Могильные секреты

Глава 22

Я проснулась с нехорошим чувством опасности, как тогда, после нападения в Сололе. На секунду на меня нахлынули воспоминания: грудь Нордстерна взрывается; сухой треск пистолета Райана; неподвижно лежащее тело стрелка; тонкая струйка крови, пересекающая тротуар. Мне и доказательств не нужно было — я видела что оба мужчины мертвы.

Я потерла лицо руками. Закрыла глаза и натянула одеяло на голову. Когда же настанет конец всем этим убийствам?

Перед глазами встала Шанталь, застывшая от ужаса, с дорожками слез на лице. Меня передернуло нервной дрожью от мысли как же близко мы были к тому чтобы быть ранеными или даже убитыми! Как я теперь смогу смотреть в глаза ее матери?

Я представила себе как опустошена будет Кэти, доведись ей услышать весть о моей смерти. Слава богу сейчас этого не произошло.

Я вспомнила так же и Нордстерна в Гватемала-Сити, и в баре, за несколько минут до его смерти. Меня окатила волна раскаяния. Мне не нравился этот человек, я не была добра к нему. Но я никогда не воображала его мертвым.

Мертвый.

Боже правый! Что такое нарыл Нордстерн? Такое за что могут вот так расстрелять на улице Монреаля?

И снова мои мысли вернулись к Шанталь. Как повлияют эти события на нее? Было столько всяких вариантов для взволнованного подростка! Раскаяние? Побег? Спасение через наркотики?

Хоть и грубая снаружи, внутри Шанталь была хрупкая как крыло бабочки. Поклявшись себе что я все равно буду на ее стороне, хочет она того или нет, я вылезла из-под одеяла и направилась в душ.

Нагрянувшее было лето, за ночь улетучилось и я выехала из гаража в холодный дождь. Жизнь в Квебеке.

На короткой утренней летучке антропологических дел не затрагивали. Следующий час я провела, нарезая резиновые сегменты и наклеивая их на модель черепа из канализации, созданную Сюзанн. За исключением блеска и небольших расслоений, эта модель была очень похожа на настоящий череп.

К 10 утра я уже сидела у компьютера в отделе наших компьютерщиков. Люсьен, наш графический гуру, как раз поставил модель из «Параисо» перед видеокамерой, когда к нам вошел Райан.

— Что такое налеплено на этот череп?

— Маркеры глубины ткани.

— Ну да, конечно.

— Каждый маркер показывает толщину слоя плоти на том или ином месте лица или черепа. — Люсьен затянулся своей трубкой. — Доктор Брэннан нарезала их по стандартам монголоидной женщины. Так?

Я согласно кивнула.

— Мы создали точечную сетку для лицевой репродукции, — он подправил свет. — С пластиковым черепом это впервые.

Точечную сетку?

— Дайте-ка угадаю. Камера фиксирует картинку, посылает ее в компьютер и вы соединяете точки.

Умел Райан сложнейшие штуки представить как детскую забаву.

— Это немного посложнее, конечно, но да. Как только я зарисовываю контуры пользуясь маркерами, программа находит наилучшее соответствие в базе и вклеивает этот контур.

— Ты использовала такую же технику для тел из Укрепления Духа?

Райан вспомнил о деле над которым мы с ним работали несколько лет назад. Тогда много студентов университета МакГилла попали под влияние радикальной секты, которой руководил социопат, уверовавший в бессмертие. Однажды из мелкой могилы около коммуны в Южной Каролине показались кости и мы с Люсьеном делали эскиз, чтобы установить, что эти останки являлись пропавшей студенткой.

— Да. Как дела с Шанталь?

— Судья согласился оставить ее под домашним арестом.

Прошлым вечером, в то время как Райан остался, для дачи показаний о стрельбе, я отвезла домой Шанталь. Сегодня утром он заглянул к ней, чтобы быть уверенным, что она все еще там.

— Думаешь мамочка будет бдительна?

— Думаю, что Мануэль Норьега наслаждается свободой, которая в ближайшем будущем и не светит Шанталь.

— Она была довольно покорной вчера вечером, — сказала я.

— Да, у нее на лбу написано «Отъебитесь-от-меня!».

— У тебя как дела? — сменила я тему, заметив как он напряжен.

В Монреале после каждой полицейской стрельбы проводится внутреннее расследование. Городская полиция Монреаля ради соблюдения беспристрастности расследует стрельбу вместе с работниками Квебекской полиции и, наоборот — инциденты в Квебеке расследуются с офицерами из Монреаля. Когда я увозила Шанталь, я видела как Райан отдавал свое оружие офицеру из полиции Монреаля.

