Мистер Фермер. Наследие!

Глава 17

Особняк, как строение большой, старой школы, оказался до безобразия простым и грязным местом. Вход, парадная, она же огромный гостевой зал с высокими потолками, она же раздевалка, столовая, и ещё чёрт пойми что. До нас, здесь частенько останавливались проходившие мимо грабители, скитальцы. Прямо внутри большого зала, используя мебель в качестве дров, они жгли костры, грели еду, а также… гадили, не отходя от места своего ночлега. Подобная картина предстала мне и в комнатах отдыха, кухни, кладовых, прачечной и многих других. Большое строение имело множество помещений, все они, за исключением одного, представляли из себя типичную заброшку, подвергшуюся налёту вандалов.

И как вся эта богадельня не сгорела, хрен его знает…

Сторожка за пределами особняка, отведённая для места отдыха охраны, разрушена, расквартировывать ребят приходится внутри особняка. Бойцов не много, все они неприхотливые выходцы из бедных семей. Там, где я носом воротил, они восторженно рты открывали, где я боялся ступать, шли первыми, обещая помочь с уборкой и ремонтом. Взять с собой именно молодых, готовых работать ребят, оказалось правильным решением.

Комнаты прислуги первого этажа становятся авантюристам домом. Зарекомендовавшая себя старшей отряда Беладонна, по совместительству единственная женщина в их компании, получает отдельное помещение для ночлега. Не сказать, что хорошее или достойное «командира», но вполне себе просторное, по местным меркам светлое и относительно чистое.

Разобравшись с местом ночлега, приступаем к разгрузке, обустройству и подготовке помещений к длительной стоянке. Даже чтобы сложить наши запасы еды в кладовой, пришлось попотеть. Убрать отходы жизнедеятельности незваных гостей, заделать мышиные дыры, заколотить выбитые окна, отмыть комнату и только потом начать складировать в ней наши припасы. Пока парни трудились с грузами, Беладонна, отыскав колодец, наносив воды и хвороста, попыталась растопить кухонную печь. Дым начал валить из всех щелей, слой копоти и гари на потолке был не спроста, и когда девушка это заметила, всё вокруг погрузилось в вонючую дымку. Забитый, повреждённый дымоход, из которого во все стороны пёр дым, не позволил полноценно использовать кухню, рассерженная волчица, под недовольное ворчание, вновь вынужденно готовила нам обед на свежем воздухе.

Всё в этом доме выглядело ненадёжно и плохо. Может, последний его хозяин умер и не так давно, но по одному лишь состоянию особняка я мог сказать, что стоял он без ухода и защиты гораздо больше семи — десяти лет. Гроссы обнищали, поэтому не могли позволить себе большое число прислуги и ремонт. Ну а сам старик, видимо, был либо слишком слаб, либо слишком глуп, чтобы на одних своих плечах тянуть такую махину. Наверное, жил где-то в домике поменьше, неподалёку, да какую служанку, приобретённую на последние деньги, поёбывал…

Пока Ветерок выдувал из дома дым, а Заря пыталась при помощи своего пламени очистить дымоход, я, сам не зная почему и зачем, взяв горстку семян, направился в выделенную мне хозяйскую спальню. Раздолбанный шкаф, с одной покосившейся дверцей, угрожающе скрипя принял сумку с моими вещами. Большая кровать с тремя ножками и камнем, подменявшим четвёртую, была устлана свежей, душистой и высушенной травой, поверх которой заботливо был расстелен плащ. Вместо подушки набитая травами сумка. Заря хорошо подготовилась к нашему прибытию. Вымыла, как могла, починила полы и стены, до блеска начистила разбитое зеркало, сохранившее лишь треть фрагментов. Даже по кровати было видно, с какой заботой и самоотдачей она трудилась. Прикоснувшись к деревянной трёхногой конструкции, желая восстановить всего одну ножку, я запустил в кровать потоки маны. Со скрипом, неприятными завихрениями внутри моего тела, ручейки силы достигли интересующего меня места. Туманность, маскировавшая камень, начала менять реальность, запустила процесс трансформации, и вот уже отсутствующая ножка, копируя внешний вид трёх других, уверенно упиралась в пол.

