Нетуристический Нижний

Глава 9, в которой Птицын внезапно богатеет

Вурдалаки-программисты на фрилансе Валерку окончательно добили. «Не, ну а что? Кодят по ночам… поэтому и глаза красные. Что тут такого? Это не я сошёл с ума, это мир внезапно рехнулся!»

— Как же я мечтал когда-нибудь увидеть реакцию обывателя на такую новость! — раздалось из-за спины. Тот вурдалак, который закрывал тикет, был слишком занят, но кто-то из собиравшихся обратил внимание на эту сценку. — Я сам угорал, когда мы только начали этим заниматься. Прикинь, собрались два десятка мёртвых бомжей и организовали аутсорс — контору!

— Я в шоке, — честно признался Птицын. — Как вам такое в голову пришло?!

— Это главный наш придумал. Подобрал семь лет назад нотбук потерянный, кто-то из отдыхающих так набухался, что не до ноутбуков им было. Да ещё соска там была с интернетом. Ну, он и начал разбираться. Меня Артём, если что, зовут, — протянул руку для пожатия вурдалак. Высокий, чуть сутулый, с коротким ёжиком седых волос, и немного помятым лицом, одетый в синий комбинезон на подтяжках, он был похож на какого-нибудь сантехника или, скажем, монтажника, но уж никак не на программиста.

— А нам же делать-то нечего, по большому счёту. Охота… ну, сам видел, нам много не надо. Так, в общем, в основном побирались да по помойкам шлялись, потому что жрать-то хочется не только кровь и плоть, но и нормальную, человеческую еду. Водку пить смысла нет — не действует на нас больше водка. Вот и маялись со скуки. А тут Андрей Иваныч и начал разбираться. С интернетом я ему помог, потом нашёл, как зарабатывать. Ну и нас подтянул. Я-то среди нас самый молодой. И по возрасту до обращения, да и после — тоже. Остальных-то всех в жертву принесли неудачно, ещё в девяностые, а меня так просто уже в начале двухтысячных по пьяни зарезали. Вот они меня и вытянули, пожалели.

— И как, не жалеешь, что вытащили? — спросил Валерка.

— Сначала не знал, как относиться, — признался Артём, — думал, я нежить страшная, убивать всех буду… не, я так-то людей не очень люблю. Никогда не любил, до обращения — тоже. Но убивать не хотелось. Просто так, в смысле. Вот ту гадину, которая меня пырнула — да, с удовольствием бы грохнул, только он сюда больше не являлся. Боится, сволочь. Ну вот, а потом-то мне объяснили, что убивать не обязательно, так я и успокоился. Голод только порой мучает — спасу нет. Хорошо, Андрей Иваныч нас в ежовых рукавицах держит, а то сорвались бы, наверное. Кто-нибудь да сорвался бы. Мы ж тут все — бывшие алкоголики. Сам понимаешь, воля слабая. Если один раз сорвались, то и в другой — тоже. Так что я рад даже, что против Андрея Иваныча ничего сделать не могу, и подчиняюсь ему. Раз, понимаешь, своей воли нет, то хорошо, когда чужая есть.

Валерка покивал — что тут ответишь. Тем более их отвлекли. Что-то резко зашипело в углу, один из вурдалаков с визгом отскочил, потом начал материться — довольно изобретательно, но очень грязно. Птицын бросился смотреть, что случилось. Вурдалак сидел прямо на полу и баюкал руку.

«Где тут можно было обжечься?» — удивился Птицын.

— Откуда у нас эта дрянь?!

— Блин, Андрей говорил же, чтоб в эту кладовку не лезли! — возмутился Артём. — Сто раз!

— Я и не лазил раньше! А сейчас мы вроде как переезжать собираемся! На другую сторону, сцкнах! И Андрей сам сказал, чтобы всё забирали!

— О, железо! — Алиса была так увлечена наблюдением за программистом, что на шум прибежала последней. И тут же бросилась рыться в небольшом пыльном помещении. Птицын тоже заглянул. Ну да — прямо на земляном полу были неаккуратной грудой сложены всевозможные металлические хреновины — гнутые, ржавые, чаще всего вовсе непонятного назначения.

Валерка пожал плечами и собрался было отвернуться, потом хлопнул себя ладонью по лицу — только что же рассуждал, что ему нужно хоть чем-нибудь вооружаться! «Хотя глядя на то, с какой скоростью могут двигаться вурдалаки, вряд ли мне поможет какое-то железное пыряло, — признался себе парень. — Если только доспех себе полный сделать». Тем не менее, отказываться от идущего в руки «сокровища» было бы глупо, и парень спросил:

— Ничего, если я себе что-нибудь присмотрю?

