Непослушная, милый и няня

Глава 3

Натали

— Как прошел вчерашний день? — спросила Кэти, и ее голос прогремел в динамиках «Субару».

— Отлично, — солгала я. — Она милая.

Вайолет была террористкой в балетной пачке, но ни за что на свете семилетняя девочка не превзойдет меня.

Маленькая соплячка.

Вчера у нас с Вайолет началась война.

Я все еще была немного озадачена силой ребенка. Она подняла ту полную вазу с водой и всем прочим и случайно вылила ее содержимое на меня. Это было чудо, что шип не попал мне в глаз.

Вчера она превзошла меня. Но я поставила точку. Сегодня я приду подготовленная. Если только… мне позволят снова сидеть с ней. Мэддокс может выгнать меня из дома своих родителей, и, хотя мне будет неприятно больше его не видеть, я не буду убита горем. Я найду другой способ оплатить ремонт Магдалены.

После вчерашнего инцидента с красными розами он уставился на меня так, словно увидел призрак прошлого Рождества. Сразу после того, как я выжала свой свитер на голову Вайолет, она в бешенстве помчалась наверх. Я сумела выдавить вежливую улыбку для Мэддокса, прекрасно понимая, что моя белая майка почти не оставляла простора воображению, а затем последовала за его дочерью с мокрым свитером в руке.

Когда пробило пять часов, он нашел нас обеих за маленьким столиком в комнате Вайолет. Она раскрашивала книжку с Санта Клаусом, держа цветные карандаши с такой яростью, что сломала всю коллекцию красных.

Мэддокс предложил проводить меня до двери, но я сказала ему, что сама найду выход. Затем, слащаво попрощавшись с Вайолет, я сбежала в безопасное место своего собственного дома, где мне пришлось дважды посмотреть «Один дома», чтобы улучшить настроение. Если меня сегодня уволят, я уже буду смотреть «Полярный экспресс» с пинтой мороженого.

— Ты что-нибудь слышала от мистера Холидэя? — спросила я. Что-то вроде того, что я вышла из себя и облила его дочь водой из-под роз.

— Э-э, нет. Стоит ли мне этого ожидать?

— Нет, — сказала я слишком бодро. — Все хорошо.

— Еще раз спасибо, что делаешь это. Я свободна завтра и в субботу, у тебя есть мой сотовый, если тебе что-нибудь понадобится.

— Принято. Счастливого Рождества.

— Счастливого Рождества.

Закончив разговор, я продолжила движение по дороге и свернула на частную полосу Холидэев. Сегодня дом был таким же впечатляющим, как и вчера, и припарковавшись у парадного входа, я воспользовалась моментом, чтобы оценить детали, которые пропустила вчера. Медные водостоки. Резные фронтоны. Подъездная дорожка — отапливаемая, судя по отсутствию снега и струйкам пара, поднимающимся от черной поверхности.

На что было похоже иметь такие деньги? Я сомневалась, что когда-нибудь узнаю, и меня это устраивало. Я выросла в обычном доме с тремя спальнями и двумя ванными комнатами, полном любви и смеха. Это была другая валюта, и в этом отношении я была богатой женщиной.

Не то чтобы дом Холидэев не был полон любви. Вчера я случайно встретила Хита и Тобиаса. С учетом того, что Бозмен рос, как и раньше, и наши круги общения разошлись в противоположных направлениях, я не видела ни одного из них годами.

Близнецы, как и Мэддокс, выросли из долговязых мальчишек, которых я помнила по старшей школе, в невероятно красивых мужчин, хотя и не таких привлекательных, как их старший брат.

Я вылезла из папиной машины, мгновенно соскучившись по сиденьям с подогревом. Барни, или Барли, нравился мне своими современными удобствами. Я все еще люблю тебя, Магдалена. Всегда.

Мое дыхание превратилось в облако, когда я открыла заднюю дверь и достала свою сумку. Молния топорщилась. Этим утром я взяла с собой весь свой арсенал.

Сделай это, Вайолет.

Расправив плечи, я направилась к крыльцу, собираясь позвонить, когда тяжелая дверь из орехового дерева распахнулась, и там был он.

Привет, Мэддокс Холидэй.

Черт, он был великолепен.

— Доброе утро, — сказал он.

— Доброе утро. Вы собираетесь меня уволить?

Он рассмеялся, и на его лице появилась ослепительно-белая улыбка с ямочкой. Стайка рождественских певцов, поселившаяся в это время года в уголке моего сознания, запела: «Ал-ли-лу-я».

— Честно говоря, я немного шокирован. — Он придержал для меня дверь, когда я вошла внутрь.

