Не все НПС попадают 2

11. О РАЗНЫХ ДИЗАЙНЕРСКИХ НАХОДКАХ

ВТОРНИЧНАЯ ПРОГУЛКА ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Со стороны серебристой луговинки послышался нарастающий шелестящий звук, словно кто-то доставал мишуру из кулька с новогодними игрушками. Много мишуры.

— Это они? — спросил Петька. Честно, было не по себе.

— Спокуха, Сёмыч! Не ссым! Минус нашей волшебной выручалки — в сроке действия. Десять минут — и привет ромашке. А у меня она одна, так что не тупим, шагаем бодро. И держись рядом, строго в зоне покрытия!

Большероток было так много, что по траве бежала рябь от их движения. Дрозд активировал амулет, и они пошли напрямую через серебряный луг. Позади оставалась узкая стёжка слегка примятой травы, по обе стороны которой, если приглядеться, можно было увидеть множество крошечных дохленьких змеек.

— Разработчики тут задачу себе упростили донельзя, если честно, — рассуждал Дрозд, — Через полчаса у каждой змеюшки респаун. И что ты думаешь? Они просто оживятся — и всё! Никаких тебе затей с вылуплением из яиц и прочего. Тупо неизменное число на определённую зону, дёшево и сердито.

Они миновали опасную зону и вышли на взгорок, где трава переставала быть сказочно прекрасной и становилась просто травой, даже немного прибитой. В воздухе потянуло гарью, солнце подёрнулось дымкой и начало отливать багровым. Впереди открылась обширная равнина, разбитая на поля, перемежающиеся кусками леса.

Раз есть поля — должны быть и крестьяне? — рассудил Петька.

— Иван Андреич, а не можем мы, пользуясь случаем, поближе познакомиться с бытом местного населения?

Дрозд посмотрел на него внимательно:

— Отчего не можем? Запросто. Плащики накинем только, чтоб соответствовать.

Эта деревня принципиально не особо отличалась от той, в которой Горыныч головы эльфам откусывал. Здесь были дома — и попроще, и посолиднее — всяческие амбары и сараюшки, даже открытая кузня под лохматым навесом. Вот только…

— А где женщины? — спросил Петька.

— Хм-м, — Дрозд не менее озадаченно оглянулся, — Тут, Сёмыч, ситуация двоякая. Если честно, я раньше на этих картах орчанок в принципе не видел.

— А откуда же брались орки? — задал тупой вопрос Петька.

— Мда, брат… — Дрозд двинулся по центральной деревенской улочке, и Петька пошёл следом, продолжая крутить головой, — Видишь ли, ещё со времён уважаемого Профессора — я имею в виду создателя первого большого и подробного фэнтези-мира…

— Я так и понял.

— Так вот, ещё со времён Профессора принято было считать, что орчанки (или орчихи, как тогда чаще говорили) никогда не покидают подземных тайных убежищ. Ты ж трилогию читал?

— Ну да.

— Вспомни: в случае поражений и неудач в войнах орки бегут куда?

— В пещеры и подгорные трещины.

— Вот именно. И там, соответственно, заново плодятся.

— Так… — Петька в недоумении оглянулся вокруг, — Смысл им бежать куда-то под горы, если у них тут деревня?

— А вот это, братец, и есть один из косяков локации. Под землю лезть не каждый игрок захочет, часть тёмных мобов решено было вывести на поверхность. Основная их функция — создавать максимум проблем проходящим пати. Агриться, — Дрозд поморщился, — Зачем заморачиваться с бабами и сюжетами, если можно поставить кучу простейших мобов? Вот и слепили эти деревни, больше на казармы похожие. Я в тот раз подумал — неужто обновление началось? А тут смотрю — нет ничего, — пожимание плечами в полностью скрывающем фигуру чёрном балахоне получилось очень выразительным, — Леший их разберёт… Может, потихоньку вводят, чтоб локацию не закрывать? Спросить надо будет. Пока, действительно, ни орчих, ни орчат… Хотя, если спуститься в подгорье, в становищах гоблинов можно встретить гоблинш. Мало их, правда. Но есть. А уж маленьких гоблинят — как блох на бродячей собаке!

Петька заметил, что стук молота стал как будто реже, и кузнец внимательно поглядывает на них из-под своего навеса. Смотрит, но не подходит.

Реально, по-дурацки как всё устроено! Здесь не пахло ни экономикой, ни логикой — тупо вечный махач.

