Ночной рейтинг звезды

Глава двенадцатая

«Заря» находилась примерно в пятидесяти метрах от трассы. К гостинице примыкал торговый центр. На дороге был установлен указатель — большой рекламный щит: «Гостиница „Заря“ и торговый центр — к вашим услугам». Жирная красная стрелка указывала влево.

Анна припарковалась около гостиницы и вышла, осмотревшись вокруг.

В вестибюле было тихо. За стойкой сидела блондинка лет двадцати в ярко-красном топе.

— Вы хотите заказать номер? — скользнула она по Анне ленивым взглядом. Анна была для нее неподходящим клиентом. Баба. И к тому же не денежная. Постояльцев с хорошими бабками регистраторы определяют сразу. У них глаз наметанный.

— Нет.

— А что?

— Я из московской милиции. — Анна достала свое удостоверение и показала его. — Мне нужно поговорить с человеком, который дежурил двадцатого июля.

— Двадцатого июля? — переспросила блондинка.

— Да.

— Гена! — крикнула она.

Из боковой двери вынырнул охранник — молодой лопоухий парень с веснушками на лице. В руке у него была бутылка кефира.

— Ген! Ты двадцатого здесь сидел?

— Двадцатого? Да, я. А что?

— Тобой товарищ из московской милиции интересуется.

— Мной? — Парень испуганно посмотрел на Анну.

— Все нормально. Я просто хочу задать вам пару вопросов.

Анна увидела два кресла в холле.

— Идите за мной.

Гена покорно пошлепал за Анной.

Он сел в кресло и поставил на пол бутылку кефира.

— Вас зовут Геннадий…

— Павлович. Можно просто Гена.

— Я Анна Зарубина. Следователь милиции. — Анна показала ему удостоверение. — В деревне Плескавы, в двух часах езды отсюда, произошло убийство молодой девушки. Она останавливалась в вашей гостинице двадцатого июля. — Парень слушал Анну внимательно. Веснушки на его лице побледнели. Анна достала водительские права Егиазаровой и показала их охраннику. — Вот она. Вы ее припоминаете?

— Да, помню. Такая симпатичная, приветливая. За ней еще муж приехал.

— Какой муж? — напряглась Анна.

— Ну такой… среднего роста брюнет с усами. Лет тридцати.

В мозгу у Анны раздалось: щелк, щелк…

— Почему вы решили, что он ее муж?

— А он сам сказал. Мол, это его жена. Но они поссорились. Он хочет помириться. Она — ни в какую. Он поехал за ней, чтобы выяснить, есть ли у нее хахаль. Спросил, в каком номере остановилась и на сколько. Очень просил его не выдавать.

— А раньше ты этого мужика не видел?

Анна решила перейти на «ты», чтобы Гена не очень напрягался.

— Нет. Первый раз.

— Ты давно здесь работаешь?

— Полтора года.

Анна задумалась.

— Этот человек снимал здесь номер?

— Нет. Он просто зашел с улицы и спросил об этой девушке. Выглядел таким расстроенным. Я сразу понял: что-то не так. Какие-то проблемы у мужика.

— Гена! А что ты можешь сказать об этом мужчине? Ну, если бы его надо было описать кратко?

Гена растерянно пожал плечами:

— Мужик как мужик. Не балаболка. Я ему почему-то сразу поверил. Назвался Николаем. Мизинец у него еще был странный.

— Народу в тот день в гостинице было много?

— Да нет. Как обычно.

— Больше ничего не можешь вспомнить?

— Нет.

— Ясно. Если еще что-то вспомнишь, звони по этому телефону. — Анна протянула ему свою визитку. — Это сотовый. Я сейчас здесь нахожусь. В области. Так что звони.

Узнала она немного! Но выяснился любопытный факт. Этот мужик следил за Егиазаровой. Зачем? Что ему было нужно от нее? Вопросы не давали покоя. Но где искать ответы на них?..

Гена топтался поодаль.

— Спасибо за информацию. Да, а этот мужчина на машине приехал или пешком?

— На машине. Я видел, как он пошел к автомобилю.

— Марку не запомнил?

Гена развел руками:

— Нет. Импортная машина. Вот и все, что могу сказать.

