Невольница. Книга 2

Глава тридцатая Детектив

Элла

Прошло около часа с момента, когда я разрушила планы Эшера, который собирался заставить меня заплатить за нахальство Тео. Закрывшись с мальчиком в спальне, я с довольной улыбкой смаковала свою победу. Разумеется, Скотт бомбардировал меня посланиями, приказывая немедленно явиться и спать с ним. Но я не доверяла ему ни на грош. И речи не могло быть о том, чтобы Тео рассказал Элли, что ночью его разбудили какие-то крики.

Психопату:

> Нет.

> Как это нет? Элли сказала, что он может спать один!

> Конечно, может, но его разбудят любые звуки.

В частности, мои.

> Но кто сказал, что он нас услышит…

> Ничего не будет, пока он здесь.

> ОК. Даю слово, что ничего не будет. Только иди

сюда и спи со мной.

> Я хочу спать с ним. Придется тебе смириться.

Моя улыбка стала шире. Противостоять ему стало моим любимым времяпрепровождением. Я тихонько вздохнула, глядя на мирно спящего в моей постели ребенка.

Телефон снова завибрировал. Я заранее знала, кто это.

> Ты действительно хочешь поиграть

в эти игры?

> Да. Спи, Скотт.

> Отлично.

Я нахмурилась. И не успела я набрать ответ, как услышала скрип двери его спальни. Затаила дыхание. О нет…

Моя дверь тихо отворилась, и я встретила его ехидный взгляд.

Это еще что за…

— Ты хочешь спать с ним? Хорошо, — буркнул он, приближаясь к кровати.

Я вытаращила глаза, когда он поднял маленького Тео. Мальчик пошевелился в его объятиях, но не проснулся.

— Он будет спать в моей комнате.

— Слушай, у тебя серьезная проблема, — ошеломленно прошептала я, садясь в постели.

— Да, и ее зовут Тео Картер, — сухо откликнулся он.

И вышел из спальни. С сердитым вздохом я тоже поднялась. Его дверь была широко распахнута, словно он знал, что я скоро к нему присоединюсь. Говнюк.

Зайдя внутрь, я обнаружила Эшера, который с триумфальной улыбкой на губах сидел в кровати, прислонившись к изголовью, а Тео мирно сопел на другой стороне постели.

— Ты по-прежнему хочешь спать с ним?

Я сжала кулаки, проиграв в собственной игре.

— Ненавижу тебя, — заявила я, подходя ближе.

— А я наоборот, — прошептал он, укладываясь, и похлопал между собой и Тео.

Я возвела глаза к потолку и улеглась между ними. Тео крепко спал, а Эшер смаковал победу.

Я повернулась к нему спиной, и он обнял меня за талию. Я тут же высвободилась. Он хмыкнул и спросил:

— Ты это серьезно?

— Еще как, — ответила я, закрывая глаза. — Офигеть, ты притащил его сюда, только чтобы я пришла следом.

— У меня был выбор: принести его или принести тебя. Логичнее было принести его. Потому что тогда ты пришла бы сама и больше не ушла.

Я раздраженно покачала головой. Он был решительно неисправим.

— Я привык обнимать тебя, — прошептал он после долгих минут тишины, переворачиваясь на другой бок.

— Однако это не мешало тебе спать целый год. Продержишься и еще одну ночь.

С его губ сорвался очередной смешок. Я почувствовала, как он снова повернулся, и мои глаза распахнулись, когда его грудь прижалась к моей спине.

Его дыхание коснулось моего уха, заставив меня задрожать.

— Я буду очень плохо спать, — прошептал он.

— Ты часто вообще не спал, — напомнила я, намекая на Хэзер.

Я не видела его, но знала, что он улыбается. Когда кончики его пальцев коснулись кожи, у меня участилось дыхание.

Я отодвинулась. Он тяжко вздохнул, и я ухмыльнулась, прошептав:

— Спокойной ночи, Скотт.

— Спокойной ночи… Коллинз.

На следующее утро…

Элли и Хэзер приехали в дом Эшера несколько минут назад. Элли делала доклад боссу, Хэзер что-то набирала в телефоне, не обращая внимания на разговоры. Вот и отлично.

— А вы? Как прошел вечер нянек? — лукаво поинтересовалась Элли, закончив доклад.

Эшер возвел очи к небу и заявил:

— На волосок от того, чтобы отправить твоего сынка в приют, он был неуправля…

— Он был очень милым и спокойным, — перебила я. — И неуправляемым был не он.

Эшер скрыл улыбку, сделав глоток виски. Элли сердито покачала головой и повернулась к сыну, который смотрел видео на своем телефоне. К счастью, его наушники заглушили замечание Эшера.

