Оберег

Глава 41

Этот день начался точно также, как и предыдущие. Мила проснулась вскоре после восхода солнца, умылась, подкрепилась фруктами. Лидия и Фатима еще спали, и княжна не стала их будить: пусть поспят, день сегодня будет тяжелый. Что же стряслось с Русланом? Где он? Или он придет лишь тогда, когда опасность станет совсем смертельной? До этого, вообще-то, доводить не хотелось бы. Впрочем, сегодняшняя попытка будет по-настоящему опасной, и, кто знает, вдруг загадочный оберег старых волхвов на сей раз сработает правильно?

Мила вышла в сад, неторопливо прошлась по то и дело ветвящимся тропинкам. Как бы невзначай проверила тайник; обе сабли оказались на месте. Все, решено. Сегодня, или никогда. Так же неспеша княжна пошла обратно. Сзади раздался торжествующий вопль:

— Ага, так вот, оказывается, что вы затеяли!

Мила резко обернулась. Возле тайника стояла Тандза, взор ее сиял торжеством. В руке верная рабыня Черноморда держала саблю.

— Я немедленно расскажу все господину, и он скормит вас крысам! Неблагодарные надменные свиньи! Если вы не в силах оценить, какая благодать снизошла на вас, так не мешайте наслаждаться другим! Я буду радоваться, глядя, как вы корчитесь в зеркальном подвале среди мерзких крыс и змей!

— Иди сюда, тварь. — глаза Милы превратились в две щелочки, из которых, казалось, вот-вот выплеснется фиолетовое пламя несдерживаемого гнева. — Подойди поближе, и повтори все, что сказала, а то я что-то не расслышала.

В этот миг за спиной Тандзы мелькнуло что-то большое и белое, длинные пальцы сомкнулись на горле девушки. Она задергалась, захрипела, но боролась недолго. Очень скоро ее тело обмякло.

— Она следила за тобой. — спокойно сказала Лидия. — Так что я вынуждена была пойти за ней и узнать, что затеяла эта дрянь. Плохо, что так получилось. Ты сама привела ее в наш тайник. Но дело сделано, и теперь у всех нас нет другого выбора. Когда начнем?

— Как и договаривались, часа за два до заката. Он в это время как раз заканчивает послеобеденный отдых, и потому расслаблен. Самое время, здесь ты права.

— А что будем делать с этой? — спросила гречанка, указывая на труп Тандзы.

— Я не знаю. Может, скажем, что она шла, споткнулась, упала да и свернула себе шею?

— На ровном-то месте? И потом, кто в это поверит, когда у нее на шее синяки от моих пальцев?

— А если утопить?

— Где? До моря не донесем, заметят.

— В пруду с лебедями.

— Хм, а что? Давай, лучшего все равно не придумаешь.

Они нашли камень поувесистей, поясом Тандзы привязали его к ее ногам, и, таясь, подошли к краю пруда, примыкавшему к саду. С негромким плеском тело пошло ко дну.

— Ну, и что дальше будем делать? — спросила Мила.

— А почему ты у меня спрашиваешь? — удивилась Лидия. — Я как-то уже привыкла, что решения принимаешь ты.

— Ну, ты самая старшая из нас троих. — покраснела Мила. — К тому же, я только что так опростоволосилась…

— Это ты брось! — сурово сказала гречанка. — всего предугадать невозможно.

— Ладно… Что с остальными делать будем?

— Я, конечно, могу отвести им глаза, моих скромных умений на это вполне хватит, но только ненадолго, поэтому это надо приберечь напоследок.

— Они же шум поднимут!

— Значит, надо их где-то запереть. Убивать мне что-то больше не хочется. Гадкое все же это дело.

— Ладно, пошли, там что-нибудь придумаем. Фатиме пока ничего не говори, ладно? Она у нас такая впечатлительная девочка… Да! — Мила резко остановилась. — А если заметит Черноморд?

— Тогда надо будет начинать немедля. — пожала плечами Лидия. — Хотя, я слышала от этих… — тут она употребила непонятное Миле греческое слово, — что «великий господин» намеревается весь день просидеть в одном из подвалов, где он оживляет какое-то древнее чудовище.

