Неожиданный наследник-2

Глава 11

Ноябрь 1765 года, Санкт-Петербург, Российская империя.

Казалось, что меня уже ничем не удивить. Но Степан Иванович смог. Ещё и такая откровенность, несвойственная людям его звания. Я всё-таки не совсем неуч, как многие считают, и внимательно наблюдаю за происходящим вокруг. И вопрос у меня возник вполне логичный.

— Зачем вам это?

Снова змеиная усмешка, должная изображать улыбку.

— Всё очень сложно, но я постараюсь объяснить. Только позвольте отдать приказ, дабы мои люди были готовы к немедленному выступлению. Вы же в первую очередь устремитесь освобождать супругу? — дождавшись моего кивка, Шешковский махнул рукой, и к нему подбежал человек.

Я никому доверять не собираюсь, поэтому держу руку на рукояти кинжала. Неожиданного удара шпагой я не боялся, ибо испанец заставил меня надеть кольчугу. Но лучше поберечься, ибо выстрел моя защита не выдержит. Между тем глава экспедиции быстро отдал приказ неприметному мужичку, выглядевшему как купец средней руки.

— Мы уже обсуждали этот вопрос, — Степан Иванович повернулся ко мне и продолжил беседу, — Можете верить или нет, но я действительно служу России, а не очередному владыке. Если возвращаться к вашему влиянию на сложившуюся ситуацию, то оно сродни половодью. И чем больше тает снег, тем сильнее прибывает вода. Даже смерть Павла Петровича — вполне себе рядовое событие. Просто надо было выбрать наследником вашего брата или сестру. К сожалению, мы ошиблись и теперь вынуждены расхлёбывать последствия. Плохо, что уже пролилась кровь. Но пока можно обойтись наименьшими жертвами. И снова всё зависит от вас.

Поразительный человек! Взял и переложил на меня ответственность за происходящее. Ещё и взвалил дополнительный груз.

— Не надо перекладывать на меня чужую вину, — отвечаю спокойно и даже насмешливо, — Екатерину убили вы. А я не имею отношения ни к одному из событий, предшествующих мятежу. А про заговорщиков даже не слышал. Сейчас за мной полтора десятка людей, а в столице более трёх полков, которые поддерживают две группы мятежников. Думаю, преимущество не на моей стороне. Встань я во главе заговора, то располагал бы сейчас совершенно иными возможностями.

— Вы причина случившегося! И только вам по силам остановить противостояние с наименьшими потерями. Я никого не обвиняю, а описываю сложившееся положение. Здесь хватает зачинщиков и виноватых. А моё упущение привело к открытому противостоянию, которое может привести Россию к ужасным испытаниям.

Пока я слышу только потоки слов и ничего по делу. Правильно поняв мой взгляд, Шешковский продолжил рассказ.

— Интрига, переросшая в заговор, родилась сразу после вашего появления в высшем свете. Сторонники императрицы стали опасаться возвышения наследника, вдруг оказавшегося не юродивым, а вполне себе умным человеком, пусть и недостаточно образованным. Но это привлекло на вашу сторону недовольных из знатных родов и простых дворян. Ещё все эти сказки, учебники и приверженность ко всему исконно русскому. Понятно, что в первую очередь аристократия недовольна излишним возвышением Орловых, Вяземского, Панина, Бецкого, Суворова, Шкурина и прочих. Конечно, в окружении императрицы есть Дашкова и Николай Салтыков, представляющих самые знатные фамилии. Только обиженных гораздо больше.

Шешковский некоторое время молчал, разглядывая покосившееся строение. Мы в своих нарядах забавно выглядели рядом с этой лачугой.

— Разногласия увеличивались, и ситуация зашла в тупик. Думаю, даже ваша смерть не могла уже ничего изменить, — неожиданно произнёс вельможа и посмотрел мне в глаза, — Надеюсь, вы поняли, о чём я?

— Екатерина хотела дождаться рождения моего ребёнка. Будь достаточно времени, то лучше двоих. Далее, я бы неожиданно скончался от геморроидальных колик или похожей напасти, — отвечаю с усмешкой, — Тем более что императрица перетащила Каролину на свою сторону. Пока это неочевидно, но через несколько месяцев я бы получил врага вместо жены.