Хэзер окинула меня презрительным взглядом и повернулась к Элли:

— У меня еще полно дел, едем?

Обе невольницы покинули дом вместе с Тео, который помахал нам на прощание. Мы остались вдвоем.

Эшер растянулся на диване, глядя на экран телевизора, где шли новости.

— Я жду одного визита, — сообщил он, кладя телефон на журнальный столик.

— В последний раз, когда тебе нанесли визит, это добром не кончилось, — напомнила я, сложив руки на груди.

Вчера, когда я засыпала, в ушах еще звучали выстрелы.

— Это какой-то частный детектив, — просто пояснил он. — Несколько дней назад убили сына одного сенатора, и он думает, что это проделки сети… Что вполне возможно, но только не моей сети. Делать нам больше нечего.

— Он собирается опрашивать руководителей всех сетей? — спросила я, устраиваясь рядом.

— Нет, в основном тех, кто внушает особые подозрения, и тех, кто с ними связан.

— Но… он что, действительно думает, что виновный признается? — нахмурилась я.

— Виновный никогда не признается, мой ангел, но за бабло или за некие гарантии подельники сдадут его без колебаний. Здесь игра интересов. Солгать правительству менее опасно, чем сдать заказчика, — объяснил он, доставая сигарету, — кроме тех случаев, когда правительство обещает безопасность и деньги.

— А ты сам знаешь, кто это сделал?

Эшер прикурил.

— Меньше знаешь, крепче спишь, — ответил он, не глядя на меня. — Кстати, когда он придет, оставайся у себя и не выходи. Держи дверь открытой на случай, если собака захочет к тебе. На второй этаж этот сыщик не сунется.

Я кивнула. Вдруг он повернулся ко мне:

— Можно вопрос?

Я снова кивнула.

— Ты хотела поехать в Австралию на этой неделе?

— Я… Я думала, на следующей. А что?

Он покачал головой и сделал новую затяжку.

— Я хотел… Мне нужно заскочить на Манхэттен, — признался он и выдохнул дым. — Поэтому если не поедем на этой неделе, то полетим в Нью-Йорк. Мне туда всего на несколько часов. А ты заодно заберешь свои вещи оттуда.

У меня засосало под ложечкой, когда я подумала о Шоне, которому так и не позвонила. Если я столкнусь с ним, да еще в компании Эшера, он начнет задумываться. Шон не пытался связаться со мной с самого отъезда, что вызывало немало вопросов. Узнал, что я невольница? Обиделся на меня?

— Когда?

— В конце недели, — объявил Эшер и раздавил окурок в пепельнице. — В ближайшие три дня мне нужно кое-что провернуть в сети.

Кто-то постучал в дверь. Эшер встал, потянулся и небрежной походкой двинулся в прихожую. Когда он открыл, раздался низкий мужской голос.

— Детектив в нескольких метрах от ворот. Въезд блокирован, ждем ваших распоряжений.

— Обыщите сукина сына. И сопроводите сюда, — холодно приказал Эшер. — Но без его машины.

— Хорошо, босс.

Сердце забилось быстрее. Детектив прибыл. Закрыв дверь, Эшер повернулся ко мне. Я подошла к нему, и он обнял меня за талию, прикоснувшись губами ко лбу.

— Поднимись ко мне в спальню. Если он узнает, что ты здесь, то захочет допросить и тебя тоже, — проговорил он. — А у меня нет желания его убивать. Иначе тип, который его нанял, уверится, что это я прикончил его сынка.

Я кивнула и подняла к нему лицо. С легкой улыбкой он заправил прядку волос мне за ухо.

— Я останусь с ним в гостиной. Мы не будем подниматься.

— Хорошо, — ответила я.

Его губы приникли к моим в нежном поцелуе, затем он перевел взгляд на экранчик рядом с входной дверью. Там было видно, как детектив движется к дому в сопровождении двух вооруженных мужчин, сотрудников Эшера.

— Поднимайся. Быстро.

Я взбежала по ступенькам и зашла в его спальню. Руки дрожали, хотя я знала, что бояться нечего. Я села на кровать. Детектив всего-то задаст Эшеру несколько вопросов. Я была уверена, что тот знает, кто настоящий убийца. В противном случае он просто ответил бы мне «нет».

А может, не знает?

По телу пробежал озноб, и я прислонилась к изголовью кровати.

— Вижу, вы с мерами безопасности не шутите, — заговорил незнакомый мужской голос.

— Как и вы с вашей работой, — откликнулся Эшер скучным тоном.

