Непреклонность

Глава 19

— Пожалуйста, скажи хоть что-нибудь.

Нейт непонимающе рассматривал свои руки, сцепленные перед ним на кухонном столе. Сидел он так уже в течение последних пяти минут.

Мою грудь стянуло. Весь день я пыталась подготовить себя к разговору с ним, при этом опасалась его реакции. Мой наихудший страх воплотился в жизнь. Он даже не смотрел на меня.

Он поднял голову и его встревоженные глаза встретились с моим взглядом.

— Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? Когда ты мне сообщила, что хочешь кое-что мне рассказать, я обеспокоился, подумав, что ты была отстранена из школы или нечто в таком роде. Вместо этого, ты мне рассказала вот эту сумасшедшую историю. Если бы я не знал тебя лучше, я бы спросил, не находишься ли ты под чем-то.

— Я понимаю, это тяжело принять.

Он издал сдавленный смех.

Я хотела протянуть руку через стол и прикоснуться к его руке, но побоялась его ответной реакции. Беспокойство и страх скрутили мой желудок в узлы. Нейт был единственной моей семьёй; я не смогу вынести, если теперь он от меня отдалится.

Не было никакого простого пути полностью ему во всём признаться, так что я без промедления просто «погрузилась с головой» в рассказ, с трудом найдя слова во время изложения своей истории, которая с каждой минутой становилась всё более и более невообразимой. Как рассказать кому-то, кого вы любите, что всё в их мире не так, как кажется, и что они окружены совершенно другим миром магии и людьми и созданиями, которых не должно существовать?

Нейт молча слушал, пока я рассказывала ему, что всегда верила, что в смерти моего отца было нечто большее, чем утверждали органы власти. Его глаза широко распахнулись, когда я объяснила, как выяснила, что могу исцелять животных, ещё будучи маленькой. Когда я начала описывать то, как встретила Реми и обнаружила, что все мифические создания, о которых я когда-либо слышала, были реальными, его лицо стало маской неверия.

Затем наступила самая сложная часть. Использовав, как можно меньше подробностей, я рассказала ему об Эли, Николасе и оборотнях, и о том, что случилось за последний месяц. Выражение его лица со сжатыми в тонкую линию губами заставило меня испытать душевную боль, когда я предала огласке то, что узнала о Мадлен и о правде об убийстве моего отца. Я остановилась на этом, поскольку не могла дальше рассказывать, пока не услышу от него что-нибудь, да хоть что угодно.

Нейт глубоко вздохнул.

— Я бы посчитал, что всё это большой розыгрыш, если бы не… Ты никогда не стала бы «сочинять» о своём отце.

— Нет, не стала бы.

— Я… я и не знаю, что думать. Ты должна понимать, что любому будет сложно во всё это поверить.

Я кивнула, ощутив признательность, что он всё ещё со мной разговаривал. По крайней мере, это было хоть чем-то.

Он тягостно откинулся назад и его инвалидное кресло заскрипело.

— Ты мне не всё рассказываешь, — произнёс он, проанализировав выражение моего лица.

Я сглотнула.

— Я не хотела сразу слишком много на тебя вываливать.

— Ты хотела увидеть, как я отреагирую?

— Да.

Он почесал бровь и пригвоздил меня взглядом человека, ожидавшего услышать нечто, что как он знал, не осчастливит его.

— Рассказывай.

Я рассказала ему о встрече с Дэвидом и обо всём, что произошло на технической остановке. Он издал звук, когда я подробно изложила события нашего напряжённого бегства, но я продолжила свой рассказ, испугавшись, что если остановлюсь, то не смогу продолжить. Я поведала ему о Реми и пропавших троллях, о нашем путешествии в Портленд и их спасении. Я обошла стороной самые кровопролитные детали, особенно то, что я сделала ради того, чтобы освободить троллей из клетки. Было чересчур просить его принять то, что я уже ему рассказала. Я закончила, рассказав ему о ранении Роланда и о том, как исцелила его.

Он хранил молчание и был неподвижным в течение нескольких минут, и я испугалась, что поведала ему слишком много, и теперь он пребывал в состоянии шока. Наконец, он пробежался рукой по уже итак взъерошенным волосам.

— Господи! Я… Господи…

— Ты в порядке?

— Я не знаю. Я не знаю, что и думать. Мне… мне надо немного времени, чтобы переварить это.

Я испустила приунывший вздох. Не то, чтобы я ожидала, что он тотчас же нормально отнесётся ко всему этому, но я надеялась… ну, не знаю, на что именно я надеялась. Видеть то, как сильно я причинила ему боль, убивало меня. Если бы я была честна с ним всё то время, он бы не смотрел на меня прямо сейчас как на незнакомку.

— У меня есть кое-что для тебя, — я подтолкнула телефон через стол к нему. — Питер посчитал, что это может помочь тебе.

Он в изумлении посмотрел на телефон, так к нему и не потянувшись. Я встала и покинула кухню, едва ли не взбежала наверх, в свою комнату. Я постояла на верхней ступеньке и прислушалась, когда он включил воспроизведение видео, которое Питер сделал для него, потом села на кровать и стала ждать, когда он попросит меня спуститься, чтобы поговорить об этом.

Когда стемнело, я забралась в кровать и стала онемело смотреть в потолок, пока не смогла больше держать глаза открытыми. Я даже не удосужилась раздеться.

* * *

На следующий день я не встала к школе, и Нейт не окликнул меня, с целью разбудить. Было десять часов утра, когда я окончательно притащила себя вниз на первый этаж, с сонными глазами, при этом чувствовала я себя так, словно моё сердце было заключено в свинец. Все годы, которые я прожила с Нейтом, мы делились своими аргументами, но он никогда не позволял нам начинать новый день без попытки разрешить все вопросы до конца.

