На золотом фронте

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ЗАСЕДАНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА ПО ЗОЛОТУ В ЯНВАРЕ 1935 г. КОМИССИЯ Я. Э. РУДЗУТАКА. СЪЕЗД СОВЕТОВ. ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА ПО ЗОЛОТУ В МАРТЕ 1935 г. НАГРАЖДЕНИЕ ТОВ. ОРДЖОНИКИДЗЕ И ЛУЧШИХ РАБОТНИКОВ ПО ЗОЛОТУ ВМЕСТЕ С НИМ.

ЗАБОТЫ ТОВ. СЕРГО О ЗОЛОТЕ. ПОЕЗДКА ТОВ. СЕРГО НА УРАЛ.

РАБОТНИКИ ЗОЛОТОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ. АМЕРИКАНЕЦ ДЖОН ЛИТТЛЬПЕДЖ И ЕГО РАБОТА.

БАЛЕЙСКИЙ КОМБИНАТ. ЛЕНА. АЛДАН. МОЯ ПОЕЗДКА НА СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ.

ВОЗВРАЩЕНИЕ В МОСКВУ. ПОЕЗДКА НА УРАЛ, ОРМЕДЬЗОЛОТО, БАШКИРИЮ, ОБЪЕЗД АЛДАНА И ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫХ ПРИИСКОВ. ЗАПАДНАЯ СИБИРЬ И КАЗАХСТАН. ПОЕЗДКА ПО СЕВЕРНОМУ УРАЛУ.

ХАРАКТЕРИСТИКА УСПЕХОВ ЗОЛОТОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ПО ОТДЕЛЬНЫМ РАЙОНАМ. РОСТ СТАХАНОВСКОГО ДВИЖЕНИЯ И ЕГО ОГРОМНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ. УСПЕХИ ПО ОТДЕЛЬНЫМ РАЙОНАМ И ПО НАИБОЛЕЕ КРУПНЫМ ПРЕДПРИЯТИЯМ.

ТЕЛЕГРАММЫ ТОВ. СТАЛИНУ И СЕРГО ОБ УСПЕХАХ 1935 ГОДА.

ВОЗВРАЩЕНИЕ В МОСКВУ НА ПЛЕНУМ ЦК ПАРТИИ.

ТОРЖЕСТВЕННЫЙ ПРИЕМ РАБОТНИКОВ ЗОЛОТОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ТОВ. СТАЛИНЫМ И ПРАВИТЕЛЬСТВОМ В КРЕМЛЕ 4 ЯНВАРЯ.

КОНФЕРЕНЦИЯ ДИРЕКТОРОВ В МОСКВЕ В ФЕВРАЛЕ 1936 г. ПРИКАЗ Т. СЕРГО О НАГРАЖДЕНИИ СТАХАНОВЦЕВ ЗОЛОТОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ОТ 5 МАРТА 1936 г.

ПЛЕНУМ СОВЕТА ТЯЖЕЛОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ 25—30 ИЮНЯ 1936 г. ПРИВЕТСТВИЕ ТОВ. СТАЛИНА РАБОТНИКАМ ЗОЛОТОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ 28 ИЮНЯ 1936 г.

Тов. Сталин в кругу своих ближайших соратников — тт. Кирова, Кагановича, Калинина, Куйбышева, Ворошилова и Орджоникидзе

В начале 1935 г. т. Орджоникидзе поставлен был в ЦК вопрос о еще большем развертывании золотой промышленности.

Тов. Сталин заслушал на заседании правительства доклад мой и т. Э. П. Берзина и затем было поручено специальной комиссии Я. Э. Рудзутака дать к следующему заседанию правительства проект всех мероприятий, нужных для дальнейшего развития золотой промышленности, а также размер необходимых для этого дополнительных капиталовложений. Так как вскоре открылся Съезд Советов, то вопрос мог быть заслушан на заседании правительства только в марте 1935 г.

На этом заседании т. Орджоникидзе просил отпустить нам достаточно крупную сумму добавочных капиталовложений, но было отпущено меньше, чем просил т. Серго для нашего максимального разворота. Правительство утвердило все мероприятия по снабжению, по торговле, транспорту, заготовкам, старательской добыче, которые были нам крайне необходимы.

Драга на Урале, которую премировал тов. Серго

В том же марте месяце т. Серго провел награждение работников золотой промышленности высшими наградами нашего Союза — орденами. Золотая промышленность была награждена первою и одновременно с нею был награжден руководитель всей промышленности т. Серго Орджоникидзе.

То, что работники золотой промышленности были награждены первыми, и то, что сам т. Серго был награжден одновременно с работниками золотой промышленности, имело очень большое значение для нас и для всей нашей периферии. За эти пять лет т. Серго беспрерывно и неустанно занимался золотом, уделяя максимум своего времени.

Будучи в курсе всех сложнейших золотых дел, т. Серго обеспечивал наши рудники и прииски всем нужным оборудованием; он заставил машиностроительные заводы тяжелой промышленности строить для нас мельницы, дробилки, классификаторы, лебедки, насосы, драги. Он был сторонником усиления капиталовложений и чрезвычайно внимательно относился к нашим кадрам: к подбору, к обеспечению всем необходимым, к культурно-бытовым нуждам работников и их семейств. Часто по ночам т. Серго получал телеграмму, что заболел тот или иной работник. Он лично поднимал всех на ноги, в 2—3 часа ночи вызывал по телефону Новосибирск, Свердловск или Челябинск и обеспечивал заболевшему необходимую помощь. Я помню, как он беспокоился, когда заболел т. Мильчаков или когда было плохо т. Ершову.

Когда т. Серго взялся за дело золотопромышленности, у нас было очень много трудностей в отношении снабжения техническими материалами и оборудованием. Тов. Серго сильно помог нам, мы сумели организовать крепкий техснаб во главе с К. Г. Шауфлером и Ф. А. Тылкиным. Однако была еще трудность в том, что машины, которые требовались для нас, не изготовлялись раньше нашими заводами и заводы наши не имели практики в этом деле.

Очень много неприятных минут причиняли т. Серго и т. М. М. Кагановичу наши директора, которые часто приезжали с жалобами, что механизмы работают плохо. Тогда приходилось разбирать, по чьей вине плохо работает механизм.

Так, например, С. П. Куликов (Каззолото) был два раза у т. Серго с жалобами на то, что мельница Краматорского завода плохо работает на Степняке, что футеровка слабо выдерживает нагрузку... Пришлось это дело обследовать, и оказалось, что был виноват не только завод, а виноваты работники на месте, потому что не умели как следует освоить мельницу. Стальная футеровка износилась потому, что мельница работала чуть ли не без нагрузки. Это безобразие прекратил т. Серго со свойственным ему уменьем и настойчивостью и стал с тех пор очень внимательно изучать такого рода заявления и жалобы. Тов. Серго говорил, что дело золотодобычи есть дело первой государственной важности, и он заставил всех работников наркомата помнить это.

Будучи на Урале, т. Серго посещал драги и другие установки.

Некоторые наши работники так приучились ходить к т. Серго, что А. Д. Семушкин принужден был иногда их просто не пускать. Но наш народ настойчив, обходит все, ловит т. Серго в коридоре. Тогда т. Серго берет этого директора с собою, выслушивает его и делает все то, что необходимо для его предприятия.

Строили для нас мельницы, лебедки...

Некоторые делают так: когда т. Серго ездит по районам, они обязательно садятся к нему в вагон. Тов. Серго всегда напоит директора чаем, накормит. Подвезет в своем вагоне, куда ему надо, а кстати выслушает и устроит все, что надо. Хотя уже очень они его донимали, но один только раз он сделал мне замечание, что у меня отсутствие дисциплины среди некоторых молодых инженеров.

Я не помню точно, сколько раз т. Серго собирал совещания по золотой промышленности, но могу сказать, что очень много: я помню по Якутии два, по Лене одно, по ДВК одно, по Уралу два совещания, по Казахстану специальное совещание. Затем совещание по Алтаю, где разбиралось дело б. управляющего Глинских. Тов. Глинских был снят за его невозможные приемы работы. Сейчас на Алтае работает т. И. П. Баранов, который за последние два года работы дал перевыполнение программы и высокие качественные показатели.

Илья Поликарпович Баранов был три раза у т. Серго. Тов. Серго оценил его как прекрасного работника и не ошибся. Вообще в подборе работников т. Серго никогда не ошибался. Если он видит человека, поговорит с ним, он безошибочно определяет его ценность, годность для производства. Так, например, он особенно высоко ценит тт. Г. И. Перышкина, И. С. Ершова, А. И. Мильчакова, С. А. Голованова, А. И. Ганина, А. И. Гуслицера, М. С. Бухова. Одно время т. М. С. Бухов работал у нас в плановом отделе и т. Серго часто вызывал его по вопросам золотой промышленности, и было так принято, что Бухов является докладчиком по золотой промышленности у т. Орджоникидзе. Тов. Серго сильно подтянул золотую промышленность и установил настоящую дисциплину, особенно по отдельным трестам, где дисциплина была еще слаба.

Много внимания т. Серго отдавал Востокзолото, и А. И. Яковлев, тогда стоявший во главе этого объединения, известный т. Орджоникидзе по работе в Баку, очень часто бывал у т. Орджоникидзе по вопросам золотой промышленности, касающимся Восточной Сибири. Тов. Серго собирал очень много совещаний по Востокзолото и лично следил за успехами Дарасуна, Балея, Енисея, Забайкалья, Амура, Якутии, Лены и других. У него часто бывал т. С. В. Васильев, Певзняк, Корытный, Этко, Краукле, Смолин, Альшанский, Мильчаков и др. Для всех них у него всегда находилось время, чтобы выслушать, дать совет, написать записку, чтобы им помогли оборудованием, а после этого еще поговорит с Зангвилем, Кагановичем, Пудаловым и т. д., чтобы дали денег, металла, машин.

Часто по плановым вопросам т. Серго вызывал С. Д. Кругликова и поручал ему помочь золотой промышленности, прибавить квартальных ассигнований и т. д.

Золотая промышленность — дело очень кропотливое, требующее постоянного напряженного внимания. Нужно было часто разбирать всякие запутанные дела на местах с крайкомами, с обкомами и т. д.

Тов. Серго чрезвычайно внимательно сам разбирал такие дела и защищал наших директоров и инженеров, если это было нужно.

Этим т. Серго поднял авторитет наших директоров, сделал наших директоров более самостоятельными, но этим он также приучил наших работников очень часто обращаться к нему и отнимать у него слишком много времени. Я припоминаю несколько случаев, когда только вмешательство т. Серго спасло наших директоров и инженеров. Это в случаях с Краукле, Этко, Щукой, Рутковским, Буховым, Маршаловым и т. д.

