Моя вторая мама. Книга 1

Глава 34

Херардо заехал к Каролине. Она шепнула ему, что хочет поговорить с матерью, и он позвал Эдуардо и Фико погулять. Неразлучные друзья с радостью согласились. Голова у Лалито была забинтована, и Херардо сказал:

- Ничего, через несколько дней все заживет.

- Заживет-то заживет, но я не собираюсь прощать это бабушке, - твердо сказал мальчик.

Херардо стал убеждать его, что Аманда и сама уже раскаивается. Он напомнил, как она переживала, что подняла руку на внука. Фико слушал их разговор очень внимательно. Ему эта тема была близка, как никому другому.

- А с моим отцом все хуже и хуже. Он бьет меня каждый день, - пожаловался приятель Эдуардо.

- Слушай, - остановился Херардо. - Хочешь, я поговорю с ним?

- Нет, нет, - замахал на него руками Фико. - Тогда он разозлится еще больше.

Херардо переживал за обоих мальчиков, но что он мог сделать для Фико?

- Я хочу, чтобы ты поскорее женился на моей маме, - дернул его за рукав Лалито.

- Я тоже, но придется немного подождать. Ты же знаешь, маме надо сначала оформить развод.

Лалито кивнул и, набравшись смелости, задал вопрос, который уже давно вертелся у него на языке:

- Херардо, а я могу… Я могу называть тебя папой?

Адвокат обнял мальчика и сказал:

- Конечно, Лало.

- Спасибо тебе.

- Нет, Лалито, это я должен благодарить тебя. Я счастлив, что ты этого хочешь.

Херардо посмотрел на Фико, стоявшего в задумчивости, и, представив себе, что творилось у того в душе, предложил:

- Знаешь, Фико, если Лалито будет называть меня папой, то для тебя я могу быть дядей.

- Правда? - обрадовался Фико.

- Ну конечно. Ты хочешь иметь такого дядю, как я?

- Еще бы! - засмеялся мальчик.

Аманду нельзя было узнать. Она была раздавлена случившимся и не могла себе простить того, что сделала. Временами ей хотелось наложить на себя руки. Каролина, наоборот, отошла от потрясения, видя, что с Эдуардо ничего страшного не произошло. И теперь, глядя на убивавшуюся Аманду, она жалела мать.

- Мама, перестань, на тебя страшно смотреть.

Аманда плакала, не переставая.

- Лучше бы я умерла. Кому я нужна? - твердила она.

- Во-первых, мне, я твоя дочь.

Но мать отмахнулась от нее:

- Я только и делаю, что отравляю тебе жизнь. Что же это со мной? Во мне сидит какой-то злобный бес.

Каролина подошла к ней и взяла за руки.

- Мама, я обещаю, что забуду обо всем, если ты пообещаешь перемениться. Но только действительно стать другой!

- Ах, Каролина, - произнесла Аманда, прижимаясь к дочери.

Хуан Антонио сдержал слово и в субботу повез невесту и дочь на одно из своих предприятий. Колоссальные корпуса, составлявшие вместе целый город, огромные мостовые краны, необычайной формы станки и сотни людей, делавших каждый свое, непонятное дело, но подчинявшихся одной, разумной воле - все это произвело на Даниэлу и Монику сильнейшее впечатление. Девочка даже и не подозревала, что у ее отца есть такой большой и красивый завод.

- У тебя потрясающее предприятие, - поддержала ее Даниэла. - Представляю себе, сколько труда тебе пришлось в него вложить.

Хуану Антонио было приятно это слышать, но он должен был признать:

- Тебе тоже пришлось немало потрудиться, чтобы создать свой Дом Моделей.

- Конечно, но сравнить это невозможно.

- Безусловно, у нас очень разные сферы деятельности. Моника, ты можешь гордиться своими родителями. Мы оба очень удачливые предприниматели.

Попрощавшись с охранником, который с удовольствием глядел на необычных посетительниц, они сели в машину и поехали домой.

Игнасио с Марией ждали их возвращения на кухне. Думая о том, как повезло Монике, Игнасио впервые в своей жизни позавидовал Хуану Антонио. Он невесело посмотрел на жену:

- Хорошо, что Моника может гордиться своим отцом. Не то, что Марсело, который вчера заявил, что стыдится меня из-за моей бедности.

