Небесные тела

— А ты как думаешь?

Она заморгала.

— О, к чему эта мрачность? Самая лучшая часть ещё впереди.

— Чего ты надеешься этим добиться?

— Хочу показать тебе, что тебя ждёт, если ты не подчинишься моей воле. Если ты не примешь свою судьбу и не расскажешь, где ты пряталась, невинные люди продолжат умирать каждый день. И в этом будет только твоя вина.

Она бросила на него испепеляющий взгляд, после чего повернулась обратно к сцене, уставившись на кровь, которую уже стирали с неё.

Чувства Элары притупились. Столько крови. Столько насилия. Интересно, могла ли она вообще сбежать? Она почувствовала магию в своих венах сразу же, как только они выехали за ворота дворца. Но план, который она придумала в голове, начал ускользать от неё. Может быть, стоило подчиниться своей судьбе и просто сдаться, позволив Ариэту сделать из себя монстра? Было бы проще откинуться на этом бархатном кресле, и позволить Ариэту окутать её своей магией, и не сопротивляться ей. Это было бы проще, чем видеть, как он приносит в жертву невинные жизни. Энцо и её друзья могли продолжить счастливо жить дальше, так как их жизни были бы вне опасности. Она обдумала такой вариант, наполовину убедив себя в этом, как вдруг кто-то прервал её мысли.

— Ужасно реалистично, не так ли?

До неё донесся воодушевлённый голос слуги, который вернулся с напитками. Его высокая фигура на мгновение загородила от неё сцену. Она встретилась с ним глазами и испытала шок. Ей понадобилось всё её самообладание, чтобы не обхватить его шею руками. Лео незаметно кивнул и поставил на стол поднос с напитками.

— Я слышал, что какая-то женщина упала в обморок. Кровь выглядела как настоящая.

Ариэт усмехнулся.

— Напиток для дамы.

Взгляд Лео пронзил её, когда он протянул ей стакан. Она отвернулась к сцене, и, услышав, что Лео собрался уходить, постаралась не обвести ложу глазами, чтоб не привлечь к нему внимание. Он стал её маяком и напомнил ей о её цели. Она мысленно улыбнулась сама себе. Им было не всё равно. Они пришли за ней.

Музыка заиграла быстрее, положив начало второму акту. Элара выпрямилась в кресле, заставив себя собраться. Если ей и было суждено воплотить этот план в жизнь, это нужно было делать сейчас. Она проигнорировала взгляд Ариэта, направленный на неё, и сосредоточилась на сцене. Боковым зрением она заметила, что Лео оставил двери в ложу слегка приоткрытыми. Огни снова погасли, и она решилась сделать глоток своего напитка, так как его налил для неё Лео. Что-то твёрдое коснулось её языка.

Бумага. Она бросила взгляд на Ариэта, который наклонился вперёд и смотрел на сцену. Убедившись, что её закрывают волосы, она достала изо рта листок бумаги и развернула его так, чтобы он не заметил.

«Он знает», — было написано на нём неровным почерком.

Её руки затряслись, она смяла листок и снова перевела внимание на сцену, где разыгрывался второй акт.

Знает что? Про их план? Про её попытку сбежать? Мысли наводнили голову Элары и начали сражаться друг с другом. Балерина, одетая в сверкающее платье — Элара — была теперь в маске и шла под руку с темноволосым мужчиной. Перед Эларой разворачивалась сцена её пленения — бал-маскарад, другие танцоры в гротескных масках заполнили сцену и начали исполнять укороченную версию селестийского вальса.

Её сердце колотилось в груди. Она собиралась следовать плану, несмотря на то, что было написано в записке. Это лучше, чем сидеть здесь, как хромая утка. Толпа начала радостно аплодировать, узнав знакомый мотив. Теперь её раздражало то, как похоже двигалась прима-балерина, кружась по сцене с высоким мужчиной в маске, который должно быть изображал Энцо. Ариэт, сидящий рядом, качал головой в такт музыке с широкой улыбкой на лице. Но что-то продолжало беспокоить Элару, пока она смотрела за тем, как они танцуют.

Декорации поменялись, высокий темноволосый мужчина пропал, а на сцене появился Ариэт, танцующий между столами банкетного зала. Элара напряглась, и начала бегать глазами по сцене, стараясь придумать отвлекающий манёвр. Что бы ни означала записка Лео, ей просто надо было действовать быстрее и хитрее.

Она не заметила, как музыка заиграла в неистовом темпе, а Ариэт уже практически вываливался с балкона. Она поняла, что это был её шанс. Ей надо было действовать, пока он так увлечён.

Она сосредоточилась, напрягла ноги и, приготовившись броситься прочь от Ариэта, приподняла руку. Она собиралась погрузить театр в полнейшую темноту во время побега, и начала притягивать к себе тени. Её магия так и норовила вырваться на свободу после стольких дней. Музыка сделалась громче, и Элара принялась считать, предположив, что у неё есть около десяти секунд на то, чтобы отключить свет и попытаться сбежать. Странное чувство всё никак не отпускало её, когда она медленно встала. Стиснув зубы, она снова посмотрела на сцену.

Актриса, изображавшая её, в панике кружилась вместе с Ариэтом, а музыка сделалась уже просто оглушительной.

— На твоём месте, я бы досмотрел, — донёсся до неё голос Ариэта, хотя он не сдвинулся ни на дюйм.

Она в шоке застыла на месте, и её тени исчезли.

— Ты думала, я не узнаю о твоём маленьком плане побега? — сказал он и медленно повернулся к ней.

— Маленькая непослушная Элара. Всё время нарушает мои правила.

Он цыкнул и залпом допил своё огненное виски.

— Давай, смотри. Смотри, что с тобой станет, если ты попытаешься сбежать от меня, маленькая крыса.

Элара сдвинулась с места и пристально посмотрела на сцену. Её охватила тошнота, когда пара серых глаз встретилась с её глазами. В них отразились любовь и решительность. То, как двигалась эта танцовщица, и то, как это затрагивало что-то в душе Элары, наконец-то, обрело смысл. Потому что это была София, и она продолжала смотреть на Элару, когда танцующий Ариэт подошёл к ней сзади, обнял её, после чего достал нож и перерезал ей горло.

Элара не услышала крика, который вырвался из её груди. Она бросилась в сторону ограждения балкона, вытянув руки вперёд. Она не услышала, как толпа в панике закричала, и не заметила хаоса, который последовал за этим. Она не услышала радостного смеха Ариэта. Её охватила такая сильная боль, что время замедлилось. Она увидела себя словно вне своего тела, увидела, как Ариэт повернулся, и как его глаза безумно засверкали после того, что он заставил только что сделать этого танцора. Она почувствовала, как её магия начала вырываться наружу. Она почувствовала бесполезность всего этого. И необходимость добраться до тела Софии, неподвижно лежащего на сцене. Когда боль и горе прорвались, наконец, внутрь её сознания, она, рыдая, забралась на перила балкона и, посмотрела в испуганное лицо Ариэта. И когда тот вытянул руки вперёд, пытаясь остановить её, она прокляла его. Но это было не обычное проклятие, а обещание, произнесённое на древнем астерийском наречии.

А затем она спрыгнула с балкона.

Последнее, что она услышала перед падением, это неистовый крик Ариэта. Толпа продолжала вопить, а Ариэт, спотыкаясь, побежал вниз по боковой лестнице в сторону сцены. Он зарычал, не сводя своих красных глаз с тела Элары. Её лицо побледнело, чёрные волосы рассыпались вокруг, шея вывернулась под неестественным углом, а в остекленевших глазах застыла смерть.

Глава 28

— Думаю, я уже говорил это пару часов назад, но ты действительно выглядишь восхитительно в красном, — произнёс знакомый голос.

Продолжая рыдать, Элара повернулась и увидела Энцо. Он замолчал, и вся его непринуждённость пропала, когда он заметил её состояние.

— Сними его с меня, — прошептала она, рухнув на мокрую твёрдую землю, и потянула за алое платье.

— СНИМИ ЕГО С МЕНЯ! — закричала она, рванув за ошейник с рубинами.

Ошейник порвался, и камни рассыпались вокруг, как капли крови. Элару начали сотрясать рыдания, дыхание сделалось прерывистым. Энцо выругался и в два шага сократил расстояние между ними. Одной рукой он снял с пояса нож и ловко разрезал кружево на её спине, после чего сорвал с неё платье, оставив лишь в тонкой сорочке.

— Всё в порядке, Элара, всё в порядке.

Он опустился на колени рядом с ней, прижал её к себе и вдохнул её запах.

— Ты теперь в безопасности.

Она вздрогнула, и он тут же ослабил хватку.

— Эл, мы не смогли найти Софию перед уходом. Она с тобой?

— Энцо, она мертва, — тихо произнёс спокойный голос Лео у неё за спиной. — Ариэт… он знал, что Элара попытается сбежать. И он её наказал.

— Как ты сбежала?

— Она инсценировала свою смерть. Я никогда не видел такую сильную магию, — ответил Лео.

Она отметила, что его голос звучал где-то вдалеке. А затем услышала Мериссу, которая выбежала из переулка и начала что-то ей говорить в то время, как Энцо снова крепко её обнял и серия злобных ругательств сорвалась с его губ. Дыхание Элары сделалось тяжёлым. В боку у неё закололо из-за того, что она несколько недель не использовала своё тело, а раны на шее и спине, которые нанёс ей Ариэт, пульсировали. Побег по крышам квартала Мечтателей вместе с Лео оказался опасным. Черепицы крыш сделались скользкими из-за дождя, и Эларе пришлось постараться, чтобы не разбиться насмерть, так как ей нужно было балансировать на крыше и одновременно поддерживать иллюзию в театре. Но теперь она едва замечала происходящее, и все её мысли были заполнены образами её лучшей подруги с перерезанной шеей.

Энцо отпустил Элару и встал.

— Как он узнал о том, что она планировала сбежать? — зашипел он, обращаясь к Лео.

Но ему ответила Элара, которая даже не повернулась к нему.

— Лукас, — невнятно проговорила она. — Я думаю, что это Лукас. По пути сюда я как раз размышляла о том, каким образом Ариэт узнал, что я приехала на маскарад. И как он узнал о нашем плане. Я была идиоткой. Тени Лукаса на стенах подслушивали нас.

Он не ответил. И она услышала, как Лео снова заговорил:

— Энцо? Энцо?

Но ответа так и не последовало.

— Элара.

Настоящий животный инстинкт пробился сквозь её боль, когда она услышала тон его голоса. Её спина тут же выпрямилась. Это был тон короля, который требовал ответа.

— Элара, — снова произнёс Энцо очень-очень нежным голосом, и вновь встал на колени позади неё. — Что случилось с твоей спиной?

Она услышала резкий вдох, когда Мерисса и Лео увидели то же, что и Энцо. Её комбинация была разрезана, а верхняя часть спины с татуировкой обнажена.

Она медленно повернулась, и встретилась взглядом с горящими глазами Энцо. В тоне её голоса не было никаких эмоций, когда она ответила:

— Ариэт меня высек. В первую ночь. Я потеряла сознание.

Лицо Энцо не пошевелилось, но это испугало Элару больше, чем взрыв гнева. Она отрешённо посмотрела на него. Он протянул руку и погладил её по лицу, убрав с него волосы. Его рука застыла, а Лео грязно выругался у него за спиной.

— А это что такое?

Его большой палец опустился рядом с укусом Ариэта.

— Энцо, — проговорила Мерисса предупреждающим тоном.

Энцо выставил за спину руку, на которой появился огненный шар, и она сделала шаг назад.

— Эл? — снова спросил он тихим голосом.

— Он укусил меня.

В голосе Элары не было никаких эмоций. Ей было всё равно, что с ней сделали. И ей было всё равно на реакцию Энцо. Её мысли были заполнены танцующими балеринами и серыми остекленевшими глазами.

— Он влил в меня свою магию. Ради веселья.

Она посмотрела в глаза Энцо своими мёртвыми глазами.

Он поднялся на ноги. Его лицо осталось неподвижным.

— Мерисса, заколдуй меня.

— Энцо, — начала Мерисса, — пожалуйста…

— Заколдуй меня, — прорычал он. — Это, мать его, приказ.

Мерисса сжала губы в тонкую линию, после чего превратила Энцо в обычного астерийского прохожего. Он опустился перед Эларой, которая едва ли понимала, что происходит, и глаза которой стали ещё более пустыми.

— Эл, — тихо сказал он. — Я вернусь, как только смогу.

Она кивнула, её мысли были где-то в другом месте.

— Энцо, что бы ты ни собирался сделать — не надо. Согласно плану, мы должны были вытащить её оттуда и уйти. Он бог, Энцо. Ты не справишься с ним без сумеречного стекла. Как бы ты ни пытался ему отомстить, это не поможет.

Энцо повернулся к Мериссе, и теперь, когда их лица отделяло всего несколько сантиметров, сказал, чётко произнося каждый слог:

— Мне по хер. Пусть Ариэт хоть само воплощение смерти. Он не только забрал у меня Элару. Он пытал её. Издевался над ней. Высек её.

Энцо зашагал из стороны в сторону, и его голос начал заметно срываться:

— Думаешь, мне есть дело до того, что он Звезда? К чёрту бессмертие. Даже боги горят.

Мерисса отпрянула от него, и на её лице отразилось неодобрение.

— Отведите её в лодку, Изра ждёт. Приготовьтесь к отплытию. Если я не вернусь к тому моменту, как часы на башне пробьют двенадцать, уплывайте.

Лео коротко кивнул и осторожно повёл Элару вперед. Энцо ещё раз взглянул на Элару, обхватившую себя руками. И немного подождав, он подошёл к ней и нежно поцеловал в лоб.

— Я скоро вернусь.

Она не ответила.

— И я сдержу обещание.

Развернувшись на пятках, он разжал свои длинные пальцы, и исчез в ночи.

***

— Нам лучше поторопиться, — сказал Лео поддерживая Элару, с другой стороны от которой шла Мерисса.

— Я выиграла для нас время, — сказала она безучастным голосом. — Не думаю, что за нами есть погоня.

Тело Элары покрылось тонким слоем пота, когда она попыталась притянуть к себе всю ту энергию, что она выпустила в театре. Её сердце кричало, а глаза пульсировали, точно в агонии, когда образы Софии снова встали у неё перед глазами.