Анна вышла из гостиницы и здесь почувствовала, что она проголодалась. Утреннего кофе было явно недостаточно. Следовало подкрепиться более основательно. Взгляд Анны упал на вывеску «Кафе „Милена“». Почему бы не зайти туда?

Не успела она расположиться за столиком, зазвонил телефон. Анна выхватила из сумки сотовый. Это был Баринов.

— Ну как?

— Выяснился любопытный факт. Этот лжегаишник следил за Егиазаровой. И нападение на нее случайностью не было.

— Вот видишь…

— Охранник в гостинице «Заря», с которым я побеседовала, сказал, что он представился мужем Егиазаровой. Они, мол, поссорились, и она рванула от него, ничего не сказав. Он жаждет помириться и поэтому поехал следом. Этот мужик выяснил у охранника, в каком она остановилась номере и на сколько. Ему нужна была информация о Егиазаровой.

— Ты уверена, что вы с охранником говорили об одном и том же объекте? У тебя же самое расплывчатое описание этого бандита.

— Уверена. У этого липового гаишника есть специфическая примета: полмизинца на левой руке. Когда охранник упомянул об этом, я сразу поняла, о ком идет речь.

— Что еще удалось узнать?

— Пока все!

— Маловато!

— Но я же не виновата.

— Я тебя и не виню. Что думаешь делать дальше?

— Поеду в местную милицию, в Смоленск, и передам дело им. Пусть вызовут судмедэксперта.

— Хорошо. Твой вывод?

— Неизвестный мужчина следил за редактором Нечаева. Потом он собирался ограбить Егиазарову. Зачем? Либо это полная бессмыслица, либо тщательно спланированная акция.

Баринов молчал.

— Алло! Вы меня слышите?

— Слышу. Не кричи. Я просто думаю… А не связано ли это все как-то с Нечаевым?

— С чего вы взяли?

— Интуиция. Убили его редактора.

— Не знаю. Пока ничего не могу сказать по этому поводу.

— Ладно, не заморачивайся. Копи факты. А там посмотришь, что и как Строить в воздухе версии — занятие неблагодарное. Я тебе сколько раз об этом говорил. А сам на те же грабли наступаю. Звони.

Анна убрала мобильный в сумку и придвинула к себе тарелку с дымящимися макаронами. В меню они назывались «итальянской пастой». Макароны были недоваренными и слипшимися. Котлета — пережаренной. Анна полила макароны кетчупом, стоявшим на столе. Блюдо стало съедобным, но не более того. Кофе тоже имел странный привкус.

Поев, Анна посмотрела на часы и прикинула: если ехать на хорошей скорости, то до Смоленска она доберется за час.

Смоленские коллеги встретили ее недоброжелательно. Но Анна была к этому готова. Она знала, что московскую милицию в провинции недолюбливают. Считают, что они окопались на теплых местах и штаны в конторе просиживают, а не занимаются настоящими делами.

Удостоверение Анны долго вертели в руках. Потом смотрели все ее официальные бумаги. Затем сказали, что нужно созвониться с вышестоящими инстанциями и потом уже решать вопрос об открытии уголовного дела. И почему тут Москва задействована? Это что — дело государственной важности?

Анне пришлось отбиваться от этих нападок. Ее прислали, потому что так решили наверху. Убитая состояла в родстве с милицейским начальством. Собеседник Анны — маленький толстый майор — на эти слова разозлился еще больше. Он грубо сказал, что пусть она в этом деле и разбирается. А он брать под козырек каждому московскому менту не обязан.

Анна закипела. Но через пару минут поняла — ее тактика абсолютна безнадежна. Еще немного, и они будут орать друг на друга, как два недоделанных подростка. Нашла коса на камень. Этот колобок умрет, но от своего не отступится. Взыграл мужской гонор.

Анна решила пойти другим путем. В ней заговорил психолог. Она опустила плечи и понизила голос. Колобок сменил гнев на милость. Уже более мягким тоном он сказал, что все понимает. Сейчас на место выедет оперативная бригада и судмедэксперт.

К концу беседы они стали почти друзьями. Майор Васильчук предложил ей кофе и сигареты. От сигарет она отказалась. А кофе согласилась выпить. Тем более что он и в самом деле оказался хороший. Не сравнить с той бурдой, что подали в кафе «Милена».

