Ночной рейтинг звезды

Глава четвертая

Шеф был не в духе. Артем понял это сразу, как только вошел в просторный и светлый кабинет. На стене висела картина современного модного художника, написанная в стиле абстракционизма. Шеф увлекался современной живописью.

Он кивнул ему и указал на кресло:

— Садитесь.

Кирилл Романович смотрел на него. Взгляд был немигающим, как у змеи. Мухонкин был живой легендой. Он стоял у истоков российского телевидения эпохи демократии. В постперестроечные годы Мухонкин прогремел на всю страну как тележурналист, работавший в суперпопулярной программе «Объектив». Вместе с командой единомышленников и друзей, впоследствии занявших крупные посты, он создал новое ТВ.

Потом он начал карьеру продюсера и добился заметного успеха. Трижды он получал Тэфи как лучший продюсер. На его счету были популярные сериалы, а также рейтинговая программа «Лучшие мелодии о вечном», которую несколько раз крутили под Новый год. В последние годы был гендиректором Первого канала.

Артем сел на стул, чувствуя, как в области живота предательски расплывается холод.

— Я просмотрел вашу последнюю передачу, и у меня возникли вопросы. Вы стали фирмой по оказанию секс-услуг населению?

— Что вы имеете в виду?

Вместо ответа шеф взял в руки пульт огромного плазменного телевизора, занимавшего почти всю стену, и сосредоточенно уставился на экран с таким видом, словно хотел вычислить по нему будущее человечества.

— Вот. Смотрите.

На экране возникли молодые девушки в бикини. Топлесс. Они свободно расхаживали между рядами и давали каждому мужчине по красной гвоздике. Вертели попками и призывно покачивали бедрами.

— У вас что, форменный бордель, в натуре? Или я чего-то не понял?

Фраза «чего-то не понял» была в устах Кирилла Романовича самым страшным ругательством.

— Да нет. Все нормально. Обычный рабочий момент.

— Рабочий! — взревел шеф первой кнопки. — Объяснитесь покороче и попонятней.

Артем понял, что влип. Из этой бодяги надо было как-то выкручиваться. Да побыстрее. А то можно и работы лишиться. Работа на телевидении — сплошной экстрим. Кто не успел — тот оказался в пролете. Выгонят — глазом не моргнут. И не посмотрят, кто ты такой. Взлетать — трудно. А падать легко, очень легко и быстро. Первоклассных всего — три-четыре канала. Максимум — пять. Остальные — отстой. Могильники для звезд, звездочек и звездушек разного масштаба и калибра. Когда он щелкал в свободное время по каналам и натыкался на знакомые лица, то невольно ужасался: как так? Как быстро происходят в человеке перемены. Вот еще недавно этот красавец-мужчина зажигал экран в прайм-тайм и сообщал стране самые горячие новости, и дамы млели от его мужественного торса, упакованного в суперстильные шмотки. А теперь? Неуверенный бегающий взгляд, поникшие плечи и костюм, купленный в универмаге за углом.

С женщинами дело обстояло еще хуже. Вчерашние красавицы, попав на каналы-отстойники, мгновенно тускнели и линяли. Прекрасные бабочки превращались в заурядных гусениц. Куда девалась их гламурная сексуальность, классный фейс? Они превращались в обычных баб, которых можно в любой момент встретить на московских улицах. Иногда он любил смотреть второсортные каналы и натыкаться на некогда гремевшие имена. В такие минуты ему казалось, будто холодный бодрящий душ окатывает его с головы до ног. С одной стороны, приятно, что ты наверху, а не упал лицом в дерьмо. С другой — страх подстегивает и заставляет стараться изо всех сил не занижать планку. Вообще, если поразмыслить, то страх — конструктивная вещь. Он заставляет не расслабляться, а энергично сбивать масло лапками. Пока не опередили конкуренты.

— Дело в том, — бодренько начал Артем, — что название нашей программы: «Мужская импотенция: приговор или диагноз?» То есть мы хотим показать нашим зрителям, что в импотенции ничего страшного нет. С ней просто нужно бороться с помощью разных приемов, пока она не перешла в хроническую стадию и не стала…

— Увольте, — махнул рукой главный, — от всяких объяснений медицинского характера! Я спрашиваю вас по существу: как этот бордель появился в программе Первого канала страны? Мне были звонки из администрации Президента.

Артем ощутил, что рубашка прилипла к телу. Его дорогая рубашка от Армани, купленная Марго в Милане.