Я услышу их беседу прямо отсюда, даже когда они будут в гостиной. Из своей комнаты я часто слышала, как Эшер говорил по телефону.

— Детектив Абрахам, — представился мужчина.

— Я знаю, кто вы, а вы знаете, кто я.

— Эшер Скотт, сын Роберта Скотта и наследник семейной сети, — перечислил детектив. — Говорят, что вы жестоки, скрытны и расчетливы. Самый нетерпимый из всего вашего семейства.

— А еще говорят, у меня не так много времени, чтобы терять его попусту, — холодно откликнулся Эшер. — Итак, чем обязан?

— Полагаю, что… вы в курсе убийства сына сенатора.

— О, какая трагедия. Хотите что-нибудь выпить?

Я покачала головой, услышав презрительный тон Эшера.

— Нет, спасибо, я не пью. Действительно трагедия. Его отец хочет найти убийцу, и я здесь, чтобы помочь ему.

Эшер ничего не ответил.

— Я знаю, что вы, Скотты, своих убийств не скрываете, — продолжил детектив Абрахам. — Вы всегда оставляете автограф. Пулю с гравировкой в виде буквы «S».

— Вы хорошо информированы, — язвительно заметил Эшер. — Если вы знаете, что мы не скрываем убийств, то что вы делаете в моем доме?

Абрахам хохотнул.

— Возможно, члены вашей семьи и не скрытничают, но вдруг это был кто-то из сотрудников?

— Мои люди не нападают на представителей вашего мира. Во всяком случае, без моего согласия, — уточнил Эшер более серьезным тоном. — Если бы кто-то из моих убил сына сенатора, я бы знал.

— Сенатор предлагает много миллионов долларов тому, кто назовет имя убийцы, мистер Скотт… Вы в проигрыше, если сейчас лжете.

Эшер хмыкнул, и я улыбнулась. Деньги его не интересовали, и детектив должен бы об этом знать.

— Лгу? Мне нет смысла лгать. Повторяю, мы не скрываем своих убийств, даже сотрудники оставляют нашу метку, когда убивают. Они подчиняются правилам сети.

Детектив молчал. Эшер воспользовался этим и продолжил:

— Если бы мои люди убили сына сенатора, я бы с радостью принес вам виновного на блюдечке, потому что, как вы сами заметили, я потерял бы больше, прикрывая его.

— А кто, по-вашему, мог убить сына сенатора?

— Вы же ведете расследование, — саркастично заметил Эшер. — Скорее уж это я у вас должен спрашивать, детектив.

— Не имеет ли к этому отношения Ной Киндли? Вы и Киндли — две старейшие семьи в этой сфере… По-вашему, он может быть связан с убийством?

— Видите ли, Абрахам, у семьи Киндли и семьи Скотт одни и те же ограничения в том, что касается убийств. Но… это вы уже знаете. Зачем обсуждать со мной Киндли, если вы его уже расспрашивали?

Я нахмурилась. Абрахам не ответил.

— Вы копаете не с той стороны «сферы». Нам и без того хватает веселья, ни к чему убивать сына сенатора, чтобы добавить перчика в приевшуюся рутину. А главное, нет никаких причин это делать.

— Вы, случайно, не знаете, был ли у кого-нибудь зуб на сына сенатора?

— Представления не имею.

— Понимаю…

Повисла пауза. Затем Эшер кашлянул.

— У вас остались вопросы?

— Что вы знаете об этом деле, мистер Скотт?

— Почти ничего. Так, долетали кое-какие слухи, — отозвался Эшер.

— Его обезглавленное тело было найдено в спальне.

Я вытаращила глаза и приложила руку ко рту.

— Ваша информация не представляет для меня интереса, детектив. Есть дела поважнее.

Повисла новая пауза.

— Полагаю, у вас тоже есть невольница…

Я задохнулась. О ком он говорит? О Хэзер или обо мне?

— Хэзер, верно?

— Именно, — подтвердил Эшер, и у меня отлегло.

— Может, ей что-то известно?

— Если бы она что-то знала, детектив, знал бы и я, — ровно ответил Эшер. — Не люблю повторяться, но я бы потерял больше, скрывая личность убийцы, чем выдав его.

В спальню влетел Тат. Он вскочил на кровать и устроился у меня на коленях. Пока я гладила его, снова раздался голос Абрахама.

— Где вы были в вечер убийства?

— Там, где мы сейчас, — отозвался хриплый голос Эшера. — И можете записать в своем блокноте, что мои пальцы… касались небес.

Я подавила изумленный вскрик.

— Что вы хотите сказать?

Эшер хмыкнул и устало ответил:

— Это метафора, Абрахам. Я не убивал его сына, у меня было занятие поинтереснее.