— Да пожалуйста, — пожал плечами Артём. — Только в нас этими штуками не тыкай, а так никаких проблем. Нам-то это железо точно не нужно.

Птицын полез вслед за Алисой. Никаких мечей — кладенцов там, ожидаемо, не нашлось, однако он всё-таки подобрал себе какую-то загогулину, которую можно использовать как кастет, старый кухонный нож — если перемотать рукоять и заточить, то, может, и сгодится на что, и ещё десяток каких-то квадратных пластинок. Что это было прежде, чем превратиться в хлам, Птицын не знал, а себе взял с мыслью сделать ошейник. Чисто для защиты, на случай если кто-нибудь решит укусить в шею. То ещё садо-мазо, конечно, получается, но на что не пойдёшь ради собственной безопасности.

Пока они с Алисой швырялись в железном хламе, вернулся Андрей Иванович с напарниками и добычей тремя пакетами крови по литру.

— Нифига себе! — Валерка неприятно удивился. — Вы что, всё-таки убили кого-то?

— Не беспокойтесь, молодой человек, никто не пострадал, — отмахнулся упырь. — Точнее, сильно не пострадал. Навестили одну сауну — там сегодня большая компания гуляет, с девочками. Вот от каждого по сто и взяли. Нас никто не видел, камеры у них не работают по понятным причинам, никто ничего и не заметил. Следов не осталось, а то, что все заснули одновременно — так ничего, бывает. Там столько алкоголя, немудрено, что ребяток сморило. Зато нашей общине теперь года на три хватит. Плюс я подозреваю, кровь на той стороне должна использоваться как платёжное средство, вот и у нас будет на всякий случай. Сидеть без дела мы не собираемся, надо же как-то встраиваться в новую жизнь, а для этого начальный капитал никогда не помешает. Милая Алиса, пойдёмте скорее заниматься консервацией.

Лисица с готовностью отправилась на кухню вслед за Андреем Ивановичем. Все остальные обитатели провожали пакеты с кровью такими глазами, что Валере стало страшно. Как бы бунт не случился из-за такого-то богатства. Однако стоило упырю скрыться за дверью, упыри вернулись к своим делам. Некоторые приглушенно матерились и тёрли лица, стараясь побыстрее избавиться от наваждения.

— Чёртово искушение, — выругался рядом Артём. — Каждый раз как в первый раз.

— Мне почему-то кажется, что на меня вы гораздо спокойнее реагируете, — осторожно уточнил Птицын. — Хотя во мне крови гораздо больше.

— Так ты живой. Мы тут все, понимаешь, вменяемые люди в прошлой жизни были. Относительно. Зла никому не желали. Людей как пищу воспринимать не можем… точнее, не хотим. Был у нас один, которому на всё плевать было, так Андрей Иваныч его упокоил. И правильно сделал. Где бы мы были, если бы в зверей превратились? Даже если с циничной точки зрения посмотреть — начали бы в городе люди пропадать, непременно нашли бы нас, рано или поздно. Да и я слышал, тех, кто берега теряет, мир гораздо сильнее отторгать начинает. Так вот и получается: кто поддастся соблазну — сдохнет рано или поздно.

Валерка задумчиво покивал и решил всё-таки помочь со сборами, а то и в сон опять клонить начало, да и любопытно было, какие пожитки вурдалаки накопили за годы жизни в подвалах водокачки. Оказалось, довольно много интересного. Прежде всего — техника. Два десятка ноутбуков и стационарных компьютеров, три штуки плейстейшнов и пара телевизоров. Два генератора — на бензине и на дизеле. Два небольших холодильника, правда, пользовались ими, по словам Артёма, редко, только летом, в самую жару. Так-то под землёй и без того не слишком жарко. Даже стиральная машинка! Набор паяльников и прочих инструментов, куча запчастей. Мобильники — очень богатый набор, штук сто. От старых кнопочных до современных смартфонов.

— Тут половина — потеряшки, — слегка смущённо объяснил Артём. — У нас тут летом улов богатый, причём в основном — утопленники. В смысле телефоны — утопленники. Кто роняет, кто по пьяни купаться лезет в одежде. Мы уж давно навострились их чинить. Андрей Иваныч даже думал, не продавать ли их после ремонта, да видишь, необходимости нет, а проблем много может быть. Ещё, не дай бог, органы заинтересуются, а нам это не надо.

— С ума сойти, — покачал головой Птицын. Чем больше подробностей он узнавал о бытии вурдалаков, тем сильнее удивлялся.