— И вот мы решили напоследок для антуража выпустить девушек. Так сказать, наглядная агитация и действенное средство против мужского бессилия. Типа, с такими красотками у всех встанет.

— Вам не кажется, что это перебор? Нас смотрит вся страна.

— У этой программы был хороший рейтинг. Ее смотрели.

— Рейтинг — дело хорошее, но о рамках приличий забывать не надо. Мы не развлекательный канал, а государственный. И вы должны помнить об этом.

— Понял. Обязуюсь исправиться.

И Артем улыбнулся своей фирменный улыбкой, которая не произвела на главного никакого впечатления.

— Осенью мы запускаем новые проекты, — сказал главный, щелкнув пультом. Экран погас. — Осень должна быть горячей. Мы должны обойти конкурентов. Я тут думаю о новых ведущих под эти проекты. Там есть и ваша кандидатура.

— Какие проекты?

Главный посмотрел на него тяжелым взглядом.

— Пока говорить об этом рано. Я скажу потом.

Артем знал: главный смертельно боится утечки информации. Не дай бог, обойдут соперники. Мухонкин лично летал каждый год в Америку и Европу для закупки лицензионных программ и ситкомов[1]. И сохранял все детали своей поездки в строжайшем секрете.

— Я понял.

— Вот и хорошо. — А затем, как бы невзначай, главный обронил: — Тут еще есть неплохие кандидатуры. Игорь Ураганов и Михаил Цаплин.

Артем поскрежетал зубами. Одно упоминание о его соперниках приводило его в тихое бешенство. Он понимал: они наступают ему на пятки и дышат в затылок.

Игорь Ураганов вошел в список любимчиков канала недавно. Он был молод. Моложе Артема на пять лет, высок, красив, обаятелен. К тому же, в отличие от Артема, безумно пластичен. Он мог классно подтанцевать, сделать какой-нибудь пируэт. Это был опасный соперник, который в любой момент мог обойти его на повороте и вырваться вперед.

Второй — Михаил Цаплин — тоже ходил в фаворе у руководства. О его романе с одной из самых ярких звезд эстрады — Анной Бардачевой — судачила вся страна. Женщина, годившаяся ему в бабушки, сделала Цаплина своим фаворитом, и тот мгновенно стал популярен и узнаваем. Он всюду появлялся со своей покровительницей и трогательно держал ее за руку. Что-то во внешности Цаплина было от долговязого подростка. Он не обладал мужественной харизмой и сексуальностью, как Ураганов. Но все равно был опасен.

Капельки пота выступили на лбу Нечаева.

— Так что, — Мухонкин скользнул по нему взглядом, — идите и работайте.

Артем вышел из кабинета главного и понял, что больше всего ему хочется выпить чашечку кофе и расслабиться.

Кафе было на шестом этаже.

Он сделал заказ и осмотрелся. Народу было немного. Артем сел за столик и тут же услышал, как его окликнули.

— Привет!

Он поднял голову. Рядом с ним стояла Алена Туманян — диджей Муз-ТВ, бывшая подруга Игоря Ураганова.

— Привет! Я присяду?

— Садись. Как дела? — машинально спросил он.

— Отлично. Как твои?

— Тоже.

— Выглядишь, как из мясорубки.

— Ты о чем?

— Видок у тебя какой-то ошпаренный.

— А… это. Только что от Мухонкина. Поэтому и вид соответствующий: побывал ведь на ковре у начальства.

— Тогда понятно. И что? Разнос?

— Да нет. Все в порядке. Так. Профилактическая беседа.

— С элементами порки.

Алена была девушка с юмором, и поболтать с ней было приятно.

— Твой сейчас в фаворе у руководства.

Вид у Алены стал напряженный. А по лицу пробежала легкая гримаса.

— Игорь — мальчик пробивной.

— Даже слишком.

— Он крутые бабки любит. Ему все равно, где работать и с кем. Лишь бы зеленые отстегивали. Он квартиру своей подружке недавно купил за пол-лимона зеленых.

Артем помрачнел. Неплохо же платят этому стервецу, если у него скопились такие деньги. Вот он такую сумму в руках не держал. Все расходилось на себя, любимого. Если бы не Марго — он бы ни за что не купил новую квартиру.

— Могу поздравить с новосельем его подругу.

— Это ненадолго, — скривила губы Алена. — Игорь — мужчина непостоянный. А ты когда на новоселье позовешь?

— Я? Не скоро. Но — позову.

