Неизбежное

ПЕРИОД ЛЕОНИДА КРАВЧУКА

Под чутким руководством Коммунистической партии Советский Союз прекратил свое существование.

Под чутким руководством Коммунистической партии Украины прекратила свое существование Украинская ССР.

Руководитель Компартии Украины Леонид Кравчук, которому по должности полагалось отстаивать «нерушимое единство России и Украины», проявил себя подлинным хамелеоном и собственноручно запустил создание Декларации о независимой Украине.

Кравчуку и его окружению это понадобилось, чтобы удержаться на плаву во время крушения СССР. Слишком большими для них были ставки.

Партийная элита Украины в последние годы перед развалом СССР сколотила поистине сказочное состояние и едва ли хотела его потерять. О масштабах этого состояния мы знаем благодаря парламентской комиссии, которая решала вопрос национализации имущества КПСС и ВЛКСМ на территории Украины.

В 1991 году итоги ее работы доложили в Верховной Раде.

Доклад пестрел интересными фактами о том, чем реально занималась верхушка Компартии Украины: перепродажами имущества, сдачей в аренду зданий, организацией кооперативов и банков.

Ее имущество состояло из счетов на миллионы советских рублей, почти тысячи домов, в том числе жилых, многих усадеб, баз отдыха, санаториев.

Члены партии не гнушались использовать партийные активы для учреждения разных фирм и всевозможных коммерческих ассоциаций.

Их деловая хватка поражала. К примеру, Компартия Украины взимала арендную плату за эксплуатацию домов, построенных за государственные средства, продавала здания, полученные от государства бесплатно.

По мнению комиссии, Компартия Украины постоянно присваивала государственные средства и имущество.

Говоря начистоту, коммунистическая верхушка Украины занималась присвоением, размещением и отмыванием денег. Понятно, что при таких приоритетах она забыла об идеологической борьбе. Зато собственное состояние сумела отстоять. Многое удалось спасти от национализации, в том числе коммерческую недвижимость.

Доклад комиссии позже дополнил известный киевский журналист Василий Анисимов. Он показал, что компартия успела придумать отличное убежище для партийных денег, создав Киевский патриархат Филарета — Денисенко. На счета патриархата перевели деньги Компартии Украины накануне ее запрета в 1991 году. Речь шла о 25 миллионах рублей. Филарет не постеснялся публично поблагодарить Кравчука за столь крупное пожертвование, а вскоре не просто поддержал его кандидатуру на президентских выборах, но и организовал церковный фонд в его поддержку, перечислив туда 600 тысяч рублей.

В таком интересном положении элита Советской Украины стала элитой независимой Украины.

Идеологически — все предавшая, экономически — пряча и перепрятывая партийно-государственные финансы.

В 1990 году Верховный совет Украинской ССР принял Декларацию о государственном суверенитете Украины. Украина провозгласила свое гражданство, экономическую самостоятельность.

Спустя тридцать лет Кравчук не без гордости говорил, что декларация стала первым в истории Украины документом, который реально определил ее суверенитет. По его словам, декларация «разбудила часть украинского общества и народа, вселила в него веру, что суверенитет и независимость возможны».

Дальше в том же интервью Кравчук посчитал нужным пройтись по разным болевым точкам украинского общества, напомнил про голодомор и репрессии, но не напомнил один очень важный пункт декларации.

Он заключался в словах: «Украина обеспечивает равенство перед законом всех граждан независимо от происхождения, социального и имущественного положения, расовой и национальной принадлежности, пола, образования, языка, политических взглядов, религиозных убеждений, рода и характера занятий, места жительства и других обстоятельств».

И еще: «Украина торжественно провозглашает о своем намерении стать в будущем постоянно нейтральным государством, которое не принимает участия в военных блоках и придерживается трех неядерных принципов: не принимать, не производить и не приобретать ядерного оружия».

«Постоянно нейтральным»…

Что было дальше — хорошо известно.

17 марта 1991 года состоялся провальный Всесоюзный референдум о сохранении СССР.

Одновременно с ним в Ивано-Франковской, Львовской и Тернопольской областях Украины устроили областной референдум с вопросом, нужно ли Украине стать независимым государством, которое самостоятельно решает вопросы внутренней и внешней политики? «Да» ответили почти все: 88,3 % проголосовавших.