Он принял участие в постройке большой фабрики на золотых рудниках

Этим объясняется трогательная любовь всех наших работников к т. Серго. Когда т. Серго был награжден, то все наши директора и главные инженеры сочли необходимым прислать ему телеграммы с поздравлениями, и этих телеграмм оказалось 384 штуки, также были кроме того коллективные и индивидуальные письма. Газета «За Индустриализацию» пришла в ужас, она не имела никакой возможности поместить такую массу телеграмм. Тов. Серго многих из наших директоров знает персонально, знает их ценность и, когда вопрос был поставлен о награждении наших директоров, он лично проверил каждого из них и добавил кое-кого. Кроме того, многих т. Серго лично наградил за хорошую работу персональными машинами, а затем приказом к 1 мая 1935 г. отметил очень большое количество лиц, не менее сотни.

Он внимательно разбирает промахи работников и здорово нажимает на тех, кто плохо работает. Наказывает за очковтирательство, за надувательство и т. д.

Тов. Серго показал нам настоящий сталинский стиль работы: требовательность и твердость в деле и вместе с тем чуткость, мягкость и сердечное отношение к человеку и нуждам его и его семьи.

Тов. И. А. Рутковский, один из старейших наших инженеров, очень хорошо знающий свое дело, был замешан во вредительстве. Несмотря на все это, т. Орджоникидзе дал ему возможность принять участие в проектировании и строительстве большой фабрики в Казахстане на Степняке, и инж. Рутковский показал, как он умеет работать. После окончания строительства этой фабрики т. Серго вошел с ходатайством о снятии судимости с т. Рутковского и восстановлении его в правах. Таких случаев было много.

Тов. Орджоникидзе лично просил о приеме в члены партии т. В. В. Селиховкина. Тов. Серго поддерживает молодежь, которую он очень любит. Тов. Ланге, молодой инженер, обратился к т. Серго с просьбой снять с него взыскание, которое было наложено за то, что не пошел работать в другую отрасль промышленности. Тов. Серго выслушал его, распорядился о прекращении этого дела и оставил т. Ланге в золотой промышленности.

Тов. Серго принимал несколько раз у себя студентов из Горного института, Промакадемии и из Минцветмета, расспрашивал их о работе, о том, куда они хотят итти работать по окончании курса, говорил, куда лучше итти. Часто, беседуя с инженерами другой промышленности, он рекомендовал перейти на золото. Не один раз он беседовал с нашими рабочими. Однажды принял бригаду комсомольцев, которые должны были ехать на Дальний Восток для того, чтобы там навести порядок в наших торговых организациях.

Но самая большая работа заключается в том, что он в течение этих пяти лет подобрал нам такие кадры, каких, пожалуй, нигде нет. Он помог нам получить работников из других наркоматов. Так, при его помощи мы получили т. М. И. Новикова с партийной работы, т. Б. Ю. Кудиш от Анастаса Ивановича Микояна, т. П. П. Евангулова из Концескома, где он был председателем правительственной комиссии по делам Лены. Тов. И. Н. Опарина, моего заместителя, он, несмотря на протесты нефтяников, перевел на золото. Таким же путем получили целый ряд работников, бывших нефтяников: Ахундова, Майрановского, Саркисяна, Шауба, Шауфлера, Исаева, Ханукаева и др. Все эти работники, как бывшие в золотопромышленности с самого ее основания, так и пришедшие к нам за последние пять лет, готовы работать «в огне и в воде», там, куда пошлет т. Серго.

Из наших директоров и инженеров, положивших много труда и здоровья в дело развития золотой промышленности, упомяну здесь некоторых, насколько позволяет место.

Михаил Иванович Новиков, бывший рабочий-грузчик, вступил в партию в 1917 г., а в 1918 г. дрался на фронте против белых оккупантов, затем работал по партийной линии и был в Ростове секретарем» горкома при А. И. Микояне. После этого он еще два года работал на партийной работе, между прочим работал в Восточносибирском крае, где был вторым секретарем крайкома. Во время работы в Восточносибирском крае он чрезвычайно много помогал золотой промышленности. Михаил Иванович выразил желание перейти в золотую промышленность, и т. Серго помог ему перейти к нам директором на Дарасунский комбинат. Вот здесь-то т. Новиков и показал настоящую работу, и под его руководством Дарасун превратился в образцовое советское предприятие и начал выполнять программу. М. И. Новиков является образцовым хозяином, хорошим воспитателем людей и организатором стахановских успехов в Забайкалье.

Из старейших работников золотой промышленности нельзя не отметить Михаила Сергеевича Бухова, который во все тяжелые трудные моменты был всегда на самой ответственной работе, он был у нас начальником планового сектора, но когда дело шло плохо в каком-нибудь предприятии, туда ехал Михаил Сергеевич, и дело налаживалось. Уже в 1934 г. т. Бухов проехал по периферии 70 000 километров, по собственному подсчету. К революционному движению т. Бухов примкнул в 1917 г. и сразу поставил себя в ряды передовой революционной интеллигенции. Одно время он работал в Московском совете и по собственному желанию перешел на золото. Он работал у нас на Дальнем Востоке, в Иркутске, очень хорошо изучил золотую промышленность и, пожалуй, никто из наших работников так не знает экономику золотой промышленности и старательское дело, как Михаил Сергеевич Бухов.

Тов. Левин Иосиф Михайлович почти всю свою жизнь провел на далекой окраине и работал все время в Якутии, он там руководил транспортным управлением, и не было случая, чтобы он не выполнял своей программы. Он так полюбил Якутию, что ни за что не хотел уехать оттуда, даже когда заболел.

Тов. Заикин Михаил Павлович — рабочий, член партии с 1905 г., знает прекрасно Урал. Он работал с молодых лет на уральских заводах, а затем быстро выдвинулся и был несколько лет директором одного из уральских предприятий. Тов. Заикин прекрасно знает не только практику заводского дела, но хорошо подкован и в теории. Сейчас в Москве он работает в качестве директора Гипрозолото, прекрасно справляется с работой, входит в каждую деталь этого дела и вместе с главным инженером, талантливым Б. Л. Хлебниковым, прекрасно поставил трудное дело проектирования золотых рудников и фабрик.

Из молодых, выдвинувшихся рабочих нужно отметить Куликова Сергея Петровича, Стрелкова Григория Яковлевича.

Григорий Яковлевич Стрелков является настоящим сибирским комсомольцем. Он участвовал в партизанской войне против Колчака, был секретарем Минусинского комитета комсомола, затем он перешел в золотую промышленность, где постепенно выдвигался и сейчас работает управляющим Золотопродснаба. Несмотря на свою сравнительную молодость, т. Стрелков хорошо изучил экономику золотого дела и всегда справлялся со своим сложнейшим снабженческим хозяйством, обеспечивал золотую промышленность продовольствием и промтоварами. Нужно отметить, что это дело чрезвычайно трудное, требует большого внимания, постоянной борьбы с злоупотреблениями и огромного навыка. Благодаря четкой работе Григория Яковлевича и его помощников тт. Ключарева, Ткаченко, Ачеркана, Белошицкого, Ронэ — мы имеем огромные достижения в снабженческом деле и культурно поставленную торговлю на всех наших рудниках и приисках.

Борис Евграфович Алдаданов перешел к нам на золото в 1930 г. Ранее он работал в Валютном управлении Наркомфина. По собственному желанию он перешел в золотую промышленность, причем поставил условием, чтобы ему был дан рудник или прииск, а не работа в тресте. Поэтому мы послали его в самый глухой район, и, нужно отдать справедливость, за три года работы он сделал его передовым, за что и получил орден Ленина.

Тов. Алдаданов является чрезвычайно культурным работником, кроме того, он большой общественник и спортсмен. Из Минусинска на своей машине он проехал через всю Сибирь, Урал, Кавказский хребет в Тбилиси (Тифлис) и обратно, совершив это путешествие с женой. Приехав в Москву, он доложил о своей поездке т. Орджоникидзе. Тов. Серго его истрепанную машину заменил новой. Кроме того, он получил от наркома благодарность. На новой машине, подарке т. Серго, он отправился обратно в Минусу.

Тов. Корытный Леонид Захарович — это замечательный человек, превративший слабую алданскую партийную организацию в такую, какой может позавидовать и Москва. Тов. Корытный, прибыв на Алдан, не был знаком совершенно с условиями жизни на приисках, но очень быстро освоился с работой и совершенно переделал все навыки, приемы и методы партийного руководства. За прекрасную работу он награжден орденом Ленина.

Я встретился с т. Корытным у П. П. Постышева. Я никак не мог догадаться, почему т. Корытный так внимательно прислушивается к нашему разговору о золоте. В конце нашего разговора т. Корытный говорит мне потихоньку, что он будет проситься у Павла Петровича на золото. Я поглядел на него и сказал об этом Павлу Петровичу.

— А знаете что — это, пожалуй, идея, — ответил т. Постышев. — Ну, Серебровский, забирай его себе. — Я говорю, что надо сообщить т. Певзняку. Павел Петрович засмеялся.

— Ну, если узнает Певзняк, что туда едет Корытный работать, он подпрыгнет от радости до потолка.

Когда я приехал на Алдан, то удивился порядку и дисциплине, которую там завел т. Корытный. Мне пришлось его видеть в разгар подготовительных работ, когда ему и мне приходилось сидеть на Орочене и вытягивать из прорыва самые отсталые участки. Я также видел его метод, мобилизации сил на усиление работы старательского сектора, а также как он вел работу на Комсомольской шахте. Это были совершенно новые методы и новый прием в нашем Алданском районе. Это дало такие результаты, что в 1933 г. Алдан впервые выполнил усиленную программу после трехлетнего прорыва.

Тов. Певзняк П. М., бессменный секретарь Якутского обкома, сделавшийся сам окончательно якутом, чрезвычайно много помогал в работе нашему Алданскому тресту. Он всегда давал нам людей на помощь. Нужно отметить, что благодаря ему никаких недоразумений с обкомом у треста не было, нам всегда была оказана всяческая помощь по транспорту, снабжению и пр.

Наши дела на транспорте за последнее время сильно наладились, и мы многим обязаны в этом отношении Сергею Васильевичу Кондратьеву, старому транспортнику, когда-то работавшему у т. Серго в XI армии, а потом пришедшему к нам на золото.

Можно сказать, что С. В. Кондратьев создал наше транспортное управление.

На Алдане есть ранние огурцы

И цветная капуста на Алдане тоже растет...

Из более молодых работников по транспорту я отмечу Андрея Сидоровича Долю — начальника иркутского Золототранса.