Его молчание дало мне понять, насколько сильно на этот раз я его обидела — не тем, что открылась ему — а тем, что годами его обманывала. Прошлой ночью, лёжа в кровати, я поняла какую сильную боль принесла ему моя исповедь. Всё это время я несла в себе знание, что в смерти моего отца было нечто большее, и всё о чём я смогла думать, так это о том, насколько для меня важно выяснить истину, ради своего собственного успокоения. Я вообще ни разу не задумалась о потере Нейта или его скорби, или о том, что он заслуживал знать правду о своём брате. Я должна попытаться всё исправить. Я ни за что не уеду, оставив всё настолько запутанным между нами.

Я вошла на кухню, но мой желудок был завязан в такое большое количество узлов, чтобы даже думать о еде. Разочарование пронеслось по мне, когда я выглянула в окно и заметила, что машины Нейта нет на месте. Я надеялась, что мы сможем поговорить этим утром, но, похоже, ему требовалось больше времени на то, чтобы для начала разобраться в этом.

Пожелав скоротать время, пока он не вернётся, я вычистила дом с самого верха до низу. В районе одиннадцати часов позвонили из школы, и я позволила автоответчику ответить на звонок. Я приостановилась, вытерев холодильник, когда до меня дошло, что я, в самом деле, бросила школу — как и свой выпускной год. Я должна была думать о подаче заявлений в колледжи, выпускном бале и получении диплома: о нормальных вещах. Но ничего в моей жизни никогда больше не будет нормальным.

Немного погодя зазвонил мой сотовый телефон. Это был Николас, известив меня, что они с Крисом всё ещё были в Портленде с какими-то другими Мохири и проводили зачистку после субботней ночи и выслеживали нескольких вампиров, которым удалось уйти. Оборотни, как он мне сказал, предложили усилить свои патрули сегодня в городе для охраны нас с Нейтом, до тех пор, пока он не вернётся. Николас сообщил, что вернётся в Нью-Гастингс сегодня вечером, чтобы мы смогли уехать завтра утром. Я слушала и отвечала «да» и «нет» там, где мне предполагалось так отвечать. Я полагала, что должна дождаться его приезда, дабы объяснить, что не смогу завтра покинуть город, не смогу уехать до тех пор, пока не исправлю всё между мной и Нейтом.

В два часа дня беспокойство выгнало меня на улицу. Я посидела на верхней ступеньке, прислушавшись к знакомым звукам береговой линии, пока ждала возвращения Нейта. Но вскоре из бухты растёкся холодный влажный туман и заставил меня вернуться в тепло дома. Выглянув из окна гостиной комнаты и попытавшись разглядеть окутанную серой дымкой прибрежную часть города, я почувствовала себя в большем одиночестве, чем когда-либо ранее себя ощущала. Всего чего я хотела так это, чтобы Нейт пришёл домой, и тогда я смогла бы умолять его простить меня и сказать мне, что я не разрушила наши отношения, что всё ещё оставался маленький шанс для нас быть семьёй.

Через полчаса, когда я уже не могла вынести ни единой минуты ожидания, я услышала звук, раздавшийся у передней двери. Я побежала из гостиной комнаты, чтобы поприветствовать Нейта и умолять его поговорить со мной. На полпути к двери я резко остановилась, мои одетые в носки ступни заскользили по твёрдому деревянному полу, когда осознала, что не слышала, как подъехала его машина или звуков передвижения его инвалидной коляски по парковочной площадке.

Дверная ручка качнулась, и моё сердце начало биться о рёбра. «Я закрыла дверь на замок?»

Ответом послужил тихий щелчок. Дверь, скрипнув, приоткрылась на крошечную долю дюйма, а я стояла, застыв на месте, в то время как кто-либо или что-либо находился по другую сторону, приготовившись войти внутрь.

Я подпрыгнула, когда низкий причитавший звук неожиданно послышался со стороны двери и мне потребовалось несколько паникующих секунд на осознание, что звук исходил от самой двери, а не от того кто бы ни был на другой стороне. Шум усилился, быстро становясь выше и громче вплоть до того, что мне пришлось прижать ладони к ушам, чтобы заблокировать пронзительный звук. Обрамлявшая дверь рама засияла красным светом, сбросив искры, подобно уголькам в камине. В центре двери появилось очертание пепельной руки.

Визжание и тошнотворное зловоние опалённой плоти наполнило воздух, одновременно с тем, как кто-то или что-то неистово дёрнул дверь с другой стороны. Через секунду дверь с хлопком закрылась, в сопровождении со звуком как кто-то, спотыкаясь, сбежал вниз по ступенькам.

Вырвавшись из паралича, я поторопилась запереть засов, а затем подбежала к кухонному окну. Но всё что я смогла увидеть, так это завихрения тумана, который поглощал всё, что находилось на расстоянии более чем в несколько футов от здания. Всё моё тело дрожало, и я онемевшими пальцами схватилась за столешницу. Снаружи находилось что-то, что хотело причинить мне вред, и если бы на доме не стояло защитной магии троллей, это что-то уже было бы здесь, внутри. Озноб, ползший вдоль моего позвоночника, говорил мне, что это что-то всё ещё было снаружи, пряталось в тумане и выжидало ещё одной попытки.

Долго ждать мне не пришлось. Минуту спустя я услышала внизу пронзительный вой, за которым последовал нечеловеческий стон от боли. Я едва не опрокинула стул, когда убегала из кухни, сродни напуганному кролику. Что бы ни находилось снаружи, оно было решительно настроено попасть внутрь. Магия троллей была очень могущественной, и она будет защищать меня так долго, пока я буду оставаться внутри, но я не могла ничего сделать, чтобы остановить страх, который узлом завязывал мой желудок.