— Значит, присяжные все еще не приняли решение о моем увольнении? — Я поставила сумку, чтобы снять пальто и повесить его на крючок.

— Нет, шокирован, что вы вернулись. Каждый из ваших предшественников сбежал.

— Я не из тех, кто уходит от ответственности. И сегодня я пришла подготовленная. — Я подняла свою сумку и хлопнула по ее боку.

— Сегодня здесь мои родители. — Мэддокс провел нас в гостиную. — Я подозреваю, что мои братья будут поблизости всякий раз, когда их желудки будут заставлять их приходить сюда за едой. Я буду в офисе большую часть дня, но буду доступен, если вам что-нибудь понадобится.

— Я уверена, у нас все будет хорошо. Где Вайолет? — Выходи, выходи, малышка. Пора играть.

Словно услышав мой безмолвный призыв, Вайолет поплелась в комнату. Сегодня без пачки. Вместо этого на ней были джинсы и пушистый красный свитер.

Красный определенно был ее цветом, и не потому, что существовала реальная вероятность того, что она была отродьем Люцифера. Он подчеркивал молочно-шоколадные пряди в ее длинных каштановых волосах. Ее голубые глаза расширились, совсем как у ее отца. Она была бы самым красивым ребенком в мире, если бы не этот хмурый взгляд.

Мы поработаем над его исправлением сегодня.

— Привет, Вайолет. — Я улыбнулась.

Она сверкнула глазами.

Мне придется дать этому ребенку реквизит. Она будет грозным противником, но и я не была типичной няней. Мне нравилось думать, что папа воспитывал меня жестче, чем среднестатистический родитель.

— Вайолет, Натали сказала «привет», — сказал Мэддокс с предупреждением в голосе.

Она скрестила руки на груди и хмыкнула.

Взгляд Мэддокса, полный раскаяния, встретился с моим.

— Не волнуйтесь. — Я подмигнула. — У нас все будет хорошо.

— Я могу позвать свою маму…

— Нет. — Я оборвала его, увидев проблеск надежды во взгляде Вайолет. Это было именно то, чего она хотела. — Здесь все хорошо. Я здесь, — я встретилась взглядом с Вайолет, — на весь день. Весь. Долгий. День.

Мэддокс переводил взгляд с нее на меня.

— Эм…

— Может, нам подняться в твою комнату, Вайолет? Я захватила с собой кое-какие вещи.

Она уставилась на мою сумку.

— Какие вещи?

Я не стала утруждать себя ответом, а просто повернулась и пошла к лестнице, высоко подняв подбородок. Услышав стук ее туфель по деревянным ступеням позади себя, я поняла, что победила.

Мэддокс уставился на нас из гостиной, уперев руки в бока, с выражением недоумения на красивом лице.

Бедный парень. Его ребенок держал его под каблучками своих блестящих туфелек.

Вчера Вайолет сообщила мне, что они переезжают в Монтану. Она не казалась довольной этим. Возможно, это было причиной такого поведения. Возможно, дело было в рабочем графике Мэддокса. Или, может быть, она просто привыкла добиваться своего.

Ну, не со мной. Не на этой неделе.

Мы поднялись по лестнице и направились по коридору к спальне Вайолет, когда из другой комнаты вышла женщина. Я сразу узнала Ханну Холидэй, не только по множеству вывесок недвижимости по всему городу, но и по женщине, которая, как я помнила, болела за своих сыновей на школьных футбольных и баскетбольных матчах.

Она ни разу не забывала взять с собой мегафон.

— О, здравствуйте. — Она улыбнулась. — Вы, должно быть, Натали.

— Это я. — Я улыбнулась в ответ. — Мы никогда официально не встречались, но я закончила школу вместе с Хитом и Тобиасом.

— Да, конечно. — Ханна кивнула. — Они сказали мне вчера вечером. Нам пришлось достать ежегодники.

— Ооо. Пожалуйста, скажите мне, что вы не видели свидетельств апокалипсиса на втором курсе. — И, пожалуйста, скажите мне, что Мэддокса с вами не было.

— Это трудный возраст для всех, дорогая.

Я рассмеялась, когда Вайолет подошла к нам, смотря то на нее, то на меня, пока мы разговаривали.

Ханна коснулась плеча своей внучки.

— Малышка, почему бы тебе не пойти и не взять что-нибудь поиграть, пока я минутку поговорю с Натали.

— Но, бабушка…

— Иди.

Вайолет нахмурилась, но подчинилась.

Когда она скрылась в своей спальне, Ханна глубоко вздохнула.

— Эта девочка.

