Нечаянная для волка-одиночки

Глава 11.

Меня уже потихоньку начало трясти от нарастающего напряжения. Зверь все еще не двигался. Но уже явно меня заметил. Бежать не имело смысла с самого начала, а теперь взгляд волка окончательно пригвоздил меня к месту. Эти глаза смотрели изучающе, словно сканировали. Примеряет, с чего будет начинать грызть? Так ему с его размером маленькая я на два укуса. Странное равнодушие пришло на смену начинающейся панике. В бескрайнем лесу. Один на один с сильным хищником. Самцом. Только что считала себя куском мяса на вертеле. Или это моя фобия убила страх жертвы? Я смотрела в, словно светящиеся золотом, глаза и расслаблялась, как на сеансе гипноза. А может, здешние звери едят свою добычу только в состоянии анестезии?

Ноги меня держать перестали? С чего это я вдруг на четвереньки опустилась? И зверь не такой уж и страшный! Скорее привлекательный. Аура его давит, но не настолько, чтобы запретить о нем мечтать. Альфа! Сильный! Да. От такого щенки хорошие будут, здоровые… О чем это я? Какие щенки? И у кого щенки?

Но чужая воля оттеснила мое сознание в дальний уголок. Мое человеческое «я» вдруг перестало командовать телом. Я — волчица! Я знаю себе цену! Я имею право выбирать. Я выбрала. Его. Вот этого черного. Я хочу принадлежать этому волку. Здесь и сейчас. Хочу выносить и воспитать его потомство. Хочу и буду. Прогонит? Вернусь и добьюсь своего! Я — волчица. Право выбора за мной.

Дальше я смотрела на происходящее со стороны. Словно я — птичка, сидящая на нижней ветке соседнего дерева.

Белая волчица, припадая к земле, осторожно приблизилась к, даже на фоне гигантских деревьев, огромному черному зверю. Цвет ее меха был таким же, как и цвет моих волос. Мех лоснился и переливался при каждом движении. Ее размер уступал размеру волка, но не так уж и критично. Со стороны они смотрелись гармонично, словно были созданы друг для друга. Легла перед черной мордой, извиваясь в полной покорности и призывая самца. Тот принюхивался, не прогонял, но и не спешил заявлять на нее права, словно борясь с собой. А она призывно заигрывала, повизгивая от нетерпения. То привставала, то опускалась и стелилась ковриком перед его ногами. И убедила черного.

От понимания, что только что произошло, мозг вправило на место. И я ощутила то, что секунду назад чувствовала белая. Восторг, удовлетворение, негу? Щипало место укуса на загривке, но это был правильный укус! Я… А! Черт! Белая радовалась, что волк признал в ней пару! А я? Я это она? Я… Я — оборотень? Я — волк? И вот то, что сейчас было, это тоже было… происходит со мной?

Я извернулась. Щелкнула… клыками? возле самого носа черного. Потом извернулась еще раз, цапнула его, ощутив во рту противную шерстистость. Ощутила там, сзади, расслабление мышц и освобождение от сцепки. Рванулась вперед и, почувствовав свободу, бросилась прочь.

Лапы несли меня сами. Деревья мелькали, словно я не бежала, а сидела в салоне бешено мчащейся по трассе машины Формулы один. Подвернувшаяся на кочке передняя конечность вдруг стала помехой, и я кубарем покатилась в очередные заросли папоротника. Сдирая в кровь локти и колени. Цепляясь за острые сучки и торчащие из земли корни. Платье порвалось и висело на мне клочьями. Рука ныла. Хорошо, если это просто растяжение. Шея в месте укуса саднила.

Мое падение закончилось в какой-то ямке в полуметре от ствола огромного дерева. Попади это дерево на несколько метров раньше, парой переломов я бы не отделалась. Попытка подняться на ноги успехом не увенчалась — навалившаяся слабость была сильнее желания уйти как можно дальше. Бессильно опустилась на землю, сжавшись в комок и, дрожащими руками, прикрывшись обрывками одежды.

Меня не съели. Но я… Я добровольно сейчас отдалась зверю. Нет. Не так. Соблазнила зверя. Боги! Что я несу?! Да! Именно так! Более того! Получила от этого удовольствие?! Пусть не я — волчица… Но ведь она — это я? Я, которая не боялась садиться в транспорт в час пик, но впадала в неконтролируемую панику, оказавшись один на один с представителем другого пола, даже если это был десятилетний подросток. Даже, когда это происходило на центральной аллее парка, а не в помещении. Я, которая от прикосновения, даже случайного, кожа к коже в ситуации один на один, даже если человек пытается привести меня в чувство, получала ожог первой степени и чувствовала сильнейшую боль, словно в этом месте кожу прижигали каленым железом. Эта я в момент соития в теле зверя была счастлива.

Я плакала. Сначала от боли в руке. Потом от стыда. Потом от жалости к себе. Потом от бессилия что-либо изменить. Я для этого огромного волка всего лишь дичь. А он охотник. И он все равно настигнет меня рано или поздно. И если сейчас моя магия пусть и таким уничижительным способом спасла меня от вероятности стать обедом, то с ее непредсказуемостью трудно загадывать дальше. Что проявила себя так именно моя сущность, которую демон показал мне в зеркале, я уже поняла. Как поверить в то, что все это происходит именно со мной, и принять как само собой разумеющееся? Пусть это будет только сон. Весь мой сегодняшний день — только сон.

Сон. К которому можно относиться по-разному. Можно, как к кошмару. Столько пережитого страха хватило бы на всю оставшуюся жизнь. Дважды. Нет, трижды я была на волосок от гибели. Избежала вероятности быть изнасилованной в постели наместника, а быть может, и более страшной участи еще там, на мосту. А можно бы и оставить в памяти только чувства волчицы к черному. Раз уж мне-человеку суждено получить от физической близости только боль, хоть так почувствовала себя женщиной. А что если наплевать на выполнение чужого желания? Все равно возвращение домой не принесет ничего, кроме вечного одиночества. Застрять бы вот в этом образе волчицы и быть счастливой рядом с черным. Говорят, волки моногамны.

Треклятый демон не учел подобного хода событий? Или его взгляд уже тогда обещал мне именно такой поворот?