Нежный огонь

2

Не успела Кэтрин оказаться на твердой земле, как ее тут же обступили врачи. В машине «скорой помощи» ей измерили давление, дали успокоительное и задали несколько дежурных вопросов. Когда для Кэтрин и Тони пережитое приключение осталось наконец в прошлом, в парке стало почти совсем темно. Правда, народу было еще много, но после такого стресса не могло идти и речи о продолжении прогулки.

— Ну что, солнышко, едем домой?

— Да, — сказал Тони, сонно потирая глаза. — О, мамочка, я так хочу спать, что, кажется, могу уснуть прямо здесь! Вот сейчас лягу на скамейку и…

— Нет-нет, дорогой, не надо этого делать! — торопливо возразила Кэтрин. — Уж дотерпи как-нибудь до дома.

Они пошли к выходу из парка, чтобы сесть на автобус. И тут Кэтрин обнаружила, что у нее нет сумочки. И она даже вспомнила, где ее оставила: в кабинке проклятого колеса. Ну конечно! В те минуты она была занята мыслями о Тони и о предстоящем им спуске. И совсем забыла о сумочке, которую положила рядом с собой на сиденье.

Кэтрин озадаченно нахмурилась. Отсюда до их дома довольно далеко, а спасатели уже уехали. Кэтрин просто не представляла, как она и Тони теперь будут добираться домой. Сама она могла бы дойти пешком, но Тони…

— Что случилось? У вас какие-то проблемы?

Кэтрин едва не вскрикнула от испуга, увидев прямо перед собой Джонатана. Интересно, почему он все еще тут? — мелькнуло у нее в голове. Ведь машины давно уехали…

— Так что же все-таки случилось? — настойчиво повторил Джонатан. — И не пытайтесь уверять, что все в порядке: я вижу по вашему лицу, что это не так.

На какое-то мгновение у Кэтрин мелькнула отчаянная мысль: занять у этого человека денег на такси. Но его самоуверенный тон и назойливость разозлили ее, и она сухо ответила:

— Вы ошибаетесь, мистер… не помню, как вас там. У нас все в порядке.

— Да? А мне почему-то так не кажется.

— Хочу домой! — закапризничал Тони. — Мама, почему мы еще не едем домой?

— Сейчас поедем, Тони, сейчас, мой дорогой, — ласково ответила Кэтрин. Она выразительно посмотрела на бригадира спасателей и сказала: — До свидания, мистер…

— Джонатан Торп.

— До свидания, мистер Торп. Еще раз спасибо за помощь.

Не глядя больше на Джонатана, Кэтрин потащила сонного мальчика к остановке. Там она в раздумье остановилась, не зная, что предпринять дальше. Самым разумным было поймать такси, а потом, когда они доедут до дома, сходить за деньгами и расплатиться с водителем. Но ни одного такси почему-то не оказалось поблизости. А Тони между тем совсем сморило, он уже не держался на ногах, а висел на руке матери, закрыв глаза.

Внезапно рядом с Кэтрин остановилась какая-то машина. Подумав, что это такси, Кэтрин оживленно махнула водителю и, подхватив сына на руки, бросилась к машине.

— Вы свободны?! — прокричала она, распахивая заднюю дверцу.

— Садитесь, — ответил таксист. И, дождавшись, когда Кэтрин с мальчиком разместятся в салоне, спросил: — Ну и какой у нас адрес?

Кэтрин открыла рот, собираясь ответить, да так и застыла: на водительском месте сидел не кто иной, как бригадир спасателей.

— Как? Опять вы? — растерянно промолвила Кэтрин. — Послушайте, да ведь это… это уже похоже на какое-то преследование! Вы что же, все это время следили за нами?

— Да, — невозмутимо ответил он, — следил. С того самого момента, как вы вышли из «скорой помощи». Видите ли, я как начальник бригады приехал сюда на своей машине, а смена уже закончилась… — Он вдруг посмотрел на Кэтрин пристальным, несколько недовольным взглядом. — Почему вы не сказали, что вам не на чем добираться домой? Я же спрашивал вас там, в парке! Я сразу понял, что у вас какие-то проблемы. И я даже догадываюсь, что это за проблемы. Вы забыли сумочку в кабинке колеса. Я помню, она лежала рядом с вами на сиденье, такая черная, с золотистым замочком. Вы забыли ее там, и теперь вам не на что ехать домой.

