Наследник Хлада

Глава 6

6.

' — И все же, вам не кажется, что это несколько жестоко?

— С точки зрения обывателя, несвязанного с ситуацией, возможно. Но надо иметь в виду, что большинство жителей Удела спокойно восприняло наказание. Некоторые даже ворчали, что иноземцы отделались слишком легко, и что в следующей раз князю следовало быть более жестким.

— Неужели?

— Да. А что вы хотели? Суровый край, рождает суровый людей, жестких, мстительных, бескомпромиссных. Там не приемлют слабости. А привычка отвечать ударом на удар впитывается с молоком матери. Местные не ищут драки, но не бегают от нее. Недаром остальные иерархи стараются не связываться с повелителями Северного Удела.

Последовала короткая пауза. Сидящие в студии гости обдумывали услышанное, пока ведущий и приглашенный на программу эксперт обменивались мнениями, обсуждая произошедшее.'

Я нажал на паузу, задумчиво вытаскивая наушники. В разгаре урок географии, вместо того, чтобы слушать о странах Юго-Восточной Азии, я зашел в сеть через планшет, пытаясь найти информацию о своей потенциальной семье. Первая же ссылка вывела на старую программу, где обсуждалось громкое событие, случившееся в северном княжестве в недавнем прошлом.

Шестнадцать лет назад в океане пропала яхта из княжества, проходивший мимо французский сухогруз не только не спас терпящих бедствие, но поступил подло — экипаж корабля бросил издевательскую фразу в эфир, заявив, что не может изменить курс из-за такой ерунды.

Яхтсменов в итоге спасло судно под латиноамериканским флагом нейтральной державы, прошедшее по этому пути на следующий день. Члены команды благополучно вернулись домой. На недостойное поведение представителей гальской земли со стороны княжества Бельских не последовало реакции. Молчание было принято само собой разумеющимся, и об этом забыли.

Ровно через год в столице Северного Удела вдруг устроили празднество, куда пригласили жителей города. Центральным развлечением стал привязанный к столбу француз, одетый в цвета национального флага. Каждый желающий мог бросить в него гнилыми овощами и яйцами, специально для этого сложенными в объемных корзинах.

Француз стоял добровольно, выступая в роли мишени за десять тысяч евро. Велась прямая трансляция по всем каналам.

Представление вызвало эффект разорвавшейся бомбы. Медийная сфера забурлила. Французское представительство потребовало от властей Конфедерации немедленно прекратить позорное действие. Им с издевательской учтивостью заявили о независимости внутренней политики каждого члена Союза, князь Северного Удела мог поступать на своей земле, как угодно.

Это произошло шестнадцать лет назад, с тех пор стало традицией. На роль живой мишени всегда находились желающие. Весть о том, что в далеком русском княжестве платят десять тысяч за пару часов, надо лишь постоять у столба и потерпеть, разнеслась по гальской земле и от желающих отбоя не стало.

Позже появился дополнительный прайс. За двадцать тысяч доброволец позволял, чтобы на него плевались и бросали другими естественными отходами человеческого организма.

На этом месте я прервал чтение и задумчиво уточнил:

— То есть позволяли бросать в себя говном. Охренеть лягушатники дали.

Посольство Франции было в бешенстве, обращалось напрямую к князю. Но тот лишь с ухмылкой разводил руками, говоря, что это идея самих жителей Удела, разозленных отношением французских моряков к экипажу попавшей в беду яхты. И что сделать ничего не может, так как подданые его не поймут.

Через три года после инцидента и через два после первой вечеринки один из сильнейших кланов Франции Лержерак кулуарно предложил наказать экипаж злосчастного сухогруза. Но оказалось, что к тому времени все члены команды корабля по разным причинами погибли. Кто-то в портовой драке получил ножом в печень, кому-то проломили голову на темных улицах неспокойного городка, кто-то нарвался на грабителей и вместе с кошельком потерял жизнь. По крайней мере так звучали официальные версии. Кто на самом деле расправился с французскими моряками не было достоверно известно.

Когда французский посол возмутился, назвав жителей княжества дикарями, князь лично пообещал отрезать лягушатнику ножницами язык, а затем отпилить ржавой ножовкой руки и ноги. Француз приносил публичные извинения.

В столице Конфедерации морщились, но поделать ничего не могли, правитель Удела был в своем праве. Указывать отмороженному князю как вести себя в собственных землях, да еще с такими же отмороженными поддаными, дураков не нашлось.

Надо сказать, что начал все это отец нынешнего повелителя Удела, сам он в конечном итоге сумел свернуть странный праздник, заменив его другими развлечениями. Но история о том, как наказывали за подлость в северных землях, широко разошлась по миру, став примером для остальных.

— Ничего себе «родственнички», — хмыкнул я, и покосился сначала на учителя, потом бросил быстрый взгляд по сторонам. Кажется никому в классе дела нет, что сидящий на задней парте больше пялится в планшет, чем смотрит на интерактивную доску, где показывались кадры документального фильма.

Мазнув равнодушным взглядом по большому экрану, я вновь склонился к планшету.