Мерисса взволнованно посмотрела на Лео. Они дошли до конца моста. Озеро, представшее перед ними, сверкало в тусклом свете. Элара увидела фигуру с длинными чёрными косами, тёмной блестящей кожей и карими глазами, наполненными слезами, ожидающую их. Встреча с Изрой нанесла Эларе очередной удар. Её внутренности сжались, а хрупкая броня треснула. Изра напомнила ей о Софии, поэтому принцесса согнулась пополам, и с её губ сорвался крик.

Изра побежала вперёд.

— Элара?

Она слегка оттолкнула Изру и проговорила:

— Прости, я…

Она не могла дышать. Она почувствовала, что её охватил жар. Чем дальше она отходила от Звёзд, тем слабее становилась их магия. Канции, Эли. Та магия, с помощью которой они попытались её подлатать, как будто исчезла. Шок от того, что её подругу убили у неё на глазах, и пережитые ею эмоции начали душить её.

— Она в шоке.

Лео оттеснил всех в сторону, подошёл к ней и поднял её на руки.

— Приготовьте лодку, — сказал он, когда они спустились на берег, усыпанный мелкой галькой и омываемый волнами озера.

— Где Энцо? — спросила Изра, заходя в лодку.

— Решил совершить нечто невероятно безрассудное, — глухо ответила Мерисса.

Колокола пробили полчаса.

— Ну же, Энцо, — сказал Лео напряжённым голосом, посмотрев на карманные часы.

Он отпустил Элару, которая села на отмели, опасаясь свалиться на землю под собственным весом. Она не чувствовала, сколько прошло времени, но услышала громкий звон и то, как низко выругался Лео, посмотрев на что-то у неё за спиной.

— Ради всего святого, Энцо, — проговорила Изра.

Мерисса раскрыла рот, и их взгляды обратились на что-то, чего она не могла видеть. Элара повернулась и увидела потоки расплавленного оранжевого света, разрезающие воздух. Точнее не света. Пламени. А затем раздался крик боли, от которого кровь застыла у неё в жилах. Это был крик Звезды Гнева и Мести. Оперный театр был охвачен огнём.

Часы на башне пробили четверть часа, но Энцо так и не появился. Элара закуталась в одеяло, которое было в лодке, когда густой туман, опустившийся на озеро, начал проникать ей под кожу. Но она не чувствовала его. Она ничего не чувствовала. Она только смотрела перед собой на неподвижную воду.

Она слышала отдалённые голоса. Это Лео и Мерисса рассказывали Изре обо всём, что произошло.

— Пять минут, — услышала она предупреждение Лео.

Всё небо осветилось огнём Энцо, и языки пламени теперь лизали облака.

— Две минуты.

Наконец, они услышали громкие шаги. Лео поднял меч, который тут же охватил его смертоносный свет. Но затем он расслабился, увидев Энцо, идущего по улице на фоне пылающего неба. Чары Мериссы спали, но было что-то странное в том, как он бежал, и Элара поняла, что он тащил за собой тело, которое стонало и извивалось.

— Привет, Лукас, — тихо сказала она.

Энцо стиснул зубы, и швырнул стонущего Лукаса на мокрый песок. Одежда метателя теней была опалена, и от неё поднимался дым.

— Ариэт пока недееспособен, — непринужденно ответил Энцо и вытянул руки вперёд.

— Что ты сделал? — выдохнула Мерисса.

— Немного… поджёг его.

— Как, чёрт возьми, ты это сделал, Энцо? — спросила Изра требовательным тоном. — Он Звезда. И теперь, как я понимаю, он знает, кто ты такой.

Энцо пожал плечами.

— Всё, что он знает, это то, что я обладаю магией огня невероятной силы. Мерисса хорошо меня замаскировала. К тому же, я очень хочу посмотреть на то, как он попытается найти меня. Звезда он или нет, ему потребуется некоторое время на восстановление.

Он больше не стал ничего уточнять и хвалиться. А только подошёл к Эларе, чтобы проверить её. Она не сводила глаз с Лукаса. Он тихонько выл, но ему всё же хватило гордости нацепить на лицо слабую улыбку. Элара встала и медленно пошла в его сторону. Подлинная ярость на мгновение подавила изнеможение и горе.

— Ты, — зарычала она, присев рядом с ним. — Из-за тебя она мертва.

— О чём ты говоришь? — хрипло проговорил он. — Я не имею к этому отношения.

— Лжец, — воскликнул Энцо.

Лукас собрал все свои силы и ухмыльнулся, посмотрев на Элару.

— Я был рад, когда эта сука умерла, но я ничего не говорил Ариэту.

— Ещё раз назовешь её сукой и увидишь, что будет, — зарычал Энцо, а Элара тупо уставилась на Лукаса, так как мир вокруг закружился, и она попыталась собрать все свои силы, чтобы остаться в сознании.

— Отзови своего пса, — зашипел Лукас, сплюнув кровь на песок.

Энцо хрустнул шеей, и с его губ сорвался глухой смех.

— Парнишка, я только что покалечил Звезду. Мне хватит двух секунд, чтобы сделать то же самое с тобой.

— Из-за тебя она умерла, — повторила Эара. — Ты знал о нашем плане и рассказал о нём Ариэту.

— Послушай, говорю тебе. Я, мать твою, ничего не знал. Но эта змея сама нарвалась.

Элара моргнула, и её тени сами собой затекли Лукасу в горло. Его глаза в ужасе округлились, а Элара продолжила пассивно наблюдать за тем, как он задыхается, пытаясь сделать вдох.

В последний момент она отозвала тени, обнажив зубы.

— Кто-нибудь знает о том, что я жива?

Он согнулся вдвое, схватившись за горло.

— Энцо, может быть, ты спросишь?

Уголок губ Энцо приподнялся, и между его пальцами начали танцевать свет и огонь. Лео встал у него за спиной с мрачным лицом, держа в руке охваченный светом меч. Изра встала справа, в руках у неё были сосульки, похожие на смертоносные ножи. Но именно Мерисса посмотрела на него таким взглядом, который мог бы соперничать с самой Смертью.

— Нет, — зарычал он. — Но они скоро узнают.

— А вот тут ты не прав.

Элара легла рядом с ним на холодный песок, покрытый галькой, и теперь её лицо находилось в нескольких сантиметрах от него.

— Знаешь, меня недавно держали в камере, а ещё заставили смотреть на то, как моя лучшая подруга умирает у меня на глазах.

Она провела своими тенями по губам Лукаса, и тот содрогнулся.

— Так что я сейчас не в настроении прощать. И насколько я помню, мой друг кое-что пообещал тебе.

Она взглянула на Энцо, улыбка которого сделалась шире, а в глазах вспыхнуло пламя.

— Эл, приглуши его крики.

Она кивнула один раз, и поднялась с холодной полуулыбкой на губах, после чего притянула к себе тени и заглушила все звуки вокруг них.

— Элара, пожалуйста, нет. Я ничего не делал, клянусь. Не делай этого. Это не ты.

— Нет, не я. Та девушка, которой я была, умерла в том театре. Ты не дождёшься от меня милосердия.

***

Крики Лукаса сотрясли их небольшое убежище, смешавшись со звуками горящей плоти.

— Ты кусок дерьма, — зарычал Энцо, продолжая выжигать огнём борозды на груди Лукаса.

— Ты заманил её в змеиное логово ради собственной мести. Ты стоял рядом, когда её избивали и привязывали цепями. Пытали, ментально и физически.

Энцо оскалился, когда на теле метателя теней появилась очередная рана. Лукас согнулся вдвое, продолжая стонать и кричать. Элара наблюдала издалека, почти не слыша слов Энцо.

— Я же сказал тебе, что ты отмечен. Когда ты назвал её гелионской шлюхой.

Элара заметила издалека, что он был в ярости, и маска его самодовольства начала спадать.

— А вот сейчас мы посмотрим, кого я оттрахаю своим светом.

Зарычав, он в последний раз поразил Лукаса своим светом. Лукас изогнулся и закричал, но Элара едва ли услышала его крик. Она увидела, как Энцо отошёл подальше от пропитанной кровью гальки, и прищурилась, глядя на красные потоки крови, стекающие по плоти Лукаса. На его дрожащем теле было выжжено клеймо, состоящее из двух слов, которыми он назвал Элару.

«ГЕЛИОНСКАЯ ШЛЮХА».

Энцо плюнул в Лукаса, и тот застонал, медленно теряя сознание. Фыркнув, принц схватил его за волосы и потащил к кромке воды. Элара бросилась к Энцо, чтобы остановить его, но тот уже вошёл в воду, не оглядываясь. Он начал продвигаться вперёд, поднимая волны и таща за собой сопротивляющегося Лукаса.

— Она рассказала мне, как ты с ней обращался. Как ты заставлял её чувствовать себя бесполезной, как терзал её разум. Королева рядом со змеёй!

Лукас продолжал слабо сопротивляться, полностью погруженный в воду. Энцо вытащил его на поверхность.

— Я хочу, чтобы ты знал, что последнее лицо, которое ты увидишь перед смертью, это лицо принца Лорэнцо, гелионского льва.

Глаза Лукаса в страхе округлились.

— Я уверен, что ты слышал обо мне. Ты причинил боль той, что принадлежит мне, — прошептал он, — и ты умрёшь.

Лукас дёрнулся, а затем его тело погрузилось под воду. Энцо продолжил держать его до тех пор, пока руки Лукаса не перестали двигаться и безвольно не повисли по бокам. Сжав зубы, Энцо притащил с берега огромный камень, привязал его к ремню Лукаса и оттолкнул его подальше в озеро. В последний раз взглянув на него, он направился обратно к кромке воды, где стояли все остальные и ошарашенно наблюдали за происходящим.

Элара видела и слышала всё от начал до конца. Она продолжила невозмутимо смотреть перед собой пустым и отрешённым взглядом. Энцо вернулся к ней, тяжело дыша. Протянув руку, он погладил её по щеке, и она вздрогнула, так как всё ещё находилась внутри своей собственной тюрьмы. Вздохнув, он поднял её на руки, и все они пошли к лодке, ничего не говоря.

— Быстрая и крепкая, — сказал он, беря весло, и они рванули вперёд по темной водной глади, оставив далеко позади тело Лукаса.

Глава 29

Элара упала в объятия Энцо и погрузилась в сладкую тьму сразу же, как только они дошли до лодки. Тьма была черной и бесконечной. К счастью, сны не беспокоили её. Очнувшись, она услышала мерный плеск воды и тихое бормотание своих друзей. Но ей было слишком сложно выносить реальность, поэтому она снова погрузилась в комфортную темноту. Всё её тело болело, укус на шее пульсировал — болеутоляющее действие магии Канции давно прошло. Неожиданно она очнулась от оцепенения и резко села. Ночь к тому моменту уже достигла своей самой темной точки.

Что-то было не так. Сначала она услышала её. Тишину. Её было слишком много. Весла больше не издавали ни звука, стрекотание цикад стихло в синей ночи. Она посмотрела на Энцо бешеным взглядом, а он, почувствовав неладное лишь мгновение спустя, придвинулся к Изре и Лео, и начал трясти Мериссу, которая задремала. Они осторожно осмотрелись по сторонам, в то время как Лео продолжал грести.

— Там что-то есть, — невнятно произнесла Элара.

И как по команде заиграла прекрасная мелодия, сопровождаемая чистым и чарующим голосом. При звуке этого мелодичного голоса, грудь Элары сжалась. Она села и зачарованно прислушалась. Лео бросил весла и раскрыл рот. Лодка остановилась, а голос всё продолжал петь свою печальную песнь. В ней пелось о давно минувших днях, о магии, которая наполняла землю и о потерянной любви. Любви, полной боли и разлуки, любви, которой никогда не суждено было случиться. Элара поняла, что плачет, лишь тогда, когда Энцо смахнул слезинку с её лица. Его глаза тоже блестели серебром.

Колдовство почти подействовало. Почти. Его развеяло какое-то движение, которое заметила Элара краем глаза. Лео перегнулся через борт лодки и потянулся к воде с тоской в глазах.

— Лео! — закричала Элара, и адреналин, ударивший ей в кровь, подавил горе.

Она метнулась в сторону Лео через всю лодку. Она чуть не выпала за борт. Её голова всё ещё горела. Лодка опасно закачалась на воде. Мерисса отрешённо смотрела куда-то вдаль, а Изра пыталась бороться с чем-то, что завладело её сознанием. Энцо выругался и бросился вперёд, чтобы удержать провидицу на месте. Элара увидела, как из воды появилась голова удивительного существа.

Её кожа была белой как снег. Волосы тёмно-синего цвета рассыпались по воде и прикрывали её обнажённый торс. Она протянула руку, чтобы коснуться лица Лео, продолжая петь свою прекрасную песнь. Он пытался схватить её за руку, но она отдёргивала её всякий раз, когда он приближался к ней, и продолжала петь эту жуткую мелодию и качаться на воде. На какое-то мгновение её лицо как будто исчезло, и Элара была готова поклясться, что увидела в воде Энцо.

— Энцо? — крикнула Элара пронзительным голосом.

— Я здесь! — крикнул он у неё за спиной.

Она развернулась и увидела, как он затаскивает Изру обратно в лодку. После этого он бросился к Мериссе, которая точно так же отчаянно пыталась перебраться через борт лодки. Элара повернула голову и снова увидела сирену. Значит, мираж. Она выругалась себе под нос, закрыла глаза и попыталась собрать остатки своей силы. Почему на сирену отреагировали только она и Энцо?

— Магия, Энцо, — пронзительно крикнула она.

Он выдохнул и выпустил сноп света в воду с их стороны лодки. Она услышала шипение и замерла. В лучах света они увидели множество сирен. Они терпеливо ждали, покачиваясь на воде. Их было бесчисленное множество, и все они были готовы убивать. Ещё одна сирена присоединилась к мелодии первой. Энцо громко выругался, пытаясь дотянуться до верёвки, чтобы связать Изру и Мериссу вместе. Единственный дар, который удалось почувствовать Эларе, были кошмары, но даже этого оказалось достаточно для того, чтобы её глаза засияли. Она закрыла их, собралась с силами, а затем переместилась в сторону существа, которое находилось ближе всего к ней и соблазняло Лео.

— Отстань от него, — зарычала она.

Существо перестало петь и в шоке уставилось на Элару. Но сирена быстро пришла в себя, и медленная улыбка появилась на её лице, обнажив острые, как бритва, зубы.

— На тебя не действует моя песнь. Ты же знаешь, что это значит, человечишко?

