Ни единого шанса

Глава 15

После двух попыток открыть двери я сдалась. Очевидно, меня было легче всего похитить за всю историю похищений. Грейсон все это время спокойно сидел на своем месте, жадно наблюдая за мной, с безумной и в то же время горячей улыбкой на лице, как будто он наблюдал за милым кроликом и находил все это восхитительным.

Психопат.

— Если ты везешь меня куда-то, чтобы убить, предупреждаю, особого удовольствия ты от этого не получишь, — сказала я, когда мы свернули в район, застроенный огромными особняками, спрятанными за большими железными воротами. — У меня буквально есть один друг. И она, вероятно, подумает, что все это очень волнующе, и даже не заплачет, потому что она странная, как и ты.

Он фыркнул и закатил глаза.

— Зачем мне убивать человека, который значит для меня больше всего на свете? — Грейсон задал вопрос так, как будто это должно быть очевидно.

Я изумленно уставилась на него.

— Зачем ты все это сделал? Ты… ты причиняешь мне боль, — огрызнулась я, решив проигнорировать его комментарий «значит для меня больше всего», потому что я не знала, что с этим делать.

Это было еще и хреново, потому что, помимо легкого ужаса от того, что ждало меня в конце этой поездки, я на самом деле чувствовала себя намного лучше. Потому что Картер не бросил меня, чтобы пойти трахнуть кого-нибудь в туалете во время нашего свидания. Я все еще сомневалась, что захочу вернуться в тот ресторан в ближайшее время — ну, если Грейсон оставит меня в живых.

— Мне не нравится, когда ты ходишь на свидания с другими мужчинами, Кеннеди, — сказал он со вздохом, скрестив руки на груди и откидываясь на спинку сиденья с хмурым выражением лица.

Меня не отвлекало то, как его костюм обтягивал мускулы. Совсем не отвлекало.

— Ты ревновал, потому что я была на свидании… поэтому ты появился из ниоткуда, что-то сделал с Картером, а потом солгал мне, чтобы увести со свидания.

— У Картера голова как скала. С ним все будет в порядке.

— Боже мой! Ты его вырубил?!

Он приподнял бровь.

— Ну, он бы точно не позволил мне увести тебя оттуда добровольно, не так ли? — взгляд Грейсона скользнул к окну, и он выпрямился. — Дом, милый дом.

Мне так много еще нужно было ему сказать. Но потом я отвлеклась на огромный особняк, возвышающийся перед нами.

Возможно, «особняк» было неподходящим словом. Возможно, замок был более точным описанием.

Он был огромен.

— Это твой дом? — прошептала я, потрясенно глядя на него. Я думала, пентхаус Картера, Джека и Себастьяна был более чем впечатляющим. Но это было что-то другое.

Дом Грейсона представлял собой сочетание современного дизайна и деревенского шарма. Здание, расположенное на фоне пышной зелени, было построено из камня и дерева, что придавало ему теплый и уютный вид. Большие арочные окна, обрамленные коваными решетками, придавали помещению особый колорит и делали его более уютным, а вьющиеся растения взбирались по стенам, придавая ему природную красоту. Извилистая каменная дорожка вела ко входу в особняк, где находилась массивная деревянная дверь с замысловатой резьбой. Все поместье отличалось деревенской элегантностью. как будто он органично вырос из окружающего пейзажа.

Мне это действительно понравилось.

Я взглянула на Грейсона и вздрогнула, увидев, как пристально он смотрит на меня.

— Что ты об этом думаешь? — спросил он, и мне показалось, что мой ответ был вопросом жизни и смерти.

— Я думаю, что ты странный похититель, — размышляла я. — Но твой дом великолепен.

— Наш дом, — сказал он, подмигнув, когда машина остановилась. — Когда-нибудь он станет и твоим домом.

Почему самые крутые парни всегда должны быть сумасшедшими? По крайней мере, так сказала бы Кэрри, если бы была здесь.

Грейсон грациозно вышел из машины, прежде чем протянуть мне руку, чтобы помочь выйти. Я прекрасно осознавала, что его взгляд ласкает мою кожу, когда вытягивала ногу из машины. Реакция на разрез моего платья была такой же, как у Картера. Что-то подсказывало мне, что ему, вероятно, не понравилось бы такое сравнение.

