Новатор

Глава 2 Планирование, планирование, а тут красиво и рыба вкусная…

— Ну вот и проснулся, ну вот и живой. — Думаю я, уже открывая глаза и сразу же вспоминая обстоятельства недельной давности.

Вспышка, удар в грудь и похоже чем-то крупным засветило, меня отбрасывает на пол и я от души прикладываюсь головой об угол стола.

И дважды повезло, сперва что снова пуля попала в тот самый медальон, ну никак ей не пробить этих сакральных:

«Tuus sum in aeternum»

«Я твоя навсегда»

Ну а потом уже, что голова крепкая, хотя и дурная. Сколько раз я себе говорил, навести порядок с безопасностью.

Ну сейчас то навели наконец. Теперь все под контролем, целый взвод привлечен и два пояса безопасности создано. Снайпера держат дальнюю зону, спецы ближнюю.

Слишком много на меня завязано, слишком многие хорошие люди со мной связаны и главное, я слишком люблю, даже не жизнь, я слишком люблю тех кто мне по настоящему дорог… Света, Долли, кузены и тетки. Это ближний круг, я не хочу умирать и не хочу чтобы они страдали.

И поэтому, я сделаю все, чтобы жить, творить, любить и идти вперед.

Проснулся и привычно подскакиваю, взгляд падает на стену, а там, как обычно, календарь и часы, сообщающие мне о том что уже:

8 июня

Суббота

Благовещенск

6.30

Я, сразу же, галопом мчусь в ванную, затем привычный комплекс разминки и боя с тенью и ритуал. Да, с недавнего времени ритуал.

Я замираю на мгновение, зажав в руке, прижатой к сердцу, оба своих медальона, Рода и Любви. Один спасает, второй ведет, я закрываю глаза и пытаюсь обратиться к моим любимым.

Мгновение и чувствую отклик.

Да, я их чувствую, я вижу что у них все хорошо и что они скучают. Светка кстати, при разговоре по телефону, который нам организовали военные, сказала:

— Ты, знаешь, я чувствую, когда ты обо мне думаешь и по моему ты все время думаешь и не всегда прилично. — Смеется она в трубку, а присоединяюсь к ней и отвечаю:— В любви нет ничего неприличного, но я, да, постоянно думаю о тебе. Наваждение, любимая, но мне нравится.—

И тут же слышу в ответ:— Мне тоже, любимый, пусть так и останется, я тоже все время думаю о тебе. Наверно, мы одинаково безумны.—

— Да, был такой разговор, я часто с ней общаюсь, но все равно, я каждое утро обращаюсь к ней и Долли в этом ритуале и понимаю, они меня не забыли, они помнят и скучаю.—

И мгновенно мне чудится ответ:

— Даня, Даня. Я люблю тебя, я скучаю. — И я даже не знаю кто это из них, а и не важно.

Они одинаково для меня дороги и они это знают.

— Я тоже люблю Вас, увидимся скоро… — Почти кричу я без звука, одни эмоции в этом крике и понимаю:— Они услышали, поняли и успокоились. Они ждут, они хорошие и верные, любимые и любящие. Так редко бывает, но мне повезло с ним и им наверно со мной.—

И все, все пропало, сменившись ехидной сестренкой:

— Ну что телепат, пообщался с девчонками. Да любят они тебя, любят. — Говорит она с доброй и немного грустной улыбкой.

И тут же резко меняет тему и настроение:

— ты не забудь, у тебя сейчас прием, отчеты. Ты же будущий император. Так что прочь грусть — тоску, впрягайся в работу. Как ломовая лошадь. — Смеется она, а я смеюсь с ней вместе и впрягаюсь в ту самую работу……

8 июня

Суббота

Благовещенск

12.00

— Ну вот и финальное совещание перед началом операции. — Думаю я, уже находясь в кабинете комбрига нашей бригады и глядя на присутствующих.

А все уже тут, командование обеих бригад, товарищи из Москвы и командиры стрелковых дивизий.

Слово берет Мерецков, как формально старший по званию и говорит:

— Товарищи, осталось сутки до намеченного начала операции и хотелось бы выслушать командиров подразделений о готовности и итоговом плане операции.—

Все кивают в ответ и первым встает Смушкевич с докладом конечно:

Товарищи, авиа бригада находится в боевой готовности, авиаразведка территории проведена. У противника два авиа подразделения в регионе. В Цицикаре находится бомбардировочный полк, а в Бейане истребительный, а в районе Фаньчжена еще один истребительный полк.

