Непростая работа - горшки обжигать 3

Летопись Плана Смерти № 3. Часть 1

Или «Как нежить порядки строила в молодом государстве».

В век 1470 года 63-го 26-го миллиарда от становления эры Возвышения (она же Роста, она же Третья, она же Разобщения и куча иных наименований) созвал как-то Кондратий в очередной раз совет достойных со всех уголков Плана Смерти…

— Велика, широка и богата земля мёртвых, да порядка на ней нет. Днём с огнём не сыщешь, — резюмировал свои наблюдения Смерть в ходе очередного собрания Совета.

— А нам-то что с того? — меланхолично заметил Протеус. — На княженье хрен кого позовёшь, ибо где ещё одного дурного наподобие тебя сыщешь, чтобы безвылазно сидел за бесконечной работой, — указал на толстые обстоятельства монаршей шапки он. — Да, имеется недостаток в беззаконии, но разве уж он столь плох? Посмотри на Порядок, там же пресловутый орднунг. Ни дыхнуть, ни… Ну ты сам понимаешь.

— Так-то оно так, — согласился с доводами Первого творения Смерть. — Но хотелось бы внести толику контроля и понятности в сумбурную мешанину нашей структуры общества и власти.

— На закон намекаешь? «Правду Константина» составить? — спросил молодой воевода Балор, пока что единственный из высшего командирского звена, не считая Константина и Протеуса.

— Что-то вроде того, — неопределённо прожестикулировал Смерть. — По сути, у нас родоплеменной строй или раннефеодальное общество, только без рабства. Но тут как посмотреть, конечно, — пожал плечами Глава Плана Смерти.

— Если с такого ракурса взглянуть на ситуацию, то ты прав, — приведённое объяснение пришлось по душе молодым личностям (читай, свежая кровь, так-то им уже за миллиарды годиков перевалило).

— Вот, — назидательно протянул Константин. — А надо бы уже на следующую ступень организации социума переходить. Капитализм далеко, да и не нужен он нам — что такое богатство в глазах немёртвого? — присутствующие покивали головами в знак одобрения. — Коммунизм, увы, недостижим, пока имеются хоть какие-то островки рыночной экономики, — тут главный купец всея Плана Тазерниса только развела руками. — Классический феодализм? Неа, ибо там всё на несвободе строится, — раскритиковал походя самые распространённые общественно-экономические формации.

— И что же тогда? Демократия? Теократия? Анархия? Республика? Конфедерация? — поинтересовался Валда, недавно вставший за управление всей той безумной структуры, что смела именоваться администрацией.

— Ну, с матерью Порядка мы немного подождём, — заверил его Смерть. — А вот некоторые аспекты из всех существующих строев можно и объединить, добавив туда своеобразной и самобытной, с поправкой на наше общество, культуры. И да, нужно провести данный проект под эгидой «Vox populi — vox dei» (лат. «Глас народа — глас Бога»), — выдвинул требования он и, увидев непонимание в лицах, пояснил: — По-другому просто не выйдет, ибо народ у нас своеобразный, и без его одобрения у нас ничего не получится.

— Ну это уже какой-то винегрет выходит, — высказал своё «фи» Протеус.

— А вы чего думали? Так просто не выйдет. Тут думать надо, — воздел перст Константин.

— И с чего начнём? — поинтересовался молодой Бог смерти Нергал и по совместительству аватар. Данный вопрос поставил всех в тупик — это только кажется, что идея — главный залог дела. Нет, нужно ещё придумать, как её реализовать, а, как не сложно убедиться, именно в этот момент дельные (и не только) мысли моментально испаряются из головы.

— Ну… Можно с девиза, — почесал пустую черепушку Глава.

— Какой такой девиз? — поперхнулись от удивления присутствующие.

— Того, что так или иначе будет отражать наш дух, — пояснил Смерть.

