Не все НПС попадают 3

07. ПОСЛЕ ДРАКИ…

Эльфочки, у которых и так был испорчен вечер, дружно подпрыгнули и осознали, кто стоит позади них. Рты их раскрылись как раковины жемчужниц, разом заняв по половине лица… секундная пауза…

Мимо мелькнула ехидная мысль, что эльфийскую расу девки выбрали напрасно — надо было в баньши идти. Такой забористый визг!

Это он додумывал уже на автомате, спихнув трёх верещалок с крыльца. Девки бежали по мостовой, подворачивая ноги на высоченных шпильках, но не переставали визжать. Площадь стремительно наполнялась преследователями.

Он окинул взглядом толпу. Если бы Каларниф примчался сейчас сюда, Петька не отказал бы себе в удовольствии ещё раз сломать чашкой скьявоны его красивый нос. Но элитного проводника здесь не было.

Петька взялся за ручку двери, привычно выбрав в выпавшем списке ближайшую свободную переходную кабину:

— Уходим парни!

— Так занято же? — рыжий кивнул на маяк над дверями переходника, светящийся красным. Это означало, что кабина ещё используется и вход заблокирован.

— Да неважно, — Петька распахнул двери, и компания ввалилась внутрь, захлопнув кабинку перед самым носом преследователей.

— Вы утверждаете, что ни один из этих посетителей не был вам знаком или не встречался ранее? — капитан городской стражи смотрел тяжёлым взглядом.

Бывший тёмный властелин, несмотря на показательную внешнюю приверженность светлой стороне, считался у местных властей неблагонадёжным типом и находился на особом контроле. Городок Алаберн хоть и был довольно близок к серой границе, считался у игроков местом элитным, едва ли не курортным, сюда часто захаживала (и оставляла в заведениях приличные денежки) весьма состоятельная публика, и подобные скандальные инциденты управляющей верхушке города (да и жителям, ведущим здесь бизнес) были вовсе неинтересны.

— Я уже имел неудовольствие сообщить вам об этом дважды! — Каларниф злобным жестом оправил выпачканные в крови манжеты.

Да, лечилки выправили сломанный нос, вернули зубы, уши и… ну и прочее отсечённое и пострадавшее, но костюм — его лучший выходной костюм!!! — всё ещё был порван, измят, облит кровью и вывалян в какой-то еде!!! Бывший тёмный властелин с трудом сдерживался, чтобы не сломать что-нибудь из ещё целой мебели. Кто-то поплескал ему на руки, и он даже умыл лицо. Вроде бы. Его ручное зеркальце разбилось в этой мерзкой свалке, и осмотреть себя не представлялось никакой возможности. Сидеть вот так, на погляд толпе… какой позор, какое унижение!

Он дёрганым жестом провёл по всклокоченной причёске, с удивлением и отвращением нащупал в ней что-то чужеродное, вытащил это из волос… и брезгливо отбросил в сторону полоску куриной шкурки!

Нужно было как можно скорей попасть в свой особняк — там была ванная с магическим приводом, большой ростовой трельяж и целая гардеробная комната. Автоочистка в локации работала только в переходной кабинке, а там сейчас очередь должна стоять, да и лишний раз мелькать на публике в таком виде — только репутацию портить…

— Я вынужден спросить вас ещё раз, быть может, вы припомните сейчас…

— Да сколько можно!!! — капитан городской стражи поморщился и демонстративно потёр ухо, и Каларниф вынужденно заговорил тише: — Мне нужно домой — вы разве не видите⁈ Мне нужно снять… это всё. Принять ванну…

— Выпить чашечку кофэ? — кисло спросил капитан городской стражи, и Каларниф понял, что сочувствием здесь и не пахнет.

Да, теперь он просто рядовой самозанятый предприниматель, а не менеджер верхнего звена, и любая такая вот мелкая сошка смотрит на него сверху вниз. Бесит!

Ему казалось, что все пялятся на него со скрытой насмешкой. И зеваки, с любопытством заглядывающие в окна разгромленного обеденного зала, и уборщики, расставляющие целую мебель и выметающие обломки, осколки и остатки блюд, и даже мелькающий туда-сюда управляющий. Хотя, нет. Управляющий поглядывал скорее раздражённо. Злится, верно, на этих нищебродов, да оно и понятно…

Каларниф потёр переносицу.

— Ну, хорошо, хорошо… Давайте, что там у вас положено. Я никого не знаю из этих… нападавших. Не могу припомнить ни одного лица.

