Мятные леденцы

23 октября

Сегодня выпал настоящий первый снег. Не тот, которому не успеваешь обрадоваться, а он уже превратился в кашу под ногами. А самый что ни на есть настоящий первый снег. Целые сугробы намело. Так что на вечерней прогулке Лиза с малышами слепила снеговика, а теперь вместе с ними с криками и визгами бегала по территории, играя в снежки и изредка бросая взгляд на Машу и Матвея, которые сидели вдвоем на скамейке поодаль, освещаемые тусклым светом фонаря в вечерних сумерках, и о чем-то тихо разговаривали.

– Маш, тебе как только восемнадцать исполнится, я тебя отсюда заберу. Будем в Америке с тобой жить. Я выучусь, работу найду. Сестра сказала, что поможет, если я оправдаю ее доверие. Так что я приличным человеком собираюсь стать, – мальчик помолчал и спросил, – ты будешь меня ждать?

– Буду, – тихо подтвердила девочка, тоже помолчала и добавила, – и я скучать буду.

– Мы с тобой переписываться будем, – оживился Матвей, – и созваниваться. И приезжать я буду. У мужа сестры бизнес свой, он по делам в Россию часто мотается. Будет меня с собой брать. Может, уже на Новый год даже приеду.

Какое-то время они сидели в молчании, глядя на малышню, которая, визжа от восторга, валялась в снегу.

– Маш, а можно тебя поцеловать?

– Можно…

Матвей наклонился к девочке и осторожно коснулся губами порозовевшей то ли от легкого мороза, то ли от смущения щеки.

– Маш, а можно в губы? Я без языка.

– Ладно, – ответила Маша, повертев носками своих ботиночек.

Матвей снова к ней наклонился и так же осторожно коснулся губ.

– Мне понравилось, – спустя время тихо сказал мальчик.

– Мне тоже. Это мой первый поцелуй. Точнее, первый нормальный поцелуй, – добавила Маша, нахмурившись и глядя в одну точку перед собой.

– Маш, твоего отчима посадят, – уверенно сказал Матвей, – я с батей виделся. Он кроме того, что документы все подписал, еще прощальный подарок мне сделал. Узнал через свои связи. Говорит, что у него без шансов. Ему по максимуму впаяют. А с такими, как он, в тюрьме знаешь, что делают… – он помолчал и продолжил, – и в детдоме тебя тоже никто обижать не станет. У меня кореш там… – Матвей прервался и озадаченно посмотрел на разлетевшиеся в разные стороны куски снежка, угодившего ему аккурат в плечо, – воспитательница нам, конечно, досталась слегка того…

– Она клевая, – улыбнулась Маша.

– Клевая, – подтвердил Матвей. В грудь врезался очередной снежок, – но слегка того… – бодро добавил он, поднимаясь со скамейки и загребая перчатками снег.

Маша некоторое время наблюдала, как Матвей пытается отбиться от толпы малышей, усердно обстреливающих его снежками. Больше всех, приняв это как личный вызов, упорствовал Витя Скворцов – главный ревностный защитник Лизы Вадимовны. Ничего не поделаешь, придется прийти на подмогу.