— Да, мы все ошиблись. Не удивлюсь, что вы сразу догадались о подоплёке интриги, — вельможа ожидал подтверждения догадки, но я промолчал, — Впрочем, это не важно. Касаемо дальнейших событий, то они понеслись вскачь, как взбесившаяся лошадь. Одно событие тянуло за собой следующее. Началось всё с беременности графини Строгановой, которая спутала карты обеим сторонам. Жалко, что я отсутствовал в столице. Можно было попробовать всё остановить. Но произошедшего уже не вернуть.

Если глава экспедиции надеялся вызвать у меня взрыв чувств, то он ошибся. А мой вопрос, заданный вполне буднично, несказанно его удивил.

— Аню отравили по наущению Алексея Орлова?

— Так точно, — вдруг по-военному ответил Степан Иванович.

— Продолжайте.

— Далее общество взбаламутила Уложенная комиссия. Случись выборы депутатов при иных обстоятельствах, то всё прошло бы тихо и спокойно. Но в губерниях начались весьма бурные обсуждения, вызванные деятельностью интриганов. В итоге наказ от сословий, и состав депутатов будет отличаться от того, что желала Екатерина Алексеевна. А затем эта непонятная интрига с якобы женитьбой Фёдора Орлова на вашей сестре. Хорошая затея, ставшая последним камнем, начавшим обвал, — Шешковский вздохнул, будто набирая воздух перед погружением в воду, — Из-за несвоевременности данного шага, даже сомневающиеся и трусы встали под знамёна заговорщиков. Не удивлюсь, если его вдохновители сами не предполагали подобного. А уж как удивилась императрица! Признаюсь, даже я не ожидал такого единения.

Я об этом не знал. Ведь большую часть времени пришлось уделять супруге и учёбе. Только в рассказе Степана Ивановича есть один непонятный момент.

— Но зачем было устранять Екатерину? Она всегда умела договариватся даже с откровенными врагами.

— Всё просто. Императрица по закону не имеет прав на престол, о чём аристократия начала заявлять открыто. В ответ Её Величество поддалась уговорам Орловых, решив применить против недовольных силу, невзирая на их происхождение и заслуги. Даже Пётр Великий не позволял себе подобных деяний, подвергнув аресту и опале десятки представителей знатнейших фамилий. А он располагал совершенно иными возможностями. Всё это могло вылиться не просто в очередной мятеж, а настоящую войну. Подобный поворот мог ослабить Россию и сделать её беззащитной перед врагами. Нас бы выбили из Польши, а османы могли захватить немалые земли в Поднепровье и Придонье. Держава за короткий срок потеряла бы завоевания, стоившие немалой крови. А ведь есть ещё шведы.

Шешковский снова замолчал, уделив внимание почерневшим от времени брёвнам, покрытым мхом.

— Противоречий среди русской знати хватает. И дать ей возможность сводить старые счёты — истинное самоубийство. Поэтому мне пришлось устранить императрицу. Другого пути не было, а промедление грозило непредсказуемыми последствиями.

— А вы предвидели попытку Орловых захватить власть и объявить царём Петю?

Меня действительно волнует ответ Степана Ивановича. Ведь до той самой внутренней войны, осталось совсем чуть-чуть.

— Да. Я предвидел действия Алексея и его сторонников. Удивил только Василий Суворов, занявший нейтральную позицию, и ряд вельмож, пытающихся отсидеться в сторонке. Но главное — мятеж не перельётся в войну, оставшись одним из многочисленных переворотов, которые начались ещё при Петре, свергнувшем Софью.

— Тогда почему не устранили меня? Ведь это напрашивается в первую очередь. Есть мои братья и сестра, которые далеки от обычной жизни и могли бы стать куклами в руках заговорщиков.

— Я сегодня откровенен. Поэтому не буду скрывать, что подобный расклад рассматривался, — снова удивил меня Шешковский, — Признаюсь, иногда вы меня пугаете, так как являетесь совершенно непонятной фигурой. Откуда все эти знания и здравые рассуждения? Меня точно не запутать россказнями про Соловецких иноков, одаривших знаниями несчастного отрока. Но России нужен правитель, а не кукла, как вы верно заметили. Поэтому есть только один человек, достойный императорской короны, который поможет избежать нового Смутного времени. Кроме вас, просто нет иных кандидатов.

Если это лесть, то она бесполезна. Я и без опричника знаю, что просто обязан занять трон. Дабы спасти Русь матушку, конечно. Ха-ха!

