Нянька для Радуги

Глава 8. Договорённости союзников или Ответная диверсия № 1

Глава 8. Договорённости союзников или Ответная диверсия № 1

Яркие лучи полуденного солнца нещадно нагревали и без того горячий воздух, делая нахождение вне тени сущим самоубийством. На улице пекло так, что впору заматываться в паранджу и сидеть в каком-нибудь холодном подвале. Или хотя бы в помещении с закрытыми окнами и работающим кондиционером. Наверное, все нормальные люди именно так бы и поступили в столь знойный день, а ненормальные…

А вот ненормальные обильно мазались маслом для загара и, лёжа у бассейна, старательно изображали «куриц гриль». Их ни капли не смущало, что ртутный столбик на термометре уже почти дошёл до отметки в плюс пятьдесят и опускаться явно не собирался. Они просто загорали.

Когда же становилось совсем уж жарко и казалось, что кожа уже просто обуглилась, девочки поднимались с шезлонгов и дружно запрыгивали в приятную прохладу бассейна. И так до самого вечера.

Поначалу Машу немного напрягало подобное времяпрепровождение. К тому же, их с Мирой общение было, мягко говоря, натянутым. Но после целого дня, проведённого вдвоём, она стала относится к этой чудной блондинке с гораздо большей теплотой. И как бы странно это ни звучало, но у Маши сложилось странное впечатление, что на солнце ледяной панцирь Мирославы начинает таять. И из злобной холодной фурии она непонятным образом превращается в обычную девушку, пусть немного взбалмошную и импульсивную.

Уже через несколько часов вот такого совместного отдыха, Мария поняла, что подопечная её брата на самом деле крайне весёлое и позитивное создание. Мира с озорной улыбкой рассказывала ей о своих чудачествах, о глупых ситуациях в которые попадала. Маша же слушала её с явным удовольствием, всё больше поражаясь патологической невезучести этой девушки.

— Как ты так живёшь? — всё-таки спросила она после очередной весёлой истории. — Получается, что слово «везение» для тебя — сказка? Небылица? И что ни разу не случалось чего-нибудь такого, о чём можно было бы сказать, что тебе повезло?

— Нет, — отозвалась Мира, пожимая плечами. — Ни единой монетки на дороге не находила, ни разу не получала халявных призов и подарков, не побеждала в конкурсах, не сталкивалась с «парнем своей мечты». Я даже в беспроигрышной лотерее умудряюсь вытянуть самый ненужный приз.

— Жесть, — весло ответила Маша.

— Да, так вот и живу, — улыбнулась Мирослава.

— Ну, знаешь. Ты ведь родилась в семье богатого человека. Живёшь в шикарном доме. У тебя свой огромный бассейн. Разве это ни везение?

— Возможно, — Мира сильнее надвинула на лицо широкополую шляпу и прикрыла глаза. — А может, и нет. Ведь фактически получается, что моя мать жила с отцом только потому что он её обеспечивал. Они постоянно ругались, и куда больше были заняты выяснением отношений, чем моим воспитанием. Я не гуляла со сверстниками, потому что в этом районе не было никого моего возраста. К подружкам мама меня не отпускала, и сюда я тоже никого не могла привести. Да и вообще, росла довольно замкнутой. Первая подруга у меня появилась уже в старшей школе. Да и та… — она вздохнула и не стала договаривать. — Повезло мне лишь в том, что отец меня любит. Хотя… теперь я уже и в этом не уверена.

— А твоя мать? Где она сейчас? — осторожно поинтересовалась Маша.

— В Афинах. Вышла замуж за какого-то грека и укатила жить к нему, — безразличным тоном ответила Мира.

— И давно?

— Я школу как раз заканчивала.

Мирослава скинула с головы шляпу, неспешно поднявшись, подошла к краю бассейна и сиганула в воду. И видя такую реакцию, Маша пришла к выводу, что на этом разговор закончится. Что данная тема для Миры — больная, и ей неприятно рассказывать, потому и не стала задавать вопросы. Тем временем невезучая хозяйская дочурка сплавала к дальнему борту и, вернувшись, зацепилась руками за прутья лестницы. Из воды она не вылезала, продолжая нежиться в её прохладе. А потом вдруг снова заговорила…

— Я после их развода осталась с мамой. Но, поверь, пожалела о своём выборе уже через пару дней, — сказала, сдавленно хихикнув. — Она и до этого сильно ограничивала мою свободу, но теперь стала контролировать каждый шаг. Это было невыносимо! Моя жизнь проходила строго между школой и домом. И бедная я, если вдруг решусь задержаться хоть на минуту.

