Нечаянная для волка-одиночки

Глава 32.

Письмо и чтение странной книги вытянули сил больше, чем я могла предполагать.

Не физических сил. Скорее вымотало морально.

Хаади еще не вернулся. Я наскоро перекусила парой бутербродов и ушла к себе. Не было даже желания налить ванну. Смыла с себя часть усталости под душем, но помогло это мало. Добрела до кровати и свернулась калачиком под одеялом. Плакать хотелось неимоверно. А еще больше хотелось увидеть сейчас Роя. Узнать, как он там?

Воспоминания, вызванные потребностью написать то письмо, уходить не желали. Впервые я пожалела, что в этом мире нет мобильной связи. Вот там, на Земле, есть же система отслеживания места нахождения абонента по его телефону, даже если тот не хочет отвечать. Представляю, как бы Рой удивился, получив звонок от той, в смерть которой поверил.

Я могла бы послать письмо и ему, если бы у него с собой был почтовый артефакт… Вот только, захотел ли бы он ответить? Непонятное беспокойство вернулось с новой силой. Желание хоть одним глазком подсмотреть за тем, что происходит сейчас с Роем, жгло каленым железом изнутри. Или это новые знания, полученные сегодня, укоренились в сознании и просили практики?

А что, если попробовать? … Да! Метаморфы способны создать живое существо из любого предмета, который напитан их кровью. Рой унес нож с собой. Я сама видела, как он завернул его в клочок моего платья. Металл уже могли очистить от крови. А вот тряпку, скорее всего, выбросили. Но никому и в голову не придет ее отстирывать.

Сонливость ушла, уступив место деятельным мыслям. Верила ли я, что смогу? Скорее нет, чем да. Но когда в голове, словно сами, всплыли строчки из книги… Тоненькая перламутровая ниточка тянулась от меня и пряталась своим концом за пределами комнаты, пройдя сквозь каменную стену. Я видела ее легкое свечение на фоне остальных предметов, очертания которых теперь казались намного размытыми. От неожиданности едва не потеряла связь с поисковой сетью. Так в книге называлась эта мерцающая паутинка.

Почему, прочитав едва ли несколько страниц, я могла управлять этой сетью? Не знаю. Там было написано, что знать и уметь найти часть себя — жизненно необходимо для мета. Базовое умение — сеть и следящий фантом. Почему так? Возможно, будь рядом со мной учитель или наставник, было бы кому задать этот вопрос. Книга же говорить не умела. Необходимо. Точка. Я даже эту страницу раз пять перечитала в поиске ответа. Так меня зацепила фраза «жизненно необходимо».

На создание самого следящего фантома времени нужно немного, дольше ждала отклик поисковой сети. Потянулась сознанием к искорке ответа и на миг потеряла ориентацию.

Сама не ожидала, что у меня это может получиться. Кривовато, но получилось. Мышка была нежно голубого оттенка. Мда. Хотела же быть максимально незаметным созданием. Ничего незаметнее, чем голубая мышь, действительно придумать не получилось, или сработала та самая нестабильность магии, о которой предупреждал Демон? От мысли, что я застряну в этом образе… Брр. Вряд ли мыши живут в этом мире долго.

В том месте, где я оказалась, мышке действительно самое место. Мрачно, сыро, воняет… Подвал?

— Шагай! — Грубый окрик и скрип закрывающейся двери заставили меня повернуться в сторону звуков.

Глаза уже привыкли к полумраку. Серые каменные своды. Цепи. Кандалы? Тюремная камера? Мышь, конечно юркий зверек, но пролезть в щель между косяком и плотно закрывшейся перед самым носом дверью, не получилось. Вот что за мир? В нормальных тюрьмах даже в подвалах в дверях камер для узников всегда были окошечки для наблюдения. Или это только моя фантазия?

Есть еще окно. Высоко, конечно. Но стена — не преграда, если ее можно перелезть. Как хорошо, что окно не застеклено. Выбралась через него. На нем даже решетки нет. Настолько оно маленькое. Мышь-то проскочит, а вот кот, особенно, хорошо упитанный, может и застрять, как Винни Пух в гостях у кролика.

Огромный двор. Пустой, если не считать нескольких огромных кошек. Вот же. Как там баба Нюся говорила? Помяни говно, тут и оно? Две сидят вообще рядом. И чего на холод вылезли? Одна из них уже с гастрономическим интересом косит в мою сторону. Стать ее обедом не входит в мои планы. Но и прошмыгнуть мимо не выйдет. А бежать надо. Внутри надежно поселился страх опоздать. Не успеть. Эх! Крылья бы мне!

Представила, как удивилась сейчас та кошка, которая мысленно уже меня переваривала. Чирикнула и взлетела. За стеной шумела и волновалась толпа. Кого-то ждут? И тут я все поняла. Площадь. Эшафот. Палач уже проверяет качество заточки своего инструмента. Грубое «шагай», услышанное мной в камере. Все сложилось в единую картину. Я едва не забыла, как махать крыльями. Чтобы не упасть, приземлилась на ближайшем карнизе.

Толпа заволновалась сильнее. Но на их вопли и телодвижения мне было наплевать. Даже когда встал после горячки, Рой выглядел более живым, чем сейчас.

Шагает твердо. Лицо каменное. Да, он же не видит дороги под ногами, погруженный в какие-то мысли. Довольно морозно, а его ведут раздетым по пояс. Руки связаны перед собой. Странно, что простой веревкой. Или он еще настолько слаб? За все время он даже прическу не исправил. Неужели, его тогда сразу схватили?

Сколько я его не видела? Точно дольше, чем мы были вместе… И только сейчас поняла, как он мне стал дорог. Как он тогда сказал? «Истинность притягивает постепенно, ты почувствуешь.» И как я теперь? А птицы точно умеют плакать? Или это от холода глаза заслезились?

Пока я смаргивала слезу, Рой изменился. Так вот он какой. Сильный. Мужественный. Таким и должен быть тот, которого я полюблю всем сердцем. Не смазливый красавчик.

Толпа снова заволновалась, устремив взгляды на балкон огромного здания. А вот и правитель. Не друг. И даже не бывший друг. Правитель. Осанка. Голос. Взгляд. Умелая маска? Статус. И такая же седая прядь в темных волосах. Заметно, что волосы укорочены. Концы идеально ровные. Траур. Отрастит обратно, когда отомстит за смерть близкого человека.

Процедура допроса. Стандартная, как в кино. Я уже не смотрю на Правителя. Рой. Мой Рой. Гордый. Уверенный. Настоящий. Сейчас я бы не испугалась боли. Обнять. Заслонить собой от невзгод. Украсть с этого помоста. И зацеловать насмерть за то, что ушел тогда, поверив в мою гибель.

Приговор. В абсолютной тишине. Над затаившей дыханье толпой. Несправедливый. Несоизмеримый со степенью вины. Я не вижу смысла кричать. Мой возмущенный писк просто затеряется в гуле одобрения. Но толпа молчит. Кричу. Но голоса своего не слышу. Рука палача на плече моего Роя заставляет опуститься того на колени перед плахой. И темнота…

— Рада. Рада, очнись! Что с тобой? Ты так кричишь. — Голос. Не Роя. Дышу тяжело, как после стометровки. Сердце готово пробить ребра. Чьи-то руки трясут меня за плечи в тщетной попытке привести в чувство. Распахиваю глаза.

— Рой. Его больше нет. — И меня нет.