Невольница. Книга 2

Глава девятнадцатая В твоем ритме

Элла

С тяжестью на сердце я то и дело оглядывалась назад. Непонятно, когда боров очнется. Пока что он лишь хрипел и бормотал.

Мы похитили человека. И собирались его убить.

Эшер все это время молчал. Сосредоточившись на дороге и уйдя в свои мысли, он не замечал моего страха.

Я до сих пор чувствовала его поцелуй на губах и слышала слова, от которых трепетало все внутри. Он не забыл наш разговор о «Юных титанах» и даже воспроизвел одну из сцен сериала.

Мысль об этом согрела мне сердце.

Такой Эшер заставлял меня буквально таять. Я к нему еще не привыкла и никак не могла выкинуть из головы опасение, что он просто играет роль, чтобы я упала в его объятия.

Моя улыбка испарилась.

А может, и правда играет. Может, он притворяется, хотя я чувствовала, что это не так… Но ведь это нормально — удивляться таким быстрым переменам в человеке.

Совершенно ясно, что я не знала Эшера, вернее, знала только одну сторону его личности. Он не подпускал к себе слишком близко, и меня поражало, как он раскрылся передо мной, убрав все барьеры.

Предостережение Киары вновь пробудило мои подозрения. «Эш умеет уболтать». Нескольких слов оказалось достаточно, чтобы мой гнев разгорелся с новой силой. Конечно, он врет, он играет! Он неискренен. Никогда еще Эшер не вел себя так предупредительно, так мягко. Я по наивности поддалась на его игру, целью которой было убедить меня, что все это правда.

— Приехали… Ты как?

Я глубоко вздохнула, когда его голос вырвал меня из размышлений. Увидев мое лицо, он приподнял бровь.

— Почему ты меня поцеловал? — сухо спросила я.

Его губы приоткрылись, а брови нахмурились.

— Твой мозг наконец осознал, что я тебя поцеловал? Это было почти полчаса назад, мой ангел…

— Мой мозг наконец осознал, что ты просто играешь, — не сдержалась я. — И только чтобы доказать Шону, что ты…

Его глаза потемнели, и я осеклась. Сжатые челюсти и убийственный взгляд только усиливали мой гнев.

— Ты по-прежнему думаешь, что я все это делаю из-за какого-то сраного недоноска? — холодно поинтересовался он.

— Ну конечно! Я, может, и наивна, но не дура! — повысила я голос, пока он съезжал на обочину.

Он вышел из машины, я следом, и тут меня понесло:

— Ты меня игнорируешь ЦЕЛЫЙ ГОД, а потом появляешься как ни в чем не бывало, и все только из-за него. А ты весь такой белый и пушистый, и…

— Ты действительно сомневаешься во мне? До сих пор?

Сжав кулаки, я кивнула. Он обошел машину, открыл багажник и грубо выволок свою жертву. Тот застонал, ударившись о каменистую почву.

Мы стояли в чистом поле, вокруг никого и ничего. Фары погасли, не было видно ни зги.

— Ты не можешь избегать меня весь год, а потом вернуться, словно всегда только меня и хотел! — заходилась я, пока он доставал кусок брезента. — И все твои слова, все поступки — они лишь для того, чтобы победить в каком-то сраном соперничестве!

— Твою мать, Элла, я все это делаю не из-за него! Черт, ты и впрямь думаешь, что у меня только Шон в голове? Ты серьезно?

— Еще как серьезно! Ты меня целуешь, и ты…

— Напоминаю, ты первая меня поцеловала! — закричал он, обвиняюще наставив на меня палец. — Или ты предпочитаешь об этом не говорить?

У меня на миг прервалось дыхание.

— Это была ошибка, и ничего больше. И не думай, что это было от души, — выплюнула я, глядя ему прямо в глаза.

Его лицо исказилось. Губы приоткрылись, но с них не сорвалось ни слова.

Это не было ошибкой. Ты этого хотела. А сейчас ты поступаешь, как он.

Нет, я не желала признавать тот поцелуй. И все же слова вылетели прежде, чем я успела подумать. И у меня сжалось сердце при виде его искаженного лица. Потому что год назад такое же лицо было у меня.

— Я…

— Вернись в машину, — перебил он, отводя глаза.

