Начало пути

Часть 2. Нелегкий путь в Петербург. Глава 1. Необычная попутчица.

« Мы обречены,…

Смешать реалии и сны! »

Эпидемия «Пройди свой путь»

Место и время неизвестны

…Он снова бежал по темному коридору, слыша за спиной шаги товарищей. Вода на полу разлеталась из-под подошв мелкими брызгами. Руки привычно сжимали рукояти клинков.

«На этот раз я не опоздаю!» – билась в мозгу одна-единственная мысль.

Дорогу преградила тяжелая дверь. Недолго думая, он выбил её плечом и оказался в знакомой комнате…

Он возвращался сюда постоянно, каждую ночь. Бетонные стены и пол, несколько труб вдоль стен и вентиляционная шахта под потолком, забранная решеткой. Он видел этот подвал уже десятки раз и знал, что должно произойти.

Прямо перед собой он увидел ее. Молодая девушка, с длинными светло-русыми волосами и голубыми глазами стояла, прикованная наручниками к одной из труб. На её лице застыл страх. Она открывала рот, пытаясь что-то сказать, но до него не долетало ни звука.

- Алина… – прошептал он, делая шаг вперед. Его взгляд упал на кровавое пятно, расползающееся по ночной рубашке девушки. Одним прыжком он преодолел комнату, но не успел. Голова любимой безвольно повисла.

- АЛИНА-А-А!!! – в отчаянии закричал он…

Железная дорога Санкт-Петербург – Москва

31 октября 2000 г. 2:23

- А-А-А!!!

Громкий крик и последовавший за ним грохот и мат, заставили его открыть глаза.

- Шрам, чтоб тебя! Ты хотя бы один раз можешь дать мне нормально выспаться?! – сердито донеслось откуда-то снизу. – Я от твоих воплей с полки навернулся! Как башкой об стол не сыграл, ума не приложу!

- Извини, Запал! – только и мог сказать Игнат поднимающемуся с пола товарищу.

- Да ладно,… я ж все понимаю! – отмахнулся тот, пытаясь поправить завалившийся на бок зеленый ирокез. – Опять тот же кошмар?

- Да.

Шрам огляделся. За окном плацкартного вагона медленно проплывал окутанный ночью лесной пейзаж. Старые наручные часы с браслетом, лежавшие на столике, показывали без пятнадцати три.

Сон пропал напрочь, поэтому Игнат дождался, когда Вовка залезет на багажную полку и, накинув «олимпийку», направился в сторону туалета.

- Ты куда? – услышал он густой бас с соседней полки.

Присмотревшись, Шрам понял, что своим криком разбудил всех товарищей. С нижней полки на него сочувствующе смотрел Горын. Над ним лежал Шаман, который тоже не спал, а с левой нижней полки уже поднимался Крот. Только Запал отвернулся лицом к стенке и тщательно делал вид, что уже спит.

Все они еще недавно были обычными школьниками. Шраму и Горыну исполнилось по шестнадцать, Шаман пару дней назад отпраздновал свое пятнадцатилетие, а Кроту и Запалу должно было стукнуть по четырнадцать (Сане – через несколько недель, Вовке – через полгода). Да, все они были молоды, но, несмотря на это, у каждого на плечах лежал непосильный груз ответственности, и с этой ношей им пока удавалось справляться.

Разделавшись с карательным отрядом, отправленным вампирами, друзья покинули Черноречье и перебрались в соседний район, где почти неделю прятались в лесной, практически пустой деревне, ожидая погони. Причины были веские – главарям напавшей на них банды удалось уйти, и ребята небезосновательно предполагали, что те вскоре вернутся с подкреплением, однако, за ними так никто не явился, если не считать одинокого вампира, случайно объявившегося в деревне. Вероятно это был просто залетный кровосос, или, вполне возможно, разведчик, но стражи в такие тонкости вникать не стали и попросту прибили его на месте. После данного происшествия оставаться в деревне и дальше было рискованно, так что товарищи решили вернуться к первоначальному плану – отправиться в Петербург на поиски Распутина и ответов.

Поздним вечером ребята добрались до Твери, где тоже не обошлось без происшествий. Друзья несколько раз натыкались на армейские патрули, но вместо знака вооруженных сил, на их рукавах был ярко-алый шеврон с гербом Москвы – Святым Георгием Победоносцем, а неподалеку от таких групп на стоянках находились микроавтобусы защитного цвета и почему-то катафалки. Поразмыслив, Неспящие пришли к выводу, что это и есть те самые «гробовщики», о которых Шаману рассказал Распутин. Эти сведения блестяще подтвердил Крот, подловив одного из таких вояк, когда тот отлучился с поста по нужде. Вторая же новость, добытая у невольного информатора, оказалась куда тревожнее – «гробовщики» проводили операцию по поиску и ликвидации особо опасной нечисти и, судя по косвенным признакам, искали они… Неспящих!

В итоге, рискованная вылазка Крота едва не закончилась плохо для всей группы – похоже, паренек все же «засветился», потому что буквально через полчаса охотники резко активизировались и начали прочесывать район, где находились стражи, и тем чудом удалось выскользнуть из кольца и вскочить на проходящий поезд, который в итоге увез их в Москву, где им пришлось уходить от еще одной такой же облавы! В конце концов, стражи глубокой ночью все же выбрались из города и, наконец, сели на поезд в Петербург. Почему «гробовщики» так рассердились на них, ребята не имели ни малейшего понятия, но что попадаться им не следует, усвоили четко.

