Не оборачивайся

Глава 19

В дверь негромко постучали, но Питер не ответил.

Он лежал в постели на боку. Ему уже можно было вставать и прогуливаться по комнате. Во всяком случае, так твердила его мать. Присцилла позволила ему поваляться в постели несколько дней под тем предлогом, что это «ускорит процесс исцеления». Но прошла целая неделя, и, очевидно, его время вышло. Присцилла каждое утро появлялась в его спальне, деловито открывала занавески, хлопала в ладоши и заявляла, что пора завтракать. Однако это никак не трогало Питера, и тогда она присылала Боба. Отец входил, неловко переминался с ноги на ногу на ковре и пускался в долгие рассуждения о важности хорошего образования. Однако он избегал смотреть Питеру в глаза.

После того, как и это не произвело на сына впечатления, начались разговоры шепотом за закрытой дверью. Затем зазвучали угрозы, но очень скоро родителям пришлось признать, что толку от них никакого — Питер совершенно равнодушно относился к вещам, которые они у него забирали. Он не хотел выходить из дома, поэтому такого рода запреты были бесполезны. Он даже не включал телевизор или компьютер и почти ничего не ел. Они не могли наказать его за то, что он не встает с постели.

Большую часть времени Питер лежал на спине и смотрел в потолок, размышляя о том, какое омерзительное место мир, в котором он живет. И о том, что у него нет сил, чтобы попытаться что-то изменить. Да и какой смысл? Теперь все, чего ему удалось добиться вместе с ребятами из /АЛЬЯНСА/, выглядело жалким. Москит, жужжащий вокруг буйвола. Иногда москиту удается вызвать у буйвола легкое раздражение, но буйвол все равно продолжает делать все что захочет.

Теперь Питеру было все равно. Он не планировал возвращаться в школу. Он вообще ничего не планировал.

Хотелось лежать в постели и думать о том, что он не только уничтожил собственную жизнь, но и явился причиной смерти единственного человека, которому мог полностью доверять.

И все его усилия оказались напрасными. «Пайк и Долан» за это время могли создать дюжину новых лабораторий. Один раз он проверил электронную почту, но там не было сообщений от Ноа, и он подумал, что, возможно, им удалось ее поймать, и сейчас она снова лежит на операционном столе, а он не в силах ей помочь.

Дверь в его спальню приоткрылась.

— Уходите, — равнодушно сказал он; у него даже не нашлось сил, чтобы вложить в свои слова злость. Питер закрыл глаза.

— Меня впустила сиделка.

Питер вскочил с постели, и это быстрое движение заставило его поморщиться. На пороге стояла Аманда. На ней была ее обычная пестрая одежда: разноцветный свитер, темно-серая юбка, полосатые колготки, перчатки со срезанными пальцами и шарф, который совсем не подходил к ее наряду, но все вместе выглядело отлично. Питер заметил, что у Аманды усталый вид, темные мешки под глазами, а волосы, выбивающиеся из-под шапочки, плохо расчесаны.

Но он и сам выглядел неважно. Питер давно не брился и успел забыть, когда в последний раз принимал душ. Он смутился и закрыл простыней голую грудь. Как и во время их первой встречи, юноша не мог произнести ни слова.

— Привет, — наконец пробормотал он.

— Привет. — Аманда слабо улыбнулась. — Может быть, нам стоит поговорить?

— Да, конечно. — Питер сел на кровати.

Ему хотелось встать с постели и посадить Аманду на диван. Однако на нем были лишь удлиненные шорты, а при их нынешних отношениях ему не хотелось разгуливать перед Амандой в таком виде.

Девушка осторожно приблизилась к кровати и села у него в ногах.

— Ты выглядишь ужасно, — через минуту сказала она.

— Благодарю, — сухо ответил Питер.

— Твоя мать рассказала мне, что произошло. — Аманда не поднимала глаз от пола. — Я чувствую себя кошмарно. Знаешь, ты мог остаться у меня.

— Нет, не мог, — сказал он.

Она посмотрела на него.