Она отцепилась от трубы, подплыла к небольшому синему матрасу и, забравшись на него, улеглась на живот.

— Ей что больше заняться было не чем? — спросила наблюдающая за ней Маша. — Получается, что после развода, она полностью сосредоточилась на твоём воспитании?

— Нет, она просто до жути боялась остаться одна, — заметила Мирослава со злой усмешкой. — Считала, что гипотетические друзья, подруги или, того хуже, парень, вытеснять её из моей жизни.

— Глупость какая!

— Угу, и я полтора года жила с этой глупостью, — Мира усмехнулась и подплыла ближе к борту.

— А потом она вышла замуж за грека? — предположила Маша.

— Да. Её какая-то подруга с ним познакомила. Он вроде как моряк. По каким-то делам в нашем порту ошивался. Я не интересовалась подробностями. А через неделю после знакомства он предложил ей уехать с ним. И… она уехала.

— А ты перебралась жить к отцу.

— Именно. — Мира вздохнула, а на её лице тут же расцвела шальная весёлая улыбка. — Здесь меня уже почти никто не контролировал. И началась настоящая жизнь.

Маша же её веселья не разделяла. Ей было совершенно непонятно, чему можно радоваться в этой ситуации. Родителям Мирославы, по сути, оказалось наплевать на дочь, а она будто только этого и ждала. Понятное дело, что не последнюю роль здесь сыграла чрезмерная опека матери, которая связывала юную Миру по рукам и ногам. И не удивительно, что когда эти оковы спали, девушка сразу же поспешила наверстать упущенное время. Вот только ни к чему хорошему это не привело.

На сей ноте их разговор сам собой сошёл на «нет». Мира погрузилась в сладкие воспоминания о собственной разгульной юности, а Маша в очередной раз попыталась представить, какой стала бы её жизнь, будь у неё родители. Звука приближающихся шагов никто из них не расслышал, поэтому появление в их компании нового действующего лица стало для обеих девушек сюрпризом.

— Приветствую двух самых очаровательных красавиц Черноморского побережья, — весело поздоровался Лёва, усаживаясь на свободный шезлонг. — Поражаюсь, как вам до сих пор не надоело целыми днями заниматься одним и тем же. Как вас ещё не тошнит от этого бассейна?

— Отстань, — отмахнулась от него Мира, легко соскальзывая с матраса и направляясь к небольшой металлической лесенке.

Лёва помог ей вылезти из воды и, окинув сестру оценивающим взглядом, не удержался от очередной колкости:

— Боюсь, если ты продолжишь и дальше коротать дни таким образом, то жители солнечной Африки при встрече начнут принимать тебя за свою.

— Хочешь сказать, что я чёрная? — девушка внимательно посмотрела на собственные загорелые ноги и снова повернулась к брату. — Загар как загар. Не темнее некоторых, — бросила она, имея в виду самого Лёву.

— Для пепельной блондинки с таким цветом кожи ты выглядишь несколько… экстравагантно, — добавил он с улыбкой.

Мира осмотрела его придирчивым взглядом и покачала головой.

— Лёвушка, солнце моё, если ты вдруг запамятовал, то я напомню, — елейным голоском отозвалась его сестра. — Ты тоже блондин и мы с тобой очень похожи, да и кожа у тебя сейчас не светлее.

Лёва фыркнул и, демонстративно отвернувшись от Мирославы, посмотрел на улыбающуюся Машу. Его взгляд пробежался по её полуобнажённой фигуре, прикрытой лишь чёрным купальником, а на лице расцвела широкая улыбка.

— Мария, прекрасно выглядите, — проговорил он, с удовольствием отмечая, как под его взглядом загорелись её глубокие серые глаза. — Вам очень идёт загар.

— А мне, значит, нет? — возмутилась Мира, сверля гневным взглядом затылок парня.

