Но... я же Питер Паркер! (СИ)

Поднявшись на третий этаж — тут находилось сердце компании — девушки внезапно оказались в толчее кипящей деятельности. Запыхавшиеся лаборанты, словно колония рахитичных муравьёв, обустраивали в соседнем с главной лабораторией помещении что-то вроде отделения интенсивной терапии.

— Что здесь происходит? — спросила у прохлаждавшейся неподалёку Барбары Гвен.

Не отрываясь от созерцания чужого труда, та ответила:

— Готовят палату для новой подопытной.

— Так рано? — удивилась более или менее посвящённая в ситуацию с разработкой лекарства Гвен.

— Ах да, вы же ещё не знаете… пошли в лабораторию, я всё вам расскажу.

Внутри они обнаружили, что Коннорс и Питер и правда уже проводят обследование новой пациентки — среднего возраста женщины, внешний вид которой, кричал о том, что жить ей осталось совсем недолго. Чтобы не отвлекать учёных, носительница симбионта отвела подруг в уголок Уилсон. А вот самой наёмницы нигде не было видно.

Избавившись от лишних ушей, Бобби поведала девушкам о намечающемся конфликте с окутанной тайнами и мистикой группировкой ниндзя уголовников.

— Рука? — фыркнула Стейси, когда услышала самоименование их противников, — неужели ничего лучше не могли придумать… почему бы и не Нога. А что? Клан Ноги? Звучит ничуть не хуже.

— Тем не менее не стоит их недооценивать, — раздался за спиной у неё голос Питера.

Незаметно подкравшись к девушкам, он приобнял и быстро поцеловал сначала Эм-Джей, а затем явно хотел сделать тоже самое и с Гвен, но замешкался…

Видя его нерешительность Стейси сделала это сама. И хотя подобное ещё можно было бы списать на приветствие действительно близких друзей, но ведь они знакомы не так давно, и Рыжая это знает.

Паркер бросил на свою первую подружку встревоженный взгляд, понимая, что Гвен только что раскрыла его игру.

— Да не беспокойся ты, — ухмыльнулась Стейси, — я всё ей рассказала.

— Да, — с недовольством в голосе вторила ей Эм-Джей, — теперь я знаю, что она Женщина-Паук, а ты, — девушка обвинительно ткнула пальцем в грудь парню, — всё это время скрывал это от меня, хотя с самого начала знал!

— Стоп, стоп! — примирительно подняв ладони, Питер попытался отступить назад, но Стейси не позволила ему этого сделать, — я ведь не мог раскрывать её тайну личности! А о том случае, — он замялся, оказавшись меж двух огней, — ты и так знала.

— Хм… — удерживая гневное выражение на лице, Эм-Джей ещё какое-то время его разглядывала, но затем успокоилась столь же внезапно, как завелась, — ладно, ты и правда не имел права раскрывать чужую тайну… а всё остальное я знала.

Тут она, очевидно, имела в виду не только их невинный поцелуй, но и возникшую между Питером и Вандой связь.

— Но у вас, молодой человек, — взяв менторский тон, продолжила за подругой Гвен, — непомерные аппетиты: отец не научил тебя, что строить отношения нужно постепенно, а не со всеми сразу.

Повисла неловкая пауза и, заметив, как напряглась после этих слов Эм-Джей, Стейси мгновенно поняла, что сказала лишнего.

— Так… я ляпнула что-то не то?

— Я почти не знал отца, — пожал плечами Питер, он не казался расстроенным, — ты не могла знать…

“Ведь мы с тобой едва знакомы, — продолжила про себя девушка”.

— Прости, я не хотела…

— Всё в порядке, — улыбнулся Питер, — ладно, я пойду закончу осмотр, не скучайте.

Подмигнув девушкам напоследок, он вернулся к работе.

“Что ж, это была лёгкая часть, — подумала про себя Гвен”. А теперь им предстоял более сложный разговор, с Уилсон.

Найти наёмницу было не сложно, самоизолировавшись от шумихи в соседних помещениях, она ухаживала за своим пистолетом, разложив его детали на белоснежной скатерти, в секретной оружейной, что в свою очередь располагалась в секретном отделе лаборатории.

Хотя Гвен не очень хорошо разбиралась в оружии, но мать всё же кое-чему её научила и, опираясь на эти знания, она могла сказать, что пистолет в руках наёмницы и так уже в идеальном состоянии. Так что она решительно пододвинула стул и села за стол переговоров. Эм-Джей последовала её примеру, правда выбрала сторону так, чтобы оказаться подальше от оружия в руках Ванды. Для неё весь этот мир оружия, супергероев и научных открытий был всё ещё несколько чужд. Пусть она и успела уже прочувствовать существенные преимущества, дарованные сывороткой вечности.

Ванда оторвалась от своего занятия на пару секунд и окинула девушек быстрым взглядом, но не проявила особого интереса.

— Рассказывайте, — бросила она им, чем мгновенно сбила с настроя Стейси.

А затем, не обращая на собеседниц внимания, начала бережно собирать пистолет. Выглядела женщина при этом так, словно совершает некое таинство, недоступное пониманию непосвящённых.

Гвен замешкалась. Стандартные “есть разговор” или “нам надо поговорить” теперь звучали бы крайне глупо. Впрочем, это же Уилсон, она сама всегда вываливает на окружающих свои мысли без малейшей фильтрации, не задумываясь о том, что кому-то это может не понравиться, так что заслуживает в ответ такого же отношения.

— Питер, — обозначила она тему разговора, — с тех пор, как всё это началось, ты от него не отлипаешь ни на миг, — с раздражением процедила девушка.

Дэдпул не спешила с ответом. Сначала она закончила сборку, щёлкнула затвором, положила пистолет на край стола и только потом ответила.

— Согласна, — вопреки своей репутации, болтливая наёмница снова ограничилась одним словом.

— И это всё, что ты можешь сказать? Ты! — вспылила Гвен, смяв в кулаке свой край скатерти, из-за чего лежавший на другой стороне ствол чуть не упал. Перед её мысленным взором пронеслись воспоминания об их вчерашних заигрываниях, и не трудно догадаться, чем они занимались после её ухода. — У тебя разве нет другой жизни помимо… этого всего, друзья там, семья? Муж, в конце концов! Я видела его фотографии в твоём доме! Для тебя это просто очередная игра?

Ванда не спешила с ответом. Сначала она неторопливо разгладила смявшуюся ткань со своей стороны, затем положила на выровненный участок пистолет и только потом посмотрела на собеседницу.

— У меня раньше были друзья, - голос наёмницы был спокоен и холоден, а тонкие и сильные пальцы лениво поглаживали рукоять пистолета, - те, кто презирал себя достаточно, чтобы простить и меня за такое же качество. И муж тоже был, наркоман и жиголо, но я его любила, надеялась, что мы всегда будем вместе, может не в счастье, но хоть как-нибудь. Блядями, уродами, проститутками, неважно — главное вместе, но я, такая, ему на хуй не была нужна, он легко нашёл замену, не мутантку и с гладкой чистой кожей.

Эта новая, предельно откровенная и хладнокровная сторона Ванды шокировала. Гвен почувствовала себя виноватой за слова, только что вырвавшиеся из её рта.

— Так что не пытайся упрекать меня за то, что я дорожу друзьями, которые искренне желают мне лучшего и парнем, который не отвернулся от меня, когда я была уродиной. Не пойми меня неправильно. Встреча с Питером и дружба с вами, если вы, конечно, видите меня в таком качестве — лучшее, что случалось со мной за долгое время… а может и за всю мою сраную жизнь.

***

Оставив своих девушек в покое, я проверил готовность палаты для Мичам, а затем вернулся в лабораторию.

— Можем размещать, — сообщил я Коннорс, что всё ещё с озабоченным видом изучала снимки больной.

— Да, конечно… — рассеянно отозвалась она.

— Тебя что-то тревожит? — спрашиваю обеспокоенно.

— Ты ведь не хуже меня понимаешь, — наконец оторвавшись от результатов, сказала Карен, — даже если мы всё сделаем идеально, и её организм начнёт блокировать дальнейшее распространение раковых клеток…

— Она уже не восстановится, — закончил за женщиной я, — конечно, понимаю. Это можно было сказать, даже не глядя на снимки. Нам, в любом случае придётся стимулировать её организм при помощи нетрадиционных, так скажем, средств.

— Но это уже будет не чистый результат, — тут же возразила Коннорс.

— Чтобы доказать эффективность лекарства, не требуется полное восстановление, — возразил я, — формально, нам нужно только лишь зафиксировать остановку распространения клеток с повреждённой ДНК. Это уже является гарантией эффективности в менее запущенных случаях. Это будет значить, что наше лекарство даёт высокий шанс на излечение, если организм больного ещё способен на восстановление.

— Но как мы объясним её выживание? — не унималась Коннорс, — мы ведь не можем заявить, что использовали для её спасения сыворотку!

Да, это скользкий вопрос. Никто не должен знать, что в нашем распоряжении есть несколько рабочих вариаций сыворотки суперсолдата.

— Ну, мы можем заявить, что это никак не связано с нашим лекарством, — начал рассуждать я, — или, мы можем остановиться на том, что нам удалось остановить распространение рака, но дальнейшее не в наших силах, и шансы на выживание больной не очень велики. А сама Кэтрин временно изолируется у себя и не будет давать никаких заявлений. Спустя какое-то время, несколько месяцев или даже год, её выздоровление уже не будет вызывать таких вопросов.

— А те, что возникнут уже будет адресованы самой Мичам… — продолжила мою мысль Коннорс, — и все в выигрыше.

— Ну да, как-то так…

После мы обсудили детали предстоящего лечения и определили нового пациента в её палату.

Я же решил заняться добавлением изолирующего слоя на свой костюм. Поскольку столкновение с Мёрдок в образе Человека-Паука уже не кажется таким маловероятным, а позволять ей раскрыть меня нельзя ни в коем случае.

Вот только оказалось, что моя не такая уж и тайная комната уже оккупирована девушками.

Ох, кажется, я услышал нечто не предназначавшееся для моих ушей. Хотя теперь и я сам начал понимать Ванду чуть лучше. Раньше я как-то не задумывался о том, насколько сильное влияние оказал на её жизнь.

Но им действительно стоило выбрать другое место, для обсуждения подобных тем, если они не хотели, чтобы я об этом узнал. Это ведь моя вотчина, тут всё под моим контролем даже когда меня самого нет!

Сделав вид, что ничего не слышал, я всё же вошёл в комнату.

— О, — удивляюсь, — а что это у вас тут происходит?

— Да так, — тут же отмахнулась Эм-Джей.

— Женские разговоры, — поддержала её Ванда.

— Вот как… — протянул я, — а мы как раз закончили с осмотром Мичам. Ближайшее время, где-то неделю или около того, она будет жить в соседнем помещении.

— Да, мы видели палату.

— Кстати, Гвен, раз уж ты здесь, давай, я и твой костюм сразу доработаю…

Сокровище задёшево

С того дня, как была поймана Зимняя, прошла без малого неделя. За всё это время Рука не предприняла никаких действий в нашу сторону, а я сам ни разу не выходил на улицу в образе Человека-Паука. Вместо этого я каждый день, с утра и до позднего вечера, проводил в здании Паркер Индастриз в компании Карен и Кэтрин.

На первый взгляд, с тех пор Мичам стало только хуже — на пятые сутки нам пришлось подключить её к аппарату ИВЛ и увеличить дозу обезболивающих до такого уровня, что состояние женщины уже нельзя было назвать полноценным бодрствованием. Но если взглянуть глубже, становилось очевидно, что наш труд не прошёл впустую. Нам успешно удалось увеличить сопротивляемость организма больной распространению раковых клеток, посредством создания дополнительных копий гена супрессора.

Это можно сравнить с набором новых алгоритмов, с появлением которых организм Кэтрин учился противодействовать болезни. Другое дело, что как только это противодействие наберёт обороты, состояние больной не только не улучшится, но станет лишь хуже. И довольно стремительно. Борьба с раком потребует ресурсов. Ресурсов, которых у тела, после многолетней войны на истощение, уже нет.

В обычных условиях это может означать лишь неизбежную смерть пациента, несмотря на формальный успех его врачей.

Представляю, какие заголовки сделали бы из этой новости Джона и ей подобные: “Эскулапы Паркер Индастриз успешно убили своего первого пациента, кто следующий ляжет под нож?”

По предварительным расчётам мы можем потянуть ещё неделю или около того, прежде чем ситуация станет критической. Этого времени как раз должно хватить, чтобы зафиксировать успех лекарства и сделать все необходимые заявления. После этого придётся усилить иммунную систему Кэтрин сывороткой.

На седьмой день мы с Коннорс наконец смогли позволить себе разделить время присмотра за больной, тем самым организовав друг для друга попеременные выходные.

Следует отметить, что за эту неделю, пока мы с Коннорс были заняты, мир тоже не стоял на месте. Появление нового супергероя, да ещё и мужчины, уже отметившегося сразу в двух самых громких происшествиях последних лет, не могло остаться незамеченным.

СМИ с удовольствием обсасывали эту новость и выдвигали различные гипотезы о том, как именно Человек-Паук связан с Щитом, Гидрой, Питером Паркером и, конечно же, Женщиной-Пауком. Не заметить схожесть этих двух героев мог бы только слепой. А уж что творилось в интернетах…

Со своей стороны, я, на теперь уже официальной странице компании, подкинул пару постов с фото нового героя — совсем как в старые добрые — и даже парочку совместных с Гвен и Бобби в их супергеройском амплуа. И пусть эти посты не содержали никакой конкретной информации, но подтверждали наличие какой-то связи между Паркер Индастриз и всеми нами.

— Слушай, тебе не кажется, что это слишком глупо… нелепо, — заявила мне Гвен после второго такого фото, — зачем тебе всё это?

Естественно, я делал это не из праздного тщеславия, как могли бы подумать девушки, а с вполне определённой целью. Это для местных, едва ступивших в эту эру людей, социальные сети представляют собой новую неосвоенную территорию, но я знаю какой силой они обладают.