К друзьям подбежала молодая проводница. Её лицо, обрамленное темными волосами, выражало испуг, форменная пилотка съехала на бок.

- Это у вас кричали?! Что случилось?!

Крот встал со своей полки, но Шрам, угадав мысли друга, лишь отрицательно покачал головой.

- Извините, если побеспокоил – обратился он к девушке. – Просто кошмар приснился. Не могли бы вы сделать чаю мне и моим друзьям?

Игнат заметил, что проводница смотрит на него как завороженная. Ему уже доводилось видеть похожее выражение лица у кассирши, когда он покупал билет на поезд,… и у официантки в кафе,… и даже у продавщицы в обувном магазине, куда он с друзьями зашел купить новые ботинки.

«Что-то здесь не так!» – стукнулась в голову тревожная мысль.

- Хорошо,… но вам придется подождать. Через пару минут поезд подойдет к станции – ответила девушка, не отводя взгляда. – Мне нужно будет посадку проконтролировать. Потерпите?

- Конечно. Нам спешить некуда.

Проводница нехотя повернулась и пошла к тамбуру. Шрам заметил, как она украдкой обернулась и одарила его еще одним томным взглядом.

Вагон, в котором ехали Неспящие был последним в составе, и как следствие – практически пустым. Кроме друзей, в одном из отделений, находившемся ближе к середине, ехали две студентки, да еще в самом хвосте вагона расположился какой-то тощий и явно болезненный интеллигент, во всяком случае, свое место он практически не покидал, предпочитая спать часами. Вот почему на вопли Шрама, кроме проводницы, никто больше не отреагировал.

Поезд уже заметно сбавил ход, приближаясь к станции, и это значило, что в ближайшее время воспользоваться туалетом или выйти в тамбур покурить будет весьма проблематично. Данковскому же больше всего на свете хотелось умыть лицо, смывая с себя остатки кошмара, и выкурить сигарету.

- Сядь, посиди, все равно подымить не выйдет! – сказал Крот, словно прочтя его мысли. – Игнат, ты поговорить не хочешь?

Сев на свою полку, Шрам посмотрел на товарища. Тот неподвижно сидел на своем месте и, не моргая, смотрел ему в глаза. Выдержать этот пристальный взгляд было довольно трудно, но еще труднее было отвести глаза.

- Саня, завязывай со своими штучками! – гневно прошептал Шрам, с трудом разрывая зрительный контакт.

- Не понимаю, о чем ты! – открестился Крот. Но хоть говорил он и серьезно, уголки его рта слегка изогнулись кверху, а в серых глазах мелькнули задорные искорки.

- Дурачком не прикидывайся! Я твои телепатические инсинуации в своей голове сразу чувствую! – уже беззлобно ответил Игнат.

- Я ж помочь пытаюсь! – притворно-обиженным тоном ответил Крот. – К тому же, мне нужно тренироваться.

- Тренируйся на кошках! – процитировал Юрия Никулина Шрам.

- Игнат, а может и правда… – взял слово Горын – пусть Саня тебе поможет. Ты ведь уже которую ночь кошмарами мучаешься, а так, глядишь, он тебе сны как-нибудь отключит, хоть спать нормально будешь.

- Ага! И другим поспать дашь! – долетел сверху голос Запала.

Отрицательно покачав головой, Шрам ответил:

- Извините парни, но мои кошмары это только мое дело! Они напоминают, ради чего я живу.

Пока он говорил, Шаман слез с верхней полки и сел рядом с Горыном.

- Игнат ты не думай, мы все прекрасно понимаем. Стресс, который тебе довелось пережить – это действительно тяжело, неудивительно, что кошмары преследуют тебя каждую ночь. – Савьюр говорил, тщательно подбирая слова. – Не каждый смог бы пережить такое…

- «Пережить такое»?! – перебил друга Шрам. – Андрюха, пережить ТАКОЕ невозможно! У меня на глазах убили Алину, девушку которую я любил, и которая любила меня! Ее убили только за то, что я – Неспящий! Как такое можно пережить?! У меня словно вырвали из груди сердце и теперь там пустое место! Тот, прежний Игнат, умер в подвале вместе с Алиной, а то, что вы сейчас видите, лишь бездушная оболочка, движимая жаждой мести! Только после того, как я расквитаюсь с Лебрази и Ван Хален, после того, как под корень вырежу их долбанные вампирские кланы, до последнего кровососа… возможно я смогу приглушить эту боль.

- Ну, тогда может врежешь мне? Для начала? – спокойно произнес Шаман.

- В смысле?! – Игнат настолько обалдел, что даже его раздражение на время отступило.

- Потому что в этом… происшествии, частично виноват и я! Если б я тем утром расспросил тебя обо всем, мы смогли бы ее уберечь! И вот еще что… я был в курсе насчет метки.

- Ты… знал?! – медленно произнес Шрам. – Откуда?

- От Распутина. Когда он появился, сигнала об опасности не было, ну я и увидел, что метки нет. А вампир прямым текстом сказал, что это – знак предательства одного из нас.

- Почему сразу не сказал?!