— Мирочка, солнышко, — ответил он ей в той же манере, что не так давно использовала она сама. — Ты всегда прекрасна. Ты лучик света в темноте моего жалкого существования. Ты лучшая сестра в мире… — пер дифирамбы Лёва, старательно усыпляя бдительность сестры. А когда она самодовольно улыбнулась, добавил: — Принеси, пожалуйста, водички. Только холодненькой и без газа.

И как бы Мирославе ни хотелось послать Лёву с его просьбой куда подальше, но она нашла в себе силы промолчать. А всё дело в том, что вовремя сообразила — сейчас ему хочется вовсе не пить, а попросту остаться с Машей наедине. Именно поэтому Мира нашла в себе силы доблестно прикусить собственный язык и молча удалиться.

Когда её ленивые шаркающие шаги стихли, Лёва поднялся со своего лежака и медленно прошёл вдоль бассейна.

— Машенька, а что ты ответишь, если я всё же наберусь смелости и приглашу тебя сегодня вечером на прогулку? — как бы между прочим поинтересовался он, искоса наблюдая за реакцией девушки.

— Мне кажется, что если ты вдруг спросишь, то я буду вынуждена спешно придумать подходящий повод для отказа, потому что не горю желанием проводить вечер в твоей компании, — сказала она, быстро подхватив его игру.

— Это ещё почему? — уточнил Лёва и выглядел при этом искренне удивлённым и даже немного обиженным. Хотя Маша прекрасно видела, что это всё напускное. — Я настолько тебе не нравлюсь?

— Я предпочитаю кареглазых брюнетов, — ответила она, игриво пожав плечами. — А голубоглазые блондины всегда ассоциировались у меня с ветреностью и развратом.

— Даже так? — рассмеялся Лёва, усаживаясь на шезлонг прямо напротив Маши. — Это интересно. А если я перекрашусь и надену линзы?

— Всё равно нет. — Улыбка девушки стала теплее.

— Но почему? — он снова изобразил удивление, несмотря на то, что его глаза светились весельем. — Ты разбиваешь мне сердце!

— Боюсь, что это не по силам никому из ныне живущих.

— Я очень на это надеюсь, — со смешком бросил Лёва. — Сердце — очень хрупкий орган. И с моей стороны было бы крайне неразумно позволить кому-то причинить ему вред. Но ты не думай, я хороший примерный мальчик.

Маша закатила глаза и медленно покачала головой.

— Только не надо пудрить мне мозги. За свою жизнь я повидала достаточное количество хороших мальчиков и, поверь, ты ни капли на них не похож.

— О нет, ты меня разоблачила! — он попытался сделать вид, что чрезвычайно расстроен. — Но я отомщу тебе, о, прекрасная дева. Не ты одна здесь умеешь видеть суть вещей и раскрывать обманы.

— А это уже интересно. И в чём же я тебя обманула? — Маша чуть склонила голову набок и посмотрела своему собеседнику прямо в глаза.

Лёва улыбнулся, и почему-то эта его улыбка показалась девушке по-настоящему опасной. Она будто бы притягивала и не давала отвести взгляд. Пространство между этими двумя всё больше накалялось, и они оба это прекрасно чувствовали.

— Я ведь нравлюсь тебе, — сказал Лёва совсем другим тоном, в котором не осталось ни капли фальшивой игры. — Я заставляю твоё сердце биться чаще, — добавил он, чуть понизив голос.

— С чего ты взял? — спокойно поинтересовалась Маша, ничем не показав, что его слова попали в цель. Что-что, а держать свои эмоции за маской холодной строгости она умела прекрасно.

— Чувствую, — ответил он уверено. — Я всегда безошибочно определяю, когда девушка ко мне не равнодушна. Можешь считать это моей сверхспособностью, — и снова улыбнулся.

— А ты у нас никак герой комиксов — «Супер-ловелас»? — выпалила девушка, едва сдерживая смех.

— Я бы назвал это не так грубо, — парировал Лёва. — Мне больше по душе «знаток тонкостей женской души».

— О-о! — протянула Маша. — Ты уж прости, но что-то мне подсказывает, что женская душа — это последнее, что тебя интересует в общении с противоположным полом.

— Мне кажется, что ты относишься ко мне предвзято, — с самым серьёзным видом, проговорил парень. — А ведь я не давал повода так о себе думать.