— За соцсетями будущее, — с уверенностью ответил я, чем заработал скептический взгляд не только от Стейси, но и от остальных девушек, — я не буду ничего вам доказывать. Совсем скоро вы сами всё увидите и будете благодарны за мою предусмотрительность.

Оставив девушек думать над моими словами, я покинул здание — была очередь Коннорс присматривать за больной — оседлал свой уже давно прохлаждающийся без дела трофейный байк, благо Романофф была так любезна оставить в бардачке свежие документы на него, и отправился решать некоторые накопившиеся за это время вопросы.

Такие как оплату счетов за свой пустующий дом, посещение полицейского участка, администрации школы и других учреждений, что должны были зафиксировать моё возвращение к нормальной жизни. Также я выделил время на то, чтобы навестить тётю Мэй… хотя она и не стала для меня по-настоящему родным человеком в этой вселенной. Воспользовавшись помощью Мёрдок, я в кратчайшие сроки получил статус эмансипированного несовершеннолетнего — ей для этого потребовалось сделать лишь один звонок — тем самым сняв с Мэй ответственность за мою жизнь.

Разговор с тётей выдался не самым приятным и лёгким: она чувствовала свою вину за выпавшие на мою долю несчастья, а я не мог её толком успокоить, не раскрывая опасной информации. К тому же, я всё отчётливее чувствовал, что мы слишком далёкие друг от друга люди.

А ведь если местная тётя Мэй является сестрой моего отца, то получается, что это и не тётя Мэй вовсе… а альтернативная версия дяди Бена. А кем тогда будет местный Бен? Нет… лучше я оставлю это как есть и даже думать об этом не буду.

От грозивших затянуться прощаний меня спас звонок Ванды. Едва сдерживая смех, она спросила, как скоро я вернусь в компанию.

— Да я уже почти со всем закончил, скоро поеду обратно, — тут же ответил я, — что-то случилось?

— Это надо увидеть своими глазами, приезжай скорее!

— Эм, хорошо…

— Эй, убери свои щупальца! — голос Уилсон начал удаляться, — а ну отдай телефон, Клякса, а не то ещё раз огре…

Она отключилась. Да что там у них творится?

Заинтригованный, я спешно покинул родственников, сославшись на дела на работе, и поехал обратно. По возвращении меня ждала весьма колоритная сцена.

Гвен полулежала, откинувшись на спинку восстановленного после той ночи дивана в комнате Ванды, придерживая на лице пакет с замороженным мясом. Рядом с ней сидела с виду невредимая, но крайне раздражённая Бобби и с хмурым выражением на лице накручивала на палец брелок с ключами. Ванда же, чрезвычайно довольная и весёлая, взирала на них, сидя в своём кресле.

Приподняв пакет, Стейси кинула на меня быстрый взгляд, после чего опустила своё лекарство обратно. Вся левая половина её лица представляла из себя сплошной синяк.

— Воу, — воскликнул я, — что у вас тут… вы что подрались друг с другом?

— Ха-ха, — прыснула Уилсон, — если бы. Наши супергероини нашли рыбку покрупнее, чем я.

— Да? — изобразил изумление я, — и какой же куш может быть солиднее, чем болтливая наёмница?

— Они нашли Джесси Джонса, — выложила ответ она.

Я перевёл взгляд на девушек. Гвен так и не отрывала от лица пакет, Бобби отвернулась, не захотела встречаться со мной глазами.

— Это он вас так? — не поверил своим ушам я.

*** Часом ранее. Гвен и Бобби***

Они наткнулись на него совершенно случайно, когда решили заскочить в забегаловку перед тем как отправляться по домам, после дневного патрулирования улиц.

— Эй, посмотри, — Бобби ткнула локтем подругу, — это разве не тот парнишка с видео?

— Хм… где? — не прожевав гамбургер, отозвалась Гвен.

— Вон, — Бобби махнула рукой в сторону выхода, — в той дыре напротив! Видишь, у стойки в углу? В чёрной куртке.

Стейси честно попыталась рассмотреть хоть что-то, но через две стеклянные витрины, улицу между ними, да ещё и при невыгодном освещении, даже её улучшенное зрение было бессильно. Впрочем, она давно поняла, что возможности симбионта по адаптации к условиям окружения абсолютно аномальны.

— Уверена? — тем не менее, не стала признавать своё полное бессилие девушка.

— Пошли подойдём, — даже не дав подруге закончить свой ужин, Бобби потянула её на улицу. Бросив полный чувства невосполнимой утраты взгляд на картошку фри, Гвен вынуждена была ограничиться остатками бургера и колой.

Они быстро пробежались под промозглым вечерним дождём и ввалились в бар. Вопреки первоначальному заявлению Бобби, заведение оказалось вполне даже приличным. Чистые ровные столики, блестящие свежим лаком стойки, аккуратные ряды дорогого алкоголя и весьма представительная барменша — темнокожая женщина шести с мелочью футов ростом — создавали приятное впечатление об этом месте. Даже невыветривающийся сигаретный запах, казался каким-то более благородным в подобной обстановке. Помимо их вероятной цели и бармена, в помещении больше никого не было.

Бобби сразу же решительно направилась к столику с намерением продолжить их отдых, но уже с более крепкими напитками. Гвен со своим выносом из фастфуда, чувствуя себя крайне неуместно под ироничным взглядом барменши, пристроилась рядом с подругой. По крайней мере, никто не стал делать ей замечаний за вход со своей едой.

Они заказали выпивку и посидели какое-то время, ненавязчиво наблюдая за целью.

Юноша был высок, черноволос и хорошо сложен. Он носил простую по местным меркам мужского стиля одежду — обычные синие джинсы и черная кожанка — и абсолютно точно пренебрегал любой косметикой, напоминая в этом плане Питера. Но на этом сходства заканчивались. Самым примечательным в Джонсе было его лицо, точнее, выражение, которое с него не сходило. То было маска отчуждённости и настороженности — стена, что надёжно отделяла внутренний мир её носителя от внешнего мира. Гвен ещё ни разу не встречала вживую другого мужчину, что был бы столь же подспудно подавлен и агрессивен. Подобный типаж ей доводилось видеть только в кино.

И всё же опознать его было несложно. Именно он был сопровождающим Пурпурной, эм… Леди на том видео. Вот только самой злодейки нигде не было видно.

Когда у парня кончилось пойло, Бобби решила действовать.

— Повтори, — бросила она бармену, — мне и тому джентльмену.

Во взгляде чернокожей женщины, брошенном на Барбару можно было уловить что-то среднее между сочувствием, снисхождением и жалостью, но больше всего там было усталости. От таких, как она.

Тем не менее, юноша, глянув на Бобби своими полупьяными рыбьими глазами, принял её предложение, и женщине за стойкой ничего не оставалось, кроме как выполнить свою работу.

Подождав для приличия ещё пол минуты, Бобби оставила Гвен одну и направилась налаживать мосты. Чувствовавшая себя не в своей тарелке, Стейси могла только молча наблюдать за развитием событий. А оно оказалось куда стремительнее, чем стоило бы ожидать.

То, что изначально должно было стать просто разговором, хотя и выглядело как типичный подкат, внезапно и впрямь стало последним. Причём, что удивительно, с подачи самого парня.

После второго совместного приёма выпивки и пары дежурных фраз, что без заминки слетели с языка Бобби, Джесси, так он представился, окинул последнюю оценивающим взглядом.

— Ты потрахаться хочешь? — вдруг предложил он.

— Что? — опешила девушка.

— Потрахаться, говорю, хочешь? — видя, что Бобби всё ещё в ступоре, он решил внести больше ясности, — сексом заняться, поебаться, перепихнуться, понимаешь меня?

— Я поняла, — наконец опомнилась от шока девушка, — ты меня неправильно понял, я просто хотела поговорить.

— Хм, — разочарованно хмыкнул Джесси, — нет у меня настроения для разговоров.

Он отвернулся и потерял к недавней собеседнице всякий интерес, сосредоточившись на поисках истины на дне своего стакана.

— Послушай… — Бобби попыталась подсесть чуть ближе, надеясь вновь завладеть вниманием парня.

— Проваливай, — перебил её он.

— Я действительно… — она машинально подняла руку, чтобы коснуться его плеча.

— Прикоснёшься ко мне, и я сломаю тебе руку. — Пригрозил Джонс.

Бобби оставалось только сдаться и беспомощно переводить взгляд с недавнего собутыльника на Стейси и обратно. Что она сделала не так?

— Эй, — решила вдруг вмешаться барменша, — не видишь, джентльмен не хочет с тобой разговаривать?

— А тебе-то что!? — у Барбары начали сдавать нервы от этих несправедливых нападок.

Чернокожая женщина в ответ наклонилась вперед, нависнув над Бобби всей своей массивной фигурой.

— А то, что я вышвырну вас обеих, если вы сейчас же не отстанете от него, — абсолютно спокойным тоном, так что не оставалось никаких сомнений, что она способна это сделать, пообещала она.

— Ну попробуй! — в голосе Бобби уже звучали рычащие нотки.

Чутьё вдруг забило тревогу, и Гвен поняла, что ей необходимо срочно вмешаться, вот только, как именно?

Она вскочила со своего места и рванулась вперёд, но тем самым только внесла последний штрих в картину нарастающего скандала…

***

— В общем как-то так… — закончила их общий рассказ Гвен.

— Нет, ты так и не объяснила, — в который уже раз встряла Ванда, — как так получилось, что вас уделал мальчишка!?

— Он был не один! — огрызнулась Бобби, — эта верзила, барменша, помогала ему.

— И вы, две супергероини, — выделив это слово насмешливой интонацией, уточнила Уилсон, — продули какой-то барменше и пьяному мальчишке?

— Мы не хотели раскрываться, — снова напомнила ей Гвен.

— Ванда, уймись! — осадил я уже готовую пойти на десятый круг насмешек женщину, — а теперь серьёзно. Что случилось дальше?

— Что, что… — буркнула Гвен, — они кинулись в драку. Мы защищались.

— Этот Джонс неплох, — отозвалась Бобби, — я не смогла подавить его без покрова…

— А барменша — вообще какой-то танк. — Добавила Гвен. — Моё чутьё реагировало на неё сильнее, чем на вооружённых преступников. Я попыталась её скрутить… ну типа приёмом… но не смогла. А потом она ударила меня в лицо, и вот.

— И вы решили отступить? — уточнил я, — и всё?

— Ну… — Гвен явно не хотела рассказывать подробностей.

— Они всё равно потом узнают, — с обречённостью выдохнула Бобби.

— Нас выкинули в окно… — после небольшой паузы призналась, наконец, Стейси.

— П-ха-ха-ха, — не выдержала Уилсон и закатилась в истерике.

— Заткнись! — взорвалась Стейси и запустила в наёмницу уже подтаявшим мясом, — задолбала уже!

Бросок оказался чрезвычайно точным, да и силы раздражённая Девочка-Паучок не пожалела. Уилсон упала вместе с креслом, но не перестала при этом истерически смеяться.

Тут я тоже не выдержал, улыбнулся и сразу же поймал на себе обиженный взгляд своей девушки.

— Прости, прости, — развёл руками я, — но это действительно смешно.

— Им смешно… а мне послезавтра выступать, как я выйду на сцену с этим?

Я подсел к Гвен и попытался обнять, нахохлившуюся, словно воробей, девушку, но та отвернулась, дёрнув плечиком и спрятав от меня побитое лицо.

— Не переживай, — я погладил её по волосам, — уже утром от синяка не останется и следа.

— Правда? — с сомнением переспросила Гвен.

— Конечно, зачем бы мне врать? — уверил её я, — к тому же, не забывайте, Джонс не просто так попал в поле зрения Пурпурной. Он обладает кое-какой силой…

— Кстати, насчёт Джонса, — поднялась с пола отсмеявшаяся Уилсон, — что будем с ним делать?

— В каком смысле? — насторожился я.

— Так они ж сюда его притащили, — поведала Уилсон.

Я перевёл изумлённый взгляд на Гвен, всё ещё находящуюся в моих объятьях.

— Ну, я разозлилась, — начала пояснять она, — и вырубила его шоковой паутиной… их обоих, но барменшу мы оставили там.

— Боже… — схватился за голову я, прикидывая возможные последствия, — с этого надо было начинать!

— С ними всё в порядке, они просто в отключке, — тут же заверила Стейси.

— А свидетели? Барменша же сразу подаст заявление в полицию, как очнётся! Она ведь могла опознать тебя по паутине.

— В баре были только мы четверо, — по порядку начала отвечать девушка, — кроме неё самой никто нас не видел, камер не было, да и темно в баре было. Как дочь капитана полиции могу сказать, что такие дела раскрываются только по тупости самих преступников. А паутину в суматохе не отличить от обычного дистанционного шокера.

— Ладно, — успокоился я, — показывайте, где Джонс. Раз уж он здесь, придётся нам его как-то разговорить.

Сломанное

“Им, по крайней мере, хватило предусмотрительности сделать это тайно, — отметил я, не обнаружив записей с похищением Джонса в системе безопасности компании, — наверное попросили Ванду заранее отключить камеры и расчистить им путь. Всё-таки у Бобби есть некоторый опыт в этом деле…”

И всё же в местных реалиях ситуация остаётся весьма опасной. Если Джонс решит дать показания и сумеет при этом опознать обеих девушек… СМИ, как это часто бывает, не станут разбираться, кто был действительным виновником случившегося, ведь из этого можно сделать кричащий заголовок: “Две женщины, одна из которых дочь действующей капитана полиции, а другая бывшая уголовница ночью избили и похитили одинокого парня”. И плевать, что он сам полез в драку, а Гвен пострадала не меньше чем Джесси.

Что же касается моего мнения: да, Джонсу досталось, но особого сочувствия он от меня не дождётся. Во-первых, я склонен верить девушкам. А во-вторых, он парень довольно прочный, переживёт. Гвен пришлось приложить его втрое большей мощностью, чем барменшу, чтобы добиться успеха. А ведь та была раза в два массивнее, чем он.