Выпив кофе, он дружески махнул рукой Алене и побежал к себе. Как только он открыл дверь, на него уставились четыре пары глаз.

— Ну что?!

— Все в порядке. Будем работать.

— А зачем вызывали-то? — напирала Ирена.

— Для дружеской беседы тет-а-тет. По мне соскучились.

Леночка сидела с сосредоточенным видом. Она, наверное, решала в уме головоломку: зачем главный вызывал Артема. Ее шерлок-холмсовские таланты так и рвались наружу.

— Лена, не перебирай в уме таблицу Менделеева. Тебе это не идет, — пошутил Артем.

— А кто такой Менделеев? — задала вопрос Ирена.

Светка прыснула:

— Ты в школе не училась? У тебя что по химии было?

— Двойка. Или тройка. Не помню уже. А… Ну да. Вспомнила про Менделеева.

— Слава богу.

— А что в этом особенного, что я его не помню? Я же не в школе парюсь, а работаю редактором супергламурного ток-шоу. Вот если бы я не знала, кто такая Заза Наполи…

— Это трансвестит? — подала голос Света.

— Естественно. Тебе уж знать положено.

— Ладно. Кончаем базар, — прервал их Артем. — Чего все сегодня языками чешут? Вконец распустились. Пора Регину срочно вызывать из командировки.

— Заметано, — откликнулся Костик. — Это они в предвкушении лета бездействуют. Уже загорают во всяких там Ан-тальях.

— Я никуда не еду, — протянула Ирена. — Мне нужно к родным в деревню.

— Я не люблю отдыхать, — вставила Светка. — Куда-то тащиться, паковаться. На фиг все это надо.

Лена таинственно молчала.

— А ты? — обратился к ней Костик. Он давно и безуспешно подбивал под Леночку клинья. Она стойко отвергала его ухаживания. Леночка метила выше. На худой конец, ее устроил бы олигарх среднего пошиба с домиком на окраине Рублевки.

— Я еще не определилась.

— Когда определишься — звякни. Может, вместе отвалим.

Леночка смерила его многозначительным взглядом. Костик сделал вид, что взгляда, ставившего его в один ряд с пигмеями и карликами, он не заметил.

— Работаем над темой быстренько. Без прохлаждения. Завтра все обсудим. Сейчас у нас обсуждение завтрашней темы: «Как подружиться с любовницей моего мужа». Ирена, кто там у тебя приглашенный?

— Жена космонавта Петрова.

— При чем здесь она? Почему я не в курсе?

— Регина утвердила. Ну он это… типа по полгода в космосе. А она любовницу вычислила. Думала морду расквасить. А та оказалась культурной женщиной. Художницей. Теперь они вместе ходят по вернисажам и выставкам. Заодно моют косточки своему мужу и любовнику.

— А как они его на земле делят?

— Светуль! Ты можешь задать этот вопрос жене. Или любовнице.

— Они что, вместе придут?

— Под ручку.

— Ух ты! — повертела головой Света. — Это покруче Брюса Уиллиса в обнимку с Эштоном Катчером.

— А ты что думала! В двадцать первом веке мы все живем, — подхватил Артем. — Девочки! В двадцать первом веке.

— Скоро все будут брататься. А летом города будут как один огромный нудистский пляж, — прогудел Костик. — Я читал об этом в Инете.

— Ты бы лучше прическу мне поправил, — обратилась к нему Ирена. — А то хожу в непотребном виде. На голове черт-те что.

— А в голове?

Ирена сделала вид, что сейчас запустит в Костика тяжелой статуэткой, стоявшей на шкафу.

— Не надо. Сделаю… когда-нибудь.

— Сколько времени до эфира?

— Полчаса.

— Костик, колдуй!

Стилист присвистнул и подошел к Артему. Начиналась предэфирная лихорадка.

После эфира он ехал в машине и думал о Марго. О новых осенних проектах на ТВ. О том, что подпирают конкуренты. А он должен удержаться на плаву. Любой ценой.

Марго не звонила. И он не знал, радоваться этому или огорчаться. Она дала ему передышку? Или размышляет, как покрепче загнать его в расставленные силки?

На него нахлынуло странное чувство бессилия и растерянности — как много лет назад, когда он впервые приехал в Москву. Это чушь и бред, что провинциалы сразу тащатся от Москвы и стараются изо всех сил завоевать этот город. Все новое сначала раздавливает и опустошает. В этот момент не до московских красот. Город как бы не замечаешь. Внутри просыпается звериный инстинкт выживания. И только спустя несколько лет начинаешь открывать для себя Москву — когда наступает легкое расслабление после безумного марафона на выживание.

