Моя маленькая Надежда

Глава 13

Влад выходит из раздевалки вслед за Инной Витальевной, а я торопливо натягиваю на себя сначала блузку. Потом трясущимися руками надеваю колготки, поскорее запрыгиваю в юбку. Страх липким холодом ползёт по коже, заставляя тело дрожать всё сильнее и сильнее.

Укладываю спортивный костюм, хватаю рюкзак и выхожу из раздевалки.

Напротив двери стоит Влад. Только сейчас обращаю внимание, что он одет в спортивный костюм и, судя по всему, так и не переоделся после физкультуры. Парень что-то говорил о предстоящей тренировке по баскетболу, поэтому не сложно сделать выводы – Влад собирается принять в ней непосредственное участие.

Руки Чернышевского на груди сложены, а сам он стенку подпирает. Меня что ли ждёт?

Неважно. Несусь мимо без оглядки, потому что смотреть Владу в глаза выше моих сил. Смесь из стыда и злости огненным коктейлем растеклась по венам, и теперь заставляет меня ускорить шаг.

Я выбегаю из спортивного комплекса и иду в основное здание – прямиком к кабинету директора. Только находясь в нескольких метрах от своей цели, понимаю, куда принесли меня ноги. Останавливаюсь.

Спасибо охраннику, который смотрит на меня с подозрением. Это помогает немного остыть и не торопиться. Чувствую себя зажатой между двух огней. Позади – Влад, впереди – кабинет директора.

– Скворцова? – из учительской выходит Инна Витальевна. – А ну-ка, пойдём со мной.

Хватает меня под локоть и ведёт в прямо противоположную от кабинета Натальи Павловны сторону.

В этот момент в холле оказывается Влад. Ему классная взмахом руки показывает, чтобы следовал за нами.

Мы, не издавая ни единого звука, проходим в кабинет математики.

– Присаживайтесь! – командует учительница.

Влад не спешит, пропускает меня вперёд.

Я робко подхожу к своей парте, ставлю на стул рюкзак.

– Садись, садись, – Инна Витальевна не особо церемонится. – И ты тоже.

Складывает руки на груди и взглядом показывает на место рядом со мной. Час от часу не легче. Я и так сгораю от стыда, а она, похоже, хочет, чтобы и вовсе сознание потеряла.

– Я вынуждена вызвать ваших родителей в школу, – выносит приговор.

Смотрит на меня, потом на Чернышевского, опять на меня. Понятно. Мне влетит в первую очередь. Влад, во-первых, был одет, во-вторых, он парень и, в-третьих, его родители спонсоры. Ему никто ничего не сделает, а вот мне…

Боюсь представить, что будет с папой, когда он узнает о том, что его дочь застали полуобнажённой в школьной раздевалке, да ещё и наедине с парнем.

– Инна Витальевна, – пытаюсь возразить. – Я не…

– Что ты? Что ты, Скворцова, собираешься сказать в своё оправдание? – прикрикивает, качает головой. – Лучше молчи. Лучше. Молчи.

– Но Инна Витальевна, – остатки смелости позволяют мне ещё раз попытаться. В конце концов, хуже уже точно не будет.

Я прекрасно понимаю, как эта ситуация выглядит со стороны, но не понимаю, что такого сложного в том, чтобы просто меня выслушать. Впрочем, за одиннадцать лет обучения в школе пора бы привыкнуть, что педагогов учат в первую очередь говорить. А слушать… Слушать оправдания учеников вообще не обязательно.

– Свободна, Скворцова! – выставляет руку ладонью вперёд, стоит мне попытаться ещё раз раскрыть рот.

Поджимаю губы. И зачем тогда привела меня сюда?

Хватаю рюкзак и иду к выходу из кабинета.

– Ты тоже можешь идти, – сообщает Владу.

Про себя отмечаю, что её тон сейчас не такой жёсткий, каким она ко мне обращалась. Конечно, сыночку спонсоров не погрубишь лишний раз.

