Мисс Никто

Глава 23 Арест

К вечеру буран стих. Улицы замело, так что свободные от дежурства стражи выскочили на улицу играть в снежки против команды техников.

Ник подумала и решила, что смысла сидеть в комнате в одиночестве нет никакого. Она тепло оделась и направилась в поход по ближайшим магазинам. Городок был маленький, еще чуть пованивающий гарью от пожаров, но в новой его части, построенной после войны, ощущения трагедии, случившейся этой ночью, не было. Горели фонари, звучала музыка из немногочисленных кафе, светились гирлянды на витринах. Прогуливались горожане, и не хотелось думать: кто из них вампир, а кто человек, кто оборотень, а кто новообращенный ветеран. Тут гуляли и отдыхали люди.

Ник переходила из магазинчика в магазинчик, покупая предновогодние безделушки — пряники, конфеты, колокольчики, игрушки, всего не упомнишь. Потом рассортирует и подарит парням. Это только Лину надо хорошенько подумать, что подарить. Ему не хотелось вручать ворох ничего не значащих предновогодних сувениров. Только ничего толкового в голову пока не приходило.

С кучей пакетов в руках, она медленно шла в сторону общежития. Оставалось пересечь широкую улочку с магазинчиками на первых этажах, пройти через парк и почти дома. А потом погрузка в броневик и поездка в Либорайо. Интересно, Лин останется тут или вернется с ней?

Улицы медленно пустели. Спешили семьи домой — к ночи похолодало. Оставались самые упорные парочки, прогуливающиеся вдоль парка. Скоро все разбредутся по домам, или ресторанам, или клубам.

Ник перебежала дорогу перед носом автомобиля и углубилась в парк. Тут было тихо и пустынно. Игравшие весь вечер дети разошлись по домам, оставляя снежные крепости пустыми для завтрашних игр. Ник почти пересекла парк, когда за спиной раздался отчаянный детский крик:

— Это не мой папа! Помогите! Это не мой папа!

Ник выругалась и, бросив пакеты с подарками на тротуар, понеслась на крик. Среди деревьев мелькала невысокая мужская фигура, тащившая на руках продолжавшую кричать девочку лет семи. Веселая красная шапочка с кошачьими ушками упала с девочки, показывая русую макушку и высокие, уже настоящие кошачьи уши. Оборотень! Но Ник не сбавила ходу. Даже оборотень в семь лет всего лишь беззащитный ребенок.

Ник на ходу, с неожиданной благодарностью вспоминая Тамиора, кинула в спину мужчины знак паралича. Не попала. Снова собралась с силами, проклиная собственные неуклюжие ноги, глупые пальцы и нежелание тренироваться, и опять кинула заклинание — в этот раз на опережение. Но добилась одного — детский крик стих, а мужчина в темном пальто почти вылетел из парка на узкую, лишенную освещения улочку.

Ник выругалась, заставила себя остановиться, сосредоточиться, и… Знак впечатался в спину, подсекая мужчину. Тот кулем упал в сугроб. Ник помчалась к девочке, вырывающейся из продолжавших удерживающих её рук мужчины. Ник упала на колени, больно отбивая их, но синяки это ерунда — главное, она успела! Кинжал Ник разрядился похитителю прямо в шею.

— Я… Ловец… Ты арестован… — еле выдавила из себя Ник, ища глазами девочку и не находя её. А потом мир окончательно потемнел — на голову Ник обрушился удар. Такого от призывавшей на помощь девочки Ник не ожидала.

Сознание возвращалось урывками.

Вот её вздернули вверх, надевая наручники. Чья-то рука нагло сорвала с шеи знак ловцов. Сжала в ладони, тут же взвывая от боли. Знак не любил нелюдей. Кажется, страж с рыжей шевелюрой, выдававшей в нем лиса, об этом не знал.

Она прошептала заученную до автоматизма фразу, которую положено говорить при аресте:

— Я ловец Ник Доу… Мой номер — двадцать два-тринадцать-двадцать два… Позвоните в Школу ловцов… Паритас… Сорок первый округ…

— Щаз! Ага, можно подумать, у нас в бюджете есть деньги на интер-связь!

Сине-красный цвет разрывал темноту ночи, вызывая вспышки боли за глазами. По шее текло что-то теплое. Лин будет недоволен — он же просил без больницы. Впрочем, о тюрьме он ни слова ни говорил… Ноги были как ватные и пытались подогнуться.

Она сглотнула вязкую слюну — помощь можно найти и ближе…

— Я консультант Седьмого… Штурмового… Отряда…

Страж рыкнул ей в лицо:

— Ври да не завирайся!

Её мутило. В глазах двоилось — после Тамиора она плохо переносила удары по голове. Постарался, гад.