У него все нормально. Все налажено. Он на пике популярности. Каждый день его фотки красуются в каких-нибудь гламурных изданиях. Но покоя не было. Никогда. Было чувство, что все может рухнуть в любой момент. Как карточный домик. И у него ничего не останется своего. Даже квартира чужая. И он снова станет тем скромным провинциальным мальчиком, приехавшим покорять столицу Артем поступил на журналистский факультет МГУ, потому что журналистика казалась ему самой лучшей профессией в мире. Быть в центре событий, узнавать самые горячие новости, обрести звездный статус — что может быть привлекательней!

Он закончил МГУ, успев побывать на стажировке в США, откуда вынес образец для подражания. Журналист в Америке — робот на батарейках. Нечеловеческая выносливость и работоспособность, классная мордашка и упакованная оболочка, голливудское обаяние и умение из любого дерьма сделать конфетку, от которой зрители будут получать кайф.

Несмотря на пробивные способности и желание работать, в звездную обойму он попал не скоро. Цеплялся за нужных людей, заводил полезные знакомства, которые и помогли ему стать ведущим популярной программы «Утренний коктейль». Потом все завертелось со страшной силой… Нечаев стал мгновенно популярен. Его критиковали, им восторгались, на него молились… Без него, героя светской хроники, не обходилась ни одна сколько-нибудь значительная тусовка или громкое мероприятие.

Это была вершина. Но Артем ужасно боялся, что в любой момент скатится в пропасть. И сейчас она была реальна. Совсем рядом.

Бедная мама! Думает, я весь из себя в шоколаде. А я как затравленный заяц.

Он приехал домой и плюхнулся на диван. Вот так вот полежать несколько минут и прийти в себя. Никаких звуков. Полная тишина. Благословенная, как высокий рейтинг.

Полежав минут пятнадцать на диване, он встал и пошел на кухню попить апельсинового сока. Он придерживался модной «цветной» диеты, которую пропагандировала самый модный диетолог Москвы Лина Шу. Один день ты ешь все зеленое: огурцы, авокадо, фейхоа, спаржу, салат, петрушку, яблоки. На другой день — все оранжевое и желтое: апельсины, мандарины, лимоны, тыкву, дыню. Потом — очередь красного. Сегодня была «оранжевая революция». Он налил в стакан апельсинового сока и сел к компьютеру. Он любил полазить в Инете и узнать самые горячие новости. «Пролистать» шапки новостей о себе. Какие там сплетни разносятся по всемирной паутине. Сплетни и слухи тоже тонизировали. О тех, кто не в теме, сплетен не сочиняют. Если о тебе сплетничают — ты известен и востребован в мире гламура и горячих новостей.

Первая новость о себе, любимом, бросилась в глаза.

Звучала она так:

«Божена Львова против Артема Нечаева».

«Почему эта шлюшка идет впереди меня? — спросил про себя Нечаев. — За что ей такие почести?»

Дальше шло крупным шрифтом: «ПЕРВАЯ ПРОГРАММА ГОРЯЧЕГО ТОК-ШОУ ОСЕННЕГО ПРИЗЫВА БУДЕТ НАЗЫВАТЬСЯ „ЧТО СКРЫВАЕТ ПРОШЛОЕ?“. ЗДЕСЬ БУДУТ РАСКРЫТЫ ТАЙНЫ НАШИХ ЗВЕЗД ОТ ШОУ-БИЗНЕСА, ПОЛИТИКИ И КИНЕМАТОГРАФА. БОЖЕНА ЛЬВОВА БРОСАЕТ ВЫЗОВ АРТЕМУ НЕЧАЕВУ. ОНА ОБЕЩАЕТ НАЙТИ В ЕГО ПРОШЛОМ ТАЙНЫ, КОТОРЫЕ БУДУТ ДЛЯ НЕГО БОМБОЙ. ОСЕННИЙ ПРИЗЫВ БУДЕТ ЖАРКИМ. СЛЕДИТЕ ЗА НАШИМ ПОЕДИНКОМ. ВЫ ОБО ВСЕМ УЗНАЕТЕ ПЕРВЫМИ. НЕ ПЕРЕКЛЮЧАЙТЕ КАНАЛ. ОСТАВАЙТЕСЬ С НАМИ».