— Я собиралась поймать такси, — сухо ответила Кэтрин. — Поэтому я и стояла чуть поодаль от остановки. Я приняла вашу машину за такси и села в нее. Но раз произошла ошибка…

— То что? — с насмешливым вызовом спросил Джонатан. — Вы сейчас выйдете из моей машины, вернетесь на остановку и будете маячить там до второго пришествия?

— Да! — раздраженно ответила Кэтрин. — Именно так я…

— Не мелите чепухи, леди! — резко перебил ее Джонатан. — Никуда вы не пойдете. Я сам отвезу вас домой. Собственно, — добавил он с улыбкой, — именно это я и собирался предложить, когда подошел к вам в парке: подбросить вас до дома. И если бы вы не валяли дурака, мы бы уже давно были там.

— Послушайте! — сердито вскинулась Кэтрин. — Я, конечно, не знаю, как принято общаться в вашем кругу, но лично я не намерена терпеть такое беспардонное обращение… Что? Куда вы едете? Немедленно остановитесь! Остановитесь, говорю вам!

— Да тихо вы! — прикрикнул на нее Джонатан. — Разбудите ребенка. В самом деле, какая-то безответственная мамаша!

Возмущение Кэтрин было так велико, что она не нашлась с ответом. Ничего себе ситуация! Этот нагловатый, самоуверенный тип следил за ней в парке, обманом заманил в свою машину, повез куда-то против ее воли, да еще и обозвал безответственной мамашей. С такой беспримерной дерзостью Кэтрин еще не приходилось сталкиваться. Однако делать было нечего. Не могла же она закатить Джонатану скандал. Ведь в этом случае она действительно рисковала разбудить Тони. И потом, рассудила Кэтрин, чуть успокоившись, ничего такого ужасного не происходит. Главное, теперь она избавлена от проблем, связанных с необходимостью расплачиваться за проезд в такси. А все остальное — мелочи.

— Так какой же все-таки адрес? — прервал ее размышления Джонатан.

— Хилл-стрит, сорок восемь, — пробурчала Кэтрин.

— Ладно, перестаньте дуться, — примирительно сказал он. — Ведь вы и сами прекрасно понимаете, что моя настойчивость избавила вас от лишних проблем.

Он еще и мысли умеет читать, с досадой подумала Кэтрин. Да, это очень опасный тип, и мне нужно как можно скорее от него отделаться.

— Кстати, а я ведь до сих пор не знаю вашего имени, — заметил Джонатан. И, так как Кэтрин продолжала хранить гордое молчание, с легким нажимом спросил: — Ну, так как же вас зовут?

— Кэтрин Филиппс, — неохотно сказала она.

— Кэтрин… Что ж, это имя вам вполне подходит. Вы действительно чем-то смахиваете на дикую кошку. Или на маленького котенка, который…

— Послушайте, может, вы наконец перестанете нести чушь и дадите мне возможность спокойно доехать до дома? — раздраженно оборвала его Кэтрин.

— Ладно, бог с вами, — сказал Джонатан. — Подожду, пока вы успокоитесь и придете в нормальное состояние.

Долго же тебе придется ждать, голубчик! — ехидно подумала Кэтрин.

Когда они подъехали к ее дому, Тони уже крепко спал. Пока Кэтрин раздумывала, как осторожнее выбраться из салона, чтобы не разбудить его, Джонатан обошел машину, распахнул дверцу и взял у нее ребенка.

— Какой этаж? — спросил он, обернувшись к Кэтрин.

— Четвертый, — хмуро ответила она.

То, что Джонатан Торп собирался зайти в ее квартиру, совсем не понравилось Кэтрин. Она надеялась распрощаться с ним на улице, поблагодарив за оказанную услугу. Но делать было нечего, так как Джонатан уже вошел в подъезд и быстро направлялся к лифту.

Ладно, сказала себе Кэтрин. Это все не имеет значения. Сейчас мы простимся, и я больше никогда не увижу этого назойливого человека.

— Сюда, пожалуйста, — сказала она, выйдя из лифта и направляясь к своей квартире.

На мгновение Кэтрин стало неловко, когда она вспомнила про царящий дома беспорядок, но, чуть подумав, она махнула на это рукой. В самом деле, чего ей стесняться этого человека? Он для нее никто, случайный знакомый, который через пару минут навсегда исчезнет из ее жизни.

