Моя вторая мама. Книга 1

Глава 37

Заходящее солнце косыми лучами освещало большие стекла окон клиники доктора Каррансы. В приемной перед кабинетом доктора сидела Долорес, нервно похрустывая суставами пальцев. Наконец, Ракель вышла от врача. Долорес взглянула на ее сияющее лицо и все поняла.

- Я же тебе говорила, - ворковала Долорес, беря Ракель под руку. - У меня дар прорицательницы. А что? Работай я экстрасенсом, я бы заработала кучу денег.

- Я так счастлива, Долорес, - не переставая улыбаться, сказала Ракель. - У меня будет ребенок… ребенок от Мануэля.

- А у меня - внук! Только пусть он будет похож на тебя, - Долорес с гордостью оглядела невестку. - Я ничего не хочу сказать, но Мануэль пошел в отца. Тот тоже не блистал красотой. Зато мы с тобой красавицы!

- Когда доктор Карранса мне сказал, что я в положении, я его чуть не расцеловала, - призналась Ракель.

- Ну что ты! Если бы ты его поцеловала, бедняга рухнул бы на пол как сноп и никогда бы уже не оправился от потрясения, а он нам еще пригодится… Как врач, конечно, - рассмеялась Долорес.

Долорес быстро домчала Ракель до дома на своем рычащем мотоцикле.

- Слушай, - сказала она, снимая шлем и ставя мотоцикл у входа, - я думаю расквитаться с Мануэлем за то, что он мне ничего не сказал, когда вы поженились.

- А как? - удивилась Ракель.

- Давай мы ему ничего не скажем, а? - Долорес лукаво подмигнула Ракель. - Пусть он останется в неведении, пока ребенок не родится.

Обе женщины рассмеялись.

Но Мануэля не так-то легко было провести. Он заметил, что мать и жена были возбуждены, смеялись без видимых причин, переглядывались и о чем-то шептались. И он потребовал объяснений от Ракель. Она попыталась отделаться от него, сказав, что они готовят ему сюрприз.

- Все, ни слова больше! - закричала Долорес, боясь, что Ракель раскроет секрет. Сама она сгорала от желания выложить все сыну.

- Что вы там затеваете? - настаивал Мануэль.

- Мы с Долорес были сегодня у доктора Каррансы, - выразительно глядя на мужа, сказала Ракель. Она надеялась, что услышав фамилию врача, Мануэль догадается, в чем дело. Но он не понял намека.

- А что я говорил? Конечно, ты заболела из-за занятий аэробикой. Что у тебя болит, мама? - встревожился Мануэль.

- У меня ничего не болит, - ответила Долорес, удивляясь недогадливости сына.

Мануэль вздохнул с облегчением.

- Мануэль, сегодня доктор Карранса осмотрел меня и, знаешь, что сказал? - Долорес загадочно улыбалась.

- Что? - Мануэль был озадачен.

- Карранса сказал мне, что я буду бабушкой! - выпалила Долорес.

Мануэль перевел взгляд с матери на жену. Ракель смеялась. Мануэль посмотрел на ее тоненькую талию, перетянутую широким поясом и спросил:

- Вы это серьезно?

- Да, вполне серьезно, - хором ответили женщины.

Сонии нравилась Даниэла. Она считала ее женщиной с большой силой духа, но в то же время простой и добродушной. Сония решила заказать себе пару новых платьев у Даниэлы, а заодно и поболтать с ней. Даниэла не могла не высказать Сонии свою тревогу за Джину.

- Так, значит, Джина улетает послезавтра в Германию? - переспросила Сония.

- Да. И похоже, что нет силы, способной заставить ее изменить решение. Во всяком случае, я уже исчерпала все доводы, - сокрушенно вздохнула Даниэла.

- А ты считаешь, что она не влюблена в Ханса? Он ведь очень интересный мужчина.

- Нет, она просто хочет проучить Фелипе, своего бывшего жениха. Я почти уверена, что она все еще его любит, - Даниэла грациозным движением поправила волосы, рассыпанные по плечам.

- Но в конце концов проиграет-то Джина, - спокойно заметила Сония.

Даниэла пожала плечами. Похоже, она уже смирилась с отъездом подруги.

- В понедельник я пойду к врачу, - переменила тему Даниэла. - Я хочу иметь ребенка, и мне необходимо пройти курс лечения. Ах, Сония, если бы я родила ребенка от Хуана Антонио.