— И об этом я также сожалею. Если тебе станет легче, с тех пор я ни разу не встречалась с Дрю.

Питер обдумал слова Аманды и, к собственному удивлению, обнаружил, что ему все равно. Он смотрел на Аманду, и ему казалось, что перед ним фотография из семейного альбома, посвященного давно забытым каникулам. Словно с Амандой встречался не он, а кто-то другой. Он не знал, что сказать, поэтому просто пожал плечами.

Аманда помрачнела.

— Я пришла из-за того… ну… кое-что случилось. Со мной.

Питер поскреб щеку. Щетина начала его раздражать, и он подумал, что, наверное, следует побриться.

— Аманда, в некотором смысле я умер. Мне все равно…

— Послушай, я знаю, что ты на меня обижен, и у тебя есть на это все основания. Но дело в том… — Голос Аманды дрогнул, и по ее щекам покатились слезы. — Пожалуйста, Питер. Я не знаю, кому еще я могу рассказать.

После всего, что с ним произошло, юноша обнаружил, что больше не испытывает гнева. Он смотрел, как Аманда плачет, но его сердце не сжалось от сочувствия, как это случилось бы неделю назад. Тем не менее он не мог бы сказать, что не испытывает никаких чувств. Что-то в нем изменилось, и он развел руки в стороны.

— Ладно, извини. Иди ко мне.

Она спрятала лицо у него на плече и разрыдалась. Питер гладил затылок Аманды, отметив, что шерсть ее шапочки под его пальцами ужасно жесткая. Он увидел, что она кое-что принесла с собой и поставила в ногах кровати.

— Ты притащила мне лэптоп? — Слова сорвались с его губ прежде, чем он успел подумать.

— Что? — Она отстранилась, вытерла глаза и проследила за его взглядом, направленным к ногам кровати. — О, нет. Сиделка нашла его на ступеньках сегодня утром.

— И никто не попросил расписаться? — удивленно спросил Питер.

Аманда пожала плечами, она выглядела растерянной.

— Наверное, его оставил курьер из «ФедЭкс».

Питер наклонился и потянул коробку к себе. Это был совершенно новый, самый современный «МасВооk Pro» — точно такой же у него украл Мейсон. Без специальной упаковки. И никаких наклеек «ФедЭкс» или «Ю-Пи-Эс».[49]

— Странно, — сказал он.

— Питер, — сказала Аманда, в голосе которой появилась обида. — Это серьезно.

— Я знаю, прости. — Он поставил коробку на место. — Расскажи мне.

Питер сидел у окна, выходящего на их новый бассейн, и размышлял. Аманда ушла час назад. Он предложил ей остаться, она могла поселиться в комнате для гостей — теперь их было целых три. Но после того, как Аманда рассказала, что с ней произошло, она повела себя странно. Словно ей не следовало ничего ему говорить.

Конечно, он разозлился. Мало того, что этот подонок Мейсон испортил ему жизнь и почти наверняка убил Коди, он напал на его подружку — впрочем, Питер не знал, как ему теперь следует называть Аманду. Неужели они действительно что-то с ней сделали? Или это была еще одна злая шутка, чтобы вновь продемонстрировать свою власть над его жизнью?

При мысли о том, как они срывают с Аманды одежду, чтобы оставить надпись на ее коже, кулаки Питера сжались, и он подумал, что если еще раз увидит Мейсона, то задушит его. И не важно, сколько рядом с ним будет головорезов: им придется его убить, прежде чем он остановится.

Его взгляд снова упал на лэптоп. Неужели его прислал Мейсон? Наверное, зарядил разными шпионскими программами. «Нет, я не впущу троянского коня в свою жизнь», — подумал Питер.

Он встал, пересек комнату в три шага и поднял лэптоп с постели, решив выбросить его на помойку или сначала поработать над ним молотком, чтобы выпустить часть рвущейся наружу ярости.