Голова Элары начала пульсировать, тьма угрожала снова поглотить её. Её энергия иссякла, и она покачнулась. Энцо подбежал к ней. Он уже связал Изру и Мериссу и его руки приготовились метать свет. Он отшатнулся, увидев сирену, после чего в шоке посмотрел на Элару, а затем снова на сирену.

— Какая милая парочка. Не могу решиться, кого мне забрать первым, — пропела сирена.

— Ты не тронешь её, — сказал Энцо угрожающим голосом.

Красивое лицо сирены видоизменилось. Её улыбка превратилась в ухмылку полную яда. И то, что когда-то казалось красивым, сделалось уродливым.

— Ни один человек не может уйти живым от сирены. Если вы не пойдёте по своей воле, то я вас заставлю.

На последнем слове всё полчище сирен запело в унисон, и вода пошла рябью. Все они бросились вперёд. Элара услышала крик Мериссы у себя за спиной, когда лодка качнулась.

— Я хочу его, — сказал сирена где-то под ними. — Он такой симпатичный.

Раздался смешок, и лодка снова покачнулась, а затем накренилась. Энцо споткнулся, чуть не упав за борт. Издав крик, первая сирена бросилась вперёд, вытянув руки, и её острые когти вонзились в предплечья Энцо.

— Попрощайся со своим любовничком. Теперь он мой, — прошипела сирена.

И зло улыбнувшись Эларе, она утащила Энцо под воду.

На секунду Элара перестала видеть что-либо вокруг кроме неподвижной поверхности воды, где только что был Энцо. Её охватило убийственное спокойствие. Никакого гнева или неверия, как несколько часов назад, когда убили Софию. Или отчаяния, которое она испытала, когда у неё на глазах убили родителей.

Как только Элара увидела, что голова Энцо пропала под водой, она знала, что разнесёт это озеро, но не даст им забрать его.

Испустив гортанный крик, Элара нырнула в воду.

Когда ледяная озёрная вода коснулась Элары, ей показалось, что в неё воткнули нож. Все её инстинкты начали кричать о том, чтобы она сделала вдох. Она не послушалась их, и заставила себя открыть глаза в чёрной воде. От того, что она увидела, её сердце почти остановилось. Те части тел сирен, что находились под водой, были мёртвыми. От хвостов остались только скелеты, с которых свисала полусгнившая плоть. Элара подавила тошноту, стараясь сохранить остатки бесценного воздуха, и развернулась, ища глазами Энцо. Она заметила слабую вспышку его света, похожую на маяк. Одна из сирен тащила его на самую глубину.

Стиснув зубы, Элара начала работать ногами, опускаясь всё ниже и ниже. Давление чёрной воды вокруг начало возрастать, отчего у неё заложило уши. Достигнув дна, она заметила, как сирена приземлилась вместе с Энцо, подняв тучи песка вокруг. Элара зажмурила глаза, когда в них попали песчинки, и продолжила плыть в сторону сирены. Она не знала, будут ли её тени иметь такой же эффект под водой, если у неё вообще осталась энергия на то, чтобы призвать тени или создать иллюзию. Она подплывала всё ближе и ближе, следуя за гнилым хвостом сирены.

Она застыла на месте, как вдург сирена повернулась. Её лицо выражало дикое ликование. Энцо не двигался, его рука, которую держала сирена, безвольно повисла.

И этого оказалось достаточно: ледяной страх, который был холоднее, чем озёрная вода, поглотил Элару при виде безжизненного тела Энцо. Его тепло, его свет пропали. Ей понадобилось мгновение, чтобы вся её магия вырвалась наружу, и разверзся ад.

Глава 30

Оглушительный грохот донёсся из глубины озера. Лодка, в которой всё ещё находились Лео, Изра и Мерисса, качнулась, и всё озеро окрасилось в серебряный цвет.

Потоки серебра пронзили мглу, прошли сквозь воду и заставили сирен с воем отступить. Элара зажмурилась от яркого света, сжав Энцо. А затем, разрезав поверхность воды, она сделала глубокий вдох, и без труда подняла его на поверхность с помощью странной магии, исходившей от неё.

Изра бросилась к борту лодки, не веря своим глазам, и помогла Лео и Эларе перекинуть тело Энцо через борт. Затем они затащили Элару, и она упала на дно лодки рядом с Энцо, разразившись кашлем.

— Что это, мать твою, было? — прошептала Изра ошарашенно глядя на свет, окутавший Элару, который моргнул, а затем погас.

Мерисса выглядела такой же ошеломлённой.

Элара не знала. Она даже не представляла, что вселилось в неё, и что за древняя магия зашевелилась в её крови из-за отчаянного желания спасти Энцо. Она только покачала головой и приняла сидячее положение. Она положила руки на грудь Энцо, и её частое дыхание сменилось дрожащими всхлипами.

— Ты не можешь меня оставить, — прошептала она, содрогаясь от рыданий. — Как они все.

Элара начала надавливать на грудь Энцо, снова и снова, не переставая плакать и шептать что-то вроде молитвы: «Пожалуйста, пожалуйста».

Лео положил руки ей на плечи, мягко отстранил её от Энцо, и начал надавливать ему на грудь. Элара подползла к его голове, нашла его губы и начала делать вдохи по команде Лео. Изра и Мерисса взволнованно наблюдали за ними. В глазах Изры стояли слёзы, когда она убрала мокрую прядь волос с глаз Энцо. Его лицо было бледным и безжизненными. Губы холодными. Это не были те тёплые губы, которых она касалась всего лишь несколько часов назад.

— Пожалуйста, — почти закричала Элара, в последний раз вдохнув в него воздух.

И словно услышав её команду, которая достигла его в моменте между жизнью и смертью, Энцо сделал глубокий вдох, его глаза раскрылись, и он закашлялся, выплёвывая воду.

— Знаешь, принцесса, — слабо сказал он, — если ты так хотела меня поцеловать, не обязательно было дожидаться момента, когда я окажусь на пороге смерти.

Элара облегчённо разрыдалась и обхватила Энцо руками за шею в то время, как он продолжал делать глубокие вдохи.

— Хвала богам, — проговорила Мерисса, сжав руку Энцо.

Он тут же обхватил Элару и усадил её к себе на колени. Она всё продолжала рыдать, и он начал поглаживать её по спине, желая успокоить. Лео испустил вздох, потёр голову и хлопнул Энцо по спине. Изра крепко обняла его вместе с Эларой, а затем Элара почувствовала, как тело Изры медленно развернулось.

— Эм, ребята… не хочу портить предсмертный опыт Энцо, но мне кажется, вам стоит это увидеть, — сказал голос Изры, прорвавшийся сквозь истерику Элары.

Энцо кое-как встал, а она осторожно положила руку ему на плечо. Её волосы приклеились к спине, а сорочка прилипла к телу. Элара шагнула к Изре, которая смотрела на воду,

Вся их группа развернулась и застыла. В попытках спасти Энцо, они не обратили внимания на сирен, которых отбросило магией Элары. Но теперь, повернув головы в одну сторону, они увидели то, что ошарашило Изру.

Их взглядам предстало море голов, которые тихо кланялись лодке.

— Что это такое? — выдохнула Мерисса.

Первая сирена подняла глаза, а затем медленно подплыла к лодке. Она посмотрела на Элару, а затем на Энцо, сжимающего её.

— Этого не может быть, но это так.

Глаза сирены наполнились слезами, и она прижала три пальца к своей голове. Древний жест, означающий уважение. В глазах у Элары на мгновение потемнело. Она не понимала, что происходит, и почему серебряный взрыв вызвал такую реакцию у сирен. Когда эти мысли и изнеможение накрыли её, раздался новый звук. Это был чистый голос, в котором не было прежних соблазнительных нот, но было что-то другое. Эларе понадобилось мгновение, чтобы почувствовать эту эмоцию. Она вдруг осознала, что её сердце парит вместе с ней. Сирены пели о надежде. Она нервно посмотрела на Энцо, который ошарашенно смотрел на неё. Голоса звучали теперь в унисон, и на этот раз это была песня о выздоровлении и памяти, о свете среди тьмы.

Первая сирена закончила мелодию, пропев последнюю ноту, а затем снова поклонилась Эларе.

— Мы отведём вас в безопасное место, — прошептала она.

Это были последние слова, которые услышала Элара перед тем, как потеряла сознание.

***

Им понадобилось два дня на то, чтобы пересечь озеро. И все эти два дня Элара просто существовала. Она смутно видела, как покачивались головы сирен, которые вели лодку по воде. Они плыли далеко впереди, и их голоса тихо напевали мелодичную песню. Силы Элары истощились, и магия Джем проникла в её сознание, точно гниль, когда магические щиты пали. И вместе с этим её охватило горе по погибшей Софии, которое не давало ей окончательно проснуться. Она полностью пришла в себя лишь однажды, и тогда Энцо посмотрел на неё своими тёплыми глазами и прижал к себе. Она с трудом осознала, что его грудь была обнажена, а тело, прижавшееся к её спине, горело огнём, не давая прохладе озера проникнуть ей под кожу. Она услышала обрывки разговора и сощурила глаза из-за слабого утреннего света, а затем легла пониже, чтобы остальные не заметили, что её глаза открыты.

— Не могу поверить, что сирены существуют. Я думала, что это легенды, и что мифологические существа исчезли с пришествием Звёзд, — прошептала Мерисса.

— Нет, — ответила Изра. — Они всегда были здесь. Думаю, они умеют хорошо прятаться.

Элара сдвинулась и почувствовала Энцо у себя за спиной, его руки обнимали её.

— Значит, люди, и правда, исчезают в озере, — отметил Лео, продолжая грести.

— Ты сам чуть не исчез, — фыркнул Энцо.

— Сказал тот, кто чуть не утонул.

— Эй, у меня хотя бы есть сила воли; меня утащили под воду. В отличие от тебя я не перегибался через борт лодки с горящими глазами.

Лео усмехнулся.

А Изра прищурилась.

— Кстати, как так вышло, что только на вас с Эларой не подействовала их песня?

Она почувствовала, как Энцо пожал плечами у неё за спиной, и увидела, как Изра напряжённо взглянула на него.

— Как ты думаешь, что это был за серебряный свет? — сказал он вместо ответа. — Я никогда не видел раньше подобной магии. Ни в Гелиосе, ни где-либо ещё.

— Не думаю, что сама Элара знает, — тихо проговорила Изра.

Сердцебиение Элары участилось. То, как сирены отреагировали на её магию, и та сила, что вырвалась из неё, когда она увидела Энцо… она не хотела об этом думать.

Голос Мериссы задрожал, а в глазах появилось волнение, когда она спросила:

— Вы видели в воде кого-то знакомого?

Она посмотрела на Лео, а затем отвела взгляд.

В лодке повисла тишина. Изра хитро улыбнулась, хотя её глаза тоже казались взволнованными.

— Сирены появляются в образе того, чего вы желаете больше всего. А вот это уже интересно.

Снова повисла напряжённая тишина.

— Я увидела стопки денег, огромный шоколадный торт и фигуристую рыжую сирену, которая заманивала меня всем этим, — добавил она, и Элара почувствовала, как Энцо рассмеялся, а все остальные захихикали, нарушив тишину.

Элара повернулась к Энцо. Её сознание было настолько затуманено, что она с трудом слышала свои собственные слова:

— Что ты увидел? — проговорила она, чувствуя, как её словно затягивает под воду.

Энцо бросил на неё долгий взгляд, но сон овладел ею раньше, чем она услышала его ответ.

В итоге её разбудил удар лодки о берег. Она подскочила, схватив в руки кинжал раньше, чем кто-либо успел пошевелиться. Она почти не заметила выражение лиц сирен, которые, поклонившись, начали покидать их.

Энцо поднял руки.

— Полегче, принцесса, — мягко сказал он.

Она увидела, как на его шее пульсирует вена, и её сердце забилось при воспоминании о том, как Ариэт касался и мучил её. Но биение пульса на шее Энцо свидетельствовало о том, что он жив. Что он не умер, и что не все её кошмары произошли на самом деле.

— Это ты, — сказала она, медленно опустив кинжал.

— Это я, — прошептал он.

Она закрыла глаза и начала дрожать. Лео, Изра и Мерисса молчали. Энцо тоже ничего не сказал, а только поднял её на руки и отвёл к спасательному отряду, который уже ждал их на гелионском берегу.

Сознание Элары всё ещё продолжало ломаться после пыток Джем. У неё перед глазами вставали видения. Огонь. Хохочущий Ариэт, покрытый кровью. Трупы близких ей людей вокруг неё. Она забыла, где находилась. Не видела открытого пространства с золочеными зданиями, и своих друзей, беспокойно схватившихся за неё в то время, как их повозка ехала по городу. Укус на её шее воспалился, и с каждым днём ей становилось всё сложнее двигаться из-за тупой боли. В горле у неё першило от криков, и она пообещала себе не открывать глаза. Насмешливый голос в её голове убеждал её в том, что если она не будет открывать глаза, то всё это окажется сном. Но она не спала в эти дни. Лео пытался однажды заставить её открыть глаза и расслабиться, стараясь убедить в том, что с ней всё в порядке. Но внутри неё было слишком много демонов, и она с такой силой метнула в него своими тенями, что он больше не пытался.

Глава 31

Повозка дёрнулась. Раздались шаги. Настойчивые голоса. Они то пропадали, то снова начинали звучать, в то время как Элара продолжала куда-то уплывать, погружаясь в темноту.

— Плохо. Очень плохо. В этом замешана Джем.

Джем. Она попыталась ухватиться за это имя, но её сознание снова отключилось.

— Раны по всему телу… от магии Ариэта… думаю, укус был отравленным.

Ещё одно имя. Она нахмурилась. Её глаза были всё ещё закрыты. Она знала, что должна почувствовать какую-то эмоцию, но её мысли уплыли далеко-далеко. Успокаивающая темнота убаюкала её.

— Врача немедленно… Я её не оставлю…

Ещё один голос прошептал что-то, а затем раздался рык:

— Я её не оставлю!

Она почувствовала, как чьи-то руки ещё крепче обхватили её, и как её начали поднимать по лестнице. На секунду ей показалось, что она дома. Но слово «дом» показалось ей странным, поэтому она нахмурилась и тут же забыла его.

— Возьми с собой кого-нибудь… еды… воды… отдохни… помоги ей, когда рану обработают.

Холодный и строгий голос то появлялся, то исчезал. Ей понравился звук этого голоса.

— Я сделаю всё сам, — огрызнулся другой голос. — Никто не коснется её.

