Моя маленькая Надежда

Глава 24

Влад привозит меня к родительскому дому, когда на улице уже становится темно. Он паркует машину немного в стороне от освещающего дорогу к дому фонаря. Словно догадался, что лучше не светить собой перед моим семейством. Хотя, о чём это я, сама же в прошлый раз просила остановиться подальше от дома.

– Пока? – спрашиваю жалостливым, чересчур писклявым голосом.

Надо взять себя в руки, попрощаться и с достоинством удалиться, но я продолжаю сидеть и вопросительно смотреть на парня. Чего жду, спрашивается?

– Спасибо за компанию, – говорит Чернышевский слегка севшим голосом.

Возможно, ему так же, как и мне, не хочется расставаться. Но я не настолько наивна, чтобы верить в подобную чушь, поэтому…

– Спасибо, что подвёз, – выпаливаю отрывисто. Открываю дверь и буквально выскакиваю на улицу, подставляя горящее лицо холодному ветру.

Отпускает.

В дом вхожу, словно преступница. Вроде и не сделала ничего плохого, но чувствую себя странно.

– Пришла? – в прихожей появляется мама. – Зайди на кухню, поговорим.

Женщина уходит, а я медленно вдыхаю воздух, затем шумно выпуская его через рот.

Прохожу вслед за мамой, присаживаюсь за стол.

– Надь, что это было? – родительница ходить вокруг да около не собирается.

Впрочем, я тоже.

– Это был мой одноклассник, мы выполняли поручение классной, он подвёз меня, всё, – чеканю бесстрастно, хотя внутри всё горит.

Я не хочу оправдываться, потому что ничего предосудительного не сделала. Но у моей мамы, кажется, другое мнение на этот счёт.

– Надеюсь, что всё так, как ты говоришь, – меня сейчас во вранье обвинить пытаются? – Но впредь вспоминай об отце прежде, чем прыгать в чужую тачку.

– Это всё? – цежу срывающимся голосом.

Мама кивает, и я выхожу из кухни, пулей залетаю в свою комнату, захлопываю за собой дверь.

Хочется пойти в ванную, включить душ и долго и упорно тереться мочалкой, чтобы стереть с себя это липкое ощущение грязи. Ну, зачем она так, мы ведь ничего, абсолютно ничего не сделали.

Хотя в чём-то мама права: всё не совсем так, как я говорю. Влад для меня не просто одноклассник, и сегодняшняя встреча вышла далеко за рамки выполнения поручения классной руководительницы.

Присаживаюсь на край кровати, подношу ладони к пылающему лицу. Кажется, этот огонь ни один ветер не охладит.

Надо отвлечься, сделать уроки, повторить слова для сценки. Да что угодно, хоть даже братьям с уроками помочь, лишь бы не возвращаться мыслями к Чернышевскому.

Только он, подобно заразе, поселился в моей голове и уже пустил корни. Прикрываю веки и возвращаюсь ощущениями в ресторан, когда Влад пытался научить меня есть роллы с помощью китайских палочек. И у него это даже получилось, парень с гордостью смотрел на то, как я окунаю ролл в мисочку с соевым соусом.

А я пыталась переключиться на вкус японского блюда, чтобы перестать улыбаться этой глупой улыбкой и не думать о том, что со мной твориться.

***

Наутро меня ждёт сюрприз. Приятный и шокирующий одновременно.

По звонку будильника резко открываю глаза. За окном плотной стеной льёт дождь, и, судя по тому, как качается соседский орех, ветер дует достаточно сильный. Ещё и местный автобус третий день на ремонте. Он и так работал на честном слове, пропуская периодически рейсы, а теперь и вовсе вышел из строя.

Хотя возможно, всё дело в том, что мы живём на окраине, ведь по центру катаются маршрутки. Я сама вчера видела, когда ездила с Владом в ветеринарную клинику.

Но это всё лирика, а сейчас мне нужно скорее собираться, чтобы не опоздать на первый урок. Боюсь даже представить, во что превратится моя одежда, пока я буду идти под этим ливнем, но прогуливать школу без веской причины у нас дома не принято. А веская причина может быть одна – болезнь. И что-то мне подсказывает, что после прогулки по такой погоде она не за горами.

Можно было бы, конечно, попросить у родителей деньги на такси. Но сами они не предлагают, а у меня язык не поворачивается обращаться с подобной просьбой.

Прохожу мимо родительской спальни, тихо завидуя отцу, у которого сегодня выходной, и иду в прихожую. Надеваю куртку, сапоги, закидываю на спину рюкзак и выхожу из дома.

Первым же порывом ветра меня слегка откидывает в сторону, а сапоги утопают в каше из грязи и мокрого подтаявшего снега. Может, всё-таки стоит остаться дома?

Прохожу метров двадцать и понимаю, что моя куртка уже частично пропитана водой, нет, надо возвращаться. Определённо.

И только я принимаю это твёрдое решение, как мой взгляд упирается в ярко-красную тачку, активно разгоняющую воду с лобового стекла дворниками.