— У нее есть дух.

— Ха! — Ханна рассмеялась. — Вы такая вежливая.

— Кто «такая вежливая»? — Кит подошел к нам из-за спины Ханны. Он отсалютовал мне своей чашкой кофе. — Доброе утро. Вы, должно быть, Натали.

— Виновата.

— Вы вчера держались молодцом, — сказал он. — Жаль, что меня не было здесь, чтобы увидеть это. Вайолет может быть маленькой засра…

— Кит. — Ханна ткнула локтем мужа в бок.

— Эй. — Он хмуро посмотрел на жену. — Прости. Я хотел сказать, что Вайолет нужен кто-то, кто даст ей дозу ее собственного, э-э… нахальства.

— Возможно, я немного увлеклась.

Он усмехнулся.

— Не-а.

— Хорошо. — Ханна посмотрела на часы, затем на Кита. — Нам лучше идти. Наша встреча в девять, и я хочу сначала заскочить в офис.

— Каждый год я клянусь, что это наша последняя рождественская вечеринка, и каждый год она убеждает меня сделать это снова. — Кит вздохнул. — Удачи вам сегодня, Натали.

— И вам того же. — Я улыбнулась, затем направилась в комнату Вайолет и совсем не удивилась, поймав ее, когда она убегала от двери, где подслушивала. — Я кое-что принесла для тебя.

— Я не хочу этого. — Она плюхнулась за свой стол и взяла красный маркер из стопки. Затем она начала рисовать.

На. Столе.

Эти маркеры можно было стереть, и для очистки поверхности не потребовалось бы ничего, кроме влажной тряпки, но, когда ее голубые глаза метнулись в мою сторону, я пожала плечами, изображая безразличие, подошла к кровати, села и расстегнула молнию на своей сумке.

Содержимое было неотразимо даже для самых трудных детей.

— Мне же лучше. — Я порылась в сумке, отодвинув в сторону пазл, набор «Лего» и чайные чашки. И сразу же потянулась к своему любимому сокровищу на дне.

Вайолет заметила его и ахнула.

Победа. Сладкая, сладкая победа.

— Эй? Здесь есть кто-нибудь? — позвал Мэддокс, постучав костяшками пальцев в дверь комнаты Вайолет.

Я оторвала взгляд от книги, которую мы читали, когда Мэддокс откинул полог нашей палатки и наклонился, чтобы заглянуть внутрь.

— Привет, папочка. — Вайолет улыбнулась. — Мы соорудили палатку.

— Привет, красавица. Выглядит великолепно.

— Нам лучше начать прибираться. — Я закрыла книгу и отложила ее в сторону. Затем подтолкнула Вайолет. — Готова?

Она кивнула и вылезла первой.

Я собрала другие книги, которые мы читали, или просила Вайолет почитать мне для практики, затем присоединилась к ней и Мэддоксу снаружи палатки.

— Ты закончил работать? — спросила его Вайолет.

Он кивнул, скептически переводя взгляд с нее на меня.

— Э-э… да. Закончил.

— Можем ли мы заняться чем-нибудь веселым?

— Конечно. — Он продолжал переводить взгляд с нее на меня, складка между его бровями углубилась. Даже я была немного шокирована тем, как быстро изменилось поведение Вайолет.

Я выиграла нашу войну, используя самый старый трюк из книг.

Старый добрый подкуп.

— Давай сначала приберемся, — сказала я Вайолет. — Тогда я уйду отсюда.

— Хорошо. — Она немедленно принялась за работу, разбирая одеяла, которые мы вытащили из шкафа.

Ханна пришла в середине строительства и дала нам дополнительные простыни. Это было после восхитительного обеда с сыром на гриле и томатным супом, приготовленным шеф-поваром.

Когда мы с Вайолет сидели за обеденным столом и ели в уютной тишине, к нам присоединились Ханна и Кит. Вскоре после этого Хит и Тобиас пришли поужинать. Мэддокс единственный, кого из Холидэев не было.

Взгляды, полные изумления по поводу поведения Вайолет, были бальзамом на мою душу.

Сотворила ли я праздничное чудо? Да. Да, так и было.

Удовлетворение от укрощения Вайолет стоило почти столько же, сколько мне платили за эту работу.

Мэддокс присоединился, чтобы помочь разобрать палатку, сложив одеяло рядом со мной. Он наклонился ближе, чтобы прошептать:

— Нет отсутствующих конечностей. И крови нет. Я ожидал крови.

Я ухмыльнулась и подняла одну из подушек, которые мы использовали в качестве пола нашей палатки.

— Не сегодня.