Грейсон притянул меня к себе слишком сильно, отчего я упала ему на грудь. Я попыталась оттолкнуть его, ведь он только что похитил меня. Но его руки крепко держали меня.

— Мне ужасно не нравится, что ты надела это платье для другого мужчины, милая. Но ты великолепна. Абсолютно ошеломляющий вид. У меня перехватило дыхание, когда я увидел тебя.

Я посмотрела в его ледяные голубые глаза.

Сложный.

Этот человек был чрезвычайно сложным.

— Я не знаю, что сказать, когда ты говоришь мне подобные вещи, после того, что ты сделал сегодня вечером.

Он ухмыльнулся, в его глазах появился безумный блеск.

— Думаю, я смогу убедить тебя простить меня.

— Сомневаюсь в этом, — пробормотала я, не обращая внимания на то, каким влажным внезапно стало мое нижнее белье.

Улыбка Грейсона стала еще шире, но он позволил, по крайней мере, немного отстраниться, решив схватить меня за руку, а не за все тело, и повел к дому.

Я замедлила шаг, когда заметила мужчин в костюмах, расположившихся по периметру дома.

— Моя личная охрана, — небрежно сказал он, заметив, куда я смотрю. — Они знают, что с тобой лучше не разговаривать.

— Частная охрана. Ага, — пробормотала я.

Не замечала сотрудников службы безопасности во время других наших… встреч.

Так что это было что-то новенькое.

— Давай, красотка.

— Тебе повезло, что я не зову на помощь, — сказала я, когда он потянул меня к боковому входу перед нами.

Грейсон демонстративно кивнул в сторону охранников, давая понять, что даже если я закричу, из этого ничего не выйдет.

— Бесишь, — пробормотала я.

Но как раз в тот момент, когда я собиралась последовать за ним в дом, он подхватил меня на руки и вошел в дверь.

— Что ты делаешь?! — прошипела я.

Он рассмеялся, на его лице появилась счастливая мальчишеская улыбка, от которой у меня на секунду перехватило дыхание.

— Я переношу тебя через порог. Когда-нибудь, в скором времени, это место станет твоим домом, так что это действие показалось подходящим.

— Ты сумасшедший.

— Хммм. Может быть. Но это твоя вина. Я был совершенно здоров до того, как встретил тебя…

— Пару недель назад, — настаивала я, гадая, не настал ли сейчас момент, когда он откроет мне какие-нибудь секреты.

— Что-то вроде того, — сказал он вместо этого, и его улыбка стала шире, потому что ему точно было известно, что я пыталась сделать.

Грейсон опустил меня в дверном проеме, снова взяв за руку, конечно. Я с благоговением огляделась…

Внутри его особняк был еще красивее, чем снаружи.

Мы вошли в огромную комнату с высокими потолками и мраморным полом, который освещала украшенная, великолепная люстра, свисающая сверху, как произведение искусства. Комната, казалось, не служила никакой цели, в ней не было ничего, кроме круглого черного стола с огромной золотой статуэткой на нем. Фойе…Кажется, так богатые люди называли такие комнаты.

Грейсон потянул меня за собой в фойе, где находилась комната, похожая на гостиную, за которой виднелось обширное пространство открытой планировки. Комната и в самом деле выглядела уютной: несколько роскошных, дорогих на вид диванов, огромный телевизор и стены, украшенные абстрактными произведениями искусства, которые добавляли красок в нейтральную палитру. Большие окна позволяли естественному свету проникать в комнату, открывая вид на пышную растительность за окном.

Однако в гостиной мы не остановились. Он продолжил вести меня по дому, мимо обеденной зоны с изящным современным столом, за которым могла бы разместиться целая толпа, и стеклянной стеной, за которой открывался потрясающий вид на сад. Мы побывали на кухне, которая была мечтой шеф-повара, с ультрасовременной бытовой техникой и мраморными столешницами, сверкавшими в мягком встроенном освещении.