Доля — рабочий, работал раньше в органах ГПУ, участвовал в борьбе с бандитами, был начальником одного из отделов ГПУ в Восточной Сибири, затем в Якутии и, наконец, на Алдане. Затем перешел в золотую промышленность. Андрей Сидорович Доля взял на себя самый тяжелый участок и, несмотря на свое плохое здоровье, подорванные силы, выправил в самый критический тяжелый момент транспорт. После этого пришлось отпустить его лечиться. Он не любил говорить о своей болезни, и о его лечении я говорил с т. Добрыниным, его близким другом, затем с женою Андрея Сидоровича. Мы свезли его, куда нужно, не говоря ему ни слова. Один раз я уговорил его поехать подлечиться в Крым месяца на три, но он скоро вернулся, сказал, что ему этот климат вреден, и просил разрешить ему отдохнуть в Иркутске по месту его работы. Я чуть не силой, под присмотром т. Добрынина, держал Долю под Москвой, в Ильинском.[75]

У нас в золотой промышленности очень много старых большевиков и старых работников по золоту. Я не буду отдельно говорить о Г. И. Перышкине, А. И. Ганине, — вся книга о них говорит.

Все старые работники золотой промышленности являются примером для всех. Почти все они были в ссылке и на каторге. Затем пошли в золотую промышленность и никто так не дерется за новую технику, за новые приемы работы, как именно наши старики.

Теперь надо сказать и о молодых работниках золотой промышленности, например о тт. И. Я. Шульмане, С. М. Beхове и В. Б. Кнунянц — нашем строителе радиостанций — и о товарище Мильчакове А. И.

В 1929 г. был я в Забайкалье в районе бывших Новотроицких каторжных приисков, принадлежавших когда-то кабинету «его величества царя Николая». Там когда-то каторжников заставляли добывать россыпное золото, и на этом самом месте наши разведчики обнаружили золотую жилу. Никогда в той местности рудного золота не находили, поэтому вместе с разведчиками я поехал посмотреть на эту жилу, которая находилась в долине р. Унды. В превосходной лесо-степной местности, где начинаются первые горные хребты, как раз на первом из них, на Балейской горе, и была найдена золотая жила. Несколько дней я возился с этой жилой и решил, что надо немедленно бить штольню и строить бегунную фабрику. Набрал я целый мешок образцов и повез их с собою в Иркутск. Ехать с Балейской горы до железнодорожной станции Приисковой можно было тогда только верхом. Теперь прекрасное шоссе построено на этом месте.

На Балейскую гору послали мы геолога Копеина. Он провел там большую работу и доказал, что жила не одна, что месторождение исключительно богатое и что надо его энергично разрабатывать. Однако рудник развивался медленно, бегунная фабрика работала плохо, а руда между тем была превосходная.

— Мильчакова послать, — сказал т. Серго, когда я ему доложил об этом новом интересном деле. — Этот вытянет. — Это было в 1933 г.

Я мало тогда знал А. И. Мильчакова, раньше он был заместителем у А. И. Яковлева по Востокзолото, и я с ним только один раз вместе ездил на Дальний Восток.

Кабинетная работа в Востокзолото его не удовлетворяла. Он хотел работать на самостоятельном участке, кипеть в котле новой стройки, и с приездом на Балей его и инженера Маршалова дело пошло иначе.

В 1934 г., когда я приехал на Балей, я не узнал рудника. Кругом кипела жизнь, работала новая фабрика, заканчивался монтаж новой драги, ставили новые копры, строили дома, монтировали лебедки, компрессора и т. д. Чувствовались американские темпы Мильчакова, его напористость, воля, энергия...

Пройдя под руководством т. Серго великолепную ленинско-сталинскую школу Наркомтяжпрома, Александр Иванович постиг тайну, как работать самому и организовать работу других, объединяя их в крепкий, спаянный рабочий коллектив.

Осенью 1935 г. я снова приехал на станцию Приисковую. Чуть светало, но Мильчаков встретил меня, едва лишь я успел соскочить с подножки вагона.

По прекрасному новому шоссе мы поехали на рудники, переправившись на пароме через Шилку, одну из красивейших рек мира, более красивую чем верховья Сакраменто или Американской реки в Калифорнии. Уже издали увидали мы новый город Балей с его школами, театром, трехэтажными кирпичными домами. Издали было видно громадное здание новой третьей фабрики, построенной инженером Вязельщиковым.

Все это — театр, клуб, школа, больница, новые каменные дома, поселок — выросло почти на том же месте, где раньше была царская каторга. Вместо каторжного этапа тюрьмы — большой советский город с прямыми улицами, красивыми домиками, садами и огородами. Вместо прежней безжалостной эксплоатации — радостный труд, веселая жизнь там, где раньше звенели кандалы каторжан...

При ознакомлении с работниками Балея поражала та душевная товарищеская обстановка, которую здесь создали на ряду с настоящей большевистской дисциплиной. Здесь на деле осуществляли заветы великого Сталина об отношении к человеку, о создании радостных условий труда, о том, чтобы весело жилось и весело работалось.

Несколько дней я провел на Балее. В 8 утра слушал доклад проф. Горностаева о перспективах Балея, затем осматривал рудник вместе с инженером М. С. Волонтэем.

Вечером был слет стахановцев, куда пришли те самые забойщики, которых я только что видел на работе в руднике. Но они уже переоделись и по виду своему не отличались ничем от квалифицированных рабочих лучших московских заводов. Они сумели не только орудовать с перфоратором в забоях, но и с карандашом в руках могли подсчитать программу, проверить нормы выработки.

Вместе с новым рудником выросли и новые люди. Исключительное удовольствие испытывал я, участвуя на стахановском слете в работе этих дисциплинированных, молодых, технически подкованных людей.

После совещания мы слушали спектакль в новом здании театра. Играли пьесу Островского «Без вины виноватые» и играли очень неплохо.

Во всем, что делают Мильчаков и другие наши молодые директора — Куликов, Базжин, Голованов, Рыбаченко, чувствуется настоящая, большевистская культура, забота, любовь к делу, к стройке, любовь к людям.

Объединяя в одном порыве людей, заражая их энтузиазмом, будя в них великое стремление отдавать себя всецело строительству социализма, наши директора научились уменью увлекать за собою своих работников и брать штурмом самые непреодолимые крепости. Много таких прекрасных работников дала партия и воспитала партия на предприятиях золотой промышленности.

Но есть работники, приехавшие к нам из чужой страны, есть американские инженеры, которые тоже не плохо поработали.

Американец Джон Эдуардович Литтльпедж принадлежит к числу тех людей, которые лучшее удовлетворение находят в работе на новых местах, на стройках, на разведках.

Балей. Готовая к отправке продукция

Для них самое высшее счастье найти новое месторождение, построить новую фабрику...

Джон Литтльпедж — американский горный инженер, работал много лет в Колорадо, Калифорнии, Аризоне.

Затем он перешел работать на Аляску в рудники компании Джюно. Там я и встретил Ивана Эдуардовича и убедился в отличных качествах этого американского инженера: в его выдержке, хладнокровии, практической сметке. Эти-то качества, соединенные с глубокими познаниями в технике горного дела, и были нужны нам для того, чтобы построить нашу советскую золотопромышленность в условиях, близких к Аляске. Это был как раз человек, которого нам надо.

Несмотря на то, что ему уже в молодости удалось добиться видного положения в американских горных кругах, инженер Литтльпедж чувствовал, что в условиях капиталистической Америки ему не дадут развернуть все свои способности, не дадут возможности приложить и использовать целиком и полностью свои знания и знания своих друзей-инженеров, которых у него было немало.

Поэтому он охотно принял приглашение поехать на работу в СССР и пригласить туда пять-шесть своих знакомых инженеров, которые много поработали потом у нас. Как инженера, его особенно привлекала грандиозность строительства Советского Союза, идеи великого Сталина, возможность свободно развернуть свои дарования.

Вместе с женой, неизменной спутницей его жизни на золотых рудниках, и двумя маленькими дочерьми, Литтльпедж прибыл впервые в Москву в 1928 г. накануне 1 мая.

Жена его — миссис Джорджия Литтльпедж — была настоящей женою такого человека, как Джон Эдуардович. Она представляла собой тот тип таежных героических женщин, которые, говорят, раньше существовали в Америке, но которые реально и вполне конкретно существуют у нас в СССР на наших стройках, на наших рудниках.

Наш американец участвовал на первомайской демонстрации в Москве и приступил к работе по созданию молодой золотой промышленности, добывавшей в то время (в 1928 г.) еще небольшое количество золота.

Вначале Литтльпеджу была поручена работа по проектам новых месторождений золота. В процессе этой работы ему пришлось познакомиться с нашими крупнейшими инженерами и профессорами.

Нужно отдать справедливость Литтльпеджу — с этой работой он справился блестяще. Он как-то сразу сумел ухватить основное в этой работе, обратить внимание на самое главное — на горно-подготовительные работы и на разведки.

Вводя поправки в проекты на основе последних достижений американской техники и практики, Литтльпедж никогда никому не давал чувствовать своего технического превосходства, всегда по-товарищески, как друг, делился своим опытом и знаниями и этим сразу снискал вполне заслуженное уважение таких людей, как акад. Обручев, проф. Мостович, проф. Трушков, проф. Смолин.

Его работа на производстве у нас в Союзе началась на Кочкаре, где мы строили первые рудники с применением на них тогда еще новой для нас американской техники.

Введя новейшую систему горных работ, резко повысившую производительность труда, т. Литтльпедж лично в забоях стал обучать наших техников и рабочих правильному обращению с инструментом, правильной заправке буров, расположению шпуров, отпалке и т. д. В качестве главного инженера рудников, он входил буквально во все мелочи дела. Его работа была абсолютно конкретна, он сам лично проверял в забое, так ли работают буры, как он указывал. И каждый раз, когда было надо, он сам показывал, как надо работать. Этим он снискал огромную популярность и уважение среди рабочих, которые его очень любили за знания, за помощь, за простое отношение, а также потому, что новые методы горных выработок дали возможность увеличить производительность и сильно повысили заработки.

Со стороны некоторых отсталых инженеров, считавших ниже своего достоинства спускаться в шахту и прикасаться к перфоратору, совершенно не умевших бурить, заправлять инструмент и не хотевших учиться, методы работы Литтльпеджа вызывали осуждение, а некоторые «баре» даже называли его «кузнецом», за глаза, конечно.

Но это не смущало Литтльпеджа, и он продолжал делать свое дело, вводя новые методы магазинирования золотых руд и проверял, как эти методы осуществляются на практике.

Крепко нажав на горные работы, Литтльпедж не забывал и об усовершенствовании процессов обработки золотой руды. Предложенная им схема обработки руды на Кочкаре была полностью апробирована покойным засл. деятелем науки и техники проф. В. Я. Мостовичем.