— Я арестовала похитителя ре… — Язык замер, прищелкнутый зубами — страж весьма неаккуратно тряхнул Ник.

— Все знают — зачем ловцам дети!

Её затащили в машину стражей. На заднее сиденье, даже заботливо прислонили к плечу того мужика в темном пальто.

— Я ловец…

Похититель, уже пришедший в себя, больно ударил её в бок, откидывая на дверцу. Ник была ему даже благодарна — у самой не хватило бы сил, а сидеть всю дорогу, привалившись к этой мрази — увольте!

Девочка ехала на переднем сиденье, на руках одного из стражей, того, рыжего. Кажется, о правилах перевозки детей они тут не слышали. Или думали, что оборотни — и так выкарабкаются. Да, Ник не повезло — стражи тоже были оборотни, как и девочка.

Стекло окна, к которому Ник прислонилась, приятно холодило голову. Тошнота то поднималась на резких поворотах, то унималась, затаиваясь где-то в животе. В голове было мутно, Ник не понимала, когда видит явь, а когда болтается на сиденье без сознания.

— Я, правда, работаю… С Седьмым штурмовым… Из Либорайо… — слова застревали в горле, говорить было крайне трудно. Свитер пропитался чем-то мокрым вплоть до лопаток.

— Слушай, молчи, а? Ты ловец — этим все сказано. — Страж с переднего сиденья, державший на руках девочку, даже обернулся к Ник. Она не удержалась, даже зная, что напрашивается на неприятности:

— Кто… Погиб… От ловца?

Страж поджал губы, но все же процедил:

— Брат.

— В солнечный цикл… — Ник прикрыла глаза — кажется, ночь у неё ожидается веселой. Не попасть бы потом в больницу — Лин же просил… Или об этом она уже думала?

— В он самый. — Страж снова сел прямо, что-то шепча девочке про правила самообороны и что она поступила правильно. Теперь эту мразь засудят и посадят в тюрьму. Власть ловцов закончилась.

— А у меня вся семья… полегла под вашей бомбардировкой… — все же сказала Ник, еле ворочая языком. Машина подпрыгнула на выбоине в асфальте, и Ник застонала от боли. В голове словно шутиха взорвалась. Замутило с новой силой.

Когда её вытаскивали с заднего сиденья, её все же вырвало. Прямо на форму стража. Она хоть и была помятая и несвежая, но ругался страж при этом страшно. Его даже присутствие девочки не смутило. Лин в этом плане был куда как терпимее… Ник сгруппировалась, ожидая удара, но его не последовало.

Патрульный подхватил её под руку и потащил в участок.

Второй страж, который вел похитителя, буркнул:

— Сейчас медтехника вызовем.

— Сперва… Психо… логи… ческую, — Ник чуть не сломалась на слове, — группу… Вызовите… Для девочки…

— Психологическую группу ей… — продолжил бурчать страж, запихивая похитителя в камеру — это был огороженный решеткой угол в помещении для стражей. Тут даже скамеек не было — только мягкие маты на полу.

— Или родителей… найдите…

— Не глупее тебя, ловец, — страж, который её конвоировал, помог ей опуститься на пол в камере. Рядом, с мать его, похитителем!

Ник со стоном откинула голову назад, на решетку — металлические прутья с серебрением были прохладными. Ей бы сейчас исцеляющее заклинание… Или обезболивающую таблетку. Или хотя бы пузырь со льдом.

Ник скосила глаза в бок, рассматривая участок — серые стены, доски с фотографиями разыскиваемых, множество стоявших рядами столов с компьютерами, папками, какой-то канцелярией, стойкий аромат оборотней, оружейной смазки, пончиков и кофе — кажется, это единственное, что роднило их с предшественниками-полицейскими. Пончики и полицейские. Пончики и стража. Они не отделимы друг от друга. Больше ничего их не связывало. Они даже про зачитывание прав во время ареста не знали. Впрочем, прибыли на место происшествия они быстро, могли бы и сами справиться, без участия ловца, наверное.

Голова кружилась, мир то увеличивался, то уменьшался.

Ник подтянула ноги к животу — так сидеть было удобнее:

— Девочке теплое молоко с медом… Или хотя бы кофе… И плед дайте… И расспросите про домашний адрес и номер интры… Она уже большая, должна помнить.

Страж, отчаянно пахший мылом от замытого пятна на мундире, проворчал:

— Ловец, молчи, а? — кажется, она все же умудрилась потерять сознание в камере — она не помнила, когда он уходил, чтобы привести себя в порядок.

— В моих интересах… вам помочь… Я ловец — я тоже… рука закона.

Второй страж проворчал, выдавая девочке, усаженной за один из пустовавших столов, бумагу и невесть откуда взявшиеся цветные карандаши:

— Первый раз, когда я жалею, что пошел в стражи. Надо же — я работаю в одной связке с ловцом, оказывается! Сиди там, скоро медтехник приедет.