— Я не…

— ВЕРНИСЬ В ЭТУ СРАНУЮ МАШИНУ! — заорал он, не глядя на меня.

Сердце дрогнуло. Я подчинилась, теперь меня сжигало чувство вины. Его лицо так резко изменилось после моих слов.

Я ранила его.

И мне было знакомо это чувство — он заставил меня пережить его после того, как мы поцеловались в самый первый раз.

Опустив стекло, я увидела, как он с размаха ударил свою жертву в челюсть. Из-за меня у него начался приступ неконтролируемой ярости.

Он заорал от бешенства, потом ухватил пальцами лицо борова.

— Очень хочется замочить тебя, но мне надо отвести душу. Мне скучно.

И он принялся избивать беззащитную жертву. Прижав руку к губам, я смотрела на него, потрясенная этой жестокостью. Толстяк харкал кровью, крича от боли. Его лицо вздулось, кулаки Эшера измолотили его в кашу.

С громким рычанием Эшер достал из кармана пистолет и приставил его к черепу борова, скорчившегося на брезенте. Я почувствовала, что меня сейчас вывернет наизнанку.

Мрачно посмотрев на меня, Эшер велел:

— Отвернись.

Сердце ушло в пятки. С трудом сглатывая, я отвернулась и закрыла глаза, чтобы успокоить дыхание.

Резкий грохот заставил меня привскочить.

— Не поворачивайся, — сухо приказал Эшер. — Я еще не закончил.

Меня трясло, желудок был готов вывернуться наизнанку, как и сердце. Застыв на сиденье, я считала секунды, молясь, чтобы Эшер поскорее закончил. Было невыносимо осознавать, что рядом лежит труп.

Я услышала, как открылся и захлопнулся багажник, потом Эшер устроился за рулем. Ворча, закрыл дверцу. Тут же включил мотор, и мы покинули это место, которое я надеялась больше никогда не увидеть.

По дороге он выкурил не одну и не две, а шесть сигарет. Я упорно молчала. Ни к чему рисковать, чтобы мне раздробили кости, как трупу, который мы там бросили.

Через час с лишним мы наконец вернулись в резиденцию Скоттов. На меня наваливался сон. Холодный и отстраненный, он стал тем Эшером, которого я слишком хорошо знала.

Я была права. Для него это все игра. Однако я решила не возвращаться к нашему разговору: я не самоубийца.

Пока я закрывала входную дверь, он направился в ванную и не забыл хлопнуть дверью, что вызвало у меня тяжелый вздох.

Оказавшись в спальне, я заперлась. Напряжение отпустило, когда я осознала, что все позади. Мы выполнили задание. Близок тот день, когда я увижу тетю.

Он все еще собирается поехать со мной? Несмотря ни на что?

Лежа в кровати, я безуспешно пыталась заснуть. Меня грызло чувство вины. Язык опередил мысли, я не собиралась его ранить, и в то же время хотела, чтобы он мучился так же, как я когда-то.

Я больше не понимала себя.

Мне не удавалось держать себя в руках, я ему не доверяла. И все же я мечтала именно об этом — чтобы он показал себя с другой стороны, а я не сомневалась каждую секунду в его искренности.

Вот только сейчас ничего не получалось. Слишком рано. Однажды я уже втрескалась по уши, второй раз я на эти грабли не наступлю. По крайней мере, пока не уверюсь, что он тоже влюблен в меня. Мои чувства были еще живы, но самолюбие и горечь душили их.

Прошел час, второй, но я так и не уснула — перед глазами стояло его убитое лицо.

Хотелось пить. Я тихонько встала и отправилась на кухню. На цыпочках дошла до двери и осторожно ее открыла. Поморщилась, услышав легкий скрип.

— Ладно… — прошептала я.

Если он из-за меня проснется, я, скорее всего, встречусь с матерью и сегодняшним трупом.

В гостиной царила тишина. Ни сигаретного дыма, ни включенного телевизора. Он спал.

Господи, помоги.

Тихо вздохнув, я взяла стакан и подошла к холодильнику. Когда полилась вода, он замычал. Сердце замерло. Я застыла и задержала дыхание.

Он снова забормотал, на этот раз громче. И снова. Потом выдохнул:

— Нет…

Я его разбудила?

