Неудачная дочь (СИ)

Глава 32

Первый отбор наложниц мать провела для него лет в пятнадцать, едва ей доложили, что наследный принц начал засматриваться на девушек.

Тогда во дворец съехалось больше тысячи девственниц, прибывших со всех концов империи от тринадцати до двадцати лет. Вторая супруга и евнухи провели четыре этапа отбора прежде чем пришёл черед Фредерика просмотреть на тех, что остались.

Пятую часть отсеяли ещё стражники на воротах, не позволяя войти слишком высоким или слишком маленьким. Еще столько же, сразу за ними, забраковали евнухи на площади у самого входа, измерив руки, ноги и проверив зубы и уши.

Около шести сотен кандидаток в наложницы дошло до полного осмотра тела на предмет изъянов, родимых пятен, шрамов и слишком сильной волосатости ног и между ног.

Из тысячи только триста предстали пред очи второй супруги и матери наследного принца, а также его бабушки, вдовствующей императрицы, которая вместе с ещё несколькими помощницами из гарема помогали проводить дальнейший отбор. Девушек ждали испытания по дворцовому этикету, проверка знаний и умений, раскрытие их талантов, а также прослушивание тембров их голосов: слишком писклявые или грубые звуки не должны раздражать слух принца.

Когда на отбор пригласили Фредерика их осталось всего тридцать из тысячи, юных девственниц, мечтающих войти во дворец и лечь в его постель. Он помнил, как изысканные красавицы на любой вкус, подходящего возраста, самой младшей было тринадцать, а самой старшей — двадцать лет, из самых знатных и уважаемых кланов империи, стояли перед ним на площади тремя ровными рядами. И принц, и девушки, знали, что он выберет только троих их них.

Фредерик помнил, как тогда бродил между рядами, вглядываясь в красивые лица. Он тоскливо смотрел на нарядных трепещущих девушек, но ни одна из них не трогала его сердце. Он слишком привык, пока рос, видеть самые прелестные создания в гареме отца, и внешняя красота мало трогала его. Он, как никто, знал, какие чёрные, порою убийственные, мысли могут скрываться за нежнейшей улыбкой очаровательницы. В борьбе за власть подобные красавицы из гарема отца, пока он вырос, успели попытаться его отравить, зарезать, сжечь и утопить.

Когда Фредерик всё же остановил свой выбор, что он, всё же, обязан был сделать в тот день, на троих счастливицах, перед глазами юного принца стояла молоденькая румяная булочница. Да… Выбирая себе самых первых наложниц, Фредерик всё время думал о задорной и озорной простой девушке из пекарни, что продавала булочки недалеко от военной академии, где он только в том году начал учиться. Все будущие аштуги знали имя этой милашки — Кларисса. Её прелестные ямочки на пухлых щёчках, когда она улыбалась или смеялась, снились Фредерику по ночам, и первая мужская реакция случилась с ним именно из-за Клариссы.

Как много времени прошло с тех пор… Пока он был несовершеннолетним, принц мог выбирать только из тех девушек, которых подобрала его мать, и только прошедших через отбор наложниц. Конечно, присутствие на отборе юной булочницы вторая супруга императора не одобрила, хотя он просил мать об этом. Но вторая супруга тщательно подбирала сыну не просто девушек — кланы, которые станут его поддержкой в борьбе за трон и жизнь. И Фредерик, понимая это, уступил. Он вырос в гареме, где только мать и удачливая судьба не раз спасали его от верной смерти, особенно, пока он не попал в академию. Наследный принц научился понимать цену жизни, власти и почитать силу материнской любви и преданности.

Сейчас в его гареме было пятнадцать наложниц, и, вскоре, появится первая жена — таранская принцесса. Все эти женщины нужны ему из-за того, к каким семьям они принадлежат.

Однако, теперь появилась девушка, которую Фредерик захотел только из-за неё самой. Он решил, что отстоит Филиппу перед матерью, во что бы это ни стало, тем более, он уже совершеннолетний.

Когда Первый отряд, по окончанию военного похода, вернулся в своё расположение, в крепость, все туги, по обыкновению, получили длительные отпуска. Во время одной из битв в степи погиб туг третьей сотни и на его место был назначен Фредерик, который своим умом, военными умениями и знаниями, полученными в лучшей военной академии империи, быстро заслужил свою первую сотню и эту должность. Как туг отряда, принц тоже получил отпуск и немедленно отправился в поместье Хилберта, куда прошлой осенью отвёз Филиппу.

С получением должности, Фредерик, как полагалось тугу, теперь, в основном всегда, передвигался с сопровождением из пяти специально отобранных бойцов своей сотни, которые были для своего начальника и охраной и прислугой.

