Глава 3

Макс двинулся обрабатывать следующих кандидатов на совместный исход до Ордэра. Заодно составляя представление о том, кто вместе с ним и его другом оказался в новом мире по мотивам нашей любимой “Бесконечности”, а также банально запоминая лица. Разумный шаг, что сказать. Если я правильно понимаю произошедшее, бывшие неписи ничего не помнят о своём “существовании” в качестве игровых моделек с прикрученными поведенческими скриптами, а уверены, что всегда в этом мире жили. То есть так называемый “лор” игры стал реальной историей. Следовательно, перспективными носителями знаний из совсем другой реальности являемся тут только мы, бывшие “сотки” с униками.

На самом деле, память об иной реальности могла как стать ключом к неизведанным высотам, так и ничем не помочь — и сейчас этого было не понять. Именно память, а не доставшаяся от игровых персонажей боеспособность. Сильных неписей в игре хватало, особенно если они в составе армии того или другого государства объединены: маг-боевик ты или шиноби-убийца, не победить никак. Чего далеко ходить? Орден Истребителей скверны та ещё боевая машина, с которой без особой нужды вообще никто старался не связываться . Только когда уже совсем подпирало, и противник подходил под их определение Зла и Тьмы (да-да, с больших букв) звали их. Недаром “Сталкеры” в своё время решили окопаться в их полисе…

Катая в голове вот такие мысли, я сам крутил головой, пытаясь запомнить товарищей по несчастью, заодно пытаясь прикинуть, чего от кого ждать. Если условно, то экс-игроки сейчас, после того, как первый шок после переноса и трансформации прошёл, делились на две большие группы: одни пытались разобраться с “наследством”, доставшимся от собственных персонажей, другие — тем или иным способом изучали своё обновлённое тело.

В “Безграничной бесконечности” при создании персонажа на выбор предлагали три расы, представляющие три мета-фракции: люди — нейтральная, кирины, они же цилинь — Свет, и демоны, они же “они” (ударение на первый слог) — Тьма. На стартовых характеристиках подобное деление сказывалось примерно никак, зато задавало тип экстерьера. А ещё у светлой и тёмной фракции были… м-да, рога. Напоминающие оленьи у киринов и коровьи у демонов. Что добавляло экспрессии при внутриигровом общении: “этот олень!” или “эта корова!” и, соответственно, “олень безрогий/корова безрогая!!!” про тупящего в пати человека.

Теперь вот эти наголовные украшения тщательно ощупывались, рассматривались в любую способную зеркальную поверхность и, несомненно, добавляли владельцам незабываемых ощущений. Впрочем, некоторые залипали на собственные бицепсы, теперь сравнимые по обхвату с иным бедром, чёткие “кубики” на прессе, одна из дам схватилась за собственную грудь, да так и не отпускала. То ли не понимая, что с этим внезапно свалившимся богатством делать, то ли выяснив, что две не такие уж и широкие ленты вместо нормальной рубашки или кофты вне игровой реальности выполнять возложенную на них функцию категорически отказываются.

Я и сам, на это глядючи, кинул взгляд на свои руки, закатав рукав. М-да, никогда б не подумал, что ко мне однажды можно будет применить описание “сухой, но такой жилистый, словно из канатов свит”. Качнул выносливость, проверяй. Нет, надо отдать разрабам должное: как условие для создания гарема задирание значения стамины к небесам выглядело чертовски логичным. Ведь “либидо” отнюдь не равнялась “сексуальной привлекательности”, другому скрытому параметру, базирующемся на общей гармоничности сложения. Тонкая, я бы даже сказал, жизненная ирония от создателей игры, почти никем из игроков не замеченная…

— Привет! Я — Талик, — группа, собранная сэром Максом, сразу бросалась в глаза. Четверо человек, вместе пытающиеся организовать хоть какую-то осмысленную активность, пока другие или тупят, или разбираются с “приданым”.

— Гуляй давай отсюда, придурок, не видишь, люди делом заняты?! — немедленно окрысилась на меня демоница, до того пытающаяся делать пробные замахи здоровенной двухлезвийной секирой, кажущейся особенно огромной в её руках. Даже если не приглядываться к чеканке, украшающей обе “головы” супер-топора, с первого взгляда было ясно, что оружие не её.

— Погоди, Лоля… — а вот и второй Сталк, в более тяжёлой модификации фирменной орденской брони.

— Не смей называть меня “Лоля”!!! Хризантема, накрайняк Хриза, если язык так устал, что вторую половину букв никак не выговорить! И какой чёрт меня дернул представиться своим именем?!