Основные наземные силы расположены в Суньу, где расположен Укреп. Район противника с приданными силами до двух стрелковых дивизий и танковым батальоном. Резервы располагаются в Харбина, там расквартирована механизированная и стрелковая дивизии.

Завтра, 9 июня, в пять утра, практически на восходе солнца, по Бейану будет нанесен удар т р емя эскадрильями наших штурмовиков. Они сбросят на аэродром истребительного полка противника 16 тон бомб, а затем пройдутся по уцелевшим из пушек и пулеметов.

Налет будет прикрывать истребительная эскадрилья.

Одновременно с этим, две эскадрильи ближних бомбардировщиков, нанесут удар по Фаньчжену, сбросив восемнадцать тонов бомб на расположение второго истребительного полка.

Их будет провожать и встречать истребительная эскадрилья до района Бейаня.

В шесть утра, дальние бомбардировщики зайдут на расположение бомбардировочного полка в районе Харбина и сбросят двадцать тонн бомб.

Их также будут встречать провожать наши истребители в районе Бейаня.

В семь утра, приданные нам средне и дальне бомбардировочные эскадрильи из Хабаровска и Читы нанесут удары по расположениям стрелковых дивизий противника в Харбине и Цицикаре

После нанесения ударов, истребительный полк примется за регулярное дежурство в приграничной зоне, штурмовой и бомбардировочный полки приступят к нанесению даров по району Суньу. Планируется ежечасное нанесение ударов по Укреп. Району, начиная с 10.00 9.06. силами одного эскадрильи.

Кроме того, мы планируем постоянно держать в воздухе один ближний бомбардировщик, который облетать приграничную территорию по маршруту Благовещенск-Цицикар-Суйхуа-Хэган-Благовещенск. Его дальности полета как раз хватит на полный пролет по этой территории. Самолеты будем поднимать поочередно, каждый час, в итоге по расчетам мы заметим любую подходящую группу противника и уничтожим ее.

Дежурные истребители будут прикрывать.

И кивнул, показывая, что доклад закончил.

Мерецков кивнул в ответ, а потом произнес:

Мы поставили ультиматум Японии и Маньчжу-го, потребовали отвести войска от Благовещенска на сто километров и оставить Укреп. Район Суньу, они отказались и снова обстреляли наших пограничников, есть убитые. Мы теперь сделаем свой ход.

После отработки запланированных вылетов, мы разработаем график и место ударов по позициям противника в нашем районе силами авиации ДВО.

— Не думаю что они от этого быстро оправятся. — Говорит он и тут же меняет тему:

— Спасибо товарищ Смушкевич. А Вас, товарищ Рокоссовской, я просил бы доложить об окончательном плане наземной операции, на завтра конечно.—

Смушкевич садится, а Рокосовский встает и докладывает коротко и по существу:

Товарищи, бригада приведена в боевую готовность и в любой момент готова исполнить возложенные на нее задачи.

Конкретный план операции следующий. Разведка выявила, что на том берегу не больше роты пограничников, рассредоточенных на двух десятках километров побережья и еще в Хайхе стоит стрелковый батальон.

В глубине территории в районе Суньу расположен укрепленный район протяженностью около сорока километров, охраняемый двумя стрелковыми дивизиями, японской и маньчжурской с приданным танковым батальоном. Наша задача, в кратчайшие сроки взять под контроль район Хайхе, выдвинутся к Укреп району и разрушив его вынудить противника капитулировать.

Завтра в четыре утра начинаем операцию. На другой берег переправятся наши разведчики, силами развед. взводов полков и развед роты бригады, и нейтрализуют пограничников в зоне переправы.

К пяти утра на противоположный берег Амура перейдут наши плавающие танки Т38 в количестве сорока штук в сопровождении штурмовой роты.

Они обеспечат разворачивание плацдарма для переправы и первоначальную охрану.

САУ бригады будут приведены в боевую готовность к стрельбе через реку и обеспечат полосу безопасности до десяти километров в глубину.

В 6.00 начинается сбор понтонов и формирование четырех понтонных паромов размеров семнадцать на девять метров и грузоподъёмностью сорок тонн, для переправы техники и личного состава на другой берег Амура.