Мария схватилась за голову.

- Боже мой, неужели он так сказал?

- Да, но не переживай. Я сам виноват, что не добился в жизни большего.

Мария встала со своего стула, подошла к нему, обняла и со слезами на глазах сказала:

- Я горжусь тобой, Игнасио! Господь даровал мне в мужья человека честного, верного, благородного и работящего. Я бы не променяла тебя ни на кого.

- Спасибо, мамочка, - ответил ей муж. На глаза у него тоже навернулись слезы. - Я тоже ни на кого бы тебя не променял. Меня всегда поражало, почему ты выбрала такого урода, как я. Ты ведь у меня красавица.

- Дорогой мой, ну что ты говоришь! Лучше тебя никого нет! - воскликнула Мария. Они поцеловались. - Господи, если бы у нас был другой сын! Но нельзя требовать от жизни слишком многого. Главное, что мы с тобой вместе, а на все остальное - воля Божья.

Жизнь их никогда не было особенно легкой, но оба они умели достойно переносить все тяготы и удары судьбы. Доброта Марии, веселый характер и природный ум Игнасио помогали им не падать духом в самые трудные минуты и не терять голову, когда приходила удача. И еще - у них была любовь, которая позволяла им в любой момент ощутить поддержку самого близкого человека.

Отвезя Монику домой и проводив Даниэлу, Хуан Антонио поехал в свой офис, где его ждал сюрприз. Мануэль с нетерпением встретил шефа, чтобы сообщить о своей женитьбе на Ракель. Тот был ошеломлен - настолько неожиданным для него было это известие. И в то же время он обрадовался. Наконец-то друг решился! Мануэль попросил его и Даниэлу быть свидетелями на свадьбе. Хуан Антонио, не раздумывая, согласился. Лишь одно беспокоило его.

- Слушай, а кто будет свидетелем со стороны невесты? Неужели Иренэ?

- Нет, нет! - воскликнул Мануэль. - Не волнуйся, мы найдем свидетелей в мэрии.

- Ну что ж, поздравляю, дружище. Давно пора, - сказал Хуан Антонио, хлопнув приятеля по плечу.

Эта же тема обсуждалась в другом месте - за столиком одного из кафе в центре города, где встретились две старые подруги. Иренэ похвасталась своим новым приобретением по имени Леопольдо. Ракель была шокирована. Чем дальше, тем больше они отдалялись друг от друга. То, что раньше Ракель воспринимала как нечто само собой разумеющееся, не задумываясь о моральной стороне их поступков, теперь казалось ей ужасным. Она благодарила судьбу, которая подарила ей Мануэля и привела ее к новой, чистой и достойной жизни. Она не то, чтобы осуждала Иренэ - слишком многое связывало их в прошлом, - но хотела, чтобы та устроила свою жизнь более достойным образом. Ей казалось, что ее собственный пример заставит подругу по-иному оценить свои возможности. И Ракель торжественно сообщила, что завтра - да, да, завтра! - состоится ее свадьба с Мануэлем. Однако Иренэ расхохоталась. Она просто не поверила. Но Ракель была слишком серьезна.

- Ты мне не веришь? - спокойно спросила она. - Свадьба будет завтра, в одиннадцать утра, рядом с моим домом. Ах, Иренэ, если бы ты знала, как я счастлива!

- Понятно, - протянула та. - Полагаю, меня ты не пригласишь?

- Мануэль хочет, чтобы свидетелями были Хуан Антонио и Даниэла, - извиняющимся голосом произнесла Ракель.

Иренэ отпила кофе. Злоба и зависть снова начинали захлестывать ее.

- А ты согласилась, как ни в чем не бывало. И еще говоришь, что ты моя подруга!

Ракель ощутила бессилие. Иренэ не желала услышать голос разума.

- Постарайся же понять, Иренэ! Я в очень сложном положении.

Но та продолжала свою жестокую игру.

- Я все прекрасно понимаю. Я вообще очень понятливая, - холодно произнесла она.

- Ты меня даже не поздравишь?

- Ну отчего же? Будь счастлива, Ракелита, - она снова отпила кофе и засмеялась: - Да, из тебя выйдет замечательная домашняя хозяйка! Бедная Ракель!

