(Не) только твоя (СИ)

16 глава

Вета

Ох, родной, если бы ты только знал, как давно мы во все это втянуты.

Я смотрю на него, и не могу понять, почему не могу раскрыть рта. Раскрыть и сказать, почему я уехала. Кто автор маневра. Ведь Лев сам говорит, что его отец плохой человек, и сам хочет нас с Алиной от него спрятать.

Правда в том, что я до сих пор боюсь. Я до сих пор боюсь старшего Арского. Я знаю, почему поиски Льва заходили в тупик, знаю теперь. Ведь его отец всегда знал где я спряталась. Я однажды натолкнулась на его человека. Хорошо, что живота у меня еще не было, и о моей беременности он не узнал. Ведь я могу только представить реакцию… Мне снились кошмары. Снилось, несколько раз, как мне делают принудительно аборт и выкрадывают из больницы мою новорожденную малышку.

Но тогда мне лишь было сказано, чтоб я так и продолжала сидеть тихо, как мышь, и не мозолила глаз. Сейчас я думаю, что он приезжал сделать зачистку и подтереть за мной следы. Чтобы любой, кто захочет меня искать, ничего не нашел.

Я сделала глупость, решив вернуться в этот город. Даже сам Лев остерегается своего папаши, а он никогда ничего не боялся. Чем я только думала? С чего взяла, что по прошествии лет дело спрятано в архив и угроза миновала?

Я тяжко вздыхаю и несильно бьюсь головой о стену. Лев скользит по мне серьезным взглядом, наблюдая за мной молча. Я открываю глаза и встречаюсь взглядом с его внимательным взглядом.

— Спасибо, что рассказал все как есть.

— Спасибо, что выслушала и не сбежала.

— Я больше не стану бегать от тебя. Я люблю тебя. Алина боготворит тебя, хотя так мало тебя знает.

Я нахожу его ладонь и сжимаю ее.

— Мы в этом вместе.

— Иди ко мне, — его голос вновь срывается на хрип.

Сильные руки подхватывают, усаживают к себе на руки, и он порывисто меня целует.

Запускает пальцы под одежду, скользит по коже, вновь пробуждая давно забытые ощущения. Страсть, пожар внутри, похоть. Желание. Безумное, совершенно неконтролируемое желание отдаваться ему. Чувствовать сталь его мышц, тяжесть его тела, мощь его толчков. И его член.

От мысли о нем стало жарко. В последний раз я видела и чувствовала член слишком давно, его же. Другие меня не интересовали никогда.

Мои руки самовольно опустились ниже, стали расстегивать его ремень. Хочу увидеть его, прямо сейчас, и гори оно все.

Мои неуверенные действия разожгли и его огонь. Я не поняла, как это произошло, но Лев опоясал мою талию рукой и поднялся со мной на ноги, словно я пушинка и ничего не вешу. Совершенно невероятные ощущения. Я только теперь начинаю понимать, насколько в действительности сильнее стало его тело. Смотрю восхищенными глазами и ловлю его взгляд, его кривую самодовольную ухмылку. Как я люблю ее.

Мы оказываемся в спальне и слишком быстро избавляем друг друга от одежды. Словно соревнуемся, кто быстрее. Потому что он хочет видеть меня так же, как я хочу видеть его. И когда наши тела, вслед за нашими чувствами, становятся обнаженными, в словах уже нет надобности. Тела помнят. Они знают, что делать.

Он покрывает мою кожу поцелуями, я скольжу подушечками пальцев по его коже. Его губы смыкаются на моих сосках, мои пальцы на его члене. Трение, покусывания, синхронность. Он каменно твердый, я мокрая. Он задирает мою ногу и резко входит на всю длину. Шумно выдыхает, прикрывает глаза, пальцы сжимают мою лодыжку до боли. Я выгибаюсь ему навстречу, но глаз от него не отрываю. Наблюдаю из полуопущенных ресниц, пытаясь унять сердцебиение и вспомнить, как дышать. Я знаю, что эта заминка не будет долгой. Лишь пока до мозга дойдет, что все хорошо. Он снова во мне, мы снова в постели. Мы делаем то, что всегда умели лучше всего — трахаемся. Что-что, а это всегда получалось. Страстно, порочно и сладко.