И тут Питер заметил записку. Она была такой крошечной, что он едва ее не пропустил. Черные печатные буквы на фотографии, расположенной в центре изображения лэптопа на коробке. Он поднес его поближе к лицу и увидел два слова, написанные вдоль шва, по которому лэптоп закрывался. «Сожженный тост».

Ноа.

Питер раскрыл картонную коробку и вытащил самый обычный лэптоп. К нему были приложены бумаги, гарантия, глупые инструкции. Разочарованный, Питер внимательно их прочитал — ничего. Тогда он принялся изучать содержимое коробки — провод питания, кабели USB. Множество комплектующих, запечатанных в пластик. Ничего.

Питер включил компьютер и стал ждать, когда тот загрузится. Казалось, прошла вечность, прежде чем появилась стандартная заставка «Эппл» — ночное небо со звездами. Он быстро просмотрел меню со списком установленных программ, затем заглянул поглубже в раздел регистрации системы, пытаясь отыскать что-то необычное…

Через пятнадцать минут он обнаружил кое-что, спрятанное в кэш-память: /Library/Caches/ QuadNekro. Такой файл найдешь только в том случае, если будешь его специально искать, — бесполезный кусок кода, не влияющий на работу компьютера. Послание, оставленное почти на виду.

Он откинулся на подушки. С Ноа все в порядке. Она сумела спастись. Питер почувствовал, как его охватывает облегчение и радость.

Может быть, надежда еще остается.

Тем не менее Питер понимал, что нужно уйти из дома, чтобы выйти в Интернет, — отсюда этого делать не стоило. Он быстро оделся, схватил лэптоп и обернул вокруг него кабель питания. И ощутил боль — так поступила Ноа, когда они уходили от Коди.

Питер отбросил эту мысль. Вытащив старый рюкзак из шкафа, он засунул в него лэптоп и положил в боковой карман бумажник. Потом сбежал вниз по лестнице и обнаружил, что ключи от его машины висят на прежнем месте на кухне.

Мать распахнула дверь, когда он шел по коридору. Увидев Питера, она удивилась и едва не уронила стопку с почтой.

— Питер! Ты…

— Пока, мама. Я скоро вернусь.

Он выбежал на улицу, не дожидаясь ответа. Соскочил с подъездной дорожки, прекрасно понимая, что, возможно, головорезы Мейсона все еще за ним следят. В миле от дома находился «Уолгринс».[50] Питеру требовался новый сотовый телефон, и он не собирался иметь дело с теми, которые можно отследить. Он решил, что купит еще один «ТракФоун»[51] и при помощи 3G[52] войдет в Интернет. Это не так быстро, как беспроводные компьютерные сети, но работать будет.

Через двадцать минут Питер въехал на парковку супермаркета, неподалеку от «Уолгринс», и поставил автомобиль далеко от входа, так что до ближайшей машины оставалось двадцать футов. Всю дорогу он поглядывал в зеркало заднего вида, но слежки не обнаружил. Не имеет значения. УНБ не сможет узнать, что он делает, даже если они окажутся совсем рядом.

Какая-то часть его сознания даже надеялась, что они за ним следят и пытаются понять, что он задумал. Пусть попробуют еще раз ему помешать.

Питер потратил мучительно долгие минуты, прежде чем сумел подсоединить «ТракФоун» к лэптопу, чтобы связаться с «Кводом», и сразу принялся изучать содержимое страницы, надеясь найти то, что нужно.

Так и оказалось. Войти в «Некро» можно было только по приглашению или с использованием пароля.

Он набрал: «сожженный тост».

И сразу вошел. Там оказался только один пользователь, под именем ПЕР5ЕФОНА.

Питер улыбнулся. Ноа использовала название проекта для своего нового ника, классный способ утереть нос ублюдкам, которые ставили на ней эксперименты. Чтобы получить подтверждение, он напечатал:

«Зачем ты украла ту машину?»

Прошло несколько мгновений. Сердце отчаянно колотилось в груди Питера. Наконец ПЕР5ЕФОНА написала:

«Чтобы навестить родителей. Как звали ребенка?»