Сборка палатки заняла час. Демонтаж — менее десяти минут.

Когда все было закончено, Мэддокс наклонился, чтобы поцеловать волосы своей дочери.

— Как прошел твой день?

— Весело. — Она посмотрела на меня, и я подмигнула ей. — Мы можем пойти в джакузи?

— Да, но только после ужина.

Вайолет нахмурилась.

— Но…

Я прочистила горло, и это хмурое выражение исчезло.

Она стрельнула в меня взглядом, затем пробормотала:

— Хорошо.

У Мэддокса отвисла челюсть.

— Спасибо за веселый день, Вайолет. Увидимся после Рождества.

— С твоей сумкой.

Я кивнула.

— С моей сумкой.

— Ладно, хорошо. Папочка, можно мне немного времени у экрана?

— Можно. Твой Айпад в кинозале.

Вайолет умчалась, не оглядываясь.

— Что вы сделали с моей настоящей дочерью и можем ли мы оставить самозванку на ночь?

Я рассмеялась и подошла к кровати, чтобы взять свою сумку. Перекинув ее через плечо, я похлопала по ее боку.

— Подкуп срабатывает в девяти случаях из десяти.

— Что там?

— Я никогда не скажу. — Плотно сжав губы, я направилась к двери.

— Вы действительно не собираетесь мне рассказывать? — просил Мэддокс, догоняя меня в коридоре.

— Нет. — Я ухмыльнулась. — Это касается только нас с Вайолет.

— Сегодня, кажется, все прошло лучше.

— Обычно так бывает на второй день. Она хороший ребенок. С дерзкими всегда веселее.

Мэддокс остановился, его челюсть отвисла.

— Что? — Я замедлила шаг.

Он с трудом сглотнул.

— Вы первая няня, которая сказала мне, что она хороший ребенок.

— Серьезно? — Мое сердце сжалось. Это было, ну… ужасно.

— Серьезно. — Он прижал руку к сердцу, и улыбка, которой он одарил меня, была ослепительной.

— Ой. — Румянец залил мои щеки. — Ну, это так. Но могу я дать вам несколько непрошеных советов? Вы можете сказать «нет».

— Пожалуйста.

Я не хотела переступать черту, но сегодняшний день прошел на удивление легко. Пререкаться с Вайолет оказалось не тем испытанием, которого я ожидала. Да, я подкупала ее все утро, но вместе с каждой наградой приходили некоторые твердые и непоколебимые правила. Она безошибочно следовала им. Она была не только энергичной, но и невероятно умной.

— У нее такой большой потенциал. Она веселая, остроумная и вдумчивая. Она замечает больше, чем большинство детей ее возраста. Бывают такие приятные моменты, когда она просто растапливает твое сердце.

Мэддокс просиял от похвалы дочери.

— Но…

Свет погас.

— Она хочет внимания. Ей нужны границы. И она, возможно, немного… избалована.

Он провел рукой по волосам.

— Это моя вина. Я провожу с ней недостаточно времени, и поэтому в то время, которое у нас есть, я, кажется, не могу сказать ей «нет».

— Я понимаю. Я работала у многих родителей с напряженной карьерой.

— Что они сделали?

— Наняли меня, конечно, — поддразнила я. — У меня нет ответа. Одна из мам, на которую я работала, готовила ужин со своими детьми каждую пятницу вечером. Другая семья устраивала игровой вечер по вторникам. Это не обязательно должно быть весь день, каждый день. Просто что-то особенное, чего вы придерживаетесь. Выясните, что подходит вам и Вайолет.

— Я так и сделаю. — Он кивнул. — Спасибо. За сегодняшний день и за совет.

Мы прошли по коридору к лестнице. Как только мы вышли на балкон, запах свежей сосны от рождественской елки наполнил мой нос. Смешанный с пряным одеколоном Мэддокса, это сочетание было опьяняющим. Мои пальцы скользнули по гладким перилам, и всего на мгновение я позволила себе притвориться, что он вспомнил меня.

— Я надеялся попросить вас об одолжении, — сказал Мэддокс, провожая меня до двери.

— О каком одолжении? — Я сняла с крючка свое пальто и натянула его. Если только он не попросит меня отказаться от сахара в декабре, о каком бы одолжении он ни попросил — сексуальном или нет — скорее всего, я скажу громкое «да».

— Завтра вечером у моей семьи ежегодная рождественская вечеринка в центре города. Мама и папа приглашают кучу своих друзей. Обычно они устраивают ее за неделю до Рождества, но место было забронировано для свадьбы, так что время выбрано так, что в этом году она приходится на Сочельник. Многие из их друзей были не против, поэтому они пошли дальше и все-таки запланировали ее. Я не был дома на вечеринке много лет, но это много значит для них. И я бы очень хотел, чтобы все прошло без сучка и задоринки.