Там было так много комнат, что я сбилась со счета… и все они исчезли из моей памяти, когда он привел меня в комнату, которая могла быть только его спальней. Я оглядела помещение, заметив высокие потолки и то, что все было выполнено в мягких, приглушенных тонах, оттеняющих темный деревянный пол. Тем не менее, это было интересно: дом был великолепен, но все было выполнено настолько нейтрально, что казалось, будто дизайнер еще не закончил свою работу, как будто диван ждал, когда на него накинут несколько ярких подушек, полки ждали еще каких-нибудь безделушек, а стены — еще нескольких картин.

Возможно, Грейсон был действительно минималистичен.

Мой взгляд остановился на огромной кровати в центре комнаты. Это была самая красивая кровать, которую я когда-либо видела, с мягким изголовьем. Она была застелена белоснежным постельным бельем и пушистыми подушками, в которых можно было утонуть. По обе стороны стояли изящные современные прикроватные тумбочки с минималистичными лампами. Я оторвала от них взгляд и обратила внимание на большое окно напротив, из которого открывался захватывающий вид на сады снаружи и лунный свет, играющий на поверхности бассейна.

Грейсон что-то печатал на своем телефоне, когда я осторожно взглянула на него. Я была почти уверена, что это его спальня… но, думаю, это могла быть очень милая комната для гостей. Возможно, он собирался пожелать мне спокойной ночи и на этом все закончится.

Мои надежды рухнули, когда он сунул телефон в карман и направился ко мне.

— Тебе нравится наша комната? — спросил он, и в его голосе прозвучало что-то почти… обнадеживающее.

— Ты имеешь в виду, твоя комната. Нравится ли мне твоя комната?

— Наша комната. Твоя комната. Это все семантика. Все, что у меня есть, принадлежит и тебе тоже.

— Грейсон, — пробормотала я, убирая прядь волос с лица и нервно хихикая. — Ты ведешь себя нелепо.

— Хм, правда?

— Хорошо… Ну, пока это официально не моя комната… ты можешь пока показать мне комнату для гостей? — спросила я, отступая на шаг.

— И зачем мне это делать? — парировал он, все еще приближаясь ко мне.

Я продолжала отступать, пока моя спина не уперлась в стену.

— Грейсон… — прошептала я, поднимая руки. — Что ты делаешь?

— Я думаю, мне нужно напомнить тебе, милая…

— Напомнить мне о чем?

— Кому ты принадлежишь.

Его губы прижались к моим, и я поцеловала его в ответ… всего на секунду. Я ничего не могла с собой поделать.

Но когда его язык проник в мой рот, я вспомнила, что он, по сути, просто похитил меня после избиения Картера, не говоря уже о том, что он солгал.

Я толкнула его в грудь и повернула лицо в сторону.

— Грейсон. Нет. Ты не можешь просто…

Грейсон резко схватил меня за руки и завел их мне за спину, прижимаясь ко мне всем телом, чтобы я могла близко и воочию ощутить его неистовый стояк.

Мои глаза расширились.

— Детка… я уверен, что могу делать все, что захочу, — прорычал он, прежде чем вернуться к облизыванию и посасыванию моих губ.

— Грейсон… ааааа! — я пыталась вырваться из его хватки, но он был слишком тяжелым.

Зажатая его телом и тем, как он держал мои руки за спиной, я была не в состоянии пошевелиться.

Он провел языком по моей шее и нежно прикусил в месте, где бился пульс.

— Он прикасался к тебе в машине, детка? — прошептал он, посасывая мою кожу. — Его губы касались этого тела, которое должно принадлежать только мне?

— Я не принадлежу тебе. Я никому не принадлежу, — пыталась возразить, но мои слова прозвучали хрипло и слабо.

Грейсон перехватил мои запястья одной рукой, а другой начал массировать мою грудь.

— Не похоже, что ты на самом деле это имеешь в виду, — засмеялся он, прикусывая мочку моего уха и скользя языком по моей коже.

— Да, — простонала я, когда его рука сотворила какое-то волшебство с моей грудью, потянув за сосок, что вызвало во мне настоящий прилив вожделения.

— Мммм… Давай посмотрим, что скажет твоя идеальная киска… — прорычал он.