— Где его спальня? — спросил Джонатан, кивнув на спящего мальчика.

Кэтрин указала ему комнату и поспешила следом за Джонатаном, чтобы расстелить постель. Пока она этим занималась, Джонатан усадил Тони в кресло и быстро раздел его. Потом сам уложил в кровать и укутал в одеяло.

— Ну вот, теперь полный порядок, — сказал он, выключая свет. — Думаю, нам следует оставить его одного. Мальчуган перенес сильный стресс, ему нужно хорошенько отоспаться.

Они вышли из комнаты.

— Я полагаю, он будет спать крепко, — сказала Кэтрин, слегка поморщившись. — Наверное, ему дали слишком большую дозу успокоительного. Жаль, что я не успела за этим проследить, я бы не позволила врачам накачать его лекарствами.

— Ничего, — ободряюще сказал Джонатан. — Я не думаю, что это вредно. Главное, чтобы потом, когда он проснется, он не вспоминал произошедшее с ужасом. Впрочем, — добавил он, — я за этим прослежу.

Интересно, каким же это образом? — подумала Кэтрин, почувствовав легкий прилив беспокойства. Ведь не собирается же он ночевать здесь! Хотя от этого странного типа, наверное, можно ожидать всего.

Внезапно Кэтрин с изумлением и растерянностью осознала, что Джонатан Торп — первый мужчина, переступивший порог ее квартиры. Эта квартира, состоящая из трех небольших комнат, маленькой кухни и крохотной ванной комнаты, принадлежала раньше матери Кэтрин. Они переехали в нее, когда Кэтрин было пятнадцать лет, вскоре после смерти ее отца. После развода Кэтрин вернулась сюда и жила сначала с матерью, а затем одна. Мужчины же здесь не появлялись, за исключением, конечно, Тони.

И вот теперь некий господин по имени Джонатан Торп стоял посреди ее гостиной и с любопытством осматривался. Кэтрин смутилась. Это был ее дом, ее крепость, и никому, кроме нее и Тони, здесь не было места.

— Ну что ж, мистер Торп, — с вежливой прохладной улыбкой обратилась она к нему, — еще раз спасибо за все, что вы для нас сегодня сделали.

Она надеялась, что после такой фразы он откланяется, как подобает воспитанному человеку, но он почему-то медлил. Выпроваживать его в откровенной форме казалось Кэтрин не слишком вежливым, и она застыла в замешательстве.

— Да, — сказал Джонатан, расправляя затекшие плечи. — Надо признаться, денек у нас выдался жарким… Как насчет кофе, Кэтрин? А еще лучше, если вы предложите мне что-нибудь посущественнее. Знаете, я сегодня замотался и даже не успел пообедать.

Кэтрин бросила на него оторопелый взгляд, который Джонатан встретил самой невозмутимой улыбкой. Такой непревзойденной навязчивостью Кэтрин была шокирована. Но ответить отказом было невозможно. Поэтому она заставила себя улыбнуться и спросила:

— Как насчет спагетти и сосисок под томатным соусом? Еще у меня есть салат из свежей капусты и консервированные овощи.

— Отлично. — Джонатан одарил ее ослепительной улыбкой. — Тащите на стол все, что найдете в холодильнике.

Выругавшись про себя, Кэтрин побрела на кухню. Откровенно говоря, ей совсем не хотелось возиться с приготовлением спагетти, но что оставалось делать, когда Джонатан Торп нахально напросился на ужин? Все-таки он сегодня сделал для Тони большое дело. Избавил его от дополнительного стресса, связанного со спуском по пожарной лестнице. Правда, это была его работа, но Кэтрин все равно испытывала к нему благодарность за то, что он так долго с ними возился. Хотя, по мнению Кэтрин, это был еще не повод, чтобы навязываться в гости. Но что случилось, то случилось. Джонатан Торп у нее в гостях, и теперь будет крайне невежливо с ее стороны выставить его за дверь голодным.

