Новая Тьма

Глава 10. Дом с призраками

Я протянул Дженни свою сумку.

— Теперь ты будешь ее носить, — сказал я ей. — Это одна из обязанностей ученика.

Я был способен и сам нести свою сумку, но таковы были традиции, которые перенял Джон Грегори от своего учителя Генри Хоррокса и передал мне.

Она улыбнулась, но улыбка исчезла из ее лица когда она взяла ее в руки и ощутила вес.

— Что там внутри? Кухонная раковина? — спросила она. — Когда я у меня будет свой посох и сумка?

— Пройди испытание, и я дам тебе посох на время, пока не сделаем для тебя новый… Кстати, — злорадно сказал я. — ведьмак оставляет за собой право дать прозвище своему ученику. Какое бы ты предпочла для себя? Есть три варианта: Фея, Лютик, или Крапива?

Она не ответила. Очевидно, не оценила мое чувство юмора.

Я сурово посмотрел на нее.

— Теперь давай — следуй за мной и не бездельничай. Нам нужно пройти много миль прежде чем солнце зайдет.

Дженни гневно посмотрела на меня и у нее на лице промелькнула досада. Она была гордой, и ей не понравилось, что я с ней так разговариваю. Но она ничего не ответила. Я сказал ей, чтобы она не бездельничала — и я мысленно улыбнулся. Это одно из выражений, которое всегда использовал Джон Грегори.

Разумеется, Дженни не видела моей улыбки. Я взял бодрый темп ходьбы, оставляя ее идти в нескольких шагах позади. Так тоже всегда делал мой учитель. Возможно, он делал это, чтобы показать, что он спешит, но было определенно нелегко идти в ногу, когда несешь тяжелую сумку. Я очень хорошо это знал.

Я делал все это, не задумываясь, просто следуя по стопам своего учителя. Но я знал, что мне предстоит разработать свой план работы. Я понимал, что с первым учеником должно быть труднее всего. После этого, все должно пойти значительно проще.

По крайней мере, я на это надеялся!

Мы достигли шахтерской деревни Хоршоу, как раз когда начало темнеть. Я ускорял шаг время от времени, чтобы увериться, что мы доберемся до наступления темноты. Я уверен, что Джон Грегори делал так со всеми своими учениками, которых подвергал испытанию.

Я видел гору шлака на холме, возвышающемся над городом, и большое деревянное колесо, обитое железом. Раньше его использовали, чтобы управлять подъемником, спускающегося в шахту. Он доставлял рабочих в угольную шахту, чтобы они могли приступить к работе. Когда мой учитель привел меня сюда, мы встретили группу шахтеров, отправлявшихся вверх по холму на ночную смену. При виде ведьмака с учеником, они перестали петь и перешли на другую сторону дороги, избегая нас.

Сегодня, узкие мощеные улицы были пустынными, а когда мы добрались до подножья холма, они превратились в цепь пустующих домов с выбитыми и заколоченными окнами. Я хорошо помнил это место, но в последний раз, когда я видел его, вывеска, державшаяся на одном старом гвозде, обозначала улицу как Блеклый переулок. Теперь, похоже, она пропала.

Последний дом, стоящий на углу, рядом с заброшенным амбаром было то, куда мы направлялись. Номер тринадцать висел на его двери.

— Это здесь, — сказал я Дженни и вставил ключ в замок.

Зайдя внутрь, я зажег свечу и протянул ее девочке. В небольшой жилой комнате ничего не изменилось. Она была пустой, не считая кучи грязной соломы на полу рядом с окном. Желтые занавески были выгоревшими, и вся комната была полна паутины.

Дженни поставила мою сумку на пол и посмотрела вперед, широко раскрыв глаза.

Внезапно, по моей спине пробежал холодок — предупреждение, когда седьмой сын седьмого сына приближался к существу из тьмы. Скоро мертвые пробудятся. Сможет ли Дженни увидеть и услышать их? Будет ли она достаточно храброй, чтобы столкнуться с ужасной сущностью?

Я указал на внутреннюю дверь, которая была немного приоткрыта — там кухня и там же каменная лестница, ведущая в погреб.

Я вспомнил, как спускался по этим ступеням, стараясь быть храбрым, готовя себя к тому, что может меня ожидать во тьме погреба.

— Ты сможешь узнать время по звону церковного колокола, доносящегося из колокольни. — продолжил я. — То что тебе предстоит сделать — просто. Тебе надо будет спуститься в погреб в полночь и узнать, что там скрывается. Сделай это, Дженни, и я возьму тебя в свои ученики, по крайней мере, на месяц. Это испытание твоей храбрости перед лицом тьмы. Все ясно?

Она кивнула, но не выглядела счастливой. Она дрожала, а вся ее былая задирчивость пропала. В комнате было холодно. Но дрожала ли она от холода или от страха? Я не мог сказать, но я отлично помнил страх, который испытал, оставшись один в этом доме. Это было нормально.

Затем я дал ей еще один совет, который дал мне Ведьмак.

— Никому не открывай входную дверь, — продолжил я, — ты можешь услышать сильный стук, но подави свое желание ответить на него, это единственная вещь, которую делать не надо.

Я знал, что было за дверью — мертвец, ходивший по улице, был опаснее, чем два в доме вместе. Ведьмак рассказал мне об это на следующий день после визита сюда. Это была старая женщина, «поднимающая», которой платили рабочие, чтобы она будила их к смене стуком в дверь. Но она проникала в их дома и обворовывала их. Однажды, один из хозяев домов поймал ее на этом. Она заколола его насмерть и была повешена. Теперь, по ночам, дух блуждал по улице, пытаясь попасть в дома тем же образом.