— Послание к Суворову отправлено. Василий Иванович, несмотря на некоторые разногласия, является сторонником моей идеи. Он точно не позволит Орловым надеть тиару на куклу. Но договаривать с ним, как и с представителями главных родов, придётся вам. Моя миссия закончена, и я готов понести любое наказание за совершённые деяния. Разрешите только довести до конца переговоры с главными фигурами мятежа и урезонить излишне зарвавшихся гвардейцев с вельможами?

Очень неожиданный подход. Натворил дел — и в кусты. Но хоть предложил помочь, дабы дать укорот бузотёрам.

— Все решения о судьбах своих сторонников я приму после наведения порядка, — отвечаю, немного подумав, — Пока предлагаю дойти до ставки, где мы согласуем дальнейшие действия. Вы располагаете знаниями о происходящем, поэтому встанете во главе моих людей. Или назначите подходящего человека. Но приоритетной задачей должно стать освобождение моей супруги. Она моя венчанная жена. Как бы всякая погань ни злословила за нашими спинами. И защитить её — моя прямая обязанность.

Ещё немного подумав, продолжаю.

— Алексей и Фёдор Орловы, Козмин[1], Бецкой[2], Суворов, а также Вяземский со всем ближним кругом императрицы нужны мне живыми. Именно вы будете отвечать за их неприкосновенность. Если они вдруг умрут, то я должен знать фамилии людей, виновных в их гибели, а заодно заказчиков убийства. Касаемо глав семей и прочих заговорщиков, то я никому ничего не обещал. Нет, придётся людей наградить, они ведь заслужили. Но как бы их ни расстроила моя благодарность, — произношу с усмешкой, глядя на растерявшегося Шешковского, — Мы пока не будем сообщать этим господам о моих мыслях. А то вдруг они начнут разбегаться, аки тараканы, увидевшие свет. Только всех сенаторов необходимо вызвать немедленно. Как и послать сообщения от моего имени командующим полками, расквартированных в столице. Кто успеет встать на мою сторону, возможно, останется на своём месте. А другие будут кузнецами своего несчастья, и им следует обижаться только на себя. Коли у вас нет возражений, то предлагаю начинать. Всё остальное обсудим после победы.

— Слушаюсь, Ваше Императорское Величество! — ответил вельможа и склонил голову.

— Знаю, что у вас есть причины мне не верить. Но я изменила своё отношение к вам. Просто слишком много всего свалилось одновременно, и я растерялась. Сложно распознать золотой самородок, лежащий в грязи. Простите, я…

— Доктор, — кричу на стоящего рядом Крузе, — Сделайте хоть что-то!

Карл Фёдорович засуетился вокруг истекающей кровью Каролины. Но, судя по побелевшему лицу и отсутствию дыхания — это конец. Немец сразу наложил повязки, предварительно смазав рану каким-то снадобьем. Благо пуля прошла навылет, и не пришлось её выковыривать.

Я же пытаюсь осознать слова умирающей супруги и не могу понять. Почему это произошло? Зачем бог забрал жизнь этой дурочки, решившей поиграть в опасные игры?

А ведь всё начиналось достаточно успешно. Шешковский к моему несказанному удивлению, не стал претендовать на командование моими сторонниками, оставив старшим дона Алонсо. Глава экспедиции стал эдаким советником, стоящим за спиной военачальника, помогающего ему решить непростые задачи.

После небольшого совещания мы определились с главной задачей и приступили к её выполнению. Испанец быстро назначил командиров отдельных отрядов, посоветовавшись со Степаном Ивановичем. Я в эти вопросы не лез и просто наблюдал за происходящим.

Примкнувшие к нам семёновцы и несколько офицеров из других полков стремительно приблизились к Аничкову дворцу, начав его захват. Судя по движениям и ухваткам пятёрки, составлявшей наш авангард, господа ранее служили не в гвардии, а ином полку, где успели повоевать. Уж больно тихо они двигались и действовали слаженно, обходясь без лишних слов. Прямо какие-то пластуны, о которых мне рассказывал Майор, советуя подобрать несколько таких умельцев для формирования собственной охраны. Где их раздобыл Шешковский, уточню у него после подавления мятежа. Но даже столь необычные воины не спасли нас от провала.