Артем нахмурился. Божена продаст мать родную ради горячего репортажа. А что касается его, то ждать пощады от Божены не придется. Не тот она человек.

Проснулся он от пронзительного вопля Ирены. Он бросил взгляд на часы, стоявшие на тумбочке. Три часа пополудни! Мамма миа! Он проворочался в постели без сна до пяти утра. А потом принял снотворное. И вот — результат!

— У нас ЧП! — вопила она в автоответчик. — Жена космонавта Петрова подралась с любовницей. Эфи-ра не бу-у-дет!

Он моментально схватил трубку:

— Что такое, Ирена?

— У нас тут драка. Они приехали пораньше, как я их просила, — подготовиться к эфиру, приличный фейс, — и сорвались. Орут тут, по полу катаются. Эфира не бу-у-дет. Скоро к нам все сбегутся!

— А Костик где?

— Побежал за подмогой. В охрану.

— Спокойно. Мы что-нибудь придумаем.

— Что тут можно придумать? — Ирена была готова зарыдать. — Я так ста-ара-алась!!!

— Ну, подожди раскисать раньше времени.

— Эфир сорван! Мы опозоримся на всю страну.

— Ирена! Вытри слезы. И не вопи. Я сейчас приеду и разберусь.

— Только скоре-е!

— Вылетаю.

Он пулей вылетел из дома и сел в машину, прибавляя скорость. Но прибавляй не прибавляй — московские пробки не перепрыгнешь. Артем смотрел на часы и нервничал. Ирена бьется в истерике. А что остальные? Он набрал Ленин номер. Лена была железной девушкой, не впадавшей в панику ни при каких обстоятельствах. Вывести ее из себя могло только нечто чрезвычайное.

— Ленок! Это я.

— Да, Артем Владимирович!

— Как ситуация? Ирена мне звонила, я в курсе.

— Ирена рыдает. Света ее успокаивает. Костик пришел с охраной разнимать этих дам.

— И как?

Лена немного помолчала. А потом твердо сказала:

— В эфир они не выйдут.

— Почему?

— Их невозможно привести в порядок. Никакой гений не скроет эти царапины и синяки.

— Ладно, приеду — разберусь. Держи ситуацию под контролем.

— Вы скоро будете?

Артем выглянул в окно. Если эта чертова пробка не рассосется…

— Я жму. Но, как ты знаешь, не все от меня зависит. Пробка тут, бля, образовалась.

— Ясно. Через полчаса приедете?

— Постараюсь.

— Ждем.

Приехал Артем в разгар ссоры. Две дамы орали друг на друга, потрясая кулаками и сыпя ругательствами. Костик с охранником держали их за руки.

Увидев Артема, Костик поднял голову:

— Шеф, может, выкинуть этот мусор? Здесь уже ничего не сделаешь. Случай безнадежный. Тонны грима не скроют это фуфло.

Дамы выглядели так, словно побывали в бетономешалке. На голове — атомный взрыв, на лице потекший макияж вперемешку с синяками и свежими царапинами. Одежда разорвана.

— Одежду можно взять, — вслух рассуждал Артем. — Прически сделать. Или, на худой конец, напялить парики. А лица… — Он обернулся к Костику: — Что? Все так уж плохо!

— Полная безнадега. Это вам говорит профессионал. Если только надеть чадру.

— А что? — вставила Света. — Хорошая тема: «Космонавту Петрову нравятся покорные женщины Востока».

— Проехали! Если профи ставит диагноз — я сомневаться не могу.

— Кто тут жена?

— Я! — откликнулась полная дама в белых разорванных шмотках.

— А любовница?

— Ну я! — с вызовом сказала худая блондинка с перекошенным лицом.

— В общем, так, дамы, вы свободны. Покиньте помещение.

— Как свободны? — задала вопрос блондинка.

— Почему? — нахмурилась жена. — Вы обещали нам эфир.

— Не надо было с цепи срываться.

— Я хотела высказать все, что я думаю об этой твари.

— Сука! — завизжала любовница.

— Вы же вроде жили дружно.

— Да, шеф, — ответила за них Ирена. — Но, оказывается, через две недели космонавт Петров возвращается на Землю. И ввиду скорого прибытия страсти накалились.

— Ясно. Костик, выведи их.

Костик с охранником поволокли упирающихся дамочек.

— Упс! — Артем сел на стул посередине комнаты. — Что будем делать?

— Шеф! — Ирена подняла заплаканное лицо. — Это провал! Мы пролетаем.

— Все нормально!

— Не Поняла?