На лбу моём проступил пот. Не от усталости, а от неприятных ощущений, связанных с высвобождением маны. Полный сил, желая продолжать заниматься любимым делом, через боль берусь за создание матраса. Тут уже придётся попотеть. Кровать большая, а плащ, из которого предстоит сделать обшивку, маленький.

— Размеры не проблема! — Пара минут, и крафт завершён: большой, мягкий и всё такой же душистый, почему-то пружинящий матрас. Упав на него, я всем телом ощущаю смысл слова «комфорт». Только вот подушка… Пускать на неё сумку жалко, вещь в хозяйстве полезная. Помня о семенах в своих карманах, отправляюсь на поиски куска подходящей ткани и сосудов под посев. Ткань мне любезно, не бесплатно, конечно, но и не дорого, за пару медяков предоставила Беладонна. Косынка, она же бандана и много чего ещё, вполне себе подходила. Под пристальный взгляд волчицы во взятые из дома остатки битой глиняной посуды распихиваю землю и довольный шурую обратно в комнату. Наверняка сейчас я выглядел как психопат или хворый на голову. Но чёрт возьми, за долгое время, прожитое в деревне, я так привык к зелени вокруг, что не мог не разместить в своей комнате парочку растений. Раньше усладой для моих глаз являлась морковка — запретный, тайный плод, доступный только избранным кролли. Ещё мне нравилось посещать теплицы, наблюдать за тем, как зреют в огородах плоды моих трудов и стараний. Игра под названием «Весёлая ферма» оказалась и вправду весёлой.

Потому, даже несмотря на всё случившееся, я не собирался завершать свою игру. Это всего лишь новый уровень, — стараясь как можно меньше ворошить прошлое, рассаживая семена по горшкам, успокаивал себя я.

Подушка была завершена, на подоконниках стояли горшочки с будущими, ещё пока не знаю какими, овощами. Напоив моих будущих «зелёных друзей» (семена), берусь за шкаф, затем за зеркало, увлёкшись, добираюсь и до стоявшего в комнате захламлённого камина, а там и пол, дверь, повреждённые стены, остатки стульев, обгоревшие ножки стола… всё оживает, возвращается в свой первозданный вид и…

— Мама… — что-то железное с глухим ударом рухнуло на деревянный пол. Сука, я слишком увлекся. — Обернувшись, вижу прикрывающую большими ладонями рот, напуганную Беладонну. По полу, отдавая мятными травами, растекается горячий отвар. Чёрт, как же не вовремя!

Немая пауза, в моих руках готовый второй стул, который ещё полминуты назад деталями своими напоминал две обугленные палки. Блин… что делать-то…

— Э…

— Ого, какая комната, невероятно! — воскликнула волчица. — Я-то уже думала, что весь дом превратился в рассадник грибов, плесени и крыс, а тут прям королевская спальня. — Подняв чашку, как-то странно косясь в мою сторону, волчица добавила: — Извините за беспокойство, я всё вытру и нового отвара принесу.

Беладонна торопится, она точно что-то видела!

— Постой. — Окликнул воительницу, — я маг, причём очень слабый, не знаю, что ты видела, но, прошу, никому об этом не говори.

Махнув своим серым, пушистым хвостом, женщина заинтересованно оглянулась, снисходительно улыбнувшись, кивнула.

— Я прекрасно понимаю, почему ты стыдишься своего дара. У меня та же проблема, он ведь слабый, да? Не такой мощный, как у других в семье? Ха-ха, Гросс, расслабься, главное, что ты тренируешься, не отказался от цели стать сильнее, развивать его. Это главное… — деловито кивнула волчица, кажется, мне поверили. — Кстати, а какой у тебя дар, в чём сила твоей магии? Ветер, хотя нет, я видела какой-то странный туман… Может, иллюзии? Покажи! — забыв о своих прошлых намерениях меня покинуть, решила усложнить и без того хреновую ситуацию Беладонна. Блин, скрафчу что-то, мне пипец. Я ж богом назывался, может, принять меня за какого-то самозванца, проповедника или лжепосланца божьего… в общем, правда мне погоды не сделает? Тогда… она вроде бой-баба, всегда на всё смотрит с положения силы, а потому…

— Деструктуризация, — Произнёс я, а затем, выпустив столько маны, сколько могу, в стул, превратил его в пепел. Пылью дерево оседает на пол, а я, рукой схватившись за голову, ощущаю жуткую мигрень. Кажется, на сегодня магических работ достаточно.

