Мы оказались в полуосвещенном коридоре, слева и справа темнели обитые кожей двери. Криус дернул одну из них на себя, и та поддалась. Он втащил меня в небольшое уютное помещение и толкнул на стоявшую посередине кровать.
У меня зуб на зуб не попадал от страха. Неужели он обо всем узнал? Как?
— Куда же ты так торопилась, deu sheir? Не иначе, как на встречу со своим любовником? — проговорил он, что-то вытаскивая из кармана своего элегантного изумрудного жилета.
— Я шла… в дамскую комнату, а потом меня до смерти напугали селлары! Проходу от них нет, — вызывающе бросила я и хотела было подняться, как Криус пригвоздил меня взглядом обратно к ложу.
— Ты лжешь, Таис, — и в мгновение ока он оказался рядом. Его холодные длинные пальцы обвили мою шею, застегивая на ней тот самый металлический ошейник.
А затем мое тело вздрогнуло. По нему растекался уже знакомый мне сладкий яд, заставляя цепенеть.
— Ты слушаешь меня, дорогая? — его голос посылал по телу болезненные импульсы. — Почему с тобой все так сложно? Ведь я хотел, чтобы ты снова стала прежней.
— Твоей прежней игрушкой? — выдохнула я, собирая внутренние силы для борьбы с самой собой. — Никогда! Я никогда не стану твоей.
Его пальцы сжали мой подбородок. Неестественно бледное лицо оказалось очень близко, а рот искривился в ревнивой злобной гримасе:
— Ты будешь умолять меня об этом, Таис! Как только я вернусь. Я ухожу, чтобы поздравить брата и узнать, удалось ли найти твоего любовника. Хочу убить его лично…
Собрав последние силы, я плюнула ему в лицо и прохрипела:
— Ненавижу!
Мое сознание постепенно погружалось в непонятную эйфорию, черты взбешенного лица Криуса расплывались, теряя свои очертания.
«Получи, мерзавец! Наконец-то я сбросила с тебя маску! — с непонятным восторгом думала я. — Ты не получишь мое сознание, никогда! Может, только тело…»
Но следующие слова вывернули мой разум наизнанку, вытряхнув последние остатки здравого смысла:
— Если захочешь увидеть своего сына, ты будешь умолять меня на коленях! Ты будешь ублажать меня каждую ночь — и этого будет мало! Запомни это, Таис-игрушка. Твой сын жив. И он полностью в моей власти, как и ты!
А затем я услышала, как хлопнула дверь, запирая мои тело и душу в оковы всепоглощающего отчаяния.
Тело постепенно теряло чувствительность. Я уже не чувствовала этой упругой кровати, нежного шелка постельного белья, одуряющего цветочного запаха свеч. Мне остались лишь тяжесть собственных мыслей и жжение холодных оков.
«Мой сын жив… жив…» — стучало в голове набатом.
В глубине отчаявшегося сознания мелькнула мысль: «Мой сын жив и Криус прав — я буду умолять его на коленях. Лишь бы увидеть… хотя бы один-единственный раз, прижать к сердцу…»
Я пришла в себя от того, что к моей шее прикоснулись чьи-то горячие пальцы. Открыла глаза и увидела склонившееся надо мной лицо Криуса.
— Я готова на все, ты слышишь? — прохрипела, чувствуя, как спадает пелена с окутывавшей мой мозг эйфории. — Мне нравится быть твоей игрушкой. Мне хочется доставлять тебе удовольствие! Я выполню любое твое желание…
Его руки сжали мое лицо, горячее дыхание опалило кожу.
— У тебя такие чудесные руки, deus sheirus. Я готова умолять тебя на коленях. Прошу!
В глубине темно-янтарных глаз что-то жарко полыхнуло, пришло какое-то воспоминание из прошлого… Дариол когда-то смотрел на меня вот так…
«Нет, не думай о нем! Тебе нужно вернуть сына…» — болью отозвалось подсознание.
— Идем, — услышала я возбужденный голос Криуса и как в тумане поднялась, цепляясь за его плечи. — Скорее!
Все пространство вокруг расплывалось, собираясь в разноцветные пятна.
— Куда угодно, дорогой, — покорно отозвалась я, чувствуя, как он тащит меня куда-то в сумрак коридора.
— Сейчас включится аварийная защита, — взволнованно пробормотал Криус, а у меня вдруг закралось непонятное подозрение. — Быстрее!
В конце коридора показалась дамская комната, и мужчина буквально втащил меня внутрь.