— Лёв, — Маша усмехнулась, вот только её собеседник не обратил на это никакого внимания. Куда больше его заинтересовало то, с какой горячей нежностью она произнесла его имя. От Лёвы не укрылось и то, как при этом едва заметно дрогнул её голос, и немного сбилось дыхание. Но сама Маша сделала вид, что ничего не произошло и, одарив его очередным ироничным взглядом, продолжила: — Мы с Мирой уже четвёртый день проводим вместе у бассейна. И ты всерьёз думаешь, что она ничего мне про тебя не рассказывала? Да почти в каждой её истории фигурирует твоя персона, причём всегда с новой девушкой.

— Чёрт, — незлобно бросил парень, не переставая улыбаться. — Не верь, это всё враньё и провокация! На самом деле я чист, как младенец.

— В таком случае тебе совершенно не стоит продолжать беседу с такой порочной девушкой, как я.

Вот после этой фразы глаза Лёвы вспыхнули как два озарённых солнцем горных озера, а улыбка на губах растянулась до максимума. Что не укрылось от внимательного взгляда Марии. Поэтому она и поспешила побыстрее обломать его слишком яркие фантазии.

— Нет, нет, дорогой мой, даже не думай об этом! — она выставила ладони перед собой, будто защищаясь от возможного нападения этого «ангелочка» с запятнанной репутацией. — Я не стану тебя совращать!

— Но почему? — вскликнул он, едва сдерживая смех. — Быть может, я хранил свою невинность только для тебя!

— Что-то с трудом мне в это верится.

Лёва ничего не ответил. Он продолжал сидеть напротив и внимательно смотреть в глаза девушке, она же отвечала ему тем же, явно не собираясь отворачиваться. Вот только простая игра в гляделки давно перестала быть для них забавой. Один взгляд давно утонул в другом, одна душа погрузилась в мир второй. Окружающее пространство будто бы потухло, и теперь мир для этих двоих оказался ограничен лишь странным коридором из их сцепленных взглядов. Но не это было самым поразительным. Куда больше скептика-Лёву впечатлил тот факт, что ему нравилось происходящее. Он чувствовал, будто попал домой… туда, где всё было для него родным и любимым. Где царил мир и покой, а сердце билось тихо и размерено. Его окутало волной нежного тепла, и он не сомневался, что Маша ощущает то же самое.

И всё-таки она отвернулась первой. Для девушки, большая часть жизни которой прошла в стенах детского дома, эти эмоции стали совершенной неожиданностью. Это оказалось сродни удару под дых, когда из лёгких исчезает воздух, но ты отчего-то боишься сделать новый вдох. Маша банально испугалась нахлынувших на неё эмоций. Вот только вместе с этим страхом пришло странное желание почувствовать всё это ещё раз.

— Маш, — услышала она голос Лёвы. Кстати теперь в нём больше не было игривости и весёлости. Теперь его тон стал спокойным и каким-то добродушным.

— Что? — тихо спросила она, всё ещё не понимая, что же сейчас произошло.

Он присел на корточки рядом с девушкой и, снова посмотрел в её лицо. И Маша видела, что он хотел коснуться её руки, но почему-то передумал.

— Пойдём вечером погуляем? — тем же тоном продолжил он. И прежде чем она успела возразить, быстро протараторил: — Здесь недалеко шикарный пляж. К нему ведёт небольшая тропинка через пригорок. Мы с Мирой часто бродили там в детстве. Кстати оттуда открывается самый офигительный вид на бухту. А какие там закаты? Мммм… Соглашайся! И если тебя так беспокоит, что я начну к тебе приставать, то не волнуйся. Обещаю, что буду держать себя строго в рамках приличий. Мы просто погуляем.

— А как же Мирослава? — поинтересовалась Маша, поднимая на него взгляд, в котором явно читалось недоверие. — Вы же каждый вечер таскаетесь с ней по вечеринкам.

— Значит, сегодня она поедет одна, — уверено ответил парень.

— Ты оставишь её ради прогулки со мной? Она ведь разозлиться, — усмехнулась Мария. — Хотя, мне кажется, что ей и самой уже порядком надоели эти ваши ночные вылазки, но наша упрямая гордячка упрямо продолжает делать это исключительно назло Максиму.

Лёва многозначительно покивал, выражая тем самым полное согласие со словами девушки.

— А может она без тебя никуда не пойдёт? — предположила Мария.