- А кому я мог верить?! – задал встречный вопрос Шаман. – Себе самому только. Правда, вскоре я скинул со счетов Запала…

- Потому что я – твой лучший друг? – поинтересовался Вовка.

- Язык ты за зубами держать не умеешь, вот почему! – вернул товарища в реальность Андрей. – Врагам не было смысла тебя вербовать,… разве что выпытать сведения о нас и сразу пришить, чтобы замести следы,… кстати, этот вариант я сначала и рассматривал.

- Блин! – Запал нервно сглотнул. А Шаман продолжал:

- Крот не был Неспящим, и его кандидатуру я даже не рассматривал (это уж потом выяснилось, что он тайно вступил в наши ряды). Оставалось трое. И честно сказать… – Савьюр вздохнул, –…хреновый из меня сыщик вышел! Слишком долго собирался с духом… время упустил. Хотел рассказать все сразу после встречи с Распутиным, да тут Крот появился, а дальше пошло-поехало! Если б не канителился, глядишь и успели бы Бизона обезвредить,… да и девушку бы может, спасли. Ударили бы первыми и все!

- Не факт! – покачал головой Семен. – Вампиры, поняв, что мы их раскусили, могли бы вырезать всю деревню, выманивая нас! Или же попросту взяли бы в осаду и сожгли вместе с домом!

- А может,… так было бы лучше?

Шрам замолчал, и в воздухе повисла напряженная тишина. Никто не решался нарушить её, но тут поезд остановился. Недолго думая, Игнат встал и направился к выходу из вагона.

- Пойду на перроне покурю.

- Подожди! – поднялся со своего места Саня. – Я в «ночник» заскочу, куплю чего-нибудь поесть.

Когда они ушли, Вовка повернулся к оставшимся друзьям и, опершись на локоть, глубокомысленно произнес:

- Порой мне кажется, что Данковский спятил.

Горын и Шаман лишь кивнули, соглашаясь.

- Да уж – вздохнул Андрей. – Урок мы получили жестокий,… но мы его усвоим! И первый вывод такой: нужно больше доверять друг другу! Недаром говорится: «когда в товарищах согласья нет – на лад их дело не пойдет!»

- Мудрые вещи дедушка Крылов писал! – кивнул Семен.

Ночной воздух холодил лицо и приятно бодрил. На перроне было многолюдно, пассажиры суетливо бегали взад-вперед в поисках своих вагонов, а провожающие им только мешали.

Окинув взглядом этот хаос, Игнат вышел наружу и обратился к проводнице:

- Сколько мы здесь простоим?

- Стоянка поезда – десять минут – ответила та и вновь одарила его многозначительным взглядом.

- Спасибо.

Шрам отошел на несколько шагов, дождался отставшего Крота и резко остановил его, схватив за локоть.

- Я вроде просил тебя завязать со своими штучками?!

- Ты о чем это?

- Взгляни на меня внимательно. Что ты видишь?!

Крот послушно посмотрел на друга. Большие, но словно потускневшие зелёные глаза, правильные нос и овал лица, правую сторону которого пересекал шрам, пролегавший от нижней трети лба через бровь и глазницу, уходя на скулу. Седые, неровно остриженные волосы торчали во все стороны.

- Ну, и что ты хотел этим сказать? – ровно поинтересовался Саня.

- А то, что с моей внешностью только людей в подворотнях грабить, а проводница глядит на меня влюбленными глазами! И ладно бы только она,… везде, где мы появляемся, женщины начинают испытывать ко мне какой-то нездоровый интерес. И после этого ты говоришь, что понятия не имеешь о чем речь?!

- Если ты думаешь, что это моя работа, – с достоинством ответил Крот – то спешу тебя разочаровать! Делать мне нечего, как внушать смазливым дурочкам интерес к твоей закомплексованной особе. Ты и сам с этим неплохо справляешься.

- Ничего не понимаю. Если это не ты,… тогда как?! Почему?! – ответ друга сбил Игната с толку, ведь он был абсолютно уверен, что без телепата тут не обошлось.

- Это ты лучше у Шамана спроси, он все свободное время эту книгу читает, будь она неладна! Только сперва перед парнями извинись, они тебе добра желают, а ты наехал на них, вывалил всю грязь, что скопилась у тебя на душе, и смотался курить, оставив их в полном недоумении. А сейчас извини, мне надо торопиться, чтобы успеть купить что-нибудь пожрать! – сказав это, Крот ловко освободил руку и быстрым шагом направился к ночному киоску, стоявшему в самом начале перрона.

- Нет у меня души, я её продал… да и вы, кстати, тоже! – буркнул себе под нос Шрам, прикуривая сигарету.

Он стоял на перроне, пуская в небо облака табачного дыма и рассматривая новых попутчиков, столпившихся у входа в тамбур. Молодая проводница, та самая, что прибежала к ним на крик, внимательно проверяла проездные документы.

Первыми в вагон поднялась пожилая чета. Абсолютно седой, но еще довольно крепкий старик заставил в тамбур две объемные сумки, в то время как его менее пожилая супруга предъявляла билеты. Одеты они были небогато. Серый костюм деда, как и его расстегнутое на груди пальто, явно помнили еще советские времена. Сухонькая старушка носила на голове теплый темно-зеленый платок, завязанный под подбородком. Из-под длинного, тоже явно советского производства, женского осеннего плаща, выглядывала светло-желтая, с голубыми цветами юбка, не достававшая до земли буквально нескольких сантиметров. И хоть вещи и были не новые, выглядели они добротно и ухоженно.