«Ты в безопасности. Без паники. Николас будет здесь через несколько часов. Ничего не причинит боль мне или Нейту, как только он появится».

«Нейт! Что если он вернётся домой, когда та личность или существо будет снаружи? У него не будет шансов».

Я заметалась по гостиной комнате в поисках своего сотового телефона. Мои руки тряслись, пока я выискивала номер, который Николас вчера ввёл в мой телефон, и слушала, как идёт дозвон.

Он понял, что что-то было не так, ещё до того как я заговорила.

— Сара, что случилось?

— Что-то снаружи, — прохрипела я, прежде чем вновь возобладала со своим голосом. — Оно попыталось проникнуть внутрь. Защита сдерживает, но Нейта нет. Если он приедет домой и…

Мой голос надломился, и я услышала, как он выругался, затем грубо на кого-то закричал.

— Мы едем. Оставайся там, где находишься, и не вешай трубку. Я буду оставаться на связи, пока мы не доберёмся до тебя. Ты меня слышишь?

— Может мне стоит позвонить Максвеллу, — сказала я ему, посчитав, что «Холмы» были гораздо ближе Портленда.

— Нет, оставайся со мной на связи, — приказал Николас. — Крис звонит им прямо сейчас.

Я услышала приглушённый звук, потом завёлся двигатель. Голос Николаса прозвучал немного глухо, когда он снова заговорил, и я осознала, что он использует встроенный в его шлем динамик.

— Я уже в пути.

— Хорошо, — хрипло произнесла я, соскользнув вниз на пол и сев, прислонившись к самой дальней стене от окна гостиной комнаты.

Я притянула к себе колени и упёрлась в них лбом, в то время пока безмолвно молилась. «Пожалуйста, пожалуйста, пусть он доберётся сюда раньше Нейта.»

На кухне зазвонил телефон, и я резко распрямилась.

— Что это было? — спросил Николас.

— Домашний телефон. Может быть, это Нейт, — с надеждой произнесла я, вскочив на ноги.

Я необдуманно бросилась на кухню и подхватила беспроводной телефон свободной рукой. «Пожалуйста, пусть это будет он».

— Сара Грей? — поинтересовался мужской голос с сильным акцентом.

— Да?

— У меня твой дядя.

Мои ноги начали подгибаться подо мной, и я с трудом прислонилась к буфету, в то время как сотовый телефон в другой руке громко ударился о столешницу. Я могла слышать, как Николаса что-то кричал, но всё моё внимание было приковано к телефону в моей руке.

— Я проведу обмен — его на тебя, — продолжил мужчина в деловой манере. — Если ты заботишься о нём, ты пойдёшь на это, потому как у меня не будет никаких колебаний в вопросе прекращения его жизни, если я не получу того, чего хочу.

— Я согласна, — вскрикнула я, стиснув телефон настолько сильно, что мои суставы побелели. — Как я могу быть уверена, что тебе можно доверять в том, что ты отпустишь его?

Он сухо рассмеялся.

— Да никак, но он умрёт, если ты не придёшь ко мне. Я даю тебе десять минут. После этого его жизнь будет расплатой.

— Нет, я приду.

— Хорошая девочка. Сейчас выйди на улицу. Кое-кто там ждёт, чтобы доставить тебя ко мне.

Щелчок на другом конце был подобен захлопыванию двери в клетке. Я была загнана в ловушку. Если я не пойду, Нейт умрёт. Если я попытаюсь тянуть время, пока не поспеет помощь, Нейт умрёт. Если я пойду, Нейт всё ещё может умереть.

«Нет. Этого не случится», — поклялась я, как только положила телефон на столешницу. Потому что я скорее умру, чем позволю кому-нибудь причинить ему вред.

— Проклятье, Сара, ответь мне! — заорал разъярённый Николас.

Моя рука была на удивление твёрдой, когда я снова поднесла сотовый телефон к своему уху.

— Прости, Николас, я должна идти, — решительно сказала я ему, сделав вывод, что он слышал достаточно из моего разговора, чтобы понять, что я собиралась сделать.

— Не покидай этот дом, — сказал он таким тоном, ослушаться которого смогло бы лишь несколько людей. — Я буду на месте через тридцать минут. Что бы это ни было, мы сможем принять меры.

— Будет слишком поздно, — я уже взбежала наверх, чтобы переодеться. — У них Нейт, и они собираются убить его, если я не появлюсь там в течение десяти минут. Я совершила много ошибок, но я не позволю из-за них умереть Нейту.

— Сара, подумай об этом. Они не собираются вот так просто взять и отпустить твоего дядю, как только заполучат тебя. Если ты сделаешь это, ты можешь погибнуть.

— Он непременно умрёт, если я не пойду. Я не собираюсь прятаться здесь и бездействовать, в то время как его убивают. Я не смогу с этим жить, — я схватила свой жакет и нож и вернулась на кухню. — Ты был прав, все, что я делаю, так это подвергаю любимых людей опасности. Это должно быть прекращено немедленно.

Он начал что-то говорить, но я отключила соединение. Я накинула жакет и запихнула нож во внутренний карман. Зазвонил мой сотовый телефон, и я понимала, что это был Николас, даже не посмотрев на номер. Я выключила телефон и положила его в задний карман, прежде чем вышла на улицу и заперла за собой дверь на замок.

Я не знала чего ожидать, когда шагнула на улицу, но явно не жуткой тишины, которая поприветствовала меня. Не было никаких признаков чего угодно, что пыталось прорваться сквозь мою защиту, за исключением нескольких чёрных капель на лестничной площадке, которые были похожи на спёкшуюся кровь. Я отвела взгляд в сторону, неистово содрогнувшись.