— Вам нужен кто-нибудь, чтобы присмотреть за Вайолет.

— Пожалуйста. — О, боже, он смотрел на меня глазами «спаси меня, Натали». Как я должна была сказать «нет» этому взгляду?

— Я знаю, что вы не обязаны помогать, но я больше никого не знаю. На вечеринке будет много людей, которые хотят моего внимания, и я слышал вас несколько минут назад. Вайолет тоже нуждается в моем внимании. Но на этой вечеринке… вокруг меня соберется толпа. Все захотят узнать, почему я переезжаю домой и что буду делать со своим бизнесом. Я не хочу, чтобы Вайолет все время торчала рядом со мной, скучая. Она тоже никогда не была на этой вечеринке, и я бы хотел, чтобы она хорошо провела время. И, э-э… однажды у нас произошел инцидент.

— О-о-о.

— Это был полный провал. В прошлом году я взял Вайолет на новогоднюю вечеринку в Лос-Анджелесе. Было все, как я сказал. Меня окружили, и улизнув на кухню, она перевернула целую стойку, заполненную тремя сотнями крем-брюле.

— Мамочки.

— Спросите меня, пригласили ли нас в этом году.

Я хихикнула.

— У вашей малышки есть стиль, я отдам ей должное.

— Всего несколько часов.

Сочельник был моим наименее любимым не праздничным днем. Обычно я проводила время со своей семьей, но Сочельник обычно включал в себя поездку в торговый центр в последнюю минуту, и я проводила часы, сталкиваясь с мужьями, которые забыли купить подарки своим женам.

Так многим людям нравилось предвкушение, которое сопровождало Сочельник. Мне? Не очень.

Я была терпелива во многих отношениях, но, когда дело доходило до подарков и оргазмов, я предпочитала мгновенное удовлетворение.

Каким бы соблазнительным ни был папин знаменитый сырный соус «Чиз Виз», шикарный званый вечер в центре города мог бы сделать Сочельник терпимым. Я много лет слышала о рождественских вечеринках Холидэев, но меня никогда не приглашали. А в этом году Мэддокс Холидэй сам попросил меня прийти.

Да, в качестве наемной прислуги, но мне, четырнадцатилетней, было плевать на эту деталь.

Для нее это было бы практически свиданием на выпускной.

— А мне можно будет надеть платье?

— Если это делает вас счастливой, тогда да. Если это заставляет вас склоняться к ответу «нет», тогда надевайте пижаму и тапочки.

— Я люблю платья. — Клиенты редко просили меня посетить специальные мероприятия. Но по счастливой случайности в моем шкафу пылилась несколько платьев, которые я купила для таких редких случаев.

Уголок его рта приподнялся.

— В семь часов. «Бакстер».

— Увидимся там. — Я потянулась к дверной ручке, но Мэддокс опередил меня, проведя кончиками пальцев по моим костяшкам. Под моей кожей полетели искры. Воздух между нами затрещал.

Он замер, его глаза нашли мои. Затем они опустились, проследив линию моего носа, прежде чем остановиться на моих губах. Его адамово яблоко дернулось.

Мы стояли так, слишком близко друг к другу, слишком долго, пока он не прочистил горло, и я не убрала руку, опустив подбородок, чтобы скрыть улыбку.

Мэддокс Холидэй только что уставился на мои губы, и, если только мой радар не был неисправен — возможно, так оно и было — он тоже почувствовал искры.

Подросток Натали потрясла кулачком.

Взрослая Натали шлепнула подростка Натали по руке.

Ты его сотрудница. Вроде как сотрудница. Были границы, которые я бы не переступила. Только не снова.

Прохладный воздух с улицы приятно коснулся моих разгоряченных щек, когда он открыл дверь. Я ожидала, что он помашет мне с крыльца, но вместо этого он зашагал рядом со мной, пока мы шли к моей машине. Он даже открыл заднюю дверь, чтобы я убрала сумку.

— Увидимся завтра, Нат. Раньше все называли тебя Нат, верно?

— Так и было. Твоя мама сказала, что вы, ребята, вчера вечером просматривали старые ежегодники. Твои братья сказали тебе об этом?

— Нет. — Он постучал себя по виску и улыбнулся своей сексуальной улыбкой. На его щеке появилась ямочка, и мое сердце сделало колесо. — Завтра.

Завтра.

Одно слово, и мне уже начинал нравиться этот Сочельник.