Помимо техники вурдалаки собрали кучу одежды, внушительный запас человеческой еды. Полкан, крайне изумлённый такими глобальными изменениями весело носился между чемоданами и коробками, всячески выражая свой восторг и мешаясь где только можно. Валерка уже немного устал от разглядывания чужих вещей, кровь консервировать ещё не закончили, так что парень вызвался с псом погулять. Он как-то совсем перестал опасаться жуткую образину, слишком дружелюбно она себя вела. По поведению — ну чисто лабрадор, да ещё и молоденький, весёлый. А то, что выглядит, как оживший кошмар — ну, со всеми случается. Так и гулял ещё целый час, пока его не нашёл Андрей Иванович.

— Пойдёмте, Валерий, мы готовы.

— Да я бы, наверное, предпочёл отсюда уходить, — слегка растерянно ответил Птицын. Он, вообще-то не знал, откуда «уходить» лучше, но почему-то был уверен, что нужно будет именно куда-то идти, а в гнезде особо не расходишься.

— Понимаю вас, но я хотел бы ещё обсудить кое-что, так что уж уделите мне ещё немного времени.

Заинтересованный, Птицын вернулся в поднадоевшее гнездо.

— Вот, — Андрей Иваныч протянул Птицыну спортивную сумку. — Это вам, молодой человек. Вы, конечно, сказали, что поможете нам безвозмездно, и я очень ценю ваш альтруизм. Поверьте, я это не забуду. Однако мы пока работали, немного поговорили с Алисой, и возникла, понимаете ли, мысль о том, что мы с вами в любом случае должны друг друга поддерживать. Для нас с вами жизнь начинается новая, неизведанная. Кто ещё знает, как нас встретит общество на той стороне? Хотелось бы ошибаться, но скорее всего нас, как сейчас принято выражаться, попытаются нагнуть. Или прогнуть? Всё время путаю.

— Скорее всего и то и другое, — вздохнул Птицын.

— Вот-вот. Так что я думаю, надо нам с вами держаться друг друга и помогать по мере сил, как вы считаете? Алиса говорит, вы твёрдо вознамерились сохранить свою независимость. Я тоже не стремлюсь идти прислугой в какие-то кланы. У нас, в нашем маленьком сообществе, уже как-то выстроена своя система взаимоотношений, свои правила. Хочется их сохранить. Так что, полагаю, первое время придётся сложно, и союзники нам с вами не помешают. Так что давайте дружить, Валерий. Договорились?

— Конечно! Мне ваша компания и вообще очень понравилась, — признался Птицын. — И про союзников вы совершенно правильно говорите. Алиса очень хорошо рассказала, что одиночек там не любят, и любого полезного попытаются прибрать к рукам, чего мне очень не хотелось бы. Не люблю подчиняться сверх необходимого… Андрей Иванович, откуда! — Птицын, пока говорил, заглянул в довольно тяжелую сумку, и, наконец, разглядел, чем она заполнена.

— Да тут же… Андрей Иванович, это же миллионы! Откуда?!

— Валерий, ну сами подумайте, нам на той стороне эти миллионы для чего? Скопилось вот за время работы, траты-то у нас небольшие. И не беспокойтесь, не последнее отдаю. На счетах у нас достаточно осталось, но те деньги я за собой оставлю на случай, если понадобится что-нибудь купить на этой стороне. Вы уж навестите нас, пожалуйста, скажем, через недельку, хорошо? Надеюсь, к тому времени мы уже определимся более-менее с местом обитания и занятиями, так что будем уже знать, чего нам не хватает, и что из этого проще приобрести на этой стороне. Что касается денег… я, грешным делом, проследил за вами утром. Уж не обижайтесь молодой человек, но видно, что в деньгах вы не купаетесь. А деньги — это ведь ресурс…

— Вы правы, Андрей Иваныч, — решительно кивнул Птицын. Ещё вчера он бы наотрез отказался от такого подарка, кто бы ни решил его облагодетельствовать. Не то чтобы ему не были нужны эти деньги, просто брать их у кого-то, даже в дар — это вешать на себя обязательства. Да и, если откровенно, побаивался Валерка таких сумм. Не знал, что с ними делать. Даже в мечтах никогда не воображал, что выигрывает в лотерею больше десяти миллионов. Десять миллионов — это он знал, куда пристроить, а вот большие суммы… Что обычный человек может сделать с миллиардом? Инвестировать куда-то? Так скорее всего ошибётся. Стартапы могут прогореть, акции — рухнуть, банки теперь периодически лопаются. Одно беспокойство от больших денег. Нет, не нужны были Птицыну большие деньги. Даже не очень большие, и те не нужны. Но теперь, пожалуй, обстоятельства изменились. И не подарок это — не стал бы Андрей Иванович его одаривать просто так. Это как раз вложение — попытка сделать так, чтобы… пусть будет партнёр, смог продержаться на плаву достаточно долго.