Туман всё ещё был густым, но уже начинал рассеиваться, позволив мне увидеть припаркованный перед нашим зданием чёрный «Эскалейд» с помятым бампером. У подножья лестницы я сделала глубокий вдох, с целью успокоить своё учащённое сердцебиение, прежде чем направилась в сторону внедорожника. Когда я подошла ближе, открылась дверь, и из машины вышел мускулистый светловолосый мужчина, которого я видела в гавани. Он не заговорил, а лишь открыл для меня заднюю дверь. Я заметила окровавленные бинты на его руках и сдержала самодовольную ухмылку. «Так это твоя кровь на моём пороге? Надеюсь, это чертовски больно».

Я скользнула в прохладный салон, а он вернулся на пассажирское сидение спереди. Я почувствовала, как кто-то наблюдает за мной, я подняла взгляд и встретилась взглядом с парой злых чёрных глаз, отражавшихся в зеркале заднего вида. Водитель повернул ко мне свою голову, и я резко втянула воздух, когда распознала в нём мужчину, который вчера напал на меня на технической остановке. Лицо Тарека было покрыто синяками, полученными в драке с Питером, а его глаза утверждали, что он испытывал непреодолимое желание сполна за это отплатить. Вместо того чтобы заговорить со мной, он что-то по-арабски пробормотал своему напарнику и они оба рассмеялись. Я крепко обхватила себя руками и слепо уставилась в окно. Часть меня желала напоследок осмотреться вокруг, впитать виды места, которое большую часть своей жизни я называла своим домом, но большая часть меня не хотела признавать, что это был последней раз, когда я имела возможность, когда бы то ни было это созерцать. Я была готова продать свою жизнь ради Нейта, но это не означало, что я уже сдалась. Я пережила слишком многое за эти последние недели, чтобы теперь уступить без боя.

Потребовалось менее пяти минут, чтобы прибыть в пункт нашего назначения, и я была удивлена, обнаружив нас снаружи пустого трехэтажного здания с надписью в окне «Сдается в аренду», которое располагалось всего в двух улицах от нашего дома. «Эскалейд» припарковался на оживлённой улице и светловолосый мужчина повернулся ко мне, до того как открыл свою дверь.

— Не устраивай сцен, если ты ценишь жизнь своего дяди, — произнёс он на хромом английском.

Я кивнула, и мы вышли из машины. Он пошёл впереди, направившись в здание, в котором мне пришлось напрягать зрение, чтобы видеть сквозь туманность. Ещё до того, как мои глаза смогли привыкнуть, он взял меня за руку.

— Хаим ожидает тебя, — сказал он и повёл меня в сторону освещённого дверного проёма в задней части здания.

— Нейт! — закричала я, как только увидела его в кресле-каталке, рядом с большим металлическим столом. Я вырвалась из хватки светловолосого мужчины и бросилась к Нейту, преклонив перед ним колени: — Ты в порядке? Они не причинили тебе вреда?

— Я в порядке, — он отодвинул меня от себя, одарив меня испытывающим взглядом. — Сара, что происходит? Откуда ты знаешь мистера Бакр? — спросил он, понизив голос.

— Мистера Бакр?

— Хаим Бакр, — произнёс знакомый уже мне голос с жёстким ближневосточным акцентом.

Я выпрямилась и предстала лицом к лицу с мужчиной, у которого был крючковатый нос, и которого я тогда видела на громадной яхте, на пристани. С сердитым лицом он сидел за столом, сцепив перед собой руки. Его тёмные глаза засверкали злобой, когда он осматривал меня.

— Мой работодатель очень недоволен вами, мисс Грей.

— Ты работаешь на шейха, — я не смогла сдержать отвращение в своём голосе.

Его хмурый вид усилился.

— Ты выкрала у него кое-что, ради приобретения чего, ему пришлось пойти на большие хлопоты, — огрызнулся он.

У меня волосы встали дыбом.

— Этим кое-что, были маленькие дети.

— Те существа — не дети, — выплюнул Хаим. — Шейх влиятельный и важный человек. Чем являются жизни этих тварей по сравнению с его жизнью?

— Кто-нибудь соблаговолит мне сказать, что, чёрт возьми, тут происходит? — воскликнул Нейт. Он повернулся к Хаиму: — Какое отношение моя племянница имеет к тебе и твоему работодателю, и почему вы удерживаете нас подобным образом?

— Помнишь, что я рассказывала тебе о мужчине, который захватил троллей? Хаим работает на него, — мой рот искривился от омерзения. — Ты использовал всю эту тему с разведкой нефти, как прикрытие, чтобы заниматься здесь выслеживанием, не так ли?

Хаим пожал плечами.

— Это сделало наше присутствие здесь более правдоподобным. Я сделаю всё что потребуется для своего работодателя.

Я прикусила губу, чтобы удержать себя от высказывания того, что думала о его нанимателе. Я не помогу Нейту, если буду оказывать сопротивление этому мужчине.

— Я пришла, как ты просил. Пожалуйста, позволь теперь моему дяде уйти.

Нейт резко дёрнулся вперёд в своём кресле.

— О чём ты говоришь?

Улыбка Хаима не коснулась его глаз.

— Ты на самом деле считаешь, что находишься в том положении, чтобы торговаться, малышка? Ты не принесла мне ничего, кроме головной боли, и именно из-за тебя я вынужден вернуться к своему заказчику с пустыми руками, — он встал и пошёл в мою сторону. — В моей стране женщину бьют за вмешательство в дела мужчин.