В голове начали вырисовываться хозяйственные схемы. Всё-таки, почти двести лет отработать старшим гномьим мастером — это вам не шуточки…

Они обошли ещё несколько деревень, и Петька окончательно пришёл к выводу, что весь алгоритм использования орков надо кардинально менять. И даже кое-какие заметки сделал. Надо будет на досуге сесть, собрать в кучу. А то ведь этим дизайнерам только волю дай…

ПОТЕХИ МОЛОДЕЦКИЕ ИЛИ КАК ЭТО НАЗЫВАЕТСЯ?..

Вечером, как и договаривались, собрались с парнями в столовке и дружной компанией двинули в качалку. Мобы из «Дружинной охоты» при виде такого коллектива оживились, рассказали страшную историю про зашедшего на их территорию вепря — дюже свирепого и зело огромного. По рассказам выходило, прям не просто вепрь, а чистый Сехримнир*.

*Ну, тот, который в Вальгалле

ежедневно страдает от буйных воинов,

непрерывно пьянствующих в компании Одина.

По всему выходит,

что кабанчик всё равно

каждый день возрождается,

но Петька не был уверен, что такая перспектива

лично ему добавила бы оптимизма.

Парни отнеслись к известию с разной степенью воодушевления. Андреа вообще пробормотал что-то про «несусветных безумцев», однако уйти не пожелал никто.

Кабана, конечно, сразу никто предъявлять не стал, тем более что кроме Петьки в этой именно локации никто из парней не был. Начали с малого — с истошно визжащих и невероятно юрких кабаньих выводков, потом дошли и до рассерженных мамаш. Были ли они сами по себе или заезжий красавец-вепрь успел обзавестись обширным гаремом — это осталось тайной. Однако в конце, когда у их команды мало-мальски сладилось взаимодействие, появился и сам кабан (гвоздь программы и звезда вечера) — и справиться с ним стоило изрядного труда.

За два часа парни успели не только хватануть дичайшего адреналина, но и раз по десять травмироваться вплоть до реанимационного состояния. Благо, было их много (чтоб друг другу помочь), да и лечилок у каждого с собой в запасе имелось достаточно. А если что — Петька теперь, после той планеты с пчеломаткой, всегда таскал с собой пару сотен. Стоили они копейки, места занимали мало. Запас карман не тянет, как говорится.

Возле тушки кабана дружно сфотались на память. Петька кстати вспомнил, что давно родителям ничего не отправлял — вот и пойдёт. Вполне прилично, все улыбаются и кровищи почти не видать.

Ночевать пошёл к Яге. Утром с некоторым удивлением обнаружил, что рядом с ним на печной лежанке, кроме мирно сопящей с одной стороны Яны, с другой лежат драконово яйцо, Горацио и Васька. И как они только яйцо на печь затащили? Вид у кота с сыром был такой сонный и смешной, даже отругать их не получилось. Однако, к завтраку все трое сидели уже в подпечке. Ну, считая яйцо, мда.

Зоопарк, блин. Нет — цирк!

И ВНОВЬ О ДИВНЫХ ТВОРЕНИЯХ ДИЗАЙНЕРОВ, ПРОШЕДШИХ УСИЛЕННЫЙ КОНКУРСНЫЙ ОТБОР

10 июня, среда, день шестнадцатый из восьмидесяти четырёх.

День снова начался с хождения по зоне крайне недружественной флоры и фауны.

В этом лесу было довольно тепло. И довольно влажно. Что радовало, он не стремился замаскироваться под глянцевый рекламный буклетик. Ну, разве что под плакат какого-нибудь хоррор-фильма, когда всё время гнетущая музыка, кто-нибудь откуда-нибудь внезапно выскакивает, и поэтому всюду мрак, страшные тени и непонятная гнилая шняга.

Вчера, выйдя в учебку, они с Дроздом закупились на всякий случай амулетиками против нашествий мелкой злобности, но сегодня твари были вполне себе массивными. Более того, прослеживалась чёткая такая тенденция на укрупнение. Вот прямо на глазах. Да и прибывали они быстрее, чем мужики успевали выкашивать. Повышенная Петькина скорость отчего-то не включалась. Видать, игра думала, что и так всё зашибись, куда уж лучше.