Все поражались исключительной работоспособности Литтльпеджа, удивлялись, как у него хватало времени для той обширной работы, которую он вел. Но он так умел распределить свое время, что успевал не только по производству, но и в области насаждения и развития спорта в Кочкаре. В среде комсомола и молодых рабочих он был почетным и желанным товарищем. Он находил время показывать приемы настоящего футбольного искусства, и до сих пор футболисты на южном Урале помнят о тех голах, которые загонял Джон Литтльпедж. Помнят также и его жену Джорджию, которая, как бывшая школьная учительница, с большою готовностью делилась своим опытом по дошкольному обучению детей, по устройству детских садов и яслей.

Тогда все это было очень нужно, опыта не было. Вместе с тем жена американского инженера учила жен наших работников, как надо строить домашний быт, как надо устраиваться поуютнее и покрасивее в условиях нашей таежной жизни. Это тоже огромной важности задача для наших героических женщин — создать возможность для своих мужей и своих отцов жить культурной жизнью в условиях отдаленных от центра местностей.

Все, кто живет в тайге и ищет золото, работает на приисках и рудниках, прекрасно знают, какое значение имеет хорошая и сердечная жена, каким настоящим другом и помощником может быть она. И образцом такой героической женщины была в числе других Джорджия Литтльпедж.

С тех пор прошло много лет героической борьбы за золото. Тов. Орджоникидзе твердою рукою насадил порядок и дисциплину по всей промышленности и на золотых приисках.

Но вместе с огромным строительством, пуском новых рудников и фабрик, подтягиванием отстающих, борьбою за снижение себестоимости и за стахановскую производительность труда, товарищ Серго высоко расценивал заботу о человеке, а также заботу жен, хозяек о своих мужьях, об их быте, устройстве их жизни.

И Джорджия Литтльпедж, одетая в мужскую одежду, схожая с нашими старателями, зимою и летом сопровождала своего мужа в его поездках. Поездки же эти были сложны и разнообразны.

Она работала по устройству детских садов и яслей...

С южного Урала, где он построил образцовый рудник, Джон Литтльпедж был переброшен на Алтай, где я его встретил на Риддерском руднике. Там он привил новые способы работы, затем работал на Калатинских рудниках, потом поехал в Забайкалье.

Однажды я встретил его на Дарасуне.

— Hello, how аге you? How is business over the world, except my mine?[76] — сказал мне один горняк на Первомайской шахте Дарасунского рудника. Дело было в очистном магазине и оказалось, что приветствовавший меня горняк был Джон Литтльпедж. Я с трудом различил его при слабом свете фонаря, так как тогда в очистных забоях не было электрического освещения. Уже два месяца американец сидел на руднике и обучал методам горных работ наших молодых инженеров и рабочих. Его жена была тут же на руднике, и вечером я сидел у них в комнате, где Джорджия кормила мужа и меня пирожками по-американски. Как известно, в Америке хорошо очень пекут пироги (что не мешает знать нашим хозяйкам) и многое кроме того умеют делать не плохо.

Джорджия была очень довольна работой на Дарасуне, тем, что новые производственные методы работы прививаются здесь с успехом. Тут же при разговоре присутствовали ученики Литтльпеджа, молодые инженеры, которые, научившись у американца работать по-настоящему, с перфоратором в руках, много сделали потом для внедрения новых методов в наших рудниках.

Не один Литтльпедж работал у нас на золоте. Он рекомендовал нам своих друзей, таких как Гарри Вильсон — обогатитель, который на том же Дарасуне построил первую у нас в Союзе флотационную фабрику для извлечения золота.

Август Чопп, горный инженер, много поработал у нас в Западной Сибири, куда он приехал вместе с т. Литтльпеджем, много трудов положили они на то, чтобы поставить на высоту Ивановский и Андреевский рудники, а инженер Август Чопп немало поработал в Сарале и на Центральном руднике.

Многие русские молодые инженеры учились работать у Литтльпеджа, и они не стыдятся признать, что лучшим приемам работы они научились у американца.

Чтобы помочь распространению новых американских методов работы у нас, Джон Литтльпедж посоветовал пригласить из Америки, именно из Аляски, мистера Ольсона — специалиста по бурозаправкам, и ему мы обязаны тем, что на наших рудниках умеют как следует заправлять буры и проходчики получают возможность давать наивысшую стахановскую производительность на своих перфораторах, не так часто меняя плохо заправленные буры, как это было раньше.

Приглашен был через т. Литтльпеджа также и Генри Шик — молодой американский инженер, много помогший нам на работах по Березовскому руднику.

Но не только с молодыми советскими и американскими инженерами дружил Джон Литтльпедж. Был у нас старый и опытный горный инженер мистер Мак-Дональд. Ему мы обязаны тем, что ввели на рудниках новые американские методы работ. Мистер Мак-Дональд — один из опытнейших инженеров Америки — терпеть не мог, если ему приходилось работать с каким-либо лодырем или тупицей.

— Send to hell this good-for-nothing and keep him away from my office,[77] — говорил он мне по адресу тех инженеров, которые не могли приспособиться к его бешеным темпам.

С Джоном Литтльпеджем он всегда был готов работать и часто просил меня в том или другом случае прислать ему «маленького Джона» — «the little John», как он шутливо называл его.

Надо заметить, что в «маленьком Джоне» около шести футов росту, что не мешает ему пролезать в рудниках по таким гезенкам и таким восстающим, где казалось совсем негде повернуться.

В работе Литтльпеджа нужно подчеркнуть его особую черту — удивительную сердечную мягкость. Не знаю, научился ли он этому от т. Орджоникидзе, к самому имени которого он относится с каким-то благоговением, но Литтльпедж умел всегда создавать вокруг себя самую товарищескую обстановку. И это не мешало ему быть страшно требовательным в работе.

Однажды на Урале на Березовском руднике я наблюдал забавную сцену. Американец с раннего утра (а он утром раньше всех выходил на работу) спустился в шахту, нашел, что углубка шахты идет очень медленно, и стал показывать, как надо работать побыстрее. Наши Березовские месторождения страшно водоносны. На углубке буквально работают как под проливным дождем, все мокрые. И вот, спустившись туда, спрашиваю Литтльпеджа, как идут дела.

— Fine, sinking is all right. You, son of a bitch, ... where are you bound to,[78] — кричит он мне сквозь падающий сверху ливень.

Оказывается, последняя часть фразы относится не ко мне, а к одному молодому инженеру, который, воспользовавшись тем, что Литтльпедж отвернулся и заговорил со мною, хотел удрать вверх по стремянке. Однако, дальнозоркий американец заметил этот маневр и успел схватить за штаны удиравшего парня. Хитрец был водворен на место к углубке, но это обстоятельство, оказывается, нисколько не ухудшило их отношений. Вечером, когда я сидел у Литтльпеджей в комнате и Джорджия по обыкновению поила нас всех чаем со знаменитыми пирожками, беглец как ни в чем не бывало присутствовал на чаепитии и вместе с другими смеялся над своей неудачной попыткой бегства.

С 1928 г. прошло много лет. Наша страна менялась на глазах американца, в твердых и умелых руках т. Серго наша промышленность превратилась в могучую индустрию социализма. Великие идеи Сталина, его программа Социалистической индустриализации страны претворились в жизнь. Мы в краткий срок стали страной индустриальной, экономически независимой, могущественной и несокрушимой. Тов. Серго организовал тяжелую промышленность, дал возможность развиваться такой высокой производительности труда, которая доступна только для социализма и которой не может достичь умирающий капитализм.

В этой великолепной школе сталинского руководства, с таким блеском осуществляемой т. Серго, проходили свой курс и мы, работники золотой промышленности.

Проходил ее вместе с нами и Иван Эдуардович Литтльпедж, научившийся довольно хорошо говорить по-русски за эти годы.

— Как быстро выросли эти заводы, — говорил он мне в прошлом году, зайдя ко мне в вагон в Свердловске. — Какой стал Уралмаш, ведь совсем недавно тут ничего не было! А Москва, я недавно был там, — ее узнать нельзя!

В особенный восторг его приводила Магнитка и т. Завенягин, которого он считал на голову выше лучших директоров Америки.

Он побывал и на ЧТЗ и пришел в восторг от работы т. Брускина и от порядков на его заводе.

— Вот такие порядки, такую дисциплину надо заводить на наших рудниках, на наших фабриках, — говорил он, и действительно твердою рукою наводил везде порядок, чистоту и дисциплину.

Чистоту он считал неотъемлемой принадлежностью хорошо поставленного рудника и особенно подчеркивал порядок на образцовых советских предприятиях, где он бывал и куда рекомендовал посылать наших молодых инженеров и хозяйственников, чтоб они научились порядкам.

В восторг пришел т. Литтльпедж, когда он вернулся из отпуска и первый раз проехался по метрополитену.

— Вот это сооружение, — говорил он, — не то, что наши нью-йоркские катакомбы!

Идея стахановского движения всецело охватила его. С практической американской сметкой он сразу оценил все, что может дать это «наиболее жизненное и непреодолимое движение современности, которое мощным потоком разливается по всей нашей стране».

Захватила его также и идея гениального Сталина об учетверении добычи золота в СССР. Он подсчитал, что нам для этого нужно сделать, какие рудники и где усилить, развернуть и какие построить новые. Мысль догнать и перегнать Англию увлекает его так же, как и нас, и с присущей ему энергией он проверяет расчеты, проекты, сметы, планы разворота работ...

Этот высокий, худой и молчаливый американец получил заслуженный им орден — высшую награду Союза, но он надеется, что получит и второй, когда построит задуманные им рудники в Якутии и на Дальнем Востоке.

Я не смогу здесь в этой книге перечислить всех наших работников, отлично работавших на золоте. В руках т. Серго все стали хорошо работать, поэтому я вынужден рассказать о работе только некоторых из них, не самых лучших, а тех, с которыми мне больше приходилось сталкиваться по работе.

В 1935 г. во втором квартале мы очень хорошо подготовились к летним работам и смогли выполнить программу третьего квартала, которую очень трудно было выполнить, так она была велика. Но дисциплинированность и четкость в работе, уменье маневрировать средствами и людьми дали возможность укрепить слабые участки и дать государству нужное золото. Я как раз проверял работу третьего квартала и могу отметить работу тт. Шведова (Шахтома), Ли-Син-Чена (Приморье), Полынского и Медведевского (Якутия). В Казахстане хорошо поработали: С. П. Куликов, А. И. Тиме, П. А. Быткин. На Алтае я уже отмечал работу Ильи Поликарповича Баранова, Виктора Федоровича Баумана. Пользуюсь еще раз случаем, чтобы отметить их знания, опыт и энергию, а также работу прекрасных работников Певзняка, Шестакова и других.