Она покачивалась в чьих-то тёплых руках. На секунду это движение показалось ей забавным. Но затем ей неожиданно захотелось плакать. Тишина приласкала её, как ребёнка, и снова отключила её сознание. Всё, что она знала, это то, что нельзя открывать глаза, и тогда эта темнота останется с ней. Темнота была её другом. Темнота хотела её защитить.

Тихий щелчок. Закрылась какая-то дверь. До неё донесся знакомый запах — ваниль и что-то чистое.

«Безопасность», — сказала темнота.

— Элара, — при звуке этого голоса Элара вздрогнула, а затем чьи-то нежные руки взяли её шершавые руки в свои.

Элара. Её имя. Её звали Элара. Она дёрнулась, когда кто-то коснулся её.

— Теперь оставь нас, Мерисса, — сказал убийственным тоном строгий голос человека, который её нёс.

Мерисса. Друг. Её друг. Её подруга, София. Кровь. Она начала задыхаться, и темнота снова попыталась успокоить её. А затем голос её подруги прозвучал чуть ближе:

— Энцо, я должна убедиться…

— Оставь нас.

Она услышала, как кто-то фыркнул, а затем с силой закрыл дверь.

— Элара, — прошептал нежный голос, и она замурлыкала в темноте.

Ей нравился этот голос. Она доверяла ему. От этого голоса ей становилось тепло.

«Безопасность», — снова прошептала темнота.

— Элара, мне нужно, чтобы ты очнулась, так как мне нужно тебя вымыть.

Она сжала его шею, но оставила глаза закрытыми. Она не хотела прерывать это волшебство. Тьма была такой нежной, а вот реальность…

— Чёрт, — пробормотал он, и она почувствовала, как её занесли в какое-то яркое помещение.

Цветовые пятна за её веками начали двигаться.

— Я положу тебя здесь, и мы наберём ванну, хорошо?

Она почувствовала под собой что-то мягкое — кресло — а затем услышала звук бегущей воды.

— Мне нужно, чтобы ты разделась, Элара. Это я, хорошо? Энцо.

Энцо. Это имя. Ей нравилось это имя. Он ей нравился. Очень. Темнота улыбнулась. «Безопасность. Дом».

— Здесь только ты и я, и тёплая вода.

Не открывая глаз, она кивнула, и её губы дрогнули, а из глаз так и норовили политься слёзы.

Мозолистые руки раздели её, осторожно снимая остатки грязной сорочки с тела, и тёплый воздух обдал её обнажённую кожу. Она почувствовала, как те же уверенные руки вынули из её волос грязные поломанные заколки.

— Сейчас я помещу тебя в ванну, — сказал он, и она снова кивнула.

Руки нежно подняли её и опустили в тёплую воду. Её охватила боль, когда вода коснулась ран на её спине и шее, и она закричала. Она не хотела открывать глаза. Она начала умолять темноту прекратить эту боль, и та взяла её за руку и увела подальше от агонии, и теперь Элара наблюдала за всем как бы со стороны.

«Это так странно», — отрешённо подумала она, — «как легко человек сгибается под действием боли».

Помещение наполнилось запахом эвкалипта и её криками. Эвкалипт. Ей нравился этот запах. Она почувствовала, как вода пошла рябью. Энцо находился теперь позади неё и прижимал к своей коже, а она тем временем продолжала биться в конвульсиях. Она то отключалась, то приходила в себя. Темнота подтолкнула её вперёд, а боль начала стихать. Энцо оставался с ней. Энцо был её домом. Она была в безопасности.

Она почувствовала, как тёплый свет проник в её тело, окутал и начал согревать в то время, как Энцо начал напевать какой-то успокаивающий мотив. Она как будто узнала его, но не могла понять, что это за песня. Его свет казался ей красивым и тёплым, как и он сам.

В итоге она вернулась в своё тело, и услышала, как голос Энцо бормочет ей:

— Такая смелая… мой ангел… ты отлично справляешься, принцесса.

Она начала тяжело дышать, а её веки затрепетали, когда остатки боли покинули её, а раны привыкли к воде и наконец-то очистились. Она содрогнулась, и Энцо начал гладить её по рукам, после чего она услышала, как вода начала с шумом спускаться в канализацию, и её тело тут же замерзло. Ей нравилась вода. Она нахмурилась, так как ей хотелось оставаться в ней подольше. Но затем вода снова побежала из крана, и она успокоилась, когда небольшой бассейн снова наполнился. Она почувствовала, как тело Энцо сдвинулось у неё за спиной, и его руки начали мыть её.

Она почувствовала запах эвкалиптового мыла, которым он начал натирать её кожу, и услышала плеск воды.

— А теперь волосы, — сказал он, и она почувствовала улыбку в его голосе.

Каким-то образом эта улыбка стала последней каплей, и темнота снова подтолкнула её.

«Можешь смотреть», — прошептала она.

И когда вода потекла по её волосам, смывая ужасы, кровь и грязь, она сделала ещё один вдох и открыла глаза. Энцо замер.

Она вгляделась в его лицо, и увидела знакомые тёмные кудри, золотую серёжку, которую она так любила, мужественные черты лица и щетину, которую не брили несколько дней. Наконец, она посмотрела ему в глаза, в его тёплые золотые глаза в крапинку, которые она впервые увидела в том тронном зале, что, казалось, произошло так давно. Он стоял перед ней по пояс в воде, без рубашки. Он поднёс свою мокрую руку к её лицу и прошёлся большим пальцем по виску.

— Я скучал по этим глазам, — проговорил он, и его собственные глаза наполнились эмоциями.

Она снова закрыла глаза, и слёзы покатились по её лицу, усыпанному синяками.

— Эл, — нежно сказал он. — Пожалуйста, не плачь. Ты в безопасности. Я обещаю.

Она снова открыла глаза, он всё ещё был рядом. А его руки гладили её мокрые волосы.

— Ты настоящий? — прошептала она, а слёзы не переставая катились по её щекам.

— Я настоящий, — прошептал он в ответ, и накрыл её лицо другой рукой.

Он наклонился вперёд и поцеловал одну из слезинок. А она только сильнее разрыдалась, и тогда он подался вперёд и осторожно поцеловал другую слезинку на её щеке. А затем ещё одну. Теперь в помещении, заполненном запахом мыла, раздавались только звуки его тихих поцелуев и плеск воды. Он слегка сдвинул её, когда её рыдания стихли, и начал наносить масло на её волосы, напевая всё ту же нежную мелодию.

— Я любила его, как Тьма любит тень, и он любил меня, как Свет любит день…

— Львы полетят, влюбленные сгинут, но любовь моя — тебя не покинет, — пропела она тихо, и её голос сорвался на последней ноте.

Его руки замерли у неё в волосах.

— Откуда ты знаешь эту песню?

Она нахмурилась.

— Это астерийская колыбельная.

Он изменился в лице.

— Странно, — тихо сказал он. — А я думал, что эта песня приснилась мне много лет назад.

Она не знала что сказать, и в общем-то ей было всё равно.

— Давай закончим мыться и отведём тебя к лекарю.

Она в панике посмотрела на него.

— Пожалуйста, не оставляй меня.

Он остановился и посмотрел на неё.

— Никогда, — ответил он и продолжил мыть её волосы, а она начала разглядывать те детали, что раз за разом проигрывала у себя в голове, находясь в тюремной камере.

Его предплечья — то, как они выглядели, когда его мускулы и вены натягивались. Эти мужественные брови. То, как он нетерпеливо убирал волосы со лба, когда кудри падали ему на глаза. Она в тишине наблюдала за ним, расслабившись в его объятиях, запрокинув голову и подняв руки в то время, как он продолжал счищать с неё все эти ужасные воспоминания.

А затем он приподнялся в воде в своих мокрых штанах, взял тёплое пушистое полотенце, обернул её и, подняв на руки, понёс обратно в спальню. Она почувствовала, как он положил её на подушки, и запах ванили, исходивший от белья, окутал её. Энцо на мгновение исчез в ванной и вернулся в свободных сухих штанах и с голой грудью. Он подошёл к двери и что-то сказал стоявшему снаружи стражнику, после чего вернулся и сел на стул рядом с ней.

Элара на ощупь нашла его руку. Изнеможение и эмоции охватили её и теперь болтали на задворках сознания. Она сосредоточилась на том, как его большой палец начал поглаживать тыльную сторону её ладони, что на некоторое время успокоило их обоих.

Раздался тихий щелчок, и в комнату вошёл лекарь. Она узнала бесстрастный голос, который понравился ей ранее, и подняла глаза. Перед ней стояла женщина, медные волосы которой свисали по бокам от её лица. Её глаза были чистого голубого цвета.

«Она кажется доброй», — подумала Элара.

— Рада, что вы очнулись, Ваше Высочество.

Женщина кивнула и осторожно опустилась на кровать, а затем аккуратно прижала руки к шее Элары.

— Раны выглядят уже гораздо лучше. Похоже, Его Высочество хорошо постарался.

— Смотрите, как бы он не лишил вас работы, — сказал она, не подумав, но тут же дёрнулась.

Энцо удивленно рассмеялся, и его глаза засияли. Она решила, что ей стоит почаще его смешить.

Тёплая улыбка женщины-лекаря появилась перед её глазами.

— Мне нужно осмотреть твои раны, Элара. Не могла бы ты повернуться?

Элара застыла и посмотрела на Энцо. Он кивнул, подбадривая её. Стиснув зубы, она перевернулась на живот и обнажила спину. Лекарь руками прошлась по самым чувствительным местам — глубокие раны всё ещё заживали, как и мелкие синяки и порезы, оставленные Джем и Ариэтом. Она снова посмотрела на Энцо и заметила, что его лицо сделалось абсолютно белым. Она прищурилась и увидела, как на его челюсти задёргался мускул. Его глаза вспыхнули, когда он начал пристально осматривать её раны.

— Они будут умолять меня о смерти, — сказал он ледяным тоном.

А затем, взяв в себя в руки, он нацепил на лицо улыбку ради Элары и сжал её руку.

— Тот, кто пытался вылечить эти раны, спас тебе жизнь, Элара. Самые глубокие раны кажутся более зажившими, чем должны. Такие раны обычно очень сильно воспаляются.

— За это нужно поблагодарить Эли, — хрипло ответила она и посмотрела на Энцо. — И знай, когда я вылечусь, мы обязательно поговорим о твоих сделках.

Энцо закатил глаза и улыбнулся.

— Ты едва пришла в себя, но уже успела превратиться в занозу в моей заднице.

Он подмигнул ей, хотя в его взгляде всё ещё сохранилась холодность, когда он снова посмотрел на её раны.

Её раны начало щипать после того, как их обработали различными тониками. Она сморщилась, а Энцо продолжил поглаживать её руку круговыми движениями. А затем она испытала блаженство, когда на раны нанесли прохладную болеутоляющую мазь. И, наконец, наложили свежие повязки.

— Её тело излечится, — тихо сказала лекарь. — Но нам стоит побеспокоиться о её разуме.

— Вам необязательно разговаривать так, будто меня здесь нет, — резко сказала Элара.

Энцо попытался скрыть улыбку.

— Похоже, нам не стоит так уж сильно переживать.

Лекарь слегка улыбнулась и начала возиться с двумя сосудами, через которые проходил Свет, проникающий сквозь балконную дверь. В одной бутылке была налита голубая жидкость, а в другой более тёмная.

— Это поможет тебе уснуть.

Она закончила смешивать жидкости и отдала одну бутылку Энцо.

— Пусть принимает по две капли под язык, — сказала она, собирая свои вещи. — Побольше отдыха, еды и жидкости. Доверяю её тебе, — сказав это, она сурово посмотрела на Энцо.

— Я буду самой лучшей прислужницей, которая у неё когда-либо была.

Он улыбнулся и потянулся на своём стуле. Элара тихонько рассмеялась, после чего замок двери щёлкнул.

— Я боюсь засыпать, — сказала она едва слышным шепотом.

Энцо нахмурился, наклонился к ней и потряс бутылку.

— Я чувствую, что боль утихла. Но мои мысли теснятся в темноте. Я боюсь, что мне что-то приснится.

Его лицо смягчилось.

— Я не могу отменить того, что с тобой случилось, но обещаю, что буду здесь, когда ты проснёшься. Я не оставлю тебя.

Он провёл большим пальцем по её щеке и нагнулся вперёд.

— Лекарь сказала, что это поможет тебе уснуть.

Она раскрыла рот, и когда он отмерил две капли, снова опустилась на кровать. Он оставил свою руку на её щеке, а она крепко схватилась за неё, точно это был её якорь в бушующем море, и впала в забытье.

Глава 32

Элара проснулась от собственного крика. Тёмно-рубиновые тона гелионской ночи стали отражением её кошмаров, в которых её сжимали лапы Ариэта, а сама она была вынуждена наблюдать за тем, как Софии перерезали горло, точно ленту. Элара начала дико озираться, но почувствовала чьи-то руки в своих волосах и услышала приглушённое бормотание. Пот стекал по её спине, а помещение было залито красным полуночным светом. Она начала сопротивляться рукам, царапаясь и кусаясь, но они продолжили крепко держать её.

— Всё в порядке, — успокоил её голос, — Это всего лишь сон.

Она почувствовала, как её усадили на край кровати и высвободили из простыней. Вокруг повисла белёсая дымка из-за мягкого свечения, исходившего от Энцо. В проёме двери стояла какая-то фигура, которая словно задержала дыхание.

— Приведи лекаря, — сказал Энцо, а Элара всё никак не могла выпутаться из своих мучительных мыслей.

Энцо начал гладить её по спине медленными успокаивающими движениями. Она тряслась с головы до ног, а отголоски её кошмаров продолжали царапать её сознание.

— Элара, посмотри на меня. Посмотри на меня.

Её тело начали сотрясать мучительные спазмы, и тогда тёплые руки обхватили её лицо и заставили посмотреть наверх.

Она услышала, как в комнату ворвалась женщина-лекарь, звеня бутылками.

— Уверены? — проговорил тёплый голос.

А затем ей на язык накапали несколько сладких капель, и она снова погрузилась в темноту, почти не обращая внимания на руки, которые подняли её.

***

Проходили дни, Элара то теряла сознание, то приходила в себя и утопала в боли. Обычно её мысли были пусты, но перед пробуждением в её голове возникало одно и то же воспоминание, которое заново вскрывало её ментальные раны, заставляя её кричать. И каждый раз она чувствовала, как тёплые руки обнимают её, а также слышала тихие слова и добрый голос лекаря, после чего ей давали какой-то сладкий эликсир.