Сначала всё шло спокойно. Мы смогли захватить двор, а затем первый этаж. Я приказал не убивать людей без нужды. Поэтому бойцы просто спеленали караул, который весьма плохо относился к своим обязанностям. Вообще, гвардия сильно разочаровала. Происходящее похоже на какой-то театр глупости и разгильдяйства.

Вход в особняк охранял всего лишь один юный гвардеец, который не успел удивиться, как оказался с заломленными руками и кляпом во рту. Быстрый вопрос, заданный зловещим шёпотом, и часовой указывает на две комнаты. Вернее, это помещения для гостей, где есть гостиная, спальня и уборная. Именно там и разместились две компании. Судя по доносившемуся гоготу и выкрикам, преображенцы весело проводили время, не ограничивая себя в питие.

А вот далее меня ждала совершенно неприятная картина. Сначала люди Шешковского захватили комнату с двумя офицерами, а ко второй, где расположились солдаты, приставили человека. Ворвавшиеся воины не дали двум офицерам даже удивиться. Оно и немудрено. Ведь один гвардеец был совершенно пьян, а второй недалеко от него ушёл. При этом более невменяемый мятежник предстал перед нами в совершенном неглиже. Думаю, он и не понял, что с ним произошло. Его товарищ бешено вращал глазами и сначала пытался вырваться. Но удар по почкам сразу привёл его в чувство.

Только меня волновал совершенно иной человек. Марта, молоденькая служанка, привезённая супругой с Гессена, тоже находилась в комнате. Передо мной предстало ужасное зрелище. Девушку связали, вернее, распяли. Сглатываю подступивший комок и пытаюсь сдержать выплёскивающуюся наружу ненависть.

Юный возраст и невинность не смутили двух изуверов. Судя по запёкшейся крови на внутренней поверхности бёдер, потёкам семени и синякам, служанку насиловали долгое время. Сама девушка не могла говорить, а просто тихо всхлипывала и тряслась, будто она находится на морозе. Суки! Ваня будет мстить!

Развязываю верёвки, укрываю Марту простынёй и пытаюсь погладить её по слипшимся волосам. В ответ она дёрнулась и попыталась сжаться в комок, но у неё не было сил даже на это. Я сразу вышел из комнаты, решив прислать к девушке Крузе, как только мы освободим Каролину и захватим дворец.

Во втором помещении происходило нечто похожее. Только здесь резвились нижние чины. Шестеро солдат загнали в комнату служанок, повариху и нашу прачку. Когда я появился, бойцы уже складывали связанных насильников в угол, а женщины, подвывая, шебуршали одеждой в спальне. Вокруг стоял смрад от дешёвого пойла, табака и блевотины. Кто-то из бравых гвардейцев не выдержал, решив оставить подарок в моём доме.

А вообще, поведение преображенцев необычное. Гвардейцы ведут себя в доме наследника престола, будто вандалы в захваченном городе. Это просто кричит о том, что от меня решили избавиться и не воспринимают, как политическую фигуру. Тем сильнее удивятся Орловы и их сторонники, когда будут арестованы.

Разглядываю вяло брыкающихся солдат и всё сильнее начинаю ненавидеть гвардию. И это лучшие солдаты империи?

Тут из спальни вынырнула смущающаяся прачка. Аглая, я вспомнил имя обычно весёлой девицы. Но сейчас вместо румянца её лицо залито краской стыда, а сама она потеряла обычный задор. Оно и немудрено, учитывая произошедшее непотребство.

— Ваше Высочество…Я… — начала прачка, но тут же сникла и опустила глаза.

— Аглая, говори, чего хотела. Времени нет, но помогу чем смогу. А далее я всех вознагражу, ибо вы пострадали из-за меня.

— Ну что вы! Не нужны нам награды. Я хотела попросить за Игната Спиридоновича, который наш мажордом. Эти, — глаза девицы полыхнули ненавистью, когда она указал на мычащих пленных, — Измывались над ним и всячески унижали. Всё хотели вытребовать, где находится ваша казна. Своего разбойники не достигли, зато били управляющего смертным боем, ещё и четверых лакеев, кои им не понравились. Надо бы их спасти, ведь на улице холодно, а они сидят в погребе.