— И допрос пострадавшей только в присутствии родителей… Или психов… Иначе… Ни один суд не примет её показания… Адвокат этого вон… — она двумя руками из-за наручников махнула в сторону похитителя, — её показания разобьет в пух и прах… Ещё и компенсацию за арест выбьет…

Самое противное, что с похитителя наручники сняли — он был безмагичен. Ник не повезло — она была маг. Даже не дотянуться руками и не понять, что там с головой, а уж про подлечить и думать нечего. Магия была заблокирована полностью.

— Сама лучше подумай об адвокате.

— Я ничего не нарушала… Я ловец… Я эту пакость… — она указала руками на пакость, которую как раз выводили из камеры для снятия отпечатков и фотосъемки, — задержала, спасая девочку…

Стражи, которые пока так и остались для Ник безымянными (надписи на мундирах она не могла разобрать, а представиться они как-то позабыли… Или сама Ник забыла этот момент…) расхохотались.

— Смешная шутка, — сказал «её» страж — тот самый, на которого её вырвало. Он все же стащил с себя замытый мундир, повесил его на спинку стула, закатал рукава рубашки на внушающих уважение накачанных руках и сел за свое рабочее место в первом ряду, включая компьютер. Как-то провинциальные стражи не внушали Ник доверия в плане профессионализма. Хотя, наверное, в них главное то, что все же примчались на место происшествия и арестовали кого надо. Бумажки, допросы, правила — рано или поздно дорастут и до этого. — В Третьем округе запрещено оружие. Даже холодное. За ношение кинжала можно сесть на полгода. Даже если не помогала выкрасть девочку, все равно сядешь и прочно.

— Позвоните в Седьмой штурмовой… или на пост зоны двести шесть…

— Позвоним, успокойся уже. Позвоним.

— Я лишь пыталась остановить похитителя… А оружие я носить имею право — я ловец!

«Её» страж не выдержал:

— Мисс как вас там… Доу, помолчите! Девочка даст показания, тогда и поговорим…

— Камеры наблюдения в парке?

— Мисс Доу, это не Либорайо!

— А нормативы прибытия на место происшевст… — язык вновь принялся заплетаться. — Происшествия вы выполнили… Молодцы.

Страж заложил руки на голову, откидываясь на спинку стула:

— Гм… Спасибо. — его рубашке пришлось плохо — она чуть ли не трещала по швам, до того мощная мускулатура была у парня.

— Не за что… Хорошо, что девочка не пострадала… Проверьте задержанного на предмет аналогичных нападений… Может, где всплывет в другом участке или даже округе?

— Мисс Доу…

— Тут вы его засадите за решетку не дольше пары месяцев — всего лишь нападение… А при хорошем адвокате он вообще не сядет… Знаю я их отговорки: всего лишь перепутал в темноте девочку, принял за племянницу, а орала — ну, не сообразил сразу… Человек же — в темноте зрение подводит, нюха никакого, опознать по голосу сложно… А ловец влез — так тоже человек, еще и дура… Проверьте…

— Мисс Доу, может, вы не будете лезть на мою территорию?

— Это и моя территория…

— Вы в курсе, что остановили человека? А девочка — оборотень?

Девочка, кстати, внимательно посматривала на них со стражем, отвлекшись от рисования. На диво спокойная малышка. Интересно, Эми такая же?

— Напавший на ребенка — нелюдь… И это отнюдь не характеристика вида, а характеристика мрази… А девочка-оборотень… Она все равно ребенок, даже если оборотень… — Ник сделала голос погромче, — девочка… Не знаю твоего имени… Но ты оборотень — у тебя есть зубы и когти. В следующий раз кусай в шею — не бойся, потом просто зубы почистишь, чтобы не подхватить заразу.

Страж звонко рассмеялся:

— Однако!

— Я в курсе, что в рот нельзя тащить всякую пакость… Но эта пакость из разряда тех, кто заслужил…

В помещение вошел молодой парень в форме стражей и кадуцеем на шевроне. В руке у него был медицинский чемоданчик:

— Добрый вечер! Кому нужна помощь?

Ник, старательно цепляясь за решетку, встала:

— Мне… Эм…

Глаза медтехника округлились при виде неё:

— Мисс Доу?! Что вы тут делаете?! Капитан Росси в курсе? — парень повернулся к стражу, — срочно звоните в расположение Седьмого отряда и молите небеса, чтобы замгубернатора Перес вас по стенке не размазал!

Страж встал, звеня ключами от камеры:

— Да чтоб вас всех… Что, реально ловца приняли на службу?!

— Этот ловец принят на службу лично Пересом.

