Наконец-то ты сказала «да»!

Глава десятая

Бекка застыла на месте.

Люк понял, что ему надо действовать очень осторожно.

— Тод, я тебе уже говорил, ты не можешь убежать от того, что тебе не по душе. Оно не уйдет само по себе. Дэвид твой отец. А я твой друг. Неважно, что решит твоя мама, я всегда буду твоим другом. То, что ты будешь сидеть здесь в лесу и прятаться, ничего не изменит. А сейчас вылезай оттуда и пойдем сушиться, чтобы не схватить воспаление легких.

Тод, принявший было непокорный вид, заплакал.

— Ты злишься?

Люк стянул с себя дождевик.

— Мы беспокоились. Я уверен, мама, тетя Мередит и тетя Пола придумают для тебя соответствующее наказание за то, что ты вытащил их в лес в такую погоду. Но мы не злимся.

— Тетя Мередит и тетя Пола тоже меня ищут?

— Они отправились по другой дороге, — сказала Бекка. — Мы все тебя любим, Тод.

Люк протянул Тоду свой плащ.

— Надевай. А я пока позвоню Мередит, бабушке и в полицию. Скажу, что мы возвращаемся.

Через полтора часа Люк притормозил у дома. Отругав Тода и вдоволь с ним наобнимавшись, Мередит и Пола пожелали всем спокойной ночи и уехали на своих машинах. Дэвид ждал Бекку в прихожей.

Увидев Тода в огромном дождевике и промокшего насквозь Люка, Дэвид опустился на корточки перед сыном и покачал головой.

— Пока тебя не было, я думал. Вряд ли я буду тебе хорошим отцом.

Тод вытаращил глаза от удивления.

С Дэвида как будто слетела его постоянная спесь, и голос звучал не так уверенно, как обычно.

— Я вижу, что не очень-то тебе нравлюсь. И вместо того чтобы помочь, я только мешаю и причиняю тебе боль. Но надеюсь, когда ты станешь старше, твое отношение ко мне изменится. Твоя мама сказала, что о школе полного пансиона не может быть и речи, но я хочу оплатить твою учебу в колледже. Ничего, если я буду писать тебе каждые несколько месяцев и рассказывать о местах, которые видел? А ты мог бы отвечать мне и рассказывать о своей жизни. — На мгновение он умолк и закончил хрипловатым голосом: — И через несколько лет ты сможешь навестить меня в одном из тех мест, о которых я буду писать тебе. Как ты думаешь?

Тод поднял глаза на мать.

— Мне правда не надо идти в школу полного пансиона?

— Правда.

Задумчиво глядя на отца, Тод робко улыбнулся.

— Греция — звучит неплохо. Я могу навестить тебя там?

Улыбнувшись в ответ, Дэвид выпрямился.

— Конечно, когда будешь готов.

Он протянул руку сыну, и тот пожал ее.

Дэвид откашлялся, стараясь скрыть свое волнение.

— Я, пожалуй, пойду. Вам надо переодеться. Ребекка, я позвоню тебе перед отъездом.

Бекка кивнула. Глаза ее в который раз за этот вечер были на мокром месте.

Когда дверь за Дэвидом закрылась, бабушка взяла Тода за плечо.

— Идемте, молодой человек. Вам надо принять горячую ванну и выпить теплого молока с медом. — Она повела его наверх.

Оказавшись наедине с Беккой, Люк хотел сказать ей так много, что не знал, с чего начать. Но пока он искал нужные слова, заговорила она:

— Спасибо, Люк. За то, что помог найти его. Не знаю, хватило бы у меня смелости отправиться в этот лес одной.

— С тобой пошли бы Пола, Мередит или полицейский. Бекка, помнишь, что сказал Тод в лачуге? Я хотел бы стать ему больше чем другом. И тебе, конечно, тоже. Позволь мне объяснить, почему я приехал в Оук-Корнерз вот так…

Боль в ее глазах была красноречивее слов, которые она произнесла:

— Ты обманул меня, Люк. И ничто в мире этого не изменит. Я никогда этого не забуду.

Может, и некстати, но Люк решил напомнить ей ее же слова о том, что она легче прощает других, чем себя.

— Я думал, ты сможешь это простить.

Покачав головой, она произнесла с грустью в голосе:

— Я думала, что знаю тебя, Люк, какой ты человек. Но ты живешь жизнью Дэвида, которую я не могу понять. У нас с тобой нет ничего общего.

Люк решил бороться до конца.

— У нас одна страсть, желание и чувство. И ты не можешь это отрицать, — заявил он.

— Я бы хотела…

— Бекка, поднимись, пожалуйста, — позвала бабушка.

— Иду, — ответила она, как будто довольная тем, что их прервали.

— Мы не закончили, Бекка. — Хотя Люк был в полном отчаянии, он все-таки не хотел дать ей уйти.