Умно — у нее паранойя, она хочет убедиться, что это действительно он. Ребенок? Должно быть, она имела в виду сына соседки Коди, за которым они присматривали десять минут. Черт, как же его звали…

«Этан!» — напечатал Питер, довольный собой.

Через несколько секунд она ответила.

«Сожалею о Коди».

Питер сдержал слезы. Он до сих пор не плакал, просто не мог. Но сейчас, когда увидел эти три слова на экране, плотину едва не прорвало. Он вытер глаза тыльной стороной ладони и напечатал:

«Да, и я. Ты в порядке?»

«Пока да».

«Тебе нужно уехать из Бостона, — написал он, думая о риске, которому она подверглась, когда принесла лэптоп к порогу его дома. — Как можно быстрее».

«Меня уже там нет».

«Хорошо. Не позволяй им снова добраться до тебя».

«У них ничего не получится».

«Я до сих пор не могу поверить, что они сумели все скрыть, — застучал по клавишам Питер. — Я имею в виду проклятые УНБ и ФБР. Почему они с ними заодно?»

«Все еще серьезнее, чем мы думали. Я говорила тебе, что полицейским нельзя доверять. Тем не менее мы их остановим».

Питер сражался со своим эмоциями. Ему хотелось ей верить, но они всего лишь подростки, и слова Ноа — это только слова. У них был отличный шанс покончить с уродами, убивавшими детей, но они его не использовали.

«Как?» — все же спросил он.

«Ты должен вернуть к жизни /АЛЬЯНС/, он нам нужен. Заходи сюда каждый день. И не беспокойся, у нас есть план».

Похоже, она до сих пор с тем типом, которого он назвал парнем с зажигательной бутылкой. Мысль об этом неожиданно сильно встревожила Питера.

«Что ж, по крайней мере, она не одна», — сказал он себе. Хорошо, что кто-то прикрывает ей спину. Пусть даже сейчас и не он.

«Надеюсь, этот план окажется лучше предыдущего», — напечатал Питер.

«Определенно. На сей раз кавалерией будем мы сами».

И Ноа вышла из чата.

Питер долго смотрел на экран, потом отключил телефон и компьютер. Постукивая пальцами по рулю, он размышлял. Хочет ли он снова оказаться вовлеченным во все это? Рискнуть Амандой и родителями?

«Да, — подумал Питер, вспомнив Коди. — Черт возьми, да!» Он сделает все, о чем его попросят.

Если вы это нашли, значит, вы один из нас. Следовать за нами будет совсем непросто. Из-за людей, которые на нас охотятся, вам придется поработать. Мы всегда оставляем хлебные крошки, но их могут смести в сторону или их будет слишком сложно отыскать. Но мы верим: даже если вы обнаружите только этот вход, вы сообщите о нем другим. Единственное, что играет за нас, — наша растущая численность. Нас становится все больше. И если мы будем работать вместе, то сможем их остановить.

Я не люблю говорить о себе, но сейчас у меня больше нет выбора. Они схватили меня. Ставили на мне эксперименты. И я далеко не единственная. Они охотятся на всех, кто находится вне системы, за детьми, на которых всем наплевать.

Но не нам. И я намерена сражаться с ними. Мы готовим армию — здесь и в реальном мире. Мы собираемся одержать победу на их поле. Даже если вы думаете, что вам не угрожает опасность, даже если у вас есть родители и теплое место для сна, вы должны меня выслушать. Сегодня они ищут нас. Завтра могут прийти за вами.

Поэтому я прошу вас о помощи. Прошу открыть глаза и уши. Вы должны увидеть, что происходит в каждом крупном городе нашей страны. Дети исчезают. Дети умирают. А полицейские и правительство в этом замешаны.

Следуйте за мной, и мы сможем их спасти. Мы вновь приведем их к свету.

Раньше меня звали Ноа. Но вы можете называть меня ПЕР5ЕФОНА.

Отправлено ПЕР5ЕФОНА, 7 ноября.

/АЛЬЯНС/НЕКРО/#ПЕРСЕФ_АРМИЯ/