— «Сила Священного озера, именуемом некоторыми Мертвым, до сих пор поражает исследователей. Сложность подойти к его берегам, а главное остаться там продолжительное время делает нахождение в окрестных землях практически невозможным, и чрезвычайно опасным для жизни».

Короткая сноска пояснение всплывало рядом с изображением указанного озера. Выглядело оно довольно мрачно, полностью оправдываю репутацию. Единственное, что вносило хоть какие-то краски и подобие красоты — стоящие по берегам деревья, покрытые снегом и изморосью с корней до кроны.

Чем больше я смотрел на озеро, тем больше казалось, что меня затягивает туда. Темные неподвижные воды завораживали, вызывая подспудное желание окунуться в них. Белые деревья словно говорили — подойди, прикоснись, обними и умри в наших объятиях.

В какой-то момент в голове возникла твердая убежденность о необходимости немедленно поехать туда и нырнуть в темные воды. Мысль-желание оказалось столь велико, что пришлось встряхнуться, с трудом отрывая взор от реалистичного фото.

Черт, мне показалось или я только что на самом деле раздумывал, как купить билет в Северный Удел, чтобы побыстрее добраться до озера? Что за гипнотический эффект? Я с опасно покосился на изображение и быстро закрыл страницу.

А вообще, ситуация интересная. Андрэ Бельский, принц Северного Удела. Звучит. Я даже шутливо приосанился.

Привычку изменять некоторые имена на немецкий манер (но далеко не все и редко), Бельские переняли еще в тринадцатом веке, когда отбивали набеги германских магических орденов, вместе с обычаем строить каменные замки. Чьи оригиналы они потом с удовольствием разрушали, вторгнувшись с ответным визитом в Ливонию.

История рода, а в дальнейшем и разросшегося клана, насчитывала несколько веков, большую часть из которых они воевали. Впрочем, Бельские умели не только воевать.

«Торговый дом Бельских», «Мануфактуры Бельских», сейчас «Корпорация Бельских» — именно так, с обязательным указанием имени. Простенько и со вкусом.

Родовая компания повелителей Северного Удела имела гигантский оборот в несколько миллиардов полновесных рублей, привязанных к золоту. В серебре это было еще больше, а обычными ассигнациями можно было заполнить вагоны товарного поезда.

Моя потенциальная семья была невероятно богата. И богатство ей принесло Священное озеро, точнее продукт побочной жизнедеятельности магического источника, называемом Конденсатом. Это вещество перерабатывалось особым образом на заводах Бельских и служило в дальнейшем компонентом при производстве смешанных техно-магических устройств. Оружие, электроника, фармацевтика, химическая промышленность — сфера применения Конденсата была самой разнообразной. Что приносило его владельцам невероятный доход.

Может мне и шестнадцать, но я уже достаточно понимал в жизни, чтобы осознать простую истину — когда на кону стоят большие деньги возможно все.

— И можно легко закончить жизнь где-нибудь на далеком болоте на раз-два, невзирая ни на какие статусы отпрыска главы клана, — тихо пробубнил я.

Что интересно, никаких способностей к магии я не ощущал, от слова совсем. И если говорить откровенно, вся история в дневном свете выглядела чьей-то плохой шуткой. Например Егоровой, решившей разыграть соученика по надоевшему всем до зубного скрежета интернату. Здесь довольно уныло и дурацкая идея вполне могла прийти в голову заскучавшей красотки.

Вот только укол ядовито-зеленой гадости и антураж с полутемным подвалом не вписывались в теорию. Слишком круто для простого розыгрыша, даже для богатеньких детишек из элитного пансионата.

Но главное — женщина, делавшая укол. Внутри все просто вопило, что это не могла быть нанятая актриса, сыгравшая роль злодейки на потеху развлекающимся деткам из золотой молодежи. Нет, она кто-то серьезный, кто ценит свое время, и кто не будет шляться по грязным подворотням ради шутки.

Выходит, не розыгрыш? Все взаправду? Тогда где магический дар? Где способности?

— … таким образом, получив доступ к проливу, род Масахати установил пошлину для прохождения через него, тем самым влияя на судоходные пути всего тихоокеанского региона, особенно его юго-восточной части, — закончил учитель.

В ту же секунду прозвенел звонок. Класс засобирался. Подхватив учебники, я выскользнул в коридор одним из первых. Надо срочно найти Егорову.

Искомая особа обнаружилась выходящей из соседнего класса. Крепко взяв девчонку за руку я решительно повел ее за собой. Глаза Ленки испуганно распахнулись, но протестовать она не посмела.

— Так, — втолкнув в небольшую каморку, где уборщицы хранили швабры и ведра, я прижал предательницу к стене. — А теперь говори, кто надоумил тебя на вчерашнюю поездку? Ты уже упоминала отца, но кто попросил его это сделать?

Надо отдать должное, справилась со страхом красотка мгновенно.

— Пусти! С ума сошел⁈ — она попыталась вырваться.

У меня не было времени на вежливое обращение, поэтому похитительница (это ведь именно она меня вывезла из школы под надуманным предлогом), оказалась безжалостно отброшена обратно.