— Сомневаюсь, — отозвался парень. — Это не в её стиле. Мира иногда напоминает мне бульдозер. Она будет упрямо двигаться в выбранном направлении, пока не достигнет своей цели. И ей плевать, что при этом кто-то может пострадать. А твоему брату просто не повезло, оказаться этой самой целью.

— Думаешь, она не остановится, пока не добьётся его увольнения? — тихо спросила Маша.

— Я в этом уверен, — твёрдо ответил Лёва, а потом вдруг снова улыбнулся и добавил: — Хотя они явно друг друга стоят. Он ведь всё-таки нашёл способ не дать ей наделать глупостей. Такую шпионскую сеть развернул, что удивил даже меня. А как злилась Мира, когда поняла причину, по которой её предпочитают обходить стороной! О! Это было шоу!

— Так она знает? — удивлённо воскликнула Маша, не веря собственным ушам.

— Угу, — Лёва издал непонятный смешок. — И как раз думает, как бы отомстить за это Максу. Правда, пока ничего не придумала, и я надеюсь, что не придумает.

Маша промолчала, мысленно соглашаясь с парнем. Но её интересовал ещё один вопрос, на который она отчаянно желала получить ответ.

— Лёв, — произнесла она, немного понизив голос, — а ты случайно не в курсе, почему она перестала разговаривать с Максом? Нет, она никогда особо не ладили, но сейчас же вообще не общаются. Она просто делает вид, что его нет.

— Ну… — он изобразил задумчивость и сомнение. — Возможно, и знаю. Мирка пару дней назад поведала об их ночной встрече у бассейна.

— И?

— Вот вечером и расскажу. Скажем, за чашечкой кофе… — он загадочно прищурился. — Если конечно ты составишь мне компанию в невинной дружеской прогулке.

— Хорошо, — сдалась она, вставая с шезлонга и показывая тем самым, что на этом их разговор окончен. — Будь, по-твоему. — Маша сделала насколько шагов по направлению к гостевому домику, но остановившись, добавила, будто обращаясь к самой себе: — Надеюсь, я об этом не пожалею.

— Можешь быть в этом уверена, — тихо шепнул её вслед чрезвычайно довольный собой парень.

***

В доме было тихо и прохладно. А после царящей на улице жары, мокрая от недавнего купании Мира даже умудрилась замёрзнуть и, плотно замотавшись в парео, пошла греться на кухню. Она налила три полных стакана ледяной воды, но благоразумно решила пока не возвращаться к бассейну. Ей не хотелось быть третей лишней, а в компании, оставшихся на улице Лёвы и Маши чувствовала себя именно так.

А ведь если бы ни этот гадкий Макс, она бы могла сейчас нежиться в объятиях какого-нибудь очаровательного парня. Возможно даже, он бы стал любовью всей её жизни или, на худой конец, приятным приключением. Но её «злобный Цербер» позаботился о том, чтобы эти мечты так и остались мечтами, и за это Мира ненавидела его ещё сильнее.

Поначалу она не замечала, что парни как-то слишком быстро теряют к ней интерес. Ну подошёл, ну познакомились, предложил выпить и… пропал. Такое и раньше случалось, но тогда это были единичные случаи. Теперь же они стали повторяться так часто, что Мира невольно начала подозревать неладное. Пару дней она просто наблюдала, и вот вчера не выдержала и приступила к активным действиям. Когда очередной новый знакомый «потерялся» после похода к бару за напитками, девушка сама подошла к нему и поинтересовалась, почему он пропал. А тот и не думал что-то скрывать. Совсем наоборот, с явным укором высказал ей, что не хочет иметь дело с той, кто легко бросает дома работягу мужа и троих маленьких детей, а сама отправляется тусить.

Сказать, что Мира удивилась, значит, ничего не сказать. Тогда она оказалась настолько шокирована, что даже не подумала уточнять подробности. Её хватило лишь на то чтобы спросить, откуда он узнал? Так девушке стало известно, что столь ценной информацией поделился с ним один из барменов.

И какой бы решительной и импульсивной ни являлась Мировлава, но всё же она не могла так сходу пойти и предъявить претензии совершенно незнакомому человеку. В конце концов, может это всего лишь совпадение? Но сама Мира в это уже не верила.