Нужно как-то прикрыть тылы.

— Так вы говорите, в баре было темно? — уточнил я у девушек, — насколько хорошо он мог вас рассмотреть и запомнить?

Гвен и Бобби переглянулись.

— Ну-у, — с сомнением протянула Стейси, — было действительно не очень светло.

— А он к тому времени уже успел налакаться, — у меня в голове начал вырисовываться план действий, — вот что мы сделаем…

Подготовив и проинструктировав девушек, я без особых церемоний растолкал упакованного в паутину парня, хотя и не зверствовал излишне — дал ему водички попить — всё-таки похмелье и последствия удара шокером, даже для толстокожего типа как он, должны быть весьма неприятны.

— Срань господня, — прохрипел он, напившись воды, — как же хуёво…

Затем его взгляд остановился на мне, точнее на маске Человека-Паука, так как я был в костюме. Брови Джонса в изумлении взлетели вверх.

— Сам виноват, — буркнула недовольно Гвен. Она стояла чуть в отдалении, прислонившись к стене, и зло посматривала в сторону Джонса.

Джесси бросил на девушку взгляд и тут же скривился в злорадной усмешке, увидев результаты их потасовки на её лице. В этот момент мне самому захотелось приукрасить его физиономию аналогичным аксессуаром, но я сдержался.

Сейчас не время обострять конфликт, да и не он её ударил.

— Лезешь в драку — будь готов получить по зубам, — вторила Гвен Барбара, привлекая к себе внимание нашего пленника.

А вот отсутствие следов драки на её лице явно вызывало у Джонса разочарование.

— Не могу не согласится с леди, — решил вернуть фокус разговора к себе я.

Джесси не стал отвечать, только окинул меня презрительным взглядом.

— Или тебе так в голову суперсилы ударили, — я начал понемногу давить, — что ты на простых прохожих срываешься? А Джонс?

Он дёрнулся, словно от пощёчины.

— Твоё какое дело? — Парень напрягся, пробуя паутину на прочность. Естественно, безрезультатно, — кто ты такой вообще? Откуда знаешь меня?

— Можешь звать меня Человек-Паук, — сообщил ему я, — ты мог слышать обо мне из новостей, я помогаю Щиту в некоторых делах. И ты абсолютно прав, мне до тебя никакого дела нет — мелковат ещё. Можешь и дальше нажираться в барах и прожигать свою жизнь.

— Тогда почему я здесь и связан? — спокойно проглотив мой уничижительный комментарий, спросил он.

Я не удержался и взглядом переадресовал этот вопрос Гвен. Действительно, на кой хер надо было тащить его в здание Паркер Индастриз? Но та с ответом не нашлась и вообще вид имела столь несчастный, что я разом утратил всякое желание давить на неё по этому поводу.

— Они просто хотели с тобой поговорить, — пояснил я, — нам нужна была кое-какая информация, а ты полез в драку.

— И о чём же нам говорить? — продолжал тянуть информацию он.

Вообще, он довольно неплохо справляется для человека, оказавшегося в подобной ситуации. С трезвой головой выуживает из похитителей информацию, не позволяя страху или озлобленности затмевать разум. После времени, проведённого под контролем Пурпурной, в полной беспомощности, он явно выработал определённый уровень психологической устойчивости.

— О той женщине, — глупо прозвучало, но я не знал ни имени, ни фамилии местного аналога Пурпурного Человека.

— Так вы охотитесь за ней… — протянул он, складывая в голове кусочки полученной информации.

— Для начала, просто поговорим, — предложил я, — как тебе?

— Я бы пожал тебе ладонь, да руки связаны, — решил съехидничать Джонс.

— Ну вот и отлично, — я тут же опрыскал паутину растворителем, который всегда находится в моём поясе, и протянул ему ладонь.

Цепная реакция быстро поразила весь кокон, и Джесси, внезапно для себя самого, оказался свободен. Он огляделся, мазнув взглядом по Гвен, Бобби и мне, помедлил пару секунд, а затем всё же ответил на рукопожатие.

С, как он думал, Щитом в моём лице Джонс сотрудничать всё-таки согласился и, пусть и не без восторга, начал рассказывать свою историю. А рассказать ему было что. Его версия оказалась несколько отлична от той, что была известна мне по новостным заголовкам и обрывкам разговоров непосредственных участников аналогичных событий в моём мире.

Начать стоит с того, что Джонс почти полгода был с Пурпурной по своей воле. Что само по себе может шокировать. Каково это жить с человеком, который в любой момент, даже сам того не желая, может подчинить тебя своей воле? При том, что этот человек — не совестливая девица, воспитанная на историях о равенстве и ответственности, вроде Джин Грей, а самый что ни на есть настоящий психопат. Хотя Джесси в то время ещё не знал о психологических проблемах своей зазнобы.

В общем, он был осведомлён о способностях Пурпурной, но не особо беспокоился по этому поводу, а та, за исключением случайных казусов и оговорок, не применяла их по отношению к Джонсу и в целом не злоупотребляла своей властью. Со слов Джонса, они беззастенчиво пользовались возможностью получать всё что угодно без малейших усилий и жили в своё удовольствие за чужой счёт, но никого при этом не убивали. Что уже идёт в разрез со всем, что я знал об этой парочке из прошлого.

Но около года назад всё изменилось. Килгрейв, такое прозвище вскоре после тех событий она себе взяла, нашла своих родителей. И к ним у неё, как оказалось, были старые счёты.

— Я… — Джонс запнулся, собираясь с духом перед тем как перейти к сложной части своего повествования, — поначалу я решил ей помочь. Надеялся, что она сможет отпустить своё прошлое. Но я даже не представлял, как сильно она ненавидит родителей. Она начала их пытать. Я, конечно, попытался её остановить, и тогда… она приказала мне убить её отца.

Он замолчал, заново переживая вероятно один из самых тяжёлых моментов в своей жизни — первое убийство.

— Мать она тоже убила. Приказала ей бить себя ножницами за каждый год, что её не было рядом. Это было ужасно. Она наносила себе удар за ударом, умирала, но не могла остановиться. Год — удар; два — удар; три — удар… кровь была везде, она уже не могла ни стоять, ни говорить, но продолжала увечить себя и считать, захлёбываясь своей кровью: десять — удар; одиннадцать — удар… она досчитала до пятнадцати. — Он вновь остановился, перевёл дыхание, отгоняя призраков прошлого и только потом продолжил. — Тогда-то я понял, что всё это время она просто притворялась… что это была всего лишь игра… — он остановился на полуслове, криво усмехнулся и помотал головой, — нет, я и раньше это понимал, просто предпочитал не обращать внимание.

Никто не перебивал Джонса во время рассказа и не отвлекал, пока он молчал. Я, конечно, не клинический психолог, но понять, что парню нужно выговориться было несложно. Спустя какое-то время он продолжил свой рассказ:

— А потом она решила, что можно продолжать жить дальше, как ни в чём не бывало. Она давала мне всё, что я захочу, кроме свободы. С тех пор, она каждые двадцать четыре часа обновляла свой контроль. Так продолжалось ещё полтора месяца. Однажды… она не заметила, что контроль спал, или хотела меня проверить. Не знаю. Мы стояли на крыше, и я… я ударил её. В живот. И сбежал.

Джонс взял очередную паузу, чтобы промочить горло и собраться с мыслями.

— Я всё время боялся, что она снова меня найдёт. Но время шло, а она всё не появлялась. Я начал думать, что мог случайно убить её, — Джонс криво усмехнулся, — лучше бы так и было. Полгода назад она вернулась. И она была совсем другой… вот тогда-то и начался настоящий кошмар.

Он посмотрел мне в глаза, словно выбирая, что рассказывать, а что нет.

— Она издевалась надо мной, — всё же решился он, — заставляла прислуживать ей. Приводила других мужчин. Заставляла меня смотреть, как они трахаются и не только… каждый раз она находила способ унизить меня ещё сильнее, чем прежде! — перечислял он, со всё усиливающимся напором, словно бы хвастаясь выпавшими на свою долю страданиями.

— Разве это равноценная месть за один удар? — спросил он после небольшой паузы.

Но никто не спешил отвечать. А что мы могли ему ответить?

“Ох, блядь! — меня вдруг осенило, кусочки мозаики начали складываться воедино, вот теперь-то я мог кое-что ему сказать, — если б ты только знал за что она тебе мстила…”

Когда казалось, что он уже вот-вот расплачется, Джонс всё-таки взял себя в руки.

— После этого она убивала их… или, если у неё было хорошее настроение, приказывала мне самому избавляться от них, — на его лице появилась жуткая улыбка.

— Где она сейчас, ты знаешь? — поспешно спросил я, прежде чем Джонс пустится в описание своих убийств.

— Мы были в частном доме. Он принадлежал пожилой китайской семье. После одного случая в нигерском районе у Килгрейв было хорошее настроение. Мы были только вдвоём. Как раньше. Под утро объявились люди из управляющей компании и сообщили, что в районе утечка газа. Она приказала им убираться, но потом мы увидели, что соседние дома тоже эвакуируются. Приказать отравлению или взрыву отвалить, как тем людям, она не могла, поэтому мы решили, что пора сваливать. Я сделал буквально пару шагов за дверь и почувствовал, как что-то кольнуло меня в шею. Она явно знала кто это. Я никогда раньше не видел её такой испуганной. Она приказала мне бежать. И я побежал, бросил её там. Через пять минут вырубился, а очнулся уже в своей старой квартире. Вот и вся история.

Значит Щ.И.Т. всё-таки повязал её. И если случай в нигерском районе — это та стычка в “Гарлемском Раю”, то всё как раз совпадает по времени. Да и сам захват: дистанционно отработать цель усыпляющими дротиками, вполне в духе оперативников агентства. Вот только Пурпурная вряд ли поняла, что принимает её именно Щ.И.Т. А учитывая нашу находку в России, она скорее всего решила, что на неё снова вышла Гидра.

Я не решился рассказать ему о своих догадках, хотя и был уверен почти на сто процентов в их правильности. Новость о том, что он сам убил своего ребёнка может оказаться последней каплей, после которой и без того надломленная психика Джонса не восстановится. Особенно учитывая, что недоношенный младенец даже не удостоился чести быть похороненным, вместо этого став “объектом” в руках Лукиной. А ведь ещё неизвестно, что конкретно случилось после того удара и каким образом Пурпурная и её дитя попали в лапы Гидре.

Возможно после, когда ситуация прояснится… если парень захочет узнать подробности, и тогда я ему всё расскажу.

Мы заказали Джонсу такси до адреса, который он нам надиктовал, от провожатых парень отказался и вышел на улицу в гордом одиночестве, дожидаться прибытия своего кэба.

— Жесть, — поделилась своим мнением Гвен, когда мы вернулись в лабораторию, — теперь понятно почему он такой.

С превеликой осторожностью, стараясь не тревожить свежие синяки, она начала снимать наномаску, что всё это время была на её лице.

Кажется, Джонс не заметил подвоха, ведь маска не меняла внешность девушки кардинально, но лишь смещала акценты и немного старила. Не факт, что он не узнает Стейси при личной встрече, но вот составить фоторобот не сможет точно.

— Да уж, — согласилась Бобби, по её лицу тоже пробежала рябь.

Пусть симбионт не способен полноценно изменить лицо носительницы, но добавить несколько отвлекающих внимание деталей, ему под силу.

— Может нам стоит как-то ему помочь… — растерянно протянула Гвен.

— По-твоему он похож на человека, который готов принять чью-либо помощь? — возразила ей Ванда. Она не присутствовала во время допроса сама, но видела всё через камеры.

— Не особо, — сконфуженно согласилась девушка.

— И что дальше? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросила Бобби.

— А что? — тут же подхватила Уилсон, — Пурпурная, очевидно, попалась Щиту, как вам и говорили кстати, и сейчас гниёт в какой-нибудь суперсекретной тюрьме. Смысла дёргаться нет и не было.

— Вполне вероятно, — поддержал наёмницу я, — эта проблема уже разрешилась без нашего участия.

На самом деле, я не был до конца уверен, что эта история действительно закончится так просто, но у меня в любом случае нет возможности прямо сейчас влезть ещё и в это дело.

Гораздо более важная проблема, не только для меня, но и для всей компании — угроза Руки. За прошедшее время я несколько раз пытался сам, не дожидаясь обещанных подачек от Мёрдок, добыть информацию о текущем состоянии этой организации. Самостоятельные попытки найти данные в базах Щ.И.Т. опять не принесли результата. Нет, записи там имелись: старые дела, в которых была замечена Рука, имена и факты из биографии некоторых уже умерших представителей организации, отчёты аналитиков и много другой устаревшей информации. Ничего, что могло бы пригодиться мне прямо сейчас. Хотя я всё ещё не исключал возможность того, что меня просто фильтруют… но это маловероятно. В общем, я решил не звонить Филу, а вместо этого навестить одно место, способное пролить свет на факты, лично.

Мёрдок упоминала о том, что Рука вытесняет с рынка сбыта наркотиков всех конкурентов. И делает это крайне агрессивными методами, буквально уничтожая и подавляя всех, кто встаёт на пути. Причина этому, очевидно, заключение Фиск. Руководители Руки увидели в этом возможность усилить своё влияние.

Самыми крупными игроками в Нью-Йорке, долгое время державшимися в состоянии шаткого мира, являлись четыре группировки:

— Мексиканский картель, самая слабая группа, промышлявшая преимущественно амфетаминами. Полностью уничтоженные стараниями Бобби и Женщины-Паука, да ещё и утянувшие за собой Вилму Фиск.

— Группировка самой КвинПин, за счёт связей и адвокатских навыков, Мег с минимальными потерями выдержавшая сначала напор полиции, а затем и агрессию Руки.

— Собственно Рука, о которой известно так мало полезной информации.