А в Крыму немногим раньше прошел другой референдум — о государственном и правовом статусе Крыма. Здесь — противоположная картина. 93,26 % положительно ответили на вопрос: надо ли воссоздать Крымскую автономную ССР как субъекта Союза ССР и участника Союзного договора?

Тем самым в ближайшее будущее Украины противоречащими друг другу результатами референдумов закладывались мины.

Раздираемый собственными разногласиями СССР уже не мог обеспечить не только целостность Украины, но даже свою собственную.

Украина шагала к реальной независимости.

В те годы миллионными, если не миллиардными тиражами издавались листовки, объединенные общей идеей: «СССР грабит Украину!» В них Союз выглядел злой мачехой, без которой Украина тут же станет процветающей страной.

«Наживаясь за наш счет, с нами рассчитывались Чернобылем, отравленной водой и землей, болезнями наших детей. Прибыль от продукции, выработанной в Украине и проданной за границей, делилась: Союзу — 98,8 %, Украине — 1,2 %. Не нужно ждать, что сразу после провозглашения независимости Украины мы начнем очень хорошо жить. Но через 5–7 лет настоящей независимости мы сможем приблизиться к уровню передовых стран».

Позже Кравчук признавал, что пропагандистская кампания «Украина кормит Советский Союз» была срежиссирована, чтобы народ отказался от идеи Союзного договора и сохранения СССР.

В общественном сознании Украину рисовали житницей, которая кормит хлебом, молоком и мясом весь Советский Союз, дает ему уголь и металл.

Кампания совпала с экономическим кризисом в СССР и на Украине.

В магазинах было пусто. Продукты стали дефицитом. Разгорались протесты.

К примеру, по Чернигову прокатились стихийные акции, которые получили название «колбасная революция». Началась она на остановке рядом с полупустым гастрономом, когда кто-то из рабочих радиоприборного завода заметил, что с задего двора гастронома выехала черная «Волга» секретаря обкома и у нее из багажника выпала колбаса. Рабочие остановили и обыскали машину, а потом протащили ее по проспекту. Несколько дней недовольные выходили на улицы. Про митинги доложили в ЦК Компартии Украины, затем Горбачеву. Было принято решение пойти на уступки.

На фоне разрухи особенно притягательными звучали обещания молочных рек с кисельными берегами. Их использовали и недавние коммунисты, и националисты — обе группы искренне хотели скорее попасть в независимую Украину, хотя и по разным причинам.

Вместо того чтобы честно признаться: «Да, мы хотим независимой Украины, но независимость означает, что Украине может быть не только хорошо, но и плохо, могут быть и будут проблемы, и нам придется их решать самостоятельно», — людям вешали лапшу на уши.

Вместо того чтобы провести аудит промышленности и принимать программы по ее развитию, все пустили на самотек.

К моменту распада СССР Украина имела все возможности, чтобы стать процветающим независимым государством. Она была одной из крупнейших и процветающих республик.

Три основных ее преимущества в экономике — тяжелая промышленность, добыча угля на Донбассе и сельское хозяйство центральных областей.

В культурном отношении Украина тоже была исключительно богатой: целый коктейль национальностей со своим фольклором, писателями, поэтами. В Киеве, Харькове и Львове работали старейшие университеты. Во всех крупных городах были целые россыпи институтов.

По размеру территории Украина стала крупнейшим государством Европы. В ней проживало почти 52 миллиона человек.

Все долги СССР взяла на себя Российская Федерация, то есть у Украины их не было. Зато ей досталась треть промышленного потенциала СССР: мощности, сопоставимые с ФРГ.

Были развитые отрасли ракетостроения, авиационной промышленности, металлургии, нефтепереработки, кораблестроения. Перспективы открывались блистательные, хотя требовалось преодолеть экономический кризис девяностых годов.

С таким багажом самостоятельная Украина вышла на сцену мировой экономики.

Была ли она готова войти в систему мирового разделения труда?

Знала ли, чем придется жертвовать, и была ли готова жертвовать?

Нет, нет и нет.

Людям не стали объяснять, что никакая страна не будет делать для Украины что-то бесплатно. Не говорили, что на Украину придет агрессивный, экспансионистский капитал. Не понимали сами, что Украина — ценный козырь для борьбы Запада с наследницей СССР — Российской Федерацией.