Когда она приходила в ясное сознание, она едва ли что-то чувствовала. Вместо этого её окутывали тени, и тогда её кормили супом и подносили воду к её потрескавшимся губам. А затем было нежное прикосновение и снова темнота. Так продолжалось несколько недель после её спасения, но всё изменилось однажды ночью.

Она, как всегда, проснулась в панике и мокрая от пота. Начав дико озираться, она заметила, что Энцо проснулся. Его волосы были растрёпаны, так как он спал на стуле, подперев голову рукой. Он подошёл к ней, как и в предыдущие ночи, а затем вошла женщина-лекарь. Элара равнодушно отметила, что в его глазах что-то изменилось. Он подошёл к лекарю, и начался напряжённый разговор. Она услышала взволнованный тон лекаря, который проник в её сознание сквозь паутину кошмаров.

— Придётся… подавить её сознание.

— Хватит… накачивать её… лекарствами, — почти зарычал Энцо.

— Я служу королю.

А затем — напряженная тишина.

— Тогда отдай их мне… силой открывать ей рот, точно она какое-то, мать его, животное.

Элара почувствовала, как нежные руки взяли её за подбородок, и чей-то большой палец прошёлся по её щеке.

— Открой рот, Элара.

Она подчинилась, почувствовала каплю на языке и услышала, как тихо закрылась дверь.

Энцо аккуратно поднял её и повёл по комнате к открытым дверям, ведущим на террасу. Он сел вместе с ней на диван, усадив Элару себе на колено, и завернул их обоих в одеяло.

— Тебе нужен свежий воздух, — сказал он глухо.

Она молча посмотрела на него, всё ещё пребывая в тумане.

— Прости, — вздохнул он, гладя её по волосам. — Я просто не могу смотреть на тебя, когда тебе так больно. А они только и делают, что накачивают тебя сонным зельем.

Звуки и всё вокруг казалось ей таким далёким. Лекарство потекло по её телу, и Эларе стало очень тепло и приятно. Она попыталась сосредоточиться на его словах, но, в итоге, сдалась, прильнула к его груди и стала слушать мерное биение его сердца. Как вдруг раздался стук в дверь, от которого она подпрыгнула. В дверях показалась чья-то голова. Это была Мерисса, которая посмотрела на них сонными обеспокоенными глазами.

— Она в порядке? — прошептала Мерисса, заходя на веранду.

Если она и заметила их интимную позу, то ничего не сказала.

— Всего лишь кошмар, — проговорил Энцо. — Не могла бы ты принести нам чай с ромашкой, Мерисса?

Она кивнула.

— Конечно.

Элара проигнорировала её, так как в данный момент её сознание отчаянно пыталось закрыть дверь, за которой вопили кошмары, пытавшиеся прорваться к ней. В моменты таких сражений она не видела ничего вокруг, а её глаза становились пустыми. А затем темнота побеждала, захлопнув дверь.

Она моргнула и сдвинулась, чтобы посмотреть на Энцо. Он гладил её по волосам, убаюкивая.

— Тебе надо очнуться. Начать чувствовать. Тебе нельзя оставаться в ловушке этого, — он обвёл рукой пространство вокруг неё, — тумана.

— Кошмары, — тихо сказала она.

Это было первое слово, которое она произнесла за последние пару недель.

— Просто темнота, а затем я всегда просыпаюсь из-за кошмаров.

— Ты хочешь об этом поговорить?

Она нахмурилась и покачала головой. Её мысли тут же улетучились, точно грозовые облака, которые прогнал ветер. Она была не в силах удерживать свои воспоминания

— Проговаривание помогает, — сказал он, откашлявшись. — Когда у меня бывают кошмары, я выхожу на балкон и проговариваю их вслух.

Он тихонько рассмеялся.

— Знаю, я похож на сумасшедшего. Но мне всегда казалось, что где-то там кто-то слышит меня. И я рассказывал ему обо всех своих страхах и боли до тех пор, пока они не покидали моё тело.

— Я забыла, что у тебя они тоже бывают, — тихо сказала она.

Он улыбнулся ей кривоватой улыбкой.

— О, принцесса, ты не знаешь и половины.

— Расскажи мне.

Он с опаской посмотрел на неё.

— Я не хочу ещё больше тебя расстраивать.

В её сознании, среди кромешной тьмы, зажглась крошечная вспышка надежды.

— Ты меня не расстроишь. Мне это поможет.

Он вздохнул и ещё крепче сжал её, а затем посмотрел на небо.

— В качестве оплаты Канции я должен был показать ей источник своей самой страшной боли. Мой отец… жестокий человек. Его нельзя назвать нормальным отцом.

Энцо сухо рассмеялся.

— В детстве, когда я видел, как Лео, или Изра, или кто-то из моих друзей веселятся как обычные дети, я всегда задавался вопросом, заслуживаю ли я этого.

Между ними растянулась долгая тишина, так как Энцо потерялся в своих мыслях.

— Заслуживаешь чего? — тихо спросила Элара.

Слушая его, она пыталась сосредоточиться хоть на чем-то в этом море пустоты. Она терпеливо подождала, пока он подберёт слова. Глубоко вздохнув, Энцо наконец ответил.

— Мой отец издевался надо мной так, что это заставило бы разрыдаться даже мёртвого. Думаю, что он винил меня в смерти матери. Я был обузой для него. Вечно кричащим ребенком, за которым было некому присмотреть. Он возненавидел меня в тот самый момент, когда я родился. И когда он узнал, что я обладаю всеми Тремя дарами, это стало моим проклятием, а не благословением. Начались бесконечные часы тренировок. И в возрасте пяти лет, когда я едва ли мог воспроизвести даже вспышку, он хлестал меня своим Светом. Бил меня до тех пор, пока мне не удавалось воссоздать хоть немного света на кончиках пальцев. И тогда боль отступала. Когда мне было шесть, я нашёл рассветную птицу со сломанным крылом. Я забрал её к себе и попытался вылечить. Отец увидел меня с птицей, и приказал мне убить её. Когда я отказался, он выжег на моей спине четыре буквы — «трус». А затем заставил меня смотреть на то, как он сломал птице шею.

Элара услышала гул в ушах. Что-то начало пробиваться сквозь её оцепенение.

— Я помню, как однажды… мне было где-то восемь… он отхлестал меня, как никогда прежде. Я потерял сознание. Я слышал, как лоскуты моей кожи колышутся на ветру. Вот как сильно он меня выпорол.

— Твой кошмар, — прошептала она. — В который я проникла.

Он долго смотрел на неё.

— Да. От которого ты меня спасла, — сказал, наконец, он и провёл рукой по волосам.

— Ночью после порки я лежал на кровати и рыдал. И я молился, но только не Звёздам — ведь, как мы знаем, они нас не слушают. И тогда мне показалось, что меня кто-то услышал. В ту ночь я уснул, и мне приснилось, что меня навестил ангел. Я мало что помню, но когда я проснулся, то впервые почувствовал себя в безопасности. Почувствовал себя сильным. Поэтому я терпел издевательства своего отца до тех пор, пока не научился владеть каждым из своих даров так, что стал представлять для него угрозу. Каждую ночь я выходил на улицу и разговаривал с этой невидимой силой, убедив себя в том, что она существует.

Голос Энцо был спокойным и уверенным, словно он не раз уже рассказывал эту историю у себя в голове. Элара развернулась и посмотрела в его золотые глаза, которые сделались бледными и неотрывно смотрели куда-то вдаль.

— Вот почему я увидела тебя в ту ночь на балконе. Ты разговаривал.

Он кивнул.

— Ночь успокаивает. Раньше мне нравилось высовываться из окна и наблюдать за тем, как всё оживало, когда Свет исчезал, — призналась она. — Я замечала… как люди становились самими собой в темноте. У нас был огромный сад, засаженный сумеречными персиками.

Перед глазами у неё слегка поплыло, но она смогла сосредоточиться на воспоминании.

— И я наблюдала за тем, как влюблённые тайно встречались под покровом ночи. Это были придворные, которые находились в браке по расчёту и не могли быть вместе со своими возлюбленными. Например, знатные дамы, которым было запрещено встречаться с конюхами. Мне казалось таким романтичным доверять ночи свои секреты. У меня они тоже были.

Наступила комфортная тишина, и Энцо продолжил гладить её по волосам.

— Что произошло с твоими шрамами? — прошептала она, наконец, вспомнив о тех словах, что он сказал, когда она сравнила Энцо с его отцом.

Она боялась услышать ответ, так как ей казалось, что она уже знает его. Энцо долго молчал, а потом, наконец, заговорил.

— У него всегда была под рукой вердианка, лекарь. Когда моя кожа была настолько сильно изранена, что представляла собой кровавое месиво, она заживляла каждый сантиметр моей кожи, чтобы Идрис мог снова причинить мне точно такую же боль. И чтобы никто ничего не узнал. Поэтому у меня нет никаких шрамов. Когда я стал сильным, я сразу же нашёл её. Я был ребёнком. Что за человек стал бы делать такое? Как можно было позволять это?

Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и она заметила, что его трясёт.

— От лекаря не осталось ничего кроме пепла, когда я с ней закончил.

Он испустил глубокий вздох.

Её начали переполнять эмоции, и она сжала его руку. А затем посмотрела на него. Она поняла. Он не хотел её жалости, и не хотел, чтобы она что-то сказала, пытаясь смягчить его боль. Он просто хотел, чтобы кто-то его выслушал.

Она провела большим пальцем по его руке.

— Просто знай, — сказала она сонным голосом, — когда-нибудь твой отец умрёт из-за того, что он с тобой сделал. И мне плевать, что это измена. Мне всё равно, что он король, и что мне нужен этот союз. Однажды он почувствует всю ту боль, что причинил тебе.

— Я знаю. И это сделаю я.

Если бы Элара была в ясном уме, она бы приподняла бровь, услышав, как собственный сын угрожает изменить королю. Но вместо этого она снова легла Энцо на грудь, и его плечи расслабились.

— Теперь ты знаешь, что успокаивает меня после кошмаров. А что успокаивает тебя?

Элара провела рукой по волосам и начала жевать щёку.

— Свежий воздух, — сказала она, слегка улыбнувшись, и обведя рукой окружающее их пространство. — Чтение.

«Ты», — хотела сказать она, но проглотила слова, вертевшиеся на кончике её языка.

— Чтение, — сказал он и улыбнулся ей. — Тебе понравилась последняя подборка, которую тебе оставили?

Превозмогая изнеможение, Элара сощурила глаза, когда у неё в голове всплыло воспоминание.

— Откуда ты про неё знаешь?

— «Моё время со звездой: воспоминания». Мне показалось, что тебе это будет интересно.

Он взял книгу с низкого столика, стоявшего перед ними, открыл её и начал читать:

— Леон был самым чудесным любовником, который у меня когда-либо был.

— Боги, перестань, — застонала Элара, с трудом произнося слова.

— Я отправил её тебе после твоей встречи с ним. Подумал, что тебе захочется узнать о том, каким он был невероятным любовником, на случай, если ты решишь посетить его храм, — сказал он полным сарказма голосом.

Элара закрыла глаза и покачала головой.

— Мы все знаем, что Звёзды казнят любого, кто осмелится утверждать обратное, — проговорила она, и её веки дрогнули. — Мне достаточно было один раз взглянуть на Леона, чтобы понять: он из тех, кто любит трахаться перед зеркалом и смотреть на себя.

Из Энцо вырвался низкий смешок.

— Грязный-грязный рот.

Она легонько потянула за книгу у него в руках, и её голова закружилась.

— Попробуй лучше эту.

Она положила книгу на место и вместо неё взяла из стопки «Мифы Селестии».

Энцо удивлённо посмотрел на неё.

— Это одна из моих любимых книг.

— В нас больше общего, чем тебе кажется, — ответила она, после чего тихо вздохнула и уткнулась лицом в его шею.

Его запах был таким успокаивающим — мыло с бергамотом и пьянящий запах амбры. Он замер. И его рука продолжила осторожно водить кругами по её спине так, словно он боялся сдвинуться и испортить момент. Мерисса вернулась почти неслышно и поставила чайник на маленький столик. Ещё раз взглянув на них в нерешительности, она слегка улыбнулась и снова вышла.

— Спасибо, — сказал он ей одними губами, когда Элара закрыла глаза.

Перевернув страницу большим пальцем, он откашлялся и начал читать:

— Ночные призраки Астерии. Когда-то давно в землях, которые сейчас называют Астерией, родилась Тьма. Всё на свете появлялось из неё, и возвращалось к ней. И однажды из неё родилось существо, которое назвали Ночным призраком. Он был похож на небольшое тёмное пятно нашей собственной тени или на узор на стене детской…

Он замолчал и посмотрел на Элару, которая улыбалась у него на груди.

— Ты ведь из тёмных? — спросил он, усмехнувшись.

— Призраки очень дружелюбные, — тихонько сказала она. — Мы оставляем для них еду и разные сладости в канун Хэлловея. Это моё любимое время в году, когда призраки защищают дома.

— Хм-м, — он кивнул. — Расскажи мне что-нибудь ещё.

Она пожевала щеку.

— Когда мы были маленькими, нам рассказывали истории про монстров. Ну… их можно так назвать. Это призраки, которые защищают наши земли. Крылатые львы, ревущие в небе Гелиоса. Ледяные духи Светы.

Она посмотрела на него из-под ресниц и заметила, что он тоже на неё смотрит.

— Змеи в Беззвёздном море, — продолжала она. — Огромные существа, на которых можно покататься, если тебе удастся их поймать.

— Тебе удавалось?

— Один раз, — она слабо улыбнулась. — Мне и…

Мир у неё перед глазами поплыл.

— Мне и… моей лучшей подруге.

Она недоуменно нахмурилась. Она не могла вспомнить её имя, хотя оно вертелось у неё на языке.

— Софии? — нежно спросил Энцо.

Что-то красное возникло у неё перед глазами; лезвие, перерезанное горло, зияющая рана, сцена, обтянутая бархатом. Она дёрнулась, как будто её ударили.

— Прости, прости, — начал нашептывать голос где-то вдалеке, и она ухватилась за него, жадно глотая ртом воздух.

Когда она снова пришла в себя, Энцо крепко сжимал её, а в его глазах отразилось беспокойство.

— Нет, я должна, — она стиснула зубы, превозмогая боль в своём сознании. — Я должна чувствовать. Я не могу больше плавать во всём этом.

Он крепко её обнял и перевернул страницу.

