Научи меня дышать

6

Элина вошла в дом, громко постукивая зубами. Софи встала с подносом в руках. И открыла рот, увидев промокшую насквозь сестру.

— Летние дожди уже отшумели давно! Ты на метлу похожа, на которую опрокинули черную краску.

— В курсе я. Как в старые добрые времена.

— В старые добрые ты по стене снаружи карабкалась

— Видимо, все реально изменилось! — проскользнула к лестнице, в свою комнату. На миг замерла, любуясь картиной на потолке. Улыбнулась. Вспомнив, как Дима украсил свою машину таким же пейзажем. Дима. Черт его дери.

Потолок словно уходящий в неизвестность купол. Купол разрисованный горным пейзажем. Та самая непреодолимая гора, Канченджанга. По мотивам холста Н.К. Рериха.

«На горах, на вершинах, где зачинаются реки, где вечные льды сохранили чистоту вихрей, где пыль метеоров приносит от дальних миров доспех очистительный — там возносящие сияния!.. Там слышна симфония сфер, которая будет возвышать дух человеческий к новым творениям. Она соединяет сердца людские и направляет их к прекрасному действию».

Н.К. Рерих. "Сердце Азии". Прошлое. Теперь это уже прошлое. Пережила. Переросла. Смирилась.

Ужин дома не особо складывался. Элина по большей части отмалчивалась. Просто наблюдала за родными и понимала, как сильно скучает. И как жестоко отдалилась уже.

Заговорив с отцом о благотворительном вечере, пожалела.

— Дочь! Наш ресторан в последнее время востребован и все расписано на три месяца вперед.

— Я поняла. — такого она совсем не ожидала. Улыбнулась. Скулы уже болели фальшиво улыбаться. Это не она. Элина Аркадьевна Филатова всегда открыта и честна! — Но все же стоит обсудить мое предложение. В твоем кабинете, пап.

— Вижу, что вопрос важен для тебя. Я могу поговорить с…

— Не нужно. Сама решу проблему. И даже знаю с кем. — она попыталась встать из за стола. Продолжать говорить под пристальным взглядом отца не получалось. Нет больше доброго понимания и стремления сблизиться. Они все, сидящие за столом, отдельные элементы. С одной фамилией. И от этого кровоточит душа. Неужели она сделала это?

Рената резко встала. Так что стул с грохотом упал спинкой на пол.

— Хватит! Это же мы! Филатовы! Мы семья! Во что превратили обычный ужин! Где же мы ошиблись, что пришли к такому! Словно чужие. Элина, Софи! Мы вас обидели?! Что происходит?! Что вы творите со своими жизнями!

— Мам, не надо волноваться. Просто вам с папой пора научится видеть в нас не только своих дочерей. Мы не твои розочки. Не часть интерьера, который можно украсить и спрятать под стекло.

— Элина, ты живешь не правильно. Я тебя такому не учил! — Аркадий стукнул кулаком по столу. Зазвенели падающие бокалы. На глазах Ренаты выступили слезы. Все понимали, что назад, к тому, как было — не вернуться. Нет такого чуда, чтобы перечеркнуть разногласия и упреки.

— Да. Я и не живу вовсе. — встала, покрутилась вокруг своей оси, — посмотрите на меня. Я просто выросла. Раньше подстраивалась под ваши стереотипы. Плохо, что я в черном? — поиграла краями завязанной узлом на поясе, рубашки. — Но мне нравится! Андрей? Я не встречаюсь с ним. Я с ним сплю. Ничего другого не было, и быть не может. Я такая, какая есть. Я же не нравлюсь вам такой, вот и не появляюсь. Надоело видеть вашу жалость! Забота, попытки в душу пробраться. А за спиной плачете обо мне, словно умерла уже! Вы похоронили свою дочь еще пять лет назад. Вы похоронили меня, когда запрещали любые движения! Не могу я так жить. Тихо подчиняясь. Боясь вас расстроить или обидеть. Я такой же человек! Живой!

Софи попыталась остановить сестру, — Эли, остановись.

— Не могу. Мы все совершаем не всегда правильные поступки. Или эти поступки для кого-то считаются нормальными. У вас есть семья, пап ты есть у мамы, мама есть у тебя. Я, Софи, мы есть у вас. Почему я не могу просто быть другой. Я не наркоманка, банки не граблю, на панели не продаюсь! Просто живу так, как считаю нужным!

Элина услышала шаги. Мотнула копной рыжих волос. Понимала, кто стоит за спиной. Сама же говорила, что у родителей будет. Знала, что приедет. Всегда. Молчаливый попутчик в ее жизни. Добрый друг. Страстный любовник.

В поселке не так много людей, входящих в их дом без стука. Домработница сегодня отсутствует. А значит это могут быть лишь соседи. Близкие семье Филатовых! Так как Диана Соболева натворила дел и теперь проходила принудительное лечение в псих диспансере, Рената взяла шефство над Соболевыми. Она считала, что мужчины не могут жить без женской руки.

Вздернула подбородок. Да. Пора отключать эмоции. Пора сделать хороший взмах клинком и отсечь все попытки сближения.

— Мам, пап, я не просто сплю с Андреем. Только что я встретила его брата. Да, с Димой я тоже трахалась. И мне нравятся они оба. Да я просто без ума от секса с ними. Дима единственный, кто не пытается меня переделать! Исправить или вылечить! Не устраивает допрос и не тащит в больницу!