Она питалась страхом, но не могла убить. Однако, если дать волю своему страху, можно было обезуметь.

Дженни была сильна духом. Я был уверен, что она это переживет. Однако я надеялся, что она все же не откроет входную дверь.

— Что бы ни случилось, не дай свече погаснуть, — добавил я.

Моя свеча погасла, но к счастью, у меня оказалась трутница в кармане, прощальный подарок отца, который он мне дал, когда я покидал дом, чтобы стать учеником Ведьмака. Дженни не сможет снова зажечь свою свечу. Во внезапном порыве щедрости, я достал трутницу из своей сумки и подал ей.

— Вот. Ты можешь взять ее, — сказал я. — Береги ее, это подарок моего отца и он имеет для меня личную ценность. — Затем, без лишних слов, я вышел через входную дверь, оставляя ее одну в доме с призраками.

Я знал, что делать дальше. Спустя долгое время после моего испытания, учитель рассказал мне, что обычно делал с каждым учеником: он уходил к задней двери, пробирался на кухню и тихо спускался в погреб.

Это я и сделал. Спустя пару минут, я присел там, в темноте, опираясь спиной на бочку. Все что мне оставалось делать — ожидать Дженни. Она должна была спуститься в погреб в полночь. Когда она сделает это, я встану и скажу, что она прошла испытание. Но сначала, ей придется пережить много неприятных мгновений.

Дом был полон неупокоенных душ, но не привидений, они не покидали своего жилища. Они были темными отголосками страдающих душ, в то время как большая часть их самих отправилась к свету. Они снова и снова воспроизводили фрагмент своей жизни, той части, в которой они были травмированы, девочка скоро об этом узнает.

Я ждал. Я надеялся, что Дженни послушает меня и не откроет дверь более опасной неупокоенной душе. Он пытался провести меня, говоря голосом моей мамы, взяв его из моего сознания и отлично ему подражая. Я боролся с искушением ответить на его зов, но мне было интересно, чей голос будет использовать она в этот, чтобы выманить Дженни. Без сомнения, голос кого-то из ее прошлого, кого она любила и кому доверяла. Я опасался, что если девочка откроет дверь, то столкнется с чем-то ужасным — старухой, держащей нож с жаждой убийства во взгляде.

Вскоре, души в доме дали о себе знать.

Все началось из угла погреба. Я услышал ритмичное копание: звук тяжелой сырой земли, которую перебрасывали лопатой. Был легкий отзвук, будто лопата загребала землю с пола погреба. Холод, от нахождения рядом с существом из тьмы усиливался и я понимал, что девочке сейчас намного хуже. Я помню, как я обрадовался, когда это закончилось. Мне не было страшно, но это не было приятно.

Мертвец рыл могилу и это была ужасная история. Дом принадлежал шахтеру, который был ревнив, считал, что его жена втайне встречалась с другим мужчиной. Однажды ночью, в порыве гнева, он убил ее, ударив по голове большим куском угля, и ушел копать ей могилу, здесь в погребе. Но что еще страшнее, она еще не была мертва, когда он положил ее в могилу. Он похоронил ее заживо, а затем покончил с собой.

Это было тем, что я слышал сейчас — мертвец-шахтер копал могилу для своей жены. Если у Дженни действительно были те способности, о которых она утверждала, она тоже могла слышать это. Это было, правда, ужасающе.

Джон Грегори нашел эффективный способ испытывать учеников. К тому же, в чем был смысл, тренировать кого-то несколько недель, чтобы они сбежали от первой страшной вещи, с которой столкнулись? Бесспорно — это была тяжелая работа. Нужно было быть жестким, чтобы выполнять ее.

Внезапно, звук копания прекратился, и погреб погрузился в тишину, наполнившись мертвой тишиной, которая, казалось, наполнила весь дом. Затем, послышался последовательный стук. Тяжелые, невидимые сапоги поднимались по лестнице, по направлению к кухне, мертвец уходил от меня.

Он направлялся к Дженни.

Неупокоенные питаются страхом и берут из него силы. Чем страшнее было Дженни, тем страшнее будет для нее сущность.

Немногим позже, невидимые сапоги снова спустились по лестнице и прошли по полу погреба очень близко с тем местом, где я сидел.

Затем, как и ожидалось, послышался стук в дверь. Он продолжался долго, но Дженни послушалась моего совета и не отреагировала на него.

Затем, вдалеке часы пробили половину одиннадцатого, мертвец снова начал копать. Но, к моему удивлению, он не стал снова подниматься наверх. Дженни, должно быть, оказалась храброй и мертвец, поняв, что не сможет питаться, решил больше ее не беспокоить.

Без сомнения, смелость делала работу ведьмака намного легче и Дженни это доказала. Разумеется, это если она действительно могла прочувствовать весь ужас, исходящий от мертвецов. Следующие полчаса тянулись медленно. Наконец, я услышал, как часы пробили полночь.

Я ожидал услышать, как Дженни спускается по лестнице в погреб.

Но во всем доме царила тишина.

Может быть, она уснула и не слышала часов? — подумал я. Ее ужасный опыт с Кобалос сильно ее закалил. Я был терпелив. Я дождался, когда часы пробьют половину первого. Затем я поднялся по лестнице.

Жилая комната была пуста. Дверь была широко раскрыта.

Дженни сбежала.