Невеста Мануэля печально посмотрела на нее. «Если так пойдет дальше, то кончится тем, что мы перестанем с ней встречаться», - подумала она.

Долорес спешила на свидание с Хустино. Если обычно она хорохорилась, чтобы подзадорить молодых и доказать им и себе, что еще на многое способна, то теперь действительно чувствовала себя помолодевшей. После бесконечного ряда лет, отданных заботам о семье, о Мануэле и его будущем, она вдруг ощутила, что и ее собственная жизнь представляет интерес. В душе она посмеивалась над собой: старая бабка крутит роман! Но ее независимый характер помогал ей быть самой собой и жить без оглядки на «общественное мнение». Что делать, если она действительно была молода душой и не утратила интереса к жизни? Лолита была счастлива, что неожиданно обрела друга, который многим походил на нее.

Они встретились в парке и присели на скамейке около старинных статуй. Долорес не была здесь очень давно, но ей казалось, что груз прожитых лет свалился с ее плеч.

- Наше знакомство - это просто чудо, - сказал ей Хустино. - Я как во сне.

- Надеюсь, это приятный сон, а не какой-нибудь кошмар? - засмеялась Долорес.

Хустино взял ее за руку. Две девушки, проходившие мимо, с изумлением посмотрели на эту странную парочку и, не удержавшись, фыркнули. Но Долорес было все равно. Она ощущала себя девочкой, пришедшей на первое свидание.

- Когда ты расскажешь все своему сыну? - спросил Хустино. - Я хотел бы с ним познакомиться.

- Да я уже сказала, - ответила Долорес. - Кстати, мне тоже не терпится увидеть твоих детей.

Мужчина махнул рукой:

- Они какие-то странные, Лолита. Говорят, что я уже стар и ни за что не гожусь. Им даже пришло в голову упечь меня в дом престарелых.

- Ты лучше сам их туда упеки, им там место скорее, чем тебе.

- Ты так думаешь? - поднял брови Хустино.

- Какой же ты старик? В тебе еще черт сидит!

Они громко засмеялись, спугнув стайку птиц, оживленно чирикавших на дорожке. Те вспорхнули и перелетели подальше от шумной парочки. Проводив их глазами, Хустино спросил:

- Ты не боишься, что мы все же староваты для того, чтобы крутить любовь?

Долорес откинулась на спинку и нараспев произнесла:

- Горы стары, но весной зеленеют, море старо, но жизнь порождает, ветер не молод, но деревья колеблет!

- Так ты согласна обручиться со мной?

Лолита не была бы собой, если бы не отшутилась:

- Пойдем сначала что-нибудь поедим. Я не хочу, чтобы ты шантажировал меня голодом. А если ты будешь хорошо себя вести, я дам тебе покататься на моем мотоцикле.

- Правда? - Хустино обрадовался, как ребенок.

Они встали и пошли по направлению к кафе, разноцветные зонты которого виднелись за прудом.

Иренэ пригласила к себе на вечер дона Леопольдо. Лена суетилась весь день, чтобы приготовить приличный ужин - хозяйке хотелось пустить пыль в глаза богатому вдовцу. Тот пришел в восторг от кулинарных способностей Иренэ. Она, скромно потупившись, приняла похвалы, относившиеся, по сути, не к ней. Старик поделился с ней новостью:

- Кстати, Хуан Антонио собирается жениться.

- Да, как только дочь даст ему разрешение, - засмеялась Иренэ. - Но меня он вряд ли пригласит на свадьбу.

- А меня, наверное, пригласит, - задумчиво произнес дон Леопольдо. - И если да, то мы пойдем с тобой вдвоем.

- Воображаю, как рассердится Хуан Антонио, - злорадно сказала девушка.

- Ну, мне на это наплевать, - усмехнулся вдовец. - Ты ведь знаешь, мы с ним друзья, но друг друга не выносим.

Иренэ представила себе недовольное лицо Даниэлы и с усмешкой потерла руки.

- Ты оденешься, как королева, и затмишь ее своей красотой, - подлил масла в огонь дон Леопольдо.

Но его любовница вздохнула:

- Да мне, в общем-то, и нечего надеть.