— Сегодня был тяжелый день.

— Завтра будет новый день, — ответил Люк, намекая на продолжение разговора.

Она взглянула на него так, будто он еще что-то для нее значил, но очень быстро отвернулась.

— Спокойной ночи, Люк.

Наблюдая, как она удаляется по ступенькам, он чувствовал полное бессилие и проклинал свою неспособность убедить ее. Люк уже открыл входную дверь, как вдруг услышал голос Наоми, которая звала его.

— Ты должен не только поговорить с ней, парень. Ты должен доказать ей.

— Как я могу доказать ей искренность своих чувств, если она не хочет слушать?

— А что ты чувствуешь? Ты задавал себе этот вопрос?

Нет, не задавал. Только сегодня он понял, что еще способен на глубокое чувство, способен любить. Он любит Бекку. И любит Тода.

— Одних слов недостаточно, — сказала Наоми. — Докажи ей, что ты не изменился, что ты тот самый мужчина, которого она узнала.

Как доказать это Бекке? Если бы он только мог!

Должен же быть какой-то способ.

— Постараюсь, чтобы завтра она была здесь, — предложила Наоми.

Люк сначала обрадовался, но сразу же понял, что такое вряд ли возможно.

— Да как же она оставит пекарню?

— Позову Полу и нашего совместителя. Предоставь это мне.

Огоньки в ее голубых глазах и ее загадочная улыбка заставляли поверить в то, что она крестная фея Бекки, да и его тоже.

— Спасибо.

— Ладно, иди. Будешь благодарить, когда Бекка встретится с тобой.

Идея только что пришла ему в голову, а она уже знала о его планах. Почему это его не удивляет?

Надежда не покидала его, когда в четверг утром он позвонил в дверь. Открыла Бекка, как ему и обещали.

— Можно войти?

Радость на ее лице тут же обернулась грустью. Слишком сильно он ее обидел.

— Я собираю Тода в школу.

— Это важно, Бекка.

По ее лицу было видно, какая напряженная в ней идет борьба, но она впустила его. Люк смотрел на ее простую белую блузку и джинсы и думал, как он мог сомневаться в том, что любит эту женщину с золотистыми вьющимися волосами. Любит настолько, что готов провести остаток жизни с ней.

Достав сережку из кармана, он протянул ее на ладони.

— Бекка, я хочу, чтобы ты вспомнила кое о чем. Помнишь ту волшебную ночь, когда она была на тебе? Таким же волшебством была овеяна и наша первая встреча.

— Люк, это напрасно…

— Закрой глаза и вспомни, Бекка. Хоть ненадолго.

Глаза она не закрыла, но Люк был готов ручаться, что она все вспомнила.

— Я верну это тебе в конце дня, но сначала хочу, чтобы ты поехала со мной и посмотрела, как я живу. Ты сделаешь это?

Глядя на сережку в его ладони, Бекка произнесла:

— Я не понимаю.

— Давай слетаем в Коннектикут. Проведи день со мной. Ты сказала, что не знаешь меня. Я хочу показать тебе, что моя жизнь там ничуть не отличается от моей жизни здесь.

— Я не могу все бросить…

— Можешь, — сказала бабушка, появившись в дверях гостиной. — Я попросила Полу помочь. Мы справимся. Пока Тод в школе, я за всем присмотрю. Ты свободна на целый день.

— Поезжай, мам, — сказал Тод, подойдя к бабушке. — Ты всегда даешь мне много шансов исправиться. Разве Люк не заслуживает хотя бы одного?

Бекка перевела взгляд с сына на бабушку и спросила:

— Вы что, сговорились?

— Конечно, нет, — ответила бабушка. — Просто я хотела снова увидеть улыбку на твоем лице.

Еще раз внимательно взглянув на сережку, Бекка подняла глаза на Люка.

— Ладно. Но мне надо переодеться.

— Ты прекрасно выглядишь. И в моем офисе твои джинсы никого не шокируют. Вот увидишь.

— И ты готов сейчас улететь?

— Прямо сейчас.

Последовала пауза, которая, казалось, продолжалась целую вечность. Наконец Бекка пробормотала:

— Я только возьму сумочку.

Через несколько минут, когда они сидели в машине, Бекка спросила:

— А что бы ты сделал, если бы я отказалась ехать?

— Схватил бы тебя в охапку и увез силой.

Повернув ключ в замке зажигания, он улыбнулся в ответ на ее удивленный взгляд.

По дороге в аэропорт Ланкастера Люк понял, что настало время все ей объяснить. Чем скорее, тем лучше.

— Бекка, с годами я понял одну вещь. Деньги могут быть не только преимуществом, но и преградой. Иногда я не мог разобраться, любят ли меня таким, какой я есть, или за то, что я имею. Вот почему Джад, Кристофер и я держимся вместе. Мы доверяем друг другу.