Я осторожно вошла в гостиную. Его голова перекатывалась из стороны в сторону, глаза были закрыты, брови сдвинуты. Ему снился сон, вернее, кошмар, судя по каплям пота на лбу. Вспомнив собственные кошмары, я положила ему руку на плечо:

— Эшер…

Я тихонько потрясла его, но сон не выпускал свою жертву.

— Эшер, проснись…

Я тряхнула его посильнее. Затем опустилась на колени и приложила пальцы к его напряженному лицу.

— Эш…

Сердце подпрыгнуло, когда он, вздрогнув, проснулся и уставился в пространство. Меня он словно не замечал.

— Эшер…

Он повернулся ко мне, и его черты исказила тревога. Серые глаза смотрели потерянно.

Мне было знакомо это состояние, когда непонятно, это все еще кошмар или ты укрылась от демонов.

— Все кончилось, — прошептала я, придвигаясь ближе. — Ты проснулся…

Невольно обняв его за шею, я прикрыла глаза, чтобы унять сердцебиение. Его дыхание было тяжелым и частым, словно он только что пробежал марафон. Я никогда не видела его таким испуганным.

Но я поняла, что его выбило из колеи убийство того мужика. Я знала, что на самом деле он не любит убивать.

Я задохнулась, когда он обнял меня и уткнулся в ложбинку на шее. Я погладила его по волосам, и он длинно выдохнул. Так мы и лежали несколько минут — не хотели отрываться друг от друга. Наконец Эшер поднял голову и взглянул мне в лицо.

Наше неровное дыхание смешивалось. Я коснулась его щеки и почувствовала, как его руки крепче обхватили мою талию.

— Иди спать… вместе со мной, — прошептала я.

Я не могла оставить его здесь. Я знала, что в одиночестве он не уснет, и хотела помочь. После кошмара мне помогало уснуть чье-то присутствие рядом, — может, так будет и с ним.

Не добавив ни слова, я встала, и он следом. Его пальцы сцепились с моими, словно это было естественным движением, и я потянула его в спальню. Он остановился у кровати. Я легла, мягко улыбнулась и похлопала рядом с собой. Он бросил на меня взгляд и тоже улегся.

— Спасибо, — прошептал он после долгих минут молчания.

Он отвел глаза от потолка и устремил их на меня. Мы лежали лицом к лицу, каждый на своей стороне постели, и вглядывались друг в друга, стараясь запомнить каждую черточку. Его взгляд смущал меня. Словно он мог сквозь тело видеть мою душу.

В такие моменты я не могла отрицать, что этот демон красив. Он вымыл волосы и снял линзы. Его черты были совершенны.

Я вздрогнула, когда его пальцы коснулись моей щеки. И вскоре закрыла глаза, чтобы насладиться покоем и мягкостью этой ласки.

— Прости меня… — прошептала я, давая выход невыносимому чувству вины. — Я сказала неправду, это не было ошибкой.

Снова открыв глаза, я заметила на его губах легкую улыбку. Его пальцы соскользнули с моей щеки и поднялись к волосам.

— Прости и ты, — прошептал он. — Когда-то я сказал то же самое. Но мне не хватило мужества признать правду, как сейчас это сделала ты.

— Ты так сказал, чтобы сделать мне больно? — тихо спросила я.

Он покачал головой:

— Нет, я сказал так, потому что в тот момент понял, что у тебя есть власть надо мной. И я просто удрал. Поверь, мне хотелось распробовать твои губы задолго до того вечера, — прошептал Эшер, проводя большим пальцем по этим самым губам. — Вот только я и представить не мог, как от них снесет крышу.

Он смотрел то на мои губы, то в глаза.

— Конечно, я был не в силах оставаться вдали от тебя. Потому что я хотел снова испытать то, что почувствовал в тот вечер.

Он говорил о Монако, о вечере, когда попросил меня поцеловать его.

— Шона у меня и в мыслях нет, когда я с тобой, мой ангел, — тихим голосом заверил он. — То, что я делаю, не имеет никакого отношения к нему. Только к тебе.

Я вслушивалась, пытаясь уловить хоть призвук лжи, но его тон был слишком искренним.

Больше не сдерживаясь, я положила ладонь ему на щеку. Прикосновение моих пальцев заставило его задрожать, и я тихо улыбнулась. Он отвел мою ладонь от подбородка. Нахмурившись, я не стала возражать, и моя рука оказалась у него на обнаженной груди.