— Быть может персонаж с чёрным клинком — один из ваших бывших… недовольных сотрудников?

От подобного намёка челюсти сжались так, что зубы заскрипели.

— Я никого не узнал.

— О чём они с вами разговаривали?

Каларниф глухо зарычал.

— Я повторяю: я не разговариваю с таким отребьем!

— И, тем не менее, имеются показания посетителей, что действия этой четвёрки были спровоцированы вашей фразой… — капитан пошуршал листками, — вот: вы во всеуслышание назвали их быдлом и заявили, что их место — хлев. Это так?

Капитан в упор уставился на него.

Это что ещё за игра такая? Подставить, что ли, его хотят? Всех собак свешать? Ур-р-р-роды…

— Эй, Нол! — крикнул капитан, — Попроси девочек, пусть сделают мне кофе. Мы тут, похоже, надолго.

Помощник капитана, разговаривающий с кем-то по ту сторону разбитого окна, кивнул и направился в кухню.

— И что с того? — Каларниф цедил слова сквозь зубы. — Разве я сказал неправду? И вообще, — он сел прямее и сплёл на груди руки, наплевав на испачканные рукава, — вы так меня допрашиваете, словно я не жертва, а подозреваемый!

Капитан городской стражи, прищурясь, оглядел грязную и помятую фигуру проводника:

— А вы и есть подозреваемый. Вы подозреваетесь в разжигании межрасового конфликта, оскорблении гостей нашего города и провоцировании их на драку, повлёкшую за собой массовые беспорядки и разрушения.

Это было настолько оскорбительно, что он едва смог сдержать ярость:

— Ш… Ш-ш-ш-што-о-о⁈ — он начал возмущённо приподниматься, но взгляд капитана пригвоздил его обратно к стулу:

— Сядьте, иначе я вынужден буду задержать вас за нарушение порядка. Вам запрещено покидать город в течение трёх суток. По окончании разбирательства вы получите решение почтовым курьером. Более вас не задерживаю. Следующий!!! — от этого последнего выкрика в ушах зазвенело теперь уже у Каларнифа.

Он деревянно поднялся и пошёл на выход, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. Какой позор…

Пребывая в чрезвычайном раздражении, он спустился с крыльца и свернул в менее наполненный зеваками проулок. Автоматически совершил нехитрый подсчёт дней. Три дня — не так уж и критично. Удачно вышло, что старт пати решено было назначить на пятницу! Потеря дохода после такого скандала была бы вовсе оплеухой, а так… Провести пати, подключить к выходу рекламу — новый приток клиентов компенсирует моральные издержки. Можно будет даже что-нибудь такое замутить… вроде как месть тёмных персонально ему, за то, что он слишком много знает. Звучит неплохо.

Он ускорил шаги, не замечая, что в тени домов за ним следует крошечный полупрозрачный силуэт…

Дверь захлопнулась и кабинка перехода заблокировалась.

— Было круто! — довольно потёр ладошками мелкий гном.

— Ну что, мужики, в «Грибной лес»? Время детское ещё, — предложил рыжий.

Все трое вопросительно уставились на Петьку.

— Дела, господа, — слегка пожал тот плечами, привычно нашёл в меню нужный пункт и открыл двери. — Я надеюсь, вы полны решимости, потому как эта точка работает только на вход.

— Ясен пень, не дураки, — мужики по очереди пожали ему руку. — Ну, бывай!

— Удачи! Вам во-о-он туда. И прошу вас помнить о вашем обещании. Два месяца!

— На этот счёт будь спокоен, — махнул гном.

Дверь закрылась, и переходная кабина исчезла, словно и не было её.

— Слуште, может, это Доктор Кто** был? — вслух подумал широкий. — Что за доктор такой?

**См. Примечания, п.6

— Да есть в космическом секторе такой персонаж. Ходят слухи, что его иногда заносит в другие локации…

Два человека и мелкий гном, неторопливо беседуя, удалялись в сторону домика с кротовьей норой.

—… это ужас какой-то! Что за люди! Кошмар!

Капитан городской стражи устало потёр глаза. В одном он был согласен с этой девицей: что за ужас. Что за вечер и что за ночь — кошмар какой-то.

— Прошу вас по существу. Итак, вы обнаружили, что за вашими спинами стоят зачинщики драки?

— Да! — эльфочка неэстетично шмыгнула носом, и капитан подвинул ей рулон бумажных полотенец:

— Прошу вас.