— Сугроб, — улучшив момент между воплями, представился кланер. — Скажу сразу: я бистмастер, и уник у меня на это. А ты?

— А меня сэр Макс отправил вам еды приготовить, — хмыкнул я и кивнул на красную от гнева Лолю, с явно недобрыми намерениями приближающуюся к ближайшему дереву на краю поляны. — Всё нормально?

— Наверное…

Бум! Замах был хороший, топор, во всяком случае, засел в стволе насмерть. В воздухе закружились сбитые ударом редкие листья.

— …Нет, — обречённо вздохнул рыцарь.

— Миротворец, мать твою, хватит глазеть, вытаскивай давай свою…!!! — дальше речь состояла из отборного мата.

— Миротворец? — переспросил я.

— Клановое прозвище, в пэвэе против неразумных тварюшек частенько могу… мог вообще драки не допустить, — почему-то не очень охотно объяснил он. — Лоля услышала, она первая сама к нам подошла…

— Я! Не!! Лоли!!!

В смысле фигуры-то — действительно не лоли. По игровым стандартам вполне себе средняя внешность, а вот в реале на пляже или в спортзале многие мужчины исподтишка бы пялились.

— …И теперь только так ко мне обращается, — закончил Сталк.

— А чего она пыталась сделать? — мне стало понятно, что наладить прямой контакт с девушкой не получится. Во всяком случае, пока демоница не успокоится.

— Дерево срубить, — Сугроб оценил моё выражение лица и пояснил: — Убраться с острова со всеми пожитками большинство из нас может только на плоту. Проблема в том, что админы не запарились, и он весь засажен вот этими дубами-переростками в три обхвата с очень волокнистой древесиной. Я, конечно, отнюдь не лесоруб, скорее наоборот: у себя в офисе ввёл штрафы за перерасход бумаги и премии за полностью электронный документооборот… Короче, попробовал, и понял что пол-дня один ствол валить буду. У нас ещё и один топор на всех.

Я ещё более скептически оглядел особенно брутально выглядяевшего в своих доспехах орденца и перевёл взгляд на Ло… на Хризантему, кажущуюся на его фоне хрупкой тростинкой. Впечатление было обманчивым, конечно, но…

— У неё уник — звание мастер-гербарист, — сдал товарища с потрохами кланер. — Навык сбора растений в том числе вкачан в кап, разумеется. Дерево это растение…

— Хорошая теория, но — не взлетело, — заключил я.

Рогатая тем временем не смогла раскачать лезвие секиры, потому решила выдернуть его, что есть силы уперевшись ногами в ствол. И едва не убилась, когда топор всё же поддался.

— Эй, вы, кретины! Я ещё здесь!!! Не можете помочь, так хоть заткнитесь!

— А в чём проблема срубить магией? — я кивнул на кратер на противоположном краю поляны, откуда сам пришёл. Даже здесь чувствовался запах сожжённого в угли дерева и вонь горелой шерсти вперемешку с тонким и совершенно неуместным ароматом шашлыка.

— Проблема, — вздохнул Миротворец, — в том, что мана не восстанавливается.

— Это как? — я аж опешил.

— Вот у них спрашивай, — перевёл стрелки Сталк, кивая мне на удобно расположившуюся на земле колоритную парочку.

Седой маг с длинной бородой, в прямом смысле мешковатой робе и мятой классической широкополой шляпе расположился в позе лотоса прямо на земле напротив жрицы-кирина. Красно-жёлто-белые одеяния священницы, включая специальную ритуальную ленту на рога, несли яркую вышивку и блестели инкрустацией — в общем, на вид представляли полный контраст с одеждой мага, выглядящей на первый уровень. Я мог поклясться, что пошиты и тот, что другой сет с расчетом на применение прежде всего в бою и походе: швы, материал, а у мага ещё и полужёсткие доспешные элементы под его “дешёвым” балахоном. Чёртова козья жилетка на матримониальный квест: заглянувший в бездну никогда не станет прежним. Даже если эта бездна вроде безобидно называется “портновское дело”.

Эти двое разложили между собой целую мобильную лабораторию! Спиртовая горелка, колбы, некоторые соединённые змеевиками, другие нет, аптекарские весы с микроскопическими гирьками. За одним стеклом что-то кипит, за другим — оседают клубы пара, за третьим что-то непроглядно-чёрное постоянно движется. И все эти предметы аккуратно обведены линиями разнолучевой звезды-пентаграммы. Ну и как вишенка на торте: прямо на моих глазах жрица затянулась извлечённой из рукава трубкой, выдохнула пахнущий благовониями дым и блаженно зажмурилась, откинувшись назад. М-м-м…

— Что как исследования? — созерцая всё это, спросил я. — Продвигаются?

