Муж в наказание-2. Свобода любой ценой

3. Сюрприз на границе между явью и сном

Сюрприз.

В девяносто девяти случаях из ста данное слово вызывает у девушек только приятные ассоциации. Особенно, если учитывать, что сюрприз готовится будущим супругом, который лучше всех остальных изучил предпочтения своей невесты.

Мой случай — исключение. Не потому, что я не люблю сюрпризы или как-то предвзято к ним отношусь. Я люблю приятные неожиданности, как и все нормальные люди.

Причина моей преубеждённости кроется в том, что Рифат имеет неправильное представление о сюрпризах в целом.

Можно ли назвать сюрпризом зарешеченные окна в комнате? А комплект поддельных документов?

К слову, по паспорту меня теперь зовут Диана Чалык и я являюсь уроженкой Анкары. Сюрприз, что ни говори.

Рифат считает, что заполучил меня себе целиком и полностью. Он присвоил меня себе, как и самовольно приписал мне свою фамилию. Намного раньше, чем я ответила ему согласием, стоя у алтаря. Он заранее отмёл такой вариант развития событий, где я могла бы оказать ему сопротивление.

Рифат знает, что мне некуда бежать, ведь на родине меня попросту не существует. Если я попытаюсь бежать по поддельным документам, то рано или поздно меня поймают. Учитывая возможности Рифата, это, скорее, будет рано, чем поздно. К тому же, если раньше мне удавалось оставаться невидимкой, то теперь меня знает каждая бродячая собака в этом городе.

— Мне можно идти в свою комнату? — интересуюсь я, войдя в дом.

Я не наблюдаю у Рифата особого энтузиазма устраивать мне сюрприз, поэтому и спросила.

Остановившись на лестнице, ведущей на второй этаж, он сверяется с наручными часами.

— Да, можно. Он ещё не приехал, — отвечает он.

— Кто? Тот самый сюрприз, о котором ты говорил?

Рифат устало откидывается на стену, резкими движениями стягивает с шеи бабочку, пару пуговиц на рубашке расстёгивает. Бесконечные поздравления друзей, разговоры о бизнесе с партнёрами выжали из него все соки. Он не привык к столь повышенному вниманию, отсюда и сказывается усталость на пару с раздражительностью.

— Что? Уже не терпится узнать что это будет, — он удерживает меня на невидимом поводке своим взглядом. Я прям чувствую как он сдавливает им мою шею, — или кто?

— Нет, мне всё равно, — говорю как есть.

— Раз тебе всё равно, то можешь ступать к себе! — груб он. Я разочаровала его своим ответом. — Тебя позовут, когда нужно будет. Тогда и посмотрим, как тебе будет всё равно!

Увеличиваю шаг, устремляясь по длинному коридору, нашпигованному камерами видеонаблюдения, а Рифат поднимается дальше по лестнице на третий этаж.

Наши комнаты разделяет целый этаж, и это наверное единственное, в чём мне повезло.

Рифат не притрагивается ко мне в интимном плане.

Он давно уже обшарил все потаённые уголки моей души, но этот мужчина не позволяет себе прикасаться к моему телу дальше границ, установленных им же.

Весьма странно, особенно если принять во внимание то, как порой плотоядно он смотрит на меня, но такое положение дел меня как никогда устраивает. Иначе ничто не смогло бы удержать меня на этом свете.

Дом, в котором мне сейчас приходится существовать, отличается от дома Элмасов не только современным стилем постройки, но и наличием в нём современных технологий, начиная от телевизоров и ноутбуков, заканчивая круглосуточной системой слежения.

Это натуральная тюрьма. Только со всеми удобствами и развлечениями.

Ладно, если бы камеры были установлены лишь в коридорах и по периметру здания, но Рифат на этом не остановился. Как только я ступила на порог его дома, он приказал своим шавкам подключить к наблюдению и мою комнату. Круглыми сутками за мной присматривают охранники Рифата. Единственное место, где я могу спрятаться от всех них — ванная комната. Там я провожу большую часть своего времени. Керамические стены стали моими слушателями, а собственное эхо — моим единственным собеседником.

Мой этаж в основном пустует. Здесь всего две комнаты и кабинет с внушительной библиотекой. В него я частенько захаживаю, чтобы выбрать себе чтиво на вечер.

Сегодня я так же первым делом вхожу в кабинет. Включаю свет и с прикрытыми глазами прохожу вдоль полок с книгами, сложенных аккуратным рядком. Кончиком указательного пальца я веду по твёрдым переплётам, на сей раз решившись довериться случайному выбору. Останавливаюсь на понравившейся наощупь обложке с выпуклыми буквами на ней. Открываю глаза.