— И последние. Русская мафия под руководством двух братьев уголовников. Насколько мне известно, русские осуществляли посредничество и сбыт китайского героина, поставляемого Рукой. Именно по ним пришёлся основной удар Руки, и именно там я надеюсь получить нужную мне информацию.

— Эй, Человек-Паук, — вырвал меня из размышлений окрик Ванды, — так и просидишь всю ночь в костюме?

— Да есть тут одно дельце… — протянул я, — приглядите за Мичам пока меня нет?

— А может мы лучше с тобой? — тут же выдвинула встречное предложение Уилсон.

Хм, взять Ванду на встречу с наркоторговцами? Это наверняка закончится резнёй…

— Это касается Руки, меня тревожит, что они до сих пор не сделали своего шага. Если они действительно намерены предотвратить появление нашего лекарства, то им нужно сначала убить меня и Карен, а затем уничтожить результаты наших исследований.

— Ты так спокойно об этом говоришь… — оторопело заметила Бобби.

— Пришлось понять, как мыслят такие люди… — пояснил я, прежде чем продолжить свою мысль, — система безопасности компании усилена на максимум. Внутри нас не достать, а здание Карен покидает только под маскировкой. К открытому нападению мы также готовы, и Рука это понимает… именно поэтому сегодня я весь день мотался по городу без сопровождения, надеялся выманить их на себя, но они так ничего и не сделали.

— Ты! — тут же вскинулась Стейси, — изображал из себя мишень целый день и говоришь об этом только сейчас?!

— Вы бы попытались меня отговорить, — пожал плечами я, — а потом наверняка устроили бы тайное сопровождение, отпугнув Руку.

— Но это не значит, что ты можешь подставлять себя под удар. Тебе что, мало было прошлого раза?! Даже нескольких…

— Теперь всё по-другому, — не отступал я, — я…

— Эй, — встряла вдруг Ванда, — хватит. Ты, — она указала пальцем на меня, — сам ведь понимаешь, что так рисковать глупо, а ты, — перст указующий сместился на Гвен, — не забывай, что у него и опыта и умений поболее твоего.

Как-то ситуация слишком накалилась.

— Пожалуй, ты права, — согласился с Уилсон я, — простите, я… я просто привык полагаться больше на себя.

— Хм, — фыркнула Стейси, всё ещё недовольная, — так что ты там задумал?

— Я хочу навестить русскую мафию. После того как вы закрыли мексиканцев, а люди Фиск спрятались под юбкой у Мёрдок, именно им пришлось принять на себя основной удар Руки.

— Точно, — подхватила Ванда, — Мэгги ведь говорила про то, что Рука захватывает рынок. Ты хочешь использовать их в этой войне?

— Хм… — я обдумал её предложение, — даже если бы они согласились… нет, связываться с подобными отбросами себе дороже, да и не стоит того. Я просто надеюсь, что они знают что-то о базах или, может, лидерах Руки. Мэтт, конечно, обещала поделиться наводкой, но слепо верить ей нельзя.

— Мы с тобой! — категорично отрезала Стейси, уже натягивая на голову свою маску. Что явно доставляло ей кучу дискомфорта из-за свежих ушибов.

— Чем вы слушали?! — возразил я, — нельзя оставлять Мичам без присмотра, и кроме нас с Карен, только ты, Гвен, понимаешь, что нужно делать в экстренной ситуации. К тому же, ты ранена.

Но уже скинувшая верхнюю одежду Девочка-Паук отступать не желала. Скрестив руки на груди, она махнула головой в сторону Бобби:

— Симбионт справится не хуже, просто оставь им тот препарат, что подготовил на экстренный случай. А у Ванды есть её телепортатор, она сможет вытащить Мичам в случае нападения.

Я перевёл беспомощный взгляд на девушек, но они не спешили возражать внезапно раскомандовавшейся Стейси.

А Гвен и не думала сдавать позиции просто так, наоборот, она продолжила озвучивать аргументы в свою пользу:

— К тому же, я знаю, где находятся базы русских. И у меня на быстром наборе капитан полиции. Помнишь, как быстро мы закрыли мексиканцев? — “Вот только вы не знаете, что вам помогала Дейзи”, — подумал про себя я.

Но нельзя отрицать того, что Джейн Стейси, узнав, что её дочка Женщина-Паук, действительно может оказать существенную помощь в доведении подобных дел до суда.

— Ладно, ладно, сдаюсь…

***

Небольшой интерактив для тех, кому интересна судьба Логана и Х-23:

https://vk.com/club133114870?w=wall-133114870_43%2Fall

Bulletproof

И вот мы с Гвен, оставив Ванду и Бобби приглядывать за больной и безопасностью компании, совершаем первую совместную вылазку как… эм, Люди-Пауки. Да, пора начинать привыкать к тому, что нас теперь двое таких.

Несмотря на всю её показную браваду, я чувствовал, что Стейси чем-то подавлена, но навязываться с вопросами пока не спешил. Дозреет и сама расскажет, что её тревожит.

Должен заметить, что Гвен и впрямь сильно облегчила поставленную перед нами задачу. Во-первых, тем, что указала точное месторасположение убежища главарей русской мафии (главари эти, кстати говоря, оказались не братьями, как я помнил из своего прошлого, а сёстрами, что в общем-то ожидаемо и сути не меняет). Во-вторых, тем, что связалась со своей матерью и предупредила о предстоящей возможности отправить русских гангстеров за решётку, строить добрососедство с их мексиканскими коллегами.

Насколько мне известно, это будет первый для этого мира случай открытого взаимодействия супергероев с полицией. Теперь, когда я об этом подумал, то, что должно было быть обычной вылазкой в надежде раздобыть немного информации, внезапно обрело потенциал стать важным историческим прецедентом. Если мы сделаем всё как должно, то сможем не только упечь на нары нескольких опасных преступников, но и заработать столь важные для нас в эту эпоху становления супергероев престиж и репутацию. Главное сейчас — не облажаться. Не стоит и говорить, что “первый блин комом” в подобном деле будет иметь слишком высокую цену.

— Вон тот притон, — Гвен указала пальцем на неприметный то ли клуб, то ли бар, — Ранскаховы управляют своим бизнесом отсюда.

Едва мы начали планировать действия, как двустворчатые двери здания распахнулись, и наружу спешно высыпала шестёрка встревоженных женщин.

— Быстрее, быстрее, — подгоняла сонных товарок прижимистая женщина с сиплым грудным голосом. Говорила она, естественно, на русском.

— Может подождём, когда вернётся Влада… — окликнула кричащую другая, за что тут же получила хлёсткий подзатыльник тяжёлой командирской рукой.

— Дура! Нам нужны эти пушки, мы не можем ждать! Садись за руль! — яростно отчитала подчинённую главная из русских.

Они споро погрузились в пару грязно-серых мерседесов и тронулись в путь.

— Похоже мы вовремя, — заметила Гвен, — знать бы ещё о чём они говорят…

— Я разобрал только: “быстрее” и “оружие”, — поделился наблюдениями я, — за ними!

В такое время улицы были уже почти полностью свободны от машин, поэтому мы не имели права засиживаться и давать русским слишком большую фору.

— Мы могли бы попасть внутрь, пока они ослабили бдительность, — заметила Стейси, — к тому же полиция ожидает, что мы будем действовать именно здесь. Можно разделиться…

— Если успеем, вернёмся, — отмахнулся я, — должны успеть. И количество шестёрок в здании вообще не проблема. А вот это — шанс, который не стоит упускать.

Девушка не стала спорить и, как и советовала ей недавно Дэдпул, доверилась моему опыту в подобных вопросах. А он, этот самый опыт, подсказывал, что мы наткнулись на нечто стоящее.

Машины наркомафии привели нас в портовые склады — второе по популярности место для проведения незаконных криминальных сделок, после действующих или заброшенных строек. В подобных местах легче всего избавиться от трупов, и, что иронично, они также предоставляют нам с Гвен огромное преимущество перед обычными гангстерами. Выкуривать из здания с хорошо простреливаемыми входами вооружённую банду, даже обычных людей, куда хлопотнее, нежели отлавливать ту же банду среди перекрывающих им обзор контейнеров и строительных лесов. Впрочем, всё ещё не слишком сложно.

Аккуратно приземлившись на верхний ярус открытых складов, мы проследовали за русскими до заколоченного досками трёхэтажного склада. У ворот, возле кучи металлолома, в которой с некоторым трудом можно ещё было угадать остатки лодочного мотора, был припаркован темно зелёный фольксваген-фургон. Несколько дёрганных чернокожих девиц с натянутыми на лица по типу масок банданами ошивались около него.

Мерседесы русских остановились буквально в шаге от вышедшей вперед предводительницы встречающих, выхватив светом своих фар её нескладную долговязую фигуру. Встречающие в целом выглядели слишком нервозными и молодыми для подобных времени и места. Они только-только приблизились к границе, что отделяет девушку-подростка от женщины.

— Ничем хорошим это не кончится, — шепнул я Стейси, — русские наверняка попытаются надавить, увидев слабость. Приготовься действовать.

— За этим я здесь, — отозвалась Гвен, голос её слегка подрагивал от волнения.

Бесшумно стелясь по ребристой поверхности металлических ящиков, мы подобрались вплотную к месту встречи. Консилиум уголовников уже был в самом разгаре.

Моё первоначальное предположение оказалось верным: русские проводили сделку по купле-продаже оружия. Продавцами выступали чёрные. Русские в обмен предлагали героин.

Вот только переговоры сразу же пошли не по плану. Наркоторговцы были обеспокоены тем, что на встречу не явилась некая Джоэл, а чёрные отказывались объяснять причины её отсутствия.

— Вам нужен товар!? — срывающимся девическим голосом выкрикивала чёрная девица, — Вот он! Пушки на любой вкус. Хотите их получить — будете иметь дело с нами?

— С кем это? С нами? — Чувствуя численное и моральное превосходство, предводительница русских давила на оппонентку. — Давай не мороси. Назовись и покажи рожу. Так дела не делаются, не по понятиям это.

Уверенный тон вкупе с русским акцентом и этим их говором, словно они произносят слова задом наперёд, который даже вежливую просьбу превращает в грубый приказ, явно подрывали твёрдость духа решивших провести нечистую сделку молодых негритянок. И если та из них, что вела переговоры держалась ещё неплохо, то вот её спутницы уже явно жалели, что ввязались в это дело.

Одна из них, не выдержав давления, попыталась шепнуть что-то говорившей (что именно я не разобрал), чем тут же вызвала всплеск агрессии со стороны той — она наорала на подельницу, угрожая пистолетом, словно надеялась, что это поднимет её авторитет в глазах русских.

— Это какой-то цирк, — прокомментировала уведенное одна из них.

— Замочим этих мокрощелок и заберём стволы. — Вторила ей другая.

Словно почувствовав, что дело запахло жареным, другая сторона резко подобралась. Неожиданно порт погрузился в абсолютную тишину, в которой грохотом раздался звонкий звук падения чего-то тяжёлого и ломкого на камень. Зазвенело бьющееся стекло.

Как бывший фотограф я сразу же узнал этот звук: разбившаяся фотокамера. Профессиональная вероятно.

Все повернулись в сторону, откуда донёсся звон стекла.

— Вы притащили хвост! — сразу же обвинили другую группировку чёрные, — чёрт, надо сваливать отсюда, пока копы не явились.

Трио засуетилось, они начали пятиться к своему фургону.

— Завались нахуй, — бросила им в ответ лидер русских, — и не дёргаетесь, никто никуда не едет. Жижа, Светка, Нафик, сходите проверьте, что там!

Названные послушно побежали в проход между контейнерами, у одной из них нашёлся фонарик, которым она принялась освещать путь.

Мы с Гвен переглянулись, девушка явно сомневалась, какие действия стоит предпринять.

— Разделимся? — шепнула она.

— Если хочешь. Присмотри тут, только не рискуй понапрасну, — ответил ей я и последовал за троицей. Даже если оставленные без присмотра бандитки устроят междусобойчик с кровью и смертоубийством, спасти жизнь возможно невиновного ни в чём кроме собственной глупости свидетеля куда важнее. Вот такая арифметика: одна жизнь ценнее нескольких, если эти несколько преступники.

Нагнать свидетеля, которым оказалась высокая и статная женщина в абсолютно неуместном наряде из узкой, до середины бедра юбки, и тесного блейзера, для преступниц не составило бы особого труда. Тем более, что она, судя по характерному звуку шагов, одета в туфли на высоком каблуке, да ещё и побежала в сторону тупика. Видимо от страха забыла обратный путь и в темноте запуталась. От возмездия со стороны криминальных элементов её в подобных обстоятельствах могло бы спасти лишь чудо.

Поэтому я не стал дожидаться развязки, которая могла бы закончиться ненужной трагедией, и, взяв роль этого самого чуда на себя, первым набросился на русских.

Разбежавшись на крыше особо длинного контейнера, я спрыгнул на спину первой из них — не самый умный с тактической стороны поступок, но зато зрелищный. Хотя главным, конечно, было то, что таким образом я перекрывал проход, наверняка предотвращая нежелательные осложнения.

Совершенно не готовая к неожиданной атаке гангстер сразу же завалилась лицом в землю, благо, после недавнего дождя максимум, что ей грозило — это сломанный нос и грязь во всех лицевых отверстиях.

— Какого хуя!?

— Кто здесь!? — всполошились подельницы поверженной, пытаясь взять меня на прицел своих пистолетов.

Но удача определённо была не на их стороне. Ведь единственный включенный фонарик был у упавшей, и после её неудачного приземления, луч света, поскакав нервно по коридору контейнеров и пару раз выхватив мой силуэт, уткнулся в итоге в стену одного из ящиков.

— М-м-м, — попыталась было подняться поверженная мной преступница.

Я не дал ей этого сделать, надавив стопой на её затылок, из-за чего женщине снова пришлось закусить землицей.

— Вот она! — выкрикнула одна из её товарищей, — вали её!

Раздался грохот и засверкали вспышки выстрелов.