Оставшись один, Джонатан медленно прошелся по комнате. От него не укрылось, как отреагировала Кэтрин на его просьбу покормить его, но Джонатан ни о чем не сожалел. Он хотел остаться в этом доме любой ценой, задержаться как можно дольше. Ведь ему будет нелегко придумать предлог для нового визита сюда. Если только… сумочка, забытая Кэтрин в кабинке колеса обозрения! Отличная идея. Завтра же утром поехать туда и забрать сумочку. Правда, где гарантия, что Кэтрин пригласит его в гости, когда он принесет ей сумочку? Она может лишь поблагодарить и захлопнуть дверь перед его носом. Нет, он должен еще сегодня завязать с ней более теплые отношения. Тогда в следующий раз она тоже хорошо примет его.

Осторожно выйдя в коридор, Джонатан заглянул на кухню. Повязав фартук поверх брючного костюма, Кэтрин ожесточенно готовила спагетти. Причем, как с досадой отметил Джонатан, выражение ее лица было не очень довольным. Точнее, оно было очень недовольным. Да, она явно не в восторге оттого, что он напросился на ужин.

Пользуясь тем, что Кэтрин все еще не обнаружила его присутствия, Джонатан внимательно оглядел Кэтрин с головы до ног. И в очередной раз отметил, что она чертовски привлекательная женщина. Стройная, среднего роста, гармонично сложенная. Роскошные медные волосы обрамляют миловидное лицо с редкими веснушками и изумительными зелеными глазами под густыми черными ресницами. Пожалуй, в ее жилах течет ирландская кровь, рассудил Джонатан, присмотревшись к лицу Кэтрин с несколько выдающимися скулами. Это значит, что она должна быть темпераментной. И упрямой. Впрочем, в том, что Кэтрин упряма, Джонатан догадался еще в парке. Это же надо было — не попросить его подвезти ее до дома! А если бы она не поймала такси? Тогда что, потащилась бы пешком через весь город? Да еще с засыпающим ребенком!

Интересно, чем же он так ей не понравился? Обычно женщины принимали его ухаживания более благосклонно. Он, Джонатан Торп, был достаточно хорош собой, а рискованная профессия придавала его облику нечто интригующее. Но Кэтрин явно не торопилась подпасть под его чары. А ведь она, судя по всему, не замужем. Может, у нее есть мужчина? Подумав об этом, Джонатан вдруг испытал болезненный укол ревности. Желая опровергнуть свою неприятную догадку, он вернулся в гостиную и начал внимательно исследовать ее. И не обнаружил ни малейших признаков того, что здесь бывают мужчины. Обстановка комнаты была чисто женской. А легкий беспорядок говорил о том, что хозяйка много работает и ей некогда заниматься уборкой квартиры.

Да и не похожа Кэтрин на женщину, у которой есть возлюбленный. Слишком настороженный взгляд. Скорее всего, она разведена, решил Джонатан. Разведенная женщина, воспитывающая в одиночку ребенка. Поэтому она и держится с ним, Джонатаном, не слишком дружелюбно. Не потому, что у нее есть другой, а как раз потому, что этого другого нет. Наверное, все мужчины вызывают у нее такое же недоверие.

Да, Джонатан Торп, ты явно не из тех, кто ищет в жизни легких путей, иронично поддразнил себя Джонатан. И действительно, не нужно обладать излишней проницательностью, чтобы понять, что с Кэтрин не будет легко. Но Джонатан все-таки решил попробовать. Уж слишком сильно взволновала его эта загадочная женщина, похожая на дикую кошку. Да, именно на кошку. И имя соответствующее — Кэтрин. В этой женщине было что-то от кошки, оставшейся без хозяина. Может, поэтому она так и зацепила его? Ведь он, Джонатан Торп, всегда жалел бездомных котят…

— Ну что ж, мистер Торп, прошу вас к столу, — объявила Кэтрин, вернувшись в гостиную. — Сразу хочу извиниться за то, что у меня здесь все по-простому.

— Ничего, я не взыскателен, — отозвался Джонатан, широко улыбнувшись. — Я, знаете ли, привык к любым условиям. Так что не беспокойтесь.

Не беспокойтесь! Кэтрин вдруг поняла, что будет беспокоиться до тех пор, пока он не покинет ее квартиру. Ей ужасно не хотелось это признавать, но присутствие Джонатана Торпа волновало ее, и, кажется, довольно сильно. В этом мужчине было что-то особенное. Кэтрин еще на злосчастном колесе подметила, что бригадир спасателей излучает какое-то необычное притяжение. От него словно исходила властная энергия, которая придавала ему необычайный шарм и чувственность. Он напоминал ей какой-то образ, то ли исторический, то ли литературный. И вдруг Кэтрин поняла, что это за образ: Джонатан Торп похож на викинга. Ей совсем не трудно было представить его за штурвалом ладьи, посреди бушующих волн студеного моря. Наверное, именно такие типы и наводили в древние времена ужас на жителей британского и французского побережья.