— Древнее чудовище? — дрогнувшим голосом переспросила Мила.

— Да, говорят, нарыл где-то костей, и теперь собирается оживить. А в древности такое водилось… Горгоны, гидры, минотавры… всех и не упомнишь!

Датму и Нарану они нашли нежившимися в бассейне с розовой водой, источавшей нестерпимо сладкий аромат, от которого кружилась голова. Без лишних слов связали обеих, заткнули им рты и оставили возле бассейна. После этого подруги вернулись в сад, вытащили сабли из тайника, прошли в свои покои, где их давно ждала обеспокоенная Фатима. Втроем девушки стали дожидаться назначенного часа, покусывая губы от нетерпения. Даже занятные сказки Фатимы не помогали снять растущее напряжение.

Полдень миновал; медленно, словно издеваясь над затеявшими побег девушками, прополз день. До заката остается не больше двух часов, стало быть, время начинать.

— Где, ты говорила, ваши бывшие покои? — спросила гречанка Фатиму.

— Чуть поодаль. — Фатима взяла на себя роль провожатой. — Я сразу узнала их, несмотря на то, что Черноморд и там многое изменил. Все-таки, я прожила там почти полгода… Видите эти двери? За четырьмя из них — комнаты, где мы жили, а пятую открывать нам было запрещено под страхом немедленной смерти. Но могучий и великий муж мой Ждан Рыбий Сын, не знающий страха, да хранит его Аллах, открыл ее и узнал, что за ней начинается длинный коридор, ведущий прямо в башню. Никто, кроме него, не смог пройти живым по этому коридору, и мы неминуемо погибнем, если пойдем. Так что воспользуемся летающим ковром…

— Фатима, милая, мы все это уже три дюжины раз слышали! — нетерпеливо воскликнула Мила. — Где волшебная хламовка?

— Почти сразу за этой дверью. — улыбнулась Фатима.

Ковер они нашли сразу: он стоял с краю, так как это была последняя из хранящихся здесь вещей, которой пользовался Черноморд. Шапку-невидимку он хранил в башне. Стоило развернуть ковер, как он приподнялся над полом. Слегка побаиваясь, девушки расселись, потом Мила спросила:

— Лидия, а ты уверена, что у тебя получится?

— Как я могу быть уверена? Я же никогда не пробовала! — пожала плечами гречанка, затем нахмурила брови и жестко бросила: — Вперед!

Ковер послушно двинулся вперед по коридору, медленно разгоняясь.

— Получилось! — восторженно взвизгнула Фатима.

— Тише ты! — шикнула на нее Мила, — Черноморда всполошишь раньше срока!

Ковер летел в десятке вершков от пола, следуя всем изгибам коридора. Фатима испуганно повизгивала, судорожно вцепившись в край. Лидия и Мила тоже ужасно боялись этого волшебного полета, но старались не подавать виду. К тому же, если ступить на плиты коридора — это верная смерть. Кто знает, под которой скрываются страшные ловушки?

Вот и лестница. Ковер поднялся по спирали, мелькнула дверь…

— Стой! — приказала Лидия. Ковер замер. Девушки нерешительно сошли на пол.

— Надо посмотреть, что там. — пробормотала Мила. Остальные кивнули. Страшно было всем. Но отступать-то уже некуда, после всего, что с утра наворотили…

Мила толкнула дверь, та бесшумно отворилась. За ней оказалась небольшая устланная коврами комната. Стеллажи с книгами и свитками вдоль стен, какие-то странные посудины на столах; в некоторых сосудах — неаппетитно пахнущие жидкости. Большое зеркало в самом центре комнаты. Фатима, забыв обо всем, метнулась к нему: проверить, хорошо ли она выглядит, хороша ли? Женскую натуру не переделать… И замерла в удивлении: зеркало и не подумало ее отражать! Вместо этого оно показывало бассейн с розовой водой и двух связанных девушек рядом.

— Повезло нам, что Черноморд этого не видел… — пробормотала Лидия.