— О-о-о-о… — Хлопает в ладоши волчица, — невероятно редкий и полезный дар, я даже и не знала, что такие бывают. А ты его удалённо можешь активировать, а сталь в прах превращать можешь, а тело, вернее мясо там, кости перемалывать? Много времени сотворение заклинания занимает, может, ещё чего можете? — Засыпала меня вопросами Беладонна.

— Удалённо не пробовал, сталь вроде могу, но есть определённые условия и… — Карие глаза волчицы блестели, словно у восторженного фокусом дитя, кончик её хвоста, метаясь из стороны в сторону, подметал и без того чистый пол.

— Невероятно смертоносная магия, Гросс, ты зря стесняешься её. С подобным ты станешь охренеть каким сильным и опасным боевым магом! — Отставив посуду в сторону, с улыбкой на лице сжала свои кулаки волчица.

— Правда? — Заглянув за спину Беладонне, вижу дриад. Они всё слышали и готовы устранить свидетеля.

— Конечно. Зря ты в бою лишь на меч полагаешься, сказал бы мне сразу, тут столько всего понапридумывать можно! Говорю тебе, твоя сила в ближнем бою не имеет себе равных, только нужно разобраться, как нам с тобой её использовать. — В руке стоявшей у волчицы за спиной Зари вспыхнуло пламя. Приподнимая волосы ветерка, вперёд, к авантюристке поползли воздушные смертоносные лезвия.

— Вот и славно. Завтра с утра потренируемся, а пока…

— У господина завтра утром дела. — Мрачная словно туча, заявляет Ветерок.

— Ох… Госпожа Милим, простите, я вас не заметила. — Забрав посуду, Беладонна отходит в сторонку, пропуская идущих ко мне дриад. — Ну, тогда может сегодня вечером, Гросс, покажете…

— Сегодня вечером он тоже очень занят. — Встав между нами, вытесняет воительницу из комнаты Заря. — Возникла неприятная ситуация, и решить её можем лишь мы трое, потому, прошу вас немедленно покинуть комнату и не лезть до тех пор, пока вас не позовут. — Громко хлопнув перед носом волчицы дверь, Заря, выдохнув, кидает в мою сторону раздражённый взгляд. Ну сейчас мне устроят…

Купол ветерка накрывает комнату. Набрав в лёгкие побольше воздуха, Зажигалочка не сдерживаясь произносит:

— Я тоже хотела посмотреть на вашу магию!

Что? Ветерок тоже дуется, поддакивая кивает сестрице.

— Так давно не видели ваших чудесных созидательских приёмов, а вы… вы мало того что рисковали себя раскрыть, так показали их кому-то постороннему, нечестно!

— Нечестно, нечестно! — поддакивает Ветерок, расстёгивая свою блузку.

Под руки, подняв меня с пола, девицы заносят меня на кровать. Бросив на которую, сами, с улыбками и смехом, заваливаются сверху. Обхватив губками мои пальцы, Заря расстёгивает мою рубаху. Тем временем, Ветерок стягивает с меня штаны, освобождая ещё не успевшего понять происходящего Матвея младшего.

— Я так давно этого ждала, а он лежит… — коснувшись головки члена пальчиками, жалуется Ветерок.

— А ты оближи его, и он восстанет. — покончив с моей рубахой, принимается за свою смуглянка Заря.

Влажный язычок коснулся члена, затем, оставляя холодок, прошёлся от кончика до основания. От столь приятных, дразнящих приёмов, мне захотелось и самому проявить инициативу, но, урок старшей и младших сестёр только-только начинался. Раздевшись, Заря садится мне на живот, приподняв попку, и занимает такую позу, чтобы я видел её всю. Видел, как та, вместе с младшей сестрой склоняется над моим членом, как соски её розовые касаются моего паха, как медленно и планомерно головка члена исчезает в горячем ротике Ветерка. Обе дырочки Зари открыты моим глазам, повёрнуты ко мне и находятся в удобной близости от моей правой руки. Не успевшие обсохнуть пальцы скользнули по влажной киске дриады. Издав лёгкий, приятный стон, она ещё больше оттопыривает зад, виляя попкой, складками киски как бы приглашает мои пальцы войти.

