Мятежная

Глава 21. Спасена!

Не знаю, как долго я была не в себе, но вот сил на рыдания не осталось. Костёр почти потух, я на автомате подбросила сухих веток, налила воды в котелок — ужасно мучила жажда. Облака рассеялись, на небе ярко светило солнце, словно тучи тоже выплакали все свои запасы вместе со мной. Надо собраться с мыслями, подумать, что делать дальше. Тёма сказал, что где-то недалеко озеро. Может, оно не совсем высохло, дойду до него, а там посмотрим. Я ведь мечтала сбежать из поселения с самого детства и изначально собиралась это сделать в одиночку. Я справлюсь.

Вот только у Тёмы была карта. Компас. Он подготовился намного тщательнее, а я понадеялась на него. Слёзы снова защипали глаза. Еда. На охоту тоже ходил Тёма. Да, он научил меня стрелять, но смогу ли я убить живое существо? Того же зайца? Я полезла в рюкзак. Пистолет я запихнула в один из дальних карманов в надежде, что он мне никогда не понадобится. Оружие не добавило уверенности.

Я сидела, притянув к себе ноги и обхватив их руками, и снова ревела, уткнувшись в колени. Только сейчас я почувствовала, как соскучилась по маме, даже по Антохе! Я умру здесь, в лесу, далеко от дома, а они даже не узнают. И куда мне идти? Дом я всё равно не смогу построить сама! А зимой в палатке не выжить. Я совершенно не представляла, что мне делать. Решила, что останусь на этом месте до утра. Один день всё равно ничего не меняет. К утру голова прояснится, я перестану жалеть себя и что-нибудь придумаю. Обязательно.

Аппетит отсутствовал, но я заставила себя съесть на ужин небольшой кусок жареного на костре мяса — остатки от подстреленного Тёмой зайца. У меня ещё оставалось несколько упаковок сухого супа и пачка макарон — если экономить, можно продержаться почти месяц. Я сидела у костра и смотрела на огонь, погружённая в свои мысли, как вдруг услышала хруст веток и чьи-то шаги. Дрожащими руками полезла в рюкзак за пистолетом, уронила, не удержав в руках от волнения и страха, подняла, пальцы не слушались, еле получилось взвести курок. Я направила ствол в сторону, откуда слышались звуки. За деревьями показалась знакомая фигура.

Не описать, какими усилиями я заставила себя сидеть на месте, не шелохнувшись. Тёма подошёл к костру и бросил возле меня убитую куропатку, молча закинул рюкзак в палатку, зачерпнул воды из ямы, чтобы умыться. Как же хотелось броситься ему на шею и зарыдать, на этот раз от облегчения. Он вернулся! Я спасена!

Он сел в паре метров от меня, раздевшись до пояса (я и не заметила, как потеплело) и принялся разделывать несчастную птицу. А я не могла отвести от него глаз. На его шее по-прежнему болтался янтарный камешек на нитке. Я приложила ладонь к своему ожерелью, камни приятно отозвались теплом. Мы связаны. Возможно, бабушкин браслет обладает какой-то магической силой? И эта сила вернула мне Тёму.

— Тём, — я робко придвинулась к нему поближе. — Ты уже не злишься на меня?

Он даже не повернул головы, продолжая ощипывать куропатку.

— Ну Тёма-а-а, — я чуть задела его руку, и он наконец обернулся. Вот только его взгляд был холодным и отчуждённым. Я отдёрнула руку.

— Я вернулся, потому что когда-то дал тебе слово, — сквозь зубы процедил он. — А за свои слова я привык отвечать.

Я решила, что не буду к нему лезть. Пусть остынет и перестанет дуться. Мы всегда мирились, и в этот раз тоже помиримся. Я легла спать раньше и вырубилась, не дождавшись, когда он залезет в палатку. На удивление спала крепко и без сновидений. С тех пор, как мы сбежали, мне ни разу не снилась бабушка, я подумала — это значит, что я на верном пути, но всё равно мне не хватало наших встреч, пусть они и были странными.