— Символично, — вырывается вслух, когда понимаю, что выбор мой пал на "Гарри Поттер и узник Азкабана".

Взяв книгу с собой, выключаю свет и возвращаюсь в коридор. Там мой взгляд падает на дверь соседней комнаты.

Раньше мне не доводилось в ней бывать, поскольку всякий раз, когда я пыталась проникнуть внутрь помещения, дверь её была запечатана на замок.

А сегодня же я наблюдаю в замочной скважине торчащий ключ. Словно кто-то специально оставил его там для того, чтобы я наконец смогла заглянуть внутрь и утолить своё непомерное любопытство.

С бесхитростным выражением лица прогуливаюсь по коридору и как бы невзначай бегло окидываю камеры, что установлены под потолком. Красный мигающий огонёк сигнализирует о том, что они в рабочем режиме. Возможно, кто-то с той стороны экрана в эту самую минуту как раз наблюдает за мной.

Поравнявшись с дверью в таинственную комнату, я нарочно роняю книгу. Придерживаясь за стену, я опускаюсь на колени, поднимаю "Гарри Потера" и ловким движением прокручиваю ключ в замке. С трудом поднимаюсь, придерживая низ живота, надавливаю на ручку, толкаю дверь от себя и оказываюсь внутри.

Какая же всё-таки тупость. Если охрана заметила, то наверняка через минуту меня отсюда уже вышвырнут. Но ведь это будет только через минуту. Целая минута в запасе, чтобы собственными глазами увидеть то, что Рифат прячет от меня.

Включив в комнате свет, я разочаровываюсь в своих дедуктивных способностях.

Никакая это не камера пыток, как рисовала мне моя взыгравшаяся фантазия. Это обычная комната, оформленная в нежных тонах. Достаточно уютная, очень чистая и что самое важное — на окнах нет решёток.

На белоснежном постельном белье широкой кровати разложено красное вечернее платье. На полу, рядом с кроватью, стоят чёрные лодочки, судя по всему ни разу не ношенные.

В комнате ощущается аромат сладковатого парфюма. Особенно сильно я улавливаю его, находясь рядом с туалетным столиком, оформленным под старину.

Помада, тушь, заколки для волос — всё это лежит на столе.

И всё это кем-то используется....

Или использовалось.

Взгляд останавливается на расчёске. Я беру её в руки, поднимаю на уровень глаз, и вижу как с зубчиков свисают чьи-то длинные тёмные волосы.

Может, у Рифата сразу несколько пленниц?

И тут меня осеняет. Яркая вспышка озаряет мой помутившийся разум.

Рифат как-то обмолвился, что въехал в этот дом, когда был еще совсем юнцом. Соответственно, Мерьям жила здесь... когда она была еще жива... когда она была его женой.

Какова вероятность, что эта комната принадлежала ей? Думается мне, что очень большая.

Наверное, поэтому она и была запечатанной всё это время. Поэтому всё внутри кажется нетронутым, словно в ней до сих пор кто-то живёт.

От осознания, что я сейчас нахожусь в комнате умершей девушки, мои поджилки потряхивает. Я настолько впечатлена и ошарашена, что мурашки по телу ползут и холодом кожу издирает.

Я уже собираюсь уходить, как вдруг обращаю внимание на шкатулку с чуть приоткрытой крышкой. Она не закрывается, потому что ей что-то мешает. И это что-то кажется мне до боли знакомым.

Тянусь рукой к шкатулке. С замершим сердцем открываю крышку до конца и тотчас проваливаюсь глубоко в воспоминания.

Перед глазами всплывают чёткие картинки из моего сна: мои запястья, исполосованные шрамами, и кольцо с багровым камнем в форме капли, надетое на безымянном пальце.

То самое кольцо, которое я держу сейчас в своей дрожащей руке.

Сознание плывёт. Оно дурит меня.

Я как сейчас помню слова, сказанные Эмиром. Он убеждал меня, что это кольцо единственное в своём роде, что оно зарыто глубоко под землёй.

Тогда что это?

— Диана? — за спиной раздаётся зычный голос Рифата, от него я вздрагиваю и кольцо выскальзывает из моих рук. Упав на ребро, оно закатывается под кровать. — Я не нашёл тебя у себя... Что ты здесь делаешь?

Медленно оборачиваюсь, стараясь придать себе невозмутимый вид, но не получается из-за сильнейшей растерянности.