Губы Ветерка сделали свою работу. Внезапно для Зари, я сильным, звучным шлепком ударяю ту по заднице. Ойкнув, та растерянно глядит на меня, а я в свою очередь на наращивающую ротиком опасный темп Ветерок. Пора приступать к основному блюду.

В следующий миг ситуация на постели резко меняется. Прихватив сестричку, да так, что она чуть мне член не откусила, Заря бросает её на постель, садится сверху, прямо на грудь не успевшей раздеться сестры. Я свободен. От заветной киски молодой ревнивицы меня отделяют лишь соблазнительные, облегающие коричневые штаны.

— Ой, сестрица, не заставляй хозяина все делать самому… я…

— Слишком много болтаешь. — Вагиной своей присев на ротик Ветерка, Заря вновь издаёт эротичный стон. Левой рукой своей сжимая свою большую грудь, второй она держит сестру за голову, буквально вдавливая ту в своё лоно.

Пока девочки развлекаются, стягиваю штаны, задрав ноги, осторожно, с интересом и наслаждением пробую членом узкий вход в новые, до сего дня неразведанные территории. Осторожно, сначала на пол шишечки, затем чуть глубже, ещё, ещё и ещё, я забираюсь наполовину доступной мне дистанции. Ветерок и Заря, стараясь действовать в такт моим движениям, громко, не сдерживаясь стонут, но этого недостаточно. Пальцами нащупав клитор, я, действуя в такт, делаю точно так же, как в своё время, трахаясь со мной поступала Белая. Рогатой не хватало размера моего члена для самоудовлетворения, слишком больших размеров она была. Долгое время я ломал голову, как довести её до оргазма, когда в один из дней она сама не подсказала мне ответ.

— Ах-хаааааа… Стойте… господин! — Под пошлые шлепки своей киски и текущей вагины Зари стонала Ветерок. Пальцы мои быстрые, возможно самые быстрые на «Диком западе», делают своё дело гораздо лучше члена. Только пустив их в дело, я начал слышать и видеть то, чего так стыдилась эта с виду гордая, а на самом деле слабая, любящая, когда над ней доминируют девушка. Соки её, естественная смазка растекались по ляшкам, кровати, каплями разбрызгивались во все стороны, когда я, играясь, то вставлял, то вынимал свой член. Ветерок, так давно ждавшая этого момента, получила его. Трижды или четырежды она, выбивалась из сил, кончала и кричала, а после, когда положение наших тел менялось, вновь принималась издавать подогревающие мою кровь звуки.

Этим вечером, ночью и даже утром я трахал их со всей свойственной мне жадностью и голодом. Драл, как собак, на четвереньках; положив одну на другую, пускал член между двумя прижимающимися к друг другу кисками. Загонял по самое горло или, по просьбе извращенок, загонял в зад по самые яйца. Сегодня, этим вечером, я забыл обо всех тяготивших меня печалях, о морали, нравах, правилах и всей прочей мирской хуете. Эти девушки, они хотели меня так же сильно, как и я хотел их. Рядом с ними не было запретных в сексе тем, не было жизненных целей, начинаний и мечтаний, в которых они бы меня не поддержали. Верный слуга, разделяющий интересы господина, готовый хоть воевать с самим дьяволом, хоть штурмом брать небеса. «Слуга, как часть господина, мы связаны, едины» — в ответ на все мои волнения говорили дриады, призывая меня к новому кругу, новому постельному раунду. Эти двое, их тела, умы, даже души оказались полностью под моим контролем. Они готовы умереть за меня. не потому, что я околдовал их умы, не потому, что сладкими речами и ложью затуманил разум, а потому, что просто был тем, кто я есть.

Однажды, я лишь слегка приоткрыл им дверцу своей души, показал мир, в котором жил и который хочу построить. Феям это понравилось. Делая всё для этого, мы шли вместе, рука об руку преодолевали препятствия, оступались, были преданы, но при этом сами никогда не предавали друг друга. Мы были больше, чем господин и его слуги, мы были верными друзьями, и дружбу нашу время не то, что не разрушило, а наоборот, только сделало сильнее.