— А, — протянули они. Странный, конечно, подход, но раз сказали, то надо взять под козырёк, ибо Смерть херни не скажет (не всегда), и не важно, что слоган будет готов гораздо раньше, нежели сам предмет, к которому он будет применён. — Эт мы быстро.

— Так, предлагаю «То, что мертво, умереть не может», — поднявшись, предложил первое пришедшее на ум Протеус.

— Неплохо. Доработай, — кивнул ему Константин. — Кто ещё?

— «За Извечного»? — придумал Валда.

— Нет, — резко отклонил кандидата голова Плана. — Я хоть и подумываю о теократии, но не до такой степени, — отказался от столь яркого и фанатичного лозунга Смерть. Всё же он не стремился к культам в свою честь.

— «Смерть неминуема!» — на военный манер продекламировал Балор.

— Э-э-э, стоп, — выставил руки в останавливающем жесте рекомый. — Мы тут не священный поход организуем. Спокойнее надо быть, умереннее, тише, — умиротворённо и примирительно сказал Глава. — Не хватало, чтобы какой-нибудь фанатик прознал про подобное. Потом же хрен отмоешься.

— «Сделал дело — гуляй смело?» — с усмешкой предложил Нергал шуточный вариант.

— Хмм. Теплее. Только не хватает чего-то, — указательным пальцем пошкрябал Смерть по подбородку. — М-м-м! Жаль, бороды нет. Вот ведь! Додумались волосы к моему образу присобачить, а бороду нет. Как же так, а? Это ж такой охренительный аксессуар. Мало того что является критерием внутриполового отбора (ага, борода нужна именно мужчинам для идентификации «лидера», а не женщинам), так ещё и прибавляет года и мудрости. Эх, — тяжко выдохнул он.

— «Смерть не приговор?» — робко предложил молодой ещё и не оперившийся спикер Совета Лаконий.

— Мхм, — недовольно прокряхтел Смерть. — Всё не то, — и тут его осенило. — Давайте немного по-другому поступим. Если до этого мы думали о том, что свойственно всем нам, то теперь начнём от истоков, сиречь меня. Пойдём от обратного. Всё же вы многое переняли от своего создателя. Чем я постоянно занят? — обратился Извечный к присутствующим.

— Работой, — хором ответили собравшиеся.

— Кхм, — с напускным раздражением прокряхтел Смерть и досадливо произнёс: — Это да, но чем ещё?

— В войнах участвуешь, но лишь когда первое опостылело, — внёс немного конкретики Балор.

— Ага. Ещё, — закивал тот.

— Ремёслами интересуешься, наукой, магией, всем, чем только можно, — продолжил за первым Нергал. — Очень любо тебе истории слушать.

— И всё, что ли? — малость удивился Константин. — М-да, скучновато живу. Словно затворник какой, — на что совет лишь многозначительно переглянулся и не стал указывать ему на очевидное.

— Тебе не нравится беготня живых со всеми их распрями, интригами и прочей лабудой, — поддержал прошлых Протеус.

— Верно. А вот теперь такой вопрос: «Всё это можно перенести на вас?» — обвёл собравшихся взглядом Смерть. — А к тем, кто стал нежитью без моего непосредственного участия, применимо?

— Ну… да. Сие нам тоже свойственно как виду, — подтвердили присутствующие.

— Значит, от этого и пойдём, — потёр ладошки Глава.

— А зачем нам вообще один девиз на всех? — спросил Протеус.

— Поясни, — странно посмотрел на него Константин.

— Ну вот смотри, в каждом государстве… Можно же так назвать нашу будущую структуру? — спросил он и получил в ответ кивок. — Так вот, в каждом мало-мальски устоявшемся государстве имеются полюса власти и прочие подструктуры. Называться они могут по-разному. Им и можно выбрать тот или иной девиз, что отразит их индивидуальность.

— Ты прав, но у меня, как особы августейшей династии и представителя той силы, что правит, тоже он должен быть, по твоей логике, — прояснил момент Извечный.