Но там, куда они стреляли, уже никого не было. Вообще, я не горел желанием играться с бандитками. Взбежав по стене ближайшего контейнера, я прыгнул вверх и, оказавшись вне их обзора, сразу же обезвредил обоих стрелков точными залпами паутины. Благо вспышки от выстрелов были отличным ориентиром, да и, в целом, на ночное зрение я не жалуюсь, хотя и предпочитаю действовать на свету.

Приземлившись между запутавшимися в моих сетях женщинами, что, не переставая бранились на своём грубоватом языке, я забрал их пистолеты и добавил ещё несколько слоёв паутины, в том числе, залепил их грязные рты.

А теперь глянем, что там за суицидальный свидетель припёрся на сделку мафии с мыльницей и нарядившись при этом словно на пресс-конференцию.

Зацепившись паутиной за верхний ярус ящиков, я взмыл в воздух и сразу же нашёл свою цель. Она выдавала своё месторасположение огоньком от фонарика на телефоне, что испуганно трясся в её руках.

Я спрыгнул на землю за спиной журналистки, или кем она там являлась, раз решилась ради горячих кадров подобраться к месту встречи мафии.

— И кто это тут у нас? — поинтересовался я у судорожно что-то набирающей на панели раскладного телефона девушки, — такой слабоумный?

И в следующую секунду мне пришлось пригнуться, чтобы не получить в лицо струей из газового баллончика.

— Воу, дамочка, полегче, — я играючи отнял у девушки её оружие, при этом она ещё и выронила от испуга свой телефон.

— Не подходи! — приказала мне она, а сама при этом начала пятиться спиной назад, — не трогай меня!

Поправив ногой упавший телефон так, чтобы свет от фонарика падал на девушку, я наконец смог её рассмотреть вблизи. А посмотреть было на что. Ростом под шесть футов, отчаянно красивая, с выдающейся, даже если бы она решила пойти в модельный бизнес, фигурой, она идеально подходила под то, что принято называть типажом роковой женщины, а конкретнее: “сексапильной блондинки”. Даже в строгой в общем-то одежде, которая формально соответствовала офисному дресс-коду, она умудрялась выглядеть вызывающе…

— Да я и не… — я показал ей свои раскрытые ладони в знак мирных намерений, но вопреки ожиданиям лишь ещё больше её испугал.

— Нет! Вам меня не запугать! — заявила она и, споткнувшись в темноте, нелепо плюхнулась на зад, после чего продолжила отползать уже так, чем полностью разрушила созданное ранее впечатление, — я… я… я не боюсь!

— Послушай… — снова попытался объясниться я, но она не нуждалась в собеседнике.

— Вы не сможете заставить замолчать прессу! Не заткнёте меня! — дрожащим голосом продолжала, как я и предполагал, журналистка, — вы… вы можете застрелить меня, но вам никогда не удастся скрыть правду! Потому что слова… слова пуленепробиваемы!

— Мда… такая сильная предсмертная речь и всё зря, — посетовал я.

— Вы не будете меня убивать? — наконец воспользовалась тем, что хранилось у неё в черепной коробке, занимая место мозга, девица.

— Посмотри на меня, — я подобрал её телефон и подсветил своё лицо, маску точнее, с его помощью, — я похож на убийцу?

— Да… — тут же отозвалась она, — то есть, нет… стой, стой, это же ты! Тот новый герой, да? Человеческий Паук?

— Браво, — похвалил её я, не став заострять внимание на исковерканном от страха прозвище, — а герои, делают что?

— Эм… не убивают свидетелей? — уже увереннее предположила она.

— В том числе, — не стал опровергать её логику я, — обычно, они их даже спасают. Ладно, вставай, я сейчас отведу тебя туда, где оставил русских — тех, что за тобой гнались, а ты будешь хорошей девочкой и покараулишь их, хорошо?

— Нет, не оставляй меня, — тут же возразила она, — я… я боюсь!

Вот это номер. Припёрлась сюда в одиночку, а теперь боится, что я её оставлю одну. Не слишком ли она непоследовательна?

— Они связанные, — поведал ей я, — если кому тут и стоит бояться, так это им.

Тут со стороны заброшенного склада, возле которого должен был состояться обмен оружия на героин, раздался первый выстрел.

— А чёрт, просто сиди тут, и никуда не уходи.

***

Пока я разбирался со свидетельницей, Гвен не удержалась и всё-таки начала действовать самостоятельно. Точнее, ей пришлось. Ведь, услышав звуки стрельбы, продавцы оружия занервничали ещё сильнее и после короткой перепалки таки попытались покинуть место неудавшейся сделки. Но русские не были намерены упускать свой шанс. Стейси поняла, что ещё секунда промедления, и появятся первые трупы.

Она успела выбить при помощи паутины пистолеты у двух русских мафиози, но последняя оставшаяся, на которую у Гвен попросту не хватило рук, выстрелила в одну из отступающих негритянок. Те, запаниковав, открыли беспорядочный ответный огонь, ни в кого в итоге не попав, но в суматохе сумели погрузиться в фургон и даже затащили следом за собой раненую товарку.

Именно в этот момент вернулся я.

Оставив вторую тройку русских своей напарнице, я запрыгнул прямо на крышу уже тронувшегося с места фольксвагена.

— Чё за херня!?

— У нас кто-то на крыше! — тут же раздались выкрики из салона.

— М-мать, Дана, у меня кровь, меня подстрелили! — вопила откуда-то из грузового отсека срывающимся на визг голосом одна из них.

— Не лезь, блядь! И не называй меня по имени, сука! — тут же огрызнулась названная Даной, — надо снять ту уродку с крыши. Дай сюда какой-нибудь ствол.

Чутьё забеспокоилось, но я и без него понял, что собралась делать самая деятельная и собранная из негритянок.

Водитель тем временем направила фургон прямо между седанами русских, а ведь промежуток явно был недостаточный, чтобы мы могли там протиснуться.

А ещё именно там — между двумя машинами — замешкавшись, упала на спину одна из русских. Гвен была занята двумя другими, поэтому мне самому пришлось её спасать.

Я прыгнул вперёд, тем самым избегая автоматной очереди, на крышу одного из седанов. У меня было где-то чуть больше секунды, чтобы вытащить русскую из-под колёс надвигающегося фургона.

— Эй, да вот же она! — закричала одна из негритянок, — спрыгнула!

— Ты что слепая? Это мужик! Дави его!

Зацепив паутиной свою цель я, с силой дёрнул нити на себя, откидывая женщину в сторону, а затем прыгнул и сам, лишь в самый последний момент избежав судьбы оказаться мухой на лобовом стекле фольксвагена, что сейчас расталкивал машины русских.

Я снова зацепился за машину паутиной и приземлился на её крышу.

— Сука! — крикнул кто-то из машины, — этот урод опять у нас на крыше.

— Ну так сними его!

— Я перезаряжаюсь!

Нужно остановить машину… ну это не сложно.

Я выстрелил паутиной в сторону крупного и явно тяжёлого металлического контейнера, что был чуть впереди по ходу движения и, пока нить не натянулась, прицепил её к кузову машины. Я проделал эту операцию ещё дважды, прежде чем первая паутина натянулась и оторвала кусок обшивки.

— Что это было!?

— Получи падла, — снова начала стрелять Дана, но я уже спрыгнул с крыши.

Приземлившись, я снова выстрелил в уже со всех сторон опутанный паутиной фургон и связал его с проржавевшим остовом какой-то лодки.

Фургон резко вильнул в одну сторону, когда натянулась первая паутина, затем в другую, а потом и вовсе опрокинулся набок, беспомощно вращая колёсами в воздухе.

После этого обезвредить и связать дезориентированных преступниц, которые оказались совсем молодыми ещё, явно несовершеннолетними, девчонками, не составило особого труда.

Все они были покрыты ссадинами — фото раздувшихся от свежих синяков преступных рож в полиции выйдут на загляденье. Одна из девиц оказалась несерьёзно ранена в предплечье после выстрела той русской. Но ни кости, ни сухожилия не были задеты — что, впрочем, не мешало ей кричать и корчиться так, словно из аккуратной ранки на руке уже начали вываливаться внутренности. Только после того, как я залепил ей рот паутиной, а руку обмотал, она начала немного успокаиваться.

К этому времени Гвен без труда разобралась со своей частью и помогла мне стащить всех остальных, в том числе тех, кого я вырубил раньше, в одну большую кучу. Машины мы тоже сдвинули вместе так, чтобы свет их фар освещал импровизированную сцену с нашими подарками для полиции.

— Не дёргайтесь, — пригрозил я злобно зыркающим в нашу сторону бандиткам, — мы за вами следим.

В таком положении они могут видеть только то, что находится в пределах освещённого участка, а, следовательно, не поймут находимся ли мы всё ещё рядом или уже оставили их одних.

— Наряд уже в пути, — вполголоса, так чтобы никто кроме меня не услышал, сообщила Гвен, — будут тут через пять, максимум десять, минут.

— Отличная работа, — похвалил девушку я, — пойдём, познакомлю тебя с кандидаткой, что в погоне за Пулитцеровской чуть не заработала Дарвиновскую премию.

Стейси позволила себя увести, но чуть отойдя всё же засомневалась, оглянулась, окинув кучу малу задумчивым взглядом.

— Эти чёрные девчонки. Они все младше меня. Если мы сдадим их полиции сейчас, это скорее всего навсегда определит их дальнейшую жизнь.

— И тем не менее, у них в руках оружие, они не задумываясь применяли его, а ещё, я заметил внутри фургона замытые, но всё ещё свежие следы крови. Как думаешь, откуда у малолеток фургон, набитый оружием?

— Хочешь сказать, они ограбили кого-то из своих? — Встревоженно спросила Гвен. — И убили?

— Я хочу сказать: пусть с этим разбирается следствие. У нас всё равно нет никакой альтернативы? Или может ты знаешь, кого-то достаточно влиятельного и надёжного, кто захотел бы возиться с этой гопотой и при этом мог бы добиться успеха?

— Нет.

— Вот именно. Самые влиятельные люди Гарлема: владелец того клуба и местные пародии на политиков, что кричат об облагораживании района, правах чёрных и школах для их детей, сами же крышуют этот, — я махнул рукой в сторону связанных преступниц, — бизнес.

Внезапно наша задушевная речь вдруг была прервана фотоаппаратной вспышкой.

— Эй, какого? — прикрыв глаза от света, возмутилась Стейси.

— Ну я же говорил… претендентка на премию Дарвина, — страшно ей оставаться одной, как же. Актриса.

Недалеко от того места, где она не так давно выдала себя в первый раз, стояла с камерой в руках не особенно-то и напуганная журналистка. Она уже успела заменить разбитый объектив у своего Canon серии G с увеличенной для ночной съёмки диафрагмой и продолжила собирать материал.

— Вы же не против, что я сделаю пару снимков? — не подразумевающим возражений тоном, спросила она и продолжила снимать, направив своё внимание на живописную картину, что представляли собой пойманные нами бандитки.

— Эм, — мы с сомнением переглянулись, — да в общем-то нет. Оставайся тут, скоро приедет полиция.

— Вы сотрудничаете с полицией? — тут же выхватила самое важное для себя девица, — можете дать пару комментариев прессе? Это будет сенсация.

— Нам пора, — с явным раздражением заметила Гвен и потянула меня прочь от всё больше распалявшейся журналистки.

— Постой, — вдруг схватила меня за руку девушка и, прижавшись всем телом, зашептала чуть ли не в самое ухо, — если вдруг захочешь дать интервью или просто приятно пообщаться, просто позвони Кэтрин.

Она прижала к моей груди визитку.

— Эм, спасибо… — обескураженный таким напором, ответил я, забирая карточку.

— Мы очень торопимся, — потянула меня за другую руку Гвен, — и уже уходим. Пока-пока.

Геройское задержание

“Лучше звоните Пейдж” — такая надпись, и это единственное, что там имелось, красовалась на лицевой стороне визитки. На обратной был отпечатан номер телефона.

— Что ты там разглядываешь? — с подозрением спросила у меня Гвен, — наша цель там, — она махнула головой в сторону притона Ранскаховых, — или тебя так заинтересовала та шлюшка?

— Что? — опешил я, — нет, конечно. Просто она показалась мне чем-то знакомой. Вот только не могу вспомнить откуда.

Для пущей убедительности я выкинул визитку. Под пристальным взглядом супергероини кусок пластика, крутясь и вихляя, отправился в свободный полёт с крыши здания, на котором мы сидели.

Собственно, сорвав обмен оружием и намечавшуюся там бойню, мы вернулись к основному плану. Захватить и сдать полиции сестёр Ранскаховых и, по возможности, разжиться информацией относительно Руки. Хотя изначально приоритеты шли в обратном порядке.

— Итак, у здания два основных выхода и один для прислуги, на кухне… — вслух начал рассуждать я.

— Да, мы же только что его осмотрели, — продолжила ершиться Гвен.

Я сделал вид, что не заметил ворчливых интонаций в её голосе.

— Поскольку мы не хотим, чтобы кому-нибудь из их шайки удалось сбежать, придётся разделиться, а выход для прислуги лучше вообще заблокировать. Эх, сюда бы патрульных для оцепления.

— Сам понимаешь, что нельзя… — с не меньшим разочарованием отозвалась Гвен.

Всё дело в формальностях. Для нынешней судебной системы Штатов формальности значат едва ли не больше чем факты. Даже если мы найдём неопровержимые улики в убежище русских, а мы их найдём, узнав, что копы с самого начала содействовали нам, не имея на то оснований, суд просто отклонит предъявленные доказательства. И так везде. Конечно, эти правила нужны для того, чтобы не допустить полицейского произвола, но слишком уж часто реальные преступники за счёт них выходят сухими из воды.

Поэтому нам приходится действовать асинхронно. Сначала мы с Гвен перевернём притон вверх дном, а затем уже за дело возьмётся полиция. И хотя все будут понимать, что мы действовали сообща, все формальные протоколы полиции будут соблюдены.