Подоспела бригада и судмедэксперт. Они поехали в уазике. Анна — на машине Голиковых. На прощание майор Васильчук попросил у Анны телефончик. Так, на всякий случай. У него племянник собирается поступать в московское милицейское училище. Не сможет ли Анна ему чем помочь?

Анна ответила уклончиво. Чем может, тем поможет. Но здесь нужно смотреть по обстоятельствам. Она дала свою визитку майору, и он аккуратно положил ее на стол перед собой.

Когда Анна со смоленскими коллегами добралась до дома Ставицких, пошел дождь. Мелкий, моросящий. Она пробибикала, и ворота открыли. Все высыпали во двор. Нечаев нацепил темные очки. Чтобы не узнали, догадалась Анна. Шумиха ему ни к чему.

Она подошла к ним.

— Ну как? — задала ей вопрос Ева.

— Сейчас будут открывать сарай.

Ева побледнела. А Нечаев отвернулся.

Через пятнадцать минут Зарубину позвали. Судмедэксперт, пожилой мужчина с длинными усами, сказал, не глядя на Анну:

— Стреляли в упор. С достаточно близкого расстояния. Смерть наступила мгновенно. Вызвали бы пораньше, — сказал он с упреком.

— Так сложились обстоятельства.

— Я понимаю…

— Следов насилия нет?

— При предварительном осмотре не обнаружены.

— Получается, что убитая не сопротивлялась?

— Нет. Похоже, она не успела ничего понять.

— Ясно.

— Когда будет составлено полное заключение, свяжитесь со мной. Возможно, обнаружатся новые факты.

— Конечно.

Анна ощутила громадную усталость. Она навалилась на нее, как могильная плита.

— Спасибо. — И она отошла от сарая.

Тело увезли. Все уехали. Анна прошла на веранду. Ее встретили молчанием.

Анна обвела собравшихся взглядом.

— Что-нибудь удалось обнаружить? — задала вопрос Ева.

— Всплыли новые факты. За Леной следили. Еще в гостинице «Заря». И, судя по описанию, тот самый мужчина, который потом напал на нее. Охраннику он назвался ее мужем. У Егиазаровой были поклонники, бойфренд? — обратилась Анна к Нечаеву.

— У Лены? Были.

— Может, это ее бывший бойфренд?

— Ленка сказала, что она его в первый раз видит. Я ей верю. С чего бы это ей скрывать? А потом, этот хмырь вряд ли мог быть ее бойфрендом. Лена метила высоко. И с кем попало не путалась.

— Но он ее выслеживал.

— Зачем?

— Это я гоже хотела бы знать.

Нечаев как-то странно дернул головой.

— Мы вам нужны? — задала вопрос Голикова. — А то мы хотели пойти отдохнуть.

— Идите.

— Я тоже пошел наверх, — кивнул Ставицкий жене.

— Ева! В каком доме живет Василий Степанович?

— В пятнадцатом.

— Как туда дойти?

Ева объяснила.

— Я могу уйти?

— Да.

На веранде остались Анна и Нечаев.

— Я хотел бы с вами поговорить, — начал Нечаев.

Анна вскинула на него глаза.

— Пожалуйста.

— Лучше выйти на улицу, — предложил Нечаев. — Там нас точно не услышат.

Анна встала.

На улице Нечаев повел ее к беседке.

— Так будет спокойней.

Они сели на скамейку.

— Я даже не знаю, как начать… Это все так щекотливо.

— Если вы заинтересованы в раскрытии дела — говорите.

— Я понял, что это касается меня. С самого начала у меня было это гребаное чувство. К сожалению, оно оправдывается. Лена везла мне важные бумаги.

— Которые касались нового телевизионного проекта, как вы говорили.

Нечаев замолчал. Он был небрит. Под глазами — тени. И сейчас он меньше всего походил на кумира миллионов — светского молодого человека.

— Нет. Это немного другое, — протянул Нечаев.

Анна вопросительно посмотрела на него.

— Это все останется между нами?

— Естественно.

— Лена везла мне бумаги, которые касаются одной дамы. Моей хорошей знакомой. Она занимает высокое положение в мире бизнеса. Крупная бизнесвумен. Наши отношения стали слишком сложными. Я решил уйти от нее. И попросил одного знакомого, работающего в сфере экономической разведки, достать кое-какие данные против нее.

— То есть вы собирали на нее компромат?

— Ну, не совсем так.