Обернулась. На пороге стоял Андрей. И его отец. Алексей сурово насупил брови и сложил руки на груди. Андрей сделал шаг к Элине. Но она остановила его жестом руки. Он слышал каждое слово. Это отразилось в добрых карих глазах. В его лице. Сегодня он так же, как и все последнее время, в строгом костюме. Сын копия отца.

— Я никогда ничего не обещала. Никому. Поэтому всегда была свободна. Мне не нравится, что моя сестра спит со стариком. Мне не нравится, что Соболевы вообще так запросто приходят к нам. Потому что Диана настоящая ведьма. И именно она исковеркала мою жизнь! Можно до бесконечности кидаться упреками.

— Элина, зачем ты так? — Андрей протянул ей руку. Но она не подошла.

— Я по делу приехала. Но так даже лучше. Все точки поставлены. Мой адрес знаете. А здесь больше нет моих близких. Нет моего дома. Нет ничего.

Аркадий молчал. Он словно не мог пошевелиться. Рената отвернулась и тихо рыдала. София подошла к Алексею и тот приобнял ее за плечи. Элина окинула всех взглядом. Выскочила. В комнате схватила сумку, которую подготовила раньше. Смахнула слезу. Присела на корточки, когда боль колючим ядовитым клубком прошлась по внутренностям. Да, она сказала правду. Но мотив этой правды совсем другой. Они должны ее простить. И проститься. Может напрасно она желает запомниться родным такой сукой. Нет. Так проще. Ей нужна свобода. Полная отключка от реальности.

Андрей ухватил Элину за руку уже на улице. Когда она почти прыгнула в свою мазду.

— Ты все слышал! Андрей, мы не будем больше говорить о том, что и так на поверхности.

— Что ты творишь? Я вижу, ты сама переживаешь. — он обнял девушку. Прижал к себе. Элина на миг застыла в его руках. Хорошо. Но не так. С ним она заклеивала пластырем свои раны. С Димой этих ран не существовало. Андрей лишь попытка любить.

— Живу, как могу. Прости. Я перед тобой на самом деле виновата.

— Мы все забудем. Вместе. Элин, давай поженимся. Ты и я. Уедем. Будем жить на берегу моря. Построим свой дом. Дети не проблема! Столько сирот на земле! Возьмем приемных. Мы создадим свою семью! Ты же об этом мечтала.

Элина слегка отстранилась. Достала из машины пачку сигарет.

— Покурю? Ты же не против. — закурила, выпуская клубок дыма. Андрей нахмурился. Руки спрятал в карманах брюк. Непонимающе мотнул головой.

— И давно ты куришь?

— Ты много обо мне не знаешь. Андрей… — она не называет больше Дрю, как раньше. — я не жалею о том, что была снова с Димой. Я жалею о том, что была с тобой. Не нужно было.

— Ты жестока. Хоть понимаешь, что сейчас делаешь?

— Позже. Когда ты придешь в себя, спасибо мне скажешь. Семья, которую предлагаешь, это лишь инсталляция. Искусственная. Год. Два. Может меньше или больше. Этого времени будет достаточно, чтобы ты пожалел. Начнешь метаться. И захочешь настоящих своих детей! Семью. Милую, добрую девчину в постели и в доме. Чтобы борщи готовила, тапочки подносила.

— Ты о собаке сейчас говоришь.

— Я вижу своих родителей. Они семья. Мы с тобой — нет. Не люблю я тебя так, как ты этого хочешь. Все пройдет. Поверь. И отпусти. Ты сам жестокий сейчас! Понимаешь же, о чем я говорю! Я изменила тебе с твоим родным братом! Клялась когда-то, что не будет такого! Не встану между вами! А ты что? Замуж зовешь?! Андрей! Да как я тебе в глаза то смотреть буду?!

— Ты, Эль, наказываешь себя? Или всех, кто рядом?!

— Я не наказываю. Просто живу. Мне, реально, пора!

Села в машину и умчалась в ночь. Выпуская свистящий гравий из под колес.

Хочу к нему,

Здесь пошлости ни грамма!

Уткнуться носом в шею и молчать,

Я без него здесь умираю, мама,

А больше мне и нечего сказать.

Хочу к нему!

Чтоб обнимали руки,

И чтобы в каждой клеточке тепло,

Чтоб целовать и слушать сердца стуки,

Отныне и вовек, оно его…

Хочу к нему,

Пускай весь мир осудит,

Пускай кричит, о том, что не права!

Но только сердце, знаешь, сердце любит,

И стала ярче в небе синева!

Хочу к нему,

Здесь пошлости ни грамма,

Здесь километры писем и стихов,

Я ненавижу расстоянья, мама,

А ты молчишь и не находишь слов…

Эльвина Османова

Элина неслась так, словно черти за ней не могли угнаться. Он выстроила свою собственную стратегию военных действий. Может, не все это понимают и принимают, но война в самом разгаре. И каждый отстаивает свои собственные позиции. Она не имеет права оставаться в стороне. Возможно, именно она и есть одно из главных звеньев всего! Сильнее вдавила педаль, и выкрутила руль на повороте.

Слишком узкая дорога. Поворот точно не рассчитан для такой скорости! И когда наперерез выскочил джип, мазда съехала на обочину. Дикий скрежет резины об асфальт и гравий. Элина никогда не пристегивала ремни безопасности. Подушка не сработала. Но от резкого торможения девушка ударилась о рулевое колесо. Она немного отключилась. И только понимала, что ее пересадили в другую машину и куда-то везут. И аромат в салоне ей точно знаком. Сандал и цитрус. Странное сочетание. Но вкусное.