Наследие Белых (СИ)

Глава 9

Эйрин не покидало ощущение, что ее кто — то видел. Казалось, будто в каждом темном углу шепчутся об этом. Слухи, словно черви, распространились по всему замку быстро…

Холзар мертв!

Мертв!

МЕРТВ!

Ей казалось, что каждый в замке знает, кто виноват в его смерти…

Эйрин склонилась над тазом с водой, чтобы охладить разгоряченное лицо и смыть со своих рук смерть.

Присмотревшись к отражению в воде, не сразу распознала в нем себя.

Убийца! Убийца! — кричала проснувшаяся совесть.

Королева недолго думая вылила воду на пол, чтобы не лицезреть опостылевшее на данный момент лицо. Не видеть черноты в глазах. Тьмы, которая начала поглощать. Не слышать своей жажды. Но все же полностью побороть жажду не получилось, как бы она себя не уговаривала. Ей очень нравилось пожирать чужие души, впитывать в себя всю их сущность, чувствовать их прожитую жизнь. Вмиг захотелось освободиться от оков, хотелось править самой. Повелевать всем Экриссом, управлять нагами, словно марионетками, свершать их судьбы и конечно убивать… Руки вдруг налились неведомой силой, которой до недавнего времени она не знала.

КРУШИТЬ и МСТИТЬ!

Всем, всем, всем…

Кто — то тихо постучал в дверь.

Королева насторожилась, готовая в любой момент обратиться, стать белым нагом или чудовищем, смотря по обстоятельствам.

Воспаленный мозг тут же начал подсовывать совсем не красочные картинки…

Ее казнь, острое лезвие гильотины или яд… Кумус, которым отравили убийцу, Эсфиль. Эйрин помнила ее предсмертные муки.

— Сира, с Вами все в порядке? Это Имран.

Эйрин тихонько приоткрыла дверь, борясь со своей Сутью и успокаивая чудовище, которое она до сих пор не понимала и которое боялась.

Предстала перед Имран в человеческом обличии, спокойная, гордая и независимая, сцепив холодные и липкие от испарины пальцы на деревянной ручке. Та тут же треснула от ее силы, не выдержав такого напора.

Этот звук противным эхом разнесся по всему коридору. Но спас либо воинственный вид Королевы, либо тактичность Имран, которая хоть и услышала, но промолчала и вошла в комнату, совершенно не боясь.

— У меня небольшой беспорядок. — предупредила Эйрин.

Однако жена Холзара лишь улыбнулась и тут же принялась вытирать с пола воду.

— Переоденьтесь, сира. А это противное платье надо сжечь! Уверена, у Вас найдется наряд и получше этого.

Девушка вздрогнула, словно от пощечины. Отвернулась к окну, глядя вдаль, мысленно прощаясь с родными и готовясь принять смерть.

— Чем оно не угодило Вам? Платье, как платье. — уронила она с холодностью в голосе, сжала кулаки так, что острые когти вонзились в ладонь, причиняя боль.

— Дорогая! — Имран обняла ее сзади.

Обняла, как мать обнимает свое дитя. Как ее обнимала Кормилица в момент грусти.

— Он это заслужил! Ты, Эйрин, одна не побоялась его. Не стерпела, боролась! Скажи, он долго мучился?

— ДОЛГО! — вдруг призналась Королева, заново вспоминая хрипы и предсмертные муки. — Это для него было великой неожиданностью. Там был страх, недоумение, что какая — то Белая смогла одолеть…

— Восхитительно! — захлопала в ладоши женщина, походя на обезумевшую и выжившую из ума старуху. — Ты не представляешь, как мы теперь счастливы! Ты не просто убила его, но еще и отомстила. За всех нас. Он был монстром…

— Нееет! — вдруг вскричала Королева. — МОНСТРОМ стала я!

Ее горделивость и смелость как рукой сняло. Покачнувшись, сползла по стене, пряча лицо в ладонях.

— Монстром стала я!

Имран опустилась на колени рядом с ней, взяла лицо девушки в ладони, заглянула в серебристые глаза.