Я услышала резкий вдох Нейта, когда он схватил меня за руку. Почерпнув сил от его прикосновения, я ответила:

— В моей стране у мужчины, который не держит своё слово, нет ни чести, ни достоинства.

Сердитый взгляд Хаима стал ещё злобней, но это остановило его продвижение ко мне.

— Я служу своему работодателю. В этом заключается моя честь, так что не говори…

Зазвонил сотовый телефон, и он вытащил его из переднего кармана своих брюк. Нечто похожее на страх промелькнуло на его лице, когда он посмотрел на экран. Он взглядом встретился со мной, когда он поднёс телефон к уху.

— Готово.

Звонивший что-то сказал, на что Хаим ответил:

— Не так быстро. Мой заказчик заключил с тобой контракт, но я не настолько глуп, чтобы доверять тебе. Я уведомлю тебя, где её забрать, после того как я со своими людьми благополучно уеду.

Моё сердце резко упало до желудка. Её? Он имел в виду меня. Я думала, что он возьмёт меня к своему нанимателю, поскольку они выяснили, что я обладаю даром исцеления, но он собирался передать меня кому-то другому.

Хаим грубо рассмеялся.

— Ты долго этого ждал, вампир, ещё несколько часов роли не сыграют. Я позвоню тебе и скажу, где ты сможешь найти её.

Он завершил разговор и постучал телефоном по подбородку.

— Для кого-то такого юного, ты привлекла слишком много внимания со стороны некоторых могущественных… людей. Не знаю, что ты сделала, чтобы навлечь это на себя, но что сделано, то сделано.

Я едва слышала его насмешки потому, как мной овладел страх. Чёрные пятна поплыли у меня перед глазами, и я ухватилась за руку Нейта так сильно, что он заворчал от боли. После всего того, через что я прошла, всех побегов и нахождения под круглосуточным наблюдением, в конечном счёте, я окажусь в лапах Эли.

Нейт притянул меня ближе к себе.

— Да что вы за люди такие? — боязливо допытывался он. — Она всего лишь ребёнок.

Хаим выглядел так, словно собирался ответить, но затем просто отвернулся. Он сказал что-то на арабском языке двум мужчинам, стоявшим по обе стороны двери, и они кивнули, а затем заняли позицию в непосредственной близости к двери. Затем он начал выходить из комнаты, не оглянувшись назад.

Он собирается позволить им заиметь и Нейта. Осознание едва не отправило меня на колени. «Нет, я не позволю этому случиться».

От абсолютного отчаяния мне пришла мысль, и я ухватилась за неё как за спасательный круг.

— Я хочу заключить другую сделку, — окликнула я Хаима.

— У тебя нет ничего ценного для меня, — презрительно ответил он, не оглядываясь назад.

— А как насчёт жизни шейха?

Хаим остановился на полушаге и резко развернулся, чтобы посмотреть на меня, прищурив глаза.

— Что ты сказала?

— Ты меня слышал. Насколько ценна для тебя жизнь твоего любимого шейха?

Он пристально посмотрел на меня, и я произнесла:

— Я знаю, что у него болезнь Альцгеймера. Должно быть ужасно для такого влиятельного мужчины понимать, что он постепенно потеряет свою память, свой разум, ещё до того как умрёт.

Хаим широкими шагами вернулся ко мне, остановившись всего в нескольких дюймах от меня, его лицо исказилось от гнева.

— Не смей о нём говорить!

Я равнодушно рассмеялась.

— Или что — убьёшь меня? Вставай в очередь. Но это не спасёт твоего работодателя.

Он изучал меня, норовив понять, не врала ли я или не пыталась ли ввести его в заблуждение. Я пристально посмотрела на него в ответ, и он моргнул первым.

— Что у тебя есть? — он не смог скрыть надежду в своём голосе, и я утаила свой триумф.

— Больше никаких троллей, если это то о чём ты думаешь, — сказала я, прочитав вопрос в его глазах. — Но у меня есть наилучшая этому альтернатива.

Он непонимающе всматривался в меня до тех пор, пока осознание, наконец, не осенило его.

— У тебя есть желчь тролля.

— Целых три унции. Достаточно, чтобы уберечь от смерти и приёма таблеток твоего пагубного босса на многие, многие годы.

Нельзя было превратно истолковать сильное желание на его лице от появившейся перспективы искупить себя в глазах своего возлюбленного шейха.

— Где она? — прошипел он.

— Ага, не так быстро, — я поглумилась над ним, решительно настроившись, чтобы всё сработало. — Сначала заключим сделку.

— Назначай цену.

«Уж слишком быстро он ответил. Будто я поверю ему во второй раз».

— Во-первых, ты отпускаешь Нейта. Один из твоих головорезов отвозит его домой и как только он окажется в безопасности внутри здания, он позвонит мне, уведомив меня о том, что он внутри дома.

Не было ни единого шанса, что мужчины Хаима пройдут через мою защиту; их искалеченные руки были тому подтверждением. Единственный способ обеспечить Нейту безопасность заключался в том, чтобы доставить его внутрь нашего здания.

Нейт притянул меня ближе к себе, его глаза были широко распахнуты от страха.

— Сара, я не оставлю тебя здесь одну с этими людьми.

Я стиснула его руку.

— Со мной всё будет хорошо. Как только я узнаю, что ты в безопасности, я отведу их туда, где хранится желчь, и они меня отпустят. Это то, чего они хотят.

Вероятно, это была моя последняя ложь, которую я когда-либо ему сказала, так что мне ничего не оставалось как приложить усилия, чтобы это не пропало даром.

— Как мне знать, что я могу быть уверен, что ты сделаешь это, как только я доставлю твоего дядю домой в целости и сохранности? — поинтересовался Хаим.