Обязательно нужно упомянуть о чрезвычайно культурном работнике нашем Анатолии Романовиче Альшанском, проделавшем буквально чудеса на Алдане, где он работал одновременно с талантливым секретарем партийного комитета Леонидом Захаровичем Корытным. В настоящее время А. Р. Альшанский кончил курс наук на горного инженера и управляет трестом Енисейзолото.

Инженеру Константину Миничу Чарквиани мы обязаны многими нашими успехами как на Риддере, так и на Алдане, куда он поехал по собственному желанию и где он очень много сделал для развития золотой промышленности.

Старые работники, которые с самого начала работали у нас, кроме Ю. К. Краукле и П. В. Щуки, — это тт. Доменнов К. А., Маршалов Н. Я. В. В. Селиховкин, о котором я уже говорил выше, является особенным инженером, инженером в полном смысле этого слова. Сейчас он работает на Лене и превратил Лену в первоклассное предприятие. Тов. Селиховкин является одним из лучших геологов. Он еще молодой человек, энергичный, обладает большими способностями, не любит много говорить. Виктор Васильевич Селиховкин окончил Горную академию в 1924 г. Поступил он много раньше, но во время гражданской войны дрался на фронте, оставив на время учебу. По окончании гражданской войны он снова пошел на учебу в Московскую горную академию. По окончании курса с 1924 г. он беспрерывно работает на наших предприятиях. На Алдане он жил в ужасных условиях, но это его не останавливало. Там он похоронил двух детей, но ни на одну минуту не прерывал работу.

По Алдану нужно отметить Евгения Ивановича Орлова. Это замечательный инженер, энергичный, с огромным будущим. Отметить также надо П. Е. Белого и В. В. Савельева, К. В. Авдеева.

Централизованное управление электрическими драгами Якутзолото

Перечень наших героев-директоров был бы неточным, если бы я забыл Н. Ф. Старикова, замечательного организатора, человека большой дисциплины и выдержки, ныне управляющего трестом Уралзолото, а также тт. Чухриту, Силина, очень и очень много сделавших для развития Миассзолото.

По Дальнему Востоку кроме не раз уже упоминаемых мною тт. Рыбаченко и Гуслицера А. И. я должен сказать хотя бы несколько слов об инженере Кузмицком С. А., исключительном знатоке золотопромышленности этого края, человеке огромной энергии и способности.

Нельзя забыть старейшего нашего работника Якова Евгеньевича Абрамовича, ныне управляющего трестом Забайкалзолото. Он много труда вложил в создание алданской золотой промышленности, много поработал на Центральном руднике в Западной Сибири, на Кочкаре и т. д. Нужно также упомянуть тов. Куприянова А. С., ныне управляющего Якутзолото, еще молодого сравнительно работника, но спокойного, выдержанного, дисциплинированного и знающего дело.

Было бы совсем нехорошо, если бы я ничего не сказал о моем заместителе Иване Николаевиче Опарине и о Василии Александровиче Александрове.

В. А. Александров на моих глазах работает 8 лет по золоту. Со мною вместе он объездил все районы. Кроме того, работал по кадрам, по секретариату. Поэтому он знает наизусть всех людей и всю промышленность.

Иван Николаевич Опарин — токарь по металлу. Начал свою работу еще в Сормове, а потом работал в Баку, в Грозном. И. Н. Опарин, будучи еще молодым, начал партийную работу в подпольных организациях и кружках Нарвского района, куда приехал из Сормова. Будучи вынужден уйти с Путиловского завода, он уехал из Петербурга в Баку, где работал вместе с т. Джапаридзе. Затем он перешел на нелегальное положение до установления советской власти. В 1920 г. он вернулся в Баку и работал по нефти до 1931 г., когда т. Серго передал его из нефтяной промышленности в золотую. Он был у нас членом правления Цветметзолото, затем стал моим заместителем, причем здесь он проявил особую работоспособность, твердость, дисциплинированность. Он работал на Урале, потом на Лене, в Иркутске и снова в Москве, где кончил курс на инженера. И. Н. Опарин пользуется всеобщей любовью и уважением. Когда он был на Лене во время наводнения — это было в 1934 г. — он, спасая людей, чуть сам не погиб и спасся благодаря исключительной выдержке и хладнокровию. О самоотверженной работе И. Н. Опарина было доложено т. Орджоникидзе, и нарком очень благодарил его.

Тов. Опарин награжден орденом Ленина и орденом Трудового Красного Знамени.

В Закавказье у нас работает т. Рыжев — старый специалист по золоту, на Северном Кавказе тов. Мириманов, в Азовско-черноморском крае тов. Шур. Они только начинают дело в новых для золота районах, и нужно упомянуть о трудностях, которые они в своей работе встречают.

Механические мастерские нашего Иркутского завода

Наш главный инженер Александр Александрович Борисов — человек исключительный. Он глубоко знает золотую промышленность. Он знает прекрасно технологию металлов, так как был не раз директором больших заводов и предприятий. Отмечу его ближайших помощников: инженеров Д. Д. Писарева, Н. И. Савельева, М. А. Егорова, А. Г. Вячеслова...

Отмечу особенно старого бакинца тов. Майрановского А. М.

Было бы совсем неправильно, если бы я не сказал ничего о О. С. Павиле и о Г. М. Мелик-Степанове — живой энциклопедии золотой промышленности, о тов. Тарееве М. П., тов. Петрове А. Г. и о Н. О. Раттель.

Несколько слов скажу о К. А. Кошкине. Это старый путиловский рабочий, который от рабочего станка дошел до инженера, но этого ему стало мало. Работая в золотой промышленности, он сдал аспирантуру и сделался профессором и стал большим специалистом. Его работа, которую мне пришлось видеть, по своей законченности является исключительной.

Тов. Одинцов Дмитрий Яковлевич при царском правительстве был сослан на Кочкарь и там долгое время оставался на работе. После революции он провел большую работу по организации золотопромышленности, был начальником Горного управления, где много поработал по организации горного дела. В 1927 г. он вошел в состав правления Союззолото. При своем очень милом и мягком характере и неумении крепко приказать Дмитрий Яковлевич отличается очень большою работоспособностью и наклонностью к научной работе. В этом отношении он является незаменимым работником и очень знающим инженером. Получив звание инженера-металлурга, он направил свою деятельность на дальнейшее изучение золотой промышленности и поехал за границу для окончательного укрепления своей квалификации.

Несколько слов о нашей профессуре, как, например, о В. А. Пазухине и И. Н. Плаксине и особенно об академике В. А. Обручеве, который работает в золотой промышленности не менее 40 лет и на трудах которого воспитывались все наши инженеры и наша разведка.

Упомяну о профессоре Н. И. Трушкове, труды которого стали настольной книгою для наших инженеров и директоров, и о профессоре А. Н. Заварицком, создавшем геологическую науку по Уралу. Его работу продолжает профессор А. П. Смолин. Из уральских работников должен упомянуть еще об инж. Покровском, инж. Емельянове, а по Западной Сибири о лучшем из наших молодых инженеров — т. Анатолии Александровиче Грибине.

Наша печать с большим вниманием относилась к золотой промышленности и подробно освещала как наши успехи, так и недостатки наши.

Много внимания уделяла нам «Правда» и наша наркоматская газета «За Индустриализацию», особенно тогда, когда редактором ее был т. Таль Б. М.

Особое внимание к нам С. Л. Кругликова и З. Г. Зангвиля, теплое товарищеское отношение их к нам и к нашим нуждам дало возможность правильно планировать нашу работу и финансовую деятельность, подтягивать отстающие предприятия, вводить плановую и финансовую дисциплину.

За последнее время очень многие вопросы золотой промышленности разрешались Моисеем Львовичем Рухимович, который своим удивительно чутким и дружеским отношением к золотой промышленности и к ее работникам чрезвычайно много помог делу развертывания золотой промышленности. В нашем наркомате после товарища Серго он был первым, кто особенно помогал нам советом, участием, решением разного рода вопросов.

В 1935 г., как я говорил, тяжело было в III квартале, но все-таки мы вытянули программу этого самого трудного квартала. В конце июля стало уже ясно, что программу вытягиваем, и я поехал к тов. Серго в Нальчик с докладом.

Тов. Орджоникидзе был болен и по строжайшему предписанию врачей должен был лечиться, а не принимать людей с докладами. Поэтому в Нальчике я остановился в гостинице и занялся проверкою наших золотых приисков этого района. Однако поздно вечером явился ко мне А. П. Жилин и увез меня к т. Серго, который был недоволен, что я остановился в гостинице, правда, очень и очень неплохой.

— Что ты не мог прямо приехать ко мне, — сказал тов. Серго, — что у Зинаиды Гавриловны комнаты для тебя не найдется?

Комната, конечно, нашлась, и я несколько дней прожил у т. Серго и рассказал ему подробно о делах и о наших дальнейших возможностях.

Оказалось, что у т. Серго только что были наши золотничники: А. Р. Альшанский и профессор А. П. Смолин с докладом о геологическом обследовании Северного Кавказа по золоту. Тов. Серго их слушал чуть ли не целый день и послал в Сванетию проверить, что за золотые жилы нашли там.

Врачей я тоже видел в Нальчике у т. Серго, но кроме них видел еще многих приехавших директоров, инженеров, плановиков. Доктора протестовали, а т. Серго улыбался и говорил:

— Но, послушайте, ведь они сколько дней ехали сюда, надо же их выслушать.

Тов. Серго не мог жить без работы, он весь кипел в огне своих грандиозных планов, все время работал над их претворением в жизнь. Тут же в Нальчике оформлялись новые проекты, делались подсчеты. Меня уже на третий день посадил тов. Серго помогать в подсчетах по новой системе заработной платы и по премиальной оплате труда. Когда я поехал в Москву, я вез с собою целую массу бумаг, в том числе упомянутые материалы по оплате труда.

Тов. Серго по золоту дал точные указания как работать. Он велел мне проехать по всем отстающим приискам и рудникам и крепко нажать на производство, с расчетом, чтобы обязательно в первой половине декабря закончить программу добычи. Особое внимание он велел обратить на производительность труда, на организацию работ в рудниках, на снижение себестоимости. Я вернулся в Москву, рассказал о том, что мне поручил т. Серго и снова сел в свой старый знаменитый вагон М. К. 1109, взяв с собою книги, литературу и, конечно, В. А. Александрова. Доктора на этот раз я с собою не взял, так как мне казалось, что я здоров, и развернул во время этой поездки весьма энергичную работу, как мне и было поручено нашим наркомом.