— Ну так-то да, — согласился с ним Первый.

— А раз вы все так или иначе входите в костяк моей группировки власти, грубо говоря, двор или свита, следовательно, вы принимаете мой девиз, — развил свою мысль Смерть.

— А мы не можем быть порознь? — полюбопытствовал Нергал.

— Зачем? — выбрал еврейскую тактику Константин и удостоил ещё одного индивида странным взглядом.

— Ну, хотелось бы иметь собственную клику, — поддержал его Валда.

— Можно, но вы всё равно в области моей власти находитесь. Да, у вас может быть собственный девиз, гимн, герб, семья, клан, что захочешь, но как гражданин ты, как и все прочие, подчиняешься мне и несёшь мой девиз, в том понимании, что вся страна является моими владениями. Хотя… — постучал фалангой по столу Смерть. — Можно же государственные символы сделать. Без привязки к личности правителя.

— А, тогда хорошо, — ответили они.

— Хах, скажи уж прямо, Костян, что тебе лень придумывать собственный девиз, — раскусил его «хитрый» план Нергал.

— Не без этого, — иносказательно подтвердил его мысли Извечный. — Но общий лозунг для всех должен быть создан и желательно сообща, а у меня и так забот хватает, чтобы ещё и недовольных выслушивать.

— Тогда, может, и весь народ к этому подключим: созовём всю нежить и попросим выразить их мнение да проголосовать, — предложил идею Валда.

— Смерти моей хочешь? — устало произнёс Константин.

— ? — судя по вытянувшимся лицам, никто не смог по достоинству оценить его каламбур.

— Говорю буквами по белому: «Дел невпроворот», а ты ещё нагрузить меня этой запарой хочешь, — объяснил ситуацию Смерть.

— Ну мы можем за тебя их выслушать и донести сведения в конце.

— Тогда ладно, дерзайте, — с этими словами Константин удалился с собрания, оставшиеся же, пожав плечами, приступили к исполнению высшей воли.

— Спустя некоторое время —

В центре главной площади со специально оборудованной трибуны вещал один из немногочисленного штата, старший глашатай Орар. Работа их не сказать чтобы опасная, но связана с определёнными рисками — всё же первые встречают критику народных масс, вот и идут в глашатаи индивиды, не обделённые голосом зычным и силушкой.

— Братья мои по посмертию, — начал он. — Извечный Смерть изрёк свой манифест: «Об изменениях в административно-иерархических отношениях на территории нежити». По нему с момента оглашения начат приём заявок о поправках, которые вы бы хотели увидеть в дальнейшем. Однако, не каждая из них будет принята. К ним (заявкам) будут применятся жёсткие критерии отбора, которые вы можете лицезреть на сей доске, — указал горлопан на широченный стенд.

— На первой стадии, — тут Орар ненадолго прервался, чтобы промочить горло и перевернуть листок с тезисами. — Пройдёт голосование за девиз правящего дома. Вы можете как предложить свою идею, так и поддержать уже имеющуюся. Победу определите вы и сам Константин. Из всех предложенных вариантов он изберёт самый приглянувшийся, который впоследствии станет девизом его собственного Дома, и самый популярный, который станет девизом всего Плана.

Вся стадия пройдёт в три этапа, — новый глоток, но уже более глубокий, и секунда перерыва, дабы перевести дыхание. — Первый: сбор предложений и рассмотрение их. Некоторая часть пойдёт в отбраковку в соответствии с правилами отбора. Похожие по смыслу предложения пойдут отдельной группой и будут считаться за один вариант, впоследствии пройдёт полуэтап по выбору достойнейшего из них.

Вторым номером пройдёт всенародное голосование за приглянувшегося кандидата. В следующий этап пройдёт лишь сотня достойных. Третий, он же заключительный, этап — это выбор Смерти и народа, — из последних сил произнёс Орар и шумно задышал. Да уж, откат от подобного напряжения может заставить попотеть даже нежить.