Детектив Абрахам молчал. Наверное, делал заметки. Что там можно записать, кроме того, что психопату нравится над ним глумиться и что Скотт оказался неприятным типом, в точности таким, каким его описывала молва.

— Ладно, больше вопросов нет. Я оставлю визитку на случай, если вы узнаете что-нибудь.

— Не премину позвонить, — сказал Эшер и распахнул дверь. — Мои люди проводят вас к машине.

— Спасибо.

Послышались шаги, входная дверь захлопнулась — знак, что детектив официально отбыл.

— Можешь спускаться! — прокричал Эшер из холла.

Я вышла из спальни. Подойдя к перилам, я встретила взгляд Эшера, и этот взгляд не отпускал меня, пока я спускалась по ступенькам.

— Ведь на самом деле ты знаешь, кто убийца? — спросила я.

Он чуть улыбнулся, пожал плечами и потянулся к зажигалке. Поднес ее к визитке, наверняка принадлежавшей детективу, и щелкнул кремнем.

— Почему ты ее сжигаешь? — удивилась я, подходя ближе.

— Не люблю, когда меня держат за мудака, — заявил он, сжимая карточку кончиками пальцев. — Он хотел сблефовать. Труп не лежал в спальне просто потому, что они его еще не нашли.

Я нахмурилась:

— Почему ты ему не сказал, если знал?

— А зачем? — спокойно ответил он, бросив обгоревшие остатки на пол. — И я не оказываю услуг членам правительства. Я им не шлюшка.

Закрыв глаза, он сделал глубокий вздох и взялся за телефон.

— Да, я… — сказал он, когда на другом конце ответили. — Он заходил… Те же вопросы… По-моему, сенатор думает, что его пацана прикончил кто-то из нас… Погоди, что?

Я навострила уши.

— Как это, и не он? Не знаю, Ной… Встретимся у меня дома… Отлично.

Он дал отбой и раздраженно фыркнул. Его лицо посерьезнело, и я сглотнула.

— Что происходит?

— В общем, мой ангел, я в том же положении, что и ты… Мне неизвестно, кто убийца.

22:00

Сидя рядом с Беном в конференц-зале на втором этаже, я слушала Ноя Киндли и Эшера. Они обсуждали единственную тему: убийство сына сенатора. Ной сказал, что они ошибались относительно личности убийцы и что он не понимает, почему в этой связи упоминается его имя и имя Эшера.

— Ни один из членов моей семьи никогда бы не убил, не сказав мне, — снова заговорил Ной, затягиваясь сигаретой.

— Роми что-нибудь знает?

Ной покачал головой и спросил:

— А Хэзер?

Эшер в свою очередь покачал головой.

— Кто-то хочет нас поиметь, Скотт. Я не знаю, кто убийца, но он хочет повесить на нас свое дерьмо, — заявил Ной и затушил сигарету в пепельнице. — Они даже тело не нашли.

Эшер молча размышлял, поставив локти на стол, скрестив пальцы у губ и не отводя глаз от окурка в пепельнице.

— Даже последний говнюк из сети не посмел бы убить сына сенатора или члена правительства, а даже если бы и посмел, то не смог бы убить его от имени Скоттов, — напомнил Бен, покуривая. — Никто не может убить от имени Скоттов без согласия Эшера.

Повисла новая пауза. В глазах всех троих читались недоумение и гнев. Никто не мог понять, почему сенатор заподозрил их.

— А теперь, когда наши имена официально всплыли в этом деле, — наконец сказал Эшер, — следует известить остальных…

Он повернулся к Бену, тот выпрямился.

— Организуй собрание всех ублюдков нашей семейки, которые имеют отношение к сети, через три дня на Манхэттене. Я не шучу, присутствовать должны все.

Бен кивнул и встал, за ним Ной, которому предстояло организовать собрание своей семьи. Эта семейная сходка на Манхэттене заранее меня пугала.

Когда мы остались одни, Эшер достал новую сигарету. Заплясал огонек зажигалки; Эшер вдохнул никотин и перевел взгляд на меня:

— В общем… наш короткий визит на Манхэттен несколько затянется.

У меня вырвался вздох. Не любила я семейство Скотт, они все эгоистичны и неприятны. Помолчав несколько долгих минут, я встала.

— Куда ты собралась?

— Мне нужно поспать.

И я отошла от стола под пристальным взглядом серых глаз Эшера. Он чуть улыбался.

— Что? — отважилась спросить я.

С насмешливым видом он выдохнул дым, и мое сердце замерло, когда он пробормотал:

— Я тут подумал… Тео в доме больше нет.