- Эту проблему мы сейчас же решим, - улыбаясь, возразил старик.

В душе Иренэ все взыграло: она лишний раз убедилась, что не ошиблась в своем выборе. Все шло как по маслу.

Сония зашла к Хуану Антонио, но того не было дома. Она решила подождать его, и в это время Игнасио привел Монику из школы. Девочка выглядела смущенной, а он был чем-то недоволен. Моника обрадовалась, увидев свою тетю, которая давно не навещала их, но та стала расспрашивать, что случилось. Игнасио рассказал, что Летисия снова говорила гадости про Даниэлу и Моника подралась с ней. Сония покачала головой:

- Я понимаю, Моника, что иногда трудно удержаться, но все же драться нельзя.

- А я не позволю этой паршивой Летисии издеваться надо мной.

- Моника, а если бы увидели учителя? Тебе бы влетело, - сказал Игнасио. - Я же советовал: относись к ее словам, как к шуму ветра. Ты же знаешь: собака лает, ветер носит.

- Игнасио прав, - поддержала его Мария.

Сония посмотрела на расстроенную девочку, которая уже была готова расплакаться, и сказала:

- Ну ладно, что было, то было, о чем тут говорить. Моника больше не будет драться, правда?

Девочка молча кивнула головой. Мария и Игнасио решили оставить их с Сонией вдвоем. Но та обеспокоенно сказала:

- Надеюсь, Хуан Антонио не очень задержится, а то я опять его не увижу.

- Побудь со мной немного, - попросила девочка. - Ты стала редко у нас бывать. Это все из-за дяди Рамона, верно?

Сония погладила ее по голове:

- Хорошо, я побуду с тобой. Расскажи мне, как ты жила все это время.

Моника повела ее в свою комнату.

На кухне Мария сказала мужу:

- Чем больше я смотрю на сеньору Сонию, тем меньше могу поверить, что она связалась с этим мальчишкой.

- Да, это очень странно, - согласился Игнасио.

- А по-моему, это нормально, - возразил Марсело, весь день крутившийся здесь. - Я бы ничего не имел против, если бы кто-нибудь меня содержал.

- Мне не нравится, когда ты так говоришь, - сокрушенно сказала его мать. - Человек должен зарабатывать себе на жизнь честным трудом.

- Зачем, если за тебя кто-то платит? - пожал плечами Марсело. - Глядишь, в один прекрасный день сестре хозяина надоест ее Рамон, и она возьмет меня! - он захохотал.

- Пресвятая Дева, спаси этого парня! - вздохнула Мария.

Игнасио мрачно смотрел на сына. Марсело, поймав его взгляд, осекся и вышел.

Моника очень любила свою тетю и скучала по ней. Поэтому теперь она вылила на нее целый ушат своих новостей, маленьких и больших. Сонию волновало, как девочка относится к будущей жене отца, и была рада услышать, что Даниэла ей нравится.

- Мне тоже, - искренне сказала она.

- Надеюсь, она не переменится, когда выйдет замуж за моего папу.

- Она не из таких, Моника, - твердо сказала Сония.

- Откуда ты знаешь? - недоверчиво спросила девочка.

- Я достаточно пожила на этом свете и научилась разбираться в людях.

И тут вошел Хуан Антонио. Увидев Сонию, он обрадовался.

- Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе, - смеясь сказала ему сестра. Они поцеловались. - Мне очень хотелось увидеть Монику и тебя. Поздравляю с грядущей свадьбой.

- Да, слава Богу, все решилось. Моника умница, она все правильно поняла.

- Твоя Даниэла - просто прелесть. Знаешь, она сегодня была у меня.

- Да, она мне говорила. Кстати, как у тебя дела с твоим… С твоим юношей? - спросил Хуан Антонио, ощутив досаду. Любовная история сестры была ему так неприятна, что он даже забыл имя парня.

- Его зовут Рамон. Прошу тебя, не надо так. Ты причиняешь мне боль, - сказала Сония и стала собираться домой.

Утром Джина зашла к Даниэле. Та прихорашивалась, чтобы отправиться на свадьбу Мануэля и Ракели. Неожиданно раздался звонок. Дон Висенте сообщил, что к сеньоре Даниэле пришел сеньор Фелипе. Девушка велела впустить его.