— Да никак, — ответила я, и его рот напрягся, когда ранее высказанные им слова к нему же и вернулись. — Но можешь ли ты позволить себе отказаться от этого?

Он злобно посмотрел на меня, его глаза были чернильными омутами ненависти. Хаим был мужчиной, который привык получать то, что хотел, а хотел он иметь то, чем обладала я. К тому же он был очень гордым мужчиной, и мне удалось увидеть, как сильно терзал его тот факт, что он не обладал преимуществом. Однако ушло немного времени на то, чтобы его потребность ублажить своего заказчика пересилила его гордость.

— Договорились, — он окликнул светловолосого мужчину. — Герхард, ты вернёшь мистера Грея домой. Когда всё будет сделано, я сообщу тебе, где с нами встретиться. Тарек, ты поедешь со мной.

Он снова посмотрел на меня.

— Если ты думаешь, что сможешь протянуть время здесь, пока твои друзья нас не найдут, то ты ошибаешься. Мы будем кататься по городу, пока не позвонит твой дядя. Затем ты отведёшь нас туда, где держишь желчь.

Нейт уцепился в мою руку.

— Нет. Сара, я не разрешаю тебе так поступать.

Я вновь встала на колени перед его креслом и взяла обе его руки в свои руки.

— Я знаю, что делаю, и со мной всё будет в порядке.

Я не испытывала иллюзий насчёт того, что Хаим охотно отпустит меня, как только я передам ему желчь, но это был единственный путь. У меня больше шансов сбежать от Хаима своими силами, если я не буду беспокоиться о безопасности Нейта.

Хлопок по моему плечу заставил меня поднять взгляд на неулыбчивое лицо Герхарда. Я встала и поспешно обняла Нейта до того, как большой светловолосый мужчина начал выталкивать инвалидную коляску из комнаты. Я пристроилась позади них, с Хаимом и Тареком, последовавшими за нами. Нейт был немногословен пока мы не дошли до выхода, но когда мы вышли, он снова попытался меня отговорить. Ничего из того, что я сказала ему, не убедило его в том, что со мной всё будет хорошо, а черты его лица были искажёнными и напуганными, когда Герхард поднял его в «Эскалейд». Мою грудь ломило от боли при мысли, что это мог быть бесповоротный момент, когда я вообще видела его, и мне захотелось подбежать к нему и обнять его в последний раз. Но Хаим жёсткой хваткой удерживал мою руку, и я лишь смогла ободряюще улыбнуться Нейту, когда они отъезжали.

Хаим подвёл меня к белому седану «Эскалейд» и сказал мне садиться на заднее сидение. Он сел назад рядом со мной, а Тарек занял место водителя. Он произнёс несколько слов на арабском языке Тареку, который завёл двигатель и начал движение, не имев на уме явного пункта назначения. Хаим не пытался со мной заговорить, а я и рада была не общаться с ним.

Я подумала о Нейте и пузырьке с кровью Птеллона, который всё ещё был спрятан в моей комнате. Если б я только дала ему вчера нектар, ничего из этого, возможно, и не произошло бы. «Это не помогло бы», — сказала я себе. Птеллон не работает против людей. Я рассчитывала защитить Нейта от монстров, но забыла, что они могут принимать и человеческую форму.

Казалось, будто прошла целая вечность, прежде чем телефон Хаима зазвонил, и я затаила дыхание, когда он ответил и затем передал мне телефон. Я увидела номер нашего домашнего телефона и глубоко выдохнула.

— Нейт?

— Я в порядке. Я дома и тот мужчина ушёл.

— Хорошо, — у меня перехватило дыхание от облегчения, и я едва смогла осилить это одно-единственное слово.

Голос Нейта дрожал.

— Сара, он попытался войти внутрь и не смог. Почему?

Я послала Хаиму свирепый взгляд. Я подозревала, что Герхарду было приказано разобраться с Нейтом, как только я сочту, что тот был в безопасности. Для такого мужчины, как Хаим, получение того, что он желал, было не достаточно. Ему требовался контроль во всём. «Не в этот раз».

— Я объясню, когда вернусь домой, — ответила я, возгордившись собой за то, что сдержала слёзы.

Я закончила разговор и чуть ли не бросила телефон в Хаима. «Я не заплачу. Я не позволю этому мужчине видеть себя сломленной».

— Моя часть сделки выполнена, — сказал Хаим, его глаза сияли предвкушением. — Теперь твоя очередь выполнить свою часть.

Кивнув, я дала Тареку маршрут, и он незамедлительно развернул машину и направился в южную часть города. Обычно мне требовалось двадцать минут езды на велосипеде, чтобы добраться туда, куда мы направлялись. На машине путь занял всего пять минут. Мы свернули на узкую грязную дорогу, которая вела к заброшенной шахте, и пока мы ехали вглубь леса ветви деревьев хлестали по машине. Вскоре мы достигли места, где я обычно прятала свой велосипед, и я сказала ему остановиться.

— Отсюда нам придётся идти пешком.

Хаим с подозрением осмотрелся по сторонам, и затем пригвоздил меня жёстким взглядом.

— Для твоего же блага, тебе лучше не пытаться обмануть меня.

— Ты считаешь, что я припрятала желчь тролля дома, или может быть даже в школьном шкафчике?

На это он ничего не ответил. Мы продолжали сидеть на заднем сидении машины, пока Тарек не вышел и, обогнув машину, не подошёл к двери с моей стороны. Безусловно, они не собирались оставлять мне никаких шансов на побег.

— Проверь её, — грубо сказал Хаим, и я ахнула, когда Тарек вытащил меня из машины и начал обыскивать.

Во рту у меня пересохло, когда его руки нащупали оружие, скрытое внутри моего жакета. Он рывком распахнул жакет и вытащил серебряный нож, с целью показать его Хаиму.

