Мятные леденцы

11 апреля

– Никуда не выходи. Двери закрой изнутри и никому не открывай. Этот замок, – Ян указал на один, самый верхний, из трех замков на входной двери, у которой они стояли, – снаружи не открыть. Я как у дверей буду, по телефону тебе позвоню. Потом только откроешь. Поняла?

– Ладно, – послушно подтвердила Лиза.

– Я туда и обратно. С управляющим поговорю, проверю, что там и как, и вернусь.

– Ладно.

Ян коротко поцеловал ее на прощание, и Лиза закрыла за ним дверь.

Припарковав машину за забором на служебной парковке, Ян прошел внутрь, пользуясь привычным для него входом через двери клиентского зала. За стойкой администратора сидела незнакомая девица в белой блузке и с собранными в высокую прическу темными волосами.

– Здравствуйте, – улыбнулась.

– Привет, – буркнул Ян.

– Чем я могу вам… – девица осеклась, глядя на проходящего мимо Яна, – ой, а вы… здравствуйте, – снова глупо повторила она.

– Привет, – Ян взялся за ручку двери, ведущую в бокс.

– А я Саша. Саша Чехонина. Петина сестра, – девушка кивнула головой на дверь, у которой стоял Ян, – меня Юрий Яковлевич на место Юли, его жены, взял. Она в декрет ушла.

– Ясно, – сухо ответил Ян и открыл дверь в бокс.

Петя стоял перед открытым капотом, забравшись туда чуть ли не по пояс. Ян похлопал его ладонью по спине. Тот испуганно дернулся, выныривая из-под капота, и, едва поняв, кто перед ним стоит, расплылся в широкой идиотской улыбке. Протянул руку. Ян ответил на рукопожатие, а указательным пальцем второй руки ткнул в открытый капот.

– Зазор меньше должен быть.

– Я исправлю, – продолжая улыбаться, сказал Петр.

– Кто тебя только к работе допустил, рукожопа такого.

– Больше не повторится, – все так же счастливо улыбаясь, ответил Петя.

Ян ухмыльнулся и пошел к дверям, ведущим в коридор, Петя с той же радостно-пришибленной улыбкой полез обратно под капот. Пройдя по коридору, Ян дошел до комнаты отдыха для персонала и толкнул дверь. На столешнице у стены, между раковиной и небольшой электрической плиткой, стояла новенькая, сверкающая серебристыми боками кофе-машина. Ян смерил скептическим взглядом агрегат и, не удостоив пришельца большим вниманием, открыл шкафчик на стене. Его джезва лежала на привычном месте.

Буров сидел в своем кабинете за столом, как обычно перебирая очередные бумажки.

– О! Здорова, маньячело, – выдал он, едва мазнув по нему взглядом, и снова уткнулся в свои документы, – как жизнь тюремная?

– Нормально, – отозвался Ян, проходя к дивану у стены, – завтрак, обед и ужин по расписанию, переломы ребер бесплатно.

– Аааа, – протянул Буров, отшвыривая ручку на бумаги, откинулся на спинку кресла и сцепил руки в замок за головой, – а у нас проверка налоговая. Но все в порядке. У дяди Юры все чисто. Прибыль на том же уровне осталась, даже подросла немного. Из работников не ушел никто. В Каменском, Урулюке, Ярве и по районам ты редко появлялся, так что никто там особо и не вникал, кто владелец. С управляющими я поговорил, зарплату немного повысил, чтобы облегчить их моральные страдания. Все продажными суками оказались, прям как я люблю. Кроме того, что в Каменском, которого ты сам выбирал, на его место пришлось другого найти. Здесь ребята все остались, афишировать никто на стал, у кого они работают. По новостям ляпнули, что ты обычным автослесарем был, я эту легенду поддержал. В сети шутки потом пошли, что в этом городе машины нормально чинить умеют только маньяки, алкаши и извращенцы. А черный пиар – это тоже пиар. Так что все нормально в итоге срослось. Можешь доверенность продлевать и хоть на пожизненное отправляться.

– Понятно, – сухо ответил Ян, отхлебывая из стаканчика.

– Зарплату только перед этим мне повысь.

– Обойдешься.

– Слушай, мне тут так-то повозиться пришлось. Без выходных вкалывал.

– Ладно, – нехотя проворчал Ян, – будет тебе повышение.

– На двадцать процентов, – обрадовался Буров.

– На пятнадцать, – сухо возразил Ян.

– Жадюга.

Внезапно дверь кабинета открылась, и на пороге появилась розовощекая сияющая Аня Самойлова с розовощеким сияющим младенцем на руках.

– Котик, мы пришли, – улыбнулась она, глядя на Бурова, потом перевела взгляд на Яна, – ой… ой, здравствуйте. Извините, что помешала, – она снова перевела взгляд на Бурова, – Юр, мы на улице пока погуляем, – и закрыла дверь.

Ян перевел взгляд на управляющего.

– Котик? – подозрительно прищурившись, уточнил он и отхлебнул из своего стакана.

– Мяу, – кивнул головой Буров в знак согласия, – ну, че так смотришь? Разводятся они с Самойловым, гулял он от нее. Еще когда беременная она была, уже тогда налево ходил. Дала ему последний шанс, он его профукал. А дядя Юра не растерялся, как в комнате отдыха ее однажды увидел, так сразу понял: надо брать, – Буров вновь откинулся в своем кресле, – ну, а что? Я мужчина одинокий, видный, не старый еще. Анечка у меня девушка с огоньком, а я по характеру мягкий, покладистый. Заботу ценю, по дому помогаю, детей люблю, налево не хожу. Анечка умная, мои достоинства сразу оценила, теперь с дочкой у меня живет. Вчера вот борща с котлетками удостоился. Так что хорошо у нас все.

– Котик? – снова уточнил Ян, глотнув кофе, – мягкий и покладистый?

– Котик, – уверенно подтвердил Буров.

– А я одно время подозревал, что ты кастрированный…

– Сам ты кастрированный. Я, может, без любви просто не могу. Душевная организация у меня тонкая и ранимая. Я, может, ту самую ждал.

– Не автосервис, а дешевая мыльная опера.

– Какой владелец, такой и сервис, – пожал плечами Буров.

– Сука.

Ян опять отхлебнул из своего стаканчика, молча поднялся с дивана и пошел к дверям.

– Ян, – вдруг серьезно позвал Буров, когда тот уже взялся за дверную ручку, – я в это дерьмо, что в тех новостях по телевизору сказали, с самого начала не поверил. Поговорить с тобой хотел, но дальше недовольной рожи на проходной меня ни разу не пустил никто.

– Хрен с тобой. Повышу на двадцать, – сказал Ян и вышел за дверь, – котик.