Моя вторая мама. Книга 1

Глава 43

Минуло время. Дора родила мальчика. Она смотрела на это крошечное существо, такое беспомощное и родное, и с ужасом вспоминала то время, когда была готова отдать все на свете, чтобы избавиться от ребенка. Теперь у нее была семья: ее сын и Мария. Дора сама предложила назвать малыша Игнасио. В честь деда.

Вскоре еще в одной семье прибавилось забот. У Ракель и Мануэля родился сын. Мануэль ходил ужасно гордый. Он всегда был домоседом, а теперь нужно было прилагать неимоверные усилия, чтобы выпроводить его из дома. Если бы не работа, он был бы готов сутками сидеть у кроватки сына. А когда, наконец, за Мануэлем захлопывалась дверь. Долорес, начитавшаяся модных педагогических книг, принималась за воспитание внука. Она сама читала безмятежно спящему малышу лекции по самым разным отраслям науки и ставила на проигрыватель пластинки с записями классической музыки.

- Долорес, вы верите, что он понимает, о чем ему говорят? - допытывалась Ракель.

- В книге написано, что у грудных детей все откладывается на уровне подсознания. Ну, как на магнитофоне, поняла?

- Да. Знаете, я хочу, чтобы у меня был очень умный сын!

- А ему не в кого быть дураком. В нашей семье Бог никого умом не обидел, - безапелляционно заявила Долорес.

В дверь позвонили, и Ракель пошла открывать. Это была Иренэ.

- Я тут принесла подарок твоему малышу, - сказала она, входя.

- А, Иренэ! Пришла посмотреть на моего внука? - встретила ее Долорес.

- Какой чудесный подарок! - воскликнула Ракель, развернув пеструю обертку и разглядывая небесно-голубой костюмчик. - Спасибо. Мы завтра же его наденем. А где ты пропадала, Иренэ?

- У меня была уйма дел! К тому же не очень ладится с мужем.

- Этого следовало ожидать с самого начала. Тебе надо было выйти за своего ровесника и завести себе вот такого бутуза. Они такие хорошенькие! - сказала Долорес, с улыбкой глядя на внука.

- Я люблю детей, но только издали, - сухо заметила Иренэ и переменила тему разговора: - А что слышно новенького о детях вашего покойного мужа? Они оставили вас в покое?

- Им не видать этих денег, как своих ушей. Я почти все деньги положила на имя Мануэля Хустино. - Долорес довольно улыбалась.

- Мануэля Хустино? А кто это такой? - удивилась Иренэ.

- Как кто? - ответила Долорес с гордым видом. - Мой внук!

- Знаешь, Иренэ, мы попросили Даниэлу и Хуана Антонио быть его крестными. Ты не обиделась? - Ракель испытующе смотрела на Иренэ. - А ты можешь быть его крестной на конфирмации…

- Нет, спасибо. Боюсь, это не понравится твоему мужу, - Иренэ поджала губы. - Ведь он не захочет, чтобы у его сына одна крестная была фея из сказки, а другая - ведьма.

- А что? Неплохая комбинация! Он был бы защищен со всех сторон, - заметила Долорес.

- Ты все еще злишься на Даниэлу, правда? - спросила Ракель.

Иренэ пожала плечами:

- Ничуть! Я о ней и не вспоминаю.

Джина вышла от врача и перешла на другую сторону улицы. Ей казалось, что за плечами у нее выросли крылья. Врач подтвердил ее подозрения. Она будет матерью! Куда бы теперь пойти? И Джина решила заглянуть в магазин. Часа через два нагруженная свертками Джина вернулась домой и с порога объявила Фелипе радостную весть.

- А я-то уже собиралась вернуть тебя обратно в магазин! Как бракованного, - лукаво заключила она.

- Я? Бракованный? - искренне удивился Фелипе. - Совсем даже наоборот! Надеюсь, теперь ты в этом не сомневаешься? А это что? - спросил Фелипе, указывая на свертки.

- Не сердись, дорогой, я купила себе платья для будущих мам. Всего двадцать штук, - и увидев вытянувшееся лицо Фелипе, добавила: - Просто мне хочется, чтобы все знали, что я жду ребенка. Кстати, богини должны хорошо одеваться.