— Тогда давай почитаем. И обещаю, что завтра я помогу тебе выбраться из всего этого.

Она кивнула, и Энцо нежно прижал её к себе.

— Спасибо, — проговорила она, в то время как лекарство уже начало убаюкивать её.

— За что? — тихонько спросил он.

— За то, что поделился частью себя.

Она была уже между мирами, когда он, наконец, тихо ей ответил:

— Тебе принадлежит гораздо больше, чем мне хотелось бы признавать.

Глава 33

Когда Элара снова проснулась, она уже не кричала. За её веками сиял Свет, и она решила проверить границы своего сознания. Темнота была на месте, воспоминания не беспокоили её, но там было также что-то ещё.

Золото.

Она открыла глаза и посмотрела на Энцо, который всё ещё спал, обхватив её своими мускулистыми руками. Книга теперь лежала на столе. Утро было тихим, и она пристально рассмотрела Энцо, чего не осмеливалась делать, когда он бодрствовал. Её сердце громко застучало, и, разглядывая его, она испытала одну единственную эмоцию. Чувство вины.

У него под глазами залегли тени, и она снова ощутила укол незнакомого чувства, но позволила себе испытать его. Он, должно быть, сидел на том стуле возле её кровати каждую ночь, и просыпался, если просыпалась она. Она оглядела его чёрные как смоль ресницы, которые касались щёк, и лоб, который разгладился во сне. Она слегка коснулась веснушки под его глазом и легонько провела пальцем вниз до другой веснушки, а затем до веснушки под другим его глазом. Нарисовав таким образом своё собственное созвездие, она переместилась к его челюсти и провела по её гладкому изгибу, после чего остановилась над полными губами. Увидев, что золотой глаз Энцо приоткрылся, она подпрыгнула.

— Доброе утро, — пробормотал он, глядя на неё.

— Доброе, — ответила она.

— Сегодня не было никаких снов?

— Вообще никаких.

Его лицо расслабилось, и он осторожно поднял её на руки.

— Вообще-то я могу ходить.

Она шлёпнула его по руке, и он аккуратно опустил её на пол.

— Как ты себя чувствуешь?

— Вменяемой.

Он сжал её руку, и они вернулись в её комнату. И даже это простое движение практически высосало из неё всю энергию. Она опустилась на кровать, тяжело дыша.

— С моим сознанием что-то происходит. Каждый раз, когда я пытаюсь ухватиться за какую-нибудь мысль, она меня покидает.

Она прижала к глазам основания ладоней.

— Мне нужно больше лекарства.

— Элара, нет. Это не поможет.

— Энцо, мне это нужно. Я так больше не могу.

Она умоляюще посмотрела на него своими опустошёнными глазами.

— К чёрту.

Элара подняла на него взгляд. Это был первый раз за несколько недель, когда он проявил свой характер воина. Он схватил её за руки и поднял.

— Куда мы идём?

— Наружу, на свежий воздух… я не знаю. Куда угодно, лишь бы подальше из этой проклятой комнаты. Я больше не собираюсь накачивать тебя лекарствами.

Она последовала за ним, задыхаясь после всех тех недель проведённых в постели. Она была слишком вымотана, чтобы спорить, поэтому пошла с ним по дворцу и позволила вывести её к атриуму, где текла вода. Снаружи слышалось пение птиц. Элара не слышала этот звук уже несколько месяцев, так как находилась либо в тюрьме, либо без сознания. Энцо продолжил аккуратно тянуть её за собой по территории дворца, а затем помог ей спуститься по ступенькам в нижний сад. Небо было синего цвета и покрыто бордовыми и оранжевыми тяжелыми облаками. И оно как будто давило на них, а в воздухе чувствовался привкус металла.

— Приближается гроза, — проговорил Энцо, уводя её всё дальше в сад, мимо лабиринта и изогнутых рассветных деревьев.

Они остановились на постриженной лужайке, усыпанной красными розами.

— Зачем ты привёл меня сюда? — глухо спросила она.

— Потому что я не могу больше смотреть на тебя в таком состоянии. Я пытался быть терпеливым и не спешить, но я больше не могу этого выносить. Из-за этих лекарств ты превратилась в тень. Это не ты.

Она нахмурилась, испытав чувство недоумения. Он начал нервно ходить из стороны в сторону.

— В течение нескольких недель я должен был сидеть рядом с тобой и наблюдать за тем, как ты просыпалась от криков из-за кошмаров, которые мучили тебя. Я наблюдал за тем, как приходили лекари, держали тебя и силой заливали тебе в горло лекарство, а затем ты опять отключалась. Ты была точно призрак, когда просыпалась только для того, чтобы поесть.

Она холодно посмотрела на него. Слова начали формироваться на её языке, но она почти не осознавала их, не чувствовала, что они ей принадлежали.

— Извини за то, что моя боль доставила тебе столько хлопот.

Он сжал челюсти, остановился, и его взгляд метнулся в её сторону.

— Я не это имел в виду, — сказал он низким голосом.

Она ощутила ещё какую-то эмоцию, и та вырвалась из неё раньше, чем Элара успела осознать, что это было.

— Это не ты. Та Элара, которую я знаю, боец. Принцесса. Она не разрешает себе скатиться в беспамятство. Она встречает боль лицом к лицу. И она не трусиха.

Гром грянул у них над головами. Оглушительный звук сотряс небо, на котором начали собираться облака.

— Как ты меня только что назвал? — тихо спросила она.

Что-то тяжёлое начало собираться внутри неё. Она почувствовала Тьму, которая защищала её. Тьма была голодна и извивалась у неё под кожей.

Раздался ещё один раскат грома, и небеса разверзлись. Дождь полил ручьями. Тяжёлые капли полетели вниз, нагреваясь во влажном воздухе Гелиоса. На лице Энцо, который тут же стал мокрым от дождя, появилась ухмылка. Он принял высокомерную позу и скрестил руки на своей промокшей белой рубашке, что заставило её тут же почувствовать раздражение. Это была более сильная эмоция, которая пряталась где-то в глубине. Её ладони зачесались.

— Трусиха.

Что-то чёрное зашевелилось у неё под кожей. Её магия так и норовила вырваться наружу, после стольких недель заточения внутри её тела. Она начала собираться на её ладонях, которые Элара выставила вперед, её глаза сверкнули серебром. Из рук Элары вырвались ужасающие образы, не животные, но что-то иное. Кошмары, которые мучили её.

Дождевые капли падали на её мокрую кожу, но она чувствовала только гнев и кипящую тьму внутри неё. Уродливые формы бросились на Энцо и повалили его на землю. Он издал глупый смешок, и из его тела вырвался свет, который превратил тени в пепел.

— А вот это уже больше похоже на тебя, — сказал он, вскочив на ноги и присвистнув.

Молния разрезала небо у них над головами. Элара застыла на месте и сжала руки в кулаки. Мокрые волосы прилипли к её коже.

— Неужели мне удалось залезть тебе под кожу, принцесса?

Она оскалила зубы, и зверь внутри неё вырвался наружу. Она выкрутила руки, и пространство вокруг изменилось. Дождь всё ещё продолжал лить, но в её иллюзии не осталось ни звёзд, ни света. Это было чёрное и тягостное место, которое начало давить на них обоих; оно было отражением того, что пряталось внутри неё.

— Милое местечко, — сказал Энцо сухим тоном, осмотревшись, после чего послал в её сторону поток огня.

Она отмахнулась от него и увидела, как на его лице появилась жадная улыбка. Он начал метать в неё потоки огня, а она продолжала отмахиваться от них так, словно её магия только этого и ждала.

Наконец, после очередной вспышки его света иллюзия пропала, и она оказалась на лужайке и тяжело дышала. Вода текла по ней потоками, а её белая ночнушка прилипла к телу. Энцо выглядел не лучше. Его рубашка теперь облегала его, как вторая кожа.

— И это всё, что у тебя есть? — крикнул он, и она зарычала, охваченная яростью.

Её тени превратились в стрелы и одна за другой начали врезаться в щит, который он создал. А затем они превратились в ворон, которые начали клевать его, а после — в гигантского льва.

— Нет уж, львёнок, — сказала она.

На её лице появилась улыбка, и когда она взмахнула руками, лев ринулся вперёд.

Энцо упал, когда чёрный лев бросился на него. Она ожидала услышать крики, но вместо этого услышала его низкий смех. Она пошла в его сторону, вытянув руки вперёд. Он метнул во льва своим светом, и плотные тени начали извиваться, пытаясь вырваться наружу.

— Как насчёт того серебряного света, что ты призвала на дне озера? — проговорил он, тяжело дыша. — Может быть, тебе стоит запустить его в меня?

Элара замерла, и у неё в голове возникли воспоминания о тонущем Энцо и окруживших его костлявых хвостах в тёмной воде.

— Я не знаю, что это было, — прошептала она. — Этого никогда раньше не случалось.

Он нашёл её глаза.

— Я тебе верю. Но я никогда не слышал, чтобы у кого-то было больше, чем три дара. Если у тебя больше трёх даров, ты гораздо более могущественная, чем кто-либо мог подумать.

— Я не хочу разговаривать о своей магии, — прошипела она, а капли воды всё ещё продолжали капать с неё на Энцо.

Он ухмыльнулся.

— Ладно, мы не будем говорить о магии. Давай поговорим об оружии.

Его свет рассеялся, а ноздри раздулись. Он дразнил её.

— Ладно, — огрызнулась она, опустившись на траву напротив него.

Энцо сел на корточки и спросил:

— Расскажи мне, Элара, тот кинжал всё ещё висит на твоем маленьком симпатичном бедре?

Она сощурилась, а он пододвинулся к ней поближе. Его обжигающе горячая рука прошлась по её ноге, приподняв мокрую ночнушку. А затем он провёл рукой по внешней стороне её бедра.

— Нет, у тебя его нет, — проговорил он.

— Его забрал Ариэт, — хрипло произнесла она.

Она перестала дышать, почувствовав его шероховатый большой палец на своём обнажённом бедре. Она видела, как капли собирались на его ресницах, а затем начали стекать вниз по его губам. Гнев охватил её тело, подпитывая магию. Она чувствовала жар, исходящий от Энцо, похожий на очаг посреди её холодного мира. Он перенёс вес своего тела вперёд, и ей пришлось откинуться назад на локти, а он придвинулся ближе и оказался теперь меж её ног. Огонь уже полыхал внутри неё.

— Что ты чувствуешь, Элара? — сказал он низким и тихим голосом.

Её грудь вздымалась.

— Злость, — прошипела она. — Столько злости.

— И это всё?

Его лицо медленно расплылось в улыбке, когда он наклонил голову, изучая её. Его рука так и осталась лежать на её бедре, а губы были так близко, что её дыхание обдавало их.

— Ненависть.

— М-м-м, — хмыкнул он.

Он наклонился к её шее, и его запах наполнил её.

Она почувствовала его дыхание, а затем его нос прошелся по чувствительной коже её шеи. Она испустила дрожащий вздох. Желание — ещё одна незнакомая эмоция — охватила её тело. Он издал смешок, и в тот же самый момент провёл языком по чувствительному месту у неё за ухом. Её дыхание сделалось прерывистым, и она закрыла глаза.

— Ты уверена, что это всё, что ты чувствуешь? — протяжно сказал он.

Её глаза резко открылись.

— Да, — огрызнулась она.

На его лице сохранилась полуулыбка, а в воздухе раздался стальной скрежет. Перед ними появился её кинжал, и тогда Энцо протянул его Эларе и прошептал ей в губы:

— Тогда почему бы тебе не показать мне, как сильно ты меня ненавидишь?

Её глаза округлились, когда она увидела кинжал.

— Откуда он у тебя?

— Я нашёл его той ночью, когда был у вас во дворце. Я знал, как много он для тебя значит.

— И ты ждал всё это время, чтобы отдать его мне только сейчас?

Элару начало трясти от гнева, от изнеможения, от желания, от облегчения.

Все эти эмоции были такими чуждыми после стольких дней оцепенения.

Она выхватила кинжал из рук Энцо и направила ему в грудь. Заметив, как его сердце колотится рядом с его кончиком, она обвела Энцо взглядом: его мокрые кудри и полупрозрачную рубашку, облегающую его мускулы. И горячие эмоции потекли из неё, точно лава. Она надавила на кинжал, но он продолжил смотреть на неё, и в его глазах не было ни капли страха.

А затем, сверкнув зубами, она отпрянула и встала, бросив на него взгляд, полный ярости. Но где-то в глубине этого взгляда таилось желание — и они оба это знали. Отвернувшись от него, Элара пошла обратно к себе в комнату, не говоря ни слова.

Глава 34

Резко раскрыв двери, Элара вошла в комнату, где сорвала с себя промокшую ночнушку. Оставив её у входа, она проследовала в ванную. Злость исходила от неё, точно пар, пока она набирала ванну, в то время как холод дождевых капель начал проникать ей под кожу. Как он посмел назвать её трусихой после всего того, что она вынесла? Не говоря уже о том, что он показал ей её кинжал лишь через несколько недель после спасения.

Она бросила кинжал на столешницу, и его рукоять звякнула о мраморную поверхность. Элара сжала зубы, чтобы они перестали стучать, и выключила воду. Погрузившись в ванну, свою первую ванну, которую она набрала самостоятельно за чёрт знает сколько дней, она позволила своему гневу охватить её.

Неожиданно у неё в голове возникла одна ясная мысль, заставившая её сесть.

Гнев. Она чувствовала гнев. И в этот момент она не думала ни о своей боли, ни о Софии. Она вздрогнула, вспомнив её имя, но когда что-то попыталось закрыть от неё это воспоминание, она зарычала. Она была уже не такой сильной, так как потратила часть своей магии, дремавшей внутри.

Энцо заставил её почувствовать весь спектр эмоций. В тот момент она чувствовала негодование и ненависть по отношению к нему, но также желание и облегчение. Она содрогнулась, вспомнив о том, как его язык прошёлся по её шее, чем воспламенил всё её нутро. Он намеренно дразнил её, пытаясь вывести из того небытия, в котором она едва ли существовала последние несколько недель.

Она слегка улыбнулась. Это была первая улыбка, которую она позволила себе после маскарада. Казалось, что он был так давно.

Сейчас её сознание было гораздо более ясным за долгое время, магия пробудилась внутри неё, позволяя Эларе свободно дышать и думать. Элара встала из ванной и взяла полотенце. Было так здорово осознавать все свои действия. Её злость разогнала туман. Плотно обернув вокруг себя полотенце, она вошла в комнату.