— Еще увидит, когда вернется. — откликнулась Мила.

— А давайте его разобьем? — предложила Фатима. — Все равно с этим уродом сцепиться придется… А это зеркало мне совсем не нравится… Может, оно и другие места показывать умеет?

Мила кивнула, схватила с ближайшего стола тяжелый бронзовый светильник, и, что было сил, швырнула его в зеркало. По безупречно гладкой поверхности волшебного стекла пробежала трещина. Княжна подобрала светильник, и била им по зеркалу до тех пор, пока, наконец, оно не рассыпалось сотней мелких осколков. Лидия и Фатима тем временем выбрасывали в окно все, что казалось непонятным, странным или просто опасным.

— Готово! — победно рассмеялась Мила. — Ну, что теперь?

— Смотрите, что я нашла. — произнесла Лидия, и все обернулись к ней. В руках гречанка держала длинный колпак из грубой холстины.

— И что это? — брезгливо скривилась Фатима. — Тряпочка, чтобы пыль протирать?

— Это же шапка-невидимка! — сказала гречанка. — Смотрите! — Она надела колпак на голову, и тут же исчезла. — Ну, как? — прозвучал ее голос.

— Потрясающе! — в один голос выдохнули остальные.

— Но что мы с этой шапкой делать станем? — спросила Фатима.

— На тебя наденем! — рассмеялась Лидия, снова появляясь в комнате. — Ты у нас безоружная, значит, самая беззащитная. В таком случае, чем труднее тебя будет увидеть, тем лучше. Держи. — она протянула Фатиме колпак. Та поморщилась, тяжко вздохнула, надела колпак и тоже пропала. И как нельзя более вовремя: минутой спустя в комнату влетел Черноморд. Он был в ярости.

— Мерзкие девчонки! — шипел он. — Вы посмели войти в мои покои! Вы разбили мое зеркало! Вы уничтожили магические эликсиры, необходимые мне для работы! Даже за один-единственный из этих проступков я караю смертью, а уж теперь… Ваши богатыри мертвы, я еще с утра разбудил дальнюю стражу! А что касается вас… Вы будете умирать долго, очень долго, проклиная тот день, когда решили встать поперек моего пути! — тем временем Лидия и Мила, не сговариваясь, бросились на него с саблями. — А, вы еще трепыхаетесь, неблагодарные свиньи?! Сейчас я вам…

Но договорить он не успел, потому что в этот миг массивная золотая статуя какого-то божества, стоявшая в углу, с некоторой натугой оторвалась от пола, бесшумно проплыла над полом и ударила колдуна по голове. Тот закатил глаза и упал на пол. Девушки подскочили к нему, добавив по паре ударов рукоятью сабли.

— Не могу его убить… — прошептала Мила. — Рука не поднимается. Он сейчас беззащитен!

— Да, самое время его прикончить! — вздохнула Лидия. — Но и я не могу…

— Бежим скорее, пока он не очнулся! — крикнула Фатима, сдергивая с себя шапку-невидимку.

— Сейчас, надо бы его связать, что ли…

Черноморда связали поясом Лидии и привязали за бороду к огромному столу. Покончив с этим, девушки вскочили на летучий ковер и поспешили обратно.

Они метались по всему дворцу, вымещая накопившуюся ненависть, круша напоследок все, что под руку попадалось и переворачивая многочисленные масляные светильники. Быстро разгорался пожар. Девушки так увлеклись этим огненным мщением, что, когда заметили, что отрезаны от выхода сплошной стеной огня, было уже поздно. С визгом помчались они вглубь дворца, то и дело поворачивая обратно, потому что снова натыкались на огонь. Долго метались они по горящим покоям, пока не наткнулись на неприметную лестницу, ведущую вниз. Лестница кончилась дверью, и подруги, не задумываясь, распахнули ее и вбежали внутрь. Дверь затворилась с оглушительным лязгом, а потом настала абсолютная тишина. Оглядевшись, беглянки похолодели от ужаса: они попали в тот самый зеркальный подвал, избежать которого так стремились.