- Конечно, двадцать платьев - это уж слишком, - почесал за ухом Фелипе. - Ну да ладно. Главное - ты довольна!

- Какой ты у меня хороший! - Джина закружила Фелипе по комнате.

Обычно женщина, ожидая третьего ребенка, чувствует себя гораздо спокойнее и увереннее, чем ожидающая своего первенца. Поэтому когда Каролина поняла, что забеременела, она мало прислушивалась к тому, что происходило внутри нее, но много думала о том, что ее ожидает. Херардо очень привязался к ее сыновьям, да и дети тянулись к нему, особенно Лало. Мальчикам необходима мужская рука. Но все может перемениться с появлением на свет их общего ребенка.

- Ты не станешь меньше любить Лало и Рубена, когда родится наш ребенок? - высказала свое опасение вслух Каролина.

- Нет, конечно. Все трое будут моими детьми, - Херардо успокаивающе погладил плечо жены и добавил: - Я хочу, чтобы у нас родилась девочка.

- Да, девочки нам не хватает, - улыбнулась Каролина.

Раздался звонок в дверь. Пришла Мелина, подруга и соседка доньи Аманды. Она выглядела обеспокоенной:

- Ох, Каролина, к сожалению, это не визит вежливости. У меня плохие новости о твоей маме. У нее заболели почки, и она не хотела идти к врачу. Ты должна что-то сделать, Каролина!

- Бедная мамочка! А почему она не хочет идти к врачу?

- Ты же ее знаешь! Аманда упряма как ослица, - сказала Мелина, но, взглянув на Херардо, поправилась: - Я это к тому, что Аманда ужасно гордая. Когда она почувствовала себя плохо, я просто за волосы ее оттащила к врачу, то есть, я хочу сказать, что отвела ее силком. Врач выписал ей лекарства, но она не хочет их принимать.

- Она совсем как ребенок!

- Вот и я ей говорю то же самое. Она и есть ничего не хочет, отказывается.

- Я съезжу к ней, - обернулась Каролина к Херардо.

- Поедем вместе, Каролина, - предложил Херардо.

Донья Аманда сидела в кресле, похожая на большую нахохлившуюся птицу:

- Незачем вам беспокоиться обо мне. Если я умру, вам же лучше, не буду надоедать. Зачем ты поехала к ним, старая сплетница? - набросилась она на Мелину.

- Они должны знать, что с тобой происходит, - оправдывалась та.

- Донья Аманда, вы должны пойти к врачу и принимать лекарства, - сказал Херардо.

- А зачем? Мой час приближается, а от судьбы не убежишь, - вздохнула донья Аманда.

- Я тебя умоляю, мамочка, позволь мне остаться у тебя, пока ты не выздоровеешь! - Каролина глядела на мать испуганно.

- Это лишнее! Ты должна ухаживать за своими детьми и мужем, - твердо, тоном не терпящим возражений, сказала донья Аманда.

- К тому же ты ждешь ребенка, - вставила Мелина. - Аманда, знаешь, Каролина ведь в положении.

- Это меня не удивляет. Она специалистка по этой части. Только и умеет, что рожать детей, - нахмурилась Аманда.

- Ну, вот что, - поднялся с кресла Херардо, - собери кое-что из вещей, Каролина, - и, обращаясь к донье Аманде, сказал: - Сеньора, я хочу, чтобы вы переехали к нам, пока не поправитесь. Каролина будет волноваться, если вас не будет рядом.

Однажды вечером Даниэла сидела в гостиной и вдруг почувствовала, как что-то мягко и нежно перевернулось у нее в животе. Даниэла застыла, все еще боясь поверить. И опять почувствовала легкий толчок.

- Он шевелится! Хуан Антонио, он зашевелился! - закричала она.

- Правда? - лицо Хуана Антонио было испуганным и радостным.

- Вот, вот здесь, - Даниэла прижала руку мужа к своему животу. - Моника, иди сюда! Хочешь посмотреть, как шевелится твой братик?

- Нет, - Моника поджала губы. - Я лучше пойду полить цветы. Все только и думают о младенцах. Мария тоже все время возится со своим внуком.

