Молчание золотых песков

Глава 12

Оставшаяся часть дня оказалась долгой для нас обоих. Особенно для Лайзы Диссо. Временами она пыталась схитрить, и чем больше усилий она для этого прилагала, тем круче я с ней обращался.

Наконец, собрав воедино все, что мне уже было известно и что рассказала Лайза, я сумел разобраться в этой истории. В моем представлении она выглядела так.

Пол Диссо давно мечтал иметь хоть что-нибудь от прибыли, которую получал Деннис Уотербери. На финансовых операциях и вложениях в строительство отелей, жилых зданий, в разработку нефтяных и газовых месторождений, в аренду танкеров и тому подобное его босс зарабатывал огромные суммы. Деньги к нему текли рекой. Пол, работая у Уотербери бухгалтером, имел совсем неплохую зарплату. Кроме того, ему регулярно выплачивались большие премиальные. Он был достаточно сообразительным, чтобы понять, что без собственных вложений в проекты огромных сумм ему не заработать, а если, используя свой богатый опыт и знания, заняться махинациями с бумагами фирмы, его рано или поздно все равно накроют аудиторы.

По словам Лайзы, брат не был похож на бухгалтера. Он имел приличную квартиру, разъезжал на спортивной машине, отлично бегал на коньках, был прекрасным горнолыжником. Три года назад, когда Лайзе было двадцать три года, она не могла оплатить счета. Боясь, что ее уволят с работы, она позвонила Полу. Они не виделись несколько лет. Он пригласил ее в ресторан, а после ужина они вернулись к нему на квартиру и переспали. После этого Пол оплатил все ее просроченные счета и устроил к себе на фирму. Они стали любовниками, и однажды он рассказал ей, что хочет участвовать в прибылях компании, и попросил помочь ему. О том, что ей сделать и когда, Пол обещал рассказать позже.

Вскоре он сообщил, что ей предстоит соблазнить одного несимпатичного мужчину, который является основным партнером Уотербери в каком-то там проекте, и изобразить, что она по уши в него влюблена. Пока Лайза крутила любовь с партнером шефа, Пол наставлял ее, как и что делать. В результате партнер шефа положил на ее банковский счет кругленькую сумму. Из нее Лайзе перепала всего тысяча долларов — остальное забрал Пол.

После этого они с братом провернули еще одно аналогичное дельце и на этот раз заработали чуть больше. Пол заранее предупредил, что предстоящий клиент более щедрый, чем предыдущий.

Слушая рассказ Лайзы, я думал, почему большие деньги ложились в карман ее брата, а она сама довольствовалась малым. Когда я ей задал такой вопрос, она ответила: «Потому что я его люблю».

— Третьим у меня стал Гарри, — сказала Лайза. — Я пошла к нему в отель, чтобы печатать под диктовку. Все было как и в первых двух случаях. Через десять минут после того, как я на него загадочно посмотрела и похвалила его блистательный ум, он уже помогал мне снимать лифчик. Сам он справиться не мог — так сильно у него тряслись руки. После отъезда Гарри Пол заставил меня бросить работу и поехать в Штаты. А мне этого совсем не хотелось. Брат сказал, что Бролл — тот человек, из-за которого стоит рискнуть. Ну, я сделала так, как он хотел. Прилетев в Майами, я тут же позвонила Гарри. Услышав в телефонной трубке мой голос, он аж вскрикнул. Так был рад моему звонку. Но, разговаривая со мной, он очень нервничал. Я сказала, что приехала в Майами, потому что люблю его и жить без него не могу. Что теперь моя судьба в его руках.

Гарри поселил ее в номере «Каса-де-Плайя». Примерно в то же время Пола Диссо перевели на работу в офис «Сигейт», находившийся в Вест-Палм-Бич. Он, кстати, на это и рассчитывал. У «Сигейт» была сложная ситуация с финансированием и проблемы с налогообложением, а Пол, как высококлассный специалист, должен был решать эти вопросы.

— Я как-то позвонила ему, — продолжила Лайза, — но он жутко на меня разозлился и сказал, что я должна строго следовать его указаниям. А указания были одни — всячески ублажать Бролла, что делать мне было совсем нелегко. Гарри много работал, физическую форму не поддерживал и, когда приходил ко мне, быстро выдыхался. После того как я поняла, от чего он больше всего заводится, нам обоим стало гораздо легче. Я стала притворяться, что он меня сильно возбуждает. В общем, мне пришлась по вкусу такая жизнь. Магазины, пляж, массажные и тренажерные кабинеты, парикмахерская. Совсем неплохо. За несколько дней до Рождества позвонил Пол. Он хотел точно знать, когда ко мне придет Гарри. Я ответила, что в полдень двадцать третьего и пробудет полтора часа. «Не пугайся, если к вам нагрянет миссис Бролл», — сказал он. Я спросила Пола, что он задумал, а он рявкнул на меня и сказал, чтобы я заткнулась и делала то, что мне сказали. Миссис Бролл появилась в нашем номере, когда Гарри уже уходил. Со слов Гарри я знала, как выглядит его жена, но она оказалась гораздо симпатичнее. Мы наговорили друг другу разных гадостей, а потом обе разревелись.