- Зачем? - недовольно спросила Джина.

- Я думаю, он хочет извиниться перед нами, - ответила Даниэла.

- Я лучше поднимусь в твою комнату.

- Перестань, Джина, ты же не маленькая.

Она открыла дверь. Фелипе вошел и, увидев Джину, замер в нерешительности. Джина смотрела на него исподлобья. Миролюбивое настроение, с которым пришел адвокат, сразу улетучилось.

- Зачем пришел? - холодно спросила Джина.

- Я не к тебе, так что можешь не ерепениться, - зло сказал Фелипе.

- Перестаньте, прошу вас, - остановила их Даниэла. - Фелипе пришел извиниться и объяснить нам все.

- Объяснять нечего. Точки над «и» давно расставлены. Когда Даниэла выйдет замуж, я уеду в Германию. И больше ты меня не увидишь.

Фелипе ощутил комок в горле.

- Ты уверена, что хочешь этого? - спросил он.

- Да, - отрезала Джина.

Даниэла сочла нужным вмешаться:

- Что об этом сейчас говорить. До моей свадьбы три недели.

- Немцу хватит времени подумать, хочет ли он взвалить на себя такой груз. На его месте я бы подумал, - язвительно сказал адвокат.

- Послушайте, - встала между ними Даниэла. - Вы оба хороши. Джина, Фелипе готов извиниться. Сделай и ты шаг навстречу.

- Ты правда раскаиваешься в том, что сделал? - напряженно спросила Джина.

- Разве я что-нибудь тебе сделал? - спросил Фелипе, но все же нашел в себе силы: - Ладно, если ты так думаешь, я готов сказать, что был неправ. Ты довольна?

- Нет, - ответила Джина. Даниэла всплеснула руками:

- Джина!

- Попроси у меня прощения на коленях, и я поверю тебе.

- Иди ты к черту! - крикнул Фелипе. Он почувствовал себя уязвленным в своей гордости. - Идиотка! Последний раз вижу тебя. Стройная Малышка с ипподрома и правда лучше тебя в тысячу раз!

Даниэла была в отчаянии. Она опять попробовала исправить положение, умоляя друзей помириться. Она была уверена, что Джина любит Фелипе. Но они были слишком упрямы, а Даниэлу уже ждал Хуан Антонио. На том они и расстались.

Кроме молодоженов, свидетелей и судьи, в зале не было никого. Церемония была скромной, но торжественной. Когда Мануэль и Ракель расписались в книге с красным переплетом, Хуан Антонио и Даниэла поздравили их.

- Спасибо, я так счастлива, - сказала Ракель, вытирая слезы.

- Чере три недели наша свадьба, - прошептал Хуан Антонио на ухо Даниэле. Она улыбнулась и сжала его руку.

Когда они направлялись к выходу, неожиданно вошла Иренэ с коробкой в руках. Улыбка сошла с лица Даниэлы. Хуан Антонио напрягся. Мануэль и Ракель тревожно переглянулись. Иренэ, как ни в чем не бывало, приблизилась к ним.

- Привет! Как дела? Я не могла не поздравить вас, - с этими словами она протянула коробку Ракель.

Та взяла подарок и поцеловала подругу в щеку. Иренэ засмеялась и вдруг чмокнула Хуана Антонио.

- Как поживаешь, милый? - спросила она. - Эта женщина с тобой хорошо обращается?

- Иренэ! - грозно сказал Хуан Антонио.

Ракель встала между ними:

- Спасибо за подарок, Иренэ!

- Нам пора идти, - сказал Мануэль и дернул Хуана Антонио за рукав.

- Пойдем? - спросила Даниэла, стараясь не глядеть на Иренэ.

И они вышли. Иренэ осталась в холле со злобной улыбкой на губах.

Сев в машину, молодожены и их друзья облегченно вздохнули. Ракель воскликнула:

- Я - замужняя женщина! Как странно! Я уже думала, что останусь старой девой.

Хуан Антонио включил зажигание. Машина плавно тронулась с места.

- Где вы проведете медовый месяц? - спросила Даниэла.