Его рука скользнула по моему боку, мне повезло, что недавно я сделала депиляцию глубокого бикини. Я попыталась сдвинуть ноги вместе, но он просунул свое бедро между моими, чтобы я не смогла.

— Ненавижу тебя! — крикнула я, когда его пальцы задрали низ моего платья… выше… выше, пока он не коснулся моего нижнего белья.

— Я думаю, ты врушка, — рассмеялся он, в то время как его губы продолжали дарить наслаждение моей коже. Его палец скользнул за край моего нижнего белья. Ближе. Ближе. А потом он начал ласкать мою щелку. — И теперь я знаю, что ты лжешь. Ты, блять, промокла вся, — простонал он, резко убирая палец и поднося его ко рту, чтобы попробовать меня на вкус.

Черт… Почему это было так возбуждающе?

— Никогда не пробовал ничего вкуснее, детка. Но, думаю, мне нужно больше.

Не успела я и глазом моргнуть, как он подхватил меня на руки и отнес на кровать, бросив, а сам сорвал с себя пиджак.

Его взгляд был голодным… безумным…и я не гордилась тем, что мое тело пронзило вожделение.

Он встал на колени на кровати и пополз вверх, пока не навис надо мной.

— Расстегни мою рубашку, — зарычал мужчина, когда мы уставились друг на друга.

— Заставь меня, — сказала я, вздернув подбородок, хотя мне приходилось делать все возможное, чтобы удержаться от того, чтобы не трахнуть мужчину, лежащего на мне.

— Конечно, милая, — пропел он, схватив мои руки и потянув их к своей шелковой рубашке.

На меня что-то нашло, и я вцепилась в ткань, разрывая ее так, что пуговицы разлетелись во все стороны.

— Черт, это было круто, — сказал он, что было полной противоположностью тому, к чему я стремилась. Думаю, я могла бы догадаться, что у него в шкафу есть еще миллион таких же дорогих рубашек, — а теперь позволь мне отплатить за услугу.

Он резко схватил меня за платье и разорвал его пополам, так что я оказалась под ним обнаженной, в одних трусиках.

— Грейсон! — вскрикнула, но он только мрачно рассмеялся, пожирая взглядом мою обнаженную кожу.

— Посмотри, какая ты хорошенькая, детка, — пробормотал он, наклоняясь вперед и облизывая мой сосок. — Я не уверен, с чем хочу поиграть в первую очередь.

— Ни с чем. Как насчет ничего? — сказала я, но сопротивляться перестала.

Это было слишком приятно, когда он продолжал ласкать и посасывать мои соски, одним пальцем слегка обводя линию моей киски через нижнее белье.

— Ты такая красивая, идеальная девушка, — успокаивал он, когда его язык скользил по моей груди.

— Грейсон, — прохныкала я, и в моем голосе не осталось ни капли борьбы.

— Все еще пытаешься сказать, что тебе не нужен мой член? — он растянул слова, когда я захныкала.

— Да, — пискнула я. — Я не хочу этого.

Мои руки запутались в его волосах, и я прижимала его к своей груди, пока он продолжал терзать мою грудь. Грейсон издал голодный стон, когда сорвал с меня нижнее белье и засунул два пальца глубоко в мое ноющее лоно. Мои крики эхом разносились по комнате, пока я извивалась под ним.

— Аххх, — закричала я, когда он прикусил мой сосок, и я кончила, оргазм был почти болезненным по своей интенсивности.

— Вот и все, малыш. Посмотри на себя. Это так хорошо.

— Еще. Мне это нужно. Пожалуйста, — умоляла я.

Он ввел в меня третий палец. А затем и четвертый. Я снова вскрикнула, слезы потекли по моему лицу.

— Почувствуй меня, милая. Я хочу, чтобы ты чувствовала меня еще несколько дней после этого, — он слизывал мои слезы, и меня охватило чувство отчаянной нужды.

Грейсон попытался поцеловать меня, но я вывернулась, отвернув лицо в сторону.

— Нет.

От его смеха у меня мурашки побежали по коже.

— Нет?

— Тебе нельзя меня целовать. Просто трахни меня и покончи с этим.

Я не знала, почему решила начать ссору именно сейчас. Это было твёрдое решение. Я собиралась трахнуться. И, вероятно, мне это должно было понравиться.