После скандала Гарри пришел к Лайзе расстроенный и сказал, что она ему нужна и что как только он разведется с женой, то сразу же на ней женится. Однако с разводом ему пока придется подождать, поскольку ему нужны деньги Мэри. Без ее финансовой поддержки он лишится возможности заработать на проекте «Морские ворота». Поэтому он пообещал жене расстаться с Лайзой, а ее попросил потерпеть до мая.

Четвертого января около полуночи Гарри пришел к Лайзе в отель, в который та переехала после скандала. Он был сильно пьян. Сказал, что они с Мэри подрались и что она от него уходит. Как только Гарри отключился, Лайза позвонила Полу и сообщила ему эту новость. Пол тут же приехал в отель, оставил возле него взятую напрокат машину, забрал у спящего Гарри ключи от дома и на его машине уехал. Перед тем как уехать, он велел Лайзе раздеть Гарри и как можно дольше не выпускать его из номера.

— Что собирался делать Пол, я не знала, — рассказывала Лайза. — А если бы и спросила, он все равно бы не ответил. Он был таким возбужденным. Так суетился. Вернулся он, когда на улице было уже совсем светло. Вид у него был очень уставший, но довольный. Мы вместе привели Гарри в чувство. Увидев Пола, Бролл смутился. Он знал, что мы брат и сестра, но не думал, что тот знает о наших отношениях. Затем мы все трое сели в машину Гарри и поехали к нему домой на улицу Блу-Герон. Пол постоянно твердил, что у Гарри будут большие неприятности. Когда мы вошли в дом, он велел мне оставаться в гостиной, а сам повел Гарри в спальню. Потом я услышала жуткий крик, а затем топот. Гарри выскочил из спальни и побежал к двери. Но Пол догнал его и привел в гостиную. Он уверял Гарри, что это несчастный случай, а тот с ним не соглашался. Гарри был в таком состоянии, что ничего не соображал, а Пол говорил ему, чтобы он не раскисал и взял себя в руки. Пол то и дело гонял меня на кухню за кофе.

Конечно же Пол Диссо устроил Мэри настоящий допрос и узнал от нее все, что хотел: о резервировании ею авиабилетов и гостиницы на Гренаде, о ее договоренности с доверителем в банке, о Холли Дресснер, подруге, проживающей в доме 27, — единственном человеке, который знал, куда и почему летит Мэри. Потом он съездил в банк и снял с ее счета девять тысяч двести долларов. Когда Пол приехал в дом Броллов, часть вещей Мэри уже собрала. Многие из них она купила специально для поездки на курорт. Пол велел Лайзе упаковать остальное.

— Я примерила несколько платье Мэри. Она была пошире в бедрах, чем я. Если у меня размер одежды восьмой, то у нее — десятый. Гарри совсем расклеился. Он все время плакал. Один раз набросился на меня, повалил на пол и, сев на меня верхом, дико закричал: «Да как Пол посмел это сделать!» После этого они очень долго спорили, но о чем, я почти не слышала. Лишь по обрывкам фраз поняла, что они решают, куда деть тело Мэри. Гарри кричал, что сойдет с ума, если ее труп останется дома. Предлагал сбросить его в море или в бетономешалку. Пол сказал, что для Гарри будет безопаснее всего, если труп закопать в палисаднике перед домом — тогда его никто не найдет.

Затем Пол проинструктировал Лайзу, что ей дальше делать и как себя вести, и потребовал, чтобы она все его наставления повторила. А предстояло ей следующее: пятого числа отправиться в международный аэропорт Майами, остановиться в гостинице на два дня, а седьмого по билету Мэри улететь. С собой из документов убитой она брала водительские права, где было указано место рождения, и сертификат о прививках. Она должна была сделать такую же прическу, как у Мэри, носить большие солнцезащитные очки, ходить только в ее одежде, жить на острове уединенно и время от времени посылать Холли Дресснер открытки.

— Гев, я и в самом деле жила совсем одна. Но я здесь уже так давно…

— А что будешь делать потом? Какие указания получила от Пола?