— И ты всерьез думаешь, что это Шон доводит меня до такого состояния?

У меня прервалось дыхание, когда я почувствовала, как бешено бьется его сердце. Я подняла на него глаза. На его губах по-прежнему играла улыбка.

— Ты всегда меня привлекала, задолго до появления говнистого цветочника, — признался он. — Просто я скрывал это, потому что был мудаком. Я решил, что лучше тебя отправить подальше, и тогда ты найдешь человека, достойного тех чувств, которые испытывала ко мне. Но мне и в голову не приходило, что к тебе воспылает желанием мой козлина-кузен.

— Так вот чего ты хотел? Чтобы я сошлась с кем-то другим?

— По правде говоря, нет. Я знал, что мне будет невыносимо видеть тебя счастливой с каким-то парнем. Но я также знал, что совсем не подхожу тебе, — прошептал он.

— Это уж мне решать, — с комком в горле откликнулась я. — И если я решу, что ты достоин моих чувств, будет так и никак иначе.

Его улыбка стала шире. Он обхватил меня за талию и придвинул к себе. Я вдохнула его запах, прикрыла глаза, купаясь в его объятиях, и меня охватил небывалый покой. Казалось, ничто не может со мной случиться, пока он обнимает меня.

Никто не сможет ко мне прикоснуться.

Его подбородок улегся на мою макушку. Прижавшись ухом к его груди, я слушала лихорадочное биение его сердца и спокойное дыхание. Странный разнобой, но в этом был весь он: все держать внутри и ничего не показывать вовне.

— Я постараюсь их заслужить, — выдохнул он наконец.

При этих словах я невольно заулыбалась. Его пальцы проложили дорожку по моему позвоночнику. Сразу вспомнился Лондон, и можно было вечно упиваться этим ощущением.

— Только позволь мне доказать, — мягко добавил он.

— Тебе трудно поверить.

— Я знаю, — согласился он, прикасаясь губами к моему лбу. — Я знаю…

Я подняла к нему голову, а он в этот момент наклонил свою. И мои глаза невольно остановились на его губах. Мои чувства к Эшеру усиливались с каждой секундой, проведенной рядом с ним, и это ужасало.

— Если ты и дальше будешь так на меня смотреть, я долго не продержусь, — выдохнул он.

Ах так?

С улыбкой я приблизила к нему лицо. Когда мой рот оказался совсем рядом с его губами, он их приоткрыл.

— Помнишь, что ты сказал мне недавно? — прошептала я, чуть коснувшись губами его губ и сразу отстранившись, потому что он придвинулся слишком близко. — Про «опасную игру», которую я затеяла?

Словно изголодавшись, он пожирал глазами мои губы. Так вот она, та власть, о которой он говорил.

— В общем… я тоже не стану ее останавливать, — заявила я, отодвинувшись.

После чего повернулась к нему спиной, оставшись в его объятиях.

— Спокойной ночи, Эшер, — лукаво произнесла я.

Его тело напряглось, и моя улыбка стала еще шире. Боже, как приятно.

По спине прошел озноб, когда его губы поцеловали мое плечо и, почти касаясь кожи, прошептали:

— Мой ангел, добро пожаловать в мою песочницу.

22:00. Лос-Анджелес

— Ой, ну слушай… что происходит в Вегасе, то в Вегасе и остается, верно, Коллинз?

Я сглотнула и отпила еще воды. Мы сидели у Эшера уже несколько часов. Киара очень хотела отужинать с нами. А еще, к моему удивлению, пришли Белла вместе с Беном и Элли с маленьким Тео.

— Все прошло хорошо, — продолжила я, избегая язвительного взгляда психопата.

— Да, никто не умер… Ну, никто из нас.

Я прыснула, увидев, как Бен и Элли прикрыли уши Белле и Тео. Бен вел себя с Изабеллой как истинный защитник, и их любовь согревала мне сердце. Они так мило смотрелись вместе.

— Тебе необязательно было рассказывать об этом, — проворчал Бен, отпуская уши подруги. Та улыбнулась.

— Да ладно тебе, Белла не такая уж нежная фиалка! — раздраженно бросила Киара, запихивая в рот очередной кусок. — Ты видел Джейкоба?