— Энцо! — воскликнула она, подпрыгнув на месте.

Он развалился на стуле рядом с кроватью, и знакомая самодовольная улыбка приподняла уголки его губ, когда он оглядел её полуголое тело с головы до ног.

— Я твоя прислужница, забыла?

Он широко улыбнулся, и закинул руки за голову. Она одарила его испепеляющим взглядом и вернулась в ванную комнату для того, чтобы одеться. Когда она снова вышла, то была уже более прилично одета, и кружевная ночнушка изумрудного цвета теперь прикрывала её бёдра. Энцо посмотрел на неё, затем отвёл взгляд, но, в итоге, снова посмотрел на неё и замер, точно хищник. Она не надевала подобных вещей со времён маскарада. Сам факт, что Элара сама выбрала эту ночнушку, говорил о том, что она снова начала становиться собой. Проигнорировав взгляд Энцо, она села перед зеркалом и начала расчёсывать свои мокрые волосы.

— Мне позвать Мериссу? — проговорил он гортанным голосом.

Её руки слегка дрогнули, но она продолжила расчёсываться. Она была пока не готова увидеть свою подругу… ни её, ни Изру. Они возвращали её к воспоминаниям, которые были слишком болезненными, воспоминаниям о Софии.

— Нет.

— И как ты собираешься высушить волосы? Ты можешь простудиться.

Она с грохотом опустила расческу и резко повернулась к нему.

— Ты так и будешь кудахтать вокруг меня весь вечер, Курица Наседка?

Он фыркнул, встал со стула и подошёл к ней. Затем он присел перед ней на колени, но был всё ещё таким высоким, что ему пришлось наклониться, чтобы посмотреть прямо ей в глаза.

— Понадобилось совсем немного огня, и твоё острословие вернулось.

Она попыталась подавить улыбку.

— Вот так, — тихо сказал он. — Боги, я скучал по этой улыбке.

Губы Элары дрогнули, и ей сдавило горло. Она попыталась сглотнуть. Раз. Два раза. Её глаза заслезились, так как комок в горле всё не желал исчезать, как бы она ни старалась сглотнуть его.

Её губы снова дрогнули, и Энцо озабоченно посмотрел на неё. А затем её прорвало.

Элара всхлипнула, затем ещё раз, а потом зарыдала. Когда она закрыла лицо руками, Энцо наклонился вперёд и обнял её. Её плечи начали сотрясаться, когда она попыталась сделать вдох, и слёзы снова начали душить её. И тогда она уткнулась Энцо в шею.

— Всё хорошо, — проговорил он, гладя её рукой по волосам.

— Я чувствую такую вину, — рыдая, проговорила она, — даже за то, что улыбаюсь. Моя лучшая подруга мертва, а я здесь. Это моя вина.

— Послушай меня, — Энцо нежно отстранил Элару и посмотрел ей в глаза. — В этом нет твоей вины. Ты, правда, считаешь, что София так думает?

Элара вытерла слезу, глядя в потолок.

— Ариэт сделал это, чтобы наказать меня. Это моя вина.

— Знаешь, в гелионской культуре мы верим в то, что смерть это ещё не конец. Это начало чего-то нового. Когда ты теряешь любимого человека, то не теряешь его на самом деле. Он продолжает жить вместе с тобой, его тепло и воспоминания о нём. И эта энергия передается от человека к человеку до тех пор, пока об этом человеке помнят. София не ушла навсегда. Просто у вас с ней начались новые отношения.

Элара изменилась в лице и крепко сжала руки Энцо.

— Что бы она сказала тебе, если бы была здесь?

Элара рассмеялась, а затем проговорила сквозь слёзы:

— Она сказала бы мне… собраться и перестать жалеть себя. Она сказала бы мне, чтобы я жила. Потому что София наслаждалась каждым моментом своей жизни. Она научила меня быть смелой, научила обходить правила. Она была бесстрашной и яркой, и она хотела бы, чтобы я испытала все те чудеса, что предлагает нам жизнь.

— Тогда живи, Элара. Ради неё.

Его лицо стало серьёзным.

— Ты как-то рассказывала мне, что София видела будущее. Она знала свою судьбу и всё равно сделала то, что сделала, потому что любила тебя. Она верила в тебя. Так живи для неё.

— Ты не представляешь, как сильно мне нужно было это услышать, — Элара улыбнулась, и её глаза снова наполнились слезами.

Энцо крепко прижал её к себе и поцеловал в макушку.

— А теперь вернемся к мокрым волосам.

Она высвободилась из его объятий и фыркнула. Его руки вспыхнули, и из них потекла магия. Он занёс их над её головой. Тепло наполнило воздух вокруг неё, и она почувствовала, как её волосы начали высыхать.

Элара удивлённо уставилась на него.

— Серьёзно?

Он только пожал плечами.

— Будет несправедливо умереть от простуды после стольких недель мучений.

Его чёрная шутка заставила её рассмеяться. Было так здорово снова смеяться, а особенно над своими бедами.

Энцо как будто прочитал её мысли.

— Тебе стоит поучиться тому, как танцевать под дождём.

— Мы именно этим занимались снаружи? — насмешливо спросила она, потрогав волосы.

— Если бы ты захотела, мы могли бы не только потанцевать.

Её желудок сжался, когда она поняла, на что он намекает, поэтому она тут же сменила тему:

— Значит, грелка и парикмахер. Твои многочисленные воины и жители города, которые тебя почитают, в курсе твоих способностей?

Он фыркнул и отошёл к своему стулу.

— Наконец-то твоё остроумие вернулось. Знаешь, я никогда не делал этого ни для кого.

Несмотря на то, что его непринуждённая улыбка сохранилась на губах, его лицо стало таким искренним, что она не смогла отвести взгляд. Тишина сделалась почти осязаемой, когда до неё дошла глубина его слов.

— Почему? — выдохнула она.

Он наклонил голову.

— Ты готова об этом поговорить, принцесса?

Её сердце громко застучало.

— Нет, — прошептала она.

Его непринуждённая улыбка вернулась.

— Тогда ты узнаешь об этом в другое время.

Он подмигнул ей, напряжение спало, и тогда Элара подошла к кровати.

— Тебе не обязательно оставаться здесь сегодня, — тихо сказала она, начав теребить выбившуюся нитку на одеяле.

— Думаешь, что сможешь так легко от меня избавиться? О, Эл, у меня на тебя большие планы.

Она улыбнулась, услышав то прозвище, которым он её называл.

— Планы?

— Ты же не думала, что я дам тебе возбудиться, а потом сбегу? Я уже говорил тебе… я тебя не оставлю. Мы пройдём через всё это вместе.

— Почему ты так добр ко мне? Тебе не обязательно… то есть… у тебя, конечно, есть какие-то обязанности, и разные дела… нам ещё столько всего нужно сделать…

Она не закончила своё предложение.

— Иногда меня поражает степень твоего отрицания. Нет никакого другого места, где я бы хотел сейчас оказаться, — просто сказал Энцо и сел на стул.

И прежде чем она смогла ему ответить, он задул свечи и скомандовал:

— Спи.

И она уснула.

***

Кошмары преследовали её во снах, но на этот раз что-то в них поменялось. Они уже не были теми яркими ужасами, которые наводняли её сознание перед пробуждением. И хотя она проснулась, прижав руки к груди и тяжело дыша, она больше не билась в тёплых руках, которые её обнимали.

— Это сон, Эл, всего лишь сон.

Её снова подняли, и чья-то нежная рука убрала с лица её спутанные волосы. Свежий утренний воздух снова встретил её, а по коже побежали мурашки, вызванные рассветной прохладой.

— Ты в порядке? — спросил Энцо, гладя её по спине.

Она кивнула и наклонилась вперёд, поместив голову между ног и тяжело дыша.

— Хочешь об этом поговорить?

Она покачала головой и продолжила дышать.

— Вспомни, что я тебе говорил. Чем больше ты об этом разговариваешь, тем легче становится. Этим ты снимаешь с себя груз.

Он сжал её руку.

— Поверь мне, благодаря своей магии я знаю, о чём говорю.

— Ты никогда не говоришь о своём третьем даре. Умении видеть людей.

Он криво ей улыбнулся.

— Ты всегда такой честный?

— Почти. Мне мало что удаётся спрятать. Я могу видеть ложь в других людях. Я вижу тяжёлую тьму, которая окутывает их. Такой дар определённо способствует честности.

— Что ещё ты видишь?

— Я вижу энергию и намерения людей. Не с предельной ясностью; я не умею читать мысли. Это похоже на вибрации. Ты видишь сияние, исходящее от людей, слабую энергию, которая делает их такими, какие они есть. Но, как я уже говорил в нашу первую встречу, ты оказалась первой, кого я не смог считать.

Она нахмурилась.

— Почему?

— Понятия не имею. Я не могу считывать только Звёзд. Но ты первая смертная, с кем у меня это не получилось.

Он вздохнул и прошёлся глазами по её лицу.

— Боги, как же мне иногда хочется знать, что происходит в твоей голове.

Она усмехнулась.

— О, поверь мне, лучше не надо.

Его глаза зажглись интересом.

— А вот теперь я ещё больше заинтригован.

Она покраснела, а его лицо озарила улыбка, словно он действительно видел её насквозь. Но он не стал больше давить на неё.

— Вчера после нашего разговора, я почувствовала себя лучше. Но я так по ней скучаю, — слёзы снова навернулись ей на глаза. — Я не могу… Я не знаю, как с этим справиться. Как принять это. Каждый раз, когда я просыпаюсь, я чувствую, как на меня давит то, что её здесь больше нет.

— Просто проживай каждый новый день. Выздоровление это не линейный процесс, Эл. Будут такие дни, когда свет будет согревать твоё лицо, и такие дни, когда тебе даже не захочется вставать с кровати. Но потом обязательно наступит утро. Не нужно ожидать от себя многого.

— Знаешь, ты очень мудрый.

Энцо подмигнул ей.

— Значит, у меня не только симпатичное лицо? Я познал много горя в жизни, Эл. Ты не одна, обещаю.

— Моя мама всегда считала проклятием то, что я так глубоко чувствую. Я так сильно её любила, и, мне кажется, что она была способна любить меня по-своему, но не так, как мне было нужно.

— Люди могут узнать тебя настолько, насколько они знают себя самих.

Элара кивнула.

— Поэтому я заперла все эти эмоции за высокой стеной. Они всё ещё кипят где-то в глубине. Иногда мне интересно, каково это — вынырнуть на поверхность жизни; не знать ни боли, ни печали, не привязываться ни к кому.

Энцо резко отстранился и приподнял её подбородок.

— Не позволяй никому говорить тебе, что слишком сильные чувства это слабость. Знаешь, сколько нужно силы, чтобы чувствовать жизнь во всех её проявлениях? Чтобы держать сердце открытым? Цени это, Элара. Не многие владеют таким даром.

Её глаза заблестели.

— Иногда это бремя кажется таким тяжёлым.

Он посмотрел на неё такими открытыми и доверчивыми глазами, что у неё заболело в груди.

— Тогда позволь мне нести его вместе с тобой.

Глава 35

На следующий день, когда Элара собиралась перед зеркалом, она почувствовала, что давление на её грудь уменьшилось. Слова Энцо подействовали на неё как бальзам и успокоили зияющую саднящую рану, оставленную после огромной потери.

Она не видела своего отражения в зеркале с тех пор, как покинула дворец Ариэта, так как боялась смотреть на себя. Тёмные тени залегли у неё под глазами, а порез, оставленный на скуле кольцом Ариэта, всё ещё заживал. Её лицо было бледным, потеряв большую часть того цвета, приобретённого за несколько недель пребывания на улице. Она подумывала позвать Мериссу и пыталась подготовить себя к тому, чтобы увидеть её и заговорить с ней, но страх в ней был всё ещё слишком силён. Она почти обозвала себя трусихой, как вдруг в её голове прозвучали слова Энцо.

Выздоровление — постепенный процесс.

И тогда она решила не судить себя, как и учил её Энцо, который ждал её сейчас рядом с кроватью.

Она коснулась дрожащей рукой посветлевших синяков и порезов.

— Они заживут, — тихо сказал он.

Нацепив на лицо смелую улыбку, она повернулась к нему.

— Я готова.

Его улыбка вернулась и ослепила её. Он предложил ей взять его под руку, и когда Элара это сделала, он вывел её из дворца. Когда она оказалась за его пределами, её сердце забилось сильнее. Тело начало кричать, а мышечная память напомнила ей о том, что произошло в тот раз, когда она покидала дворец в последний раз. И, словно точно зная, что происходит, Энцо крепко прижал её к себе и жестом указал на карету, которая остановилась рядом с ними.

— Я давно уже хотел тебе кое-что показать, — сказал он, желая отвлечь её. — Ты почти не видела Гелиоса с тех пор, как приехала сюда, и сегодня мы тебя с ним познакомим.

Его губы приподнялись в полуулыбке.

— Я даже не задумывалась о том, как мало я видела город, — призналась она, когда он повёл её к карете, ожидающей у дворцовых ворот. — Не считая того «теплого» приёма, который я получила по прибытию, и ещё более тёплой встречи с Леоном.

Лицо Энцо потемнело. Он помог ей сесть, после чего постучал по боковой кареты, и та тронулась с места.

Широкая извилистая дорога, ведущая во дворец, оказалась ещё более красивой, чем её запомнила Элара. В прошлый раз она была измотана и травмирована и не обратила внимание ни на рассветные деревья, которые росли вдоль дороги, ни на вид на дворец. Сейчас, когда она повернулась к нему, она восхитилась золотыми водопадами, окружавшими его.

— Когда я пришла сюда, я даже не заметила всю эту красоту, — выдохнула она, а Энцо только усмехнулся.

— Я помню тебя в тот день. Ты была вся грязная и в крови, но блеск в твоих глазах говорил о том, что ты всегда знала, что ты королева.

Она посмотрела на него из-под ресниц.

— Королева?

— Что? — он рассмеялся. — Посмотрел бы я на того, кто решится поспорить с тем, что ты законная наследница астерийского трона, Элара.

Она вздрогнула, так как воспоминания о доме были навсегда отравлены для неё.

— Ты не можешь позволить Ариэту победить, — тихо сказал он. — Это твой дом. Нельзя позволить ему украсть у тебя воспоминания о нём.

— Ты прав.