Больно ударившись о твердую стену, Егорова остановилась, почти спокойно произнесла:

— Спятил?

Охренеть. Вот у кого стоило поучиться наглости.

— Ты не охренела часом? — вкрадчивым тоном произнес я. — Может прогуляемся до директрисы и расскажем ей о нашей вчерашней поездке?

В глазах девчонки мелькнул испуг. Обнародование истории поднимет много шума, скорее всего Егорову исключат. Если вскроется участие ее отца, то вообще получится скандал. Руководство «Серебряного ручья» не захочет портить репутацию и без жалости покарает всех причастных, стремясь избежать ситуации, когда родители других учеников начнут задавать вопросы о безопасности собственных чад, или куда хуже — забирать их, переводя в другие интернаты.

Егорова это понимала, я это понимал, поэтому чувствовал себя достаточно уверенно.

— Кто попросил твоего отца выманить меня из школы?

Ленка колебалась недолго.

— Он сказал, что это очень серьезные люди, — тихо произнесла она. — Кажется речь шла о Консорциуме.

Я нахмурился. Консорциум? Что-то знакомое, кажется, что-то из мира большого бизнеса и очень крупных финансов. По понятным причинам, я этой темой не слишком интересовался, не рассчитывая когда-нибудь войти в этот круг.

— Чего они хотели? Что сказали?

— Что просто хотят поговорить с тобой. И сделать это приватно, обязательно при личной встрече.

А так как я редко покидал школу, то пришлось пойти на хитрость, подключив знакомого банкира, чья дочка по счастливому обстоятельству училась в этом же пансионате — мысленно докончил я.

— Клянусь, отец сказал, что они хотят просто поговорить, и ничего тебе не сделают, — умоляюще заломала руки Ленка.

Честно говоря, выглядело не очень. Уроки актерского мастерства, которые брала первая красавица школы, явно не слишком пошли ей впрок.

— Пиши отцу, — велел я, кивнув на карман девичьего пиджака. Как и остальные ученики на занятия Ленка ходила в форме.

— Что писать? — на свет появился тонкий телефон последней модели известного бренда.

— Чтобы он перевел мне на счет двести пятьдесят тысяч рублей золотым номиналом, — помедлив, произнес я, постаравшись, чтобы ответ прозвучал достаточно внушительно. — Если не хочет, чтобы участие любимой дочурки вскрылось, пускай платит деньги прямо сейчас.

Девчонка заколебалась, но не из-за того, о чем я подумал.

— Это же Консорциум, — тихо произнесла она. — Говорят, им даже колдовские кланы не указ.

— Твоему папаше это не очень поможет, если история получит огласку, — грубо прервал я. — Пиши, и молись, чтобы он не оказался жадным, иначе я прямо сейчас иду к директрисе. Сначала она, конечно, постарается дело замять, но узнав о письмах в СМИ, передумает.

— Каких писем? — не поняла Ленка.

— Которые я с утра написал, указав, что в школе-интернате «Серебряный ручей» практикуется похищение учеников, — я отпустил девчонку, пожал плечами. — Может мне и не поверят, плевать, но шум поднимется, появятся вопросы, возможно даже пришлют проверку. В любом случае, начнется суматоха. Слишком много детей богатых и влиятельных родителей здесь учится. Они их пусть и не слишком любят, раз отправили сюда, но среагировать будут обязаны. И первым к кому у них возникнут вопросы — это твой любимый папочка. Как думаешь, быстро его прижмут?

И вот тут она впервые по-настоящему испугалась. Не меня, не того, что о дурно пахнущей истории все узнают, а того, что красивая жизнь закончится, что отца разорят, и что ее после этого отправят в обычную школу.

Егорова злобно взглянула на меня и взялась за телефон. Общение в мессенджере заняло пару минут. Краем глаза я следил за перепиской. Весь диалог оказался на удивление кратким. Дочка сообщила, что у нее неприятности, и что недавняя просьба любимого папочки имела последствия, и чтобы все закончилось, необходима сущая мелочь — четверть миллиона золотым номиналом.

Невероятно, но больше он вопросов не задавал. Всего лишь уточнил, что перевод займет пару минут, и отключился. Подобное поведение наводило на неприятные мысли, что отец в отличие от дочери знал куда больше о случившемся, раз так легко согласился на столь огромную сумму.

Через короткое время звякнул уже мой телефон. Не веря, что это действительно происходит, я достал его и взглянул на экран.

Сообщение о перечислении двухсот пятидесяти тысяч. Реквизиты одного центрального банка Конфедерации, в своем время нам там всем открыли личный счет, приучая обращаться с собственными деньгами.

— Теперь я могу идти? — Ленка высокомерно поправила прическу и не ожидая ответа гордо прошествовала из подсобки.

Я молча посторонился, давая пройти. Спонтанное решение получить компенсацию вместо мести, застало врасплох неожиданным успехом. Кто бы мог подумать, что все окажется так просто.

Прозвенел звонок, напоминая о конце перерыва между занятиями, а я все так же пялился на экран телефона, где отображался баланс банковского счета, выросший ровно на четверть миллиона рублей золотом.

О-х-р-е-н-е-т-ь!