— Спасибо! Ик! — девушка выпучила глаза, пухлые губки испуганно сложились бантиком: — Извините!

— Ничего страшного, — очень терпеливо, поскольку все иные тактики давали заметно худший результат, продолжил капитан. — Итак, вы побежали. После этого вы видели разыскиваемых?

— Да!!! — девица попыталась бесшумно высморкаться. Капитан устало закатил глаза. — Бы бабижади… — она сдалась и огласила обеденный зал трубным звуком. — Простите.

— Ничего. Итак, вы побежали?..

— Да. Мы побежали, но со всех сторон было столько народа! Мы испугались давки и забрались на крыльцо — ну, знаете, там ещё такая булка на дверях…

— Крендель, — подсказал из своего угла Нол. — Пекарня Элиабель.

— М-гм, — капитан вернулся к девице, — дальше, пожалуйста.

— Мы хотели внутрь, но было заперто. А когда я обернулась, то эти хулиганы — они вошли прямо в закрытую кабинку, вы понимаете⁈

— А как вы узнали, что кабинка закрыта? — капитан постарался выглядеть максимально доброжелательно, поскольку девица, похоже, опять собралась рыдать. Крыльцо пекарни довольно высокое, вряд ли вы видели сигнальный маячок над дверью переходника.

— Нет, я видела! То есть я не видела фонарик, но я видела, что на лицах этих… всех четверых… были красные отблески. А зелёных не было! И они зашли — и всё!

Капитан поднялся, не дожидаясь новой истерики, аккуратно вытянул из рук девицы рулон полотенец, оторвал ей верхнее, слегка уже измочаленное:

— Наше отделение охраны порядка выражает вам глубочайшую благодарность за наблюдательность. Эйлиан! — в дверях появилась невысокая эльфийка в форме другого цвета. — Сейчас вы пойдёте с нашей сотрудницей из отдела деликатной помощи, и можете ещё раз с ней поговорить. Всего доброго.

Нол проводил девушек кислым взглядом.

— Опять на площадь?

— А что делать, заявление есть, надо реагировать…

Через десять минут они стояли на крыльце Элиабель.

— Ну вот, говорил я — не видать маячка, даже краем! — капитан устало привалился к двери пекарни. — Допустим, так они стояли… О! Вон, смотри, мужик заходит!

— Ага. Пол-лица даже не видать.

— Опа! Видел⁈

— Что?

— Я раньше внимания не обращал. Маяк загорается красным как только начинаешь дверь открывать. Ты понял?

— Временной зазор просто маленький был?

— Конечно! Парень, скорее всего, ждал наизготовку, и как только кабина освободилась — сразу дёрнул. Эта курица и не успела зелёный блик заметить. Тем более, все хором говорят: гном этот, который поздоровее — чувак очень быстрый, если бы не численный перевес, хрен бы его припёрли.

Нол согласно покивал:

— Так и запишем. Пошли по домам уже, а? Спать охота, аж челюсти сводит…

— А отчёты?

— Завтра напишем. Чтоб не переписывать, если вдруг ночью новые обстоятельства вскроются.

— Ну, пошли. Но завтра к восьми в участок!

Петька вернулся домой, терзаемый смутной тревогой за Марину. Была надежда, что она успела выскочить раньше них. Проверил — «не в сети». Оставил сообщение с просьбой перезвонить, как только. Посидел в пустой кухне, поуговаривал себя, что ничего по-настоящему смертельного в игре с человеком случиться не может.

Лёг спать, но понял, что из-за нервозной бодрости глаза совершенно не закрываются — а выспаться было надо! Вспомнил, как Дрозд рассказывал про функцию принудительного сна для таких случаев. Нашёл, куда зайти и что нажать, чтобы оно сработало.

Вопреки ожиданию, мгновенной отключки не произошло, но мысли сделались медленными, ватными…

Часа через полтора резкий сигнал браслета выдернул его из сна — медленно, как из смолы, честное слово. Пока разлеплял глаза, браслетка успела пискнуть три раза: «Я дома!» — «Всё нормально», — и под конец: «Иди ко мне».

Встал чисто на силе воли, сосредоточился, чтоб точно выйти к Марине, а не… все остальные варианты были настолько дикими, что сон отступил ещё немного.

В её спальне было темно, но на кухне что-то плескалось.

Петька понял, что бороться с этим медикаментозным сном у него нет никакой возможности — глаза закрывались сами собой. Он щёлкнул выключателем, чтоб Марина не испугалась, когда зайдёт, и завалился в кровать бревно бревном. И даже верхний свет не помешал.