— Я... тут.. Я просто зашла посмотреть, только и всего, — жалобно проговариваю, предполагая, что мне прилетит за своеволие.

Вместо привычной сердитости я наблюдаю перед собой полнейшее спокойствие. Рифат улыбается уголками губ, протягивает ко мне руку.

— Посмотрела? А теперь пойдём, я познакомлю тебя кое с кем, — из-за дурных мыслей я не придаю значения его словам.

Рифат под руку выводит меня из комнаты, закрывает дверь на ключ, в карман его прячет, а затем он провожает меня в спальню.

— А что ты говорил мне? — наконец, до меня доходит, что неспроста он идёт со мной.

— Я сказал, что хочу познакомить тебя кое с кем, — радостно произносит Рифат, что ему совсем несвойственно, в глазах его озорной огонёк разжигается.

— Познакомить? С кем?

— С ним! — войдя в мою спальню, указывает он направление кивком головы.

Взгляд перевожу и каменной статуей застываю в проходе. Пульс стучит в висках, болезненно отдавая в затылок. В глазах моментально темнеет и кожа покрывается липким слоем пота.

На кровати сидит мальчик. Ему нет до нас дела. Он занят с маленькой машинкой, обкатывая её по своей ноге.

— Кто это? — заторможенно спрашиваю, не в силах отвести глаз от мальчика.

Того самого, что приснился мне. Того самого, что не так давно видела у дома Элмасов. Только этот мальчик немного старше мальчика из моего сна.

— Диана, познакомься, это Арслан, — с гордостью Рифат отвечает, с особой теплотой произнеся его имя.

Наверное, я схожу с ума.

Всё чаще и чаще мне кажется, что всё, что со мной происходит, происходит лишь в моей голове, а не со мной. Возможно, после измены Игоря я тронулась умом и сестра не придумала ничего лучше, чем распределить меня в сумасшедший дом. А моя фантазия — это следствие сильнодействующих препаратов, которыми меня пичкают.

Уж не знаю что было бы лучше: оказаться в роли душевнобольной в психушке или же в роли заключённой в золотой клетке?

Но то, что я определённо схожу с ума — остаётся бесспорным фактом.

Мне становится не по себе от всех этих совпадений. Рифату приходится придерживать меня за талию, поскольку я утратила не только возможность отчётливо мыслить. Ко всему прочему я ещё и потеряла устойчивость в ногах.

— Диана, с тобой всё в порядке? — обеспокоен он не на шутку, до лба моего дотрагивается. — Не заболела? Больно уж ты бледная.

— Нет, всё нормально, — прикладываю немалые усилия, чтобы ответить, язык мой стал неуправляемым. — Просто немного устала и всё.

Рифат нахмуривает свои густые брови, метнув быстрый взгляд на мальчика, которому всё так же нет никакого дела до взрослых.

— Как-то не подумал об этом. В таком случае не будем тебя задерживать. Завтра познакомитесь поближе, — он отвлекает ребятёнка от игры с машинкой, поднимает его на руки. — Пойдём, мой лев. Вечер был долгим. Тебе тоже уже надо спать.

А я внезапно понимаю, что не могу упустить представившуюся возможность. Не могу устоять перед шансом узнать о происхождении этого мальчика чуть больше, чем подсказывает моя интуиция.

Сама судьба подаёт мне знаки свыше. Вместо того, чтобы всячески игнорировать их, нужно разузнать, что этой судьбе понадобилось от меня.

Мне требуется лишь расшифровать знаки, соединить элементы пазла воедино и картинка сама ляжет.

Что-то же должно меня связывать с этим мальчиком, помимо сна и мистических совпадений.

Если опираться только на факты, то выходит, Арслан приходится Рифату сыном.

А внутреннее чутьё говорит мне, что благодаря Арслану я могу узнать много чего интересного, невзирая на тот факт, что он всего лишь маленький ребёнок.

— Нет, Рифат, постой! — срываюсь с места и останавливаю его, перегородив собой проход. — Ты не так понял. Вы нисколько мне не мешаете! К тому же я как раз хотела почитать сказку на ночь, — демонстрирую мальчику книжку с красочной обложкой в надежде заинтересовать его. — Арслан, как ты относишься к Гарри Поттеру? Любишь волшебников?

Мальчик складывает губки бантиком, носом зарывается в шею Рифата. Он то ли меня стесняется, то ли вовсе боится.

Пожалуй, в этом мы с ним схожи.