Новый оратор, сменивший прошлого, ещё очень долго и вдумчиво вещал на всю Ивановскую, объясняя те или иные неявные моменты, которые заинтересовали слушателей. Пару раз риторы сменяли друг друга, ибо горло драть вредно, а такая должность подразумевала именно это, так что голоса свои они берегли как зеницу ока. Да, каждый из них знал про некоторые примочки, что помогли бы в его нелёгком деле, но многие из братии лужёных глоток, в том числе и Орар, их на дух не переносили, являясь строгими приверженцами дедовского метода вещания, вон даже навык подходящий имеется. С их слов выходило, что «эти все новомодные штучки не могут передать весь имеющийся и заложенный в посыл смысл, эмоции и оттенки». Одни скажут: «Бред», другие согласятся. Что ж, не будем мешать разным лагерям с собственной точкой зрения собачиться промеж себя.

К этому времени только аскет или путешественник не знал о грядущем конкурсе, однако ненадолго, ибо и до них сия новость дойдёт. Не сразу, да, но дойдёт.

Ох и разворошил же улей Константин своим повелением. Каждый из немёртвых начал придумывать что-нибудь позаковырестее да интереснее, чтобы отличиться как следует. По неживым толпам пошла молва, дескать, «кто придумает самую оригинальную и забористую фразу, тому кое-что перепадёт». Правда, чем являлось это пресловутое «кое-что», никто не уточнял, посему каждый раз придумывалась новая награда: то Богом сделают, от этого шарахались как от огня, здраво оценивая собственные компетенции и ворох обязанностей, что неизбежно последует, минуя все ранги; то поднимут в иерархии (тоже никому задаром не надо по схожим причинам); то прокачают, вот тут уже было интересно, но истинные хардкорщики и просто сознательные личности признавали лишь собственные усилия и опыт, что сопутствует оным; то премию дадут (данный пункт был неинтересен подавляющему большинству — эка невидаль); то пинка пониже хвоста (веры сему пункту не было, а распространителей самих подвергали подобной экзекуции).

Народу сразу стало понятно: «Это Ж-Ж-Ж неспроста, кто-то старательно мутит воду». Один вопрос только их мучил: «Зачем?». Без длинных предисловий: подстрекателя нашли, пришлось даже дружинам отправляться на его спасение, чтобы справедливый народный суд не покарал его раньше времени.

Им оказался странный на вид скелет. Почему странный? А всё просто — волосы. Да-да, из всех существующих в мире скелетов только у одного имеются волосы, и этот тип — Костян. Всем остальным они недоступны (но тлела в них мечта не только о шевелюре, но и о иной растительности). Нет, на первый взгляд он не сильно выбивался из общей массы, так как все костяшки так или иначе попытались нивелировать отсутствие меха и придумали собственные аналоги. Один из самых распространённых — эластичная кость. Её свойства были очень похожи на типичный волос, за несколькими исключениями. Первое: он являлся продолжением кости. Второе: рос очень медленно (пару миллиметров в год). Третье: обладал малой прочностью (как бы ни старались умельцы, а всё одно — хрупок). Четвёртое: скудная цветовая палитра (от белого до жёлтого).

Но были и достоинства. Так как данные волосы были по сути продолжением тела, то и управлять ими можно было, со всеми вытекающими. Да, с непривычки смотрелось дико, но очень интересно. Ещё к плюсам можно отнести их высокую пластичность. Так один индивид смог достаточно нарастить меха и потом провёл эксперимент: взял и приказал своим волосам окутать его. Результат поразил. После посыла волосы образовали добротный покровный слой, который смог погасить главную слабость голышей — дробящий урон. Внешний вид, кстати, подбирается из хотелок пользователя. Один деятель на радостях от открытия подобной функции смог создать себе дополнительную руку на основе волос. И потом понеслось, кто во что горазд, начали придумывать самые нелепые и безумные идеи. На волне ажиотажа скелетов некоторые смежные виды нежити тоже начали пользоваться эластичной костью. Правда, для них она оказалась чуть менее полезной, но свои затраты окупала с лихвой.