- Ты пойдешь к доктору Каррансе? Его услугами пользовались все женщины нашей семьи, - спросила Сония.

- Да, к нему. Я так надеюсь… Я сделаю все возможное и даже невозможное, чтобы иметь ребенка. Но Джина будет далеко и не сможет разделить со мной эту радость, - видно, мысли о подруге не оставляли Даниэлу.

- Зато я буду здесь. Мне бы очень хотелось подружиться с тобой, Даниэла, - тепло улыбнулась Сония.

- Спасибо, Сония. Я была бы рада, если бы мы стали подругами, - ответила Даниэла, но глаза у нее оставались грустными.

Херардо, обеспокоенный состоянием Фелипе, который переживал отъезд Джины, тоже приехал в Дом моделей. Он хотел поговорить с Джиной и, конечно, увидеться с Каролиной. С тех пор как стала известна точная дата отъезда Джины, на Фелипе было жалко смотреть. Он совсем забросил дела в адвокатской конторе, а сегодня утром, когда Херардо упрекнул его в этом, расплакался, как ребенок. Сморкаясь в платок, Фелипе пробормотал что-то о простуде и насморке, который он схватил. Но Херардо, хотя и сделал вид, что поверил ему и даже посоветовал какое-то лекарство, прекрасно видел, что это были слезы. Чувствовалось, что нервы Фелипе были на пределе. Херардо решил употребить все свое влияние, чтобы убедить Джину остаться. И теперь он сидел в кабинете Джины и, тщательно подбирая слова, пытался внушить ей всю абсурдность ее отъезда.

- Не знаю, почему вы все вбили себе в голову, что мой отъезд в Германию - это какой-то каприз, - перебила его Джина. - Я решила сменить обстановку и начать новую жизнь.

- Но эта новая жизнь тебе не подходит.

- Ты-то что понимаешь? - огрызнулась Джина. - Когда я приеду навестить вас, я уже вовсю буду щебетать по-немецки.

- А как же Фелипе? Он любит тебя и очень страдает. Плачет. Клянусь, я никогда его таким не видел, а я уж знаю его много лет.

- Ханс - это, может быть, моя последняя возможность выйти замуж, - призналась Джина. - Постарайся меня понять.

- Фелипе тебя любит и готов на тебе жениться, - почти торжественно произнес Херардо.

- Да, под давлением обстоятельств, а я так не хочу.

- Это ты находишься под давлением обстоятельств, соглашаешься уехать в чужую страну с человеком, которого не любишь. Ты знаешь, что я желаю тебе только добра. Из гордости ты можешь загубить свою жизнь.

- Оставь, уже все решено. Лучше расскажи, как у тебя дела с Каролиной?

- Как только она получит развод, мы поженимся. Нам не хочется ждать, поэтому чтобы оформить брак мы уедем за границу. Так будет быстрее, - объяснил Херардо.

- А как обстоят дела с разводом?

- Нормально. Через несколько недель этот вопрос будет решен.

Однажды вечером Леопольдо привел своего друга Матиаса, чтобы познакомить его с Иренэ. Она встретила их в гостиной. Матиас задержал в своей ладони протянутую руку Иренэ.

- Леопольдо мне много рассказывал о тебе, - приторно улыбаясь, сказал он. - Но я не мог и подумать, что ты так хороша.

- Спасибо, Матиас. Надеюсь, мы станем друзьями, - отозвалась Иренэ.

- Мне бы очень хотелось, - заверил Иренэ Матиас, смотря на нее масляными глазками.

- Матиас - мой партнер во всех начинаниях. Мы с ним, как братья. Мы все делим пополам: и барыши, и убытки, ведь так? - Леопольдо захихикал.

Они сели, и Иренэ оказалась почему-то рядом с Матиасом.

- Если честно, я никогда не думал, что ты женишься, - заметил Матиас.

- Леопольдо давно бы уж пора иметь свой очаг, вы не считаете? - сказала Иренэ.

- Ты права, красотка, - захохотал Матиас, брызгая слюной.

Иренэ покоробил его фамильярный тон, но она смолчала.

- Я надеюсь дожить до нашей свадьбы. Остался еще месяц, - заявил Леопольдо.

- Ты чувствуешь себя таким старым? - спросила Иренэ.

- Не обращай внимания, красотка. Этот старик Леопольдо еще тебя похоронит и снова женится. Он крепок как дуб, - заверил ее Матиас и похлопал Иренэ по коленке.