Посередине поляны торчала группа гольцов*, на которую они в конце концов и забрались, поменяли мечи на копья и тыкали ими в тех монстров, что вставали на задние лапы, клацая перед людьми своими наполненными зубами пастями. Хорошо, хоть лазить эти странные твари не были приспособлены.

*Такие здоровенные каменюки,

по два-три метра высотой.

Часто расположены группами.

В настоящем мире —

следы движения древних ледников.

— У этих хоть название есть? — устало спросил Петька, прислонившись спиной к самому большому валуну, возвышавшемуся посередине каменной группы.

— Не узнаёшь, что ли? — Дрозд тяжело дышал, опершись на копьё, — Бандерснатчи*. Первыми переводчиками переведены как брандашмыги, хотя, по-моему, больше бы подошло «брандахват». «Брандашмыг» — как-то мелко, что ли. Трусливо.

*Вымышленное существо

из сказки Льюиса Кэрролла**

«Алиса в Зазеркалье»

и поэмы «Охота на Снарка»

**Смотри Примечания, п.4.

— Вот это? — не поверил Петька, — Брандашмыги — они же, вроде, на свиней должны быть похожи? Типа кабаны-переростки? Да и даже если тот старинный фильм взять, там брандашмыг — нечто вроде перекормленного леопарда с мордой как у собаки. У него в этом кино ещё такие ноги — вообще непонятно, как он со своей комплекцией умудряется бежать, да ещё прыгать…

— М-м, — согласно помычал Дрозд, — А мы имеем вот это. Вполне возможно, что талантливый дизайнер, сотворивший эту зверюгу, примерно так себе и представлял свинью.

Петька хрюкнул.

Нет, если убрать мощные лапы, подходящие скорее какому-нибудь саблезубому тигру, и пятиметровый хвост, то полученную тушку вполне можно сопоставить с кабаньей. Правда, всё это было покрыто чёрно-белой полосатой шерстью, на манер тигриной, только с торчащей по хребту жёсткой щетиной, чуть не с локоть длиной. Да и шеи были длинноваты. А уж про морды что говорить! Такая чавка разве что Вольфу подошла бы. И то у него поуже, а эти какие-то квадратные. К тому же, из черепа росли… выросты, мда. Рогами их назвать язык не поворачивался. Чёрные, как тронутые па́лом сучья. Два — привычно вверх, с пятью или шестью отростками, тоже похожими на горелые сучки́. И два — из нижней челюсти, прямо из мехового подбородка, вниз — как рога наоборот. Функционал оставался непонятен.

— Радует то, — продолжил Дрозд, — что зрение у них, как и у прототипа, не очень. А вот не радует упёртость. Они нас нашли, определили добычей и теперь будут преследовать, пока не сожрут. Ну, или пока мы их не уработаем.

Петька отлепился от камня и заглянул за него, прикинуть объём пасущей их стаи:

— Тут их штук двадцать.

Внизу перерыкивались и возились.

— Обнаглели мы, — самокритично высказался Дрозд, — Сюда всегда большими группами ходят, персов* по шесть-восемь.

*«Персонажей», имеется в виду.

— А вот это что? — дернул подбородком Петька, заметив расползающиеся под деревьями рукава кислотно-зелёной дымки.

Дрозд обернулся в указанном направлении, и в его взгляде явственно прочиталось: «Ну, кто бы сомневался!»

— А это, брат Сёмыч, местный кабздец. Есть тут неподалёку очень неприятное болотце, и из него с завидной периодичностью лезет вот такая дрянь. В само болото попадёшь — сто процентов кирдык. Сколько раз пробовали, раньше или позже — засыпаешь без вариантов.

— А пока спишь?..

— Пока спишь, местная милая флора, типа гигантских ползучих росянок, успешно тебя съедает. Игроки про это болотце наслышаны, без нужды стараются не заходить — так оно настроилось на прилегающие территории. Как начинается какое-то движение, сразу же туман ползёт. И росянки эти за ним. Жрать, видать, охота.

— Значит — усыпляющее? — уточнил Петька и посмотрел на брандашмыгов.

— И не надейся, — «порадовал» его Дрозд, — Они местные, сильно крупнее нас, а значит, уснут позже.

— Но туман, вроде бы, идёт по низу?

— Это первая волна. Вторая нас точно достанет. А уж потом здесь будет залито всё по самые верхушки. Думаешь, ты один такой хитрый? На деревья пати лезут — только в путь. Валятся потом, как груши.