Мануэль посмотрел на шефа. Тот, поняв его сомнения, сказал:

- Какое-то время я обойдусь без тебя. Поезжай, не раздумывая. Ближайшую неделю я не хочу о тебе слышать.

- Ты как думаешь? - спросил Мануэль жену.

- Как ты решишь, так и будет, - ответила она.

- Ну, все, решено, - сказала Даниэла. - Развлекайтесь в свое удовольствие.

- Спасибо, - сияя, ответила Ракель.

- Спасибо, - сказал Мануэль.

- Счастья вам, - произнес Хуан Антонио, посмотрев на молодых в зеркальце.

Долорес лежала с книгой на диване. Увидев празднично одетых Мануэля и Ракель, она удивленно села.

- Лолита, вы не представляете, какая у нас новость для вас!

- Неужели отыскалось мое свидетельство о рождении?

- Нет, мама, - ответил Мануэль. - Гораздо интереснее.

- Понятно, - кивнула Долорес. - Даниэле нужна манекенщица, и она выбрала меня.

- Нет, Лолита, - засмеялась Ракель. - Ну что, не догадываетесь?

- У меня, конечно, очень развито шестое чувство, но оно молчит, - призналась Долорес - Так в чем дело?

- Мы с Ракель только что поженились.

Долорес в изумлении откинулась назад:

- Почему же вы ничего не сказали?

- Мы хотели сделать вам сюрприз, - ответила Ракель.

- Ну что ж, в один прекрасный день я тоже преподнесу вам сюрприз, - пробурчала Лолита.

Но на самом деле она была счастлива.

Вечером к Иренэ пришел дон Леопольдо. Он молча показал ей приглашение на свадьбу Хуана Антонио. Девушка изменилась в лице. Старик внимательно посмотрел на нее.

- Неужели ты до сих пор так любишь его? - спросил он.

- Ну что ты, Полито, конечно нет. Я думаю о Даниэле.

- Она умрет от зависти, увидев тебя во французском платье, - причмокнул дон Леопольдо.

- Знаешь, я послала ей домой подарок к свадьбе, - Иренэ злобно засмеялась.

- Это не бомба? - поинтересовался старик.

- Нет, но тоже славная вещичка.

Джина и Даниэла валились с ног от усталости. Предсвадебные хлопоты занимали все их время. Джина настояла на своем и теперь устраивала нечто грандиозное. Даниэла смирилась и помогала ей. Войдя в дом, они плюхнулись в кресла. Но Джина тут же вскочила.

- Смотри, кажется, тебе принесли еще один подарок! - и она взяла коробку, стоявшую на столе. - Интересно, от кого это? Ничего не написано.

- Давай посмотрим, - сказала Даниэла и стала распаковывать коробку.

Вдруг она издала испуганный крик и отбросила ее. Джина посмотрела на пол и тоже закричала: из коробки выползала гадюка. Даниэла бросилась к домофону и позвала дона Висенте. Тот прибежал и с помощью щетки загнал змею обратно в коробку. Он хотел унести опасный «подарок», но неожиданно Джина остановила его. Дон Ченте ушел, озабоченно покачивая головой.

- Ты не догадываешься, от кого это? - спросила Джина, кивая на коробку.

Иренэ давала указания Лене, что приготовить к приходу дона Леопольдо, когда раздался звонок. В дверях стояли… Даниэла и Джина. Иренэ зашлась от ненависти и не хотела их впускать, но подруги отстранили ее и вошли сами.

- Мы пришли поблагодарить тебя за подарок, - сказала Джина.

- О чем это ты? - спросила Иренэ, с испугом глядя на знакомую коробку.

- Об этом.

- Вы с ума сошли! Убирайтесь немедленно! - закричала Иренэ.

- Мы уйдем, - сказала Даниэла. - Но заруби себе на носу: перестань досаждать нам. Ты играешь с огнем.

- Ты что, угрожаешь мне? - усмехнулась Иренэ. - Вон отсюда! - и она распахнула двери.

- Одну минутку, - сказала Джина. - Дело в том, что Даниэла никак не может принять твой подарок. Так что мы вынуждены его вернуть.

С этими словами он развязала, коробку и вышвырнула ее содержимое прямо на Иренэ. Та с диким криком отскочила, Змея упала на пол. Даниэла и Джина выбежали.