В 1991 году завершил свое существование СССР. Украина стала полностью независимым государством. Ее движение в сторону анти-России еще не казалось неизбежным. Напротив, вся риторика украинской верхушки накануне и при провозглашении независимости была пронизана «демократизмом» как альтернативой национализму оуновцев и диссидентов.

Несмотря на националистические настроения в украинском обществе, которые росли с начала перестройки и до провозглашения независимости, национализм еще не получил серьезного политического представительства.

Причин было две.

Во-первых, инерция советского интернационалистического воспитания, противоположного националистическим идеям.

Во-вторых, личное политическое противостояние на президентских выборах 1991 года недавнего коммунистического аппаратчика Леонида Кравчука и диссидента Вячеслава Черновола.

Это позже Кравчук превратится в националиста, не очень отличимого от Черновола, а в 1991 году ему приходилось отыгрывать настроения более консервативного и демократического электората, показывать себя противоположностью националистам.

В агитационных материалах Кравчук обещал, что «ни в коем случае не будет допускаться насильственная дискриминация русских», что «любые попытки дискриминации по национальному признаку будут решительно пресекаться», и даже так: «Построим независимую Украину как общий дом украинцев и русских».

Агитация агитацией, но ведь принимали и соответствующие законы, имевшие гораздо больший вес, чем предвыборные листовки.

Накануне президентских выборов, 1 ноября 1991 года, увидела свет «Декларация прав национальностей Украины». В ней четко прописано, что Украинское государство гарантирует всем народам равные права — политические, экономические, социальные и культурные: «дискриминация по национальному признаку запрещается и наказывается по закону», в регионах «наравне с государственным украинским языком» могут функционировать другие. И отдельно про русский: «Украинское государство обеспечивает право своим гражданам свободного пользования русским языком».

1 декабря 1991 года на президентских выборах опытный аппаратчик Кравчук легко победил отбарабанившего свои семнадцать лет по политическим статьям Вячеслава Черновола.

Леонид Кучма так объяснял поражение Черновола: «Украина — не Прибалтика. Она все-таки не чувствовала себя ни оккупированной территорией, ни колонией. Еще были сильны и просоветские настроения. Все решали голоса востока и центра, а победить в этих регионах Черновол не мог. Большую роль играла номенклатура на местах. По существу президента выбирала она. Население ориентировалось на нее».

Было и еще одно важное обстоятельство, работавшее против Черновола: в 1991 году люди выбрали украинскую независимость, и для многих это был очень непривычный и радикальный шаг. В таких условиях голосование за Кравчука виделось более естественным и надежным, народу он казался понятнее и ближе, чем экс-зэк Черновол.

Проигрыш на президентских выборах 1991 года подкосил Черновола, который искренне не понимал, почему народ выбрал недавнего коммуниста Кравчука. Черновола вскоре выдавили из «Руха», он осел на посту председателя Львовского облсовета. В 1999 году он погиб, не дожив до «оранжевой революции» и не увидев воплощения своих идей.

Другие диссиденты на Украине тоже не прижились. Их крах произошел в 1993 году одновременно с окончательным крушением экономики Украины.

Произнесенная на учредительном съезде «Руха» фраза: Украина — это «республика, которая кроме себя могла бы прокормить пол-Европы», — была яркой и запоминающейся.

Ее припомнило диссидентам большинство населения Украины, которое в конце концов догадалось: те, кто обещал, что независимая Украина, «кормившая весь Советский Союз», попадет в экономический рай, — не просто фантазеры, а обманщики.

Потеряв поддержку украинского избирателя, не нужные Западу, диссиденты оказались за бортом даже литературы. Их некоторое время издавали в Киеве и на Западной Украине, но книги не пользовались спросом: мало кого волновали перипетии сталинско-брежневского периода.

Эпилогом стали «прощальные гастроли» диссидентов, которые отправились по странам проживания украинской диаспоры и выступали, пока окончательно не растеряли былую популярность.

В инаугурационной речи Кравчук много говорил про Россию и россиян.

С независимой Россией он, хотя бы на словах, собирался строить прочные и дружественные отношения.

Кравчук рассказывал про общую с Россией историческую судьбу, про двенадцать миллионов россиян, которые живут на Украине и которых едва ли можно назвать «национальным меньшинством». «Мы не сделаем никаких шагов, которые позволили бы воспользоваться ими и разыграть «русскую карту», — обещал он.