Сначала я проехал на Урал, увидался с т. Кабаковым И. Д., и по его совету проехал вместе с т. Ершовым И. С. в Кабаковск (Надеждинский завод), а затем в Заозерье к Вотинову Н. П. Там я пробыл довольно долгое время, а затем проехал на Блявинское строительство, где я должен был произвести генеральную проверку работ и строительства. Оттуда со станции Блява я поехал вместе с т. Ульмасовым Ф. А. на автомобиле в юго-восточную Башкирию и подтянул золотые рудники Бакр-Узяка, Бурибая, Тубинские прииски, Таналык-Баймакский завод и т. д. Вернувшись снова на стройку, я окончательно проверил состояние работ и выехал на Джетыгару. Оттуда проехал в Новосибирск, в Семипалатинск, на Алтай и в Алма-Ату, где договорился с секретарем Казкрайкома Л. И. Мирзояном по всем вопросам. Затем снова проехал в Западную Сибирь, осмотрел Хакасские рудники, был на празднике пятилетия Хакассии, затем на Красноярском заводе, в Иркутске, в Забайкалье, на Дарасуне, в Могоче. Потом проехал на Алдан, в Якутию, в Свободный, Хабаровск, на Приморские прииски. На Алдане провел стахановское совещание.

На обратном пути из Хабаровска осмотрел Кировский рудник, Балейский комбинат и Шахтому. Снова был в Иркутске и проверил результаты навигации, которые были очень благоприятны. Остановился в Новосибирске повидаться с т. Эйхе и решить с ним вопросы о капиталовложениях. Кроме того я должен был повидаться с Г. И. Перышкиным. Потом поехал через Петропавловск к т. Куликову С. П. в Казахстан. Там объездил рудники, провел ноябрьские праздники и выехал второй раз на Джетыгару, где был у нас прорыв.

На Джетыгаре мне пришлось немного поругаться за непорядки в рудниках и на фабрике. Вылезши из шахты, я почувствовал себя нехорошо, но не обратил на это внимания, провел совещание и на автомобиле выехал с т. Стариковым на Кочкарский рудник. Там мне стало плохо, я насилу отлежался, доехал до Миасса, а оттуда добрался до вагона, который был в Челябинске. О моей болезни стало известно т. Серго, который послал в Свердловск проф. А. Д. Очкина.

Однако ни оперироваться на месте ни ехать в Москву на операцию я в то время не мог. Нужно было, во-первых, закончить программу, во-вторых, нужно было провести на Урале стахановские совещания, которые я начал в Якутии, Сибири, в Казахстане и в Челябинской области. Оставался Урал, очень серьезный район, а там по плану был намечен ряд совещаний по комбинатам и съезд по всему тресту Уралзолото. К тому же 14 ноября 1935 г. в Большом зале Кремлевского дворца состоялось Всесоюзное совещание рабочих и работниц — стахановцев промышленности и транспорта. Как раз в это время меня привез А. Д. Очкин в Свердловск; узнав об этом совещании и о замечательном выступлении тов. Сталина, о речи тов. Орджоникидзе, я пошел к И. Д. Кабакову. Иван Дмитриевич согласился со мною, что именно теперь нельзя прерывать стахановскую кампанию и что надо провести намеченные совещания в Березовске, в Невьянске, в Тагиле и общетрестовское на Ису. Затем я должен был вернуться в Свердловск на краевое стахановское совещание и выступить на нем. Сам И. Д. Кабаков тоже выезжал на заводы с расчетом вернуться в Свердловск к краевому съезду.

— Стахановское движение, возглавляемое великим Сталиным пойдет семимильными шагами, — повторил, прощаясь со мною, т. Кабаков знаменательные слова нашего наркома т. Орджоникидзе.

Я стал уговаривать А. Д. Очкина разрешить мне кончить стахановскую кампанию. — Возможности у нас огромные, надо их полностью использовать, — говорил я ему.

А. Д. Очкин не только замечательный хирург, но и хороший товарищ. Он согласился и проехал вместе со мною по приискам, где были стахановские совещания, через Невьянск, Тагил и Ис. Туда добрались по узкоколейке и провели там стахановский съезд, на котором выступил и А. Д. Очкин. Его выступление произвело огромную сенсацию среди 1200 собравшихся стахановцев золотой промышленности. Все приветствовали стоя доктора, который лечил Сталина, дети пробирались в президиум, чтобы потрогать Алексея Дмитриевича руками.

Моисей Львович Рухимович — зам. наркома тяжелой промышленности

Они организовались в крупные артели и осваивают с успехом стахановские методы работы

После исовского совещания мы вернулись на ширококолейную железную дорогу и поехали в Свердловск на краевой съезд стахановцев, как было условлено с И. Д. Кабаковым. К этому времени уже стали поступать со всех концов и из Москвы сведения об окончании годового плана.

Тогда после подсчета и проверки я дал телеграмму тов. Сталину и тов. Серго о нашем новом, большом успехе и приехал в Москву на декабрьский пленум Центрального комитета.

Расскажу теперь подробнее о том положении, в котором я нашел наши рудники и прииски к концу 1935 г., о новом строительстве, пуске новых рудников и фабрик, об улучшении работы и об успехах стахановского движения на золотых приисках и рудниках. К пленуму ЦК ВКП(б), бывшему в декабре 1935 г., мы уже имели подробный материал по строительству и по стахановскому движению.

На рудниках и приисках я сильно радовался тому, что этот год значительно изменил лицо наших приисков и рудников, превратив многие из них в оборудованные всем необходимым предприятия, обеспеченные хорошим жильем для рабочих и ИТР, культурными учреждениями — клубами, театрами, школами, больницами и пр.

Я увидел, как много сделано и как далеко шагнула золотая промышленность во всех отношениях. Не говоря уже о предприятиях, фабриках, заводах, драгах, рудниках и пр., где работают так называемые хозяйские рабочие, — старательские артели стали совершенно иными и почти исчезла разница между промышленными рабочими и старателем. Я объехал ряд исключительно старательских районов, старательских деревень, ознакомился с бытом и с работой. Я увидел, что стахановские методы работы хорошо привились среди старателей. Старые кадровые старатели и большое число новых, молодых, советских, закрепились на приисках и рудниках, организовались в артели, осваивают стахановские методы и работают крепко на золотодобыче, сами втягивая все новую и новую рабочую силу в золотодобычу. Территория СССР неисчислимо богата не только крупными золотыми месторождениями, требующими крупных капиталовложений для установки мощных механизмов, но богата и небольшими золотоносными участками, годными для мускульной старательской разработки с применением мелкой механизации.

Эти месторождения все больше и больше разведываются, все больше и больше разрабатываются. Находят новые жилы, новые самородки по пуду и больше весом.

Урал, один из самых старых районов золотодобычи, из года в год на основе стахановских методов труда перевыполняет производственную программу и открывает целый ряд крупных месторождений рудного и россыпного золота. Окончательно подтверждена большая золотоносность южного и северного Заозерья, где в настоящий момент уже работают мощные драги и разведаны полигоны для новых драг. Районы рек Замарайки, Волчанки, Сосьвы, недавние находки самородков в Сысертском районе сулят большие перспективы по добыче россыпного золота. Открыт также целый ряд рудных месторождений. Недавно, совсем на днях, открыта богатейшая Воронцовская жила, а также обнаружена золотоносность реки Вишеры на крайнем севере. Уже начато освоение совершенно необжитых районов. Целые поселки, состоящие из новых светлых домиков, выросли на золотоносных площадях Северного Урала. Параллельно с добычей золота происходит и заселение этой части глухой тайги. Южнее заозерских приисков расположены Кытлымские, Косвинские и Исовские прииски. На этих приисках работают крупнейшие 13.5 куб. фут. электрические драги. Бывшие совсем недавно маленькими приисковыми поселками Кытлым и Ис — выросли в приисковые города с большими клубами, школами-десятилетками, спортплощадками и другими культурно-бытовыми учреждениями. Имеются хорошие магазины, столовые, рестораны. Н.-Тагильские, Невьянские, Сысертские прииски твердо встали на ноги и применяют с успехом стахановские приемы разработок. Найденный только что большой самородок золота в Полевском районе еще раз подтверждает золотоносность его и требует к себе особенного внимания.

Параллельно с добычей золота происходит и заселение этой части тайги

Особенно большая работа проведена по выявлению и оконтуриванию запасов Березовского рудника, где с таким успехом освоено стахановское движение. Этот, один из крупных по запасам золота, рудник должен в недалеком будущем стать на первое место в золотой промышленности, как Хомстек стоит на первом в США. Много лучше, чем в прошлом году, работали Миассзолото и Кочкарьзолото, расположенные на территории Южного Урала. Досрочно выполнив годовую программу, они значительно улучшили и качественные свои показатели, ввели стахановские организационные навыки.

В Челябинской области открыты новые богатейшие залежи золота на р. Комья, Ашменском прииске, Мелентьевском руднике, в Гогинском и Магнитогорском районах.

На территории Казахстана окончательно разведаны такие месторождения, как Манка, Майкаин, Кара-Агач, Кумак, Веселый аул, Баладжал, Акджал и др., доразведывается Джеламбет.

На Алтае, в южной его части, открыты такие крупные россыпные месторождения, которые привлекли большое количество старателей. В Казахстане вырос целый ряд крупных рудников, выстроены бегунные фабрики, заводы, а рудничный поселок Степняк превращен в индустриальный город с двадцатью пятью тысячами населения. Огромной заслугой работников золотых предприятий Казахстана является то, что они сумели привлечь на золотодобычу большое количество местного коренного населения и вовлечь его в стахановское движение.

В Западной Сибири работают такие замечательные рудники, как Змеиногорск, Центральный, Берикуль. В Хакассии за последние годы созданы замечательные предприятия на Сарале, построены фабрики, электростанции, рудники: Коммунар, Андреевский, Ивановский и другие, которые я осмотрел. Все они заново оборудованы, электрифицированы, применяют стахановские методы труда, работают по новейшим способам магазинирования, введенным у нас благодаря трудам американского инженера Д. Э. Литтльпедж, а также инженера А. А. Грибина и др.

На приисках выстроены хорошие магазины, столовые, рестораны

В Красноярске на противоположной стороне Енисея я осмотрел строящийся завод-гигант «Стройкрасмаш», который уже выпускает для золото-платиновой промышленности оборудование, разведочные буры Кийстона и Крелиуса, катера и пароходы. Руководитель строительства А. П. Субботин выстроил уже большую часть цехов, которые постепенно входят в эксплоатацию, построил великолепный поселок, прекрасную школу, больницу, детясли, пионерлагерь и т. д. Река Енисей соединяет Красноярск с богатыми приисками и рудниками Енисейзолото, где работает много драг исключительно на золотодобыче, и где за последние два года открыт ряд новых рудных и россыпных месторождений золота и т. А. Р. Альшанский надеется в 1936 г. дать большой прирост золота.