— Они тоже богаты? — спросила Бекка, нарушив молчание.

— Кристофер — да. А богатство Джада — это «Четыре звезды». Он вкладывает в ранчо очень много, но тоже живет довольно неплохо.

— Понятно.

Ее голос прозвучал холодно, и Люк понял, что ему придется туго.

— Не уверен, что тебе понятно. Кристофер и Дженни одного круга, но он женился на ней не поэтому. А вот его стремление дать ей все самое лучшее, что только можно купить за деньги, его постоянная занятость на работе едва не стоили ему семейного счастья. Дженни попала в аварию и на какое-то время потеряла память. Это словно разбудило Кристофера. Теперь он проводит с ней гораздо больше времени, потому что любит ее.

Бекка молча смотрела в окно, и Люк продолжил монолог:

— Мэрайя влюбилась в Джада, когда он жил на ранчо в Монтане. Она думала, что Джад отчаянный ковбой. А он просто сбежал от тягостных обязанностей старшего брата. Потом он вернулся домой, а Мэрайя, обнаружив, что беременна, разузнала, кто он такой, и появилась в «Четырех звездах». Джад отнесся ко всему серьезно и женился на ней. Но его сомнения в том, что она вышла за него из-за богатства, чуть не разрушили их брак. Слава богу, он опомнился.

Бекка молчала. Люк тоже, потому что хотел услышать ее.

— Твоя жена вышла за тебя из-за денег? — наконец спросила она.

Люк решил ничего не скрывать от Бекки. Он расскажет ей все, что она захочет узнать.

— Нет, не из-за денег, но они стали нашей главной проблемой. Стейси была очень независимой. Она держала магазин подарков и ни при каком условии не соглашалась брать у меня деньги на свои расходы. Но это было не самое худшее, о самом худшем я узнал слишком поздно. Из-за своей проклятой независимости Стейси ничего не рассказала мне о болезни, она не хотела возлагать на меня заботы о лечении. Теперь я понимаю, что она предпочла умереть с достоинством, а не метаться по клиникам в поисках того, что мы вряд ли бы нашли. Но даже последние дни вместе не сделали нас ближе. Только после смерти Стейси я узнал, что она практически разорилась, так ничего мне и не сказав.

— Ты организовал фонд поддержки малого бизнеса в память о ней?

По крайней мере, она его слушала, это дает хоть какую-то надежду.

— Да. И я сам занимаюсь проектами, чтобы понять, каково это — быть обычным человеком, а не тем, у кого денег куры не клюют.

Бекка не ответила. Интересно, теперь она изменила свое отношение к нему? Надежда умирает последней.

Они не разговаривали во время полета.

Люк то и дело бросал взгляды в сторону Бекки и гадал, о чем она думает. Бекка смотрела в окно до самого приземления. Один из подчиненных Люка по просьбе босса подогнал машину в аэропорт. Бекка ничего не сказала, когда Люк распахнул перед ней дверцу роскошного седана, и молча села на кожаное сиденье. В «Процветании» он провел ее по офисам, где сотрудники называли Люка по имени и ничуть не удивлялись его джинсам.

Люк не просто устроил Бекке экскурсию. Он всем ее представил и показал, как идет процесс распределения субсидий не только для малых бизнес-проектов, но и для больниц и образовательных учреждений. Затем Бекка присутствовала на ланче, поддерживая разговор с сотрудниками компании, она постепенно втянулась в процесс обсуждения вопроса финансирования стипендий в колледжах. Люк почувствовал, что дело сдвинулось с мертвой точки, но об успехе его затеи пока было рано говорить.

Позже, когда они остались одни в зале переговоров, ситуация стала близкой к той, когда они впервые поцеловались. В воздухе витал запах персиков, неизменный спутник Бекки, их руки иногда случайно соприкасались, и Люк глубоко вздохнул, чтобы удержаться от долгого поцелуя.

— Здорово вы здесь работаете! — с восхищением сказала она.

— Мы пытаемся сделать мир лучше, помочь там, где это более всего необходимо.

— Тебя здесь все уважают.

— Меня не волнуют все. Меня волнуешь ты, Бекка. В Оук-Корнерз я был точно таким же. С той лишь разницей, что здесь я не тружусь физически. Но я прихожу в фонд каждый день, потому что мне нравится моя работа, и я работаю очень много. Знаю, что я должен был рассказать тебе обо всем раньше. Но я влюбился в тебя и испугался, что, узнав о моей жизни здесь, ты поставишь меня в один ряд с Кромвуэллом.

— Влюбился?..

Громкий стук в дверь прервал Бекку. На пороге стояли Кристофер и Джад.

Кристофер вошел и протянул Бекке руку.

— Я Кристофер Лэнгстон. Мы говорили по телефону.

— Правда, не очень долго, — ответила она, пожимая ему руку.