Очередной кавалер самоустранился через десять минут после знакомства. Вот только он не ходил к бару. А когда девушка разыскала его в толпе и поинтересовалась, куда тот исчез, парень сморщился и в грубой форме ответил, что не желает связываться с клофелинщицей.

После этого Мирка окончательно уверилась в мысли, что кто-то планомерно отгоняет от неё мужчин, о чём и поведала Лёве. Тот заинтересовался и дальнейшее расследование они вели уже вдвоём. К концу вечера, после посещения трёх клубов и двух баров, ребята уже не сомневались, кто стоит за всем этим цирком. Все стрелки указывали только на одного человека — Лиса, а он, как известно, являлся близким другом Максима.

И кто бы знал, как Мира мечтала в этот момент придушить своего надсмотрщика. Ведь за один лишь вечер она узнала о себе столько «хорошего», сколько не слышала за всю предыдущую жизнь. Кем её только не выставляли: и проституткой, и обладательницей «букета венерических заболеваний», и маньячкой, и охотницей за женихами, и аферисткой, и женой криминального авторитета, и даже трансвеститом!

Оказалось, что работала эта схема следующим образом. Если кто-то из несметной армии приятелей Лиса встречал Мирославу в одном из ночных заведений в компании какого-нибудь молодого человека, то сразу же сообщал об этом самому Дмитрию. Далее срабатывала его явно больная фантазия, и «добрые люди» сообщали Миркиному кавалеру «страшную правду». Естественно, после этого мало кто желал продолжать с ней общение. Кстати не последнюю роль в этом играл и её довольно нестандартный внешний вид. Главным образом — яркая радужная прядь в светлых волосах.

Наверно, если бы не рассудительный Лёва, Макс в тот же вечер оказался бы растерзан этой злобной фурией. Она кусалась, вырывалась, и обещала «порвать» своего надсмотрщика «как Тузик тряпку». Кричала, что завтра же сообщит обо всём отцу или, того хуже, распустит о Максе самые страшные слухи. Ей в голову даже пришла абсурдная мысль — подать на него в суд, и именно на этом моменте Лёва расхохотался и попросил её перестать нести чушь.

Когда Мира немного остыла, её находчивый братец предложил ей более интересный способ проучить Максима. Ведь всё-таки знакомые Лиса не вездесущи. А значит впредь стоит тщательней выбирать места отдыха.

И вот сегодня как раз должна была состояться одна из закрытых вечеринок, куда таким простым смертным, как Лис и его компания, вход воспрещён. Да что говорить, самой Мире приглашение досталось по чистой случайности, от каких-то старых приятельниц. И вот там девушка собиралась оторваться по полной программе.

Она как раз заканчивала опустошать второй стакан с водой, когда услышала за спиной признаки чьего-то присутствия. Приближающиеся шаги были негромкими, лёгкими и слишком уж аккуратными. Так передвигался по дому только один человек — именно тот, кого Мира желала видеть меньше всего.

С той самой их памятной ночной встречи у бассейна девушка упрямо делала вид, что никакого Макса не существует. Она не разговаривала ним и даже не смотрела в его сторону. Не отвечала на его вопросы и вообще предпочитала обходить стороной все места, где их дорожки могли бы пересечься. Поначалу Макс пытался извиниться, как-то объяснить, что был не прав, но не так-то легко это сделать, когда твой собеседник упрямо изображает глухонемой кактус. В итоге он просто принял правила начатой Мирой игры, потому что другого выхода просто не видел.

Мирослава же продолжала днём вести себя как примерная девочка, всё больше времени проводя вместе с Машей. Но стоило солнцу отправиться на покой, а небу потемнеть, и Мира покидала стены родного дома, с головой погружаясь в разгульную жизнь летнего побережья. И каждую ночь Макс покорно ждал её на шезлонге у бассейна, периодически получая от Лиса СМС отчёты о поведении собственной подопечной.

И глядя на тёмную спокойную воду, он часто возвращался к воспоминаниям своего детства. В те далёкие времена, когда понял, что его ожидание — бессмысленно. Что мама не одумается… и не придёт, чтобы забрать их. Именно тогда Макс разучился верить в чудеса. Именно тогда он осознал, что в этой жизни им с Машей не на кого надеяться, кроме самих себя.