Он изо всех сил старался дождаться её, но мысли путались, к ним приплетались какие-то образы и звуки…

— Ой, ты пришёл!

Сквозь веки перестало светить красным, рядом завозилось. Он притянул её к себе — мягкую и тёплую. Язык отказывался говорить. Петька вдохнул запах своей женщины и провалился в сон окончательно.

Бывший тёмный властелин дошёл до своего просторного жилища, принял ванну, переоделся в свежее и вернулся в уверенное расположение духа. Три дня — мелочь. Как раз можно посвятить их планированию будущей рекламной кампании, а то как-то поток клиентов измельчал. Он даже сделал пару набросков и с чувством глубокого удовлетворения лёг спать.

А посреди ночи вскинулся, прервав сон посередине. Во сне снова была вчерашняя драка. И во сне он расслышал то, что совершенно упустил, когда этот здоровый гном с ходу двинул его стулом.

Девицы на заднем плане визжали, но среди визга чей-то голос отчётливо верещал: «Кицунэ-э-э!!! Кицунэ-э-э!!!»

Каларниф прикоснулся ко лбу и почувствовал пальцами что-то холодное и липкое. Вскочил, щелчком зажигая магические свечи, бросился к зеркалу…

Через весь лоб кроваво-красными печатными буквами было выведено: «предатель». Первые две буквы он уже смазал, но прочитать ещё можно было. Каларниф передёрнулся — кровь? Чья? И тут он догадался понюхать пальцы. Кетчуп!!!

За портьерами ему послышался шорох. Внезапно накатила паника. Это она, ведьма! Не успокоилась, значит…

— Ты знаешь, что боевая магия в черте города запрещена!

Спокойно. Спокойно. Боевая магия не просто на словах запрещена, она не подействует… Значит…

Он выдернул из храна шпагу и дагу.

— Выходи! — всё-таки Каларниф, без ложной скромности, был не самым плохим фехтовальщиком. — Ну, дава-ай!.. Где ты?.. Или боишься?..

По углам рассы́пался смех — сухой, словно сотни прошлогодних стрекозиных крылышек.

В соседней комнате хлопнуло окно. Ощущение чужого присутствия исчезло. Ушла.

Он подошёл к бару и взял бутылку красного. Подумал. Хотелось крепкого. Ром, пожалуй, подойдёт. Но вот же мерзавка!

Пробуждение вышло уютным — рядом Марина, тёплая постель, в ногах сыр, кошак и драконово яйцо — живи да радуйся! Петька потёрся щекой о её макушку:

— Ты где вчера потерялась-то?

Она потянулась и прижалась поближе, устраиваясь поудобнее — и всё зря, потому как принялась рассказывать и не выдержала, села на кровати, начала размахивать руками, а потом и бегать по комнате, изображая в лицах, как затаилась в тенях, как решила не догонять их, а сперва поглазеть — что да как, как Каларниф стенал и рычал после драки, да как его допрашивали. В конце рассказа она довольно плюхнулась на кровать.

— Молодец я?

— Ага, — Петька выразительно прищурился. — Ни за что не поверю, что ты помахала ему вслед платочком и сразу пошла домой.

— Ну, нет, конечно!

— Значит, теперь ты знаешь, где он живёт?

— И не только.

— Так-так?..

— Ну, понимаешь… там, в таверне… он ведь не знал, что это мы.

— Не скажи. Сперва, может, и не понял, а как костюмчик в порядок привёл да хвост к носу прикинул… — Марина фыркнула. — Что, думаешь, не догадался, бы?

— Может да. А может — и нет, он вообще в логику так себе… — она соскочила и снова забегала по комнате, сжимая кулачки. — А я хотела, чтоб он понервничал, гад такой! За все мои слёзы.

— И ты?..

Петька слушал историю про кетчуп, подмяв под себя пару подушек, и улыбался.

— Ну, теперь твоя душенька довольна?

Марина присела на кровать и стрельнула на него глазом:

— Н-н-не совсем.

— Та-ак?

Лицо у неё сделалось такое… паинька-паинька.

— Ты знаешь что, в ближайшие три дня не теряй меня. Там у меня отгулов накопилось. Возьму краткосрочный отпуск. Проведу его в светлой локации на посошок, — Марина посмотрела в зеркало и улыбнулась так, что Петька почувствовал даже некоторую жалость к бывшему тёмному властелину…