Следом на посадку стояла группа дембелей, их голубые береты были лихо заломлены или вообще сдвинуты на макушки. Из-под распахнутых на груди бушлатов виднелись аксельбанты, сверкали значки, армейские берцы были начищены до зеркального блеска. Было их немного, человек восемь, но в вагон поднялась лишь половина из них. Десантники вразвалочку отправились в тамбур, даже не пожав на прощание друг другу рук. Это показалось Игнату странным, он всегда думал, что десант – это некое братство, в котором каждый готов в любой момент прийти на помощь сослуживцу, а эти дембеля похоже, сразу забыли о своих товарищах, едва скрывшись в вагоне. Гитара, висевшая на плече одного из них, перекочевала в руки, и по перрону разнеслись звуки трех «блатных» аккордов.

- Странные они… – Шрам и не заметил, как вернулся Крот.

- Да уж, какие-то… ненатуральные.

- Опять в моей голове роешься?!

- Да нафиг мне это надо, если ты и так сам с собой разговариваешь! Порой, чтобы понять, о чем ты думаешь, достаточно глаз и ушей.

- Тоже мне, психолог… – хмыкнул Шрам, щелчком пальца отправляя окурок в долгий полет. – Идем, поезд скоро отправляется.

Друзья запрыгнули в вагон в последний момент, едва не сбив с ног проводницу. Не ожидавшая их появления девушка отступила назад и, зацепившись каблуком за выпирающую плиту, потеряла равновесие. От падения на металлический пол тамбура ее спас Шрам. За какое-то мгновенье, не задумываясь, что он делает, парень шагнул вперед и, поймав правой рукой её запястье, мягко притянул к себе, левой поддержав проводницу за спину. Их лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. Девушка замерла, так и не успев понять, что произошло. Сквозь тонкую ткань рукава Игнат почувствовал, как участился её пульс.

- Вы в порядке? – вежливо поинтересовался Шрам, отпуская девушку. В ответ она смогла только кивнуть, её щеки залились румянцем, а дыхание стало частым и глубоким. Увидев такие перемены, Шрам повернул голову, так чтобы видеть Крота, все это время стоявшего позади.

- Саня… – металлические ноты в голосе Игната не предвещали ничего хорошего.

- Чего? – не понял Крот.

- Саня…

- Я здесь ни при чем! – Кротов понял, куда клонит друг.

- Саня… – прозвучало в тамбуре в третий раз.

- Да клянусь, не я это! Не я! – сорвался на крик молодой человек.

- Дверь закрой. – Шрам сказал это уже спокойным тоном, в котором больше не звучало угрозы. Крот поспешил выполнить просьбу и захлопнул дверь начавшего набирать скорость вагона. Когда же он обернулся, Игната в тамбуре уже не было. Седоволосый парень уверенной походкой шел через вагон к своему месту.

- Послушай, Данковский, я тебе в сотый раз повторяю – я здесь ни при чем! – спустя полчаса после отбытия поезда, оправдывался Крот.

- Тогда может объяснишь, почему это проводница так себя ведет?! А до нее официантка из кафе и продавщица из обувного! Увидев меня, они просто потеряли голову! Что это, если не твоя телепатия?! – спросил Шрам, опираясь локтями на стол. – Ты ведь всегда был рядом, когда происходило подобное, а из всех нас ты единственный телепат, а потому и первый подозреваемый. – Указующий перст Игната уперся Кроту в переносицу.

- А тебе не приходило в голову, что ты им просто сильно понравился? – ответил тот, скосив глаза на палец Шрама. – И вообще: продолжишь меня обвинять, останешься без бутерброда! Нож вон лучше дай, а то колбасу порезать нечем.

Достав из кармана плаща выкидной нож, Игнат протянул его другу и, не скрывая сарказма, произнес:

- Ты мою рожу давно видел?! Или, может, забыл, почему меня так прозвали?!

- Так, Игнат, завязывай перебранку! Саня же сказал, что он не имеет к этому отношения! Или ты уже друзьям не веришь?! – не выдержал Горын.

- А я, кажется, понял, в чем причина… – свесился со своей полки Шаман.

- Да дайте вы поспать! – долетел до друзей недовольный возглас Запала.

- Да спи уже!!! – прозвучало в ответ хоровое пожелание.

Недовольный таким обращением, Вовка завозился наверху, устраиваясь поудобнее. Между тем Шаман, ловко спрыгнув вниз, уселся рядом с Кротом и принялся деловито завязывать шнурки на берцах.

- Ну, говори уже! Чего кота за хвост тянешь?! – томимый любопытством Шрам, хотел побыстрее разобраться во всем. Но его друг начал разговор только тогда, когда разобрался со шнурками. Когда же он заговорил, голос его звучал настолько тихо, что всем пришлось наклониться, чтобы лучше слышать. Даже Запал, заинтересованный не меньше остальных, свесился со своей полки.

- Крот действительно не имеет к этому никакого отношения, все дело в тебе… – резко вскинув руку, Андрей остановил собиравшегося возразить Игната. – Не спорь, а лучше сам хорошенько мозгами пораскинь! Что конкретно нам обещала Книга?