Я тоже немного побаиваюсь Арслана. Этот ребёнок вызывает у меня не столько опасения, сколько тихий ужас. У меня волосы на голове дыбом встают от мистической ауры, исходящей от него.

— Ну что ты молчишь? Отвечай, когда тебе задают вопрос! — жёсткий приказ слетает из уст Рифата.

Я тут же жалею, что не дала ребёнку спокойно уйти, эгоистично поддавшись своей любознательности.

Этот мужчина с холодным сердцем не изменяет себе даже в общении с собственным сыном.

Сжавшись в комочек, Арслан забирает у меня книгу. Вертит её в своих руках, не проявляя особого интереса.

Его огромные карамельные глаза, обрамлённые длинными тёмными ресницами, на некоторое время задерживаются на отце. Он словно ждёт от него молчаливого одобрения. Затем мальчик обращает взгляд на меня. В нём я наблюдаю изрядную долю подозрительности. Он в чём-то сомневается, но помимо прочего я замечаю в нём медленно разгорающееся любопытство. Самую малость.

— Я не знаю что такое Гарри Поттер, но мама раньше читала мне сказки, когда я не хотел спать. Она читала и я засыпал. Сейчас я тоже не хочу спать. Так что можешь почитать мне, если хочешь.

Услышав его голос, я на мгновение выпадаю из реальности. Под влиянием электрического импульса, проходящего через всё моё тело, я мысленно возвращаюсь на несколько месяцев назад.

Этот тот же голос... Тот самый, что и во сне. Я не могу ошибаться.

Рифат сажает мальчика обратно на кровать. Он присаживается на корочки у его ног и забирает машинку.

— Только недолго. Диане тоже нужен отдых. Хорошо? — увидев на лице Арслана довольную улыбку, Рифат целует его в лоб и приподнимается. — Минут через пятнадцать вернусь, а пока пообщайтесь тут, — брюзгливо бросает он.

Не понимаю я этого человека. Он ведь сам привёл в мою комнату своего сына, а сейчас ведёт себя так, словно делает мне одолжение, оставив его со мной.

Дожидаюсь, когда Рифат скроется из виду. С его уходом напряжение в комнате остаётся неизменным. Внутренняя тревога только усиливается во мне с каждой секундой.

Я присаживаюсь на краешек кровати рядом с Арсланом, отмечая за собой неловкость и смятение. Мне немного некомфортно находиться с ним наедине.

Я переглядываюсь с мальчиком, не зная как мне вести себя рядом с ним, с чего начать разговор. Он пальчиком обводит выгравированные буквы на обложке книги, с задором болтает своими ножками.

— Эм-м... Ты правда не знаешь кто такой Гарри Поттер?

Досадливо посмотрев на меня, мальчик мотает головой.

Тогда мы поудобней устраиваемся на кровати и я вкратце рассказываю ему что из себя представляет данный персонаж.

Со временем я отбрасываю в сторону все свои страхи и опасения. Они рассеиваются, когда я слышу детский смех, от которого сжимается сердце.

Постепенно меня начинает увлекать наш диалог.

Наблюдая за Арсланом, я вижу как понемногу в нём разгорается интерес, как ему уже не терпится поскорее посмотреть все фильмы с участием юного волшебника. Но книги и фильмы меня сейчас абсолютно не заботят. Мне куда более интересней узнать что представляет из себя сам Арслан.

— Арслан, а почему ты раньше не приезжал к нам? Где ты был всё это время?

— У дедушки Феррата. Мне там больше нравится.

— Почему?

— Потому что мне нравится гулять в парке аттракционов. Он находится совсем недалеко от дома. А здесь нет нигде такого парка. Тут мне невыносимо скучно живётся, — тяжело вздохнув, насупливается он совсем как взрослый.

Не могу сдержать улыбку. Я окончательно очаровалась этим рассудительным пареньком. Столько света в его чистой душе, столько теплоты исходит от него, что я просто-напросто забываюсь. В голове не укладывается как этот добрый малыш может быть продолжением Рифата.

Дотрагиваюсь до его кучерявых волос, слегка взъерошиваю их, оставив смешно торчать в разные стороны.

— Ну, теперь-то я не дам тебе здесь заскучать!

Арслан перехватывает мою руку и совсем неожиданно подносит её к своему носу.

— Ты пахнешь мамой, — с тоской в голосе проговаривает, вызывая в моей груди щемящее чувство. — Я видел тебя в её комнате. Сначала подумал, что это мама вернулась за мной, а потом увидел твой живот. У моей мамы не было такого живота, когда я видел её в последний раз.