Прошлым вечером Люк позвонил своим кузенам и изложил свой план. Сейчас они обменялись понимающими взглядами. Джад вошел в зал и снял шляпу.

— Мы не сказали вам и слова неправды.

За спиной Джада показалась секретарша Люка. Он попросил ее вызвать в офис ювелира. Люк пошел на явный риск, но он верил, что победит любовь. Оставалось только молить о том, чтобы чувства Бекки совпадали с его чувствами.

Встав из-за стола, Люк произнес:

— Мне надо кое о чем позаботиться. Я могу на некоторое время доверить вам Бекку?

— Ты же знаешь, что во всем можешь на нас положиться. Мы больше не дадим тебе совершить какую-нибудь глупость, — заверил его Джад.

Люк бросил на него сердитый взгляд и пошел выбирать кольцо для помолвки.

Наблюдая, как он выходит из зала, Бекка поняла, что, когда его нет рядом, она словно раскалывается на две половинки, одна из которых принадлежит ему. Последние два дня прошли для нее в смятении и отчаянии. Перед приходом Джада и Кристофера Люк сказал, что любит ее. Неужели это правда?

— Он с ума по тебе сходит, — без тени шутки сказал Джад.

Кристофер сел на угол стола и ослабил узел галстука.

— После смерти жены Люк стал как потерянный. Вы снова вернули его к жизни, Бекка. Стоит ему заговорить о вас, и у него даже голос меняется. Уж поверьте мне.

Даже если это и так…

— Его жизнь здесь, а моя — в Оук-Корнерз.

— Эту проблему решить можно, — сказал Кристофер. — Если вы действительно хотите быть вместе.

Бекка думала о словах Люка весь оставшийся день, даже тогда, когда он повез ее к Кристоферу и она познакомилась с его женой Дженни. У Кристофера гостили Джад и Мэрайя. Дженни настояла, чтобы все остались ужинать. Бекка видела, что между кузенами и их женами существуют хорошие отношения, что у Джада с Мэрайей и у Кристофера с Дженни настоящая любовь, а когда за десертом Кристофер объявил, что в январе у них с Дженни будет ребенок, Бекка радовалась вместе со всеми.

Солнце клонилось к закату. Люк пожалел, что ему не удалось познакомить ее со своими родителями, так как их не было в городе. Он привез ее в свою квартиру.

Люк взял ее за руку и подвел к огромному окну, из которого открывался прекрасный вид на оранжево-красный закат.

Они стояли молча, любуясь закатом, и Бекка позволяла Люку держать ее за руку.

Он заговорил хрипловатым голосом:

— Весь день я мечтал только о том, чтобы обнять тебя. Но боялся, что ты мне не позволишь. Бекка, прости, если обидел тебя. — В его зеленых глазах было столько печали, когда он это говорил. — Видит Бог, я этого не хотел. Я готов на все, только бы ты не страдала. Любовь к тебе перевернула всю мою жизнь. И если судьбе было угодно, чтобы мы встретились, я не хочу тебя терять.

Запустив руку в карман, он достал оттуда сережку.

— Я сказал, что верну ее тебе. Но она приносила мне удачу, так что, перед тем как расстаться с ней, я хочу спросить. Ты выйдешь за меня замуж?

Взглянув в лицо любимого мужчины, Бекка увидела в нем все, что хотела увидеть: его любовь, его привязанность к ее сыну, его силу и нежность. Она вспомнила ту ночь, когда Люк думал о том, чтобы ей было хорошо, забывая о себе. Он хотел, чтобы она узнала о нем все, прежде чем они станут любовниками.

Ее сердце переполняла любовь. Бекка простила его, точно зная, что желает навсегда остаться с этим человеком.

— Да, я выйду за тебя.

— Я могу перевести головной офис в Оук-Корнерз, если ты не хочешь переезжать… — Он замолчал, не веря своим ушам. — «Да»? Ты сказала «да»?

Зная, что нужно сделать, чтобы он поверил, Бекка встала на цыпочки и обвила его шею руками.

— Я сказала «да»!

Их губы слились в поцелуе, которого так ждала Бекка. Поцелуй стал клятвой верности, соединившей их. Самый нежный из всех их поцелуев. Теперь они одно целое. Люк прижался щекой к ее щеке и прошептал:

— Я люблю тебя, Бекка.

— Я тоже тебя люблю, — ответила она взволнованным голосом.

Люк протянул ей сережку.

— Ты наденешь их в день нашей свадьбы?

— Я буду надевать их каждый раз, когда мы захотим вернуться в сказку.

— Значит, каждый день, — шепнул он и снова поцеловал ее.

Бекка поняла, что никакие драгоценности, подаренные крестной феей, не заменят волшебной силы их с Люком любви.

Любви крепкой, как в сказке, которая соединит их навечно.