И как теперь быть? Развернуться и вернуться домой? Или с высоко поднятой головой, словно не понимаю, кому принадлежит автомобиль, пройти мимо? Ладно, допустим, при таком дожде голову высоко задрать не получится, но все же…

Принять решение не успеваю, потому что дверь седана открывается.

Влад останавливается в нескольких метрах от меня. За пеленой дождя я не вижу взгляд парня, но точно знаю, что он смотрит на меня. Теперь развернуться и сбежать точно не вариант, это будет, как минимум, неприлично.

Делаю несколько неуверенных шагов в сторону Чернышевского, чувствуя крайнюю степень неловкости. Как заговорить, что спросить, достаточно ли просто поздороваться?

Вопросы стаями роятся в моей голове, и я окончательно перестаю себя узнавать. Раньше точно знала, чего хочу, и как следует поступать, а теперь…

– Привет, – Влад не спешит говорить причину своего появления, и даже проливной дождь не торопит парня.

– Привет, – выдавливаю дрожащим голосом. За каких-то пять минут я успела продрогнуть и теперь не отказалась бы согреться. Можно и в его машине.

– Холодно, – кивает в сторону тачки, – поедешь со мной?

«Да, да, да!» – хочется закричать и даже попрыгать на месте. Только это всё я делаю в своём воображении, на деле же степенно киваю и иду к автомобилю.

Оказавшись в салоне навороченного авто, начинаю постепенно согреваться. Влад включает обогрев сиденья и трогается с места. Мы проезжаем знакомые улочки, но в какой-то момент я понимаю, что сворачиваем в прямо противоположную от школы сторону.

– А куда мы едем? Урок через сорок минут, или ты не собирался ехать в школу?

Молчит.

– Скажи, куда ты меня везёшь? – стараюсь говорить спокойно и не дать лёгкой панике вырваться наружу. – Влад?

Меня напрягает тот факт, что Чернышевский не торопится отвечать, лишь улыбается загадочно.

Мы сворачиваем с городской дороги на трассу, проезжаем пару километров. Влад берёт влево, в сторону стройного ряда деревьев. И мне становится не по себе, внутренности сжимаются от страха, а голова кружится от хоровода мыслей.

Но больше всего меня удивляет тот факт, что я не могу произнести ни слова. Молчу и смотрю вперёд, наблюдая за тем, как деревья становятся реже, и мы выезжаем на склон горы. Ощущение, словно меня загипнотизировали. Не шевелюсь, даже когда парень выходит из машины и идёт открывать пассажирскую дверь с моей стороны.

Поднимаю взгляд на небо, до сих пор затянутое тучами. Дождь прекратился, но скорее всего в ближайшее время возобновится с новой силой.

Влад протягивает руку, предлагая тем самым выйти из машины. И снова я удивляю саму себя, когда вкладываю пальцы в его ладонь и подаюсь вперёд, чтобы покинуть тёплый салон автомобиля.

Мы останавливаемся на склоне, Влад складывает руки в карманы куртки и смотрит вниз. Близлежащие посёлки, словно на ладони, и это завораживает и пугает одновременно.

– Я очень люблю это место, – говорит достаточно громко, но ветер уносит его слова в сторону и возвращает мне, пытаясь немного исковеркать их, и всё же я понимаю, что говорит парень.

Понять бы ещё, для чего меня сюда притащил, и вообще идеально будет.

– Это так странно, – продолжает Влад, – ты молчишь, но складывается впечатление, что мы разговариваем. Без слов.

И у меня. Только я тоже никак не пойму, как это работает, но факт остаётся фактом – мне комфортно молчать вместе с Владом. И где та точка невозврата, когда мы поймали эту волну, я не знаю.

– Ты нравишься мне, – звучит почти как в моём сне, я машинально прикрываю глаза и пытаюсь понять свои ощущения.

Впервые в моей жизни парень признаётся мне в чувствах, а я даже не знаю, что ответить.

– Ты ничего не скажешь? – поворачивает голову, смотрит пристально.

– Я… не знаю, что ты хочешь от меня услышать, – признаюсь честно.

– Неожиданно, – Влад тоже старается быть искренним, я чувствую это.

– А ты ждал, что я брошусь к тебе на шею? – вскидываю голову и смело смотрю на парня.

Я всегда думала, что буду смущаться, если какой-нибудь парень признается мне в чувствах, но на деле, веду себя совершенно неправильно.

Впрочем я никогда и не испытывала желания научиться флиртовать с противоположным полом, как Диана Штерн, или строить глазки, как её подружки-блондинки с одинаковыми именами. Просто хотела быть собой, и внимание парня вряд ли способно это изменить.

– Будет достаточно, если ты обозначишь степень взаимности, – слегка вытягивает губы, чтобы спрятать проступающую сквозь суровое выражение лица улыбку.

– И по какой шкале ты предпочёл бы услышать ответ? – отвечаю в той же манере, что и Влад.

Парень делает шаг ко мне, сокращая расстояние до минимума. И двадцать сантиметров – это слишком для новой реальности, в которую он пытается окунуть нас с головой.

– По шкале чувств, – шепчет, опаляя горячим дыханием мои волосы, вызывая стайку тех странных мурашек, с которыми я познакомилась вчера в ресторане.

По шкале чувств… Ах, если бы всё было так просто.