В 8.00 начинается переправа через Амур. По расчётам, подтвержденным тренировками, один подобный паром способен принять на борт 2 танка БТ8, или 2 БТ-БТР, или три танка Т26, или три Т26-БТР. В каждом случае остается примерно 8–10 тонн свободной грузоподъёмности и на пароме можно разместить еще 1 ЗСУ и взвод солдат.

Переправа занимает полчаса на один рейс и каждый паром способен сделать два рейса в час. Катера для переправы готовы.

Темп переправы следующий: к 16.00 9.06 переправится ТП1, к 00.00 10.06 завершит переправу ТП2, к 8.00 10.06 танковая бригада закончит свою переправу и начнут переправлять подразделения СД35. К 8.00 11.06 основной этап переправы будет завершен.

Ну, а ближайшие планы следующие:

К 10.00, 9.06, на тот берег будут перевезены 17 БТ-БТР, 15 БТ8, 30 ЗСУ и два батальjна мотострелков.

Батальоны вместе с пятью БТ8 и четырьмя БТ-БТР возьмут под охрану зоны высадки и расширят контролируемый плацдарм до четырех километров в длину и двух в глубину.

В 10.00 Отдельная танковая рота, вместе со штурмовой ротой, ротой танковой разведки и бригадной разведкой в сопровождении двух ЗСУ выдвинутся на Хайхе, обойдут его, и, к 11.00, заблокируют дороги с юга и запада. Будет сформировано две мобильные тактические группы в составе 5 шт. БТ8, 5 шт. БТ-БТР, 3 шт. Т38 и ЗСУ, при поддержке полуроты бойцов штурмового подразделения.

В 11.00, от мобильных тактических групп отделятся разведчики и уйдут в рейд на дороги, обеспечивая безопасность периметра. Состав группы разведки БТ-БТР, Т38, и отделение бригадной и полковой разведки. Всего сформировано четыре мобильные развед группы и они уйдут по дорогам на двадцать километров от расположения тактических групп.

К 12.00, 9.06, периметр вокруг Хайхе будет замкнут.

В 16.00, 9.06, после окончания переправы ТП1 выдвигается на Хайхе и нейтрализует расположенные там части противника.

10.06, в 08.00, танковая бригада, силами ТП1 и ТП2 выдвигается к Укреп. Району Суньу и к 13.00 блокирует его.

В 13.00, ТП3 передает охрану периметра зоны высадки и Хайхе подразделениям СД35 и выдвигается на Суньу. К 18.00 ТП3 присоединяется к подразделениям бригады и мы начинаем операцию по принуждению противника к капитуляции.

К 16.00 11.06 в район Суньу прибудут дивизионы сводного артиллерийского полка и начнут уничтожать укрепления противника.

Думаю после этого, нам потребуется максимум неделя, чтобы убедить противника сдаться. Все-таки постоянные авиа налеты, удары тяжелой артиллерии, наши самоходки и гвардейские минометы, все в сумме страшная сила. И они не выдержат.

Рокосовский закончил свой доклад и Мерецков благодарит нашего комбрига, тотсадится и начальник из Москвы тут же запрашивает командиров приданных частей, а те коротко отчитываются:

— СД35 находится в боевой готовности и приступит к операции в соответствии с разработанными командованием планами. — Это комдив35, представительный мужчина лет сорока пяти, уверенно отрапортовал, а следом за ним и второй:

— СД36, развернута для охраны побережья и готова к выполнению своей задачи. — А это уже комдив36, немного нервный, но вполне адекватный.

— Да других здесь и не держат. — Думаю я и вижу последнего участника сегодняшнего совещания:

— Полк готов приступить к охране района Благовещенска. — Уверенно заявляет командир приданного нам истребительного полка, полностью соответствующий стереотипам об истребителях, такой же быстрый, наглый и самоуверенны, как все они.

— Наверно других и не бывает? — Думаю я и народ расходится по своим частям.

Я тоже уже выхожу, как меня останавливает Рокосcовский и предлагает:

— Даниил, как ты смотришь на то, чтобы посидеть вечерком на бережку. Охрану обеспечим, подобного больше не будет. Последний вечер перед операцией, надо отдохнуть. — Говорит он, а я без раздумий соглашаюсь и даже разворачиваю немного тему:

— Константин Константинович. Я за, я только за. Только не забудьте гостей из Москвы позвать и еще, у вас есть в части рыбаки? Мне рыбки, семги, а я бы ухи сварил, хорошей, наваристой.—

Рокосcовский улыбается и отвечает:

— Позовем, наловим, все обеспечим, не сомневайтесь, Даниил.—

Я киваю, и мы расходимся.