Небольшая кавалькада выдвинулась из крепости в сторону поместья аштуга на рассвете. Весна буйно вступила в права. Птичье многоголосье оглушало, молодая зелень радовала глаз, а цветение природы было так созвучно его настроению, что Фредерику казалось он не скачет — летит.

К седлу принца были приторочены сумки с подарками для девушки. Это — традиция и правило, установленное в имперской армии. По окончанию военного похода, туг приносил домой, своим близким, положенные ему трофеи. Фредерик вёз их Филиппе.

После той молоденькой булочницы, Клариссы, о которой принц лишь мечтал в нежном подростковом возрасте, Филиппа стала первой девушкой, которую Фредерик снова захотел себе в наложницы, сам. Она была очень мила, возможно, даже красива, особенно, если её как следует приодеть, но привлекла внимание наследного принца совсем не внешностью, точнее, не в первую очередь ею.

Сколько раз, стоя в дозоре или отдыхая после битвы, Фредерик, мечтательно глядя в бескрайнее степное небо, вспоминал о Филиппе! Он уже решил, что в своём гареме не поселит её с остальными наложницами, а выделит любимой наложнице отдельные покои, так же, как и таранской жене.

«Бедная отчаянная храбрая малышка… Сколько она натерпелась!» — думал о Филиппе принц — «Ну, ничего, теперь я дам ей всё: роскошную жизнь во дворце, толпу слуг, изысканные наряды, драгоценные украшения».

Как же он спешил к ней! Фредерик предвкушал, как приедет в поместье, встретится с Филиппой, расскажет ей о себе, осыплет подарками и осчастливит своим выбором. Скорее! Скорее! Эта наложница будет для него не просто красивой живой постельной игрушкой и средством для достижения целей. Нет! Она нечто большее — боевой собрат, надёжный друг, соратник, любимая женщина. Торопясь к ней сейчас, он с шальной улыбкой представлял, как Филиппа робко недоверчиво улыбается на его признания, не в силах принять за правду такую радость, а потом, поверив, кидается ему шею и целует, целует, целует…

Знакомых воинов, что состояли в отряде сопровождения самого ашварси, Фредерик заметил ещё во дворе, перед домом. Один из них выводил под уздцы коня из конюшни, а другой с масляной улыбочкой волочился следом за довольной смеющейся служанкой, что шла к хозяйственным пристройкам с большой корзиной на бедре. Плетёнка, по-видимому, была пустой и, потому, лёгкой — служанка просто прижимала её к боку одной рукой. Второй рукой девица зажала в кулаке, подол и, от избытка чувств, помахивала им со стороны в сторону, будто веником мела. Была бы юбка длиннее, жеманница точно оставила бы за собой чистую дорожку через весь двор.

«Значит, остальные сопровождающие и сам Хлодвиг тоже здесь. К дружку своему припёрся, чтобы расслабиться после похода», — недовольно скривившись, раздражённо подумал принц. — «Нет бы, к жене поехал! Мишель там муженька своего, наверняка, ждёт-не дождётся.»

Фредерик уже спешился, когда на крыльцо выбежал взволнованный и озабоченный Карлвиг.

«Так… Ещё гости…Надеюсь, в ближайшее время, кроме хозяина с его сопровождением, больше никто не подъедет. У нас просто негде разместить столько людей», — деловито подумал он, соображая какого статуса новоприбывшие и в какие комнаты их разместить.

— Что Вы здесь делаете, Фредерик? — раздался удивлённый голос ашварси, который тоже вышел на улицу в этот момент, и теперь озадаченно разглядывал наследного принца, которого совершенно не ожидал увидеть в самом дальнем поместье друга, — Вас Хилберт прислал? Зачем? Что произошло?

Принц в это время изумлённо рассматривал красивое лицо ашварси, на котором явственно проступил свежий след от удара в нос.

— Хлодвиг, Вы пропустили удар?! Не может быть… — не выдержал и прошептал он. И не смог остановить себя и не задать ехидный вопрос — Неужели, стареете?

Хлодвиг скривился. Он понимал мстительное удовольствие этого подчинённого от его подпорченной физиономии. Сколько показательных рукопашных боёв он провёл в столичной академии? Не счесть… Редкое лицо её выпускника не было знакомо лично с его кулаком. А уж Фредерик, как отличник и брат Мишель, получил уроков больше всех.

— Сам неудачно ударился. Вчера выпил лишнего, слишком расслабился. Неважно… — быстро пробормотал он, и тут же грозно рявкнул — Я задал вопросы!