— У меня есть идея.

Все подтянулись ближе к нему.

— Какая? — спросила Леночка.

— Мы разыграем эти роли. И выступим за них. Ты будешь женой, — ткнул он в Ирену. — Ты, Лена, любовницей. Сейчас придет Костик и сделает вам фейс.

— Я — женой? — заволновалась Ирена. — А справлюсь?

— Не сомневаюсь. Держись уверенно и отвечай на мои вопросы.

— Класс! — выдохнула Леночка.

— За аврал я вас премирую.

— Как?

— Поведу в ресторан после эфира.

— Ура!!! — завизжали девчонки.

Появился Костик.

— У тебя работа.

— Какая? Опять кого-то разнимать?

— Лепить грим. Это — жена космонавта Петрова. Это его любовница.

— Не понял…

Ему объяснили. Костик повертел головой.

— Идея бредовая. Но что-то в этом есть.

После эфира, который прошел весьма успешно, Артем повел всех в ресторан «Ямайка». Костик налегал на ром. Ирена рассматривала горячих мулатов, соблазнительно вертевшихся на сцене. Светка налегала на еду. Лена с кем-то трепалась по мобиле.

— Ну, как вечер? — спросил Артем, расстегивая воротник рубашки. Ему было жарко.

— Отпад! — выдохнула Ирена. — Шеф, а мне тут нравится.

— Я рад. Я бы водил и чаще. Да приглашения в редакцию обычно присылаются на меня. И второго человека. То есть на два лица. А вас больше.

— Шеф, мы не в обиде. Мы все понимаем.

— Ну и отлично.

— Шеф, — Ирена была под подшофе. — Тут к вам одна бабка все рвется. Я хочу вас предупредить.

— С прибабахами?

— Естественно. Она хочет непременно встретиться с вами.

— Да? Как странно. Со мной полстраны хочет встретиться.

— Вот-вот. И ей о том же говорю. Иди, бабушка, к себе. А она нив какую. Я, говорит, из такой дали приперлась, из такой дали.

— Из Магадана, что ли?

— Из Смоленской губернии.

— Да?

— Ага! Говорит, что она с вами знакома.

— Да ну! И где же я мог познакомиться с этой бабулей?

— Я почем знаю! Балакает, что когда-то вы отдыхали в этой деревне у какой-то тетки в особняке. Я его ни с кем не спутаю, говорит. Он такой молоденький тогда был…. Дежавю. Все чего-то вас вспоминают. Такие приколы рассказывают. Хоть стой, хоть падай.

— Точно.

Артему на секунду стало трудно дышать. Он расстегнул еще одну пуговицу рубашки.

— И что эта бабка?

— Говорит, никуда не уеду, пока не повидаюсь. Завтра опять около «Останкино» торчать будет. Говорит, привезла вам меда и сала. Гостинцы.

— Вау! Мне только меда и сала не хватало. Я не ем ни того, ни другого.

— В общем, назойливая старушенция. Мое дело, шеф, предупредить. А вы уж сами решайте, что делать с очередной фанаткой. Дать автограф или послать куда подальше. Правильно?

— О чем предупредить? — вмешалась в разговор Леночка. Она закончила разговаривать по сотовому.

— Так, дело есть. Еще одна поклонница объявилась.

— А… Гнать их надо в шею. Только работать мешают. Я как вспомню сегодняшний эфир…

— А ты классно вжилась в образ любовницы.

— Старалась.

— Ну а я, шеф, что, плохой женой оказалась?

— Все в ажуре, девочки. Все в ажуре. — Он обнял своих редакторов. — Молодцы. Только Регинке ни слова. Она такой хай поднимет. Если все обошлось, зачем ее информировать. Пусть это будет нашей тайной.

— За кого вы нас принимаете, шеф? Светка, поняла? Молчи!

Та покраснела.

— Естественно.

Через полчаса все рассосались по домам.

Артем посадил в машину Лену. Им было по дороге.

— Знаешь, Лен, — сказал Артем, когда они отъехали от ресторана. — Мне нужно, чтобы ты одно дело провернула.

— Какое?

Артем искоса посмотрел на Лену. Она была собранной и четкой. Убийственно хладнокровной. Ее ничто не могло вывести из себя. Именно она сможет выполнить его поручение.

— Я скоро должен поехать в Смоленскую губернию. По делам. А ты будешь на связи с одним человеком. Он тебе передаст кое-какие материалы. Я тебе все сейчас подробно объясню.