— Как говорится по матрешкам и до вечера.—

8 июня

Суббота

Побережье Амура в районе Верхнеблаговещенского

18.00

Вечер перед началом операции, последний мирный вечер.

— Ну вот мы и на берегу Амура, как и завещал…неважно кто, но хорошо тут. — Думаю я, сидя в теплой компании и новые мысли незаметно закрываются в голову:

Ну да, тут и днем то не сказать что очень жарко, но хотя это совсем не предсказуемо. Тут места такие, климат резко континентальный и перепадами температуры никого не удивишь, за сутки легко может скакнуть градусов на пятнадцать в любую сторону. И вообще степь да степь кругом, местами похожая на пустыню. Но городок неплохой, старинный русский, можно сказать даже малорусский. Тут когда-то даже пытались отделиться, как это не смешно звучит. Украинскую республику хотели создать, наивные люди.

Но городок и правда не плохой, малоэтажный, в стиле кубанских или малоросских станиц. Казачество, тут и сейчас их много и народ горячий.

Рассказывают, что во время очередного обострения отношений с китайцами, казаки местные собрались и погнали все не наших до Амура. Много говорят тогда потопло, но притихли. Оно и правда, местные понимают только силу, но конечно нельзя перегибать и вообще, «мы мирные люди, но наш бронепоезд, стоит на запасном пути».

Я вновь оглядываюсь вокруг и отмечаю:

— Хорошо тут, даже зелень есть. Комфортно, но чего-то не хватает. — Думаю я и сразу понимаю, кого именно:— Светка, Долли. Да, вот сам говорил надо привыкать, а сам и скучаю—

Тут же в мыслях проявляется неугомонная Элька.

— На сей раз в чем-то китайском, но так сногсшибательно выглядит, что хоть стой, хоть падай. — Немного грустно отмечаю я, а она улыбается, в мыслях конечно и говорит мне:

— Выше нос, Даня, выше нос. Девчонки никуда не денутся. Больше любить будут, хотя я не уверена, что это возможно. Месяцок пройдет и вы вновь увидитесь, с одной, с другой, а там смотришь и с обеими.—

И тут же снова смеется и добавляет:

— Развращенец ты, развращенец. Все вы даны, развращенцы.—

Я удивленно думаю на это:

— И сюда добралась, а ладно, что я могу от нее скрывать, сестренка ведь?—

Колокольчик смеха звенит в моих мыслях, а щеки касается невесомое проглаживание теплой руки.

— Милая, милая, Элька. — Затихают мысли в моей голове….

— Даниил, ты что-то задумался? А тут бойцы пришли, рыбы принесли, да еще и очищенной. — Смеется комбриг Рокосcовский, передавая мне хорошее такое ведерко с рыбкой.

Я смотрю на рыбу, на народ, снова на рыбу.

— Рыба хороша, семга, разных размеров, только похоже выловленная и почищенная. Есть совсем крупная, есть и помельче, а есть и средняя. — Отмечаю я и тут же добавляю, про себя конечно. — Да, все как надо. Все как в той любимой книге, другого меня из другого детства. Уже и не помню, как она называлась, но там такой фрагмент был о тройной ухе по-амурски, что это просто что-то и с чем-то. Я потом пару раз экспериментировал по этой методике и вправду получается замечательно.—

— Да нет, Константин Константинович, задумался немного. Вот сейчас, как и обещал, займусь приготовлением правильной амурской ухи. И конечно в ведре… — Смеюсь я и оглядываю присутствующих, а сегодня тут все, все руководство операцией собралось.

Комбриги и генерал-майоры Рокосcовский и Смушкевич, нач. штабы и полковники Малиновский и Соколов. Командиры полков и тоже уже полковники Черняховский, Лелюшенко, Катуков, Полынин, Рычагов и Александров. Тут же, начальник нашей разведки подполковник Маргелов. Мой руководитель безопасности, вечный Николай Семенович и конечно Володя. Он со мной тут в поездке, набирается опыта. Ну и к нам еще присоединились товарищи из Москвы. Генерал-лейтенант Мерецков и полковники Ватутин и Еременко.

И я при виде этой парочки умных, деятельных, талантливых и интеллигентных военных сразу делаю стойку, как гончий пес прям.