— Вот и молодец! — обрадовался упырь. — Верю, что вы сможете этим грамотно распорядиться. Советовать не буду, ибо сам не знаю толком, что ждёт нас в ближайшем будущем, но вы производите впечатление здравомыслящего молодого человека. Вот теперь, пожалуй, можем идти.

«Угу, — подумал Птицын. — Знать бы ещё, куда». Вслух не сказал. Последнее дело показывать неуверенность союзникам, даже в мелочах. «Это как на экзамене. Ты можешь нести невообразимую хрень, но если уверенно — то есть шансы. Вот и я сейчас, кхм, понесу». Сумку с деньгами парень оставил в гнезде, — тем более, Андрей Иванович разрешил им пользоваться, если нужно. А что — место хорошее. Посторонний не найдёт при всём желании — нет в нашем мире таких специалистов, которые могут бороться с вурдалачьим отводом глаз. По крайней мере — раньше не было, теперь-то, может, появятся. Но не сразу — уж он, Валерка, об этом позаботится.

Странно, должно быть, смотрелась со стороны их процессия. Птицын впереди, Алиса — замыкающая, а между ними цепочка плохо одетых мужчин в поношенной одежде, навьюченные баулами, коробками. Некоторые из коробок размерами превышают человека, но «бомжи» несут их без видимого напряжения. Странная компания.

Птицын на это внимания не обращал. Он всё пытался поймать то ощущение, которое возникло прошлой ночью, когда он доставал из реки тонущую лисицу. «А что я тогда почувствовал? — спрашивал себя Птицын. — Ничего особенного. Обычно всё было. Ну, может, всё казалось таким таинственным из-за метели и пива, но у меня всегда так. Почему вчера-то я на ту сторону перешёл, а раньше — нет?» Ответа не было, как и изменений вокруг. Птицын даже нервничать начал — вот будет засада, если он всю ночь прослоняется по берегу Оки, а потом им придётся возвращаться назад! Да и ночи той осталось… пока собирались, уже пять утра стукнуло. Зимняя ночь длинная, но всё равно скоро светать начнёт.

Валерка попытался отрешиться от нынешней реальности. Даже глаза прикрыл, правда, пришлось быстро обратно открывать — начал спотыкаться. Да ещё заметил, что они почти дошли до Черниговской, а это не дело — не нужно им в обитаемые места идти. Это здесь даже днём зимой почти никого нет, а на за метромостом места вполне обжитые. Пришлось разворачиваться и идти обратно. Неудобно, конечно, перед ведомыми. Птицын постарался сделать вид, что так и надо — всё идёт по плану. Была, правда, мысль спуститься на лёд… но, во-первых, на реке они будут заметны даже ночью в темноте, во-вторых — страшновато, а вдруг полынья какая? И, самое главное, на льду никаких тропинок нет. Вурдалакам на это наплевать, да и Алиса как-то справляется, а вот он из сугробов ног не вывезет. «Так что делаем вид, что ходить туда-сюда по берегу — это и есть правильный процесс перехода. Морду кирпичом — и вперёд, как положено. Хотя морду-то они и не видят, я ж первый иду!» Валерку самого раздражало, о какой фигне он думает вместо того, чтобы сосредоточиться на задаче, но поделать с собой ничего не мог — слишком нервничал.

Впрочем, постепенно он успокоился. Мерная прогулка способствовала. Дурацкие мысли улеглись, беспокойство по поводу того, что он идёт куда-то ночью в компании упырей, оборотней и вурдалаков забылось, переживания о том, как он перед этими вурдалаками выглядит — тоже. Теперь парень просто шёл, ни о чём не думая, глядя на старую водонапорную башню, которая темнела далеко впереди, выделяясь на фоне белого снега и светлого неба. По сторонам не смотрел, только под ноги иногда, чтобы не сойти с протоптанной рыбаками тропинки. Кажется, он начал на ходу задрёмывать — всё-таки и прошлую ночь толком не спал. На краю сознания замаячила та самая осточертевшая дверь в синем строительном заборе из профнастила. «Ну почему именно такой образ?! — возмущался Валерка. — Это у меня подсознание такое скудное?!» И тут же очнулся. Оказывается, в полусонном состоянии он пробыл довольно много времени, потому что они уже были возле самой водонапорной башни. Только она выглядела как-то не так.

Парень всё ещё гадал, за что именно зацепился глаз, и тут начался ужасный скрежет. Башня начала заваливаться… да нет, показалось. Не заваливаться — она просто поворачивалась вокруг оси. На группку переселенцев уставились огромные любопытные глаза.

— О, соседи, — проскрежетало… строение, наверное. Звук, по крайней мере, здорово напоминал такой, какой получается если потереть друг о друга кирпичи. — Сподобились появиться, наконец? Что ж вы как долго тянули? Я-то соскучился уже, на вас глядючи.