Наследие Белых (СИ)

Эпилог

Эсмонд расхаживал по коридору, сжимая в пальцах бокал с коньяком. Залпом осушив его, Король прислушался. За дверью было тихо. Схватив с пола бутылку, он отпил прямо из горлышка. Коньяк обжег горло, но от этого легче не становилось… Он вновь прислушался, но снова никаких признаков, что Королева разродилась — не было. Поставив полупустую бутылку на пол, он сполз по стене, сдавив руками голову. Внутри у него все колыхалось и вовсе не от выпитого спиртного.

А день начинался так прекрасно…

Они долго нежились в кровати.

Король отодвинул подол пеньюара жены, любуясь на круглый живот. Положив на него ладонь, он почувствовал ответный мягкий толчок.

— Сопротивляется, вся в мать.

Эйрин немного дернула плечами, отвернулась к окну, пряча счастливые глаза, чтобы муж не загордился собой и вовсе.

— Милый, прекрати тревожить ее. Она всю ночь пиналась, только успокоилась, а тут ты со своими нежностями.

— Молчать, женщина! Бремя Ваше такое — рожать нам детей.

Королева промолчала, чувствуя приближение родов, оторвала руки мужа от своего живота и положила свои, ласково поглаживая и успокаивая малышку.

Потом они гуляли в саду, радуясь солнцу и процветанию Королевства…

Сын сидел в коляске, которую катил гордый отец, поддерживая под руку беременную жену.

А после началось это страшное время — ожидание.

Впервые в жизни у него были противоречивые чувства! С одной стороны, Король не хотел ограничиваться двумя наследниками, а с другой — неизвестность убивала. Ему было страшно потерять жену и дочь.

Он хотел быть рядом с ней, почувствовать всю боль и тяготы родов, но Эйрин прогнала его, подпустив лишь целителя и Кормилицу.

— Чем этот глупый старик может помочь тебе?

Однако железная воля Королевы была непоколебима.

— А чем сможешь помочь ты?

— Позволь, девочка, я просто буду рядом. Хочу увидеть ее первым.

Она не позволила, не пустила, оставив себе таинство рождения. И теперь мужу предстояло дожидаться вестей с той стороны двери.

С тех пор как они начали новую жизнь, прошло немного. За это время Эсмонд не успел до конца восстановить свое состояние и вернуть своей казне былое богатство. Но здесь, сейчас, он считал себя богачом. Деньги для него не имели никакого значения, ведь у него была семья. Жена, которая по-настоящему расцвела в этом Королевстве, впрочем как и он. Король понял в чем смысл жизни. Её истинный смысл.

Однако, самым приятным воспоминанием для Эсмонда была их встреча с сыном. Он неотрывно следил за ним, привыкая к роли отца ответственности.

Если бы он знал, что Эйрин будет так страдать, то он вообще бы никогда не прикоснулся к ней. Король, наверное, уже не меньше ста раз прошел эту дорожку из конца в конец, пока не услышал свое имя из ее уст.

Влетев в комнату, Эсмонд окинул уставшую жену взглядом. Взяв ее маленькую ладошку в свою, несильно сжал.

— Я рядом, любимая, рядом! Что мне сделать? Как помочь?

Она немного хихикнула, тужась.

— Ничего! Раз уж ты здесь, тихонько посиди и не мешай.

— Тут уже ничего не сделаешь. Вот так это все обычно и происходит. — ответила Лавиния.

Королева не сводила глаз со своего мужа. Собрав все свои силы, она еще раз напряглась, чувствуя, как ребенок выходит из нее.

— Сейчас, ты первым увидишь ее… — пообещала девушка.

И правда! Громкий крик младенца разрезал тишину этой комнаты. И роженица, и отец, и Кормилица с целителем вздохнули с облегчением, радуясь, что все разрешилось благополучно.

Перерезав пуповину и обтерев мылышку, Лавиния передала ее в руки отцу и они с целителем вышли, оставив троих наслаждаться этим волнительным моментом.

Эсмонд не сводил взгляда с дочери, которая рассматривала его в ответ, облизывая маленькие губки. У девочки были глаза Эйрин. Такие же голубые с серебристым сиянием, однако, стоило ей моргнуть, как они превратились в рубиновые, как Кровь Последнего Дракона.

— Эйрин! Она послана нам самими Богами! Не удивлюсь, если эта кроха прогнет под себя весь Экрисс!

Эйрин протянула руки, требуя свое чадо.

Когда желанный сверток оказался в ее руках, ребенок потянулся к груди, чувствуя молоко. Моментально зажав ротиком грудь матери, начал жадно сосать.

— Как мы ее назовем? — спросила Эйрин?

— Давай назовем ее в честь победы.

— Брэнта?

Эйрин кивнула.

Встреча брата и сестры произошла тем же вечером. Малышка, почувствовав родство, протянула к нему свои маленькие ручонки. Однако сын отреагировал не так, как ожидали родители. Он надул свои щечки, разглядывая незнакомку, которая посягнула на мать, требуя, чтобы та немедленно взяла его на руки.

Эсмонд забрал малышку себе и тут же сын, потеряв к матери интерес — потянулся к отцу.

Эйрин рассмеялась. Эсмонд залюбовался всем семьей, подхватив сына руки, улыбнулся.

Именно сейчас, он пожалел, что его родителей нет рядом, чтобы разделить с ним это счастья.

— Они все видят, дорогой! Они с нами — здесь.

Рука Эйрин легла на его грудь. Туда, где билось сердце, заново возрождаясь. Билось сильно, распространяя кровь по венам. Горячую кровь, посылая по всему существу — жажду жизни! И пусть еще кто — нибудь посмеет разрушить его мир…

ПУСТЬ ТОЛЬКО ПОСМЕЕТ…

ОН УБЬЕТ ЛЮБОГО! СЛОМАЕТ ПОПОЛАМ!

ВЫПОТРОШИТ КИШКИ…

Это уже его Зверь поообещал.

— Они видят… Наши матери, твой отец! Смотри, как ярко светит Ламейн. Он тоже радуется, вместе с нами…

Эсмонд запечатлел на лбу жены поцелуй.

Она подставила свои губы, прося, нет требуя настоящего, однако Король протестующе замотал головой…

— Поцелую тебя и сразу же захочу! Помилуй, детеныш!!! Мне еще предстоит воздержание, а ты сама знаешь, каким я бываю ненасытным…

Ламейн осветил комнату ярким, почти оранжевым с розовыми всполохами — светом, подмигнул и исчез тихонечко, чтобы не тревожить счастливое семейство. Менна выкатилась в небо, но и ее свет был тихим, боясь потревожить их сон. Заглянув в окошко, осветив спящих — она тут же тихонько скрылась за тучку, заново нарождаясь…

Нарождаясь, чтобы продолжиться дальше.

В листве, в цветах, в траве. В Экриссе. В детях. В новой Жизни…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец