Непримиримая

ГЛАВА 3

— Чейз, Хлоя, я хочу представить вам нового члена программы Чтецов, — проговорил доктор Саймон, представляя меня. Затем он отошел в сторону и вытянул руку. — Это Эби Парк.

Я стояла там и чувствовала себя неловко. Две пары светло-голубых глаз уставились на меня, и, казалось, что они совсем не были воодушевлены моим появлением. Вероятно, они были родственниками и выглядели приблизительно моего возраста. Оба были худощавыми, и со светло-каштановыми волосами.

— Да, мы родственники, — заговорил Чейз, закатив глаза.

У него была вытянутая худощавая фигура, и он сидел на стуле, ссутулившись. Его глаза казались уставшими, а под ними красовались большие темные круги.

— Я вижу сходство, — пробормотала я.

— Конечно. Мы близнецы.

— Не обращай на него внимания. Он мало спал и довольно ворчливый.

Хлоя вздохнула. У неё было очень милое изящное личико и острые черты лица, но кожа была очень бледной.

— Чейз, у тебя опять кошмары? — спросил доктор Саймон, подойдя к ним.

— Ага, и они становятся хуже, — ответил он с кислым выражением лица.

— Насколько хуже? — спросил доктор Саймон.

Чейз отодвинул свой стул назад и встал. С невозмутимым лицом он поднял свою рубашку.

Я ахнула, увидев огромные синяки, покрывавшие его грудь и живот, словно кто-то избил его кувалдой.

Доктор Саймон бросился к нему.

— Тебе надо в медицинское отделение, немедленно.

— Нет, — огрызнулся Чейз. Он опустил рубашку, после чего медленно сел на стул. — Они ничем не помогут. Это всего лишь синяки. Они пройдут.

— У тебя может быть внутреннее кровотечение, — надавил доктор Саймон. — Я увожу тебя прямо сейчас.

— Я не пойду. Я же сказал, что в порядке. Если я и умру, это будет нескоро.

— Чейз, не говори так, — вздохнул доктор Саймон.

— Меня избивают во сне, чёрт побери. Что ты хочешь, чтобы я сказал?

— Я сомневаюсь, что это синяки из кошмаров.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Хлоя.

— Я никого не обвиняю, но, похоже, кто-то навещает его, пока он спит, — он повернулся к Чейзу. — Может быть, ты кого недавно разозлил?

— Их слишком много, — похвастался Чейз. — Я не знаю, но думаю, я просто устал быть здесь пленником. Мы все здесь… лабораторные крысы, которые проводят тут время, подчиняются приказам и ждут, когда придёт кто-то и уколет нас очередной сывороткой, на которую надеется человечество. Разве их ничему не научила прошлая ошибка? Именно это чертова АРВ сыворотка поставила нас в это положение. И теперь мы застряли за стенами этого бункера и не можем покинуть его, — закричал Чейз, указывая на часы на стене.

— Чейз! — отругала его Хлоя. — Прекрати.

— Что? — он пожал плечами. — Они не выгонят меня. Я им нужен. Я часть их основного плана. Забыла?

Хлоя вздохнула и положила голову на стол.

— И ты ещё удивляешься, что ты единственный, у кого кошмары с физическими проявлениями?

— Меня это больше не волнует, — выпалил Чейз. — Иногда я думаю, что на поверхности у меня больше перспектив.

— Хватит! — доктор Саймон повысил голос. — Нельзя так встречать нашего нового гостя.

Чейз широко раскинул руки и глянул на меня, а затем ровным тоном сказал:

— Добро пожаловать в ад, Эби.

У меня не было слов, и я не знала, что и думать.

— Подойди сюда, Эби, — сказал доктор Саймон, указав на стул, стоявший у стола. — Присаживайся.

Когда я удобно расположилась, Хлоя протянула мне руку.

— Привет. Я Хлоя… Чтец, лабораторная крыса. Приятно познакомиться.

— Привет.

Я улыбнулась и пожала ей руку.

— Грубый и бесцеремонный придурок вон там — это мой брат, Чейз. Он немножко противный, но в большинстве случаев вполне сносный.

Чейз улыбнулся, а в это время ещё один человек вошел в комнату, катя тележку с тарелками, на которых лежала еда.

— Самая приятная часть моего дня, — сказала Хлоя певучим голосом.

Уголки ее губ приподнялись вверх в широкой улыбке, что заставило меня рассмеяться. Как только еда приблизилась к нам, чудесный аромат ударил мне в нос. Она пахла божественно.

— Что в меню, Хуан? — спросил Чейз.

— Курица, овощи, дикий рис, а на десерт — яблочный пирог.

Его взгляд упал на Хлою.

— Мое любимое, — ответила она, стреляя в него глазами.

— А что у остального населения? — спросил Чейз.

— Острое рагу без мяса и булочки.

Хуан улыбнулся, и глубокие ямочки украсили его лицо. Он неплохо выглядел и, казалось, что ему было чуть за двадцать. Ростом он был около метр восемьдесят, среднего телосложения, с темными волосами и яркими чертами лица. Ухоженные усики и бородка украшали его лицо, и у него был довольно сильный акцент, который звучал как испанский.

— Удивляюсь, как они ещё не взбунтовались. Они уже третий раз на этой неделе едят рагу, — добавила Хлоя.

— Людям не приходится выбирать. Это еда. Всё, о чём они беспокоятся, это как набить себе живот, — ответил Хуан с улыбкой.

— Подождите. А что это за мясо? — спросила я, посмотрев на кусок белого мяса, покрытого травами, на своей тарелке.

— Это курица, — ответил Хуан.

— Настоящая курица? — спросила я.

Они все посмотрели друг на друга так, как будто я была сумасшедшая.

— Конечно, это настоящая курица. А ты думала, это фальшивая курица? — Хуан усмехнулся.

— Нет, — я покраснела. — Но я никогда не видела настоящую курицу раньше. Наша курица была в форме маленьких высушенных кубиков.

— У каждого когда-то бывает первый раз, — ответил Чейз. — Поздравляю с обновлением.

— Ты здесь новенькая, — сказал Хуан, указывая на меня пальцем.

— Точно подмечено, — сказал Чейз, не давая мне ответить.

— Я Хуан, — сказал он, проигнорировав Чейза. — Рад познакомиться…

— Эби, — закончила я.

— Эби, — повторил он с улыбкой. — Я твой личный доставщик еды в выходные, и я буду тренировать тебя в рабочее время.

— Тренировать? — спросила я.

— В военном смысле. Я специализируюсь на приемах партизанской войны и оружии. Меня научил этому мой отец. Он — один из лидеров здесь.

— Если твой папа лидер, почему ты работаешь доставщиком еды? — спросила я.

— Потому что я так хочу, — он улыбнулся. — Это предоставляет мне немного свободы и помогает делать хорошие дела. А ещё это отвлекает меня от тривиальных вещей. К тому же, я люблю готовить. Когда-нибудь, когда мы выберемся отсюда, я стану шеф-поваром.

Чейз рассмеялся.

— Он офигенный повар, но этот парень гораздо лучше умеет надирать задницу. У него сумасшедшие методы тренировки. Я никогда не видел никого, кто бы более быстро и точно обращался с оружием.

— Чейз. Ты же знаешь, что я не ненавижу, когда люди хвастаются моими способностями, — сказал Хуан. — Но я принимаю твой комплимент.

— Какое оружие ты используешь? — спросила я.

— Для военных действий я предпочитаю полуавтоматическое. Но мой любимый пистолет это «Глок 19».

Я улыбнулась, подумав про Адище.

— Ты знаешь, как стрелять из пистолета, Эби? — спросил Хуан.

— Я умею стрелять.

Я предпочитала, чтобы мой талант говорил сам за себя.

— Большинство женщин в бункере боятся оружия, — сказал он.

— Но не я, — добавила я. — В нашем приюте нас всех хорошо тренировали.

Чейз приподнял голову, на его лице растянулась улыбка. Должно быть, он прочитал мои мысли.

— Я буду тренировать тебя следующие несколько дней. Я бы хотел посмотреть, что ты умеешь, — сказал Хуан с широкой улыбкой.

— Если вдруг у вас завалялся «Глок 27», я была бы рада показать тебе.

— «Глок 27»? — Хуан криво улыбнулся. — Я посмотрю, что я могу сделать.

— Спасибо, — сказала я.

— Мне нужно ещё сделать пару заходов. Было приятно познакомиться, Эби.

— Мне тоже.

Я помахала ему, после чего он направился к выходу.

— Увидимся, Хуан, — сказала Хлоя певучим голосом.

— До свидания, Хлоя. Было приятно с тобой повидаться, как и всегда, — он подмигнул ей.

То, как они быстро переглянулись, заставило меня вспомнить о Тине и Пайке.

Я не хотела поддаваться эмоциям в окружении людей, с которыми я только познакомилась, поэтому я надавила вилкой на мясо на тарелке и отрезала небольшой кусочек. Мои вкусовые рецепторы взорвались, как только я положила в рот первый кусочек.

— Мммм, — промычала я.

Это была самая восхитительная еда, которую я когда-либо пробовала. Мясо было таким нежным, что таяло у меня во рту. И специи были подобраны идеально.

Хуан остановился в дверях.

— По крайней мере, я теперь знаю, что кто-то получает удовольствие от еды. Моя миссия здесь выполнена.

Он кивнул ещё раз на прощание и вышел.

— А что, никто больше не ест такую же еду? — спросила я, почувствовав легкую грусть.

Чейз покачал головой.

— Нет, мы едим её только потому, что являемся частью секретной правительственной программы и живём в отдельной зоне. Нас кормят самыми сливками, чтобы наши мозги были на пике производительности. Это обоюдовыгодное сотрудничество. А все остальное население кормят тем, что осталось в запасах. Иногда им готовят что-то особенное, но здесь определенно не хватит курицы, чтобы накормить всех.

— Ага. Так что не переживай, — добавила Хлоя. — Ты привыкнешь к этому. Остальные даже не знают, что такая еда существует. Они, вероятно, рады тому, что им дают.

Я подумала о своей семье, у которых не было возможности попробовать это. Я надеялась, что когда-нибудь они смогут это сделать. Это определенно стало моей целью.

После обеда доктор Саймон отвел меня в мою комнату, которая находилась не очень далеко от столовой и лаборатории. Складывалось впечатление, что вся эта зона была выделена только для этой программы.

Моя комната была практически идентична той, что мы делили с Тиной, с одной лишь разницей — здесь была только одна кровать.

— Я вернусь через час, — сказал доктор Саймон. — Попробуй немного отдохнуть.

— Спасибо, — ответила я.

Как только он ушёл, я обошла новую комнату, испытывая сильное чувство дежа вю. Открыв ящики комода, я обнаружила новые белые рубашки и штаны, лежавшие рядами. Они были точно такие же, как и в другом бункере. Я плюхнулась на кровать, моя голова гудела от неразрешенных вопросов. Получила ли Тина медицинскую помощь? Был ли с ней кто-то, кто держал бы ее за руку и помог бы ей пройти через страдания и боль потери после пробуждения?

Я сомневалась в этом.

Закрыв глаза, я представила Райский сад. Когда-нибудь у меня будет свой собственный сад. Клочок земли, где я смогу гулять босиком по одеялу мягкой травы, вдыхать сладкий аромат цветов, есть свежие фрукты и овощи. Этот образ был запечатлен у меня в голове и в сердце, и я собиралась держаться за него до самого конца.