Глава 24.

— Очухался? Я уж думал, не дождусь твоего возвращения. — Голос выдернул Элройда из тревожного забытья. Запах свежеприготовленной еды щекотал приятными воспоминаниями, прежде чем вернуть воспоминания другие. Нож в груди, к которой он так и не посмел прикоснуться, чтобы почувствовать биение сердца. Шелк белых волос на алтаре древнего храма. Удивленная улыбка навсегда застывшая на побледневших губах. Вся его расслабленность прошла в миг. Звенящая пустота потери снова заполнила сердце.

— А! Это ты. — Разочарованно и банально. Раньше привычная фраза, обычно звучавшая при встрече, через столько лет могла бы и обидеть равнодушием. Но только не Ристерна. Они были неразлучны с детства. Очень разные. Были ближе, чем братья. Многим было трудно понять, почему будущий альфа сдружился с серым подранком, которого нашли в лесу и приютили в их стае. Да, Элройд и сам этого не мог объяснить даже себе. Но в слабом физически из-за полученной в детстве травмы теле друга был какой-то стержень. Его воля к жизни и оптимизм были сильнее физической боли и осознания собственного уродства.

— Где тебя носило? — Ни грана обиды, только беспокойное любопытство.

— Расскажу, если накормишь. И объяснишь, как здесь оказался. — Мышцы ломило от вчерашней усталости, но это была привычная боль. Несравнимая с той, что поселилась внутри. Элройд поднялся с кровати. Вчера он все же не свалился мимо, хотя на раздевание сил, видимо, не хватило. Ну, хоть на обратный процесс время не тратить. На ходу разминая мышцы, двинулся к кувшину с водой. Друг позаботился и об этом. Прежде, чем налить в умывальник, жадно припал к горлышку кувшина, чувствуя, как ледяная чистая вода забирает остатки сонной заторможенности.

— Уговорил, накормлю. Одному есть скучно. — Ристерн пытался шутить, но видел, насколько другу не до веселья. Дождался, пока Элройд сядет, и выставил горячий котелок прямо на стол, накрытый по-походному. — Объяснять нечего. Я тут не первый день охочусь. Знаешь же, что в клане меня держат за юродивого. Вот и позволили бродить, где вздумается. Лишь бы под ногами не путался. Я знал, что рано или поздно ты вернешься. И не сомневался, что придешь к отцу. А сегодня… — Он сделал паузу, словно заставил себя остановить пространное обсуждение о том, какая судьба забросила его сюда вчера поздно вечером. — Ты дверь не закрыл. Ищут тебя, Ройд.

Элройд едва не выругался. Нет. То, что ищут, он почти не сомневался. Правитель не простит ему ни гибели Миранды, ни трусливого бегства с места преступления. А вот то, что перестал быть осторожен! Никто бы не помешал «метателю» завершить начатое. Или стражникам случайно забрести в сторону от тропы, чтобы проверить заброшенный домик.

— Ты ешь, Ройд. Ешь и внимательно слушай меня. Времени у тебя в обрез. Да и вижу, что слаб ты. Расспрашивать ни о чем не буду. Много странного сейчас происходит. Меньше буду знать, меньше узнают те, кто возьмется за меня всерьез. Что жену убил ты, я никогда не поверю. И в то, что бегал от правосудия сознательно — тоже. Но прошу. Не лезь в клан! Слишком многие поверили в твою виновность. Слишком убедительно выглядела твоя вина. Тебя спеленают и отправят прямиком на эшафот. От расправы их остановит только прямой приказ правителя, что казнь должна состояться на столичной площади.

Понятно. Приговор вынесен. Кто примет участие в расправе — будет казнен вместо осужденного. Таков закон. Самосуд наказуем. А вот то, что Ристерн рассказал дальше…

Тот нож, что альфа вынул из раны в спине жены, так и лежал рядом с телом Миранды. Ничьих других следов, кроме следов самого Элройда, на том ноже не нашли. Как собственно и в доме. Первым в дом зашел его брат, заметивший убегающего в панике черного волка, от которого разило ужасом на расстоянии. Ристерн зашел почти следом. В доме был погром. Растерзанное тело голого мужика. Оборотня из делегации степняков, пришедших на смотрины в семью брата. И тело Миранды в легком халатике с ножевой раной на спине. Постороннего запаха не было найдено. Потому что с ног сбивал запах одуряющего зелья, которое идентифицировали, как приворот? Но из странной по мнению Ристерна делегации степняков не досчитались троих. Первый — неудавшийся «любовник» — остался лежать в доме альфы, второй — найден мертвым у границ клана. Третий исчез без следа. Все трое пропали из поля зрения Ристерна сразу после того, как начался ритуал выбора. Почему никто из семьи брата не обратил на это внимания, было не понятно. С другой стороны, на ритуал собиралась всегда толпа, в которой нетрудно затеряться при желании. Но чтобы затерялись чужаки?

Мира на смотринах не была. Она не выходила из дома без мужа, как примерная жена. Как в дом попало приворотное зелье? Тут еще могут быть варианты… А вот почему Мира… Стоп! Почему он сам не почувствовал его запаха? А что в доме никаких запахов, кроме запаха смерти и свежей крови, не было, Элройд был уверен. А нет. Воняло еще тем степняком. Что делали эти трое в его доме? И трое ли. Как смогли попасть на закрытую территорию? В дом можно было пройти только по разрешению кого-то из семьи. Сам Элройд никому таких разрешений не давал. Кто пригласил их на ритуал? Первый выбор обычно идет среди молодняка клана. А уж потом приглашают чужаков. Или… А, кстати, дочь брата на тот момент едва достигла совершеннолетия. И уж точно нигде не могла познакомиться даже с оборотнями из других стай клана, а уж со степняками клан черных вообще никогда дел не имел. Вопросы. Вопросы. Вопросы. Ответов на них он не найдет уже ни в стае, ни в клане.

— Спасибо, Ристерн. У меня есть теперь о чем подумать. Пока иду в столицу. След, ведущий к степнякам, проверяли?

— Сразу. На убитом у границы… Он растерзан волком до неузнаваемости. В зубах твоя шерсть. Прости… Решили, что ты их догнал. Там водопад рядом… Короче, третьего искали ниже по течению. Не нашли.

— Моя или черная?

— Черная. Определить точно не смогли. Решили, что твоя. Следов крови не нашли. Тело было в воде у берега. Постой. Ты сказал в столицу. Уверен?

— Более чем. Здесь я уже ответов не найду. Если в стае есть предатель, то меня устранят, не дожидаясь оглашения приговора. И прикопают по-тихому.

— Но и в столице…

— Там есть один шанс из тысячи… Но он есть. И вот еще. Я оставлю письмо с моим видением происходящего. Не здесь. Отсюда действительно лучше уйти. Если я ошибся в Стигмаре… После моей смерти он его получит. — Элройд тяжело поднялся из-за стола. Подошел и крепко обнял вскочившего следом единственного верного друга. — Если будут спрашивать… Можешь все рассказать. Или не все… Решать тебе. Спасибо, друг. Прощай. Я уйду первым.

Еще раз прижал к груди Ристерна. И решительно шагнул за порог.

Загрузка...