И Моника направилась к двери в сад.

- Моника! - окликнул ее отец.

- Подожди, оставь ее, - сказала Даниэла.

Моника вышла.

- У нее это пройдет, - неуверенным тоном произнес Хуан Антонио.

- Мы уже месяцами повторяем это, дорогой, - напомнила ему Даниэла.

- Если она не хочет разделить с нами радость, это ее дело, - заметил Хуан Антонио.

- Нет, и наше тоже. Он - часть нас и очень важная часть, - Даниэла откинулась в кресле и закрыла глаза.

- Поздравляю, мама, - Хуан Антонио с нежностью поцеловал ее в лоб.

- Пока рано. Осталось два месяца…

Ночью Даниэле приснился сон… Она лежала на операционном столе больницы. Вокруг нее стояли люди в белых халатах. Она смутно видела их лица. Один из них держал в руках сверток. Даниэла поняла, что это ребенок.

- Он уже родился? - спросила она.

Врач не отвечал.

- Скажите, - попросила Даниэла, - что с ним?

- Ваш сын умер, - сказал врач, стягивая марлевую повязку. И Даниэла увидела его смеющееся лицо. Это был Альберто.

Хуан Антонио проснулся от крика.

- Нет! нет! - Даниэла распласталась на спине с лицом заплаканным и исказившимся от ужаса.

- Что с тобой? Тебе приснился страшный сон? - ласково спросил Хуан Антонио.

- Мне снилось, будто у меня родился мертвый ребенок, - рыдания сотрясали Даниэлу. - И будто врач, который принимал у меня роды, - Альберто. Это ужасно, Хуан Антонио!

И Даниэла вновь залилась слезами.

- Довольно, дорогая! Это только сон. Альберто в тюрьме. А с ребенком все будет в порядке. Вот увидишь.

- Я не хочу, чтобы с ребенком случилось несчастье, не хочу! - не могла успокоиться Даниэла.

- Но ведь врач сказал тебе, что беременность протекает нормально, у тебя нет никаких отклонений. Все идет прекрасно. - Хуан Антонио гладил Даниэлу по голове.

- Да, ты прав. Какая я дура! Я все еще под влиянием этого кошмара, - попыталась улыбнуться она.

- Ну довольно! Давай спать, - сказал Хуан Антонио. - И чтоб совсем тебя успокоить, я должен сообщить тебе новость. Хорошую новость. Я долго думал и решил, что буду присутствовать при рождении нашего малыша.

- Правда? - слезы в глазах Даниэлы высохли как по мановению волшебной палочки.

- Конечно, родная моя! Я тебя очеь люблю и люблю нашего будущего ребенка. Мы вместе встретим его появление на свет и вместе будем заботиться о нем.

Утром в Дом моделей заглянула Сония, чтобы поделиться с Даниэлой новостью: Рамон нашел себе работу. Теперь он ухаживает за садами у нескольких коттеджей в их районе.

- Хуан Антонио больше не придирается к Рамону. Я знаю, это твое влияние, - весело щебетала Сония.

- Скучали без меня? - вошла в комнату Джина.

- А, еще одна одержимая материнством! - приветствовала ее Сония и грустно добавила: - Я отдала бы все на свете, чтобы иметь ребенка. Я такая неудачница!

- Сония, не раскисай! Сколько раз я тебе советовала, чтобы ты взяла ребенка из приюта? - спросила Даниэла.

- Но для этого я должна выйти замуж. А Рамон не хочет жениться, пока не встанет на ноги и не сможет сам содержать семью.

- Ну, как твой наследник? Бушует? - с долей зависти спросила Джина, кивая на живот Даниэлы.

- Нет. Вот отдохнет немного и тогда… - Даниэла погладила рукой живот. - Я была бы совсем счастлива, если бы не Моника.

- А как тебе мое платье? - Джина прошлась по комнате. - Ах, дорогая, столько волнений! Не успеем мы с тобой оглянуться, как придет пора крестить наших крошек. Надо бы начать вязать им приданое. Если бы только я умела…

- Я вас научу, - вызвалась Сония. - Моя мать прекрасно вязала и научила меня.

Джина захлопала в ладоши, как девочка:

- Сония, ты - чудо! У нас будут курсы вязания на дому!