Она выглянула в окно, когда карета замедлилась на более узких улочках. В Астерии всё было совсем иначе. Здесь пыльные дороги проходили мимо светлых зданий, окрашенных в белые и тёплые золотые тона. Она также заметила шпили храма Леона, проглядывавшие сквозь дымку.

— Ты вообще ходишь туда? — проговорила она, кивнув на экстравагантные колонны, которые исчезали вдали.

Энцо фыркнул.

— Я похож на религиозного человека?

Она на мгновение задумалась.

— Нет, но ты принц. Ты определённо должен исполнять свои обязанности и делать вид, что поклоняешься вашему великому Богу.

Он закатил глаза и откинулся на спинку сидения.

— По большим праздникам мне приходится тащиться туда и принимать участие в церемониях. В следующий раз мне придётся пойти туда на летнее солнцестояние. Элара, я своими глазами видел, чем занимаются Звёзды, как и многие другие люди. Тех, кто отрицает власть Звёзд не меньше, чем тех, кто почитает их, ползая у их ног.

— Какое кощунство, — отчитала она его с притворным раздражением во взгляде.

— Леон ещё не самый ужасный. Он нас не сильно беспокоит. Лишь иногда прохаживается среди людей, чтобы привлечь внимание и получить свою порцию преклонения.

— В Астерии Ариэт сказал кое-что о Звёздах, что показалось мне важным.

— Что он сказал?

— Он сказал, что Звёзды пробуждают в людях то, что и так уже присутствует в них. Их магия только усиливает наши качества.

Энцо задумчиво поднёс руку к губам.

— Это имеет смысл. Мы не хорошие, и не плохие. Я готов это подтвердить.

Он издал сухой смешок.

— Мне пришлось познать зло, чтобы понять, добрый я или нет. Пришлось столкнуться с ним, чтобы понять, что я не выберу его. Я всё ещё не могу понять, кто я такой. Судя по тому, сколько крови на моих руках.

— Ты добрый, — тихо скзала Элара.

Он одарил её полуулыбкой.

— Разве слухи обо мне не утверждают обратное? Я убил столько людей, что уже сбился со счета, ты ведь это знаешь. Я совершал ужасные вещи. О которых я никогда не смогу тебе рассказать. Если бы Ариэт околдовал меня, я не знаю, какую магию продемонстрировал бы тебе. Такова глубина моей тьмы.

Она выглянула в окно, и на её губах заиграла лёгкая улыбка, когда она ответила:

— Я не боюсь Тьмы.

Карета остановилась снаружи красивого мраморного здания. Элара смотрела на него, раскрыв глаза, пока они спускались на землю. Они оказались на небольшой площади с фонтаном посередине. В переулках, примыкающих к площади, были натянуты верёвки, на которых на лёгком ветру развевалось чистое бельё. Жара была сухой и приятной, а пространство заполнил вкусный запах еды.

— Я хотел показать тебе очень важное для меня место, — сказал Энцо, наклонившись к ней. — Я прихожу сюда, когда мне тяжело. Надеюсь, что тебе это тоже поможет.

Он повёл её к деревянной двери мраморного здания. Когда они вошли внутрь, её встретили прохладные тени, которые прошлись вверх по её рукам, точно приглашая внутрь. По центру небольшого атриума располагался водоём с бирюзовой водой. Крыши не было, и внутрь проникал слабый свет, отбрасывающий узоры на тени вокруг. Она усмехнулась, вытянула руки вперёд и начала собирать тени.

— Осторожнее, — сказал он предупредительным тоном. — Я никогда никого сюда не приводил.

Что-то засияло внутри неё, и она попыталась сохранить это ощущение. Ещё одно чувство, которое представляло большую ценность после стольких дней блуждания в пустоте. Он взял её за руку и повёл в затемнённый проход. Их шаги застучали по камням и начали эхом разноситься вокруг. Он свернул вправо в сторону какой-то двери и с помощью вспышки своего света отпер её. Слегка улыбнувшись, он открыл дверь и повернулся к ней.

Свет залил комнату. Наводнил её. Пространство было настолько открытым, что она почувствовала себя невесомой. Оно было окружено белыми отштукатуренными стенами, а за огромными окнами, растянувшимися от пола до потолка, виднелся закрытый сад. Но её поразило то, что находилось внутри.

Скульптуры и статуи всевозможных размеров стояли вдоль стен. Некоторые были не закончены, а другие готовы и отполированы. Миниатюры мифических существ лежали на столешнице посреди помещения, а статуи в натуральную величину возвышались над ними в разных позах. Элара подошла к ближайшей к ней статуе. Женщина в объятиях любовника, губы которого почти касались её губ. Она провела пальцем по статуе.

— Тебе нравится? — спросил Энцо у неё за спиной.

Она резко повернулась к нему.

— Энцо, мне очень нравится. Всё это создал ты?!

Она сделала полный оборот вокруг себя, восхищаясь произведениями искусства.

Он улыбнулся, и, искоса посмотрев на неё, вошёл в помещение и закрыл дверь, после чего встал с ней рядом так близко, что она почувствовала исходящей от него запах амбры.

— Да. Именно это помогает мне излечиться.

Он притянул к себе кусок камня, лежащий на столешнице.

— Покажи мне, — выдохнула она.

Он слегка улыбнулся ей, приготовил руки и сосредоточился. Яркие белые лучи вырвались из его рук, а затем начали растягиваться, пока не превратились в чистый поток света. И затем прямо у неё на глазах он начал манипулировать светом так, что тот начал резать кусок камня. Перед глазами Элары появились плавные линии, острые углы начали сглаживаться. И видя, как он вкладывает всю свою любовь в произведение искусства, она почувствовала, как её собственные острые углы тоже начали разглаживаться.

Глава 36

Оглядываясь назад, Элара воспринимала теперь эти дни, как самые благостные дни в своей жизни. Каждый день Энцо приводил её в свою студию и работал. Они не разговаривали ни о насущных делах, которые преследовали их, ни о Звёздах, ни о сумеречном стекле, ни о том, что Эларе было суждено стать оружием. Вместо этого Элара приносила в мастерскую стопки книг и лежала на шезлонге, пока он работал. Ритмичные удары его света о камень звучали как тихая музыка в её голове.

В эти дни её больше, чем когда-либо, тянуло к любовным романам. Она поглощала потрёпанные книги из королевской библиотеки, которую показал ей Энцо, а утренний Свет, проникающий сквозь широкие окна, согревал её лицо. Во время перерывов, они нежились в этом Свете, потягивая мятный чай. Они говорили об искусстве, музыке и о своих жизнях, пока он работал. Эларе стало гораздо легче говорить о Софии и не давать умереть её духу, как советовал Энцо. Она рассказывала про их детские приключения, про подростковые драмы и неприятности, в которые они попадали бесчисленное количество раз.

Иногда Энцо работал над проектом, который не показывал ей. Это был огромный кусок чисто-белого камня, который сверкал каждый раз, когда на него падали дневные лучи. Он прятал его за ширмой и лишь слегка улыбался, когда она спрашивала о нём. В какие-то дни он просил её стать его музой, и тогда она сидела на диване, а он смотрел на неё и вырезал то изящную руку, то пряди волос, закрывающие лицо.

Кожа Элары снова начала сиять. Она опять загорела после прогулок по Солу, а тихое умиротворение, которое она нашла в компании принца, заставляло её сиять изнутри. Её тело тоже начало поправляться благодаря тем сладостям из пекарни Бруно рядом со студией, которыми насильно кормил её Энцо. Огромному владельцу пекарни было достаточно лишь один раз взглянуть на неё в тот день, когда она впервые вошла туда, чтобы всучить ей не менее дюжины пирожных, которые он почти заставил её съесть. Она познакомилась и с другими художниками из этого здания и различных заведений, располагавшихся на площади. Она начала заучивать их имена и товары с улыбкой на лице, когда нашла в себе уверенность бродить среди них, одалживая их инструменты и исполняя поручения Энцо.

Лео, с которым она периодически встречалась в окрестностях дворца, при встрече всегда улыбался ей, либо целовал, а затем спешил в армейские бараки или на тренировочную площадку. Он работал сверхурочно, чтобы Энцо мог проводить с ней время.

А Мерисса… Элара не решалась встретиться с ней. Она всё ещё испытывала нелепое чувство вины, так как Мерисса стала её лучшей подругой во дворце. Она знала, что это неправильно, но чувство вины нашептывало ей, что если она будет искать встреч с Мериссой, то это предаст память о Софии, так как будет значить, что она пытается её заменить.

Но, в итоге, Элара набралась смелости посетить Изру. Она проснулась и почувствовала, что в достаточной степени примирилась с произошедшими событиями, чтобы снова столкнуться с ними лицом к лицу.

Как только Изра увидела Элару, она стиснула её в объятиях и осыпала поцелуями, а затем затащила к себе, резко захлопнув дверь перед носом Энцо.

С тех пор несколько раз в неделю, она приходила к Изре, и продолжала заниматься с ней путешествиями во снах, а заснеженные пространства сна Изры помогали ей уходить от реальности и выздоравливать.

***

В один из дней они лежали с Энцо на лужайке небольшого сада с террасами и ели ланч. Неожиданно Элара захлопнула книгу и испустила разочарованный вздох.

— Что случилось? — спросил Энцо, отламывая кусочек хлеба.

— Я раздражена, — ответила она и отшвырнула книгу подальше от себя.

— Что сделала с тобой эта книга?!

— Главная героиня только что потеряла всю свою магию. Почему авторы всё время это делают? Она была такой сильной и могущественной, а в конце отказалась от всего этого!

Энцо усмехнулся и взял виноградину с тарелки, стоявшей между ними.

— То есть ты никогда бы не рассталась со своей магией?

— Никогда, — горячо ответила она и обернула тень вокруг своего мизинца. — Вообще-то, мне всё больше и больше хочется узнавать что-то новое о своих дарах.

Она закусила губу, намереваясь задать вопрос, который давно уже вертелся на кончике её языка.

— Ты не мог бы меня научить?

Энцо поднял глаза от еды и проговорил с набитым ртом:

— Научить чему?

— Создавать скульптуры. Я знаю, что не обладаю Светом, но я тут подумала о своей магии, о своих тенях… Что если это сработает?

Он вскочил на ноги, полный воодушевления, а затем потянул её за собой.

— Давай попробуем.

Они поспешили обратно в мастерскую, где он нашёл небольшой кусок белоснежного камня и расчистил стол перед ними. Он осмотрел его, выискивая что-то, а затем встал у Элары за спиной. Его запах окутал её, и она почувствовала его близость всем своим существом — его тёплое дыхание на своей шее с запахом мяты и меда. Оно начало щекотать её кожу, и от напряжения, повисшего между ними, у неё перехватило дыхание.

Откашлявшись, он поднял руки, а затем осторожно приподнял её руки так, чтобы они оказались выставленными вперёд. Его мозолистые ладони коснулись её, теперь уже нежных, рук.

— Расслабься, — прошептал он ей на ухо, усмехнувшись, и она подчинилась. — А теперь, — сказал он. — Я направлю поток своего Света на камень и покажу тебе, как резать его. А затем ты попробуешь сделать то же самое со своей Тьмой.

Она кивнула и закусила губу.

— И только попробуй меня превзойти, — проговорил он.

Она улыбнулась ему, а он как будто не решался начать. Она почувствовала, как его руки напряглись, повернулась обратно и увидела, как магия снова появилась между его рук. Он едва дышал, сосредоточившись на том, чтобы пропустить Свет сквозь её ладони, не причинив ей вреда, и, наконец, белое свечение охватило их руки. Тогда он взял её ладони, развел их в стороны, и из них вырвался длинный и плотный поток. А затем очень осторожно он начал сдвигать их руки, словно в танце, и камень стал приобретать новые очертания.

Элара раскрыла рот от восхищения.

— Я чувствую, как твой свет проходит сквозь меня, — сказала она.

Её охватила эйфория и волны удовольствия потекли по её телу, когда его тепло наполнило её.

— Именно это ты обычно чувствуешь? — спросила она полным удивления голосом.

Он издал смешок и снова сосредоточился на их руках.

— Нет. Раньше я чувствовал себя так, только когда создавал произведения искусства. То, что ты чувствуешь, это мои эмоции, переданные через мой свет.

— Счастье, — прошептала она.

Он улыбнулся и сжал её пальцы.

— А теперь, — сказал он. — Почему бы тебе самой не попробовать добавить свои тени в… направь их в прямо камень.

Элара кивнула, и выражение её лица сделалось решительным. Она успокоила разум, призвала свои знакомые тени, и её дыхание участилось, когда она почувствовала прилив силы.

— Расслабься, — снова пробормотал Энцо, когда её тело напряглось.

Она прижалась к его телу, и тени потекли потоком из её рук. Они начали танцевать вокруг света Энцо, лаская его и закручиваясь в спирали. Ей показалось, что он издал какой-то звук, похожий на стон, позади неё, но тот был таким тихим, что она решила, что ей это почудилось.

Её тело охватил головокружительный экстаз, когда его магия начала танцевать вместе с её. И это слияние света с тенью походило на восхитительное прикосновение пальца к её спине. Она чувствовала себя так, словно находилась вне своего тела и летела. Она позволила своим теням танцевать и скручиваться в его свечении. Её глаза закатились, голова упала ему на грудь, и он застонал — на этот раз она была в этом уверена. Она чувствовала, как всё её существо вибрирует от переполняющей её силы, а его свет был таким тёплым, что ей больше никогда не хотелось его покидать. Звуки вокруг них смолкли, и всё, что она слышала, это мерное биение его сердца и прерывистое дыхание. Из её рта тоже начали вырываться вздохи, и она понеслась куда-то ввысь, чувствуя, как Энцо сжимает её всё крепче, и как его собственная сила наполняет его. Она испустила стон, а затем прижалась к нему, в последний раз выпустив тени и позволив Энцо снова направить их переплетённые и дрожащие руки, чтобы создать более плавные линии.

Её тени проникли в его свет и окутали камень. Она снова содрогнулась; чувство удовольствия было таким сильным, что ей стало почти больно. Ей казалось, что она стоит посреди него, обнажив душу, а он обнажил свою душу ей. Словно раздетая и с душой нараспашку она чувствовала, как сила пульсирует в ней. Она почувствовала подступающее чувство оргазма, и её это так сильно удивило, что она, задыхаясь, подалась вперёд. Энцо попытался её остановить, и связь прервалась. Она недоуменно посмотрела на него дикими глазами, едва дыша. Его широко раскрытые глаза вернули ей точно такой же взгляд. Его щёки покраснели, а волосы сбились на сторону.