— Я займусь задним ходом, — решила Гвен, — дай мне пару минут заблокировать служебный и можешь начинать.

Не слушая возможных возражений, она спрыгнула, оставив меня одного. Не то чтобы они у меня были, ведь Гвен уже набралась некоторого опыта в подобных делах и вполне компетентна провести такую операцию в одиночку.

Досчитав до ста, я тоже спрыгнул. Зацепившись за верхний, третий, этаж облюбованного наркоторговцами здания, я, разогнавшись на паутине, ногами вперёд влетел через главный вход.

Не предназначенные для подобного надругательства двери с треском разломились — правая створка отломилась сразу, левая, поскрипывая жалобно, повисла на одной петле. Тройка скучавших в холле охранниц с криками и матом вскочили со своих мест, за круглым столом, при этом опрокинув и сам стол и всё, что на нём находилось: карты, пепельницу, сигареты и, конечно же, бутылку водки.

— Это ещё кто… что такое? — на неплохом английском, почти без акцента, удивилась одна из них.

— Почему-то мне захотелось взять в руки газету… — заметила её товарка.

— Не знаю насчёт газет, — вклинилась третья, — но пара пистолетов у меня найдётся.

И она действительно извлекла на свет сразу два ствола, приготовившись стрелять по-македонски. Одновременно с этим послышался шум пальбы с противоположной стороны здания.

— Эй, — возмутился я, — плоские шутки — это по моей части!

В ответ русская, та что с пистолетами, открыла огонь с обоих стволов сразу. Я не стал торопиться с устранением этой тройки, а вместо этого воспользовался представившейся возможностью и попытался понять, что же не так с моим чутьём. Вот только… как и в недавней стычке с кэпом и Зимней, предчувствие опасности работало идеально и уклоняться от выстрелов, для меня было столь же просто, как и раньше.

Да, похоже, когда я полностью сосредоточен и ожидаю нападения, чутьё работает стабильно.

Отстреляв обе обоймы, русская остановилась и недоумённо посмотрела на своих подруг.

— Вы ведь тоже это видели? — с сомнением спросила она.

— Походу матрица опять сбоит… — ответила та, что стояла слева.

— Может, всё-таки газетой? — вновь вернулась к старой шутке другая.

— Я что, ошибся дверью? — не сдержал удивления я. — Мне говорили, что здесь сборище тупоголовых гангстеров, а не аншлаг комедиантов.

Стрелявшая с хмурым видом начала перезаряжать своё оружие, а две её подруги юмористки тем временем уже достали ножи и, обойдя товарку с двух сторон, двинулись в мою сторону, угрожающе поигрывая сталью.

— Шутки кончились? — уточнил у них я, но никто не спешил отвечать, — ну тогда не обессудьте…

Они подошли почти вплотную, а затем бросились в атаку, одновременно заходя с разных сторон. Явно не в первый раз пускают в ход холодную сталь.

Впрочем, опыт бандитских разборок им совершенно не помог. Отскочив в сторону, я выстрелил паутиной в одну и бесцеремонно швырнул её в стену. Сил на бросок не пожалел, а потому она вряд ли сможет встать до приезда полиции. Вскоре её примеру последовала и другая: её я вырубил небрежным ударом ноги, когда она попыталась полоснуть меня по шее лезвием клинка.

Тут снова раздались выстрелы, последняя охранница видимо рассчитывала на то, что я, отвлёкшись на её подельниц, утрачу бдительность. Но я был готов, и все выстрелы снова ушли в молоко.

— М-да, — она разочарованно посмотрела сначала на бесполезное оружие в своих руках, затем на меня и своих обезвреженных товарок, — переговоры? — предложила наконец она, выпустив оба ствола.

Поскольку она сама сдалась и больше не оказывала сопротивления, я не стал её бить, только связал вместе с двумя другими и двинулся дальше.

На первом этаже мне попались ещё две вооружённые бандитки, увы гораздо более скучные, чем троица на входе, их я повязал, не растрачивая времени на излишние расшаркивания. Помимо них обнаружилось несколько испуганных девиц в форме обслуги и один лысеющий мужичок в возрасте, что руководил всем на кухне. Этих я не стал трогать, просто наказал сидеть и не высовываться, а после для надёжности захлопнул и залепил паутиной дверь, ведущую в помещение, где они попрятались.

У резной винтовой лестницы, ведущей на второй этаж мы встретились с Гвен и дальнейшее приключение продолжили уже вместе. К счастью, среди подручных сестёр Ранскаховых не оказалось кого-то, кто мог бы представлять для нас существенную угрозу, и никто из бандиток, даже не стал пытаться взять в заложники немногочисленную прислугу. Вместо этого они отчаянно бросались в лобовую атаку, тем самым лишь облегчая наш труд.

— Мы действительно вовремя сюда наведались, — заметила Стейси, когда третий этаж был почти зачищен, — у них нет ничего серьёзнее пистолетов… вот если бы они получили ту партию стволов…

— Да, нам повезло, — согласился я.

Ведь в том фургоне помимо нескольких штурмовых винтовок имелась также и взрывчатка. А это уже могло доставить проблемы, если не нам с Гвен, то ближайшим соседям притона уж точно.

— Я слышу несколько человек в этой комнате, — я указал на самую роскошную дверь на этаже.

— Боссы уровня? — хмыкнула Стейси.

В этот момент раздался какой-то шум позади нас.

Обернувшись, мы увидели, как из незаметной прежде двери, замаскированной под мозаику на стене, вывалилась высокая женщина с коротко стриженными тёмными волосами, в чёрной кожаной куртке.

— Эй, это же одна из Ранскаховых, — опознала бандитку Стейси.

— Вот дерьмо, — выругалась та, заметив нас, и бросилась прочь к спуску на нижние этажи.

— Я ею займусь, — Стейси кинулась вслед за преступницей.

— Окей, а я закончу тут, — решил довериться Гвен я и направился к последней комнате.

Но едва я взялся за дверную ручку, как раздались выстрелы.

— Блядь, — я отдёрнул руку, — вот и проверил чутьё…

На запястье образовалась свежая рана, пуля застряла, вклинившись в сустав. Я расслабился и чутьё не среагировало на скрытую угрозу. Кажется, у меня в голове начали вырисовываться возможные корни проблемы. Я осторожно, так, чтобы не разбрызгать свою кровь, выковырял пулю из руки и спрятал в поясе. Остатки крови тщательно вытер.

— Только сунься, сука, я из тебя решето сделаю! — пригрозила мне женщина изнутри.

Естественно я не стал слушать. Вместо этого просто выбил дверь ударом ноги и шагнул внутрь комнаты.

— Смерти ищешь? — зло усмехнулась женщина, как две капли воды похожая на недавнюю беглянку, даже одетая также.

Помимо неё в комнате обнаружился весьма фривольно одетый юноша. На нём были чёрные, с кружевами трусы, очень узкие при этом, полупрозрачное нечто, являвшее собой что-то среднее между мужской рубашкой и женским пеньюаром и длинные, до колен тёмные чулки. А ещё украшения: роскошное ожерелье с рубинами на шее, массивные золотые серьги-кольца в каждом ухе, пирсинг в носу и проколотые соски. Сам он был худ, высок, строен и в меру подкачан. Ещё одной примечательной деталью были его волосы, чёрные, до плеч с одной стороны и осветлённые короткие с другой. Колоритный в общем персонаж.

Этот — в лучшем случае стриптизёр, а в худшем шлюха — сидел, забившись в углу, и, прикрыв голову руками, дрожал от страха.

— Получай, сука! — решила напомнить о себе Ранскахова.

Она снова выстрелила и, чёрт подери, из-за потрясения, вызванного внешним видом её дружка, я едва не прозевал этот выстрел. Тем не менее, мне удалось вовремя свернуть корпус тела с траектории пули, после чего я взял себя в руки и продолжил надвигаться на преступницу.

— Какого? — опешила она и снова выстрелила. Безрезультатно. Я сделал ещё пару шагов, — да сдохни ты уже!

Она отстреляла оставшиеся патроны в обойме, но я раз за разом легко уворачивался от пуль и продолжил всё также неспешно и неотвратимо надвигаться на неё.

— Да что за чертовщина!? — она перешла на родной язык, в голосе уже отчётливо были слышны шок и паника, она несколько раз щёлкнула спусковым крючком, а затем выронила пистолет из обессилевшей руки.

— Изыди, — бросил я всхлипывающему парню в углу, когда поравнялся с ним, после чего продолжил надвигаться на преступницу, оставив его за спиной. Юноша поспешно последовал моему совету.

Психологическая атака проведена успешно. Даже хорошо, что мы с Гвен разделились, она могла бы сбить настрой и испортить процесс запугивания.

— А чтоб тебя! — даже испуганная глава русской наркомафии не собиралась сдаваться.

В отчаянном рывке она попыталась достать меня выскочившим из рукава куртки стилетом.

Я легко мог бы уклониться, но решил, что в данный момент подобное лишь сыграет мне на руку и дал ей поразить себя рядом с самым сердцем, лишь чуть повернул корпус, чтобы лезвие не задело артерию. Было бы весьма нелепо разрушить образ, начав истекать тут кровью. Это было довольно больно, но я не позволил себе даже шелохнуться, чтобы не показать ни малейшей слабости.

На лице женщины проступило облегчение, но довольно быстро она поняла, что что-то не так. Оставив оружие в ране, она сделала несколько шагов назад, пока не упёрлась спиной в свой же рабочий стол.

Я спокойно вытащил стилет одной рукой, рана тут же начала затягиваться.

— Убила, — с насмешкой констатировал я, — а дальше что ты намерена делать?

— Нет, не подходи! — её голос задрожал, когда я сделал ещё шаг в её направлении, — ты дьявол? Ты пришёл, чтобы забрать меня в ад?

— На колени, — мрачным тоном, словно палач, пришедший за своей жертвой, приказал я, подойдя к ней.

Ноги женщины подогнулись словно бы сами собой, и она безропотно упала передо мной на колени.

— Ты Влада Ранскахова? — это имя пару раз звучало в переговорах её подельниц, и я понадеялся, что именно эта сестра, занимавшая самые роскошные апартаменты в здании, и есть та самая Влада.

— Я… да, — её голос звучал недоумённо, словно она ожидала других слов от меня. Наверно напридумывала себе уже невесть чего… но мне ведь информация нужна.

— Расскажи мне всё, что ты знаешь о Руке, — я поднёс стилет к её глазам, — и, если мне понравится то, что ты скажешь, ты сможешь увидеть рассвет этими глазами.

— Я… — она с опаской покосилась на окровавленное лезвие, — я расскажу…

Это было несложно.

Подобный трюк не получилось бы провернуть, если бы Человек-Паук уже обладал репутацией дружелюбного соседа, как в прошлом мире. Да, даже Гвен, уже зарекомендовавшая себя как решительного, но непереходящего черту борца с преступностью, * не смогла бы оказать такого давления на привычную ко всякой жестокости женщину.

Влада приятно удивила меня. Оказывается, они с сестрой уже успели провести некоторую разведку. Русским совсем не понравилось, то, как обошлась с ними Рука. Они и сами собирались начать войну, а та партия оружия, покупку которой мы предотвратили, должна была стать только первым шагом. Но стволы меня не интересовали, гораздо важнее то, что Влада разузнала местоположение одной из баз Руки, а также смогла описать женщину, что говорила от лица этой организации на всех встречах и переговорах в Нью-Йорке. Некую Мадам Гао. Влада дала подробное её описание и, сдаётся мне, столь нетипичный в подобных кругах действующий представитель вряд ли окажется малозначимым подставным лицом. Я скорее готов поверить, что эта старая и добродушная старушка, что, со слов Влады, вид имеет такой, словно её может и ветром переломить, является одной из тех самых пальцев, чья власть и авторитет настолько велики, что даже исключительно преклонный возраст не мешает удерживать положение.

В этот момент мои размышления были прерваны звуком полицейских сирен, а вскоре и отблески сигнальных огней заиграли отблесками через зашторенное окно.

Влада, что всё это время терпеливо стояла на коленях, не осмеливаясь отвлекать меня от раздумий, вздрогнула и встревоженно сглотнула. Она всё ещё думает, что прямо сейчас решается её судьба.

Я взял её за запястья, и приклеил их к столу паутиной.

— Живи, — решив не разрушать создавшийся образ, бросил ей я, после чего развернулся и двинулся к выходу, оставив ошеломлённую навалившимся облегчением женщину за спиной, но уже у самых дверей остановился и добавил, не оборачиваясь, — сдайся полиции и лучше бы я о тебе никогда больше не услышал. В другой раз я уже не буду таким добрым.

Я вышел из кабинета Влады. Не знаю насколько такие методы убеждения окажутся эффективны. В принципе, я не против того, чтобы среди преступников ходили мрачные слухи о Человеке-Пауке. А то некоторые из них, многие на самом деле, становятся слишком уж наглыми, когда понимают, что максимум, что может им грозить — это незаконное задержание и передача в руки почти бесполезной полиции. В конце концов, я не намерен по двадцать раз ловить каждого из этих придурков. Есть дела и поважнее.

Но удастся ли мне долго играть на два фронта? Ведь я уже начал создавать Пауку положительную репутацию, как герою, сотрудничающему с Щитом и помогающему компании по борьбе с раком. Вряд ли это будет так просто…

Спустившись на первый этаж, я встретился там с полицией. Женщины явно занервничали, когда увидели меня, одна даже попыталась наставить на меня пистолет, но старшая в наряде, тут же шикнула на неё, заставив опустить оружие.

В этот момент сзади послышался шум шагов. Я посторонился, пропуская ещё одну группу копов.

Они как раз выводили из здания одного из свидетелей, молодого парня, потрёпанного вида и с абсолютно отсутствующим выражением на лице. Сам идти он не мог и двум полицейским приходилось придерживать его за локти и направлять.