Но в тот момент я была вне себя от ярости из-за того, что он мог заставить меня чувствовать себя так. Что он может заставить меня почувствовать, будто он разрывает меня на части и восстанавливает заново каждым прикосновением своей кожи к моей.

— Твои губы принадлежат мне, — прорычал он, схватив меня за подбородок свободной рукой, и его губы прижались к моим.

Его язык двигался в такт с пальцами, и я застонала, отвечая на поцелуй. Я посасывала его язык и счастливо смеялась.

— Твоя киска моя, — он пошевелил пальцами внутри меня, и по моим внутренностям пробежала волна возбуждения. — Ты. Блять. Моя.

Грейсон провел рукой от моего подбородка к волосам, грубо теребя их, и повернул мою голову так, чтобы его губы могли скользить вниз по моей шее.

Его пальцы все сильнее проникали внутрь и выходили из меня.

— Ты еще кончишь для меня. Этой ночью ты будешь кончать столько раз, что потеряешь сознание. И тогда я, вероятно, все равно заставлю тебя кончить. Когда ты проснешься завтра, ты поймешь, что ты, черт возьми, принадлежишь мне.

Мои мышцы задрожали, а киска сжалась, когда я снова кончила для него, как будто мое тело действительно отвечало на его команду.

— Вот так, да. Это моя хорошая девочка.

— Черт, — выдохнула я.

Потому что не имело значения, кто это говорит: он, Джек, Картер, Себастьян — эта фраза была как волшебная кнопка, которая меня заводила.

Грейсон возился со своими штанами, впервые он, казалось, не совсем владел собой. Я опустила взгляд между нами, и мои глаза расширились, когда я увидела его огромный… член с пирсингом.

— Вау.

— Это именно та реакция, которую я ожидал, — поддразнил он, схватив свой чудовищный член и проводя блестящей головкой по моим складочкам.

— Грейсон, — взмолилась я.

— Я знаю, детка. Прекрасно знаю, — успокаивал он.

Мой мозг на мгновение пришел в норму, и я схватила его за запястье как раз в тот момент, когда он начал вводить этого монстра в меня.

— Подожди. Защита. Возьми презерватив!

Он рассмеялся.

— Нам он не понадобится, — сказал он и с силой вошел в меня, погружаясь по самые яйца, пока его пирсинг не коснулся моих внутренних стенок.

Я вскрикнула от острого ощущения пощипывания внутри, там, где он растягивал меня. Мое дыхание прервалось, мой мозг на мгновение перестал функционировать.

Когда я открыла глаза, кто знает, сколько прошло времени, Грейсон смотрел на меня, его глаза были почти… блестящими. Как будто этот момент заставил его расчувствоваться.

— Не смотри на меня так, — прошептала я, и что-то сжалось у меня в груди.

Что-то слишком эмоциональное…слишком сильно после того, что он сделал.

Грейсон наклонился и нежно поцеловал меня, от чего у меня неприятно сжалось сердце.

— Мой ребенок будет идеальным. Красивым. Потому что ты… гребаная богиня, — он снова поцеловал меня и начал двигаться, двигая бедрами так, что касался разных мест внутри меня. — Я никогда тебя не отпущу. Я сделаю все, чтобы удержать тебя. Ты моя.

Грейсон задел какую-то точку внутри меня, отчего у меня перехватило дыхание, и, конечно же, ублюдок сосредоточился на этой точке, ударяя в нее снова и снова, пока я не сорвалась с места и хрипло не закричала.

После этого все стало как в тумане. Он был похож на кролика-Энерджайзера — это была бесконечная история. Его твердый член входил в меня снова и снова, мои крики смешивались с его стонами.

В какой-то момент он перевернул меня на четвереньки и начал трахать, держа в руке маленький вибратор, который достал неизвестно откуда, приложив его конец к моей заднице. Он терзал чувствительный бугорок мышц, ни разу не проталкиваясь дальше кончика. Я кончала так часто, что рухнула на кровать, слезы текли по моему лицу.

