NEXT

ГЛАВА 006

Титановый куб штаб-квартиры «Биоген рисерч» разместился в технопарке в окрестностях Вествью-Виллидж в Южной Калифорнии. Величественно возвышающийся над оживленным 101-м шоссе куб был идеей президента «Биогена» Рика Дила, который упрямо называл его гексаэдром. Здание имело внушительный и высокотехнологичный вид, однако ни по каким внешним признакам было совершенно невозможно определить, что делается внутри него. Именно к этому и стремился Дил.

В дополнение к зданию штаб-квартиры «Биоген» владел сорока тысячами квадратных футов ничем не примечательной с виду территории, вытянувшейся длинной полосой вдоль технопарка в двух милях от гексаэдра. Там были расположены помещения, в которых содержались подопытные животные, а также лаборатории, в которых проводились наиболее опасные работы.

Джош Винклер, молодой и перспективный ученый, снял с полки, укрепленной у двери, ведущей к вольерам с животными, резиновые перчатки и хирургическую маску. Его помощник, Том Веллер, читал газетную вырезку, прикрепленную к стене липкой лентой.

— Пойдем, Том, — сказал Джош.

— Дил, должно быть, навалил от страха полные штаны, — проговорил Веллер и, указав на газетную вырезку, спросил: — Ты это читал?

Джош повернулся к стене и посмотрел на вырезку. Это была заметка из «Уолл-стрит джорнэл».

— «Особенно чутко реагируют на веяния моды?» — повторил Джош. — Что за бред?

— Нет, тут все серьезно, — сказал Том Веллер. — Это — маркетинг. Сегодня, куда ни плюнь — попадешь в маркетинг. Дочитай до конца.

Джош принялся читать последний абзац.

— Глазам своим не верю! — покачал головой Джош. — Эти ребята выделяют «ген хозяина» и трубят об этом на весь мир! Они случайно не успели тиснуть статью об этом в научном журнале?

— Нет, ограничились пресс-конференцией. Никаких публикаций, даже намеков на них.

— А что будет дальше — «ген раба»? Нет, мне кажется, все это — полная ахинея! — проговорил Джош и взглянул на часы.

— Ты хочешь сказать «мы хотим думать, что это — ахинея»?

— Да, именно это я и хочу сказать. Мы надеемся, что это — вранье. Поскольку это противоречит тому, о чем собирается заявить «Биоген». Вот это я знаю точно!

— Ты полагаешь, Дил теперь отложит официальное сообщение? — спросил Том Веллер.

— Возможно. Но Дил и раньше терпеть не мог задержек, а теперь, после возвращения из Вегаса, он и вовсе превратился в психа!

Джош натянул тонкие резиновые перчатки, надел на глаза защитные очки и бумажную хирургическую маску. Затем он взял шестидюймовый баллон со сжатым воздухом и прикрутил к нему колбу с ретровирусом. Вся эта конструкция была размером с металлический цилиндр для большой сигары. В следующий момент он повернул большим пальцем пластиковый вентиль на верхушке баллона и велел Тому:

— Возьми свой карманный компьютер.

Сразу же после этого они прошли сквозь двери-распашонки в зону содержания животных. Мужчин нисколько не шокировал знакомый — сладковатый, шибающий в нос — запах крыс. Их здесь жило пять или шесть сотен — в двух возвышающихся на пять ярдов в высоту рядах клеток, вытянувшихся по обе стороны центрального прохода. К каждой клетке была прикреплена табличка с номером.

— Ну, и чем мы будем развлекаться сегодня? — осведомился Том Веллер.

Джош поглядел на монитор карманного компьютера со столбцом цифр на нем. Затем они пошли по проходу, пока не достигли тех клеток, к которым были прикреплены таблички с сегодняшним числом. Пять клеток — пять крыс. Животные были белыми, упитанными и довольно резвыми.

— Они выглядят вполне здоровыми. Это у них уже вторая доза?

— Ага.

— Ну ладно, мальчики и девочки, — заговорил Джош, обращаясь к животным, — вы уж сегодня не расстраивайте папочку, ладно?

Затем он открыл дверцу первой клетки, молниеносно просунул руку внутрь и схватил большим и указательным пальцами за шкирку находившуюся там крысу. Остальные его пальцы прихватили тельце грызуна, зажав его шею, чтобы тот не мог дергаться. Затем Джош ловко прижал к мордочке зверька прозрачный пластиковый конус колбы с ретровирусом. Дыхание животного тут же затуманило изнутри прозрачную поверхность. Короткое тихое шипение, и — вирус выпущен из баллона. Джош удерживал маску на мордочке крысы, пока та вдыхала, а затем снова сунул ее обратно в клетку.

— Ну вот, с одной закончили! — проговорил он. Том Веллер сделал пометку стилусом на экране своего карманного компьютера, и они двинулись дальше.