«Именно так! — сказала про себя Анна. — Просто тебе стыдно в этом признаться».

— Эта дама много раз говорила мне, что под нее постоянно копают. Разные конкуренты. И чтобы я был осторожен. У меня могут быть крупные неприятности. Через меня хотят дотянуться до нее. Там такие склоки, в этом бизнесе. Ну, вы понимаете: подковерная борьба, устранение конкурентов…

— Понимаю.

— Я вспомнил ее предупреждение.

— Вы хотите сказать, что вашего редактора убили конкуренты этой дамы?

— Типа того.

— Ну, у меня нет ни фактов, ни доказательств ваших предположений. Может, вы скажете, кто ваша знакомая? Так мне будет легче ориентироваться в расследовании. Оно может выйти на новый виток.

С минуту-другую Нечаев колебался.

— Маргарита Арнольдовна Лотарева.

Это имя Анне ни о чем не говорило. Впрочем, от мира бизнеса она была далека.

— Буду иметь в виду.

— Бумаги, которые привезла мне Лена, пропали. Этот компромат у кого-то теперь в руках. Это ходячая бомба. Его нужно достать. Обязательно. Я не могу допустить, чтобы она пострадала.

«Тем не менее ты собирал эти данные. И собирался пустить их в ход!» — мысленно возразила Анна.

— Это все, что вы хотели мне сказать?

— Да. Все.

— Если вы знаете что-то еще — рассказывайте. Это продвинет следствие вперед.

— Пока — все.

— Лотарева говорила вам что-то конкретное о своих конкурентах?

— Она называла одну фамилию. Бизонов. Он входит в правление банка «Трастинвест». Больше она ничего не говорила. Но у нее такая разветвленная система бизнеса, что врагов может быть хоть отбавляй. Ее фирмы разбросаны по всему миру.

— Она сейчас в Москве?

— Нет. За границей. В Германии.

— Когда она приедет?

— Вы хотите с ней встретиться? Марго убьет меня, если узнает, что я собирал о ней информацию.

— Нет. Я не собираюсь с ней встречаться.

— Я вас умоляю…

— Если я говорю нет, значит, нет.

— Будете делать какие-то шаги — поставьте меня в известность.

— Конечно.

Анна распрощалась с Нечаевым и углубилась в лес. Ей нужно было поговорить с Бариновым.

— Алло! Это я, Анна.

— Говори кратко. У меня скоро совещание.

— Хорошо. Всплыли новые данные. Нечаев утверждает, что убийство его редактора направлено против него. Точнее, против одной его знакомой, с которой он состоит в близких отношениях.

— Его любовницей?

— Да. Она крупная бизнесвумен. Лотарева Маргарита Арнольдовна.

— Он чем-то аргументировал свои подозрения?

— Да.

Баринов замолчал.

— Версия любопытная. Но сможем ли мы ее раскрутить? Это уже другой уровень. К этим капитанам бизнеса так просто не подкатишь. Кроме того, они умело прячут концы в воду.

— Но если за это хорошо взяться?

— Версия о местных бандитах уже отпадает?

— Ее будут раскручивать местные органы. Я отдам это дело им. Шеф!

— Да? У меня заканчивается время.

— Я выезжаю в Москву. Все, что я могла здесь сделать, я сделала…

— Ты уверена?

— Да.

— Тогда — добро! Выезжай!

Анна собрала всех на веранде и сказала, что возвращается в Москву. Но дело не закрыто. Следствие будет идти дальше. В Москву ей надо по делам. Если понадобится, она обязательно свяжется с ними. Пусть оставят ей все контактные телефоны. Сотовые, домашние. Адреса…

Но на вопрос Евы — действительно ли Егиазарову убили местные бандиты — Анна отказалась отвечать напрочь. Она сказала, что это всего лишь одна из рабочих версий.

Вопрос Ставицкого, подозревается ли кто-то из них, прозвучал как взрыв бомбы. Все уставились на Анну. Она спокойно сказала, что все версии будут тщательно рассматриваться и проверяться.

Анна ощутила, как после ее слов в воздухе повисло тяжелое молчание. Она понимала, что каждый снова и снова возвращается к совершенному убийству. Но также понимала, что раз дело не закрыто, то могут возникать новые версии. И новые расследования. И некоторые из них могут привести к противоположным выводам. Не тем, какие возникли вначале.