И вот теперь Макс снова ждал. И снова в его жизни была легкомысленная особа, которой на него наплевать. Вот только теперь он взрослый человек, а значит в его силах сделать так, чтобы эти бесконечные часы ожидания прекратились. У него даже было несколько продуманных планов действия, но пока ни один из них не казался подходящим.

Мира появлялась ближе к рассвету, как всегда пьяная и с зажатой в пальцах сигаретой. Обычно она просто проходила мимо, бросая в сторону Макса гневные взгляды. А вот вчера почему-то решила подойти, чем даже умудрилась обнадёжить своего Цербера. Но он довольно быстро понял, что слишком рано обрадовался.

— Сидишь? — начала она, останавливаясь в нескольких метрах от него. — Вот и сиди. Верный пёс! Охраняй! Блюди! Сторожи! — и рассмеялась, каким-то истерическим смехом, который оборвался так же резко, как и начался. — Я ненавижу тебя! Ублюдок!

После чего гордо удалилась, оставляя Макса тихо переваривать услышанное.

И вот теперь она очень явно чувствовала его присутствие за своей спиной. Мира знала, что он сморит на неё. Понимала, что лучше всего ей сейчас встать и уйти, но какая-то неведомая сила заставляла её упрямо делать вид, что ничего не происходит.

Окружающая тишина изрядно давила на нервы и, казалось, вот-вот зазвенит от витающего в ней напряжения. Было слышно, как на старых антикварных часах в соседней комнате спешно бежит по кругу секундная стрелка, и этот звук ещё больше нагнетал обстановку

— Извини меня, за то, что произошло тогда у бассейна, — наконец, проговорил Макс, сверля взглядом напряжённую спину девушки. — Наши отношения и так иначе как ужасными не назовёшь. Давай не будем ещё больше всё усложнять, — он устало вздохнул и прошёл по комнате. — Мира, мы с тобой взрослые люди, и давно вышли из того возраста, когда было уместно играть в молчанку. Ненавидишь меня? Хорошо. Мне кажется, я уже успел с этим смириться. Но прошу тебя, будь благоразумна. Не стоит бросаться во все тяжкие, только для того, чтобы насолить мне. Ты ведь не маленькая девочка и должна понимать, что твои бездумные «загулы» обязательно рано или поздно приведут тебя к неприятностям, из которых ты не сможешь так легко выпутаться. Это неизбежно…

— Тебя это волновать не должно, — твёрдым тоном, перебила она. — Я сама решаю, как мне жить!

— Ты же знаешь, что на время отсутствия в стране твоего отца, я несу за тебя ответственность, — ровным тоном отозвался Макс.

Она резко обернулась и гневно посмотрела на Макса.

— Мне двадцать один год, — проговорила, повышая голос. — Я совершеннолетняя, и могу сама за себя постоять. Так что буду тебе очень благодарна, если ты перестанешь лезть в мою жизнь. И ещё… — она набрала в лёгкие побольше воздуха и с силой сжала кулаки. И кто бы знал, как ей сейчас хотелось треснуть своего невозмутимого Цербера по эго спокойной физиономии. Но нет… Взрослые девочки так не поступают. Они предпочитают добивать жертву словами, не применяя кулаки. — Какое право ты имел влезать ещё и в мою личную жизнь? Кто позволил тебе и твоему полоумному дружку Лису отгонять от меня парней? Да ещё таким способом! — она возмущённо взмахнула руками и спрыгнула со стула. — Конечно, столь оригинальный подход заслуживает достойной похвалы. И я непременно расскажу об этом папе. Возможно, он даже выпишет тебе премию… — иронично добавила девушка, — за то, что окончательно испортил репутацию его дочери!

— Мира, я не хотел… — начал оправдываться Макс. Но его снова перебили.

— Не надо ничего говорить, — она ухмыльнулась и закатила глаза. — В этом мире слова ничего не стоят, так что не утруждайся. «Гламурное чудовище» всё прекрасно понимает… но ничего не собирается прощать.

С этими словами она удалилась, громко хлопнув дверью. А Макс остался, со всё больше нарастающим ужасом понимая, что теперь стоит ожидать самого худшего. Почему-то он был уверен, что Мира не успокоится, пока он не окажется на улице, без денег и работы, да ещё и с самой негативной характеристикой, в качестве прощального подарка.