— Нужны они мне, в мою команду. Очень нужны. — Думаю я и тут же распределяю по ролям. — В следующем году бригаду будем разворачивать в корпус, а тут уже другие требования. И вот к Рокосcовскому нач. штабом на все уровни до фронта включительно, Ватутин будет идеален. А Малиновский, он все-таки не совсем штабист, он командир и зам. Вот тут его и надо использовать. Ну а Еременко, у меня будут в корпусе стрелковые дивизии, вот туда его было пристроить идеально, ну для начала. Я то понимаю, что все мои командиры они с перспективой до командарма и они у меня вырастут в одной структуре, все уже задумано и будет планомерно осуществляться. Но это потом, а сейчас та самая уха.—

И я улыбаюсь товарищам командирам, припахиваю за компанию Володю и мы в четыре руки заполняем ведро рыбой и конечно водой, лаврушкой, перцем горошком и на огонь, пусть варится.

Я вспоминаю цитату из книги:

Тут главное очередность соблюсти, сперва закладываем мелочь и она даст первый навар, потом вытаскиваем и собакам, пусть поедят. И тут же вторая закладка, уже средняя рыба и ее тоже хорошо провариваем, бульон постепенно набирает навар и жирность, блести и пахнет.

Но и среднюю рыбу тоже вытаскиваем и откладываем. Ее, конечно можно и поесть, а модно и собакам. Она съедобная вполне, но все-таки не совсем то.

И вот приходит время третьей и главной закладки. Самые крупные куски, самой крупной рыбы, идут в котел и вот они уже немного провариваются, только до готовности. Навар уже есть, а рыба сохранит вкус.

— Так вот и готовится тройная уха из той самой книги. — Мимолетно, думаю я, вспоминая все это.

А мы с Володей, уже заложили первую мелочь и процесс пошел.

Запахи начинают плыть над поляной, где мы расположились, смешиваясь с ароматами Амура и вообще здешних мест.

Командиры сидят расслаблено и ни чего не опасаются, но оружие держат при себе, да и постовые выставлены. Все под контролем.

— Если только. — Думаю я. — Девять граммов с той стороны не прилетит?—

И зябко ежусь, успокаивая себя простой истиной:

— Да не было у них вроде снайперов, а с километра по другому не попасть, да и зачем? — Размышляю я поглядывая в сторону Амура, до которого от места, где мы расположились как раз полкилометра и будет и его ширина столько.—

Вроде успокоился, тут и Рокосcовский замечает метания и переводит тему вопросом:

— Даниил, а Вы с дальнейшими определились?—

Я смотрю на него, потом на окружающих, похоже замерших в предвкушении важной информации и улыбаюсь со словами:

— Да, Константин Константинович. Вполне и тут нет особых секретов, я не скрываю ничего от своего ближнего круга, от тех, кому доверяю и от властей. — Говорю я и искоса поглядываю в сторону московской компании, а те уже навострили уши.

Задач несколько и они взаимно увязаны.

Первое — необходимо обеспечить постепенный ежегодный рост бригады, через поэтапное развертывание. В следующем году, с осени приступаем к развертыванию ударного корпуса. Создаем вторую ударную бригаду, вокруг нее будут две стрелковые дивизии и вместе это станет ударным корпусом. Вторую бригаду разворачиваем посредством дублирования первой. Половину состава переводим в новую бригаду с повышением, вторая половина останется в старой бригаде и тоже с повышением.

Оставшиеся места добьем новобранцами и за год их подготовим. А в целом рядовые станут ефрейторами, ефрейторы сержантами и так далее. Офицеры тоже пойдут на ступеньку вверх. Наши комполка все пойдут на дивизии и бригады, товарища Рокосcовского я хочу видеть комкором, товарища Малиновского зам. комкором. У нас останутся две вакантные командные должности. Командир одной из дивизий и нач. штаба корпуса. Вот думаю теперь, где бы найти таланты на эти должности?

И я делаю паузу, иронично поглядывая на москвичей, а Ватутин с Еременко похоже все поняли и задумались.

— Ну ничего, мы еще переговорим. — Думаю я и гляжу на Мерецкова, а тот тоже все понял:

— Он из другой команды и расти будет вне моей системы.—

А я тем временем продолжаю:

— На этом рост моих 'потешных войск не закончится. — Говорю я и тут же добавляю:

— Ну да, я ведь уже почти император. — Смеюсь я. — А через три года уже буду совсем, императором.—

Задумчивость гостей из Москвы усилилась, а я продолжаю:

В тридцать девятом году, по планам разворачивание корпуса в отдельную армию, по аналогичной схеме, а в сороковом в округ или фронт из двух, а затем, в 1941 году и четыре х армий.