— Замечательно продвигаются, — не поворачивая головы, подтвердил маг и представился. — Меня Сеня звать. А это Присцилла. Ты говорил, еды приготовишь?

— Прямо сейчас начну делать кашу, — в тон ему отозвался я. — Вкусную! Вот только воды наберу, да топор мне Хризантема отдаст.

Маг поднял на меня взгляд, сдвинув шляпу. Вздохнул.

— Какие ж вы все душные. В “Бесконечности” как по лору мана — это вообще что такое?

— Энергия мира, которую ты типа накапливаешь в себе, — подошла к нам демоница и протянула мне секиру. — На вот, пусть жрут. Аж посмотреть охота!

— Эй-эй, она нам ещё нужна, — напомнил Сугроб.

— Если они сожрут эту бесполезную железяку, то мягонькие деревья вообще вмиг подгрызут на манер бобров! — на серьёзных щщах обрисовала бистмастеру свою позицию гербарист.

— Вы закончили? Мне объяснять или ещё подождать? — меланхолично поинтересовался Сеня. — Верно, энергия мира. Знаете про осмос?

— Пассивный переток через полупроницаемую мембрану по градиенту концентрации, — ответил я и собрал на себе уже три разных взгляда.

— И опять правильный ответ, — кивнул исследователь. — Думаю, не надо пояснять, что люди — это часть мира, значит, маны в них ровно столько же, сколько во всех остальных окружающих предметах. Пока они её не потратят — тогда новая затечет, постепенно.

— То есть регенерация маны всё-таки идет, только медленно, — мне показалось, что я всё понял. Но нет.

— Идёт, — согласился маг. — Если соотносить с игровой шкалой, примерно до десяти.

— Десяти тысяч? — деловито уточнила Хриза.

— Десяти единиц, — ехидство Сени пробилось через пофигизм не слишком доброй улыбкой.

— Да этого ж ни на один каст не хватит!

— Зато первое попавшееся дерево в ответ не кинет в тебя огненным шаром или налетевший комар не высосет всю кровь, сразу гоня её в чары! — совсем уже жизнерадостно закончил обладатель балахона. — Правда, здорово?

— Охренеть не встать…

— Подожди, — я опять привлёк внимание мага. — А как же тогда в “Бесконечности” накопление маны работало?

— А чародеи в себя энергию мира, если по тому же лору, закачивали специальными упражнениями, медитируя, — хмыкнул он. — На ходу, даже во сне. Собственно, это я и пытался делать, пока вы не пришли мне вопросы задавать.

— И как, удалось? — включился в беседу Миротворец, до того молча слушавший. Видимо всё остальное Сеня объяснил ему и Максу раньше.

— Скажем так, самопроизвольные потери определённо уменьшаются, — он постучал ногтем по заполненной чем-то чёрным колбе. — Видите, быстрее дёргается? Я сейчас больше теряю энергии, чем когда вы меня не отвлекали.

— А Присцилла что делает? — к счастью, топор был уже у меня в руках, а то б с Лоли сталось ткнуть жрицу острым краем лезвия, а не поддеть носком сапожка. Такое воздействие клирик проигнорировала.

— Пытается открыть канал со своим покровителем из пантеона, — пожал плечами маг. — Если получится, может, ещё на какие вопросы ответы получим.

Долгую минуту мы глядели на боевого приста, но ничего не происходило. Эх. Надо дойти до воды, рыбы, что ли, поймать. Сомневаюсь, что при таких размерах туши носорожье мясо мягкое и вкусное хоть где, и варить его целый день придётся. Так что…

Я вскинул на плечо секиру, но около дерева, где уже виднелась пара свежих зарубок, остановился. Попробовать тоже, что ли? На самом деле, ничего сложного в рубке дерева большого диаметра нет, хотя есть маленькие хитрости. Например, нельзя бить перпендикулярно стволу, надо выбирать древесину, нанося удары под углом так, чтобы их траектории сходились клином. Иначе говоря, действовать на манер бобра. Ну-ка… И р-раз! И два! Ну вот, ничего не застревает. Только вот…

— Народ, вы чего на меня так смотрите?

Загрузка...