Однако вернёмся к баранам. Как только стало ясно, что какой-то «не нашенский» мутит воду, так сразу же начали скрытную оперативно-следственную деятельность. За всё время проведения следствия было выявлено: 1493 случаев мелкого хулиганства (сделали внушение), 257 случаев дебоша (дебоширов побили толпой), 68 случаев жестокого обращения с животными (отправили протоколы следственных мероприятий на имя Смерти, дальнейшая судьба преступников неизвестна), 5 случаев суицида (наивные, нежить не умирает в своём Плане) на почве непринятия новой природы (отправили к психотерапевту с последующим переводом в иные Планы), кучу мелких диверсантов и саботажников (самосуд был одобрен самим Извечным в силу того, что он уже произошёл) и большую гору административных проступков (отделались штрафами и исправительными работами).

Так вот, за пару лет удалось точно определить редиску. Некто «Тру Пак» (что за дебильное имя) оказался неудовлетворён текущим состоянием дел и захотел тупо власти, и, ничего путного не придумав, решил провести переворот, не без помощи из-за бугра. Что ж, после сеанса народной любви и разъяснительной беседы, его, решением с самого верха, выкинули за забор, отобрав право гражданства в Плане Смерти. После более глубокого расследования удалось установить, что данный индивид работал на одну из группировок молодых, но крайне амбициозных Богов. Думаю, не надо говорить, что с ними произошло после подобного? Ага… Под корень.

Таким макаром проходила первая стадия формирования государственного строя. Настолько увлеклись граждане внезапным пастуком, что как-то пропустили мимо ушей тот момент, когда Константин сделал свой выбор.

— (Голосом Володарского) В это время. План Смерти —

Кабинет. Лёгкий сумрак. Слабый ветер, пройдя через открытое окно, колыхал тёмные плотные занавески. Лёгкое освещение от слабых лампад создавало соответствующее антуражу настроение. Всё портили только бесконечные груды всяческих бумаг, пергаментов да дощечек с папирусами, испещрённые тоннами отчётов и докладов, возвышаясь над всеми. Да, любое государство рано или поздно придёт к бюрократии.

— «Смерть вовсе не печальна, печально отношение живых к ней». Логичное замечание. Одобряю, хоть и слащаво, — посреди шелеста бумаги резко пронёсся комментарий, разнообразив типичный звук сего кабинета, и также споро утих, вновь вернув комнату в положенное ей состояние.

— «Прах к праху». Слишком громко сказано и не подходит по духу, — через несколько часов или, может, дней новая реплика отразилась от немногочисленной обстановки комнаты, затихая в лабиринте макулатуры, так и не достигнув стен и тем паче дверей.

— «Говорить о смерти со знанием дела могут лишь усопшие». Ауф, — ещё через сутки выдавил из себя смешок одинокий клерк, несущий на своих плечах большую часть государственных дел.

— «Мёртвые не потеют», — тут фоновые звуки, что до сего момента наполняли помещение собой, смолкли ненадолго. — «Интересно, но лучше приберечь его для армии или работяг», — и вновь вернулись, как только населяющий комнату индивид возвратился к прерванной деятельности.

— «Смерть, конечно, большое несчастье, но все же не самое большое, если выбирать между ней и бессмертием». База, — через десяток часов сделал новое замечание этот же персонаж, который, скрючившись, сидел за размашистым столом, уставленным кипами документов, словно баррикады, отделявшими его от редких гостей. Могло сложиться превратное впечатление, что он таким образом оградил себя ото всех.