— Мы еще не закончили. Нет, пока ты не скажешь мне, что ты моя, — прорычал он, перевернув меня на бок и обхватив сзади, его член не сбивался с ритма, пока он одной рукой теребил мой клитор, а другой играл с моими сосками.

Я забилась в его объятиях, когда меня пронзил новый оргазм.

— Нет, я не твоя. Н-не твоя! — закричала я.

— Твоя киска знает, кому она принадлежит. Ты, блять, душишь мой член, детка, — его голос был сладким и заискивающим, и он, казалось, совсем не расстроился из-за того, что я не ответила ему тем же.

Затем он прикусил мою шею, как какой-нибудь гребаный сексуальный вампир, в то время как его член безжалостно входил в меня.

Я забилась в конвульсиях вокруг его члена и повернула голову, мои зубы впились в его бицепс, когда наслаждение пронзило меня насквозь. Думаю, в тот момент мы оба были вампирами.

Но это было уже слишком. Удовольствие граничило с болью, и я была измотана. Я больше не могла.

— Пожалуйста. Я не могу больше, пожалуйста, — закричала и кончала так много раз, что сбилась со счета.

Я была такой чувствительной везде, как будто все мои нервы были напряжены одновременно.

— Скажи это и я кончу, Кеннеди. Скажи, что ты моя.

Из меня вырвалось резкое рыдание.

— Не скажу.

Он вытащил член и перевернул меня на спину, прежде чем снова войти в меня, заставив меня застонать, потому что это было чертовски больно.

— Я могу продолжать всю ночь. Теперь, когда мой член наконец-то внутри тебя, я не спешу выходить.

Я слишком устала, чтобы бороться с ним, и кончала снова и снова, пока в конце концов… не потеряла сознание.

Но я так и не сказала, что принадлежу ему.

Я проснулась со стоном, вытянув руки над головой. Почему-то болела каждая мышца моего тела. Занималась ли я спортом? Подняв руку, чтобы почесать зудящее место на животе, тут же замерла, почувствовав на коже что-то сухое и шершавое. Мои глаза распахнулись, и я посмотрела вниз, потрясённая, увидев белую пленку на груди, животе и между ног. Это было… о, черт.

Тогда все вспомнилось: Картер, ужин, появление Грейсона… Тот ночной трах, которому он подвергал меня, заставляя кончать снова и снова. У меня по всему телу была засохшая сперма Грейсона.

— Доброе утро, милая, — промурлыкал мистер-сперма собственной персоной, стоя неподалеку. Я рассеянно оглянулась и увидела, что он стоит, прислонившись к двери, ведущей в коридор, выглядя свежим, как ромашка, в идеально отглаженном костюме. — Тише, тише. Через тридцать минут тебе на работу.

— Тридцать минут, — прошептала я.

По расписанию я должна был выйти на работу только в шесть тридцать следующего дня… что означало…я проспала, по сути, целую вечность.

— В душ? — спросила я и комната закружилась, когда мое тело соскользнуло с кровати, стоя там, как новорожденный жеребенок, нетвердо держась на ногах.

— На это нет времени, — весело сказал он, как будто я не была покрыта его спермой.

Он направился ко мне, и я впервые заметила, что у него в руке сумка. Грейсон открыл ее и вытащил мою рабочую униформу и что-то похожее на чистую пару нижнего белья и новый лифчик.

Он двигал меня, как куклу, пока одевал. Я была так потрясена всем, что произошло за последние двадцать четыре часа, что просто смирилась с этим, позволив ему двигать мной, как он хотел. Грейсон позаботился обо всем, даже расчесал мне волосы и собрал их в конский хвост.

И он, блять, насвистывал все время, пока я все ещё была в прострации.

Я моргнула и оказалась в машине, выезжающей с длинной подъездной дорожки к особняку.

— Ты действительно отвезешь меня на арену? — наконец, недоверчиво спросила я, после того как мы были в пути десять минут.

— Что ж, я знаю, что тебе нравится твоя работа. Так что, пока я не убедил тебя заняться чем-нибудь другим, оставайся там.

Он сидел так близко ко мне, насколько это было возможно, не нависая надо мной. Одна рука лежала на подголовнике, играя с моими волосами, в то время как другая теребила его телефон, занимаясь любыми мафиозными делами, которыми занимаются такие психи, как он.