- Меня это очень радует, - сказала Иренэ. Ей был омерзителен этот старик, но она понимала, что Леопольдо устроил ей что-то вроде смотрин, и ей было важно завоевать симпатию Матиаса…

Наступила суббота, день отъезда Джины и Ханса. Джина чувствовала себя прескверно. Все время до отъезда, пока ее уговаривали не уезжать, она только капризно надувала губы и уверяла всех, что будет счастлива в Германии, но в глубине души сама в это не верила. Она строила планы на будущее, говорила о том, что хочет начать новую жизнь, но на самом деле ей просто нравилось, что все ее упрашивают. И чем больше ее отговаривали, тем больше она упорствовала в своем желании уехать. Похоже, что она смогла убедить всех, кроме себя самой. И вот теперь, когда ее уже и не надеялись отговорить, когда были упакованы чемоданы и на столе лежал билет на самолет, Джина почувствовала, что не хочет никуда улетать, но пути отступления уже были отрезаны. Ханс заехал за ней, и они направились в аэропорт. В зале ожидания Джина и Ханс встретили Даниэлу и Хуана Антонио, которые приехали их проводить. Объявили посадку на рейс Мехико - Франкфурт, и подруги стали прощаться, обильно поливая друг друга слезами. Неожиданно Джина мотнула головой и громко сказала:

- Все! К черту! Я никуда не еду!

- Что?

- Я не еду, Ханс, - повторила Джина решительно. - Вот твои подарки! Держи, спасибо! Пусть тебе вернут деньги за билет. Я не могу уехать, прости меня! Я там умру, там так холодно! Прости меня, дорогой! Я тебя очень люблю, но пойми и ты меня, - и Джина сорвалась с места, бросив на ходу Даниэле и Хуану Антонио: - Я буду ждать вас у выхода.

- Но почему она раньше не сказала? - растерялся Ханс.

- Я надеюсь, ты простишь Джину, она не хотела тебя обидеть, - попыталась смягчить удар Даниэла.

- Ничего не поделаешь, - вздохнул Ханс. - Я должен идти. Надеюсь, мы останемся друзьями?

- Конечно. Счастливого пути, и пиши нам! - Даниэла расцеловала Ханса в обе щеки.

- До свидания, - сказал Ханс Хуану Антонио.

Мужчины обменялись рукопожатием, и Ханс направился к узкому проходу, поправляя на ходу сумку, висевшую у него через плечо. Прежде чем скрыться в толпе пассажиров, Ханс обернулся и помахал рукой.

- Он хороший человек, - убежденно сказала Даниэла. - Меня мучают угрызения совести, потому что я счастлива, что Джина осталась.

- Вы обе - ненормальные, - покачал головой Хуан Антонио, пряча улыбку.

У выхода их встретила Джина:

- Некрасиво получилось, да? Что Ханс подумает обо мне?

- Если честно, то да, некрасиво. Но потом было бы еще хуже, - успокоила ее Даниэла.

- Мне стало ужасно плохо от одной мысли о том, что надо войти в самолет и улететь так далеко, - оправдывалась Джина.

- Ах, Джина, я так рада, что ты осталась! - призналась Даниэла.

- Только пусть Фелипе не думает, что я осталась из-за него, пусть еще помучается. Скажем ему, что я опоздала на самолет и на следующей неделе улечу к Хансу, - попросила Джина.

- Нет, мы скажем ему правду, я не позволю, чтобы ты и дальше вела себя, как дитя, - возразила Даниэла и радостно улыбнулась. - Мы, царицы Карибского моря, - женщины, а не девочки.

- Плохо только, что теперь мне придется искать работу. Я ведь не допущу, чтобы выгнали человека, которого ты взяла на мое место, - озабоченно произнесла Джина.

- А я никого не взяла! В глубине души я всегда надеялась, что ты останешься, - засмеялась Даниэла.

- Вы действительно невероятные существа, - восхитился Хуан Антонио.

- Мы - царицы Карибского моря, - подхватила Джина. - И снова вместе, как всегда.

- Один за всех и все за одного, - сказала Даниэла.

- А у меня какая роль? - поинтересовался Хуан Антонио.

- Ты - царь Карибского моря! - торжественно объявила Джина и, указав величественным жестом на свой багаж, сказала: - Возьми мои чемоданы!