Правда, с ней, Кэтрин, и ее ребенком Джонатан держался вовсе не грозно, а очень доброжелательно и предупредительно. Но в этом-то и таилась опасность. Если такой властный, самоуверенный мужчина вдруг начинает вести себя цивилизованно и кротко, немудрено подпасть под его обаяние. А Кэтрин совсем не хотелось в кого-то влюбляться. В настоящее время у нее было слишком много других, более важных задач. Прежде всего, окончить колледж и найти прилично оплачиваемую работу. А любовь… Однажды она уже была влюблена, и ни к чему хорошему это не привело.

Впрочем, Кэтрин тут же подумала, что у нее слишком разыгралась фантазия. Наверняка у Джонатана Торпа и в мыслях нет приударить за ней. Возможно, он напросился к ней на ужин по самой банальной, незамысловатой причине: ему просто захотелось есть. Скорее всего, он живет один, и ему лень стоять у плиты после трудного, напряженного дня. Да, все объясняется просто.

— Кэтрин, почему вы ничего не едите? — прервал ее размышления встревоженный, немного виноватый голос Джонатана. — Неужели я так сильно смущаю вас, что вы не в состоянии проглотить ни кусочка?

— Что? А, да нет, я просто немного задумалась. — Кэтрин с досадой почувствовала, что ее лицо начинает гореть. — Не волнуйтесь, Джонатан, со мной все в порядке. Просто я немного задумалась, — зачем-то повторила она.

— И о чем же, если не секрет? Надеюсь, вы думаете не о том, как поскорее избавиться от меня?

— Ну что вы, вовсе нет! Я думаю… думаю об экзаменах, — брякнула Кэтрин первое, что пришло на ум. — О переводных экзаменах в колледже, которые мне предстоит скоро сдавать.

Джонатан посмотрел на нее с неприкрытым интересом.

— Значит, вы еще учитесь? И где же, позвольте узнать?

— В колледже искусств, на дизайнера. Моя специальность называется «компьютерный дизайн».

— О-о-о… — многозначительно протянул Джонатан. — Значит, вы шарите в компьютерах?

— Пока не сильно, но надеюсь со временем научиться.

— А что мешает?

— Отсутствие домашнего компьютера, — ответила Кэтрин и снова смутилась: неприлично сообщать малознакомому человеку о своих материальных проблемах.

— Понятно. — Джонатан бросил на нее сочувствующий взгляд. — Я так понимаю, вы где-то работаете?

— В типографии. Я наборщица, набираю на компьютере тексты.

— Наверное, это очень утомительная работа?

— Работа как работа, — ответила Кэтрин, небрежно пожав плечами. — Но, конечно, я понимаю, что вам она должна казаться ужасно скучной.

— Да, мне, надо признаться, на моей работе скучать не приходится. — Джонатан усмехнулся. — Но я люблю свою работу и не собираюсь ее менять.

Кэтрин бросила на него любопытствующий взгляд.

— Вы давно работаете спасателем?

— Ну, в общем-то всю сознательную жизнь. С тех пор как демобилизовался.

Он еще и в армии служил, не без внутреннего трепета подумала Кэтрин. И, могу поспорить, уж до сержанта дослужился точно.

— А! — Она натянуто улыбнулась. — Значит, любите экстрим?

— Откровенно говоря, да. Терпеть не могу однообразие и рутину. Кстати, — неожиданно сменил Джонатан тему, — мне тридцать три года. А вам?

— Двадцать шесть, — машинально ответила Кэтрин.

— Как? — удивился Джонатан. — Такая молодая? Нет, ради бога, не подумайте ничего дурного! Вы выглядите гораздо моложе своих лет, и, если бы я не знал, что у вас такой большой сын, я бы принял вас за совсем юную девушку.