Лев делает движение бедрами, и с моих губ срывается громкий, голодный стон. Он помогает мне обвить свою талию ногами, притягивает к себе и нависает надо мной, прожигая взглядом. В его потемневшем взгляде столько эмоций и чувств, что я наслаждаюсь каждой секундой, не отрывая своих глаз от него.

Он наклоняется и вновь начинает покрывать поцелуями. Целует мои глаза, кончик носа, и в этих поцелуях столько нежности, что я улыбаюсь и борюсь с желанием расплакаться. Я точно буду кончать со слезами, если он продолжит.

— Я люблю тебя, — шепчу в его кожу, и он ускоряется, становясь жадным и неконтролируемым. Хватает мои запястья, запрокидывает руки мне за голову, приковав своими руками к кровати, и трахает так, что я забываю обо всем на свете кроме того, как хорошо в его объятиях.

Забываю настолько, что когда нас накрывает сокрушительным оргазмом, я понимаю, что забыла и самое главное. Раньше я пила таблетки и мы не предохранялись, и ведь умудрились забеременеть даже так. Теперь? Я и таблеток не пью. Я предохранялась самым верным способом: не занималась сексом. А он только что оглушительно кончил в меня.

Это все звучит в голове, но как-то глухо, жалко, отдаленно. Потому что в висках стучит от оргазма, все тело находится в приятной истоме.

А то, как он целует и прижимает к себе, плавит.

— Моя, — сжимает, сильнее впечатывая меня в свое тело, словно до сих пор не верит, что так и есть.

— Твоя, — отвечаю, проведя носом по его подбородку.

— Поженимся? Я разведусь, и сразу, ладно? И уедем. Уедем отсюда, к чертовой матери. На необитаемый остров, где будем только мы и наша малышка. И, возможно, отдельный домишка, где Рома сможет встретить старость.

Я широко улыбнулась.

— Только на таких условиях. Нужна же будет детям нянька.

— Детям? — переспросил, с каким-то любопытством глянув на меня.

Я кивнула, бросив быстрый взгляд туда, где наши тела по-прежнему соединялись.

— Бл*дь, — выругался, когда понял, о чем я. — Прости. Я не должен был, должен был подумать… Но когда я оказался там, я уже ни о чем не думал.

— Все нормально.

Говорю, а сама своим словам не верю. Не делают так детей, неправильно это. Но махать оружием, когда дело сделано, тоже глупо.

— Я тоже забылась. Возьму этот вопрос на контроль теперь.

— А если мы уже?.. — он не договаривает, но смотрит, сузив глаза.

— Ты должен был уже понять, что аборты от тебя я не делаю, — пожала плечами спокойно, пытаясь присесть, но он меня из рук не выпустил. Кувыркнулся на спину, меня утащил за собой, на свое сильное тело. Я легла, ухом прижавшись к его груди, и прислушалась к его сердцебиению. Учащенное. Разволновался.

Я, к собственному удивлению, не взволнованна совершенно. Если так было суждено, значит так тому и быть.

— Я хотела мальчика, — сказала, приподняв голову, и Лев с неподдельным интересом посмотрел на мое лицо в ответ. — Сейчас я понимаю, как это было глупо, но когда на втором УЗИ мне сказали, что девочка, я расстроилась как дура. Я хотела мальчика… твою мини-копию.

Он сжал меня крепче и провел пальцами по позвоночнику, мягко поглаживая позвонки.

— Алина — самое соверешенное и идеальное, что есть в этом мире. Я рад и безумно благодарен, что она такая, какая есть. Но желания должны исполняться, — он вновь вжимает меня в простыни, и нахально ухмыляется, — если дама хочет мальчика, я готов делать его пока не будет успех.

Я рассмеялась, освободила ладонь и положила ему на губы, призывая замолкнуть.

— Пусти козла в огород, ага. Нет. Не сейчас. Не так.

Судя по тому, как опасно вспыхнули его глаза, я думаю, что он понял о чем я, и ему явно неприятно от всего этого. Он вдруг укусил меня за палец, и я громко ойкнула.

— Когда на этом пальце будет кольцо. Будет твоим свадебным подарком.

— Такой план мне по душе. А теперь слезь с меня, и поехали к дочери. Алина сто процентов уже проснулась, и она должна быть у тебя в гостях, а не у твоей домработницы.