В городе Новосибирске имеется у нас завод «Труд» для изготовления обогатительного оборудования по американским образцам: он невелик, но хорошо оборудован, и директор тов. Самцев хорошо управляет им.

В Иркутске находится наш второй по величине машиностроительный завод, изготовляющий драги и тяжелое оборудование для золотой промышленности. Завод еще не принят правительственной комиссией, но работают уже корпуса — сталелитейный, прокатный, чугунолитейный, механический, металлических конструкций и др. Завод оборудован превосходными станками, которым может позавидовать любой из заводов Москвы и Ленинграда.

Восточносибирский край имеет на своей территории богатейшие рудные и россыпные предприятия — Лензолото, Дарасунзолото, Балейзолото, Забайкалзолото, Баргузинзолото, Онон, Шахтома, Кара и т. д. Прииски Лензолото, разрушенные хозяйничанием концессии «Лена-Гольдфильдс», переоборудованы, значительно усилены. Туда завезены 2 мощные электрические драги, строится огромная Мамаканская ТЭЦ и Энгажиминская гидростанция, которые дадут ток драгам и рудникам Лены. Это позволит, по мнению В. В. Селиховкина, в короткий срок учетверить золотодобычу по ленским предприятиям.

В Иркутске я два раза виделся с М. И. Разумовым — секретарем Восточносибирского крайкома, чрезвычайно много помогавшим нашей золотой промышленности. Вместе с ним я наметил программу моей поездки по Восточной Сибири, по Забайкалью, где я еще раз посетил Балейзолото, открытое при советской власти, в течение трех лет выросшее в золотой индустриальный городок, насчитывающий до 25 тыс. жителей. Являясь одним из крупных рудников по запасам металла, Балей, улучшая показатели своей работы, должен в 1936 г. значительно увеличить выдачу золота.

Рудник Дарасун также открыт и отстроен нами. Я рассказывал, как мы его начали строить. Разведки показывают, что золотые его запасы огромны. Там мы имеем комплексную руду, свинец, золото: уже построена флотационная фабрика, строится вторая. Расположенный в 90 км от ст. Шилка Дарасунзолото обеспечен всем необходимым и даст учетверение золотодобычи в самое короткое время. Сейчас к нему ведется узкоколейная железная дорога от ст. Холбон, которая усилит грузопоток, направляя на рудник оборудование, материалы и пр. и вывозя с Дарасуна концентраты, которые будут обрабатываться на строящемся Холбонском металлургическом заводе. Балей и Дарасун снабжаются током от Холбонской электрической станции, работающей на угле Арбагарских копей, куда также проведена узкоколейка.

Далее тянется ряд приисков и рудников до самого Владивостока. Это руднику и прииски трестов Приморзолото, Амурзолото и Верхамурзолото, которые я осматривал в этом году. Некоторые из них, как-то: Ключевское месторождение, Пильное, Белая гора, Кировский рудник и ряд других, представляют собою исключительный интерес с точки зрения массовой добычи и обработки руд на мощных фабриках. В Хабаровске, при разговоре с секретарем крайкома т. Лаврентьевым намечена была программа работ на 1936 г.

В Иркутске находится наш завод, изготовляющий драги и тяжелое оборудование для золотой промышленности. На первом плане механо-сборочный цех, справа видна часть прокатного цеха

Затем я поехал в Якутию. Якутская республика занимает одно из первых мест по добыче золота. Открытый и построенный при советской власти Алдан твердыми шагами идет к еще большему увеличению добычи и к строительству новых рудников.

Рудники Лебединый, Зверевский голец, Технический голец и другие дают возможность рассчитывать на получение на Алдане большого количества рудного золота по очень невысокой себестоимости. Запасы россыпного золота также увеличиваются. Новые прииски Нюкжа, Тырканда, Кабактан обеспечивают на много лет работу россыпного Алдана. Разведка прирезает к старому Алдану новые богатейшие золотоносные участки, как-то Джуг-Джур и Учур.

Много достижений имеют наши предприятия за 1935 г. Работа во всех звеньях значительно улучшена, но не все еще сделано для того, чтобы работать на отлично, есть еще целый ряд крупных недостатков в работе, которые нужно в кратчайший срок исправить.

Партия и правительство дали золотой промышленности много оборудования, материалов и средств. Благодаря постоянной заботе нашего великого вождя тов. Сталина и любимого нашего наркома тов. Орджоникидзе золотая промышленность выполнила досрочно годовую производственную программу золотодобычи за 1935 г. и улучшила качественные показатели в работе.

В 1936 г. мы должны показать еще лучшие образцы в работе, исправить все недочеты, показать подлинные образцы социалистического труда на всех фронтах работ, сделать стахановское движение массовым и добиться безусловного перевыполнения плана. Стахановское движение всколыхнуло многотысячную армию рабочих, инженеров и старателей золото-платиновой промышленности. Мне удалось в октябре и ноябре провести ряд стахановских совещаний на многих наших рудниках и приисках.

Приезжая на какой-либо рудник, например, на Дарасун, я брал с собою стахановцев с другого рудника. Так, например, на Дарасун я ездил с т. С. В. Васильевым — орденоносцем-забойщиком Якутзолото. На Алдан я взял с собой ленских забойщиков и т. д.

Наша Холбонская ЦЭС, обслуживающая Балейский и Дарасунский рудники

Первая бегунная фабрика, поставленная для обработки руд первого, в Якутии золотого рудника Лебединый

Вытягивая из прорыва Джетыгару, я привлек к работе кочкарцев, а на Кочкарь пригласил миассцев. Проведя слет стахановцев всего Урала на Исовских приисках, я пригласил туда стахановцев Челябинской области и Казахстана. Кроме того, я проводил слеты в Березовске, Невьянске, Свердловске и первый наш стахановский слет в Незаметном — советском золотом городе Якутии.

Стахановское движение обнаружило много резервов в работе наших рудников, приисков, фабрик, иловых и эфельных заводов; на драгах, где черпаки загружаются не полностью, и на рудниках, где в забоях вместо одного-двух человек работает 4—5 человек. В очень короткий срок на моих глазах на рудниках и приисках была проделана огромная работа по выявлению резервов и по быстрейшей перестройке всей работы. И результаты проделанной большой работы уже налицо: досрочно выполнена программа, что без стахановского движения мы бы не сделали.

Первые стахановцы Алданских приисков Симон Васильев и Семен Чернов с момента возникновения стахановского движения перестроили работу и дали новые, до сих пор никем не превзойденные в золотой промышленности, результаты по выдаче песков.

На Якутских приисках и на новом руднике Лебедином я дал приказ от 7 октября 1935 г. по усилению стахановских методов работы. В нем между прочим было сказано:

1. В течение октября все наши рудники перевести на новые стахановские методы работы и, согласно приказу нашего наркома т. Орджоникидзе, обеспечить дальнейшее повышение производительности труда, увеличение добычи золота и снижение себестоимости.

2. Управляющим трестами и всем директорам предприятий обеспечить на всех рудниках необходимые производственно-организационные и технические условия для развития стахановского движения. Всем саботажникам давать самый резкий отпор, передавая дела о них прокуратуре и ставя вопрос перед партийными организациями об исключении саботажников из партии. Самую упорную борьбу вести с техническим консерватизмом и со старыми негодными навыками в горных выработках и разработках россыпей. Ввести повсюду новейшие способы разработки россыпей путем применения гидравлических методов, парооттайки, применения лавных работ, механической откатки конвейеров, транспортеров и т. д. При разработке вечно мерзлых россыпей лавным способом, а также при проходке передовых штреков, бедроков (перфораторами), работы вести стахановским методом, полностью освобождая забойщиков от всех подсобных работ в забое, кроме кайления и бурения.

Новейшие способы разработки россыпей путем применения гидравлических методов

3. Главным инженерам трестов, предприятий, рудников, приисков лично возглавить борьбу за овладение техникой, следить за четкой организацией механизированного труда и производства, лично знать всех лучших работников, раскрыть все их способности, заинтересовать их в развертывании работы, умело связывая их личные выгоды, заработок и прочее с выгодами общественного порядка.

4. Вместе с умением заставить всех подчиненных четко и производительно работать и выжимать из техники максимум возможного, не забывать великих слов тов. Сталина о человеческом отношении к людям, заботясь о них, вникая в их нужды, нужды семей и детей. Директорам лично следить за тем, чтобы жизнь инженеров и рабочих на рудниках и приисках была культурно организована и ничем не отличалась от жизни в больших городах.

5. Всем инженерам, заведующим шахтами, сменным мастерам меньше заниматься писаниной. Быстро давать практические указания забойщикам, устанавливать нормы на месте, правильно расставлять людей по забоям, следить за тем, чтобы все необходимое для четкой и безостановочной работы было заблаговременно подано и организовано. Лично следить за крепежом, за отправкой, за выдачей руды, лично знать каждого подземного рабочего, следить за его производительностью, за его заработком, для лучших рабочих установить индивидуальные оклады с начислением премий.

6. Управляющим трестами и директорам предприятий лично следить за тем, чтобы действительно была проведена на рудниках премиально-прогрессивная система оплаты для рабочих и ИТР. Лично наблюсти, чтобы по раз установленным нормам давали возможность заработка без ограничений, без каких-либо подгонов, регулирования заработков и т. д. Рабочие могут развить какую угодно производительность труда и соответственно с этим получить прогрессивную оплату и премию за свою перевыработку.

7. Всем главным инженерам следить за действительным уплотнением рабочего дня, не допуская никаких простоев, никаких перебоев. Технические нормы обусловливать не на среднего, а на лучшего работника и хрононаблюдения вести именно по этому расчету. Наблюсти за тем, чтобы разбивка плана производилась не только по месяцам, но и каждый день, и чтобы для каждой забойной группы было известно каждодневное задание. Задание должно быть записано на доске, на видном месте. Публиковаться должны заработки рабочих, в особенности перевыполнивших план.

8. Управляющим и главным инженерам трестов и приисковых управлений обеспечить полное использование механизмов для горных работ, имеющихся в настоящее время и получаемых до конца года. Тщательно проработать план механизации горных работ на 1936 г., в котором предусмотреть широкое применение перфораторов, отбойных молотков, погрузочных машин, конвейеров, транспортеров, канатной и электрической откатки, электроосвещения и пр. Равняться на лучшие рудники США, Канады, Донбасса и Криворожья.