В планах вырастить из нашей бригады полноценный резервный ударный фронт, оснащенный по последнему слову техники и подготовленный наилучшим образом. Я очень рассчитываю на то, что все кто со мной начали этот путь, пройдут его до конца и займут те позиции на шахматной доске, которых они достойны. В создаваемой мной структуре нет места интригам, кто умен и верен, всегда будет в выигрыше и сегодняшние полковники, вполне могу через несколько лет добавить себе генералов.

Я делаю небольшой перерыв, как раз и рыба поспела, на перезакладку, которой мы с Володей немедленно и занимаемся. Все первая партия мелочёвка вытащена и отложена, а вместо нее в котел уже загружена вторая партия рыбы, покрупнее и по деликатеснее.

Я снова поднимаю глаза на присутствующих и вижу немой вопрос в глазах наших авиаторов. Я киваю и Смушкевич, задает свой вопрос:

— Даниил, а по авиации, какие планы? — Спрашивает он и я рассказываю:

Мы будем создавать полноценное авиационное сопровождение наших частей. На всех уровнях будет отрабатываться соответствующее взаимодействие.

Авиация в дальнейшем будет входить в состав создаваемых подразделений на всех уровнях. В Корпусе будет дивизия, по факту та же бригада, в том же практически формате и созданная аналогично штурмовой. Все в следующем году пойдут вверх по званиям и должностям.

Да, пока не забыл, со следующего года у нас всегда помимо подразделений входящих в состав создаваемых соединений, будут так же и отдельные штурмовая и авиационная бригады.

Ну а в дальнейшем, в армии будут корпуса и в них авиа дивизии, кроме того в армии будет в итоге и отдельный авиа корпус. Я планирую уйти от смешанных авиа дивизий к профильным: бомбардировочной, штурмовой и истребительной, но конечно в составе любого типа дивизий будут истребительные полки.

Производство техники, самолетов и танков, у нас сейчас наращивается. Через два года, мы должны выйти на плановые объемы по всем заводам и моделям.

Да, и остальные ЦКБ так же пошли по нашему пути и уже организуют подшефные бригады. Правда там, будет все немного по другому, но надеюсь тоже эффективно. В целом у нас ожидается большое количество техники, танков и самолетов и не только производства наших заводов. У нас будет все, все что нужно для эффективного решения тех задач, которые поставит перед нами страна.

И, я снова делаю паузу, вновь занимаясь рыбой. Мы с Володей уже выложили промежуточную партию и теперь в дело идут лучшие куски.

Заложили, оглядываюсь и вижу напряженное внимание на лицах командиров. Затем не выдерживает Мерецков и переспрашивает:

— А по задачам, Даниил, вы что имеете в виду?—

Я улыбаюсь и отвечаю:

Вы знаете я уже говорил, я скоро стану императором. Это большая ответственность, я отвечаю за эту страну и ее людей, я не хочу миллионов жертв в той войне, которая неминуемо будет через несколько лет и поэтому, мы создадим сильную армию, проведем ее командиров через горнило, которое вырастит в них «маршалов победы». Таких горнил сейчас уже два — Испания и Маньчжурия. В Испании, вы товарищ Мерецков, уже были, я тоже. Сейчас посмотрим на Маньчжурию, но думаю я прав. И тут и там, по-разному, но одинаково полезно. Много дает такая школа, мы тут отработаем тактику, проверим технику и может, что и придумает по стратегии. Это великолепный полигон для испытаний, да к тому же Маньчжурия нам просто нужна, но это уже будущее, до него еще долго.

— А пока у нас полигон, мы учимся и давайте есть уху. — Предлагаю я и все соглашаются.

Вкусно, вкусно, вкусно…….

— И правда вкусно. — Думаюя и все так хорошо.