Ник вглядывалась в лицо медтехника и не узнавала его — в голове по-прежнему был кавардак. Наверное, это один из техников, кто помогал в первую разведку зоны — их тогда много было, даже медсестер и врачей из местной больницы вызвали.

Ник вывели из камеры, посадили на стул, развернутый спинкой вперёд, чтобы ей было удобнее облокачиваться и удерживаться на стуле, пока техник обрабатывал её рану.

Страж рванул звонить. Наручники, правда, снять отказался, несмотря на шипение техника:

— Я из клана тигров! Неужели мое слово ничего не значит для какого-то лиса?!

Ник спрятала улыбку в уголках губ: да-да, кланы — это дивно прогрессивно и демократично. Хорошо, что «её» страж не прогнулся и не поддался — для правопорядка так полезнее, хотя Ник с превеликим удовольствием все же сняла бы наручники.

Ей вкололи обезболивающее в руку прямо через одежду, срезали волосы на голове (перед самым Новым годом!), опять вкололи обезболивающее, принялись шить. Стежок за стежком — чем уж там умудрилась её огреть девочка? Хороший оборотень — силы от страха поболе, чем у любого взрослого человека.

Мимо пронеслась испуганная, модно одетая в оранжевый кейп женщина. Ник видела, как она упала на колени и принялась обнимать девочку. Тут же запахло слезами. Даже оборотень прежде всего ребенок.

Игла где-то на макушке неприятно потянула кожу, и Ник закрыла глаза — чуть-чуть потерпеть, скоро все закончится. Она ловец, её никто не засудит за ношение оружия… Скоро все закончится. Правда, когда она выберется из участка стражей, придется бриться налысо, чтоб уж выглядеть симметричной — судя по ощущениям, рана начиналась где-то над правым ухом. Лин будет в шоке. Наверное, Новый год все же не для неё — подарки потеряла, приличный вид, чтобы не было стыдно выходить в люди, тоже. Клонило в сон, а расслабляться нельзя. Тут ненавидят ловцов, прям как она ненавидит… Ненавидела оборотней и вампиров.

Техник наложил повязку и ушел, прощаясь.

Женщину и девочку увели в допросную — Ник не поняла, откуда взялся еще один страж. Может, из дома выдернули.

Ник пересадили за стол к «её» стражу. Она наконец-то смогла прочитать на форменной рубашке, что его зовут Родриго Санторо. Симпатичный, кстати, если бы побрился. Впрочем, оборотни все такие. Неприятных среди них еще днем с огнем поискать. Если только среди кланов мелких хищников и грызунов — тех портили выдающиеся из-за зубов челюсти. Хотя те же енотовые — вполне обаятельные и улыбчивые заразы с виду.

— Мисс Доу…

Она протянула руки вперед:

— Отпечатки, да? Или сперва показания?

— Давайте показания. Вы как себя чувствуете?

Ник прикрыла глаза:

— Вполне терпимо…

— Подождите… — Он встал и куда-то ушел — какая незамутненная прелесть! Впрочем, вскрывать наручники Ник не стала — накал ситуации прошел, скоро вскроется и вся нелепость происходящего. Если девочка, конечно, не соврет… Что делать в таком случае Ник знала — ждать, когда приедут из школы ловцов и вытащат её из тюрьмы.

Санторо вернулся с пакетом льда — он положил его на запястья Ник. Снимать наручники с ловца было опасно, это Ник и сама понимала.

— Легче?

Ник кивнула:

— Спасибо. Показания?

— Да, давайте. И не бойтесь — девочке не за чем лгать.

— Я не боюсь — все равно меня из тюрьмы вытащили бы. Ну, посидела бы я там пару недель… Так… Как там положено… — она собралась с путающимися из-за лекарственного обезболивания мыслями: — Я ловец Ник Доу, номер двадцать два-тринадцать-двадцать два Школы ловцов города Паритас, Сорок первого округа. Здесь нахожусь вместе с Седьмым штурм-отрядом Либорайо в качестве консультанта… Я шла через парк в районе двадцати десяти-двадцати пятнадцати. Точнее не скажу. Парк был пуст…

Клавиши стучали, бодро печатая её слова.

Закончив с показаниями, Ник блаженно откинулась на спинку стула, удобнее пристраивая голову. Прикрыла глаза, чтобы легче было переносить нарастающую тошноту. Если учесть, что начало ареста она не помнила, то… Гарантированный сотряс. Эту ночь спать нельзя — никто же не потащит её в больницу исключать отек мозга или ушиб, а сама она под угрозой расстрела туда не пойдет. Ник зевнула — в сон клонило страшно.

Санторо подумал и подложил ей под голову свой мундир. Воняло ужасно, зато мягко.

— Спасибо… — поблагодарила она, подтягивая ноги к груди.