Райан пожал плечами.

— Два трупа. Один — мой.

— Это был хороший выстрел, Райан. И они это понимают. Парень убил Нордстерна и практически захватил заложника.

— Тебя уже вызывали?

— Еще нет.

— Ну, жди, уже скоро.

— Я им расскажу все как было. Узнали данные о стрелке?

— Карлос Висенте. Гватемальский паспорт.

— Этот козел взял с собой паспорт на дело? — удивилась я.

Райан отрицательно покачал головой.

— У него оказались ключи от номера в «Дэй-Инн». Мы обыскали комнату, нашли паспорт в чемодане.

— Он не кажется профессионалом.

— Еще нашли две штуки зелени и билет до Феникса.

— Еще что?

— Грязные штаны.

Я выразительно глянула на него.

— Я звонил Гальяно. Он ничего не вспомнил про имя Висенте, но обещал копнуть глубже.

— А что с Нордстерном?

— Не получит он свой Пулитцер.[49]

Еще один злой взгляд в его сторону.

— Я сейчас направляюсь в отель «Сент-Мало». А так как Нордстерн был твоим парнем, то подумал что ты тоже захочешь взглянуть.

— Мне надо закончить с лицом.

— Я все сделаю, доктор Брэннан, — голос у Люсьена был как у запасного игрока школьной команды.

Видимо я выглядела не очень уверенной и он продолжил:

— Позвольте мне.

Пожалуйста, тренер, выпусти меня на поле!

Почему же нет? Если набросок Люсьена не будет правильным, я всегда могу сделать свой.

— Ладно. Делай полностью. Не меняй черты. Внимательно смотри чтобы все подходило к костной структуре.

— Allons-y! — объявил Райан.

— Allons-y!

Вперед!

Отель «Сент-Мало» оказался маленьким заведением на дю Форт, буквально в шести кварталах от Пепси Форума.

Владелец был высоким, худым мужчиной с косящим левым глазом и кожей чайного цвета. И хотя наш визит его совсем не обрадовал, но увидев значок Райана он повел себя правильно.

Номер Нордстерна размером был с клетку, и интерьер соответствовал: чисто, функционально, без излишеств. Через три секунды я была готова к осмотру.

Железная кровать. Поцарапанный шкаф. Поцарапанная стойка-вешалка. Библия. На виду никаких личных вещей. Вещей нет ни в шкафу, ни в ящиках.

Ванная выглядела более обжитой: зубная щетка, расческа, бритвенный станок Gillette Cool Wave для чувствительной кожи, гель для душа Dippity-Do Sport, отельное мыло.

— Нет шампуня, — заметила я, ручкой Райана отдергивая душевую занавеску.

— Зачем шампунь если есть такой гель?

Мы вернулись в комнату.

— Парень путешествовал налегке, — сказал Райан, вытягивая спортивную сумку из-под кровати.

— Однако, хитрец. Знал как смешаться с толпой.

— Это спортивная сумка.

— Это хоккейная сумка.

— У НХЛ есть двадцать четыре представительства на юге.

— Хоккей не портит американскую моду.

— Вы сыр на голове носите!

— Ты открывать сумку вообще собираешься? — не выдержала я.

Я смотрела как Райан выкладывал из сумки несколько рубашек и пару штанов хаки.

— Боксеры любит.

Он двумя пальцами вытащил трусы и тут же их кинул обратно. Нашел паспорт.

— Американский.

— Дай посмотреть.

Райан передал мне документ, раскрыв его.

Прическа в день когда Нордстерн фотографировался была у него не очень. И выглядел он словно заспанный. Кожа была бледной, а под глазами четко видны были темные круги.

Снова накатила волна раскаяния. Мне не нравился Нордстерн, но я никогда не желала ему такого конца. Я смотрела на его имущество, доказательства прерванной жизни. Интересно, были ли у него жена или подруга. Дети. Кто-то уведомил их о его смерти?

— Должно быть фоткался до того как стал поклонником Dippity-Do, — решил Райан.

— Выдан в прошлом году, — продолжала я изучать паспорт. — Нордстерн родился в Чикаго в 1966. Боже, я думала ему около тридцати!

— Это все гель. Бритье омолаживает.

— Забудь ты про гель.

Вообще-то Райан нисколько не помогал расследованию смерти Нордстерна. Он юморил ради снятия напряжения. Все остальное пришлось делать мне. Но его легкомысленность уже начинала раздражать меня.

Райан вытащил четыре книги. Все были знакомы: «Гватемала: убийство, сошедшее с рук», «Резня в Рабинале», «Государственная жестокость в Гватемале: 1960–1999», «Гватемала: никогда не повторится».