И она чмокнула Сонию в щеку.

- Ладно, мне уже пора. Вы завтра придете ко мне на обед? - спросила Сония.

- Да-да, конечно. Я прямо из Дома моделей приеду к тебе, - заверила Даниэла.

- Обед должен быть из натуральных продуктов. Мы, будущие матери, должны заботиться о том, чтобы наши дети получали экологически чистые продукты. - с улыбкой сказала Джина.

Когда Сония ушла, Джина заговорщически подмигнула Даниэле:

- Отгадай, от кого я получила письмо?

- Неужели от Ханса?

- Да! И знаешь, я решила переписываться с ним.

Только не говори ничего Фелипе. Если он узнает, он меня убьет! Поджарит и съест меня с кашей.

- Мне-то зачем выдавать тебя? - удивилась Даниэла. - Это твои дела. Но мне не нравится, когда что-то делают за спиной.

- Ах, мои письма к Хансу будут вполне невинны! Правда, он все еще неравнодушен ко мне. Но, когда я ему напишу, что жду ребенка, он поймет, что надеяться не на что.

Переезд доньи Аманды к дочери внес сумятицу в дом Херардо. Квартирка была небольшой. Донью Аманду разместили в детской комнате, а мальчиков пришлось перевести в гостиную, и они постоянно путались у взрослых под ногами. К тому же характер доньи Аманды мало переменился. Она привыкла командовать и в доме дочери тоже хотела быть хозяйкой. Из-за этого у нее были стычки и с Каролиной, и с Лало. В сущности, Аманда была неплохой женщиной и очень соскучилась по дочери и внукам, но не умела выказать свою любовь к ним.

Лало с нетерпением ждал Херардо с работы. Ему надо было посоветоваться с папой, как он называл Херардо.

- Бабушка долго будет жить у нас?

- Нет, всего несколько дней. Пока ей не станет лучше.

- Но она заняла мою комнату. Может, я и плохой, но я не хочу, чтобы бабушка жила у нас.

- Потерпи немного! Она больна и нуждается в нас. А ты будь умницей и не ссорься с ней.

Лало кивнул. Он опустил глаза, покраснел и наконец выдавил из себя вопрос, так долго мучивший его:

- Как ты думаешь, папа, Моника согласится стать моей невестой?

Херардо растерялся. Он внимательно посмотрел на смущенного Лало и понял, насколько тому важно услышать ответ.

- Вот уж не знаю. Ты сам у нее спроси, - осторожно сказал Херардо.

- А как? Я не умею. Посоветуй, как!

- Надо сделать ей какой-нибудь подарок и сказать, что она тебе нравится. А потом спросить, хочет ли она быть твоей невестой, - Херардо чувствовал себя польщенным доверием сына.

- И все? Так просто?

- Давай на следующей неделе купим коробку конфет, зайдем к Монике, и ты их ей подаришь. Я уверен, что конфеты ей понравятся и она скажет тебе «да».

- Спасибо, папа, - с облегчением выдохнул Лало.

С утра Сония была в нервном возбуждении. Она впервые после развода с мужем принимала у себя брата с женой. Хорошо, что приедет и Джина. Значит, будет весело. Она смотрела, как Рамон собирается на работу, ищет свой комбинезон и ворчит, что приходится так рано вставать.

- Не жалуйся, ты сам этого хотел. Чем ты недоволен?

- Я доволен. Я учусь, работаю, стал независимым человеком и я живу с самой красивой женщиной в мире, - Рамон присел на кровать и обнял Сонию.

- Нет, отпусти меня, - сказала Сония, смеясь. - Я еще должна принять душ.

- Не надо никакого душа! Ты и так красива.

- Нет, пусти, после душа я буду еще красивей… Возвращайся пораньше, ладно? Не забудь, что мы пригласили на обед Даниэлу, Джину и Хуана Антонио.

- Хуан Антонио? Не думаю, чтобы он был рад меня видеть.

- Он к тебе больше не придирается. Я уверена, что скоро вы подружитесь.

- Меня не волнует, как он ко мне относится. Ведь я влюблен в тебя, а не в него… Куда запропастился мой комбинезон?