Биоинженерами был сконструирован ретровирус, несущий ген ACMPD3N7 — один из членов семейства генов, контролирующих аминокарбоксимуконатсемиальдегиддекарбоксилазу. В «Биогене» это называли «геном зрелости». Будучи активирован, ACMPD3N7, похоже, изменял реакции некоторых элементов головного мозга — миндалевидного тела и мозговых извилин. Результатом становилось ускорение процесса развития и формирования организма. По крайней мере у крыс. Крысята-самки, например, начинали демонстрировать признаки материнского поведения и принимались раньше положенного природой срока сооружать в клетках гнезда, словно уже собрались рожать детенышей.

Свидетельства о том, что «ген зрелости» действительно работает, были получены и в результате экспериментов, проводившихся «Биогеном» над макаками-резус.

Интерес к этому гену был вызван также тем, что с ним, возможно, был связан целый ряд нервнодегенеративных заболеваний. Одна из научных школ утверждала, что нервнодегенеративные заболевания являются результатом нарушений в головном мозгу обычного течения процессов созревания организма.

Если ACMPD3N7 действительно имел какое-то отношение к болезни Альцгеймера или другим психическим заболеваниям, коммерческая стоимость этого гена стала бы поистине баснословной!

Джош перешел к следующей клетке и только успел надеть конус колбы с ретровирусом на мордочку новой крысы, как вдруг зазвонил его сотовый телефон. Он жестом велел Тому вынуть мобильник из его нагрудного кармана. Том посмотрел на экран и сообщил:

— Это твоя мама.

— О, черт! — выругался Джош и, скроив жалобное лицо, взмолился: — Займи ее хотя бы на пару минут, ладно?

— Джошуа, чем ты занимаешься?

— Я работаю, мам.

— Ты можешь прерваться?

— Нет, мам.

— Но у нас тут ЧП! Джош тяжело вздохнул:

— Что он натворил на сей раз?

— Не знаю, — ответила мать, — но он — в городской тюрьме!

— Ну пусть Чарльз вытащит его оттуда.

Чарльз Сильверберг был их семейным адвокатом.

— Чарльз сейчас как раз этим и занимается! — возбужденно проговорила мать. — Но завтра Адам обязан предстать перед судом, и после слушаний кто-нибудь должен привезти его домой!

— Я не могу. Я работаю.

— Но ведь он твой брат, Джош!

— Ему, как и мне, тридцать с лишним лет! — возразил Джош. Все это продолжалось годами! Поначалу его брат Адам работал менеджером по инвестициям в филиале одного из крупнейших германских банков, но постоянно попадал в какие-то переделки и в результате был уволен. — Что он, такси взять не сумеет?

— Не думаю, что в сложившихся обстоятельствах это будет правильным решением.

Джош снова вздохнул.

— Что он сделал, мам?

— Похоже, купил кокаин у подставной девицы из Агентства по борьбе с наркотиками.

— Опять?

— Джошуа, так ты поедешь в город, чтобы забрать его?

Последовал новый тяжкий вздох.

— Да, мам, поеду.

Он закрыл сотовый телефон и повернулся к Веллеру:

— Как ты отнесешься к тому, что я покину тебя на пару часов?

— Нормально, — ответил Том. — У меня все равно осталась в офисе кое-какая бумажная работа, которую нужно доделать.

Джошуа развернулся и, снимая на ходу перчатки, вышел из помещения. Он сунул перчатки, защитные очки, маску и цилиндр в карман лабораторного халата, отцепил от лацкана именной бейджик и поспешил к своей машине.

Ведя автомобиль по направлению к центру города, он бросил взгляд на цилиндр, очертания которого угадывались сквозь ткань халата, небрежно брошенного на пассажирское сиденье. Чтобы не нарушать расписание эксперимента, Джош должен был вернуться в лабораторию и закончить обработку оставшихся крыс до пяти часов вечера. Жизнь по расписанию и жесткая необходимость строго соблюдать его символизировали собой все, что отличало Джошуа от его старшего брата.

Когда-то у Адама было все: великолепная внешность, популярность, спортивная удаль. Во время учебы в элитарной Вестфилдской школе он шел от победы к победе: редактор школьной газеты, капитан футбольной команды, президент дискуссионного клуба, победитель школьных олимпиад…

Джош, наоборот, считался неудачником. Он был низеньким, толстым и неуклюжим. Он ходил вперевалку - и ничего не мог с этим поделать. Не помогли даже ортопедические ботинки, которые заставляла его носить мать. Девчонки брезговали им и хихикали за его спиной, когда он проходил мимо них по школьным коридорам. Школа для Джоша была сущим мучением, поэтому он и учился с грехом пополам. После школы Адам поступил в Йельский университет, а Джош с огромным трудом попал во второразрядный колледж Эмерсона.

Теперь все изменилось.

Год назад Адама вышвырнули из «Дойче Банка», где он работал, постоянно связываясь с наркотиками. Джош тем временем устроился в «Биоген» на скромную должность младшего ассистента, но стал быстро продвигаться по служебной лестнице. В компании по достоинству оценили его трудолюбие и творческий подход к работе. Джош остался в компании надолго, и, если какой-нибудь из нынешних проектов, включая «ген зрелости», увенчается успехом, он надеялся стать богатым человеком.