На меня вдруг находит:

— А вдруг сейчас снова выстрел и на этот раз не повезет? И что тогда, все зря? А Светка, Долли, друзья? Я ведь за всех отвечаю, я не столько за себя боюсь, я боюсь что они останутся одни и все опять пойдет по старому пути….все разругаются, враги народа, лагеря, уничтоженные города, поломанные судьбы. Нет, этому не бывать. — Думаю я и Николай Семенович, как будто чувствует мои мысли, и отвечает мне:

— Не беспокойтесь Даниил, теперь все под контролем. Мы наконец организовали полноценный взвод личной охраны, на точках находятся снайперы, ближний радиус контролируют боевики. Враг не пройдет, у него просто не будет возможности ни выстрелить, ни подойти.—

И я удовлетворенно киваю головой понимая:

— Да, все так оно и есть.—

Тут и моя неугомонная сестренка явилась и подтвердила:

— Да, Даня, все хорошо, все под контролем, мы всех «порвем» на лоскуты и потом сошьем. — Произносит она в моих мысля, потом задумывается и добавляет:— Ну как захотим, так и сошьем.—

И смеясь, снова исчезла, а у меня в разуме откуда-то появилась картинка Мира, на котором почему-то плавились и двигались страны и их границы, а куча мелких сорвиголов канючила:

— Не, МаПа, нам так не нравится, не красиво, давай по другому?—

А на том конце земного шара, местные властители с опаской думали:

— Что еще придумают эти наследники, дорвавшиеся до карты мира и развлекающиеся на ней, пока отец уехал на рыбалку со старыми друзьями, заслуженными командармами. А вот матерей они как то не слушают, любят, но не слушают и даже тетя Эля, иногда появляющаяся на экранах, скорее хорошая подружка, чем тетя. Так что придется подождать пока вернется Император, а пока играем по этим правилам. И главное, чтобы они повзрослели, и перестали развлекаться к тому моменту когда мудрый император передаст им власть.—

Я встряхнул головой и картинка растворилась, но я заметил, в той маленькой толпе, шкодливых пацанов и девчонок не только рыжих, и темненьких. Да я заметил и светловолосых. И сразу возник вопрос:

— Кто?—

И тут же ответ:

— Какая разница? Точно хорошая и красивая, других не держим. Хорошо еще китайчат не бегало с черненькими. Или…. Не, не мой вкус…. Хотя, кто этих Данов знает, развращенцы же.—

И с этими мыслями, я возвращаюсь в реальность, где меня сперва подкалывает вновь появившаяся в разуме Элька:

— Ну ты мечтатель, хотя……—

А затем и Рокосcовский говорит:

— Пора Даниил, пора. На отдых, а завтра начинаем.—

И мы уходим отдыхать, а бригада готовится. Солдаты не против и офицеры тоже.

— Начальство не должно слишком сильно надоедать подчиненным, тогда все хорошо. — Понимаюя глядя и оценивая, как все устроено в этом мире.

Веранда небольшого домика, где мы остановились на постой. Вечер, уже вечер, темнота садится на город и как мне недавно сообщили пока все идет по плану и даже хорошо. А мне в голову приходят строчки и мотив. Гитара как будто сама прыгает в руки и я начинаю играть и петь, то что так подходит к этому моменту и это знаменитая песня «Там вдали за рекой»:

Там вдали, за рекой

Зажигались огни,

В небе ярком заря догорала.

Сотня юных бойцов

Из буденновских войск

На разведку в поля поскакала.

Они ехали долго

В ночной тишине

По широкой украинской степи.

Вдруг вдали у реки

Засверкали штыки —

Это снова немецкие цепи.

И без страха отряд

Поскакал на врага.

Завязалась кровавая битва.

И боец молодой

Вдруг поник головой —

Комсомольское сердце разбито.

Он упал возле ног

Вороного коня

И закрыл свои карие очи.

ТЫ конёк вороной,

Передай, дорогой,

Что я честно погиб за рабочих

Там вдали за рекой

Уж погасли огни

В небе ясном заря загоралась

Капли крови густой из груди молодой

На зеленую траву сбегали

— Да. — Думаюя.—Песня появилась и тут и слова практически те же. Только вот она в этой истории, рассказывает о куда более правильной трактовке событий. Это ведь те самые бои кода Красная Гвардия, красные казаки, к которым и относились те самые буденновцы не рубились с белыми, которые по факту, такие же русские и так же любят свою страну, а вместе с ними остановили тогда немцев на Украине.—

И я тут же добавляю для себя и про себя:

— Остановили раз, остановим снова. Когда мы вместе, мы непобедимы, как бы пафосно это не звучало.—

— Хорошая песня. — Говоритсидящий рядом Володя.

— Хорошая. — Соглашаюсь я… Она про жизнь, а такое всегда хорошее.—

Он кивает, он согласен, а вдалеке гаснут последние лучи солнца.