- Ну, мне-то она положим, ничего не обещала! Шрам просто предложил положить на нее руку, дальше было зеленое пламя,… потом я потерял сознание, а когда очнулся, то первое, что увидел, так это лицо Игната, на котором была та-а-акая широкая ухмылка, что я испугался, как бы у него харя не треснула! – пробурчал Крот, продолжая беспощадно кромсать колбасу.

- С тобой понятно, ты не был с нами в том склепе – продолжил Шаман. – С тобой Книга действительно не разговаривала, а вот нам довелось ее послушать. «Серый том» (ну или Глас Равновесия) пообещал дать нам силу и устранить слабости! Понимаю, звучит банально, но в итоге… в итоге я, почти слепой, теперь могу разглядеть жаворонка высоко в небе, а мои выстрелы всегда попадают в цель! Более того, я словно чувствую, куда и когда необходимо стрелять. Горын, ты ведь мучился от того, что у тебя слабые и ломкие кости, а что теперь? Сейчас ты спокойно можешь головой бетонную плиту расколоть, а руками сваи заколачивать! Крот всегда и во всем слушался других и не имел собственной воли. Уж прости, Саня, но ты был тряпкой!

- Ну, спасибо! – Крот сделал вид что обиделся. Не обратив на это особого внимания, Шаман продолжил:

- Теперь же, Саня может подчинить своей воле других, залезть в их разум, узнать самые потаенные мысли. Что же касается Запала…

- Е-П-Р-С-Т!!! – стараясь не пропустить не единого слова, Вовка сдвинулся еще немного вперед и, потеряв равновесие, второй раз за ночь сверзился с полки! Подождав пока Горын поможет «падшему» товарищу подняться и сесть, Игнат заметил:

- Запал, по сути своей, был бестолочью…

- Каким ты был, таким и остался! – пропел Крот, возвращая Шраму нож. Его шутку оценили все, кроме Запала, который, набрав побольше воздуха, уже хотел разразиться гневной тирадой, но огромная рука Горына намертво запечатала ему рот.

- Андрюха, продолжай – попросил лысый здоровяк, давая всем понять, что Михайлов теперь не сможет устроить скандал.

- Так вот… Вовка был бестолочью… К сожалению, Крот прав – кое-что не лечится даже древней магией! – при этих словах Запал покраснел, но Горын держал его крепко. – Бестолочью он и остался, вот только стал очень умной бестолочью! Судя по всему, Книга даровала ему знание.

- Какое знание? – не понял Шрам.

- Я так полагаю, знание в целом. Уверен, наш «ирокез» без труда сдаст экзамен по квантовой физике и еще сотне других заумных наук, но ему просто лень! Иначе не объяснить, как он ухитряется мастерить взрывчатку практически из всего, что под руку попадется.

- Ну, с этим мы вроде разобрались – вздохнул Игнат. – Что же касается меня, я тебе и так скажу. Бронхиальная астма не давала мне нормально жить, боясь вызвать приступ, я старался не делать резких движений. Книга же исцелила меня и сделала во много раз быстрее любого из живущих. Это мне и так известно.

- С этим не поспоришь,… вот только в отличие от нас, у тебя была не одна, а две слабые стороны – показал два пальца Шаман.

- Какая же вторая?

- Твое лицо, обезображенное шрамом. Девчонки на тебя кроме как с презрением и ужасом и не смотрели. Полагаю, что Книга заодно подправила и это.

- То есть, ты хочешь сказать, что я теперь для них не Квазиморда, а Ален Делон?!

- А это кто такой? – удивился Крот.

- Посмотри «Зорро», самый первый фильм, узнаешь. Это что ж выходит,… я теперь для них привлекателен?! – не укладывалось в голове у Шрама. Он только сейчас вспомнил, что после ритуала и знакомства с Алиной, отношение слабого пола к нему действительно кардинально изменилось. Девушки активно начинали строить глазки, стоило Игнату появиться, а некоторые особо смелые даже заговаривали с ним, хотя раньше на пушечный выстрел не подходили.

- О-о, не просто привлекателен! – хмыкнул Андрей. – Ты их теперь как магнит притягивать будешь!

Слова Шамана объяснили происходящее, но они же заронили в сердце Шрама новую тревогу. Похоже, что-то отразилось на его лице, так как из раздумий его вывел голос Горына:

- Да брось, Игнат, не зацикливайся так! Об этом мечтает каждый мужчина на земле, от подростка до пенсионера.

- Я не об этом задумался. Тут другое… – Шрам замолчал, не в силах подобрать слова. – Что если догадка Шамана верна? Выходит, Алина тоже стала жертвой этой способности? Получается, что она могла бы остаться в живых, если бы тогда прошла мимо меня?

Никто не нашелся, что сказать на это. Горын почесал наголо бритую голову и положил руку на плечо товарища.

- Если тебе интересно мое мнение, знай, я считаю, что она любила тебя всей душой, без остатка! – Семен внимательно посмотрел другу в глаза. – Прекрати винить себя, иначе это тебя убьет! Лучше думай о мести.

Шрам горько усмехнулся и ответил:

- Ради мести и живу.

Разрядить ситуацию помог Крот, как раз закончивший сооружение бутербродов.

- Хорош хандрить, поздний ужин готов! Ну, или ранний завтрак, хотя какая на фиг разница. Давайте есть!

- Погодь, Саня, пойду хоть за чаем схожу, заодно и проветрюсь.