— Может Нордстерн действительно занимался правами человека, — задумчиво предположила я.

Райан в это время отстегнул молнию на боковом кармашке.

— Приветики!

Он вынул оттуда авиабилет, ключ и блокнот. Я ждала пока он проверит билет.

— Он прилетел в Монреаль в прошлый четверг «Американскими авиалиниями».

— 12:57, через Майами?

— Ага.

— Мы летели этим рейсом с миссис Спектер.

— Ты его видела?

— Нас привезли прямо к трапу, зашли последние, вышли первые, ждали в VIP-зале.

— Может он следил за тобой.

— Или за женой посла.

— И то верно.

— Билет в оба конца?

— Открытая дата вылета, — кивнул Райан.

Пока он разглядывал ключ, я еще раз осмотрела вещи Нордстерна. Очевидно что он собирался вернуться в номер. Осознавал ли он опасность? Понимал ли что его могут убрать?

Райан помахал ключом, показывая брелок с адресом: отель «Тодос Сантос», Кале,12, Зона 1.

— Итак, значит Нордстерн собирался вернуться в Гватемалу, — размышляла я.

Когда Райан открыл блокнот из него выпал белый конверт. По звуку я поняла что внутри.

Из раскрытого конверта на ладонь выпал диск. На наклейке красовалась надпись: CТEЛ.

— Что за, мать его, еще за «стел»? — воскликнул Райан.

— Панк-рок? — я по-прежнему смущалась от своего незнания такой музыки.

— Каменный рок?

— Или это код на испанском, — сказал я и тут же подумала что на это совсем не похоже.

— Скелет? — гадал Райан.

— Через «т»?

— Может парень неграмотно писал, — пожал плечами Райан.

— Он был журналист, — напомнила я.

— Телефон?

И мы оба одновременно произнесли:

— Спектер!

— Боже, ты думаешь Нордстерн записал разговоры с телефона дочери?

Я вспомнила о мигрени матери Шанталь.

— Помнишь как миссис Спектер говорила об играх своего супруга?

— Считаешь, для муженька проблема держать ширинку закрытой?

— Может Нордстерна интересовала вовсе не Шанталь.

— Типа, он хотел подцепить рыбку покрупней?

— Видимо это он и имел в виду, когда говорил что я далека от истины.

— Посол-гуляка не особо большая сенсация.

— Да, не особо.

— Маловато чтобы припереть парня.

— А как же шерсть посольского животного на джинсах жертвы?

— Когтеточка?

— Вот черт!

— Что такое?

— Просто вспомнила кое-что.

Райан жестом потребовал продолжения.

— Я рассказывала тебе как двое наших из команды в Чупан-Йа были подстрелены?

— Да.

— Карлос умер, Молли выжила.

— Как она?

— Доктора предсказывают полное выздоровление. Она возвратилась в Миннесоту, но мы с Матео навестили ее в больнице до отъезда из Гватемалы. Ее воспоминания туманные, но Молли считает, что запомнила как нападавшие говорили о некоем инспекторе. Матео и я решили, что может быть они произнесли «Спектер».

— Гребаный Моби Дик!

Я сунула диск обратно в конверт.

Когда я подняла глаза, то Райан смотрел на меня без тени улыбки.

— Что?

— Зачем Чикагскому журналисту ехать за людьми в Монреаль, основываясь только на истории, произошедшей в Гватемале? Подумай.

Я честно задумалась.

— Нордстерн раскопал что-то настолько горячее что его грохнули в чужой стране.

Я об этом тоже думала.

— Держи ухо востро, Брэннан. Эти люди хотели зажарить Нордстерна. Они без тормозов и не остановятся на этом.

Я почувствовала как волоски на руках встали дыбом. Но этот момент ускользнул и, Райан улыбнулся, снова становясь легкомысленным копом.

— Я позвоню чтобы Гальяно покопался в «Тодос Сантос».

— А я еще посоветую пойти и накопать чего-нибудь на Спектера, пока я закончу восстановление лица. Потом мы посмотрим диск, почитаем блокнотик Нордстерна и решим что дальше делать.

Улыбка Райана стала до ушей.

— Черт! А слухи подтверждаются!

— Какие еще слухи?

— Что ты мозг операции.

Я еле подавила желание пнуть его ногой.

Звонок прозвенел как раз когда я стряхивала дождь со своего зонтика. Голос на том конце трубки был из тех, кого я хотела бы услышать в последнюю очередь. Я пригласила его владельца в свой офис с энтузиазмом, который я оставляю только для аудиторов или исламских фундаменталистов.