Эшер отпил глоток вина и ответил:

— И Вернона. Джейкоб все такой же энергичный, прямо в глазах рябит.

— Он и правда классный, — заявила Киара. — Я с ним работала всего раза два.

Я улыбнулась, глядя на них. Не потому, что они говорили о чем-то забавном, просто так хорошо было сидеть за столом вместе со всеми после года разлуки. В этот конкретный момент я была счастлива.

Ближе к одиннадцати Элли сказала, что им пора, Тео устал. Она жила в двух шагах от Киары, они были почти соседками. После смерти Рика Элли стала невольницей Бена, и Тео смотрел на него как на старшего брата. Мальчика опекали всем кагалом, он был членом семьи. Но Рик навсегда останется для него единственным образом отца. Мало-помалу все оправились после его смерти… Все, кроме Эшера, который ни разу не грустил о нем.

Киара говорила, что Рик покончил с собой, но я так и не узнала почему. Она не хотела, чтобы информация исходила от нее. Насколько я поняла, придется извлекать ответы из Эшера.

Легче сказать, чем сделать.

— Ну что, пошли спать? — сказала я Тату, беря его на руки.

Эшер с очередным стаканом устроился рядом. Я нахмурилась, заметив его хитрую усмешку.

— Что?

— Должен признаться, что мне не хватало тебя на этом диване, — сообщил он, не спеша побалтывая виски.

— Должна признаться, что мне не хватает моего дивана на Манхэттене.

— Врешь.

— Только наполовину, — засмеялась я, бросив взгляд на экран телевизора. — Когда ты мне дашь тетин адрес?

Я бестрепетно встретила его стальной взгляд.

— Ты уверена, что хочешь поехать? — в очередной раз спросил он. — Тебе не нужно ее вид…

— Хватит, — холодно перебила я. — Ты не понимаешь, что это для меня значит. Она моя единственная семья, Эшер. Единственная.

Он замолчал.

— У тебя есть Бен, Кайл, сестра! У тебя есть кузены и все прочие, даже если они последние недоумки. У тебя есть семья. А у меня нет. Никто не ждет меня вечером, никто обо мне не беспокоится. У меня есть только я.

Он открыл было рот, но передумал.

— Для меня это важно. Ты не представляешь себе, Эшер, как ужасно быть настолько одной. Каждый вечер я говорю себе, что, если завтра я умру, некому будет меня похоронить.

На глаза набежали слезы. Он, насупившись, обнял меня за плечи и притянул к себе.

— Поэтому да, мне это нужно. Мне нужно увидеть ее и нужно, чтобы она меня увидела, — пробормотала я, чувствуя, как по щеке покатилась слеза. — Блин, я даже не помню ее имени! Кажется, начинается на «К»…

Эшер улыбнулся, и я тоже. Гладя мое плечо, он проговорил:

— Ее зовут Кейт. Кейт Уэббер. Вы с ней жили во Флориде. Потом тебя увезли в Неваду.

В Неваду?

Я помнила, что мы с Джоном ехали почти два дня, пока не прибыли на место моей «работы». Подумать только, а я все это время думала, что мы где-то недалеко от Флориды!

— Год спустя твоя тетя переехала, — тихо продолжил он. — Она обосновалась в Аризоне.

Я нахмурилась. Не все американские штаты были мне знакомы, и это название ни о чем мне не говорило.

— Откуда ты все это знаешь? — спросила я, поднимая к нему голову.

— Повторяю: я почувствовал к тебе интерес намного раньше, чем ты думаешь, мой ангел, — усмехнулся он.

— Ты… А еще что-нибудь ты о ней знаешь? — робко спросила я.

Он помолчал несколько секунд и покачал головой. Мои надежды что-то выведать испарились.

— Когда ты хочешь, чтобы мы туда поехали? — осведомился он, снова поглаживая мое плечо.

— Я… я хочу сначала вернуться на Манхэттен. Собрать свои вещи и… и подумать тоже.

Он кивнул:

— Не торопись. Будем действовать в твоем ритме.

Этого я и хотела. А еще хотелось сказать, что я его люблю, потому что он считается с моими желаниями, но вместо этого я обняла его за талию и уткнулась головой ему в шею, прошептав:

— Спасибо.