Вместе с алданским стахановцем-забойщиком Симоном Васильевичем Васильевым поехал я на Дарасун

Тт. С. В. Васильев и С. М. Чернов широко передают свой опыт работы другим бригадам и забойщикам, обучая их, как надо работать, и ученье их даром не пропадет. Растут новые кадры стахановцев на Алдане. Бригада забойщика Галимова в составе крепильщиков Кулагина и Лобанова и откатчиков Островского, Мурина, Пасихина и Головина показала еще более высокий класс работы. Они стремятся догнать и перегнать тт. Васильева и Чернова, внося систематические улучшения в свою работу. Не отстают в поднятии производительности труда и применения стахановских методов работы и горняки Лены. Организатор стахановского движения на Лене забойщик-бригадир т. Пузыренко С., участник Ленской забастовки 1912 г., член ВКП(б), систематически перевыполняет нормы на 317% и обучает забойщиков, как надо работать. Бригадир-забойщик т. Клецкий П. ездил на Алдан, где показал высокий класс работы, но перекрыть С. М. Чернова не смог. Сотни других забойщиков, каталей, крепильщиков, включившись в стахановское движение, обмениваясь опытом, овладевая техникой работы, дают значительное перевыполнение норм.

В Забайкалье стахановское движение начало развиваться прежде других на Шахтоме. Я уже говорил, что директор т. Шведов возглавил стахановское движение и показал лично сам, своими руками, как надо работать и что надо сделать для увеличения золотодобычи. Он работал вместе с забойщиком Турановым, гидравлистом Зубаревым и откатчицей Чипизубовой и применил в спаренном забое в условиях вечной мерзлоты непрерывное действие парооттайки, что до сих пор считалось невозможным. В результате перекрыты все прежние рекорды наши и аляскинские.

Этот пример послужил большим толчком для перехода целого ряда артелей на стахановские методы работы, и уже в ноябре на Шахтоме имелось 40 бригад, работавших по-стахановски.

Чтобы жизнь на золотых рудниках и приисках была культурно организована...

Особенно большие успехи по внедрению стахановских методов работы имеют рудники трестов: Запсибзолото, Башзолото, Каззолото, Балейзолото, Дарасунзолото, Минусазолото, Алтайзолото, Джетыгаразолото и Уралзолото (Березовский рудник). Здесь мы имеем достижения в области лучшей и более полной загрузки фабрик, рационализации подрывного дела, применения более выгодных способов добычи руды, перехода бурильщиков на два колонковых перфоратора, работы бурильщика в спаренных и даже строенных забоях и т. д. Творческая мысль стахановцев значительно улучшила нашу технику горных работ.

Тов. М. П. Тареев особенно хорошо следит за развитием стахановского движения в Западной Сибири.

Старт велосипедистов-стахановцев Башзолото

Забойщик Центрального рудника т. Медведев М. М., забойщик Ивановского рудника т. Пономарев И. И. дали наивысшие показатели.

На Коммунаровском руднике бригадир забойщик Макаров ввел применение шпуров большой глубины. Результат взрывов великолепен, производительность увеличилась до 400% и выше.

Значительный разворот стахановского движения на приисках Миассзолото помог не только досрочно кончить годовую программу, но и дать большой прирост к 1934 г. — свыше 40%.

Забойщик Мелентьевского рудника т. Жмаев М. М. перевыполняет нормы на 370%. Работает он на бурах с твердыми сплавами.

Начавшееся на Дарасуне в начале сентября и организованное директором М. И. Новиковым стахановское движение охватило все стороны хозяйственной жизни этого большого предприятия. Сейчас там насчитывается несколько сотен стахановцев, оставивших далеко позади все старые нормы и систематически повышающих производительность труда. Отлично работают забойщики Гасилов, Кащенко и Зощенко.

О том, как я проводил стахановское совещание в Каззолото, Джетыгаре, Челябинской области, я уже рассказывал. Мы по-сталински организовали стахановское движение и перевыполняли план по всей золото-платиновой промышленности.

Рудники за рудником, прииск за прииском переходили на стахановские методы работы и еще раз подтвердили полностью слова нашего наркома — «Сила стахановского стиля работы заключается исключительно в умелом использовании механизмов, лучшей организации труда в забое, в разделении труда, в использовании по прямому назначению забойщика исключительно на работе с перфоратором и отбойным молотком. Максимальная уплотненность рабочего дня, помноженная на социалистические методы труда, знание своего дела — вот что произвело коренной переворот и дало небывалые образцы борьбы за выполнение производственного плана».

Вот почему золотая промышленность досрочно закончила годовой план 1935 г.

Вот почему 4 января 1936 г. т. Орджоникидзе мог рапортовать тов. Сталину и правительству в Кремле на приеме работников золотой промышленности об успешной работе золотой промышленности.

Вот почему мы на том же приеме могли уверенно заявить тов. Сталину, что первую половину задания об учетверении добычи золота мы выполнили: мы удвоили добычу по сравнению с 1933 г. и заняли второе место в мире.

Для дальнейшего развития золотодобычи в нашей стране пределов нет. У нас богатейшие в мире сырьевые ресурсы, у нас есть ряд месторождений, которые ждут своей очереди для разработки, мы еще не трогали месторождений с более бедным содержанием золота (подобные месторождения давно разрабатываются в Америке и Африке).

То, что наша золотая промышленность находится в общей системе тяжелой промышленности, еще более соответствует росту золотодобычи: ее увлекают общие мощные темпы развития тяжелой индустрии, ее захватывают примеры Магнитки, Донбасса, Макеевки; кроме того, мы используем весь стахановский пафос, весь огромный опыт, все новейшие методы работы и все оборудование, которое дает нам Наркомтяжпром.

Необходимо отметить еще одно достижение в технике добычи золота. Мы перешли к плавке золотосодержащих руд на заводах цветной металлургии — Кировском, Красноуральском, Карабашском, Чимкентском и других.

Огромную помощь в этом сложном и выгодном для государства деле нам оказали А. С. Шахмурадов — начальник Главцветмета и Е. Г. Деречей — его заместитель и главный инженер.

Общее процветание нашего Союза, расширение товарооборота, развертывание торговли, снижение цен, рост потребностей населения — все это дает нам возможность еще шире развертывать золотодобычу, еще более укреплять советскую валюту, наш советский рубль.

Мы знаем, как тверда уже сейчас наша валюта, как сильно укрепился в 1935 г. наш советский рубль. В укреплении советского рубля, в победе социализма в нашей стране золотая промышленность сыграла немалую роль: благодаря золотой промышленности наше государство и наше правительство располагали и будут располагать все большими и большими валютными ресурсами в виде драгоценных металлов, необходимых нашей стране для расчетов с заграницей при закупке новейшего оборудования, нужного нам, чтобы еще более индустриализировать страну. Благодаря золотой промышленности и ее успехам государство наше является самым лучшим, самым аккуратным плательщиком в мире. Благодаря успехам золотой промышленности в Стране Советов, естественно, освобождается ряд ресурсов, которые шли и будут итти на еще большее улучшение жизни в нашей цветущей стране.

У нас в СССР жить стало лучше, жить стало веселей, и этому — в цепи других факторов — много содействовали успехи золотой промышленности. Для того чтобы жизнь наша становилась все лучше и краше, чтобы страна наша становилась все крепче и крепче, чтобы росло благосостояние в городе и деревне, партия и правительство делают все для широкого развития золотой промышленности — неотделимой части нашей тяжелой индустрии и всего народного хозяйства.

Сделаем золотодобычу действительно делом первейшей государственной важности, как сказал т. Орджоникидзе, наш железный нарком, сделаем золотодобычу делом чести и славы. Учетверим золотодобычу Союза, перекроем Англию и займем первое место во всем мире. Покажем, что мы полностью освоили тот великолепный урок, который дали нам всем на совещании в Кремле товарищи Сталин, Орджоникидзе и Молотов.

Полностью на все сто процентов выполним решения декабрьского пленума ЦК.

Мы не должны забывать директиву пленума: "Пользуясь всеми научными знаниями и техническим опытом, накопленным промышленностью, отрешиться от недоиспользования техники, неизбежного в капиталистическом обществе, где рабочий работает не на себя, не на коллектив, а на капиталиста, где хозяйство развивается не по плану, в интересах всего народа, а стихийно, в интересах отдельных капиталистов. Пойти в ногу со стахановским движением, возглавить его и помочь ему, создав новую высшую по сравнению с капитализмом производительность труда".

Организовать и возглавить стахановское движение — такова задача золото-платиновой промышленности на 1936 г.

«Стахановское движение, — говорится далее в решении пленума ЦК, — означает организацию труда по-новому, рационализацию технологических процессов, правильное разделение труда в производстве, обеспечение быстрого роста производительности труда, обеспечение значительного роста заработной платы рабочих и служащих».

Тов. Орджоникидзе, награждая лучших наших работников 5 марта 1936 г., еще раз напомнил, что мы далеко еще не использовали всех тех возможностей, которые дают нам передовая техника и наука, что мы можем еще больше усилить нашу добычу.

Тов. Серго раскрыл перед нами величайшее значение лозунга тов. Сталина, что «Техника во главе с людьми, овладевшими техникой, может и должна дать чудеса».

Это мы и сделали при дальнейшем развертывании золотой промышленности.

В конце первого полугодия 1936 г. собрался под председательством тов. Орджоникидзе Совет тяжелой промышленности. Золотая промышленность пришла к Совету с новыми победами, с досрочным окончанием плана, со значительным ростом добычи, производительности труда, лучшими качественными показателями.

Вот что писала газета «Нью-Йорк Таймс» в воскресном номере от 28 июня 1936 г.: "Moscow June 27. А. Р. Serebrovsky announced today at a special meeting here of the leaders of Heavy Industry under the presidency of Commissar G. K. Ordjonikidze that Glavsoloto had just accomplished a half year’s program four days ahead of time, with an increase of 25 per cent in production and 29 per cent in labor productivity, as compared with last year".[79]

Затем на Совете было оглашено приветствие тов. Сталина работникам золотой промышленности по случаю досрочного выполнения плана первого полугодия:

РАБОТНИКАМ ЗОЛОТОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ

ПРИВЕТСТВУЮ ПО СЛУЧАЮ ДОСРОЧНОГО ОКОНЧАНИЯ ПОЛУГОДОВОГО ПЛАНА.

НАДЕЮСЬ, ЧТО С УСПЕХОМ ЗАКОНЧИТЕ ПЛАН ВСЕГО ГОДА И ДАДИТЕ НАИЛУЧШИЕ КАЧЕСТВЕННЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ.

И. СТАЛИН

Весь зал встает и устраивает бурную овацию в честь тов. Сталина и работников золотой промышленности, удостоившихся высокой чести и большой радости. Беспрерывно гремят возгласы: Ура тов. Сталину и тов. Орджоникидзе! Да здравствует вождь народов тов. Сталин!..

«Надеюсь, что с успехом закончите план этого года и дадите наилучшие качественные показатели» — эти слова тов. Сталина, адресованные работникам золотой промышленности, принимаются всем Советом тяжелой промышленности как боевая директива.

Москва

8/VII 1936