— Мои частицы рассеяны по всему потолку, — выдавил он из себя, запрокинув голову, когда поравнялся со мной. Точнее и не скажешь.

— Там, — повернувшись к другой группе полицейских сказал я, — на третьем этаже Влада Ранскахова. Можете принимать.

— Эм, спасибо… наверное, — неуверенным тоном ответила старшая из офицеров.

— Вам спасибо. Не видели тут мою подругу, Девочку-Паук?

— Она там… — женщина махнула рукой в сторону выхода, — с капитаном Стейси.

После этого мы мирно разошлись, хотя офицеры явно всё ещё чувствовали себя несколько сконфуженно в моём присутствии. Но для первого раза вполне неплохо, я считаю.

Когда я вышел на улицу, Гвен уже закончила разговор с матерью, а также передала в её руки вторую из сестёр Ранскаховых. Я сразу же направился к ним.

— Так вот ты какой, — с усмешкой произнесла Джейн, протягивая мне ладонь, — Человек-Паук.

— Эм, да, — я ответил на рукопожатие, — приятно познакомиться.

Уж не знаю о чём они говорили, но у меня смутное предчувствие, что Стейси старшая выведала из дочери чуть больше информации, чем планировалось.

В этот момент наш разговор был прерван вспышкой фотокамеры… какого? Откуда тут репортёры так быстро?

— Эй, — раздался недовольный окрик с той стороны, — ты! Назад! Здесь проводится операция по задержанию, не пересекай черту!

— Ладно, ладно, — услышал я знакомый голос, — только нервничать не надо. И поаккуратней с камерой, она у меня последняя.

Посмотрев в сторону источника шума, я с удивлением опознал в самом расторопном из папарацци ту самую девицу, что часом ранее следила за сделкой чёрных и русских.

— Ты рассказал этой… журналистке о наших планах? — тут же обвинила меня Гвен.

— Что? Конечно, нет! — поспешил откреститься от этих инсинуаций я, — понятия не имею, как она узнала… только если… чёрт, визитка, наверно, она была с маячком.

— Вот ведь шлюшка пронырливая… — в сердцах воскликнула Девочка-Паук.

— Хм-хм, — закашлялась возмущённо Стейси старшая и Гвен сразу смекнула, что ляпнула лишнего при матери, — не стоит так остро на них реагировать. От подобных трюков зависит их компетентность, как репортёров.

Ха, хорошо, что мне хватает ума не приносить подобные штуки в свой дом. Но я не ожидал подобного подвоха от этой девицы… визитка с маячком, надо же.

— Ладно, — решил, что на первый раз можно заканчивать с расшаркиваниями я, — остальное оставляем на вас.

После чего мы с Гвен отправились в обратный путь до Паркер Индастриз.

Примечание:

* изначально тут было написано “борец за справедливость”, но из-за того искажённого значения, что сейчас прочно засело за этой фразой, я решил при вычитке заменить его на синонимичное выражение. И всё только для того, чтобы не вызывать у читателей ненужных ассоциаций со всеми этими радикальными движениями, что так любят прикрывать борьбу за власть этими словами.

Рот нужен не только для того, чтобы в него сосать!

Уже на следующий день, сменив Коннорс на посту присмотра за больной, я вместе с девушками — в этот раз тут собрались все, кроме Бобби — мог из выпусков новостей и свежих газет оценить результаты нашей с Гвен вчерашней вылазки.

Если реакция “TheDailyBugle”, которая с самого начала заняла скептическую позицию по отношению к героине под именем Женщина-Паук, была ожидаемо негативной, то вот статья в “NewYorkBulletin” за авторством Карен Пейдж оказалась выдержана в совершенно другом тоне. А с учётом эксклюзивных фото — Пейдж была единственной, кто успел заснять нас с Гвен на местах происшествия — именно эта статья выглядела наиболее подробной и правдоподобной. Что ставило под вопрос объективность репортажей издательства Джоны, окрестивших ночной инцидент “Очередным дебошем Стенолазки”. Более того, Пейдж даже позволила себе несколько критических высказываний в адрес конкурентов, необоснованно поливающих настоящих героев грязью, и в качестве доказательства своих слов прилагала фото, на котором мы с Капитаном полиции мирно общаемся и даже пожимаем друг другу руки.

Да, это всё стало возможно только благодаря существенному прогрессу, что случился в отношениях Гвен и её матери, после того как Дэдпул раскрыла перед Стейси старшей тайну её дочери. Ведь ещё в прошлую нашу встречу, что было не так уж и давно, Джейн на дух не переносила самозваную героиню, а теперь вон, даже мне, Человеку-Пауку, руку пожала только из-за того, что я сотрудничаю с её дочкой.

Так что, в целом, я более чем доволен результатами ночного приключения. И доброе дело сделали, и информацией о Руке разжились, и репутацию свою улучшили, да ещё и Джоне насолили. По всем фронтам в плюсе.

— Вот тебе и шлюшка, — заметил я, с усмешкой посмотрев на пристыженную Стейси, — она сделала тебе, нет, нам всем, большое одолжение этой статьёй. До этого никто не решался выступить против “Daily Bugle” в твою защиту.

— Хм, — не спешила сдавать позиции Гвен, — я благодарна за то, что она сумела правильно осветить события, но это не отменяет того факта, что одевается и ведёт она себя как законченная потаскуха.

“Да ты просто ревнуешь!” — не мог не воскликнуть в мыслях я, но вслух этого, конечно же, не стал говорить — не в том я положении, чтобы поднимать такие темы.

— О чём речь? — вдруг вмешалась в нашу беседу Эм-Джей, она сегодня тоже заскочила в компанию. В основном для того, чтобы позвать меня на их концерт, что этим вечером пройдёт в ночном клубе под названием “Адский Котёл”, ведь в школу я так и не хожу, да и дома тоже практически не появляюсь.

Я кинул ей выпуск газеты.

— Хм, — Мэри Джейн быстро пробежалась глазами по тексту, — Пейдж… Пейдж… — покатала на языке слово она, — эта фамилия кажется мне знакомой.

— Да? Мне тоже показалось, что я её где-то видел, — тут же отозвался я, — но вспомнить всё никак не могу.

— Фото есть? — заинтересовалась разговором Уилсон, что коротала время за какой-то онлайн видеоигрой, вроде Бобби разрешила ей пользоваться своими аккаунтами, после того, как сама утратила к играм интерес.

Эм-Джей развернула газету и продемонстрировала Ванде отсутствие фотографий автора статьи.

— Сейчас гляну… — Ванда свернула игру и начала искать в интернете информацию о нашей ночной знакомой, — Карен Пейдж?

— Да, — подтвердила, сверившись с подписью под статьёй, Эм-Джей.

— Хм, понятно, — покивала сама себе Уилсон, — о, как интересно, — она глупо захихикала, словно ей попалось что-то пикантное или смущающее, — так вот что смотрит современная молодёжь…

Уилсон оторвалась от монитора и кинула ехидный взгляд сначала на Эм-Джей, а потом и на меня.

— Что там? — искренне недоумевая над причиной её радости, спрашиваю, так как увидеть результаты поиска на её экране со своей позиции не мог.

А вот Эм-Джей, судя по резко изменившемуся выражению на лице, начала вспоминать, где слышала уже эту фамилию.

— Только не говори, что эта та самая Пейдж… — воскликнула она, — вот чёрт, кто бы мог подумать, что она стала репортёром.

— Ну, она, по крайней мере, доказала всем хейтерам, что рот у неё не только для того, чтобы в него сосать, — с одобрением заметила Ванда.

— Да о чём вы, чёрт подери!? — не выдержала Стейси. Она, как и я, не понимала о чём они говорят.

— О, том, — посмеиваясь, Уилсон начала разворачивать в нашу сторону монитор компьютера, — что мы теперь знаем, какие фетиши у нашего парня…

Да о чём она, мать её, говорит?

В этот момент я наконец увидел, что же нашла в интернете Ванда.

— Охренеть… — шокировано выдохнула Стейси, — а я сразу поняла — она та ещё шлюшка!

И тут я уже не мог опровергнуть слова Гвен. Демонстрационные кадры из фильма говорила сами за себя.

— Она была довольно популярна в прошлом году… — сконфуженно начала объясняться Мэри Джейн.

— Да ну? — тут же откликнулась Гвен, — я вот о ней никогда не слышала.

— Ты тогда уже закончила школу, — возразила Эм-Джей, — о том фильме с ней и сцене с тремя неграми говорили все девчонки в классе…

— Наверняка хотели оказаться на её месте, — со смехом предположила Ванда и, судя по тому, как начала заливаться краской Эм-Джей, оказалась не так далека от истины, — но “Вагинальный Квартал” и впрямь был хорош! Настоящий прорыв в жанре! А вот сиквел… как его там… “Великая стена хуёв” или что-то в этом роде уже не то…

Вот уж кто не испытывал ни капли смущения, обсуждая подобные темы.

— А ты, что скажешь? — это она уже мне, поигрывая бровями. — Вспомнил кинцо?

— Ну… — спокойно начал я, — могу сказать, что это та же самая Карен Пейдж, что мы видели прошлой ночью, насколько я могу судить. Но это не объясняет откуда я её знаю… у меня как-то не было ни желания, ни времени лазить по порносайтам с тех пор, как я оказался в этом мире.

— Да ладно тебе, можешь не мазаться, все смотрят порно, и мастурбируют все, — отмела мои слова она, чем тут же подняла градус неловкости, особенно среди присутствовавших девушек. Хорошо хоть Коннорс тут нет…

— У меня не было такой необходимости, — невозмутимо парировал я, чем ещё сильнее смутил Мэри Джейн… ну это ведь с ней я начал встречаться сразу же, как оказался в этом мире.

— Непробиваемый, блин, — разочарованно отозвалась Ванда.

А вообще, что-то такое всплывает в памяти: журналистка, которая раньше снималась в порно… разве одна из многочисленных пассий Мэтта не была бывшей порно актрисой? Хотя там вроде была довольно мрачная история, связанная с наркотиками и криминалом, а эта Пейдж не выглядит жертвой обстоятельств. Наоборот, на кадрах из фильма она кажется весьма довольной своим положением будучи в окружении трёх мускулистых негров… к тому же, это ведь не какое-нибудь дешевое порево, снятое на любительскую камеру в трейлере, а полноценный фильм. Да и с учётом особенностей этого мира, просто попасть в порно, особенно на таком высоком уровне, женщине должно быть гораздо сложнее, чем мужчине в моей вселенной.

А ныне она стала успешной журналисткой. Многих талантов женщина, что тут ещё скажешь? Но теперь я точно не стану звонить по номеру на той визитке, хотя и запомнил его на всякий случай.

Пока я предавался воспоминаниям, Мэри Джейн поспешила увести разговор подальше от смущающих тем и не придумала ничего лучше, как снова завести речь о предстоящем выступлении.

— Что-то новое подготовили? — поинтересовался у неё я, чтобы поддержать разговор.

Хотя мне действительно было интересно. Может, я и не рассыпался в дифирамбах, впервые услышав их трек, но мне по большей части понравилась песня за авторством Мэри и Гвен. Пусть она и была короткой и не содержала в себе какого-то особого смысла, но оставалась приятной слуху, заводной и тешила моё самолюбие осознанием того, что адресовалась, до определённой степени, мне.

— Нет, ничего нового, — призналась Эм-Джей, — будем разогревать толпу всё той же “Face it Tiger”.

— Вот как, — я постарался не выказать в своих словах разочарования, но, судя по реакции девушек, что-то такое всё же проскочило в интонации.

— Ох, ну простите, мистер великий композитор, “сочиняющий” хиты на коленке, мы не настолько гениальны! — взъелась, словно настоящая тигрица, Мэри Джейн.

— Что… — сначала я несколько опешил от этой вспышки агрессии, но быстро понял, для этого не нужно было быть гением, в чём корни проблемы.

Я ведь рассказал им о своём иномировом происхождении, а девушки были не настолько глупы, чтобы не понять, откуда у настолько далёкого от сочинения музыки человека как я, что даже на гитаре играть не умел толком, идеи для песен. Для хороших песен, способных выстрелить, как это сделала “MyIronSkin”, а не простеньких сочинений в стихах на заданную тему, которые мог бы выжать из себя любой более-менее подкованный в литературе школьник.

— Слушай, я ведь не хотел никого обидеть…

— Но ты раскритиковал наши треки, — хоть и более спокойно, но Стейси тоже встала на сторону Эм-Джей, — а потом без зазрения совести “написал” свою песню.

— Так! — чуть повысил голос я, чтобы вернуть себе слово, — поступил некрасиво, признаю, но ведь не для себя, вам помочь хотел, а раскрыть тогда всю правду не мог. И песню я не воровал, я проверил по сети, человек, написавший её в моём мире в этом музыкой не занимается. Так что и написать её тут просто некому.

— Так что там с вашим выступлением? — в который уже раз Ванда решила взять на себя роль примирителя в споре, — билеты-то для нас достали.

— Если гении соизволят почтить наше выступление своим присутствием, — всё ещё продолжая дуться, огрызнулась Мэри.

— Соизволят, — ответила Уилсон ещё до того, как я успел бы ляпнуть что-нибудь такое, что снова спровоцировало бы конфликт, и посмотрела при этом на меня так, недвусмысленно, мол: “Включи уже мозг и не накаляй, придурок!”

— Конечно, мы пойдём… — подавив своё раздражение, ответил я, хотя время для концертов и вылазок всей компанией, видит бог, не самое подходящее, — но всем уходить нельзя, кто-то должен остаться тут, на всякий случай.

— Я останусь, — тут же ответила Ванда, — а вы оторвитесь там как следует.

***

И вот мы — я, Гвен, Мэри Джейн, девчонки из их группы и Бобби — в “Адском Котле”. Клубе, что, как я недавно узнал, принадлежит лично Мёрдок.