О святые небеса! За перегородкой, отделявшей небольшие комнатки-кабинки от прихожей, вспыхнул радужный портал. Теперь я отчетливо видела его очертания. Сердце подпрыгнуло в груди.
Ошеломленно посмотрела на своего спутника, его широкие плечи, вздымавшуюся грудь, и неожиданная догадка пронзила мой мозг:
— Дариол… это ты?! Ты принял внешность Криуса?!
Подхватив меня на руки, мой спаситель, не отвечая, шагнул в портал, и мир поглотила сияющая вспышка.
А потом пейзаж изменился кардинально. Передо мной расстилалось бесконечное синее море. Мы стояли на палубе «Фиалки», соленый ветер дул в лицо и трепал мои распущенные локоны. Я вдыхала полной грудью свежий запах моря, и сознание постепенно прояснялось. Совсем по чуть-чуть, чтобы вспомнить последние слова настоящего Криуса: «Твой сын жив. И он полностью в моей власти…»
Сердце пронзила внезапная острая боль. Вокруг все потемнело, и, вскрикнув, я потеряла сознание.
Прошло два дня… Я плохо помню, что происходило вокруг. Какие-то разговоры, вопросы, все действия окружающих были словно покрыты плотной пеленой, а я, безучастная ко всему происходящему, находилась в непонятном забытье. Изредка словно приходила в себя и видела синие глаза Дариола, а затем забывалась вновь. Иногда передо мной появлялось лицо Криуса, искаженное недоброй улыбкой. Его янтарные глаза метали молнии. И почти все время я слышала плач младенца — моего собственного сына. Это был крик новорожденного, малыш звал меня, а я никак не могла понять, где нахожусь и почему не могу увидеть своего ребенка.
Это закончилось, когда неожиданно послышался повзрослевший голос сына: «Освободись, мама! Найди остров Силы. Я жду тебя!»
Я вдруг почувствовала какую-то непонятную эйфорию, прилив сил и бодрости. Мне захотелось вырваться из оков того мрака, где оказалась, и вернуться к реальности.
Когда пришла в себя, то сначала увидела склонившегося надо мной профессора. В глубине синих глаз мерцали золотые огоньки. Никогда раньше я их не видела. И чем дольше я в них вглядывалась, тем больше понимала, что внутри него что-то изменилось.
— Дариол, я…
— Тебе нужен отдых, — перебил меня он и резко встал. — Мы поговорим позже. Я пришлю Миха.
Его голос прозвучал хрипло и натянуто.
Я подняла голову и увидела Дара уже стоявшим у выхода из каюты. Как мне хотелось позвать его, чтобы он прижал меня к груди, рассказать ему обо всем, но что-то в его холодном взгляде остановило меня. На мгновение Дариол нахмурился, а затем повернулся и вышел из каюты.
— Мой ребенок, — простонала я, уткнувшись в подушку.
Что бы ни случилось между нами с Дариолом, я должна быть сильной. Мне нужно как можно скорее прийти в себя. Ради своего сына.
Аршез — я знала его имя из своего сна. Я видела своего мальчика издалека, и мне никак не удавалось вспомнить черты его лица.
«Аршез, Аршез, — повторяла я снова и снова, пока не пересохло во рту, и на мгновение снова услышала голос сына. — Остров силы, мама. Освобождайся!»
Сразу же стало легче, туман в голове рассеялся. Спустив ноги на пол, я подбежала к карте Дариола — той самой, где раньше видела светящиеся кружки с надписями.
Кружки исчезли. Больше не было никаких пометок.
В дверь постучали, и только сейчас я поняла, что на мне теплая сорочка. Видимо, Дар позаботился… А рядом с картой на кресле лежал пушистый халат фиолетового цвета. Схватила его и завернулась в мягкую ткань.
— Войдите.
Приоткрылась дверь, и в нее заглянул никто иной, как Мих.
— Добрый вечер, Таиша. Как ты себя чувствуешь? Я пришел, чтобы составить тебе компанию за ужином.
— Спасибо, мне намного лучше. А, а… Дариол? — я вопросительно взглянула на его приветливое лицо.
— Мне показалось, он очень занят, — слегка нахмурился Мих. — У нас возникли трудности с проложенным курсом. Небольшие отклонения из-за погоды.
— А куда лежит наш курс? — спросила я напрямик.
И ответ капитана «Фиалки» заставил меня упасть в кресло:
— Мы идем на «Остров Силы».