— Я больше никогда тебя не увижу после этого, — сказала я, когда мы свернули на улицу, ведущую к арене, почесывая грудь, потому что оказалось, что засохшая сперма на самом деле… очень зудит.

Он фыркнул.

— Ты забавная, — сухо отозвался Грейсон, глядя на меня так, словно… словно он был влюблен.

Я раздраженно скрестила руки на груди, как капризный подросток, когда он коснулся поцелуем моего лба.

— Ммм, ты пахнешь сексом и мной, — прорычал он, дразня языком мое ухо.

Я вздрогнула.

— Вообще-то, от меня пахнет задницей. Спасибо за это.

Он снова усмехнулся, когда мы подъехали к арене. Мои глаза расширились от удивления, когда я выглянула в окно и увидела трех разъяренных хоккеистов, стоящих на верхней ступеньке лестницы, ведущей на арену.

— О, отлично. Твой фан-клуб здесь, — безразлично протянул Грейсон, зарываясь носом в мои волосы.

— Ладно. Увидимся, — пискнула я, толкая дверь, чтобы убраться подальше от… великолепного, сбивающего с толку, СУМАСШЕДШЕГО мужчины рядом со мной.

Конечно, это было не совсем то прощание, о котором мечтал Грейсон. Секунду спустя я была прижата к кожаному сиденью, его рука была у меня в штанах, а пальцы ласкали мой клитор и сердцевину, пока я бурно не кончила.

Закончив, он похлопал меня по заднице и открыл дверь.

— Увидимся позже, детка.

Я стояла на тротуаре, пока он уезжал, совершенно ошеломленная тем, что только что произошло.

— Кеннеди! — закричал Картер, подбегая ко мне и заключая в объятия. — Детка, ты в порядке?

— Эм, это сложный вопрос, — ошеломленно произнесла я. — Действительно сложный вопрос, — и тут до меня дошло, что вчера он был ранен. — Боже мой. Ты в порядке?

Вокруг левого глаза у него был синяк, но в остальном он выглядел здоровым… и красивым.

— Он подошел ко мне сзади, когда я отошёл, чтобы ответить на телефон и этот молокосос ударил меня. А потом он вколол мне какое-то успокоительное для пущей убедительности и затащил в ванную, — прошипел Картер, и его хмурый взгляд предвещал боль. — Но в остальном я великолепен.

Он запечатлел поцелуй на моем лбу, крепко прижимая меня к себе, как будто не мог заставить себя отпустить меня.

— Что он с тобой сделал? — обеспокоено спросил Джек, нежно поглаживая меня по щеке.

Мой взгляд метнулся куда-то за его плечо, не в силах смотреть на него.

— Я бы предпочла не говорить об этом, — прошептала я.

И это было правдой. Я не знала, что сказать о прошлой ночи. Он хотел изменить меня.

И ему это удалось.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы разобраться в событиях прошлой ночи.

Во всех них.

— Эй, извините, но мне нужно идти на работу, — сбивчиво сказала я им, хотя и знала, что должна все объяснить.

Картер замер, а затем прочистил горло.

— Хорошо, — сказал он натянуто.

Он неохотно отпустил меня, и я одарила его фальшивой улыбкой, поднимаясь по ступенькам, мои мышцы ныли при каждом шаге.

— Принцесса, ты в порядке? — спросил Себастьян, торопливо поднимаясь по лестнице рядом со мной.

— И об этом я тоже не хочу говорить, — проворчала я, заметив, что его щека подергивалась, а взгляд был мрачным, как будто он обдумывал убийство Грейсона.

Все трое молча последовали за мной в здание. Они провели весь день, потягивая пиво в баре, в течение всей моей смены.

Но в конце рабочего дня я заставила их отвести меня в мою квартиру.

И не позволила им пойти со мной.

Я смыла с себя Грейсона и забралась в постель.

И только лёжа в кровати, я призналась себе… Возможно, я и не говорила тех слов, что просил от меня Грейсон.

Но это не значит, что это неправда.

Возможно, часть меня стала принадлежать Джеку, Себастьяну и Картеру, но Грейсон теперь тоже владел частью меня.