Первые нитки тумана достигли поляны. Брандашмыги недовольно ворчали, чихали, но от камней с «добычей» не уходили.

— С другой стороны — какой у нас выбор? — вслух подумал Дрозд, — Полезли-ка, Сёмыч, наверх.

Они забрались на торчащий выше всех центральный голец и огляделись. Кислотно-зелёное марево достигло их поляны и медленно скрывало тушки чихающих брандашмыгов.

Действительно, по́ низу густеть раньше начинает, — отметил Петька, — вон, зверюг по самое брюхо уже не видать. Спины и зубастые морды, однако, всё ещё просматривались очень хорошо. Туман вполз на нижний уровень гольцов. Останься они там, сейчас уже стояли бы в зелёном по колено.

— Направление запоминай, — велел Дрозд, — Вон там кислотного больше всего, в той стороне болото. Наш единственный шанс?..

— Рвануть на максималках в противоположную сторону?

— Точняк. Меня не жди, не теряй. На краю не останавливайся, выходи с запасом. И главное — не пытайся в туман вернуться, чтоб меня найти. В этой кислятине такие выверты географии случаются — о-го-го! И раскидает нас — гарантия девяносто пять процентов.

Верхний, редкий слой тумана залил им щиколотки. Брандашмыги начали опускать головы, и их спины теперь выглядели как поросшие жёсткой травой холмики под слоем странной зелёной воды. В выбранном ими направлении плотность тумана всё ещё оставалась сильно разреженной, но расползся он весьма прилично. Петька припомнил весеннюю сдачу нормативов. За сколько он там четыреста метров пробежал? Пятьдесят секунд, что-то в этом роде. Так это дыхание не надо было задерживать! А чтоб не дышать — получится? И что будет, если всё же вдохнёшь? Брандашмыги же не сразу спеклись, вон, некоторые до сих пор чего-то возятся.

— На чистое выберешься, — перебил его размышления Дрозд, — открывай карту, держи на ближайший посёлок — и в учебку. Жди в буфете. Если до трёх не вернусь, остатками времени распорядись по своему усмотрению. Дышим активнее, минута!

Провентилировать лёгкие, понятное дело. Сработает ли это здесь?

— Ну всё, погнали! И не тормозить!

Петька в последний раз вздохнул и спрыгнул на нижний ярус валунов, разом ухнув в туман с головой. Спины сонных монстров темнели впереди смутными пятнами. Он помчался по ним, чувствуя, как от его толчков звери проседают и колышутся, словно болотные кочки. Оставались брандашмыги после этого стоять или заваливались на землю поляны — Петька не видел. Он нёсся, перепрыгивая с одной ненадёжной опоры на другую, надеясь только, что окажется в достаточном удалении от наиболее густой части тумана, когда понадобится сделать вдох.

Брандашмыжьи спины внезапно кончились, Петька прыгнул вперёд, едва не налетев на ствол дерева, которое за секунду до этого было совершенно скрыто туманом. Быстрее! Быстрее! Вокруг всё было кислотно-зелёным и одновременно тусклым. Как так получается, удивляться было некогда. Лес тут рос достаточно густо, и из вязкой зелёной мглы то и дело выныривали то целящиеся в лоб стволы, то цеплючие кусты.

Спокойно! Направление!

Вот это было сложно, потому как буквально пару раз увернувшись от препятствий, он уже не был уверен, что бежит правильно, а не сбившись в сторону того же болота. А внизу туман сделался уже таким густым, хоть ножом режь.

Соображай быстрее! — свирепо велел он себе и тут же едва не врезался в поваленный ствол. О! Он вскочил на препятствие и подпрыгнул выше, оглядываясь.

Сбился!

Петька поправил направление и рванул туда со всей возможной скоростью. В лёгких уже начало гореть, а земля под ногами как нарочно пошла в гору! Зато и туман поредел — спасибо той же горе.

Ну ещё, вон туда! В висках немилосердно долбило, и на верхушку пригорка он взобрался, уже плохо соображая. Остановился, придерживаясь за какое-то деревце и сгибаясь. Воздух! Ура! Капец… Страшно хотелось сесть — и он почти сел — но тут увидел, что тонкие, прозрачные щупальца тумана ползут в его сторону, окутывая подлесок. Это так взбодрило, что Петька развернулся и рысью припустил в ту сторону, которая показалась ему почище.