— Нет! Аштуг не присылал меня, ашварси! — тут же опомнился наследный принц, который вспомнил, что на данный момент был всего лишь тугом и полностью подчинялся Хлодвигу. — Я отпущен в длительный отпуск по окончании военного похода на западные земли и здесь нахожусь по сугубо личным причинам.

— Вот как? И по каким, интересно было бы узнать? — спросил Хлодвиг, скорее, желая замять неловкость от разговора о пропущенном ударе, чем действительно интересуясь.

— Приехал за одной девушкой. Хочу забрать её во дворец, в свой гарем, наложницей, — нехотя, скупо ответил Фредерик.

— Генриетту? Хилберт позволил? — почти не удивился Хлодвиг, про себя решив, что так принц исправляет последствия прошлогоднего неприятного инцидента с сестрой друга, в котором косвенно была виновата принцесса.

— Нет. Сестра аштуга меня не интересует, — слегка пожал плечами Фредерик, всё больше начиная злиться на ашварси из-за этих расспросов, но, всё же, пока удерживая себя в руках, — Мою избранницу зовут Филиппа.

— Филиппа? — удивлённо протянул ашварси, которого ответ принца неприятно царапнул где-то внутри, — Но, откуда ты её можешь знать?

Сам ашварси почти не спал в эту ночь после той встряски, которую ему устроила эта хрупкая синеглазая драчунья. Сначала он едва не ворвался в её спальню, выбив дверь. Даже подскочил к двери и замахнулся… Помешал жгучий стыд. Кровь текла через губу и капала на белую рубашку, нос явно расквашен — на шум, как пить дать, сбежались бы многие обитатели поместья… Нет… Хлодвиг не хотел, чтобы его увидели битым. Поэтому он отправился в свою комнату, методично привёл себя в порядок, лёг в кровать. Но, едва закрывал глаза, сразу видел такой робкий взгляд синих глаз и… насмешливый изгиб губ. Хотя эту её злоехидную улыбку воображение ашварси дорисовало само, клокочущая ярость, вмиг поднимающаяся со дна души, не давала Хлодвигу уснуть.

«Эта девка уже следующей ночью, а то и днём будет подо мною!» — твёрдо решил он и только тогда смог ненадолго уснуть.

Он помнил, что драчунью зовут Филиппа. И вдруг со всей ясностью понял, что мальчишка приехал именно за ней. Эта пугливая синеглазая мышка, сестра простого призванного, а значит, явно не принадлежащая к знати особа, хоть и из клана Хилберта… что у неё может быть общего с самим наследным принцем?

— Я минувшей осенью, выполняя поручение аштуга, отвозил девушку в это поместье после гибели её брата. Последняя просьба героя, спасшего отряд, была о ней, — осторожно ответил принц. — Тогда Филиппа мне очень понравилась, и, я пообещал вернуться за ней и забрать с собой. А Вы откуда её знаете?

— Мы приехали вчера. Сложно не заметить за столом девушку, если их всего две. Кстати, Филиппа действительно очень… интересная, — задумчиво произнёс Хлодвиг, запнувшись на последнем слове.

— Ашварси, дома Вас ждёт любящая жена, — нахмурился Фредерик.

— Ты тоже вот-вот женишься на таранской принцессе! И это, не считая пары десятков наложниц! Зачем тебе в гареме эта простая девочка, которую знатные дворцовые хищницы сожрут и не подавятся? — возмущённо возразил Хлодвиг. — Я подумываю взять Филиппу своей младшей женой.

После своего последнего высказывания Хлодвиг поражённо замолчал, будто сам был потрясён тем, что ляпнул сгоряча.

Он резко спустился с крыльца, обрывая разговор с принцем. Одним махом вскочил на коня, которого уже давно подвёл к ступенькам воин и, ожидая начальника, терпеливо удерживал, ласково поглаживая фыркающую лошадиную морду.

Да…Ашварси много чего успел передумать после того, как девчонка шмякнула его на пол, дала в нос и спряталась в своей спальне, но мыслей сделать её своей женой у него даже на миг не возникало. Откуда сейчас они взялись? Почему выскочили из него эти нелепые слова? Хлодвиг сам не понимал. Но ему казалось неправильным отпустить её вот так… с принцем, после того, что у них было. Девчонку нужно оставить себе во что бы то ни стало!

«Нееет… она должна быть подо мной!» — билась в голове у Хлодвига навязчивая идея, словно, только так он мог облегчить или стереть из памяти своё ночное унижение. — «Но почему младшей женой?»

Ашварси гнал коня, догоняя ветер, и пытался понять, что его за язык дёрнуло? Неужели, только то, что принц собрался прикарманить в свой гарем эту дерзкую драчунью, на которую он всю ночь сам строил планы, как получше её проучить?