Шрам поднялся и пошел искать проводницу. По пути он заметил пожилую чету, готовившуюся ко сну. Заметив молодого человека, старик вежливо кивнул. Игнат в ответ склонил голову, прижав правую ладонь к груди – старость он уважал.

Следующими на его пути были те самые дембеля, носившие голубые береты воздушно-десантных войск. Рассевшись на нижних полках, они о чем-то жарко спорили, хорошо хоть голос не повышали. Шрам заметил у них на столике две бутылки водки, одна из которых уже наполовину опустела.

Дойдя до проводницы, тихонько дремавшей у себя в комнатушке, Игнат вежливо кашлянул, привлекая внимание, и тут же пожалел об этом, увидев ее большие, полные восхищения, карие глаза.

- Мне крайне неловко вас беспокоить, – обратился он к девушке, старательно разглядывая пол у себя под ногами – но не могли бы вы сделать мне чаю, стаканчиков пять?

- Конечно. Я минут через пятнадцать вам их принесу – кивнула девушка, поправляя прическу.

- Не стоит, я в тамбуре подожду.

Сказав это, Игнат поспешно оставил проводницу. Лишь выйдя из плацкарта в прохладный тамбур, он смог почувствовать себя лучше. Слова Шамана бередили в душе еще не успевшую зажить рану. Ему требовалось побыть одному и как следует все взвесить.

Прижавшись затылком к прохладной металлической стенке, Игнат закурил. В одном он был полностью согласен с Горыном – пустое самобичевание ни к чему не приведет и уж тем более не вернет Алину. Все, что ему остается, так это мстить. Предатель Бизон уже получил свое, еще там, в подвале горящей усадьбы. Если он не погиб при пожаре, то сейчас доживает свой век одноруким калекой. Тогда Шрам пожалел его и не стал добивать, посчитав, что с подонка и так достаточно.

Однако на Бизоне Игнат останавливаться не собирался, в его списке были еще два имени: Вито Лебрази и Инесса Ван Хален. Единственное, что он знал об обладателях имен, это то, что они оба были вампирами. Единственной ниточкой, которая могла вывести к ним, был старый российский вампир Распутин, о котором было известно только то, что он приехал на встречу с Шаманом на машине с питерскими номерами. Именно в этот город и направлялись сейчас друзья.

Докурив, Шрам затушил окурок в прикрепленной к стене пепельнице, и направился обратно в вагон. Легче на душе у него не стало, но смятение прошло, и вернулась ясность мыслей. Перед ним вновь стояла цель, наполняющая его жизнь смыслом.

У комнатушки проводницы Игнат столкнулся с пожилой женщиной, той самой, из четы пенсионеров. Старушка стояла и с беспокойством смотрела в глубину вагона.

- Доброй ночи. Вы не подскажете, где проводница? Я просил её сделать чаю для меня и моих товарищей – поинтересовался Шрам, заглянув в помещение и никого там не обнаружив. Там был только старый электрический чайник из носика которого густой струей валил пар.

Пожилая женщина обернулась и, увидев Игната, прижала руку к губам и сочувственно прошептала:

- Господи, молодой-то какой, а уж седой весь!

Скорее всего, она произнесла это неосознанно и очень тихо, но обостренный слух Шрама позволил ему разобрать каждое слово.

- Так где проводница? – спокойно переспросил Данковский. За десять лет он привык к тому, что люди при первой встрече шарахаются от него. Раньше причиной для этого был шрам на его лице, теперь же к нему добавилась седая, неровно обрезанная шевелюра.

Отняв руку от лица и отойдя от первого потрясения, старушка пустилась в долгие объяснения:

- Сынок, они ж, когда бубнили только, еще терпимо было, но потом эти ироды гитару мучить стали, как же можно, ночью-то…

Данковский понял, что речь идет о тех самых дембелях. Предчувствие не предвещало ничего хорошего, оно стало крепчать, когда сквозь фальшиво тренькающую гитару Игнат разобрал слова песни в хоре пьяных голосов. Это была не десантная и даже не дембельская песня о конце службы и близком доме. Это был самый натуральный пошлый «блатняк» от которого у Игната и раньше сводило судорогой скулы.

А старушка между тем продолжала говорить, хотя Шраму и так уже было все ясно:

-…Я ведь сперва своего деда послала, ну чтобы он иродов урезонил, ведь что коты мартовские воют, спать невозможно. Так они его и слушать не стали, матюками обложили и вытолкали взашей! Как же можно-то, мы хоть и не воевали, а все-таки на заводах в детстве сутками у станков стояли, снаряды делали, чтоб победу быстрее…

Шрам, слушая вполуха, вежливо отодвинул старушку в сторону и направился к местам этих странных дембелей. Пенсионерка же, не отставая, семенила следом, продолжая рассказ:

-…А она же власть, вот и попросила её образумить этих оглоедов.

- Что ж ты, мать, мужиков что ли нормальных в вагоне не нашла?! Молоденькую девчонку к пьяным отморозкам отправила! – не удержался от укора Шрам. Затем обернулся и уже более ласковым голосом произнес:

- Ты вот что, мать,… иди к своему деду и ложитесь отдыхать. Ща я этого «соловья» заткну, больше петь не будет!

- Да неужто один против четверых выйдешь?! Может деда в помощь прислать?