— Понимаю. — Кэтрин усмехнулась. — Тони выдает мой возраст. Или даже старит меня. Я родила его в девятнадцать лет, — пояснила она, чуть нахмурившись. — А замуж вышла в восемнадцать. Так… так получилось. Сейчас я в разводе, — добавила она, предостерегающе сверкнув своими кошачьими глазами, — и воспитываю ребенка одна, потому что мои родители умерли… Ну как, я полностью удовлетворила ваше любопытство?

— Нет, — сказал Джонатан, выдержав ее взгляд. — Потому что вы сообщили мне одни лишь голые факты. А что скрывается за ними, это я конечно же узнаю еще не скоро.

Не найдя, что ответить на столь самоуверенное заявление, Кэтрин принялась за еду. Итак, ее опасения начинают оправдываться. Джонатан напросился на ужин не только потому, что был голоден и не хотел утруждаться готовкой по возвращении домой. Он имеет на нее какие-то виды… Внезапно Кэтрин пронзило острое чувство опасности. Пять лет назад она решительно вычеркнула из своей жизни мужчин, и Джонатан Торп не должен стать исключением. Пусть пробует свои чары на ком-нибудь другом. Она, Кэтрин Филиппс, не поддастся на его уловки.

— А вы неплохо готовите, Кэтрин, — неожиданно прервал молчание Джонатан. — Эти спагетти — просто объедение.

— Может быть, — согласилась она. — Но это чуть ли не единственное блюдо, которое я умею готовить. — Она бросила на него вызывающий взгляд. — А вообще, честно говоря, я не люблю возиться на кухне. Я бы охотно обходилась полуфабрикатами, но приходится готовить домашнюю пищу из-за сына. Только ради Тони! Для себя я бы никогда не стала утруждаться.

— И для мужчины, надо полагать, тоже, — с улыбкой уточнил Джонатан. — Что ж, это, конечно, можно посчитать серьезным недостатком… в том случае, если вашему избраннику будет не на что нанять повара. Но у меня, слава богу, такой проблемы нет. У меня есть повар.

— Ну что ж, я за вас рада, — сказала Кэтрин, несколько удивившись этому неуместному заявлению.

— А также горничная, которая убирает мой дом, — добавил Джонатан с хитроватой улыбкой. — Так что жена-прислуга мне не нужна.

— Да? — пробормотала озадаченная Кэтрин. — А… ну что ж, поздравляю.

Джонатан смущенно кашлянул.

— Кажется, я хватил через край, — сказал он. — Такое со мной иногда случается после напряженного рабочего дня. А сегодня я с самого утра крутился как белка в колесе весь день. Однако в моих словах есть и доля…

— Джонатан, какой кофе вы предпочитаете: черный или с молоком?

— Что? А, кофе! Черный.

— Прекрасно, я тоже. Тем более что молоко у меня закончилось.

Кэтрин вскочила из-за стола и начала торопливо менять обеденный сервиз на чайный. Она чувствовала себя так, будто снова оказалась в кабинке застрявшего колеса обозрения. Да этот спасатель, наверное, ненормальный! Что за странные намеки? Разве нормальные мужчины заводят такие разговоры с женщинами, которых видят впервые в жизни? И вообще, как могло случиться, что их разговор перешел на личные темы? Кэтрин не понимала, как это произошло. Но зато она понимала другое: ей нужно поскорее напоить Джонатана кофе и выпроводить, сославшись на усталость и головную боль.

— Кэтрин!

Она порывисто, почти испуганно обернулась, услышав его вкрадчивый голос прямо у себя над ухом. Как странно, она даже не заметила, когда он поднялся со стула и подошел к ней. Да что там подошел! Подкрался, словно хищник к добыче!

— Пожалуйста, оставь чашки в покое. Мы еще успеем выпить кофе, чуть позже. А сейчас я бы хотел с тобой серьезно поговорить. Видишь ли…

— Джонатан! — Кэтрин резко повернулась к нему лицом, чувствуя, что ее нервы начинают сдавать и она вот-вот сорвется в истерику. — Послушай, что тебе от меня надо, а? Я что-то никак не пойму, к чему ты клонишь! И вообще, тебе не кажется, что ты у меня загостился? Время позднее, я смертельно устала.

— Я тоже, — ответил он, беря ее за руку и мягко привлекая к себе. — У меня тоже был трудный день, и я тоже чертовски устал. Но тем не менее… тем не менее, я не могу просто так уйти. Сначала я должен тебе кое-что сказать.