Это было интересное место. С одной стороны, клуб явно был ориентирован на молодёжь и тусовки, со всеми вытекающими, а с другой, отчётливо можно было ощутить налёт элитарности, несвойственный, насколько я могу судить, подобным заведениям. Он словно бы пытался балансировать между атмосферой “своей тусовки” и серьёзным заведением, на сцене которого и именитому музыканту не стыдно выступить.

Ну это насколько я, человек от всего этого весьма далёкий, могу понять. Мне никогда особо не нравились подростковые вечеринки. Я не был на многих из них, а о тех, на которых всё же присутствовал, не вспоминаю с ностальгией. Темные делишки там вершились в полутьме, что позволяло самосознанию оставаться на минимуме.

В общем, что бы ни делали администраторы этого клуба, они явно делали это лучше своих конкурентов. Ведь, как я узнал из рассказов девушек, от желающих попасть на местную сцену никогда не было отбоя. Для начинающего коллектива вроде их группы, попасть сюда — большая удача.

Поскольку выступление девушек было, что называется, “на разогреве”, они оставили нас с Бобби практически сразу и ушли в гримёрки, готовиться.

— Эй, — вскоре окликнула меня Бобби, — смотри, кто нарисовался.

Проследив за направлением её взгляда, я увидел, что на втором ярусе в отгороженной от основного зала VIP-ложе, появилась сама королева преступного мира и, по совместительству, владелец этого заведения Маргарет Мёрдок.

Словно почувствовав мой взгляд, женщина повернулась в мою сторону, как если бы хотела установить зрительный контакт, и приветственно кивнула. После чего она шепнула что-то одной из своих подручных, ошивавшихся рядом.

— Похоже просто послушать девчонок и оторваться нам не дадут, — заметила Бобби.

И действительно, вскоре человек Мэг протолкалась сквозь возбуждённую в преддверии появления своих кумиров толпу к нам и передала приглашение подняться в VIP-ложу.

Учитывая, что я всё ещё надеялся получить от преемницы Фиск информацию касательно Руки, было бы глупо отказываться. Последовав за молчаливой, как и все остальные миньоны Мёрдок, сопровождающей, мы поднялись на второй этаж.

Я сразу же отметил избирательную тишину в помещении — слышна была только фоновая музыка, что струилась из колонок на сцене. Эдакий разогрев перед разогревом. Что говорило о том, что местная резиденция Мэг была оборудована крайне эффективной системой подавления и фильтрации шумов, что позволяла почти полностью отсеять крики толпы и спокойно насладиться выступлением певцов. В прошлом Мэтт рассказывал мне, что способен сосредоточившись вычленить нужный звук, вроде сердцебиения другого человека, из какофонии толпы и городских шумов, но это, очевидно, требовало от него усилий.

В своей VIP-ложе — месте, созданном для отдыха — Мэг, очевидно, не желала напрягаться, чтобы услышать чистое звучание музыки.

Помимо самой КвинПин, которая кстати снова была одета в деловой костюм, не считая футболки с той провокационной надписью, в ложе находились лишь две абсолютно незаметных низкорослых азиатки похожих друг на друга как две капли воды. Они, очевидно, были из охраны и стояли у самого входа так, чтобы не мешать хозяйке проводить рекреацию после утомительных будней криминального авторитета.

— Питер, — не вставая с роскошного, отделанного бархатом дивана, Мэг отсалютовала мне бокалом с, судя по консистенции и цвету, вином, — прошу, составь мне компанию.

А Мэтт вроде старался не употреблять спиртное, чтобы не притуплять своё восприятие, для него это могло быть весьма опасно. Но я даже не буду гадать, дело ли в том, что эта Мёрдок настолько доверяет своей охране или же в чём-то ещё, раз она не боится последствий опьянения.

— С удовольствием, — улыбнулся я, занимая место напротив, Бобби села рядом со мной.

Отсюда открывался отличный вид на сцену, да и звук лучше, чем в зале.

— Я, хм… вижу, у тебя новая спутница, — скаламбурила слепая женщина, что, кстати, никогда не пыталась показывать себя неполноценной передо мной, не считая тех подтруниваний над сержантом Доакс, — Барбара, если мне не изменяет память.

— Не изменяет, — ответила Бобби.

— Арчи могла бы гордиться тобой, — соучастливо произнесла Мэг, — она ведь была вам почти как мать. Мне жаль, что так вышло… с ней и со всеми остальными.

— Да… — голос носительницы симбионта чуть дрогнул, но она быстро справилась со своими эмоциями, — Синди начала слишком много болтать.

— Действительно, — согласилась Мэг, — для человека её положения, она оказалась удивительно неблагонадёжной… и неблагоразумной.

— Так… я о чём-то не знаю? — встрял в их диалог я.

— О многом, стоило бы полагать… — с ехидцей заметила КвинПин.

— Я не рассказывала, — пояснила Бобби, — Арчи, Мямля… в общем, всех убили в тюрьме, когда Синди начала болтать лишнее.

— Она так и не поняла, — дополнила рассказ Мэгг, — что не полиция и не закон главная опасность…

— Неужели она выложила что-то про Фиск или тебя? — попытался сложить воедино факты я. И кстати о неблагонадёжных криминальных боссах за решёткой, помнится мне, Амбал тоже прибегал к сотрудничеству с полицией, будучи под следствием.

— О нет, — возразила Мэг, и что-то в её голосе мне сразу не понравилось, — не про нас, про тебя.

— Как это понимать? — напрягся я. Ведь мне доподлинно известно, что ни я сам, ни кто-то другой по моей указке не устранял языки.

— И не только Синди и её шайка, — продолжала откровения Мэг, — помнишь ту девчонку в костюме кролика и её банду? Насколько мне известно, они тоже мертвы. Их убили буквально в тот же день, когда случилось то несчастье в вашей школе, неужели ты не слышал?

— Чёрт… неужели Апостолы, — дошло до меня, — то есть, всё это из-за меня, они зачищали следы…

— Эй! — я почувствовал на своём плече руку Бобби, — в этом нет твоей вины. Я потому и не хотела рассказывать. Потому что знала, что ты примешь это на свой счёт.

— Это ведь были твои друзья… я, прости.

Мне действительно нечего было сказать в своё оправдание. Я не только не знал о случившемся, мне даже в голову не приходило, что Апостолы настолько фанатично подчищали все мои подозрительные контакты. А ведь должно было! Раз они приложили столько усилий, чтобы подготовить… вырастить себе ядро для Бога, то и избавиться от лишних свидетелей моих странностей вполне могли.

Жаль тех девчонок из банды Бобби… да и Ларину тоже, она ведь не сделала, в сущности, ничего ужасного. Одно ограбление забегаловки… это ведь такая, в сущности, мелочь, но её подручные, те, что стреляли в меня в фургоне, они ведь и впрямь могли начать рассказывать странное. Что мои раны заживали прямо на глазах, например, да ещё и одну из них я сывороткой подлечил. Я тогда не придавал этому особого значения, посчитав, что никто не станет прислушиваться к бредням тройки уголовников, получивших сотрясения после аварии. Не говоря уже о почти наверняка имевшихся у них проблемах с алкоголем и наркотиками. Да вот только Апостолы прислушались и решили, что никому более это слушать не дозволено. Вот ведь дерьмо!

О Кошке, оказавшейся между молотом и наковальней

На какое-то время повисло тяжёлое молчание. Я совершенно не ожидал, что разговор заведёт нас в подобное русло. Но былого уже не воротишь.

Тем временем фоновая музыка начала затихать, а сцена, одновременно с тем погружаться в темноту. Перепад освещения по замыслу постановщиков должен был скрыть происходящее на подмостках, но благодаря улучшенному зрению, я вполне мог разглядеть как, Гвен, Эм-Джей и другие из их группы занимают свои места на площадке.

Сначала тишину прорезало дребезжание гитары, переходящее в почти раздражающий надсадный скрип, затем неспешно подключились барабаны, задавая темп музыки, и уже потом заиграла вторая гитара.

— There’s no use crying over pinpricks… — наконец зазвучал голос Мэри Джейн и тут же включились софиты, захватывая потоками света сначала фигуру солистки, а затем уже и всех остальных.

Песня, как я уже говорил, была незамысловатой, но заводной и слушатели приняли выступающих пусть и без фанатизма, но с благосклонностью. Так что девочки отлично справились с разогревом толпы, что и было их основной задачей. Они получили свои две с половиной минуты славы, и это выступление должно не только придать им уверенности в своих силах, но и привлечь некоторое количество дополнительного внимания и новую аудиторию.

Вообще у меня создавалось ощущение некой незавершённости, казалось, за этой песней, открывающей, должен последовать целый плейлист, но… его не было, пока. “My Iron Skin”, очевидно, не подходила для этого времени и места.

Я не позволял себе слишком увлечься выступлением и не выпускал из фокуса своего внимания Мёрдок — было бы весьма опрометчиво позволять себе такую глупость в отношении одной из самых опасных и влиятельных женщин города — и, благодаря этому, сразу же заметил изменение в её поведении.

Мэг встрепенулась, чуть наклонила голову вбок, прислушиваясь к чему-то, что могла слышать лишь она. Уголки её губ дёрнулись, в раздражении, как мне показалось.

— Боюсь, — начала она, отставляя в сторону бокал с вином и поднимаясь со своего места, — нам придётся прервать этот вечер на не самой приятной ноте…

Уточнить что она имела в виду я не успел, да и не было необходимости, так как в следующую секунду по панорамному окну, отделявшему нас от общего зала, пробежалась автоматная очередь. На поверхности стекла осталась цепочка разрывов, но первый натиск оно выдержало. Судя по характеру повреждения, можно было сделать вывод, что окно сделано из химически закалённого и ламинированного стекла, довольно прочного, но надолго его не хватит. Уже вторая очередь наверняка его разобьёт!

Все мы тут же отпрянули прочь от опасности и прижались к стенам так, чтобы неведомый стрелок не смог попасть по нам из зала.

Я с самого начала был готов к тому, что Мэг в тайне сговорилась с Рукой и попытается устранить меня воспользовавшись возможностью, но это больше похоже на покушение на жизнь самой Мёрдок. Да и открытое нападение с использованием огнестрельного оружия, не в стиле Руки. Так могли бы начать действовать Ранскаховы, если бы получили ту партию оружия, или любые прочие конкуренты Фиск и Мёрдок в мафиозной среде.

В коридоре, которым мы сюда пришли послышались звуки потасовки, кто-то вступил в бой с охраной.

Внезапно включилась система пожаротушения, и, словно разбуженное и испуганное животное, забесновалась толпа внизу. Люди вопили и ломились к выходам, неспособным пропустить такой мощный поток. Охрана, хоть и довольно многочисленная и организованная, не могла взять паникующих под контроль, ведь у них были задачи поважнее.

В коридоре тоже началась стрельба из чего-то автоматического, а стрелки из зала, теперь их уже было несколько, вновь открыли огонь по окну и быстро его уничтожили, обрушив на посетителей внизу дождь из мелкого стекольного крошева. Это было не настолько опасно, как могло бы показаться, так как стекло явно было ламинированным, что существенно снижало его травмоопасность, но не до нуля естественно.

Кому-то из толпы пришла в голову, здравая в общем-то, идея прорываться наружу через сцену и закулисные помещения, вот только желающих последовать примеру умника снова оказалось слишком много.

— Девчонки… — я только и успел, что повернуться к Бобби, чтобы озвучить свою просьбу, но она уже поняла всё сама, без лишних слов.

— Я выведу их, — бросила мне носительница симбионта и шагнула к проёму, — а ты?

— Я выберусь, не беспокойся обо мне.

— Ладно, — Бобби не стала спрашивать, понимая, что я вполне способен сам о себе позаботиться, хотя в голосе её всё ещё звучали некоторые сомнения.

Девушка, не задумываясь, рванула к разбитому окну и выпрыгнула через зияющий проём прямо в зал, полный испуганного народу. При этом она не торопилась использовать покров симбионта. Видимо не хотела раньше времени привлекать к себе внимание нападавших, а пулевых ранений она, очевидно, не слишком боялась.

Мёрдок, что прижималась к стене на противоположной от нас стороне комнаты, ударила навершием своей трости по фигурке какого-то японского божка с поднятой вверх рукой. Рука опустилась, а в стене справа от Мэг открылся потайной ход. Маргарет сделала приглашающий жест, предлагая мне присоединиться к побегу — весьма великодушно с её стороны, если это, конечно, не ловушка.

Я задумался на мгновение. Насколько я могу судить ситуация не требует моего сиюминутного вмешательства: нападающие, кем бы они ни были, полностью игнорируют посетителей клуба, а вмешиваться в разборки Мёрдок с конкурентами мне нет никакого резона. Бобби должна быть более чем компетентна, чтобы обеспечить безопасность своих подруг, не говоря уже о том, что там Гвен.

— Ну же, смелее, — Мэг приняла мои сомнения за страх, ведь для того, чтобы добежать до входа в туннель мне нужно пересечь простреливаемое пространство.

Я всё ещё не мог понять, что именно происходит. Кто осмелился напасть на клуб преемницы КвинПин? Может, это и не моё дело, но я хочу знать… у Фиск всегда было множество врагов и знать, кто именно активизировался в данный момент может быть весьма полезно, и потому я решил пока не раскрываться и отступить в компании Мёрдок.

Сгорбившись и прикрыв глаза рукой, как это сделал бы обычный человек, я бросился к спасению.

— Молодец, — похвалила меня Мэг и весьма бесцеремонно потянула за ворот рубашки, утягивая в лаз вслед за собой.

Вход быстро закрылся за нашими спинами. Охрана — те две женщины, что были с нами в VIP-ложе — осталась прикрывать отход своей госпожи.

Когда потайная дверь встала на своё место, выяснилось, что помещение, в котором мы оказались, не оборудовано источниками света.

Ну да, зачем бы они Мёрдок?

Вот тут я несколько занервничал. Мои глаза хоть и острее, чем у обычного человека, но в полной темноте видеть не могут.

— За мной, — бросила Мэг и, не дожидаясь ответа, двинулась прочь, что было понятно по звуку её мягких шагов.