Шрам обернулся, и увидел массивную фигуру Горына, идущего ему навстречу.

- Не надо, мать, побереги своего деда, вон мой товарищ идет. Ща мы с ним этот концерт прекратим!

Друзья встретились как раз напротив дембелей. Картина, представшая их взорам, была до омерзения предсказуема.

Хрупкую проводницу нагло лапали, посадив меж собой, двое распоясавшихся отморозков. Третий нещадно терзал гитару, а четвертый подбадривал своих дружков:

- Пацаны, гляньте какая цыпа! Эт правильно, что ты к нам заглянула! Да ты не боись, нам много-то и не надо!

- Тебе и этого больше никогда не понадобится, если сейчас девушку не отпустите!

Не ожидавшие подобного, дембеля замерли. Проводница вывернулась из их лап и юркнула за спину Шрама.

- Опа-на! А вот и рыцарь пожаловал. На белом коне. Хотя коня я че-то не вижу! – первым опомнился заводила. – А, не, вижу, вон конь рядом стоит, только не белый, а лысый! Валите отсюда, фраера, пока здоровье есть! Мы её попользуем, и вам глядишь, че останется!

- Слушай, Игнат, ты иди, проводи девушку, а я тут как-нибудь один с ребятками потолкую – обратился к Шраму Горын.

- Ага, ща! Я такое веселье пропускать не намерен! – ответил Шрам, после чего обратился к проводнице. – Иди, сделай нам чаю,… пять стаканов,… мы сейчас придем.

От подобной наглости пьяные дембеля даже не сразу нашлись, что сказать. Возможно, впервые их не просто не боялись, а банально игнорировали!

- Ты, это, фраер,… че, здоровья до фига?! Я ведь тя ща на ремни порежу! – сказал самый словоохотливый, беря со столика нож с наборной рукоятью.

Проводница, цокая каблучками, побежала в конец вагона, но не к себе, а в противоположный, скорее всего за помощью.

- Цыпа, ты далеко не беги, мы еще к тебе в гости заглянем. А вы, фраера, извинитесь перед взрослыми дядями, валите к себе на полки и там молитесь!

- Перед каждой мразью извиняться, язык отвалится! Ты бы ножичек-то опустил, говорливый, порежешься еще.

- Ну, ты, фраер, борзый! Я те щас с другой стороны лицо подправлю! – с этими словами дембель бросился на Шрама, размахивая ножом. Но не успел он закончить и первого взмаха, как на его запястье мертвой хваткой сомкнулись чужие пальцы. Игнат лишь слегка повернул свою руку. Раздался хруст, и нож, звякнув, упал на пол.

- Сука-а-а-а!!! – взвыл дембель.

Игнат молча дернул его к себе, одновременно впечатав кулак в солнечное сплетение. Противник начал оседать, хватая ртом воздух. Шрам добавил локтем сверху, выбивая из него остатки сознания.

Увидев, как их дружок растянулся на полу, остальные дембеля кинулись на Неспящих.

Горын невероятно ловко пропустил первого мимо себя, а второго встретил прямым ударом в лицо, затем развернулся и обрушил второй удар на не успевшего развернуться противника, отправив того в глубокий нокаут. Гитарист же даже не успел подняться с полки. Прямой удар ногой в грудь лишил его воздуха, желания сражаться, а заодно и гитары.

Оставив поле боя за собой, друзья переглянулись.

- Ты как, Семен?

- Нормально. А ты?

Шрам на мгновенье задумался, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

- Да вроде полегчало.

- Когда в следующий раз хандрить начнешь, дай знать. Я тебе с радостью двину! – ухмыльнулся лысый здоровяк.

- Интересная игрушка… – Шрам поднял нож, держа его двумя пальцами за острие, и поднес к глазам, чтобы лучше рассмотреть. Наборную рукоять из разноцветного пластика венчала небольшая латунная гарда с упором для большого пальца. Лезвие было обоюдоострым, и на взгляд Данковского, слишком длинным, сантиметров тридцать, не меньше. На три четверти лезвия с обеих сторон проходил узкий, но довольно глубокий дол.

Взвесив оружие в руке, Шрам вынес вердикт:

- Дешевка! Баланса никакого, да и сталь дрянь, перекалена слишком!

- Ну, так выкинь его! – посоветовал Горын, с невозмутимым видом проверяя карманы поверженных противников и выкладывая содержимое на столик.

- Не, я его как сувенир заберу! Не каждый день на меня с ножами кидаются! – Повеселевший Шрам заткнул за ремень приобретенный трофей и помог другу связать дембелей. В четыре руки управились быстро.

- Слышь, Игнат, а тебе они подозрительными не показались? – спросил Горын, когда все дебоширы были упакованы и усажены на полки.

- Ты о чем? – не понял Шрам.

- Ну, говорили они как натуральные гопники[1]! Я в армии, конечно, не служил, но всегда считал, что в десант берут только нормальных людей, гвардия все-таки, элита вооруженных сил.

Шрам взял со стола один из воинских билетов и пробежал по нему глазами.

- Горын, да никакие они не десантники! – Данковский на всякий случай просмотрел все документы. – Урки они, только военные! В дисбате[2] лямку тянули.

Теперь все встало на свои места: и манера речи пассажиров и блатные песни, и нож, сделанный, судя по всему, из напильника.