После победы Кравчук не стал куда-то переезжать и остался в родном для себя здании ЦК Компартии Украины: Киев, Банковая, 11. Его окружение тоже не сильно поменялось и осталось сплошь коммунистическим.

Первый премьер — Витольд Фокин, с 1971 года поднимался по иерархической лестнице Госплана УССР.

Начальник охраны — Василий Вакуленко, который занимался безопасностью еще коммунистических лидеров УССР Владимира Щербицкого и Владимира Ивашко.

Министр иностранных дел — Анатолий Зленко, сотрудник МИД УССР с 1967 года.

Министр внутренних дел — Андрей Василишин, в советской милиции с 1957 года.

Министр обороны — Константин Морозов, в Советской армии с 1967 года.

Председатель Службы безопасности Украины — Евгений Марчук, в органы КГБ пришедший в 1963 году.

Может показаться, что во власти произошла просто смена вывески. Однако политика стала меняться.

Уже в президентство Кравчука официально стартовали процессы, значение которых раскрывается только в контексте проекта «Анти-Россия». Они происходили при непосредственном участии Кравчука, например раскручивание темы «голодомор — это геноцид украинцев».

Противостоявший националистам на выборах Кравчук, говоря начистоту, попросту украл впоследствии эту концепцию у своих оппонентов. А она — неотъемлемая часть проекта «Анти-Россия».

Уже в 1993 году на Украине состоялась международная научная конференция, посвященная голодомору. В своем выступлении Кравчук назвал трагедию спланированной акцией «тогдашнего политического руководства Союза», из-за которой погибли миллионы украинцев, а сама земля Украины была «обескровлена и опустошена».

Позже слово «геноцид» в отношении голодомора у Кравчука от зубов отскакивало.

В 2018 году он объяснял, что руководство СССР врало, когда причиной страшного голода называло засуху. По его словам, материалы из архива Гидрометцентра СССР ясно показывают: «голод был актом геноцида украинцев». Как сводка погоды подтверждает факт именно геноцида — не объяснял. Это, по мнению Кравчука, так ясно и прозрачно, что не нужны никакие доказательства, в том числе юристов и историков.

Инерция еще удерживала отношения с Россией на приемлемом уровне.

При Кравчуке приняли закон «Об основных направлениях внешней политики Украины».

Про Россию сказано, что для Украины отношения с этим соседом — это «отношения особого партнерства, поскольку от их характера в значительной степени будет зависеть судьба прогрессивного демократического развития как Украины, так и Российской Федерации, стабильность в Европе и во всем мире». И далее про добрососедство, взаимоуважение и партнерство. Это стоит подчеркнуть: верхушка Украины понимала, что без тесных и дружественных связей с Россией развивать страну не получится.

Основной бедой Кравчука стала его безыдейность. Из бывшего партийного аппаратчика вышел исключительно серенький и никому не интересный президент.

Он не понимал и не мог понять важность демократии, потому что был сформирован советской идеологией. Отсюда — шараханье в сторону национализма, пустые обещания, раскручивание темы голодомора.

«Компартийному догматику, от зубов которого отскакивали цитаты из Маркса — Энгельса — Ленина, было проще сделать своим весь комплекс цитат из Бандеры — Стецько — Лебедя, чем предложить Украине действительно демократическую идеологию гражданского общества, где независимая Украина была бы государством украинцев, россиян, всех населяющих ее национальностей», — метко обрисовал Кравчука один из лидеров «Народного Руха Украины», бывший министр юстиции Украины Александр Лавринович.

В 1994 году Кравчук ожидаемо потерпел поражение на президентских выборах и в отставке занял удивительную позицию.

Он поддерживал любого следующего президента Украины, в том числе придерживающихся противоположных ему взглядов.

Здесь тоже сказалось партийное воспитание: хотя коммунистической партии давно уже не было, привычка следовать «генеральной линии КПСС» у Кравчука осталась.

В 2021 году, незадолго до смерти, Кравчук умудрился поставить жирный крест на своей репутации и назвал закрытие «пророссийских телеканалов Медведчука» оправданным, потому что они «целенаправленно разрушали основы украинского государства». Причем именно эти телеканалы («112 Украина», NewsOne, ZiK) способствовали тому, что 85-летний Кравчук накануне президентских выборов 2019 года опять появился в эфире.

Кончину Кравчука мало кто заметил. Траура не было ни в день его смерти, ни в день его похорон.