В нём осела боль. Он ещё такой маленький, но уже столкнулся с огромной утратой. Невозможно не заметить как сложно ему даётся говорить о маме.

Знаю, мне не следует затрагивать болезненные темы, не следует пользоваться доверчивостью ребёнка в своих корыстных целях, но никак иначе я не могу.

Если последует нездоровая реакция, то мы вернёмся к Гарри Поттеру.

— Твою маму зовут Мерьям? — спрашиваю я, боясь проронить неосторожное слово и расстроить тем самым мальчика.

Он кивает, продолжая болтать своими ножками.

— Да, я соскучился по ней. Скорей бы она уже приехала. Я так устал уже её ждать, — сердито он проговаривает.

Он сердится на неё, думая, что она его бросила...

— Расскажи мне о своей маме.

Уголки его губ медленно ползут вверх. Замечаю за собой, что сама расплываюсь в улыбке при виде того, как он ударяется в приятные воспоминания, связанные с ней.

— Она очень красивая и добрая, — вдохновенное отвечает, а затем осматривает меня с ног до головы. — Если бы не твой огромный живот, ты была бы похожа на неё.

Кладу ладонь на живот, проклиная на чём свет стоит наше сходство с Мерьям.

Если бы не наше сходство, то не было бы меня сейчас здесь, а значит у меня не было бы и ребёнка.

Беременность — это лучшее, что могло произойти со мной. Несмотря на все трудности, с которыми мне пришлось столкнуться, несмотря на всю боль, которая прошла через меня, я бесконечно счастлива, что мне представилась возможность стать матерью.

— А у твоей мамы на руках есть какие-нибудь шрамы? Вот здесь, — я обвожу пальцем своё запястье.

— Нет, у моей мамы нет никаких шрамов, — отвечает Арслан, нисколько не задумываясь. — Только родимое пятно на колене. Огромное! Дедушка говорит, что это счастливое пятно — метка Аллаха. Как думаешь, это правда?

Ох, что-то я сомневаюсь. Никакие счастливые пятна не смогли уберечь жизнь девушки, в ком сейчас нуждается этот очаровательный малыш.

Судьба распорядилась иначе. Она отняла у неё жизнь...

Но помнится мне, Мерьям сама отказалась от своего сына. Она выбрала Эмира. Так или иначе Арслан лишился бы своей матери.

— Думаю, твой дедушка прав, — мой голос надламывается из-за подступивших слёз.

Я вдруг поняла, что сама могу оказаться на месте Мерьям.

Не знаю, что со мной будет, если однажды я так же как и Мерьям окажусь перед выбором. Я не могу утверждать, что сделаю правильный выбор между свободой и возможностью стать любящей матерью. Мерьям пожертвовала материнским счастьем. Она поддалась соблазну, выбрав свободу. Я не осмеливаюсь осуждать её за это, потому что не только во внешности мы схожи, но и в убеждениях.

— А ты теперь будешь жить с нами? — Арслан вырывает меня из недобрых мыслей, я натягиваю на лицо улыбку.

— Да, наверное. Мы с твоим папой... как бы тебе сказать, — задумываюсь, подбирая правильные слова. Рифат сам должен поговорить с ним на тему того, кем я прихожусь его папочке, — мы с ним хорошие друзья. Он разрешил мне пожить у него.

Брови Арслана взмывают вверх. Они почти скрываются в его волосах. Глаза становятся круглыми, как блюдца. Настолько сильно удивил его мой ответ, что я начинаю сомневаться в чистоте своих помыслов.

— С папой? — хмыкает он, выразительно глянув на меня. — Диана, вообще-то у меня нет папы. У меня только мама!

Разум мой погружается во мрак. Там нет ничего, кроме пустоты.

Ещё минуту назад у меня было столько вопросов, но все они обратились в вакуум.

Я вздрагиваю, когда в комнату внезапно врывается Рифат. Размашистым шагом он приближается к нам.

Пристально смотрю на него, затем на Арслана, и не могу найти в них ни единого сходства.

— Арслан, уже поздно. Тебе надо спать! — Рифат берёт мальчика за руку и подгоняет за собой.

Арслан быстро переставляет свои ножки, едва поспевая за Рифатом. Обернувшись, он махает мне рукой.

— Спокойной ночи, Диана. Завтра же почитаешь мне Гарри Поттера?

— Обязательно, — заторможенно отвечаю, провожая их стремительно удаляющиеся спины.

Рифат закрывает дверь моей спальни, оставив меня теряться в догадках.