— Я не хочу ничего слушать, Джонатан. Я хочу, чтобы… чтобы ты ушел, — выдохнула Кэтрин на одном дыхании.

Она попыталась отнять у него свою руку, но Джонатан не выпустил ее. Какое-то время он пристально смотрел Кэтрин в глаза, а затем тихо спросил:

— Ты действительно хочешь, чтобы я ушел?

— Да, — сказала Кэтрин, отводя глаза. — Да, Джонатан, уходи, пожалуйста.

— Хорошо, — неожиданно согласился он. — Я сейчас уйду. Но сначала…

Джонатан не договорил. Вместо этого он вдруг обнял Кэтрин за плечи и прижался губами к ее губам: очень нежно и одновременно требовательно, чуть ли не жадно. От неожиданности Кэтрин не сразу оттолкнула его. А потом уже не смогла этого сделать. Поцелуй Джонатана оказался настолько приятным и захватывающим, что от нахлынувших эмоций у Кэтрин закружилась голова. Желая продлить чудесные мгновения, она обняла Джонатана за плечи и, закрыв глаза, отдалась во власть его жарких, безумно опьяняющих губ. Он целовал ее долго, с каким-то сладостным упоением, а его руки нежно скользили по ее волосам, шее, плечам… Кэтрин казалось, что она купается в нежности мужских рук и губ, словно в теплых морских волнах. Она не могла ни о чем думать. Ей только хотелось, чтобы эти волшебные мгновения никогда не прекращались…

Наконец Джонатан отпустил ее и, чуть отступив назад, очень внимательно посмотрел ей в глаза. Их взгляды встретились, и сердце Кэтрин так отчаянно забилось, что ей стало трудно дышать. Милосердное небо, она даже не подозревала, что он может быть таким обаятельным! Выражение глубокой, непритворной нежности сделало лицо Джонатана еще красивее, чем оно казалось Кэтрин вначале.

— О боже, Джонатан, — выдохнула она упавшим от волнения голосом, — зачем… зачем ты это сделал?

— Потому что не смог удержаться, — признался он, нежно касаясь пальцами ее щеки. — Просто не смог и все, понимаешь? Черт возьми, Кэтрин! Не пытайся добиться от меня какого-то разумного объяснения! Я и сам ничего не понимаю. Просто ты очень понравилась мне, с самых первых минут, когда я увидел тебя в кабинке колеса. И, когда все закончилось, я понял, что не могу уйти. Поэтому и следил за тобой, а потом напросился в гости.

Не в силах говорить от охватившего ее волнения, Кэтрин молча слушала Джонатана и смотрела на его руки. Оказывается, эти сильные руки умеют не только спасать людей. Они еще умеют ласкать, дарить волшебные ощущения, возбуждать… Стараясь не думать об этом, Кэтрин порывисто оттолкнула Джонатана, отошла на несколько шагов и сказала, стараясь говорить как можно тверже и убедительнее:

— Джонатан, дело в том, что мне не нужен мужчина. Ни ты, ни кто-то другой.

— Мне тоже не была нужна женщина, — сказал он. — До сегодняшнего дня. Но сейчас все неожиданно изменилось. Я встретил тебя, и ты стала мне нужна. Не возражай, Кэтрин, пожалуйста! — попросил он. — Я знаю, что все обрушилось на тебя слишком неожиданно и ты не можешь разобраться в своих чувствах. Я и не требую этого, потому что и сам не могу понять, что происходит со мной. Поэтому я сейчас уйду. Но я вернусь, Кэтрин. Обязательно вернусь!

— Не стоит, Джонатан.

— Посмотрим, — уклончиво ответил он. — А сейчас нам действительно пора прощаться.

Он подошел к ней и быстро поцеловал в губы. А потом так же быстро ушел. С минуту Кэтрин растерянно стояла на месте, потом, опомнившись, бросилась в прихожую и заперла дверь.

— Ну и вечерок, — пробормотала она, нервно посмеиваясь.

И правда, таких приключений с ней уже давно не случалось. Да и вообще, внезапно подумала Кэтрин, с тех пор, как она рассталась со своим мужем, ее жизнь текла на удивление спокойно и однообразно. В ней не было особых радостей, но зато и не было больших горестей. А это казалось Кэтрин главным. Пусть лучше будет однообразие, чем неприятности и страдания. Душевный покой — вот что важнее всего.