— Тише, тише! Подруга по несчастью…

… - Это было давно. — начала свой рассказ женщина…

Мы жили в небольшой деревушке на окраине леса. Вести о моей красоте разлетелись быстро, лишь мне стукнуло восемнадцать, родители отдали меня замуж, не ведая, что мы любили друг друга…

Голос ее был тих. Эйрин, прекратив рыдания, прислушалась к рассказу.

…Для нас двоих началась новая жизнь. Полная любви и счастья. Неприятность и разлука была близка. Но мы были настолько увлечены друг другом, что не видели ничего и никого вокруг. Этих завистливых сплетников, их косых взглядов, не замечали в добрых соседях — лютой ненависти.

В ту пору на трон взошел Холзар. Страсть к красивым девушкам делала его одержимым… Вскоре его войско добралось и до нас. Выкрали меня по тихому, чтобы не развязать войну с государством, привезли сюда. Так я стала третьей женой.

Она тихонько стёрла скатившуюся по морщинистой щеке слезу и продолжила свой рассказ с небольшим надрывом в голосе.

…Это было нелегко. Терпеть его руки и губы, особенно в порыве нежности и думать о своем муже, живом и невредимом…

Холлетский король обладал горячим нравом. Я стала его рабыней. Его и Адеи. Они вдвоем пользовались мной. Пока не наигрались, пока им не опостылела я, пока не сошла с лица моя красота…

Они занимались грязным сексом, а меня заставляли смотреть на свои безобразия. Били, если я закрывала глаза или затыкала уши, чтобы не слышать противных звуков. Иногда они заставляли вылизывать языком их мерзкие тела, очищать от остатков соития. Пользовались мной как хотели, превращая в безжизненное существо, в их тряпку, об которую вытирали ноги. Я ползала перед ними на коленях, стирая их до крови. Обнаженная и униженная. Растоптанная девка для плотских утех.

Она прервала свой рассказ…

— А что было дальше?

— Все было, девочка! Много дерьма пользовалось моим телом, даже их сын не побрезговал мной, словно донашивая старые тряпки, пользовался всеми нами, достигнув совершеннолетия.

Повадился ходить сюда каждый день. Нам сшили специальные платья. Стоило ему переступить порог гарема, как мы приподнимали подолы, оголяя тела. Нижнее белье стало под запретом. Он мог взять любую. На виду у нас, слуг, на глазах отца. Больше всего его внимание доставалось мне. Он брал меня стоя, оперев на стену, иногда мог распластать мое тело за обеденным столом. Бил, если я не кричала. За десятки лет я научилась имитировать оргазм, который дарил только муж. Единственный для меня и любимый.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она долго молчала, потом вдруг улыбнулась, от души рассмеялась, даже немного помолодев. Весело вскочила с места, увлекая Эйрин за собой.

Помогла переодеться, выбрав самый яркий и смелый наряд.

— Теперь все в прошлом! И это надо отпраздновать! На его похоронах мы будем смеяться! Они ни за что не увидят наши слезы! И ты не плачь! Боги породили тебя не для этого… Мы тебя так долго ждали, Эйрин с ЮГА! Скоро тебе предстоит свернуть горы, взять всю эту мерзость в свои руки! Предстоит война! Кровопролитная и беспощадная! Но именно ты возглавишь ее… Поведешь на нее свой народ, сотрешь с земли эти крохотные государства, объединив и сплотив весь Экрисс в одно сплошное Королевство! А уж будет оно Лоннлейское или Интиктийское, решать тебе…

ДИТЯ БЕЛОЙ НАГАТСКОЙ СУТИ и ПОСЛЕДНЕГО БЕУЛЛЬСКОГО ВОИНА!

— Я не понимаю, о чем ты?

Имран отмахнулась:

— Всему свое время! Твое еще не наступило! Но…

Она не договорив, потащила ее к столу за которым сидели женщины, празднуя смерть Холзара.

Вино лилось рекой, смех не прекращался до утра, впрочем, как и танцы. За столом велось настоящее пиршество и видя радостные лица, Эйрин, Лоннлейская Королева, улыбнулась. Слова, сказанные Имран, надолго засели в израненную душу.