Искры посыпались из моих глаз, и боль прострелила через левую сторону лица, когда из ниоткуда появился кулак.

— Шармута¹⁷! — закричал Хаим, его слюна обрызгала моё лицо. — Думаешь, можешь обхитрить меня?

Он снова потянулся ко мне, и я вздрогнула, приготовившись к ещё одному удару кулаком. Но вместо этого он вытащил пластиковый кабельный жгут из своего кармана. Он болезненно вывихнул мои руки и связал их у меня за спиной. Когда он закончил с этим, он наклонился, снял с меня кеды и выбросил их в лес.

— Ну. Попытайся теперь сбежать, — насмешливо произнёс он.

Он взял у Тарека нож и бросил его вслед за кедами, затем рявкнул приказ темноволосому мужчине. Тарек кивнул и занял наблюдательную позицию у машины.

Хаим схватил мою руку и толкнул меня с такой силой, что я споткнулась и опять едва не упала. Резко дёрнув меня вверх, он снова пихнул меня вперёд.

— Куда идти? И не думай что-либо выкинуть. Я, не задумываясь, сломаю тебе шею и оставлю тебя здесь на корм животным.

Я кивнула в направлении, в котором нам необходимо было идти.

— В ту сторону.

Идти пешком по пересечённой местности с завязанными за спиной руками тяжело. А делать это без обуви — истязающе. Через пять минут мои носки стали окровавленными от горных камней и острых веток, которые безжалостно вонзались в мои ноги. Левая сторона моего лица онемела, а мой глаз отёк и наполовину был прикрыт, из-за чего было сложнее видеть куда я шла. Хаим жёстко дёргал меня вперёд каждый раз, когда я спотыкалась, и я плотно сжала губы, чтобы удержаться от вскриков. Я не доставлю ему такого удовольствия.

— Мне интересно, — сказал он, пока ждал, когда я перешагну через опавшее дерево. — Эти тролли жестокие создания, даже вампиры их боятся. Ты, должно быть, достаточно ценна для вампиров, раз они охотно согласились поставить себя в опасное положение, беря в плен молодых троллей.

— Это вопрос или утверждение?

Он бросил на меня злобный взгляд.

— Как получилось, что человеческая девушка способна поддерживать дружеские отношения с такими тварями? Как ты заполучила желчь и осталась жива, чтобы говорить об этом?

— Ты никогда не поймёшь.

На самом деле по пальцам можно было пересчитать людей, которые смогли бы понять мою дружбу с Реми. Несомненно, я не собиралась объяснять это человеку, который держал в страхе детей и собирался передать меня в руки вампиру.

— Тогда, возможно, ты расскажешь мне, почему тот вампир так сильно жаждет тебя. Он полон решимости заполучить тебя.

Одно лишь упоминание об Эли заставило меня споткнуться, и желчь стала подниматься по горлу.

— Он пытался убить меня, а я ускользнула. Полагаю, ему не нравится, когда такое случается.

Хаим грубо рассмеялся.

— Всё это ради еды? Я так не думаю. Он потратил слишком много сил, чтобы завладеть тобой лишь для того, чтобы покончить с тобой так быстро.

Мой желудок скрутило. Как он мог говорить о моей смерти так обыденно? Должно быть, он знал, что Эли сделает со мной. Ужас усилился, пригрозив мне удушьем, и я прикусила щёку настолько сильно, что ощутила вкус крови. Острая боль прорвалась через вызывающий тошноту страх, так что у меня получилось думать немного яснее.

С самого начала я знала, что Хаим не намеревался отпускать меня после того, как я дам ему то, чего он желает. Его шейх заключил сделку с Эли, и Хаим собирался доставить меня, как и было обещано. Тон его голоса сообщил мне, что он, по сути, получал удовольствие от ужаса, который мне предстоит пережить. Даже с демоном внутри себя, я была более человечной, чем монстр рядом со мной.

Лес был мрачным и тихим, за исключением эпизодического пения птиц. Шествуя, как заключенный на казнь, было сложно поверить, что я провела так много счастливых часов в этом месте. Сегодня здесь не будет Реми, чтобы поворчать на меня, или маленькой Минки, подбирающейся тайком и заставая меня врасплох в порыве хихиканья. Тролли могли наблюдать за мной прямо сейчас, и никто из них не придёт ко мне на спасение. Неважно, что я спасла малышей прошлой ночью; для старейшин я всего лишь исправляла совершённые мной ошибки в их адрес. Я возможно и остановила неистовство, но я даже не была близка к тому, чтобы заслужить их прощение. Теперь я поистине была одинока. В этот раз никто меня не спасёт.

Настало время помогать самой себе. Я подвела итог своей ситуации. Я была без обуви, без оружия и связана; шансов на побег от Хаима в таком состоянии не было. Но мы направлялись к утесам, и я знала их лучше, чем кто-либо вообще. И Хаиму придётся развязать меня, чтобы отыскать желчь. Должен быть способ сбежать от него на утёсах — потому что я ни за что не позволю ему передать себя Эли. Я тягостно сглотнула, когда приняла решение. Если я не смогу сбежать от своего захватчика, был иной способ выхода и для этого будет достаточно всего одного прыжка. Один прыжок, несколько секунд страха и затем небытие. Я скорее умру на своих условиях, чем позволю Эли прикоснуться ко мне.