Сержант-детектив Люк Клодель появился через несколько минут — прямая спина, на лице постоянное выражение презрительности. Я встала, но не вышла из-за своего стола.

— Добрый день, господин Клодель. Как дела? — поздоровалась я на французском языке.

Приветствий я и не ожидала, так что не расстроилась.

— Я должен задать несколько вопросов.

Клодель рассматривал меня как неприятную необходимость, статус, неохотно предоставленный после моего успешного участия в нескольких расследованиях убийств. Со мной Клодель всегда был холоден, сдержан и неизменно франкоязычен. И его переход на английский меня удивил.

— Присаживайтесь, пожалуйста.

Он сел. Я тоже.

Клодель положил на стол диктофон.

— Разговор будет записываться.

Естественно, я не против, ты высокомерный придурок, похожий на ястреба.

— Без проблем, — согласилась я вслух.

Клодель включил запись, назвал время, дату и наши имена.

— Я возглавляю расследование по перестрелке прошлой ночью.

О, да, как все счастливы! Я молчала и ждала.

— Вы там были?

— Да.

— Был ли у вас свободный обзор на произошедшие события?

— Да.

— Были ли вы в состоянии услышать слова которыми лейтенант-детектив Эндрю Райан обменялся со своей мишенью?

Мишенью?

— Да.

Клодель смотрел в одну точку, ровно между нами.

— Был ли мужчина вооружен?

— У него был девятимиллиметровый Люгер.

— Показывал ли мужчина свое намерение разрядить обойму?

— Этот сукин сын застрелил Нордстерна и повернул оружие на Райана.

— Прошу вас, не забегайте вперед меня.

Воздушное пространство между моими коренными зубами уменьшилось до ноля.

— После выстрела в Олафа Нордстерна лейтенант-детектив Райан приказывал стрелку опустить свое оружие?

— Не раз.

— Стрелок подчинился?

— Он схватил женщину, лежавшую на тротуаре. Она просила ее отпустить потому что беременна, но просьба, как я понимаю, была отклонена.

Клодель сдвинул брови буквой V.

— Доктор Брэннан, я еще раз прошу вас позволить мне работать по-своему.

Спокойнее.

— Стрелок пытался взять заложника?

— Да.

— По вашему мнению заложник был в явной опасности?

— Если бы Райан не действовал, продолжительность ее жизни упала бы приблизительно до трех минут.

— Когда лейтенант-детектив Райан стрелял, стрелок отвечал ему огнем?

— Он практически распылил стену Форума над моей черепной коробкой.

Губы Клоделя сжались в узкую линию. Он вдохнул, выдохнул через узкие ноздри.

— Почему вы были у Форума, доктор Брэннан?

— Я искала дочь друга.

— Вы там были по долгу службы?

— Нет.

— Почему детектив Райан был у Форума?

Что происходит? Наверняка Райан уже ответил на эти вопросы.

— Он пришел на встречу со мной.

— Детектив Райан был при исполнении обязанностей?

— Ага, рекламщиком.

Мы с Клоделем впились друг в друга взглядами как заправские рестлеры на ринге.

— По вашему, Эндрю Райан правильно поступил выстрелив в Карлоса Висенте?

— Он молодец.

Клодель поднялся.

— Благодарю.

— Это все?

— Пока да.

Он выключил и упаковал свой диктофон.

— Доброго дня, мадам, — попрощался по-французски и вышел.

Как обычно, Клодель заставил меня злится и я даже испугалась закупорки сосудов. Чтобы расслабится я сходила в лобби, купила себе диетическую Колу. В кабинете я уселась, положив ноги на подоконник, и перекусила прихваченным из дома бутербродом с тунцом и купленной Колой.

Двенадцатью этажами ниже баржа дрейфовала по туманному Святому Лоуренсу. Грузовички-лилипуты разбрызгивали воду по обочинам моста Жака Картье. Автомобили скользили по блестящему от дождя асфальту. Пешеходы неслись наклонив головы, зонтики, мелькали как разукрашенные точки в этом промокшем мире.

Моя дочь и я улыбались на пляже побережья Каролины. Другое место. Другое время. Счастливое мгновение.

На последней печеньке, я уже решила что краткость Клоделя это хороший знак. Будь хоть какие-то сомнения и трудности, то допрос был бы длительней.

Точно. Краткость это хорошо.

Я взглянула на часы. 13:20. Пора проверить достижения Люсьена.

Закинув в корзину обертки, и начислив себе два очка, я отправилась к нему.

Люсьен ушел на обед, но созданный им портрет смотрел на меня с экрана.

Один взгляд и все мое новоприобретенное самообладание разрушились как ветровое стекло в фильме со Шварценеггером.