А вот Адам…

Джош затормозил перед зданием суда. Адам сидел на ступенях, уставившись в землю. Его мятый костюм был испещрен грязными пятнами, щеки — покрыты щетиной. Рядом стоял Чарльз Сильверберг и говорил по сотовому телефону.

Джош посигналил. Чарльз приветственно махнул ему рукой и ушел. Адам поплелся к машине и сел в нее.

— Спасибо, брат. — Он захлопнул дверцу. — Весьма благодарен.

— Не за что.

Джош отъехал от тротуара и посмотрел на часы. У него еще оставалось время, чтобы довезти Адама до дома матери и вернуться в лабораторию к пяти.

— Я тебя оторвал от каких-то дел? — спросил Адам.

Вот еще одна черта Адама, которая бесила Джоша, — его брат портил не только собственную жизнь, но и жизнь других людей. Похоже, это доставляло ему удовольствие.

— Да, ты оторвал меня от важных дел.

— Мне очень жаль.

— Тебе жаль? Если бы тебе было жаль, ты прекратил бы то и дело вляпываться в дерьмо!

— Эй, полегче! — огрызнулся Адам. — Откуда, к черту, мне было знать, что это подстава? Меня заманили в западню, даже Чарльз так сказал! Эта сука подловила меня! Чарли говорит, что отмажет меня в два счета.

— Тебя никто никуда не заманил бы, если бы ты не пристрастился к наркотикам, — парировал Джош.

— Да пошел ты! Нечего читать мне нотации!

Джош ничего не ответил. После всех этих лет он знал, что его слова, что бы он ни говорил, ничего не изменят. Они долго ехали в молчании. Наконец Адам снова заговорил:

— Я действительно очень сожалею.

— Ни хрена ты не сожалеешь!

— Да, ты прав, — проговорил Адам. — Ты целиком и полностью прав. — Адам повесил голову на грудь и театрально вздохнул. — Я снова вляпался в дерьмо.

Кающийся Адам!

Джош наблюдал все это уже десятки раз. Адам воинственный, Адам кающийся, Адам рассудительный, Адам защищающийся. Но при этом он неизменно доказывал свою правоту. Каждый раз!

На приборной панели вспыхнул оранжевый огонек. Бензин в машине был на исходе. Впереди очень кстати замаячила бензоколонка.

— Мне нужно заправиться.

— Отлично! А мне как раз нужно отлить!

— Ты останешься в машине.

— Но мне и вправду нужно в сортир!

— Сиди, где сидишь, черт побери! — Джош остановился у колонки и вышел из машины, а затем наклонился к окну и сказал: — Никуда не выходи! Сиди так, чтобы я тебе все время видел!

— А вдруг я обоссусь в твоей машине?

— Не советую!

— Но…

— Заткнись, Адам!

Джош сунул кредитную карточку в прорезь колонки и стал заливать топливо в бензобак. Он посмотрел на брата сквозь заднее стекло, а потом снова перевел взгляд на быстро меняющиеся цифры — галлоны и доллары. Как дорог нынче стал бензин! Надо было покупать более экономичный автомобиль.

Закончив заправляться, он сел в машину и взглянул на Адама. У его брата было какое-то странное выражение лица, а в машине ощущался необычный запах.

— Адам!

— Ну?

— Что ты сделал?

— Ничего.

Джош завел двигатель и снова принюхался. Запах казался ему знакомым. И тут его внимание привлек какой-то тусклый блеск. Он опустил глаза и увидел серебристый цилиндр, лежащий на полу между ног его брата. Джош протянул руку, поднял цилиндр, и тот показался ему непривычно легким.

— Адам…

— Я ничего не делал!

Джош встряхнул цилиндр. Тот был пуст.

— Я думал, это освежитель дыхания или что-то в этом роде! — принялся оправдываться брат.

— Ты кретин, Адам!

— Почему? Я же ничего…

— Это препарат для крыс, Адам. Ты только что вдохнул вирус, предназначенный для крыс.

Адам дернулся, словно укушенный, и обмяк на сиденье машины.

— Что же теперь будет?

— Ничего хорошего.

К тому времени, когда они доехали до дома матери в Беверли-Хиллз, Джош успел обдумать случившееся и пришел к выводу, что Адаму ничего не угрожает. Хотя этот ретровирус мог заразить не только грызуна, но и человека, доза была рассчитана на существо весом в восемьсот граммов, а его брат весил раз в сто больше. Поэтому риск воздействия препарата на его генетическую систему был ничтожный.

— Так со мной ничего не случится? — спросил Адам.

— Нет.

— Ты уверен?

— Да.

— Извини меня за это, — сказал Адам. — И еще раз спасибо за то, что забрал меня. До свидания.

— Я подожду, пока ты войдешь в дом, — ответил Джош.

Он смотрел, как брат прошел по подъездной дорожке и постучал в дверь. Открыла мать. Адам вошел внутрь, и мать закрыла дверь. На Джоша она даже не взглянула.

Он завел двигатель и уехал.