Поворачиваюсь к Пафнутию, который сразу кивнул и побежал отдавать распоряжения. А сам я обдумал забавную мысль. Майор настаивал на создании своей команды, состоящей из верных людей. Так почему не сформировать её из слуг? Ведь ту же Екатерину Шешковский смог отравить. А ещё каждый дворец наполнен шпионами, которые за малую деньгу готовы выдать любой хозяйский секрет. Господа почему-то считают крепостных слуг бесчувственными чурбанами, либо обязанными им по гроб жизни. Но это обыкновенная глупость. Многие дворовые люди просто ненавидят своих господ или просто алчны и глупы. Потому они всегда готовы рассказать о хозяевах самое сокровенное. Надо будет поручить это дело Антону Ульриху. Не прямо, а через какого-нибудь человека. Пусть отец послужит мне на благо. А вот военных и чиновников, которые должны претворять мои идеи, придётся подбирать самому. И лучше здесь не спешить, дабе не напугать аристократию, в очередной раз показавшей ядовитые зубы.

На втором этаже сначала всё шло похоже. Люди Шешковского быстро поднялись по лестнице и попытались захватить двух офицеров, расположившихся перед покоями, которые занимали мы с Каролиной. Но вдруг снизу раздался топот десятков ног. Это не сдержались остальные офицеры, решив поучаствовать в штурме, а заодно показать свою решимость передо мной.

Придурки! Они всё и испортили. Пока пятёрка пыталась связать всполошившихся преображенцев, распахнулась дверь, и в анфиладу выскочила Каролина. Одновременно из-за её спины раздались два выстрела, которые произвёл притаившийся захватчик. Может, он подумал, что в помещение проникли освободители. Или у него был приказ убить мою жену и меня. Ведь одна из пуль просвистела возле моего уха. Неважно! Тело супруги только упало на паркет, как двойка бойцов оказалась возле стрелка, начав его вязать.

— Живьём!

Кричу воинам, подбегаю к Каролине и зажимаю рану платком. Пуля попала ей в ключицу. Через мгновение рядом появился Крузе, и мы сразу перенесли раненную в спальню.

Смотрю на доктора, хлопочущего над бездыханным телом супруги, и пытаюсь осознать происходящее. Либо я был предвзят, либо она умело прятала свои сокровенные желания. Сейчас это неважно. Но я склонен верить, что человек не будет врать на смертном одре. А то, что принцесса умирает, нет никаких сомнений. Худо, что мне уже ей не помочь.

Хотя! Есть убийца и старшие офицеры. И они точно не уйдут от наказания. Каролине уже всё равно, зато я получу хоть какое-то удовлетворение от свершившейся справедливости.

Будто прочитав мои мысли, рядом оказался Шешковский.

— Старший над преображенцами капитан Власьев, недавно приближённый Орловыми. А стрелком является его дружок — Лука Чекин[3]. Тоже из однодворцев и готов отплатить благодетелю, свершив любое деяние, даже идущее вразрез с дворянской честью.

Угу. Я уже имел возможность поближе познакомиться с местными нравами. Думаю, не вся благородная публика состоит из подлецов и шлюх, но уж половина точно.

— Оба мятежника тоже на вас, Степан Иванович, — отвечаю экспедитору, — Пока предлагаю провести совещание с соратниками. А далее — Зимний.

[1] Сергей Матвеевич Козмин (1723 — 1788) — тайный советник, статс-секретарь Екатерины II, которая, вступив на престол, назначила его принимать челобитные. Скоро стал близок к императрице и всегда ездил с ней в карете, вместе с графом Г. Г. Орловым и любимой фрейлиной, А. В. Паниной.

[2] Иван Иванович Бецкой (1704 — 1795) — русский государственный деятель, видный представитель русского Просвещения, личный секретарь императрицы Екатерины II (1762—1779), президент Императорской Академии художеств (1763—1794[3]), инициатор создания Смольного института (1764) и Воспитательных домов в Москве (1764) и Санкт-Петербурге (1770) с госпиталем для рожениц. При его содействии были открыты Императорское коммерческое училище, училище при Академии художеств, куда принимали мальчиков разных сословий (кроме крепостных), отделение для девочек-мещанок при Смольном институте. Возглавлял комиссию по каменному строению в Санкт-Петербурге и Москве. Путём воспитания Бецкой стремился создать «новую породу людей» — дворян и представителей других сословий, способных гуманно обращаться с крестьянами и справедливо управлять государством.

[3] В РИ Власьев и Чекин убили Иоанна Антоновича во время мятежа Мировича, пытавшегося его освободить.