Утром мы позавтракали, почти не разговаривая, собрали вещи и пошли к озеру. Сначала нужно подняться на холм, оттуда оглядеть окрестности, да и так путь короче. Уже с утра нестерпимо жарило солнце, даже не верилось, что ещё недавно мы чуть не замёрзли в палатке, сейчас, наверно, +27. Скорее всего, мы ещё не так далеко ушли от Долины камней, климатическая зона та же: в мае частенько стоит жарища под +35 градусов. Идти в такое пекло тяжело, я сняла всё, что только можно, оставив лёгкие льняные штаны и футболку, но всё равно вся взмокла.

— Придётся делать привалы и днём тоже, — подал голос Тёма и протянул мне флягу с водой. — А выходить на рассвете, пока не так жарко.

Я сделала несколько глотков и огляделась по сторонам: снова степная зона, ни одного деревца поблизости. Тёма достал из рюкзака две кепки, одну бросил мне. Я молча надела. Солнечный удар ни к чему, жаль, что сама не догадалась. Я вообще многое упустила, как выяснилось. Без Тёмы мне не выжить. Мне нужно вернуть его расположение, он должен так же нуждаться во мне, как я в нём. И в голову пришёл лишь единственный способ, как этого добиться.

Поднявшись на холм, мы сделали небольшой привал, чтобы отдышаться. Вдалеке виднелись развалины какого-то города.

— Там ловить нечего. Все города теперь похожи на Каменск, — проследил за моим взглядом Тёма.

От озера осталось лишь небольшое болотце, заросшее камышами. Когда мы подошли ближе, в нос ударил неприятный запах тины. Я до последнего надеялась на хоть какое-то подобие водоёма. Так хотелось помыться, уже всё тело чесалось! Мы немного прошли вдоль озера, левее, километрах в пяти наконец-то показались деревья. Тёма достал компас и махнул в ту сторону. Отлично, через лес идти не так жарко. Когда мы подошли к роще, уже совсем стемнело. Оставалось буквально несколько метров до первых деревьев, как моя нога угодила в какую-то расщелину, я запнулась и распласталась на земле. Тёма тут же подбежал ко мне.

— Цела? — Он помог мне встать и ощупал мою ногу. Перелома вроде нет, небольшой ушиб, почти не болит. Я осторожно поставила ногу на землю. Порядок. Тёма присвистнул. Я присела рядом с ним на корточки.

— Ручей. — Даже в темноте заметила, что он улыбался. Я опустила руку: в траве небольшая канавка, сантиметров пятнадцать, об неё я и запнулась. И правда — журчит. Мы установили палатку рядом, развели костёр и с факелами немного прошли вдоль ручья. Он убегал в лес.

— Ладно, надо поужинать и выспаться. Выдвигаемся часов в пять. — Мы вернулись к костру, и Тёма уткнулся в свою карту: — Осталось немного, вот здесь (ткнул пальцем в широкую линию, плотно закрашенную карандашом, которая пересекала наш маршрут) должна быть река, большая, вряд ли высохла, а это — наша конечная цель. Тут система озёр, даже если часть пересохла, всё равно воды должно быть много. Рядом — тайга.

Я взглянула на карту: мы не прошли даже половины пути, и вздохнула:

— Так далеко!

— Я предупреждал. На первое время сколочу небольшую избушку, чтобы перезимовать, потом начнём строить хороший дом. Ну или два, — он покосился на меня, я поджала губы. — Живности там должно быть много, огород разобьём… Я семян разных набрал.

Про семена я тоже не забыла.

— Мы справимся, — я осторожно положила руку ему на плечо, боясь, что он снова оттолкнёт меня.

— Угу. Будем жить вдвоём в глуши. Чистый воздух, птичьи трели по утрам. Охота, рыбалка… а ещё можно в лес за грибами, ягодами ходить, — Тёма мечтательно посмотрел вдаль и тут же перевёл взгляд на меня. — Потом состаримся и умрём. Как будто никогда и не жили. Мы ведь ради этого проспали двести лет в бункере.

Я отвернулась, с трудом сдерживая слёзы. Вот обязательно ему надо всё испортить? Я не выбирала такую жизнь. Меня никто не спрашивал, хотела я в бункер или нет, я была слишком маленькой, чтобы принимать решения. А вдруг у меня иммунитет, и я бы вообще не заболела? Вдруг кто-нибудь выжил? Мы не могли знать, что происходило на планете все эти годы.