Ненавижу двойные стандарты.

Только в холле понимаю, что куртку свою так и не забрала из спортзала. Приходится вернуться.

На обратном пути передо мной вырастает Влад. Пытаюсь проскочить мимо, словно я с ним и не знакома вовсе.

– Стоять! – тормозит меня, вцепившись длинными пальцами в плечо.

– Руку убери! – фырчу, по-прежнему избегая прямого взгляда.

Послушно складывает руки в карманы брюк, но так смотрит на меня своими чёрными глазами, что я хочу превратиться в букашку.

– Тебе не кажется, – прищуривается с подозрением, – что твоя смелость граничит с глупостью?

Хочу пройти мимо, не останавливаясь, но слова Чернышевского заставляют меня прирасти к месту. О чём он говорит?

– Ты меня сейчас дурой назвал, да? – киваю медленно головой.

Мерзкое ощущение собственной вины во всём произошедшем впивается цепкими лапами в горло.

– Я просто хочу тебе помочь, понимаешь? Без какого-либо тайного смысла, и даже без условий, хотя… Условие всё же будет. Одно.

– Совсем обалдел? – вновь срываюсь на крик. Стресса в сегодняшнем дне предостаточно, поэтому я с трудом держу себя в руках. – Слушай, а не ты часом всё это придумываешь, чтобы потом прибежать на помощь и поиграть в благородного рыцаря? Очень похоже, очень.

Влад заметно напрягается, в его глазах загорается странный огонь, а под кожей на скулах ходят желваки. Он приближается ко мне непозволительно близко, заставляя задрать голову до боли в шее, чтобы не разорвать зрительного контакта.

И если ещё десять минут назад, я избегала его взгляда, то сейчас наоборот, продолжаю неотрывно смотреть. Чувствую, что нащупала важные ниточки, слегка дёрнув за которые, смогу приблизиться к разгадке.

– Может, у вас игры такие, у мажоров? Весёлые? – подливаю масла в огонь, окончательно распаляя и без того полыхающее пламя, которым меня срывает с места и впечатывает в стену.

– Замолчи! – приказывает и закрывает горячей ладонью мой рот. Нависает надо мной, словно огромная каменная глыба, заставляя сердце бешено колотиться в отчаянной попытке вырваться из груди.

Смотрю, широко распахнув глаза и совершенно позабыв, как моргать. Сказать, что я в шоке? Нет, я просто в ужасе, в парализующем ступоре от выходки нахального мажора.

– Я ни во что и ни с кем не играю, запомни это, пожалуйста, – цедит нарочито вежливо. Медленно опускает руку, но я ещё некоторое время ощущаю на губах прикосновение его пальцев. И мозг зачем-то фиксирует, что они пахнут мятными конфетами.

Морок наваждения тает, стоит Владу сделать полшага назад, и моя злость вновь кипятит кровь.

– Да ты! Как ты смеешь? Что возомнил о себе? – эмоционально взмахиваю руками и ударяя кулаком в грудь, обтянутую жёлтой футболкой.

На улице достаточно холодно, но Чернышевского это не смущает. Его ветровка расстёгнута нараспашку, словно уже середина весны.

– Я могу помочь тебе решить вопрос с Инной Витальевной, тебе не придётся рассказывать о произошедшем родителям, но ты должна услышать меня, в конце концов, и не лезть на рожон.

– Умный такой, да? – остатки вежливости, растаяли, как снег после пригревшего сегодня в обед солнца. – Говоришь, что ни в чём не виноват и тут же утверждаешь, что я на рожон сама лезу, откуда такие выводы? А?

Молчит. Словно ему язык вырвали. Стоит и смотрит на меня выжидательно. А, поняла. Он такой крутой, что повторять своё предложение не намерен, и поэтому моего ответа ждёт.

– Да пошёл ты! – выплёвываю, обхожу Чернышевского, словно бездушный металлический столб, и покидаю территорию школы.

Не пойду на консультацию по биологии. На сегодня с меня хватит.