— «Что такое смерть? Смерть — это интереснейшее приключение, которое нам доведётся испытать». Ыыы! — скрежет его костей достиг дверей, из-за которой вылезла голова и, убедившись, что с охраняемым объектом всё в порядке, втянулась обратно. — Попса, — покоробило его от новой прочитанной фразы. — И ведь за эту хрень проголосовало большое количество народу.

— «Помни о смерти». Хмм, лаконично, метко, ёмко, нравится. Пока фаворит на лозунг всего Плана, — отложил понравившийся листок в верхний ящик стола.

Если бы кто-то в данный момент находился рядом с говорившим, то он рискнул бы приятно удивиться, так как ящичек-то непростой оказался. Его фишка заключалась в одной очень интересной детали: сопряжение пространства. Ящик выступал в роли перехода между специальным карманом, куда доступ имелся лишь у ограниченного количества персонажей, и кабинетом, где открыть его мог только хозяин. Посредством оного в комнату чаще всего поступали срочные сведения и необходимые предметы: канцелярские принадлежности, еда, документы, корреспонденция.

Вот уже которые сутки, что сложились в года, Константин, в перерывах между прямыми обязанностями, просматривает сотню финалистов конкурса лозунгов. Да, процесс, увы, не быстрый и осложнился ещё одним моментом — неожиданная война с выскочками. О-о-о, как же они уже достали Смерть, кто бы знал. Мёдом им что ли намазано? Стабильно раз в несколько тысяч лет какой-нибудь дерзкий божок начинает с упёртостью, достойной лучшего применения, метить на место Извечных.

И ведь никто из них даже чуть-чуть не сподобился задуматься о проблемах, которые неизбежно произойдут, если их план увенчается успехом. Стремятся только заполучить тёпленькое, как им кажется, место, не заботясь о состоянии вселенной, баланса или просто о судьбе аспекта. Нет, по-глупому жаждут власти. Из-за чего огребают по самое «не хочу». Что самое интересное, они даже до тела Извечного дойти не могут, ибо их запинывают граждане Планов. Оно и понятно, кто захочет променять стабильность нынешнего правителя на сомнительную кандидатуру и мутные перспективы, зачастую грозящие упадком. Угу.

Нынешняя стычка тоже недалеко отошла от привычного сценария: анклав молодых да резких начал мутить воду, а нежить не стала их терпеть. Исход ясен. Классика.

— Хмм, — подперев голову, обмозговывал насущные проблемы Смерть, глядя на отчёты. — Интересная статистика выходит: чаще всего лезут ко мне и Тьме. Меньше: к Свету, Порядку и Хаосу. И никогда к Времени и Пространству. Ладно, с Хаосом и Порядком понятно — они всё же в понимании смертных чуть ли не сильнейшие из Извечных. Но на кой они лезут к Тьме? Она же родилась именно для отражения угроз. Со мной ситуация кристально прозрачная — всё же слабейший из нашей братии, — немного подумав, добавил. — С оговорками. Ну а у Света реноме отличное, тут вопросов нет.

— Глава, к вам проситель, — без стука (ему и ещё жменьке личностей можно) вошёл его секретарь по имени Сагиттар, выбравший себе птичий облик. Из-за его плеча был виден почётный караул, который следил за безопасностью Константина.

Подобная практика его несколько забавляла, если не сказать смешила, а то как же: вдруг враги Смерть убьют или покалечат. Нет, он понимал необходимость его наличия — «положение обязывает» и всё такое, но так и не принял до конца. По сути, члены караула были его личной гвардией, однако он так и не понял, для чего она необходима лично ему. Как отдельная воинская структура? Зачем, ведь внутренних врагов изничтожали члены охранки (ранняя версия службы безопасности и тайной полиции), а внешних — дружина поистине огромных масштабов (читай, армия), кроме моментов непосредственного вмешательства Извечного, что случалось ой как редко (читай, один раз за всю историю). Охрана ценного тела? Смешно. Что может угрожать создателю Плана в самом его центре?