— В понедельник я должна послать в Майами телеграмму. Текст ее он мне продиктовал по телефону. Адресована Вудро Уиллоу, сотруднику банка «Сазерн нэшнл». «ССУДУ ПЕРЕВЕСТИ, КАК БЫЛО ОГОВОРЕНО В НАЧАЛЕ ЯНВАРЯ. ГАРРИ ИЗВЕЩЕН ПО ТЕЛЕФОНУ. СКОРО БУДУ. МЭРИ БРОЛЛ».

Задача Гарри заключалась в том, чтобы в тот же день, то есть в понедельник двадцать шестого апреля, связаться с Вудро Уиллоу и сообщить ему о «звонке» Мэри. Сказать, что она просила его не волноваться, поскольку телеграмму уже послала и скоро будет дома. Она якобы также назвала турагентство, через которое оформила поездку, и сказала, что миссис Дресснер знает, где она находится.

Что ж, Пол все предусмотрел. Если у Уиллоу после получения телеграммы возникнут сомнения, он может позвонить в турагентство и миссис Дресснер.

— А разве нельзя проверить, был ли Броллу международный звонок?

— Конечно можно. Поэтому я и должна была позвонить Гарри в офис в следующее воскресенье. Его секретарша в тот день как раз работает. Это будет звонок личного характера. Миссис Бролл звонит мистеру Броллу. Это на тот случай, если начнется расследование.

— Расследование чего?

— Я покидаю остров в понедельник третьего мая. Все организовать до моего отлета на Гренаду Пол не успел. Он хотел, чтобы все выглядело так, будто с Мэри Бролл на отдыхе произошел несчастный случай. В ближайшее время Пол сообщит, что делать. Пока я знаю, что мне нужно оставить все вещи здесь и вернуться в Штаты уже под своим именем. Возможно, я оставлю полотенце и сумочку Мэри на пляже, а из недостающих вещей окажутся только купальник и кепочка.

— Бролл надеется урвать жирный кусок. Но откуда возьмутся такие огромные деньги?

— Гев, как я понимаю, Гарри вложил в «Сигейт» семьсот тысяч долларов. Соглашением предусмотрено, что он не позднее тридцатого апреля должен внести еще триста тысяч. В общей сложности ровно миллион. Только вложив миллион, Гарри имеет право на продажу ста тысяч акций компании. Продав их, он получает навар в полтора миллиона. Если же он не внесет недостающие триста тысяч, то компания возвращает ему семьсот тысяч плюс проценты.

— Таким образом, Броллу нужно, чтобы в течение почти четырех месяцев все считали его жену живой?

Лайза повела плечами:

— Иначе он теряет огромную сумму прибыли.

— А сколько получит твой брат?

— Он сказал мне, что ровно миллион. Правда, не в присутствии Гарри. Но я думаю, что он намерен вытянуть из него все. — Женщина нахмурилась. — Я считаю, что Пол зарывается, и это меня пугает. Я пыталась его предостеречь, но он и слышать ничего не хочет. Знаешь, Гев, когда я была маленькой, один глухой мальчик пригласил меня в кино. Он сидел в зале и смеялся над тем, что было совсем не смешно. Вот такой и Пол.

— А Гарри тем временем объезжает друзей и знакомых Мэри и требует, чтобы они сказали, где прячут его жену.

— Не знаю. Может быть, что и так. Во всяком случае, это поможет ему снять с себя подозрения. Разговаривая с ним по телефону, я пыталась понять его состояние, но так и не смогла.

Голос ее дрогнул. Лицо Лайзы распухло от слез, веки покраснели. Этот день выдался для нее тяжелым.

— Гевин, может быть, прогуляемся по пляжу? — предложила она. — Как ты на это смотришь?

Лайза поднялась с кровати, накинула на голову пеструю косынку и, поправив волосы, надела темные очки.

— Боже, как же я устала, — сказала она. — После того, что ты со мной сделал, мне надо бы трястись от страха. Но у меня даже на это сил не осталось. Гев, теперь тебе все известно. Не знаю, куда мы катимся, но отныне все решения принимаешь ты.

Боже, чего же мне стоило добиться у нее признаний, подумал я. Бедная жертва негодяев, которая льнет к человеку, первым заронившему в ее душу сомнения. С детским личиком и хваткой леопардовой акулы. «Мистер, никто, кроме вас, меня не понимает. Позвольте я стану вашей маленькой помощницей». И это после того, как она примеряла платья Мэри в спальне, где та лежала мертвая! Очень даже возможно, что, вертясь перед зеркалом, она сокрушалась, что они на два размера шире в бедрах. А в это время в соседней комнате двое мужчин спорили, где лучше всего спрятать труп.