Как только я вынесла решение, чувство спокойствия от принятия этого поселилось во мне. Вскоре за ним последовали грусть из-за того, что я, возможно, никогда больше не увижу или не смогу сделать, и сожаление о незаконченных делах, которые я оставила после себя. Моим самым большим сожалением была ситуация с Нейтом и обо всём том потерянном времени, которое смогла бы провести выстраивая с ним отношения. Он не заслужил того, через что я его провела, и если я не вернусь, он будет нести это в себе до конца своей жизни. Моим единственным утешением было то, что, в конец концов, я смогла его спасти. Я совершила так много ошибок, и люди, которые были мне важны до глубины души, пострадали из-за меня. Спасение троллей и жизни Роланда, вероятно, искупили бы меня, если бы я сама изначально не подвергла их жизни опасности. То же самое касалось и Скотта. Он был придурком, но я никогда не хотела, чтобы ему причинили вред. Он просто оказался ещё одной жертвой, которую я оставила в прошлом.

Зазвонил телефон. Хаим вытащил свой сотовый телефон и поспешил ответить. Он говорил на арабском языке и нечто в его смиренном тоне и осанке, сказало мне, что это был шейх. Казалось, Хаим пытался что-то ему объяснить, затем его голос принял извиняющийся, чуть ли не лебезящий тон. Было очевидно, что шейх был раздосадован. Я смогла услышать его голос, когда он закричал на Хаима, и я наблюдала за тем, как лицо моего захватчика становилось бледным и бедствующим от словесной порки.

Хаим косо посмотрел на меня, как будто впервые осознал, что я была свидетелем его бичевания. Его рот скривился, и он грубо толкнул меня на землю. Я вскрикнула, когда грудой приземлилась, а мои руки болезненно изогнулись подо мной. С огромным усилием я поспешно попятилась назад, пока не упёрлась спиной в дерево, оказавшись в полусидящем положении. Грубая кора врезалась в мои руки, а низкие ветви вцепились в волосы, заставив слёзы брызнуть из моих глаз. Я представляла собой массу царапин, порезов и синяков, а я ещё даже не была передана своему истинному палачу.

— Сидеть, — резко скомандовал Хаим, словно разговаривал с собакой.

Его безразличный взгляд прошёлся по мне, прежде чем он отошёл на незначительное от меня расстояние, и теперь оправдывался перед мужчиной на другом конце провода.

Чтобы отвлечь себя от стеснённого положения, я подумала о Нейте, Реми, Роланде и Питере и попыталась вспомнить счастливое время с каждым из них. Меня удивило, что я обнаружила себя думавшей и о Николасе, хотя, в каком-то смысле, было логично о нём сейчас думать. За последний месяц чуть ли не везде, куда я направлялась, он был там, встревая во всё, чтобы спасать меня, преследовать меня, защищать меня, ругать меня. Я вспомнила его задорный смех той ночью в моём доме и взгляд его глаз всякий раз, когда он был зол, как чёрт, на меня. Мы были сродни двум магнитам, постоянно наталкивающихся друг на друга, и как бы сильно он не раздражал меня, я привыкла, что он был поблизости.

Я буквально слышала, как бы он произнёс: «я же тебе говорил», сославшись на переделку, в которую я попала на этот раз. Я могла лишь представить, каким разгневанным он был бы в этот момент, потому что не послушала его — снова. Был ли он сейчас у меня дома, пытался ли выяснить, где я находилась? Он был довольно-таки серьёзно настроен в вопросе всей этой защиты. Как долго он будет искать, прежде чем признает, что на этот раз я была потеряна?

Внезапная острая боль скорби пронзила меня от мысли, что Николас поставит на мне крест и продолжит жить своей жизнью после всего того, через что мы прошли. Мой Мори зашевелился и мрачно вздохнул. «Я знаю», — утешила я демона. «Похоже, тебе он начинает нравиться».

Поглощенная своей скорбью, я едва заметила мимолётное движение у своей руки. Оно повторилось, и я затаила дыхание, когда на секунду нечто тёплое прикоснулось к моей коже. «Может быть, мышь». Животные не боялись меня; ничего необычного не было бы в том, если бы одно из животных подошло ко мне.

Последовало ещё одно прикосновение, но на этот раз тёплым оно не было. В данный момент нечто холодное погладило тыльную сторону моей руки. Я резко втянула воздух, когда услышала звук надреза.

Кабельный жгут, связывавший мои руки, отпал.

Не смея даже двинуться, я бросила взгляд на Хаима, чтобы посмотреть, не заметил ли тот ничего. Но он всё ещё взволнованно говорил по телефону и едва смотрел в мою сторону. Медленно я повернула голову, чтобы кинуть взгляд через плечо.

Я ожидала увидеть всё что угодно, только не пару, похожих на совиные, глаз на маленьком коричневом лице, частично спрятанном массой диких жёлтых волос. Я едва не повалилась от вида угрюмого маленького создания, которое я исцелила несколько недель назад.

— Ног? — прошептала я.

Гоблин не заговорил, когда нагнулся и что-то вжал в мою ладонь. Я узнала форму ножа, моего ножа. Моё сердце переполнилось чувствами от осознания, что в конечно счете, я не была здесь одна. Я вновь подняла на него свой взгляд. Он печально посмотрел на меня, и я хотела что-нибудь ему сказать, поблагодарить его.

Я моргнула и он исчез.

Нож до сих пор был в моей руке, и я собственнически сомкнула пальцы вокруг рукоятки, которая соответствовала моей ладони, словно была изготовлена специально для меня. Сделано для воина.

Я посмотрела на Хаима, который теперь стоял ко мне спиной и пылко разговаривал на пониженных тонах — как будто так или иначе я смогла бы понять хоть слово из разговора. Он был отвлечён, возбуждённо жестикулируя свободной рукой и расхаживая взад и вперёд.

Возможно, у меня никогда не будет другого шанса. Я согнула свои ноющие руки и бесшумно встала на ноги.

Затем я побежала.