Так что в голове Костяна почётный караул стал просто одним из элементов декораций, которые можно показать гостям, всё же выучка и личные возможности их были на высоте, или попросить у них содействия в делах, что он не успевает сделать. Ну там подай-принеси, уточни вопрос, передай приказ и так далее.

— М? — поднял тот голову из-под вороха бумажек, пергаментов и прочих письменных носителей, образовавших этакий навес над ним. — Кто? Вроде никого по записи не было.

— Верно, — прощебетал Сагиттар. — К вам прибыл посланник от недавнего противника.

— Ну и зачем? — осоловело уставился на собеседника Смерть.

— Капитуляция, — щёлкнув клювом ответил тот. — Глава, вам бы поспать.

— Погоди, — сбросил с себя ступор Костян. — На том свете высплюсь, — не дав своему секретарю вставить резонную реплику о том, что «вот он — тот свет», он задал насущный вопрос. — Как капитуляция? Уже? — от удивления встал Смерть из-за стола. — Да как так-то?! Я же просил: «Без фанатизма». Спокойно, размеренно, с надрывом (для конспирации и ослабления бдительности) оттяпывать от противника кусочек за кусочком, чтобы последующие вороги несколько раз подумали: «А надо нам такого счастья?» — рукоплеская, мерил шагами комнату. — Да, блин. Я ведь тоже хотел кулаками помахать, — выдал наконец он причину своего неудовольствия.

— В защиту могу лишь сказать, что увлеклись маленько. В один момент слишком силён был отпор противника. А вы сами знаете, что нежить раззадорить не так что бы и трудно, — развёл крылами птицеморф.

— Знаю, сам же создал, — буркнул Смерть и скосил взгляд на секретаря. — Весело было?

— Не то слово, — ответил собеседник и осёкся, понял, что попался.

— ! — шумно выдохнул Костян, стравливая напряжение. — Ладно, — сквозь зубы проговорил он, чуть успокоившись. — Проехали.

— Отработаю, — поспешно попытался реабилитироваться секретарь.

— Замяли. Пустое, — махнул рукой Смерть на попытку раболепия. — Сделанного не воротишь. Давай сюда папку и помаринуй пока просителя, — взяв протянутые предметы, укорил собеседника. — Впредь за попытку чинопочитания буду наказывать. Понял?

— Ясно и чётко, — по-военному ответил птиц. — Как долго мариновать?

— На твой выбор, соколик, — отпустил его Константин и, пока тот не скрылся в открытую дверь, невзначай полюбопытствовал: — А эти истуканы скольких помяли?

— Не знаю, — по-птичьи наклонив голову, птиц и обратился в открытые двери. — Никто к вам не приходил? — те только молча головой в стороны помотали, будто воды в рот набрав. — Скучают ребята.

— Тогда дай им отгул, пусть на Поля вечных битв сбегают размяться.

— А кто же тогда будет охранять вас? — чуть не дал петуха Сагиттар.

— Вот тебе и предстоит заняться данным вопросом. Всё, я занят, — и закопался обратно в бумажное море по своему обыкновению.

Секретарю же не оставалось ничего более, нежели принять задание (читай, наказание) и прикрыть дверь. На протяжении нескольких недель держалась мёртвая тишина, пресекаемая бюрократическим шумом, прежде чем её окончательно разрушил Извечный.

— «Жизнь сладка и жестока, а Смерть хоть и суров да требователен, но в радушии упрекнуть его нельзя». Вот! Это мне нравится. Всё, я определился с победителями. Сагиттар! — крикнул в коммуникатор Смерть. Да, можно было и мысленно позвать, но Извечный старался не вмешиваться в личное пространство своего народа, а подобная практика (мысленный зов) как раз-таки и подразумевала лёгкое ментальное воздействие. Как минимум, зовущий точно узнавал местоположение цели, как максимум — мог считать поверхностные мысли.