- А зачем они форму десанта напялили?

- А чтобы домой было не стыдно возвращаться! Ну, теперь-то они нескоро туда попадут.

- Данковский, ты чего задумал? Это обычные люди, мы с ними не воюем!

Шрам лишь отмахнулся.

- Ничего я им не сделаю. Щас проводникам их сдадим, а на ближайшей станции их ссадят, ну может в милицию отведут. Я о них руки марать не собираюсь.

Словно услышав его слова, в вагон вбежали два проводника. Обоим было за сорок, и они тяжело дышали. Увидев связанных дебоширов, мужчины непонимающе уставились на товарищей.

- О, как удачно, а я уже хотел идти вас искать! Принимайте! – Шрам указал на начавших приходить в себя отморозков.

- Что здесь вообще произошло?! Юлька сказала, что ее тут чуть не изнасиловали, а теперь пассажиров убивают!

- Простите, а Юлька это кто? – задал встречный вопрос Шрам.

- Да, проводница из этого вагона. Она прибежала ко мне испуганная, в слезах. Говорила, что тут четверо пьяных дембелей дебоширят.

- Ну, вот они дебоширы и есть. Вы их заприте куда-нибудь от греха подальше, а мы к себе пойдем. Документы их вот тут, на столе.

Друзья поднялись и, пройдя между проводниками, направились к своим местам.

- Спасибо, ребята! – раздалось вслед.

Парни лишь коротко кивнули в ответ.

- Вот так все и было.

Игнат подробно рассказал друзьям про стычку с дембелями, которую они пропустили, после чего открыл жесткий кожаный футляр от гитары и бросил туда трофейный нож. Раздался приглушенный лязг металла о металл.

- Да, Шрам, ты умудряешься находить проблемы на свою голову в самых неожиданных местах! Но ответь мне на один вопрос… – Крот лукаво прищурился. – Где обещанный чай?!

- Саня, ты раб своего желудка! Сейчас принесу! – Шрам встал и привычным путем направился к проводнице.

Немногочисленные пассажиры вагона спокойно спали, досматривая последние предрассветные сны. О недавней драке напоминали лишь несколько щепок от разбитой гитары, сиротливо лежащие на полу.

Стараясь не шуметь, Игнат прошел по вагону и остановился перед дверью, за которой находилось купе проводницы, не решаясь ее побеспокоить. Пересилив свою нерешительность, он постучал.

- Кто там? – раздалось из-за двери.

- Игнат Данковский. Я у вас не так давно чай просил.

Щелкнула задвижка, и Шрам увидел проводницу. Ее карие глаза покраснели от слез, а руки предательски дрожали.

- Зайдите. Чайник уже остыл, придется снова кипятить.

Шрам отказываться от приглашения не стал и протиснулся в крошечную коморку, в которой сразу же стало тесно. На столике он увидел открытую бутылку мартини.

- Подружки подарили в честь первого рейса… Не думала, что вот так буду стресс снимать! – словно извиняясь, произнесла девушка.

- Ну, вас можно понять: первый рейс и такое…

Проводница слегка улыбнулась, голос молодого человека действовал на нее умиротворяюще.

- Послушайте, а давайте перейдем на «ты», так будет легче общаться – предложил Шрам.

- Хорошо, давайте,… то есть давай. Меня, кстати, Юля зовут.

- Игнат.

- Послушай, Игнат,… а давай с тобой выпьем на брудершафт?

От Шрама не укрылась, с каким усилием она это сказала, преодолевая собственную нерешительность.

- Ну, за знакомство можно и выпить! И даже на брудершафт! – не стал отказываться Игнат, не желая обидеть девушку.

- Вот и хорошо, а то для меня одной это все-таки много – та радостно поставила на стол второй стакан.

Они сели на полку и, наполнив стаканы, выпили на брудершафт.

- После этого полагается целоваться – сказала Юля, слегка покраснев, то ли от смущения, то ли от алкоголя.

- Ну, раз полагается… – Игнат осторожно поцеловал девушку.

Подойдя к купе проводницы, Шаман прислушался, сопоставил факты и пришел к выводу:

- Придется нам бутерброды всухомятку трескать, чая мы сегодня явно не дождемся!

Он уже собрался уходить, но вдруг увидел в тамбуре маленькую девочку, лет десяти, не больше. Она стояла босиком, одетая лишь в легонький белый сарафанчик.

Посмотрев на Шамана, девочка развернулась и пошла в другой вагон.

Андрей шагнул следом, но потерял её из виду за закрывшейся дверью тамбура. Когда же он вошел в тамбур, девочки там уже не было. Не было её и в тамбуре следующего вагона, да и в самом вагоне Шаман её не нашел.

- Привиделось что ли? – пробормотал он. – Чертовщина какая-то!

А буквально через несколько секунд в вагоне раздался голос из динамиков внутренней связи:

- Уважаемые пассажиры! По техническим причинам состав не сможет продолжить путь. Следующая остановка – станция Любань!

[1]«Гопники» – (жарг.) грабители. Производная от жаргонного «взять на гоп-стоп», в смысле ограбить.

[2]Дисбат (сокр. Дисциплинарный батальон) – своего рода колония строго режима для военнослужащих. После отбывания срока, осужденный обязан отслужить в другой части время, которое оставалось до демобилизации (дни считаются от момента попадания в дисбат).